Читать книгу: «Ибо нефиг», страница 2

Глава 3
Последняя ночь проституции

Нет предела двум вещам-

Вселенной и человеческой глупости.

Впрочем, насчет Вселенной я не уверен.

Я помню, я помню все, что происходило в тот день. Помню, с какими мыслями уснул в ночь перед… думал о своей жизни, думал, о том, что будет лет через 10. Собрал целую коллекцию из списка книг, которые надо прочитать. О саморазвитии, риторике, рабулистике, что-то по финансовой грамотности. Думал о своей свадьбе – какой на торжестве будет алкоголь, переспят ли друзья жениха и невесты – всем сердцем надеялся, что эти двое запомнят 24 августа не как день, после которого мне нельзя будет делиться своим семенем с другими, а как день, в который был зачат их ребенок. В ту ночь мне пришла в голову одна идея для бизнеса – пирсинг на языке для девушки, который вибрирует при помощи маленького моторчика. Ну, или не только для девушек. Немного смекалки и наши маленькие принцессы начали бы делать из этого чудо прибора пирсинг в сокрытых для большинства местах.

Была у меня привычка – засыпать, смотря какой-нибудь сериал, или же лекции про космос. Снаружи всегда бывало шумно издержки большого города. Поэтому мне приходилось каждую ночь засовывать в уши наушники, а на утро они обматывали мое горло и слегка душили. Но, страх смерти никогда не был моей фобией продолжал не изменять своей привычке. Помню свои сны: открыл свой бар место, куда можно зайти, взять стакан виски и просто наслаждаться старой музыкой в комнате с приглушенным светом. Красивые девочки, бильярд, бармен, который слушает все истории: как прошел день трудяги, который горбатится на 2 работах; про девушку, чей муж оказался полным кретином и про то, как сильно отец любит и скучает по своей дочери – выпускнице колледжа. Его «маленькая принцесса Минди», которая каждый день изучает, «не поднимая головы», все прелести половой жизни со своим другом, например, Джоном или Стюартом, или Петром или Марком. А может и с Джоном, и со Стюартом, и с Петром, вместе с Марком. Помню, как приводил свои выходные вещи для утреннего похода на работу, как искал чистую сорочку. Помню сонные лица в метро. И как проходило мое рабочее время я тоже хорошо помню. Изредка представлял бешеного типа с автоматом на перевес, который врывается в офис и расстреливает людей, не обращая внимания на пол, расу, язык, религию и ориентацию. Либерал двадцать первого века. У этого представителя движения толерантности, которого мне иногда приходилось представлять, была родинка на правой щеке ближе к уху, там же где и у меня; маленький шрам на подбородке, который появился после падения с велосипеда в 7 лет, как и у меня; плохо стертый табельный номер на автомате, который его сосед -бывший член банды, не успел спилить до конца и который достаточно тесно дружил с этим мелким пакостником. Хмм, Какой офис может стать лучшим местом для планктона, у которого нуднейшая работа? Который пахнет мочой и фекалиями тех, кто спрятался и не смог выдержать психологической нагрузки от приближающейся кончины, и тех, кто просто не успел избавиться от содержимого своего желудка при жизни, но с большим успехом осуществил это после смерти от рук офисшутера, непроизвольно, конечно.

Именно такой запах прошелся по улице города, когда…

Вечером, часов в 9—10 на улице раздался крик, потом еще один, третий, четвертый. Машины начали бешено сигналить и врезаться друг в друга. Массовая истерия охватила мою улицу. Я выбежал на улицу и увидел людей, лежавших на мокром от собственной крови асфальте. Изуродованное лицо мужчины, которое я никогда не забуду. Будто дикий зверь со скальпелем вместо зубов впился ему в голову, лица у него не было, лишь половина черепа выдавливала из себя последние капли крови. Метрах в десяти лежал еще один с оторванной рукой. В тот вечер я узнал про шок – как же долго я искал руку этого бедолаги, будто знал, что с ней потом нужно сделать, три раза пришлось его перевернуть, дабы убедиться в отсутствии оторванной конечности у него под задницей, животом. Поиски обвенчались провалом. Он умер от потери алой жидкости. Десятки трупов, лужи крови, вот что я помню. Звоню в скорую – занято, службу спасения – занято. Кругом паника, суматоха. Женские и мужские крики, храп от захлебывающихся от собственной кровью людей. Выкрикивание имени Всемогущего, который «просто не мог этого допустить!» «почему ты забрал моего ребенка, ему не было и четырех лет».

