Духи холмов и лесов

Видя, что сотник упёрся на своей конспирологии, как мотоцикл с заклинившим двигателем, я переключаюсь на этику – как же он отдаст приказ сыну стрелять, когда под «пушкой» его мать стоит вместе со мной? Он у него что, такой сверхметкий стрелок? А если он по приказу сотника мать нечаянно застрелит, не будет ли следующей жертвой «пушки» сам сотник, как ему кажется? Вообще, как это ополчение, которое призвано защищать своих, будет у него стрелять по селу? А если там их родственники под выстрелы попадут?

┤Я-то знал уже, тут по сёлам много родственников, даже если он в эту вылазку не взял тех ополченцев, кто прямо из этого села, родственники найдутся у всех. Да какое там не взял, Шандор-то точно отсюда. Впрочем, он мог его взять как исключение, чтобы было кому сразу старосту найти, как раз один местный нужен. Но это ему не поможет. Ополченцы, вон, уже задумались, почти все опустили своё оружие. Правильно рассуждают. Сейчас они постреляют по селу, допустим, не своему. А потом те ополченцы, которых сотник сейчас с собой не взял, устроят ответку их сёлам. Или им самим. Потому что нефиг такие хитрости против своих устраивать, оставлять их на базе и их село атаковать├.

Да у них гражданская война внутри ополчения получится. Кому от этого хорошо будет? Да как раз той самой «Русской Абории», больше никому. Так кто тут агент «Русской Абории» получается, я или сотник Ласло Ульсен, который всё это спланировал? Или не сам спланировал, а подчиняется каким-то неизвестным, от которых явно ничего хорошего местным ждать не приходится.

┤Тут меня осенило. Вспомнил бандитов, которые успешно друг друга перестреляли, а ведь наверняка ниточка к этому наезду оттуда и тянется. Точно у наркоторговцев лапа в органах есть, а те и натравили ополчение, а сами как бы ни при чём. Ну, или даже у наркоторговцев есть прямо на ополчение выход. Но если сотнику рассказали, так или иначе, про кучу трупов на холме Токойлуу, он должен меня опасаться. Потому что непонятно ведь, что там произошло, как это, трупы только бандитские, порошок весь сгорел, всё непонятно. Если бы мы были какие-то конкуренты, порошочек бы прибрали, а не жгли – варварство какое, это же всё равно, что жечь банковские карточки на предъявителя. Свои-то собственные почему не жечь, их и восстановить можно. Хотя не знаю, как с этим у бандитов, у них, наверное, карточка на чужое имя, так что хлопот больше и взятки при восстановлении личной карточки понадобятся немалые├.

Вспомнив бандитов, гибель которых должна была стать загадкой и страшилкой для всех причастных к их бизнесу, я стал втирать Ульсену, что я не только не агент «Русской Абории», напротив, как член научной экспедиции, делающей всё для сохранения культуры або, нахожусь под защитой высших сил, или, по-местному, духов холмов и лесов.

┤Слышал о них краем уха, пока записывали тех местных, кто соглашался прямо в дом приходить. Девушкам, конечно, удобно, а то, пока по домам ходишь, там всё время накладки типа «я не против, но вот огород прополки требует (скотине надо корм задать, детей покормить, сериал посмотреть…), приходите через два часа (завтра, через неделю, никогда…)». А когда сами приходят, то уж точно у них сейчас время есть. Правда, тогда приходится все свои занятия бросать ради интервью, ну да оно того стоит├.

Так вот, говорю, исключительно от заботы о доблестных ополченцах предупреждаю, чтоб не вздумали против своих же духов идти, а то тем всё равно, кто свой, кто чужой по крови, им важнее, чтоб люди сохраняли уважение к ним, а если по крови свой, а уважения нет, так это, может, ещё хуже, чем если чужой, предатель, выходит, и пощады тогда от них не жди. Более того, на меня тут на холме Токойлуу бандиты нападали, так духи не только их всех поубивали, но их деньги отдали мне, как трофеи, хотя на самом деле сами всё сделали. Это я сказал, чтобы они вообще задумались, стоит ли стрелять, или сначала нужно до денег добраться. Вот, говорю, вижу, господа вахмистры задумались, когда я не советовал по селу стрелять, а господин хорунжий так и продолжает в меня целиться из своего грозного оружия, только вот неизвестно, дадут ли ему духи выстрелить, а если и дадут, то дадут ли попасть…

┤Я, конечно, рисковал с такими подначками, но, как мне казалось, не очень сильно. Хорунжий этот, думая, что целится в меня, держал оружие на отлёте, видимо, имел уже печальный опыт с нагревающимся конденсатором, или предыдущий владелец оружия такой опыт имел и его предупредил, потому прицел у него был весьма приблизительный. А пока он довернёт лазер, я успею упасть и Аранку уронить. А там у него конденсатор окончательно перегреется, и он уже будет заботиться не о том, чтобы лазер ниже довернуть, а о том, чтобы от себя его убрать подальше и выключить… Но вышло ещё лучше├.

