«Душман». Ответный удар

Павла заинтересовало это коммерческое предложение.

– А, дом-то далеко отсюда?

– Нет, на соседней улице.

– Вы знаете, мне не нужен дом. Если вы не против этого, я бы снял его, на две недели? Как вам мое предложение?

– Да, я всегда согласен. Пойдемте, я вам покажу его.

Лавров оставил в доме сумку и направился вслед за ним. Они прошли почти весь поселок и остановились около большого добротного дома.

– Вот его дом, – тихо произнес мужчина. – Можете пройти вовнутрь и все там осмотреть. Вот возьмите ключ.

Павел взял в руки ключ и открыл калитку. Он осторожно переступил порог и оказался внутри большого двора.

– Ну, как? Вам нравится?

Лавров, молча, кивнул. Мужчина взял у него ключи и открыл входной замок, и они вошли в дом. Дом понравился Павлу. Во-первых, он был последним по этой улице. Во-вторых, рядом с домом находился лесной массив, и в случае непредвиденных ситуаций можно было всегда незаметно для окружающих скрыться в лесу. И, в-третьих, дом имел запасной выход.

– Мне дом понравился. Сколько вы за него просите?

– С учетом мебели, за две недели, долларов сто пятьдесят, – произнес мужчина и покраснел.

Похоже, он впервые, сдавал дом, и это его сильно тяготило.

– Хорошо. Считайте, что мы с вами почти договорились.

Лавров протянул ему сто долларов США, и они ударили по рукам. Павел вернулся в старый дом и стал собирать свои небогатые пожитки. Собрав их, он направился в свое новое жилище.

***

Павел сидел в своей машине и внимательно наблюдал за сотрудниками прокуратуры, которые после окончания рабочего дня покидали здание прокуратуры. Вот и Тамара Садовская попрощавшись с какой-то сотрудницей, и направилась в сторону ближайшей остановки общественного транспорта. Проводив ее взглядом, он снова переключился на наблюдение. Время шло, а прокурор города Красин по-прежнему не выходил из здания.

«Интересно, что он там делает?», – подумал Павел и посмотрел на автомобильные часы, которые громко отсчитывали секунды.

Этот старый «Москвич» он приобрел три дня назад, у одного мужчины на автомобильном рынке города. Со слов мужчины, он был лишен прав, два месяца назад за управления автомобилем в нетрезвом состоянии и поэтому без всякой жалости продал Павлу этот автомобильный хлам. Он был одет в старую рубашку, которую Лавров нашел в шифоньере. Он сидел в машине, чувствуя, как вся рубашка на спине пропиталась липким и противным потом. Он взял в руки пачку сигарет и закурил. Приоткрыв автомобильное окно, он выпустил из него густую струю дыма. Заходящее за крыши домов солнце нежадно било ему в глаза, заставляя то и дело щуриться.

Лавров невольно вспомнил последнюю инструкцию, в которой говорилось, чтобы он прекратил контакт со своим бригадиром, чей телефон для связи он хорошо помнил до сих пор. Чем был вызван этот приказ, Павел мог лишь догадываться. В последнее время, в центральных средствах массовой информации, появилось несколько статей и журналистских расследований, посвященных убийствам лидеров криминального мира. В них журналисты утверждали, что все последние громкие убийства, совершенные на территории России, осуществлены членами тайной организацией «Белая Стрела». А, в последней статье даже приводился перечень этих убийств, среди которых он обнаружил и три убийства, совершенные им. Внизу под статьей было интервью заместителя Министра внутренних дел, в котором тот официально утверждал, что журналисты глубоко ошибаются в своих утверждениях о наличии в природе подобной организации. Что все эти убийства, как уверял он, являются результатом внутренних проблем преступного мира, и никакие официальные государственные институты не имеют ни какой причастности к данным преступлениям.