Какой-нибудь священник лицемер сказал бы им: «Возрадуйтесь, ибо их избрал Господь, дабы посадить их рядом с Его золотым троном. Вы же обрели проклятие, поэтому вы уцелели, Ему вы не нужны! Узрите! Вот вам знак! Покайтесь, примите Господа, ибо только так можно избавиться от посланного проклятия дьявола. Покайтесь, ибо век вам страдать на бренной земле.»

Мой сосед с четвертого этажа выбежал так же на улицу, через пару секунд упал на пол и испустил дух. Еще вчера убеждал его в том, что его жена никогда бы не изменила ему в той командировке, а сейчас он лежит у нашего крыльца: «Ну, Тот, скажи мне, как не ставить ему рога, если муж давно потерял весь свой пыл?» Идеальный труп рогоносца. Я не знал, что сделать? Кому помочь? Чем помочь? Меня охватил ужас. Забежал домой, и последнее, что я помню из того вечера, это как закрыл дверь. Потерял сознание.

Когда я очнулся утром, на улице было тихо, лишь единичные крики были слышны вдали. А город, его просто не было больше. Он был усеян людскими телами. Дома все в дырах, некоторые размером с горошину, некоторые с баскетбольный мяч. Откуда они и от чего – не ясно. Где-то ходит человек, отхаркивая свою кровь. Кто-то просто сидит на дороге, схватившись за голову. Телефонной связи не было, телевизор не работал, я не знал, что произошло, почему, и как я остался в живых, не получив ни одной царапины. Отделался лишь легкой ссадиной от падения. Я опять вышел на улицу. У входа в дом лежат люди с оторванными конечностями. Куски мяса на земле. Видишь тело, нет половины, но где она не ясно. Казалось, что людей разорвали на куски и разобрали по частям, как попавшую в ДТП машину. Там были все, мужчины, дворовые собаки, женщины, дети. Это что-то косило всех без разбора. Кровавая пена растекалась по полу. Меня охватил ступор. Забежал в квартиру, взял ключи от машины. Я ехал и считал. Считал тех, кто может стоять на ногах, тех кто может ходить. Я ехал по тротуару, объезжая трупы, что не всегда получалось. Дороги были заблокированы, тоже с дырами, и тоже заполнены кровавым месивом. В городе-миллионнике осталось не больше ста тысяч человек – таких же везучих, как и я. Процентов семьдесят были ранены, большая часть из которых скончалась от полученных травм. Никто ничего не знал. Все закончилось так же быстро, как и началось.

Все ждали помощи, объяснений. Ничего не было. Как я и сказал, телефонная связь отсутствовала. Люди стали искать альтернативные источники связи. На помощь пришла радиосвязь. Две недели не было никаких известий о том, что происходило. Лишь потом, мы узнали, что это случилось во всем мире. Больше девяноста процентов человечества исчезло. Под прицел попали и животные. Но стали бы волновать звери человека, который потерял всю свою семью? В приоритете было совсем другое. Оставшиеся задавались вопросами. Кто? Почему? Кого винить? Прошло время. Удовлетворить желание «узнать» породило большое количество слухов. Для кого-то это была божья кара. Для кого-то реализация плана «золотой миллиард». Но никто не был уверен в своей правоте.

А что я? Я верил, что единственный человек на всей земле, который был мне дороже всего, остался нетронутым. Но как это проверить? Как с ней связаться? Я не знал. Не знаю, что чувствовать. Сгинула большая часть человечества, а я переживаю из-за девочки. Может это все потому, что мне всегда было безразлично человечество, его прошлое и будущее? Может в глубине души я знал, что рано или поздно, что-то подобное случится? А может все дело в том, что в масштабах вселенной это событие можно сравнить с выдавливанием прыщика размером не больше миллиметра у баскетболиста NBA – не столь масштабно? В тот момент я считал себя самым аморальным и бессердечным человеком. Или может это шок? Завтра я буду карать себя за эти мысли, но, а сегодня, я начну свои поиски, и смириться не смогу пока не найду ее. Не важно, живой или …или с оторванной частью тела.