Хорунжий дёрнул-таки за рычаг, нажав в конце и спусковую кнопку, в точности, как рассчитали конструкторы этого колониального лазера, вот, видите в записи, падает вместе с мотоциклом. Мне оставалось подойти и, во исполнение угрозы, мотоцикл поднять, оставив труп на земле, лазер с трупа забрать. И карточку хотел забрать, но хорунжий её на дело, видимо, не взял, либо как-то хитро запрятал. Ну и духи с его карточкой, не буду же я труп раздевать в поисках потайных карманов. И я повёл мотоцикл к Аранке. Кстати, отойдя от неё, сильно рисковал, но тогда не подумал. Пронесло – гибель хорунжего так поразила сотника, что тот не сразу опомнился и всё это мне позволил.

Но, видя, что я собираюсь пригласить Аранку на заднее сиденье и уехать с ней, сотник сообразил, что может потерять авторитет в отряде. Он отпихивает Шандора от пулемёта, рассудив, что тот по матери стрелять не будет, и целится сам. Тут бы мне никакие духи не помогли, но Шандор не только сам стрелять не стал бы, он и не позволил выстрелить начальнику. Выхватил нож, кажется, простой кухонный, а никакой не наследный дедовский кинжал, и ударил сотника в спину с пронзительным воплем «барои арвохи теппахо ва чангалхо!» Мне потом Аранка перевела, это по-русски «за духов холмов и лесов!»

Заглядываю в кабину грузовичка. Никого. Водителем, похоже, был сам сотник, то есть это его грузовик, вместе с пулемётом. А тогда теперь это мои трофеи. Спрашиваю Шандора, умеет ли он водить машину. Он головой помотал, не знаю, слышал ли меня? Может, у парня шок? Спрашиваю, а как тогда насчёт мотоцикла? Кивает, значит, слышит. И мотоцикл водить умеет. А мне-то всегда казалось, что мотоцикл водить гораздо сложнее, чем машину. И что в селе каждый, кого ни возьми, умеет водить машину. Кажется, сильно переоценил благосостояние. Безапелляционным тоном приказываю Шандору везти мать на моём мотоцикле домой. Он покорно слезает с грузовика, садится на мотоцикл и везёт. Лазер я ни ему, ни Аранке давать не стал, не то чтоб не доверил, но они навернутся ещё с мотоцикла с такой бандурой, закинул в кузов. Обращаясь к шокированным ополченцам, говорю в полной тишине негромко, что пусть старший, если есть, а если не осталось, выберут хоть временного, придёт в дом старосты переговорить по поводу выкупа тела бывшего сотника, если хотят похоронить с какими-никакими почестями, я его заслуг не знаю, видел только, что он против духов пошёл и за это был наказан. А также они могут выкупить грузовик с пушкой сотника и мотоцикл и лазер хорунжего. Тело хорунжего, ладно, могут задаром забрать. Мне его затаскивать в кузов не хочется. Ещё и мыть потом. Впрочем, мыть всё равно придётся, сотник-то так и так в кузове лежит… Ворча так себе под нос, сел за руль грузовика и уехал. Никто не попытался не то что выстрелить, но даже и возразить. Слова никто не вымолвил.

┤У сотника на карточке оказалось довольно много денег. Он, видимо, был и казначеем отряда. Ну что ж, кто им виноват с такой экономией должностей? А теперь как-то против легенды будет их не забрать├.

Действительно, переговорщики вскоре пришли, но денег, сказали, на грузовик и пушку у них нет. Отдал им тело сотника так, а лазер и мотоцикл Шандору подарил «за заслуги перед духами».

┤Только осмотрел перед тем, глядь, а в кармашке под седлом карточка хорунжего. Его фамилия была, оказывается, Нильсен. И денег у него почти не было. Надо же, а я его посчитал агентом мафии. Так что я карточку отдал переговорщикам, может, родственникам его передадут вместе с телом├.

Всё же он меня спас, хотя и со своей матерью заодно, я-то был только довеском, но факт есть факт.

┤Будет в отряде рассказывать, как я от имени духов спокойно имуществом распоряжаюсь. А чего мне не распоряжаться, я в них не верю├.