Прочитав эту информацию, Лавров тогда немного призадумался. Как так, он никогда не считал себя преступником, и ему всегда казалось, что это обычная работа палача. Ведь люди работают ассенизаторами, вот и он, как тот же ассенизатор, очищаю общество от подонков и преступников. Павел раньше даже не мог предположить, что им будут манипулировать различные люди, решать за счет его какое-то личные финансовые интересы. Но, это, тем не менее, произошло, и теперь он часто задумывался над вопросом, кого он убивал. В этот раз он решил поступить совершенно по-другому, а именно, захватить в заложники человека и, разобравшись с ним по существу вопроса, принять определенное решение.

За своими раздумьями, Лавров не заметил, как истлела его сигарета. Она обожгла пальцы, и он вынужден был отшвырнуть ее в сторону. Наконец из дверей прокуратуры показался Красин. Он попрощался с незнакомым Лаврову мужчиной и направился к ожидавшей его машине. Сев на заднее сиденье, он закрыл дверь, и машина тронулась.

Павел попытался завести двигатель своего «Москвича», но тот упорно не хотел запускаться. Лишь только с четвертой попытки, движок чихнул и завелся. Машину прокурора он догнал на перекрестке. Дождавшись, когда загорится зеленый свет, они тронулись с ним почти одновременно. Пропустив вперед «Волгу» прокурора, Павел пристроился вслед за ней. Немного покрутившись по городу, «Волга» остановилась около цветочного киоска. Из машины выскочил водитель и бегом устремился к киоску. Он купил букет желтых хризантем и вернулся в машину. Через десять минут, машина остановилась около незнакомого Лаврову дома.

«Интересно! К кому он приехал с таким большим букетом цветов? Ведь он живет совершенно по другому адресу? У него коттедж, а здесь обычный высотный дом?»

Из машины вышел Красин с букетом цветов и медленно направился к последнему подъезду дома. Несмотря на то, что его служебная машина уехала, он остался ждать его выхода из дома.

***

Лавров сидел в машине не отрываясь, смотрел на последний подъезд дома, в котором скрылся прокурор города. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, и на улицы города опустилась вечерняя прохлада. Из открытого окна дома, доносилась музыка. Кто-то пел про Афганистан. Павел сидел в машине и невольно вспоминал пыльные и опасные дороги, по которым ему и их группе пришлось протопать за три долгих года войны.

«Да, ушел ты на войну из одной страны, а вернулся совершенно в другое государство», – невольно подумал он, вслушиваясь в слова доносившейся песни.

Мимо его машины с шумом пробежала стайка мальчишек и исчезла за углом соседского дома. Проводив их взглядом, он теперь пытался угадать, на каком этаже, сейчас, занимается любовью прокурор города.

«Похоже, что это его новая любовница, – подумал он. – Все старые его любовные связи были указаны в задании».

Словно, в подтверждении его мыслей, из подъезда вышел Красин и не торопясь, направился в его сторону. Через секунду другую на балконе появилась женщина и стала махать ему рукой. Он повернулся и тоже на прощание помахал ей рукой. Прокурор остановился около его машины и, нагнувшись к нему, попросил у Павла спички. Он, молча, протянул ему коробок.

«Что же ты сидишь? Ведь это идеальный случай захватить его живым. Второго случая, может, не представиться», – подсказывал ему внутренний голос.

Прикурив сигарету, прокурор нагнулся и протянул ему обратно спички.

– Садись, в машину! – тихо произнес Лавров, наставив на него ствол пистолета.

Лицо прокурора сначала вытянулось, а затем стало белее мела. Ничего подобного он не мог даже представить себе в кошмарном сне.

– Не вздумай шуметь, убью сразу на месте, – на всякий случай, предупредил он прокурора.

Последние слова были лишними. Судя по его внешнему виду, он даже и не думал оказывать ему какое-то сопротивление. Прокурор, испугано оглянулся по сторонам. Улица была пустой, лишь где-то в метрах ста от машины была видна одинокая женская фигура. Открыв дверь «Москвича» он с опаской сел на пассажирское сиденье.

– Вы кто такой? Вы, знаете, кто я? Я прокурор города! – сорвался он на фальцет.

– Не кричи! Я не глухой! Все это знаю и поэтому сразу тебя предупреждаю, если сделаешь, хоть малейшую попытку оказать мне сопротивление и попытаетесь бежать, я тебя убью прямо на месте. Ты понял меня или нет?