Когнитивный рефрейминг: мухи и все остальные плотоядные насекомые и не только стали такими жирными, что некоторым стало трудно передвигаться- еды ведь полно.

Вскоре началась пандемия. Большое количество тел, трупный запах гниющих богачей, бомжей и детей, мужчин и женщин начал разноситься по городам. Вонь была такой, что ни AVON, ни CHANEL и ни YOHJI YAMAMOTO не смогли бы конкурировать со степенью стойкости уличного аромата. Птицы переносят семена и помогают природе, сажая новые растения, а теперь они, как и толстые мухи стали переносчиками болезней, о которых многие даже не слышали. Стоит отметить, что первыми стали погибать раненные. Без оказания медицинской помощи, без антибиотиков многие не выдерживали агонии, запаха смерти, которая из них исходила и кончали с собой или же просто отказывались просыпаться. Началась борьба за лекарства. Естественный отбор, сильные властвуют над слабыми, выживает сильнейший, мальчики приглашают девочек, а звонок для учителя. Но все рано или поздно кончается. Фармацевтические компании уничтожены, плацебо не лечит гангрену, а святая вода не оправдала людских ожиданий. Людских?

Последним рациональным решением стало сплотиться и убрать с улиц и домов трупы. Больше года понадобилось человечеству, чтоб сжечь загнивающие тела. Города были пропитаны запахом шашлыка.

Избавившись от страха быть убитым болезнью, люди начали формировать группы. Банды, которые были готовы на все, ради провизии. Сначала еды было много, но, через еще один год стало все труднее прокормить себя. Люди начали деградировать. Отберите у человека еду и вы получите толпу мыслящих животных, жестокостью ничем не уступающие голодному бурому медведю. Каннибализм. Безумие. Безразличие. Похоть. Секс и убийства. В университете я изучал историю. В новой же книге по истории будет написано, как люди лишали друг друга жизни ради презервативов не первой свежести. Хмм, за потрескавшиеся латексные презервативы DUREX или Contex. Сколько же интересных рассказов будет на уме у выживших людей для своих отпрысков и для новых учебников. Я не знаю, на сколько эта правдивая информация, но мне как-то раз рассказали, что для снижения болевых ощущений при ампутации загнивающего запястья, шустрые умельцы ограбили гандонную фабрику. Они были уверенны, что анестетик, который производители презервативов засовывают в свой продукт для понижения чувствительности полового члена, поможет их другу пережить болевой шок. Смешно.

В дивном новом мире оставались и те, кто пытался привести все в норму. Ученые, которые попытались отключить ядерные реакторы, дабы не допустить тотального исчезновения. Оставшиеся из умнейших не спали днями и ночами, работали без отдыха, пытаясь внести хоть какие-то изменения в повседневное человеческое существование. Многим сохранившим рассудок казалось, что их старания слишком сильно похожи на искупление вины. И были правы.

Глава 4
Сладкая неизвестность.

Вселенная настолько велика,

что ничего на свете не имеет значения.

Прошло пять лет со дня планетарного геноцида, может меньше, я не считал. Люди стали терять свою человечность. Нехватка еды, медикаментов и, следовательно, здравого смысла, заставляли их идти на зверства доныне немыслимые. Каннибализм, некрофилия, педофилия, инцест, убийства ради забавы, проституция за еду. Все эти слова стали для многих людей повседневными. Людей? Для меня же было принципиально важно не терять свою человечность, рассудок. Иногда увиденное повергало меня в шок. Те, кто еще «вчера» выкладывали свою жизнь в социальные сети, «сегодня» готовы пойти на все ради банки гнилой тушенки. Не мог я их винить. Мы же все хотели комфорта, а способы достижения людей не волновали.