А грузовик с пушкой, сказал, пусть потом выкупают, как денег наберут, принесут Аранке, она мне деньги переведёт, я ей запишу, куда, и грузовик им отдаст. А нет – найдёт, куда его по хозяйству пока пристроить, мало ли, навоз на поле возить. А пушку ей пока Шандор отвинтит, а не сумеет, пущай она в навозе искупается. А если они и в следующий раз её против воли своих духов на кого не надо повернут, то я им вообще заранее сочувствую. И их родителям и другим родственникам.

┤Между прочим, вдруг вспомнил я, они имеют возможность прикупить и ещё оружие от давешних бандитов. Четыре единицы, разное. Тоже оставлю Аранке. Много не запрошу, у него вид больно потрёпанный. Просто оно мне ни к чему… Не стал им говорить, что даже не знаю, что это за стрелялки, и сколько выстрелов смогут сделать. Не очень приятно целиться в ящерольва, когда он несётся на тебя гигантскими прыжками, а у тебя вдруг и выстрелить не получается, потому что заряд в аккумуляторе кончился, надо заряжать, а какое там заряжать, если он всё ближе и ближе?!├

В общем, труп сотника они забрали, и удаляются, горбясь от страха и непрерывно прося прощения у духов и участников экспедиции за ложные обвинения. Отойдя по улице немного, не утерпели, вот, видите, мелковато в записи, но видно, положили труп, нашли в кармане сотника карточку и проверили счёт. После чего потащились дальше, сгорбившись ещё больше. Ага, они думали, я побрезгую деньги забрать? После такого наезда?

┤Точно надо посоветовать Аранке навоз на грузовике вместе с пушкой повозить, для снятия греха с техники. И стрелялки бандитов продать, но не раньше, чем испачкает хорошенько. Спрашивать, почём они хотели бы купить, им-то, авось, виднее, что это и почём. А как предложат, требовать вдвое больше. В общем, торговаться полезно… Не понравились мне местные ополченцы. Хоть стрелять не стали, и то хорошо. И, думаю, второго наезда от них ожидать не стоит. Никто даже из засады не обстреляет, после такой демонстрации, за кого тут духи и какие у них возможности. Духи, они такие, и засаду увидят, хоть в землю закопайся с головой├.

На этом истории с наездом на нас ополчения в селе Молгошти конец. Барои арвохи теппахо ва чангалхо! Но, увы, не все истории с наездами вообще… Ага, понял, опять перерыв, хорошо.

Следователь Вилмош Викстен в Рухнехире

У этой истории записи нет. То есть, у меня нет. Но господин гетман может затребовать записи камер наблюдения в отделении полиции в Рухнехире. В кабинете тамошнего следователя, если там есть видеокамера, и в камере для задержанных, там-то точно есть.

Потому что следующий после ополчения во главе с сотником Ласло Ульсеном наезд был со стороны как бы правоохранительных органов. Прав я оказался насчёт коррумпированных наркоторговцами сотрудников в органах. Это уже в Рухнехире, столице Абории. Мы приехали туда за день до вылета.

┤Вылета – потому что столица у них изобретательно расположена не на плато, а ровно на границе. Половина города внизу, половина наверху. В нижней есть аэропорт, вихри с плато туда не спускаются, запрета на полёты нет. Но фуникулёров у обрыва ставить не осмелились, даже грузовых, мало ли. Сделали более дорогой, но безопасный вариант. Продолбили шахты механокротами и пустили лифты, разной вместимости, по потребностям трафика. Самый большой из пассажирских – на сто человек, как раз к рейсам большого гравиплана├.

Но экспедиция улетела без меня. Не успели мы спуститься в Нижний Рухнехир к аэропорту, за мной явились трое из следственного отдела полиции, урядник Лунн с двумя казаками, и отвезли к следователю, вахмистру Вилмошу Викстену. По дороге случилось странное происшествие.

┤Мне они не говорили, но у меня сложилось впечатление, что они меж собой поспорили насчёт духов, правда ли они мне покровительствуют, как об этом говорят або в Молгошти. И решили проверить├.

Один из них, совершенно ни с того, ни с сего, ударил меня в лицо. Очень неожиданно. Если бы я успел подумать, то не рискнул бы уклоняться, в рассуждении, что ещё хуже изобьют, но тут автоматически голову убрал. Я не боксёр, автоматизма убирать голову вбок от удара в лицо у меня нет, но он ударил не прямо спереди, а отчасти сбоку, а назад голова при приближении угрозы сама отдёргивается и не у боксёра. Бил он от души, так что при промахе я только ветерок лицом почувствовал, а он здорово расшиб кулак о металлическую трубку, окаймляющую спинку сиденья.