На покатом лбу прокурора появилась испарина. Ему было страшно, так как он не знал его намерений.

– Для чего я вам? Что вы собираетесь со мной делать?

Лавров посмотрел на его лицо и сразу все понял. Он по всей вероятности понял кто он, и сейчас страх сковал не только его язык, но пальцы рук, державших большой кожаный портфель. Ему стало плохо, и он потянулся за таблетками валидола, которые находились в кармане его пиджака. Дрожавшими пальцами он открутил колпачок туба и попытался из него вытряхнуть одну таблетку, но скованные страхом пальцы плохо слушались его и таблетки рассыпались по сиденье машины. Павел завел машину, и они тихо тронулись.

– Слушайте! – пролепетал он. – У меня достаточно денег, чтобы выкупить себе не только жизнь, но и свободу. Хотите, я отдам их вам?

– Прекратите, Красин. Мне не нужны ваши деньги. Я в отличие от вас, справедливость не размениваю на деньги. Так, что закройте ваш рот или я его закрою сам. Сейчас мы заедим с вами в прокуратуру, и вы передадите мне все документы, которые вы получили из Казани. Я думаю, они вам больше не понадобятся. Думаю, что мне нет необходимости говорить вам о молчании.

Павел замолчал, увидев его кивок. Он повернул голову и посмотрел на прокурора. Лавров невольно подумал, глядя на него, что вот такой внешне вполне здоровый и сильный мужчина вдруг оказался таким человеком, не способным постоять за себя. Ему было бы намного проще вести себя с ним, если бы он пытался бы оказать, хоть какое-то сопротивление. Машина выехала за пределы города и помчалась по трассе, гремя пробитым глушителем.

– Вы меня убьете? – снова спросил у него Красин. – Впрочем, о чем я спрашиваю и так все ясно.

Они свернули в переулок, и машина остановилась напротив входа в городскую прокуратуру.

– Ну, что? Пошли, – предложил он прокурору и уперся стволом пистолета ему в спину. – Береги, себя.

Они, молча, прошли мимо удивленного постового и направились на второй этаж. Красин открыл дверь, и они оказались с ним в его рабочим кабинете.

– Документы! – коротко скомандовал Павел. – Доставайте, документы.

Прокурор открыл дверцу массивного сейфа и достал из него тонкую папку, которую положил на стол перед ним.

– Это все? – спросил он его.

Прокурор повернулся снова к сейфу и достал из него два дела, которые, молча, положил перед Лавровым. Павел посмотрел на них. Это были два уголовных дела возбужденных по фактам убийства Грановского и Веселова. Все это он положил в кожаный портфель прокурора и, достав из кармана брюк тонкую шелковую бечевку, быстро связал руки хозяину кабинета..

– Я сейчас уйду, ты потерпи немного. Скоро тебя освободят, – произнес он .

Лавров взял в руки портфель и молча, направился к двери. Он прошел мимо постового милиционера и направился к своему стоявшему «Москвичу». В этот раз мотор машины завелся сразу. Он быстро выехал на улицу и помчался в сторону поселка.

У Красина давно болело сердце.

– Дайте, мне таблетку, – прошептал он. – У меня сильная боль за грудиной, которая отдает в левую руку.

Он попытался подняться с кресла, чтобы взять хоть одну таблетку, которые лежали перед ним на столе. Но, не смог оторвать своего тела от кресла.

– Сердце, – тихо произнес он, посиневшими губами.

Тело его обмякло, голова его несколько раз дернулась и безжизненно опустилась на грудь

***

На следующий день все газеты города пестрели статьями о загадочной смерти прокурора города Красина. В одних газетах сообщалось о том, что на него было организовано нападение, так как на месте обнаружения трупа не было обнаружено его личных вещей, а именно портфеля, бумажника с деньгами и удостоверения личности. В других газетах были напечатаны статьи, в которых обвинялись органы милиции, которые были не в состоянии погасить волну насилия, захлестнувшую город. Лавров отлично понимал, что сейчас предпринимает милиция по его розыску и задержанию, но, тем не менее, он, все же поехал в город, чтобы последний раз встретиться с Садовской Тамарой.