Прошло пять лет, может больше, я не считал. Но самая большая загадка до сих пор оставалась неразгаданной. Все изменило одно радиосообщение, которое транслировалось по всему миру. В сообщении говорящий описал все предельно ясно и просто: «Простите нас. Виноваты мы. Виновата наука. В погоне за знаниями мы создали машину, которая была в разы мощнее „Большого адронного коллайдера“. Этот аппарат был призван дать нам ответы на все интересующие нас вопросы, которые касались возникновения вселенной и черных дыр. У нас была теория, что если есть черные дыры, которые все в себя всасывают, то могут быть и те, которые извергают из себя материю белые дыры. Мы хотели создать контролируемую черную дыру, размером чуть больше атома. Хотели исследовать ее, после чего мы смогли бы узнать: верна наша теория по поводу белых дыр или нет. Все было просчитано. Квантовые сверхточные компьютеры не давали никаких ошибок в ходе первоначальных и последующих вычислений. Но все вышло из-под контроля. Наши компьютеры были слишком слабыми, чтоб вычислять массы такой маленькой величины. В результате мы поспешили и запустили машину. Сумели разогнать материю до скорости света. Произошел взрыв, который повлек за собой создание неисчислимого количества черных дыр размером чуть больше атома. Квантовые черные дыры. Они появлялись и исчезали, перемещаясь по миру со скоростью приближенной к скорости света. Появлялись на доли секунды. Но этого было достаточно, чтоб они успели втянуть в себя неопределенное количество материи. Я единственный, кто остался в живых. Простите».

Ужасы, (хотя, какие ужасы?) которые пошли после этого -….

Надо было упомянуть, что оставшиеся люди, так или иначе связанные с наукой, создали коалиции, направленные на хоть какое-то изменение ситуации. Они находили формулы разных лекарств в заброшенных фармацевтических лабораториях, как могли распространяли. Помогали людям, забывая про сон и пищу. И сейчас проявилось несовершенство человеческого характера. Неважно как много ты сделал для человека. Неважно сколько сил и нервов было потрачено! Все равно! Всем наплевать на всё тобой содеянное! Все равно всем бывает мало. Отдай кому-то половину своего сердца, и он захочет вторую! Может в этом и заключается одна из причин, по которой мне было все равно на человеческие потери! Может в глубине души я хотел, чтоб такое случилось. Люди не заслуживают друг друга! Один день мы «божьи одуванчики», а на второй готовы вгрызться друг другу в глотки ради какой-то мелочи!

После этого сообщения все слетели с катушек! Объявили войну всем, кто так или иначе был связан с рациональностью. За голову говорящего была объявлена награда (автор: которую я не смог придумать и плевать). Начало происходить то, что в истории мы называли «охота на ведьм». Никто не знал, как он выглядит (диктор). Если голос похож, значит – подозреваемый. Под прицел попадали деятели науки. Их убили первыми. Не разбирались кто они, чем занимаются, к какой сфере деятельности они относятся! Для большинства это стало своего рода квестом. Все равно заняться нечем. Тот, кто пару лет назад торговал косметикой или развозил еду, сейчас мог решать кому жить, а кому умереть. Естественно, многие ученые спрятались. Многие оказались настолько умными, что строили из себя дурачков и не вызывали подозрений.

Прошел год, второй, третий. Никто еще не смог выиграть заветный приз. Но ненависть к науке не остывала. И не дай бог, у тебя есть семья – жена ребенок, вырезали всех подчистую. Причины этому, и я думаю, что никого это не удивит, были абсурдными. Жену за то, что спала с ученым, ученого за то, что ученый, а ребенка потому, что он мог унаследовать стремление отца к изучению науки. Возраст и пол не имели значения.

Глава 5
Надежды нет

В Библии сказано, что ангелы ополчились против

Бога, за что он их покарал и отправил в Ад.

О каком мире на земле мы можем говорить,

если его нет даже на небесах?

Время шло, из года в год становилось все хуже и хуже. Где-то опять кого-то ограбили, кого-то убили. Все самые дикие человеческие пороки бушевали по всей планете. Разлагающимся на улице трупом, у которой птицы выклевали глаза, уже нельзя было кого-то удивить. Тем более нас было не так уж и много. Телами животные полакомятся, ну, или люди.