┤Спинка сиденья сделана в виде рамы с натянутой оболочкой из тонкого пластика, внутри что-то мягкое, но верхний край практически металлический, что там тонкий пластик может смягчить. Почему я думаю, подоплёка была в споре относительно духов – он не только не стал меня избивать за злостное уклонение от его удара с причинением вреда его здоровью, но и вообще больше не попытался ударить. Более того, попросил урядника Лунна остановить машину и вылез – он, де, лучше сам доберётся. Даже странно: если бил с такой силой, что не смог вовремя остановить кулак, значит, совсем не верил в духовное покровительство. А тогда почему поверил при таком слабом доказательстве? Голову отдёрнуть всякий может, при чём тут духи? Наверное, боль – самый лучший аргумент. Отключает критическое восприятие и проходит мимо всякой логики прямо в убеждения├.

Понятно, первый вопрос, который мне задал следователь после установления, что я именно гражданин Нандор Норденстренг, это зачем я причинил телесные повреждения при исполнении казаку Хьельму. Свидетелями чего были урядник Лунн и казак Гренквист. А казак Хьельм уже снял телесные повреждения. Я попросил показать мне медицинское заключение, он, естественно, отказался.

┤Потому что не мог казак Хьельм просить медиков снять повреждения, максимум – обратился за медицинской помощью, и то я сомневаюсь. Если он хотя бы допускает могущество духов, то побоится причинять мне вред – любым способом. Он, думаю, и из машины вылез не для того вовсе, чтобы срочно пойти к медикам, а чтобы немедленно прекратить участвовать в моём аресте и доставке к следователю. Мало ли что от духов за это будет? И вы мне будете вкручивать, что такой испуганный человек попытается посадить меня за причинённый им самому себе вред? Да он и при промахе по мне и попадании в себя же при выстреле ни за что бы не осмелился претензии предъявлять. Следователь этого, что очевидно, не понимал, и я решил ему объяснить├.

Я завёл опять свою шарманку про покровительство духов. Он, как более-менее образованный человек, не поверил. А может, мотивированный. Но задумался. Потребовал рассказать «мою версию», что было на холме Токойлуу и в селе Молгошти.

┤Ага, как будто у него была какая-то своя версия. Кстати, нет, про события в селе ему могли и рассказать, не один же там был агент влияния среди ополченцев, это у событий на холме свидетелей нет, кроме меня├.

Рассказал. Он, естественно, опять не поверил. Естественно – потому что когда это следователь верил подозреваемому. Кстати, подозреваемому в чём? Не предвидел же он будущий ушиб казака, как бишь его, Хьельма, собираясь меня допрашивать? Он заявил, что на моей совести, по его мнению, куча трупов. Я ответил, что они все на совести друг друга или даже, в случае ополченца, хорунжего Нильсена, на совести самих себя. Или, если угодно, духов холмов и лесов.

┤Как говорится, барои арвохи теппахо ва чангалхо, если он знает язык або. Следователь потребовал от меня говорить на официальном языке делопроизводства, то есть русском, а что касается того, кто во всём виноват, то мои утверждения нуждаются в доказательствах, а в случае духов мне будет затруднительно это сделать. Что-то он сомневается, что они явятся давать показания, мерзко хихикал он. Я ответил, что доказывать мою невиновность, или виновность кого-то другого – не моё дело. А мою виновность должен доказывать он. Пусть привлекает свидетелей из Молгошти, которые покажут, что я стрелял в Нильсена или зарезал Ульсена, а уж если это ему удастся, во что мне, честно говоря, не верится, то тогда я найму адвоката, который приведёт свидетелей защиты, присутствовавших там, которые покажут, что это не так и что я и близко не подходил к погибшим, а оружия у меня и вовсе не было. Я имел в виду, конечно, что я не приближался к погибшим до их смерти, а не после, и что оружия у меня не было тоже до, но он к этому не прицепился, зато стал настойчиво выяснять, что я имел в виду, почему это мне не верится, что кто-то даст против меня показания, может, я такой крутой уголовник, что всех свидетелей там запугал? Я ответил, что имел в виду, что тамошние жители показались мне честными людьми и ответственными гражданами, и я думаю, никто из них не пойдёт на лжесвидетельство. А для правдивых показаний и запугивать не надо. Врал, на самом-то деле, там все несколько напуганы своей же мифологией. Причём в моей интерпретации вдобавок. Но насчёт правдивости их показаний я практически уверен, и они будут в мою пользу, а что ещё надо? Про духов я следователя предупреждал, он не поверил, ну и что мне теперь, повторять двадцать раз, пока он всё-таки не поверит? Боюсь, чем больше буду настаивать, тем более подозрительно он будет относиться к моим утверждениям. Да и мне собственной убеждённости не хватит, сам-то я не верю в духов. Наверное, он это чувствует. С другой стороны, хотя моим рассказам он не верит, происшествия, как ни крути, странные…├