С наклеенными усами и с париком на голове, Павел стоял недалеко от прокуратуры города. Тамара вышла из здания и прежде, чем проститься с коллегами несколько раз осмотрела прилегающую к зданию улицу. Не увидев знакомой машины, она не торопясь, направилась к остановке.

– Привет, Тамара! Похоже, что я сильно тебя напугал? – произнес он, дотронувшись до нее рукой. – Это я. Ты только не пугайся. Так надо.

– Ты с ума сошел! Тебя же разыскивает не только милиция, но и КГБ! Это же безумие, то, что ты творишь в нашем городе!

– Я хотел тебя увидеть, прежде чем покину этот город. Хотелось поговорить, объяснить, чтобы ты меня поняла.

– Ничего не нужно говорить. Я и так все о тебе знаю. Знаю, что ты боец «Белой стрелы», знаю, чем занимается ваша организация.

– Может, все-таки где-нибудь присядем, а то стоим с тобой словно два тополя на Плющихи.

– Хорошо. Куда пойдем?

– Если тебя устроит, вон то кафе, то пойдем туда.

Она посмотрела в сторону кафе «Лира» и отрицательно покачала головой.

– Мне там не нравится, да и народу в нем много. Там не поговоришь. Давай, Сорокин договоримся так. Я сейчас еду домой, переодеваюсь. Встретимся мы через два часа, около моего дома, как ты на это смотришь?

– Договорились. Через два часа у твоего дома.

Лавров повернулся и медленно направился вдоль улицы. Мимо него с шумом проехал городской автобус, в одном из окон которого он увидел лицо Тамары. Через два часа, Павел стоял недалеко от дома Садовской. Около ее дома стояли «Жигули» шестой модели, в котором сидело четверо молодых ребят. Сомнений не было, это были сотрудники службы наружного наблюдения.

«Неужели сдала меня? – невольно подумал он, наблюдая за машиной. – Тогда почему до этого дня не сдавала? Нет, здесь, что-то не так».

Он бросил под ноги недокуренную сигарету и посмотрел на подъезд дома, из которого выходила Садовская. Она прошла мимо машины и, оглядываясь по сторонам, медленно двинулась вдоль улицы. Из «Жигулей» вышел молодой парень и последовал за ней. Павел направился тоже в ту же сторону, следуя за парнем в метрах десяти сзади его. Тамара свернула за угол дома. Парень на секунду задержался и тоже повернул за угол. Лавров подлетел к нему сзади и ударил рукояткой пистолета по его затылку. Когда он упал, он затащил его в подъезд дома и, сняв с него рацию, устремился за ней.

– Тамара! – окликнул он ее.

Она удивленно посмотрела на Павла.

– Тамара! За тобой следят. Нужно срочно уходить.

Он схватил ее за руку, и они побежали с ней через проходной двор. Выскочив на соседнюю улицу, Лавров тут же остановил проезжавшую мимо их автомашину.

– Куда? – поинтересовался у него водитель.

– В центр.

– Конкретнее?

– Я же сказал в центр города. Где остановишь, там и выйдем.

Минут через двадцать машина остановилась. Он расплатился с водителем и, взяв под руку Тамару, они направились в первое попавшее нам кафе.

***

Они сели за дальний столик кафе. Павел заказал два кофе и пирожные.

– Что это было? – поинтересовалась она у него.

– За тобой была установлена слежка. Пришлось вмешаться. Вот возьми и почитай. Когда прочтешь, поговорим.

Она углубилась в чтение. Глаза ее становились все больше и больше. Иногда она бросала на него удивленные взгляды, словно не веря то, что было написано в этих бумагах. Это было что-то наподобие явки с повинной, написанной покойным прокурором перед тем, как поехать с покойным в прокуратуру.

– Слушай, Сорокин! А, он не оговорил сам себя?

– Не думаю. Зачем ему чернить себя.

– Скажи, как он оказался в кабинете? Это ты привез его туда?

– Угадала. Когда ему стало плохо, я отвез его на работу, надеясь, что кто-то поможет ему там.