Пытался найти причины жить дальше. А их и не было больше. Для чего жить, кого ради? Все, о чем я когда-либо мечтал, все мои планы и желания исчезли вместе с большей частью живого.

Я нашел в глуши дом, построенный каким-то богачом для, хотелось бы верить, своей жены, которая высасывала из него деньги в обмен на постельные утехи. Которая при любом удобном случае бродила по клубам со своими распутными подругами, которые только и подталкивали ее на измену с тем симпатичным барменом. Барменом, который днем учился, а вечером работал, чтоб оплатить обучение, но который бы не отказался от секса с леди из верхов. А может быть, она была любящей и любимой женой, которая переживала за своего супруга, писала ему на почту, напоминала, чтоб тот не забывал вовремя поесть на работе. Готовила к его приходу. Знала, когда ему хорошо, и делала еще лучше, одаривая его своими объятиями и поцелуями; и не беспокоила его, когда у него не было настроения. Все эти мысли приходили ко мне, когда я крал продукты и когда засеивал свой огород. Придумывал прошлое для своего нового жилья. Как я сказал выше, дом был в глуши и хорошо спрятан. Я жил, существовал. Но отсутствие смысла в жизни не давало мне покоя.

Несколько раз уже крутил в руках веревку, делая узел, но никак не мог найти в себе силы сделать задуманное. Хотя, зачем мне врать? Силы были. Религиозного страха у меня не было, боязнь попасть в Ад меня не пугала. На свое счастье, к тому моменту как все исчезло, я был уже достаточно адекватным и не верил в ложную надежду. После очередного стакана виски, приходили мысли о суициде. Попыток было много. Много раз я себе говорил, что завтрашнее утро мне уже не увидеть. Я честно не знаю, что меня останавливало в самый последний момент. Может я на самом деле боялся, но не хотел себе в этом признаваться. Но, как только появился смысл жить дальше, мысли о собственной кончине меня не навещали больше. Разве что только тогда, когда я благодарил сам себя за то, что не совершил эту ошибку. Одна мысль меня уберегла. Мысль о прошлом. Желание собственной кончины то появлялись, то исчезали. Я знал, что, когда я уйду из жизни, мое сознание пропадет. Все самые приятные воспоминания пропадут. Пропали бы воспоминания о том, как мы в детстве воровали яблоки и кукурузу, и о том, как хозяин фермы подстрелил задницу моего временного друга солью. Бедолага месяц сидеть не мог. Соль впивается в мясо и там растворяется, доставляя ужасную боль. Вместе с жизнью, я бы потерял воспоминания о том, как начал встречаться с Хоуп. Как позвал ее на озеро, где, задыхаясь от волнения, предложил ей начать встречаться; забыл бы то, как она сказала мне «да». А первый поцелуй? Ммм. Слаще этого у меня в жизни ведь ничего и не было легкий и полный смущения поцелуй в правый уголок ее губ. Ее объятие и то, как она прошептала мне, что влюбилась в меня. Как же я ее люблю, Господи! Господи? Смешно. Только через какое-то время она мне сказала, что чувствовала биение моего сердца, когда ее рука обхватила мою спину. Ведь точно то же самое я почувствовал, когда обнимал ее. Эти мысли убивают. С каждым днем вера в то, что она жива, гасла. Я почти смирился с тем, что ее нет. Может быть, я просто боялся покинуть этот дом и выйти в мир? Дело в том, что со временем я не видел смысла ее искать. Хоть и сам себе в этом не признавался.

Очередная бутылка виски, которого у меня было много (пробрался в библиотеку, нашел книгу про виски, выбрал самый дорогой, нашел завод и вынес оттуда ящиков пятьдесят), заставила меня взять опять лебедку в руки и приняться за формирование петли. На этот раз все окончательно. Ущипнул себя в надежде на то, что это всего лишь сон, но так и не проснулся от этого кошмара. Петля готова. Скрипучая табуретка, как в фильмах с плохим концом, готова. Мыло? Хех. Оно было у меня крутое, увлажняющее с запахом ванили. И вот петля у меня на шее. Последний стакан выпит, последняя слеза упала на дорогой керамический пол, который светился местами при свете ультрафиолета. Шедевр абстракционизма. Прости нам наши грехи. Аминь.

Без надежды на лучшее будущее, я жить отказываюсь. Без стоматолога и хирурга в этом мире? Нет уж, спасибо! Я часто смотрел передачу про цыганские свадьбы, чтоб в очередной раз убедиться в том, что моя жизнь не такое уж и дерьмо. Хотите знать, кому повезло меньше всего? Нескольким космонавтам, которые сидят сейчас на МКС и питаются своими бывшими коллегами, если кислород у них не закончился.

Последние мысли. Рассуждения.

Я вспомнил, как в школе у нас был круглый стол, где мы обсуждали глупость идеи о самоубийстве. Так наш директор хотел защитить от необдуманных поступков глупых подростков, у которых бушевали гормоны, которые только делали, что влюблялись в девочек и мальчиков – друзей наших одноклассников. Помню диалоги, мол, самоубийцы самые большие эгоисты, потому что не думают о чувствах людей, которых оставляют. А ведь некоторые учащиеся даже не знали, что означает слово «эгоизм». Тем не менее у них хватило ума и фантазии, чтоб заставить одноклассниц поверить в то, что если смазать свои заусенцы на пальцах вагинальным секретом, то они пропадут.

Все самоубийцы – эгоисты. А у меня-то нет никого. Значит я не такой. Не эгоист. Просто я. Человек без будущего. Ох, насколько бы было легче, если бы я верил в бога. Покаялся на смертном одре, и вся грязь, изврат и все грехи просто стерлись бы, как ошибка ластиком на листе бумаги.

Я повторил еще несколько раз:

– Без надежды на лучшее будущее я жить отказываюсь.

Прости нам наши грехи. Аминь!

Я уже стоял на скрипучей табуретке. Привязал начало веревки к крюку, который когда-то держал боксерскую грушу, и которую я предварительно снял. Иронично еще и то, что хозяин дома сверлил потолок, чтоб путем тренировок продлить себе жизнь. Или же жизнь своих детей. Или же заботливой шлюхе/жене. Даю голову на отсечение, что он даже и не подумал бы об использовании крюка в качестве помощника для висельника. Накинул на шею петлю. А запах ванили даровал мне нотки успокоения, прям как кислородная маска для пассажира в падающем самолете. И кстати, на этом крюке вполне можно было бы разместить и секс-качели. После великих поисков качели так и не были найдены. Видимо, не все богатеи извращенцы. Классик!

И опять я проявил #слабость.

Одно слово меня заставило снять с шеи веревку.

Я вспомнил, что мою самую большую любовь звали Хоуп (Надежда). Не слезая со стула, я опять решил вспомнить, какого это было. Как мы проводили вместе время, как танцевали в парке. Вспомнил вкус ее губ. Тепло тела. Запах духов и силу ее объятий. Вспомнил то, как сильно любил ее. Люблю. Как с первого дня думал о начале поисков. Как начал эти поиски и как сдался, позволив надеть на себя веревку. Трусливая собака. Очередной раз я должен этому человеку. Этому имени. Моей Хоуп.

Жалость к себе сменилась на гнев. Начал карать себя за то, что был таким слабым, потерял свой характер. А ведь когда-то, ты мог ради нее от всего отказаться и пойти против всех. Вспомни, кто ты, и что ты можешь сделать. Мысли посыпались как песок в песочных часах. Впервые за долгое время я произнес вслух.

– Слушай. Ты, дурак. (черт, как же это банально)

Говорил я себе.

– Ты позиционировал себя как умного и рационального человека. Ты искал ее, да. Но не нашел. Ни ее, ни то, что от нее осталось. Подумай, какова вероятность того, что она все еще жива? Подумай, вдруг ей повезло так же сильно, как и тебе? Да, согласен, шанс маленький, но он есть. Так почему бы не воспользоваться им и не продолжить поиски? Вместо того, чтоб так все закончить.

Табуретку я сжег первым делом, затем в топку пошла веревка, которую я предварительно пропитал виски. Когда-то, за одну бутылку готовы были заплатить десятки тысяч долларов, а я использую его как розжиг.