– И, что ты собираешься делать с этими бумагами? На что ты рассчитываешь? Думаешь, что кто-то даст движение этим показаниям? Не надейся, все это умрет в урне. Там слишком много того, за что просто убивают.

Лавров достал из кармана сигареты и, получив разрешение у Садовской, закурил. Ее ответ его просто обескуражил и приземлил на место. Действительно, на что он рассчитывал? Что генеральная прокуратура закроет все свои кабинеты и полным составом бросится расследовать факты, изложенные в явке с повинной Красина? Она была абсолютно права, это было полнейшая утопия.

– Сорокин! Ты о чем думаешь? Может, ты считаешь, что я не права?

– Я сейчас подумал о другом, и мне стало страшно. Неужели в нашей стране нужно только уничтожать этих взяточников, воров и всякую другую шваль, не рассчитывая на то, что все это можно уничтожить законными мерами. Скажи, мне Тамара, почему молчит и бездействует закон?

– Ты мне задаешь очень сложные вопросы, на которые нет однозначных вопросов. Если возникла необходимость в создании подобной организации, в которую ты входишь, значит, многие у нас в государстве не видят другой альтернативы в борьбе с преступностью. А, ты сам некогда не задумывался над тем, что ты можешь вот так запросто стать слепым оружием в этих руках. Почему ты думаешь, что если эти люди говорят о ком-то с отрицательной стороны, это правда? А, если это конкурент? Человек, совершенно далекий от преступного мира, но мешающий определенным кругам? А, ты взял и убил его?

«А, она в чем-то права, – подумал Павел. – Кто мне даст гарантию, что это не ошибка в объекте?»

– Ты знаешь, Сорокин, у меня вчера был не совсем приятный разговор с сотрудником КГБ. Они считают, что я помогаю тебе скрываться, и специально сломала уголовное дело в твоих интересах.

– И, что?

– А, ничего. А, сегодня, мне предложили уйти в отпуск, с чем я с удовольствием согласилась. Так, что с завтрашнего дня, я в отпуске.

– И чем будешь заниматься?

– Наверное, уеду к своей подруге. Городок у них маленький, отдохну, подумаю, как мне жить дальше.

– А, где живет твоя подруга?

Она назвала ему адрес, который он запомнил. Тамара посмотрела на часы.

– Извини, Сорокин, но мне нужно домой. Хочу собраться в дорогу.

Лавров встал из-за стола, расплатился с официантом и вышел вслед за Садовской на улицу.

– До свидания. Меня провожать не нужно.

Павел долго смотрел ей вслед, пока ее фигура не растворилась в сумерках.

***

Лавров прошел с квартал, когда около него остановилась автомашина ГАИ.

– Эй, мужчина! Остановитесь! – произнес водитель. – Вам что говорят, остановитесь!

Павел сразу же узнал этот голос. Он принадлежал водителю милицейского автомобиля, с которого он в свое время снял форму и отправил его искать счастье в одних трусах.

«Как он мог узнать меня? – подумал он. – На мне парик, усы?»

Лавров ускорил свой шаг. Неожиданно, его кто-то схватил за рукав рубашки. Он обернулся. Перед ним стоял сотрудник милиции. Судя по его намерениям и твердой хватки, отпускать его, он явно не хотел.

– Сержант! Вы меня с кем-то спутали. Отпустите мой локоть, мне очень больно.

– Ты, что мне лепишь горбатого? Если ты отпустил усы и нацепил на себя парик, думаешь, что я тебя не узнал, сволочь? Я тогда твое лицо на всю жизнь срисовал.

– Отпустите меня. Вы меня с кем-то спутали, – снова произнес Павел и попытался вырваться из его цепких рук.

Но, он, словно, клещ впился в его локоть. Вокруг их стала образовываться толпа любопытных граждан. Лаврову ничего не оставалось делать, как достать из кармана свое служебное удостоверение.

– Майор федеральной службы охраны. А, сейчас, быстро отпустил мой локоть.

Сотрудник ГАИ открыл рот от удивления. Ему верилось и не верилось в то, что он увидел. В его душа шла борьба интуиции и логики. Он на секунду замешкался, и Павлу этого было вполне достаточно, чтобы вырвать свой локоть из его руки.

– Свободен! – сухо произнес он. – А, сейчас, быстро в машину!

Он, молча, развернулся и направился к своей автомашине, не понимая, как это все могло произойти. Он хорошо понимал, что, судя по предъявленным этим человеком документам, он ошибся, но что-то внутри его говорило, что это простая ошибка. Он еще раз оглянулся, прежде, чем сесть в машину. Уже в машине, он связался с дежурной частью и сообщил им о попытке задержать человека с удостоверением ФСО на фамилию Сорокин. В эфире повисла тишина, которая вскоре разорвалась градом команд на задержание. Однако, было уже поздно. Лавров быстро снял с головы парик и усы. Накинув на себя куртку, которая все это время лежала в полиэтиленовом пакете.

«Надо же, оторвался от одних преследователей, и нарваться на этого гаишника? – продумал он. – Наверняка, его не устроило мое удостоверение, и он поднял тревогу!»

Словно в подтверждении его мыслей мимо него промчалось несколько милицейских автомашин с проблесковыми маячками. Не задерживаясь нигде, Павел направился к остановке автобуса. Сев в автобус, он немного расслабился, посчитав, что все неприятности остались где-то там позади, где, сверкая огнями, светился город. Но, он, похоже, ошибся. Все испытания были еще впереди.

Лавров задремал и не заметил, как остановился автобус. Очнулся он от легкого прикосновения к его плечу работника милиции.

– Гражданин! У вас с собой есть документы?

– В чем дело?

–Я вас еще раз спрашиваю, у вас есть с собой документы? Если нет, выйдите из автобуса.

Павел посмотрел в окно и увидел еще трех сотрудников милиции, которые стояли около милицейской автомашины и о чем-то разговаривали между собой. Он полез в карман куртки и молча, протянул ему свое служебное удостоверение. Милиционер открыл его и сравнил фото в удостоверении с его личностью.

– Что, не похож?

– Извините, товарищ майор. Может, вам стоит выйти из автобуса. Давайте, разберемся на месте.

– Я что-то тебя не понял? – произнес Лавров и потянулся за удостоверением. – Ты, что не понял кто я?

Милиционер замялся. Он боялся перегнуть палку и решил принять коллективное решение по майору ФСО Сорокину.

– Верните удостоверение. Вам, что надоело носить погоны?

Павел вырвал из его рук удостоверение и сунул его обратно в карман куртки. Чтобы каким-то образом снять возникшее напряжение, он сам направился к выходу из автобуса. Когда его нога коснулась земли, резким ударом в челюсть он повалил автоматчика на землю. Выхватив из его рук автомат, он направил его на растерявшихся от его дерзости сотрудников милиции.

– Оружие на землю, иначе убью! – закричал он им. – Что, не ясно?

Они достали свое табельное оружие и бросили его на землю. Он собрал их пистолеты и разрядил их. Патроны он швырнул в придорожные кусты.

– Сейчас я уйду. Автомат оставлю на тропинке. Если почувствую, что вы идете за мной, убью.

Лавров бросился по тропинке в сторону леса. Пробежав метров триста, он бросил автомат на землю и побежал дальше.

***

Павел лежал на продавленном диване и анализировал создавшуюся вокруг него ситуацию. Ясно было лишь одно, что выезд из города для него закрыт. Следовательно, нужно ждать и сколько времени займет это ожидание, он не знал. Весь следующий день он провел дома. Ему очень пригодились продукты, которые он в свое время закупил с лихвой. Дважды, к его дому подходил местный участковый инспектор, но, не достучавшись, уходил восвояси.

Прошел еще один день томительного ожидания. Утром Лавров проснулся оттого, что кто-то вскрывал штапики со стекол в окне кухни. Он достал из сумки автомат и положил его рядом с собой. Встав с дивана, Павел навернул на ствол пистолета глушитель и осторожно ступая, направился на кухню, откуда доносился шум падающей на пол металлической посуды. Отодвинув в сторону штору, он увидел на кухне хозяина дома. Он поднялся с пола и направился в его сторону. Лавров спрятался за занавеской и стал наблюдать за ним. Увидев на диване автомат, хозяин дома невольно отпрянул назад и направился в сторону кухни. Когда он поравнялся с занавеской, Павел приставил к его голове пистолет.

– Не шуми! Ты один?

Он, молча, кивнул и еле слышно прошептал:

– Не убивай, друг!

Лавров невольно посмотрел на пол, по которому растекалась лужа мочи.

– Отвечай быстро! Ты зачем сюда приехал?

– За деньгами. Я увидел ваше фото в газете и решил срубить с вас деньги. Это раз, а во-вторых, мне позвонил участковый инспектор и попросил меня открыть дом. Он дважды вчера приходил сюда, пытаясь его осмотреть. Они ищут вас, вот поэтому и проверяют все дома в поселке.

– Когда он придет сюда?

– Минут через сорок. Скажите, вы не убьете меня?

– Все будет зависеть от вас. Если вы сможете его уговорить, чтобы он не входил в дом, то я вас оставлю в живых. Ну, а на нет, и суда вы знаете, нет.

– Я все сделаю, чтобы вы не убили меня. Можно я переоденусь. Здесь должны быть старые мои брюки.

– Переодевайся. Не вздумай хитрить, убью.

Он быстро снял с себя мокрые штаны и стал одевать, старые грязные штаны, которые разыскал в каком-то углу старого шкафа. В дверь дома постучали.

– Я встану за шторой. Ты все время должен стоять вот напротив этого окна. Шаг влево, шаг вправо – стреляю. А, сейчас, открывай.

Хозяин подошел к двери и прежде чем открыть щеколду, посмотрел на занавеску. Открыв дверь, он отошел в сторону и встал напротив окна. В дом вошел рослый мужчина средних лет в звании майора милиции.

– Как ты только Василий в такой вонище живешь? – спросил он хозяина и огляделся по сторонам. – Мне Прохоровы говорили, что ты якобы сдаешь этот дом, какому-то молодому человеку. Правда, это?

– Вы, что товарищ майор? Кто у меня заедет в этот дом. Сам я живу в городе и бываю здесь наездами. Приходил сюда один мужик интересовался домом, хотел его купить на слом, но видимо передумал. Так, что вы Прохоровых не слушайте. Может, чайка хотите, я сейчас сварганю.

Участковый сморщил нос и посмотрел на хозяина.

– Не нужно. Я, чай не пью. Ты бы проветрил дом, а то воняет здесь, словно в сортире.

Он развернулся и направился к двери. Хозяин дома дернулся вслед за ним, но вовремя остановился.

– Ну, так я закрываю дом? Наверное, вас он больше не интересует? – поинтересовался он у майора.

Тот махнул рукой и вышел из дома.

***

Стоило только майору милиции вскрыться за дверью, Лавров сразу же вышел из-за занавески.

– Молодец! Я уже хотел застрелить тебя, но вовремя сдержался. Бумагу найдешь или мне поискать?

Увидев лежащий в углу портфель прокурора, он открыл его и, порывшись, достал три чистых листа бумаги.

– Садись за стол. Сейчас, будешь писать, как ты обманул участкового инспектора.

– Зачем? Я ничего писать не буду, – ответил ему хозяин.

– Дело твое. Выходит, что ты не хочешь жить.

Глаза его округлились от страха. Он сел за стол и посмотрел на Павла.

– Начинай так. Начальнику комитета государственной безопасности. Написал? Пиши дальше от кого. А, сейчас, пиши о том, что когда ты пришел домой застал меня в доме. А, вот когда пришел участковый, то ты заявил ему, что ты находишься в доме один. Про оружие писать не нужно. Пиши, мешать не стану.

Лавров сел на диван и стал смотреть на этого человека, который хотел срубить с него деньги за свое молчание. На, что он рассчитывал, он не знал, но теперь он, похоже, жалел о своем поступке, старательно выводя слова на чистых листах бумаги. Он отложил ручку и посмотрел сначала на пистолет, а уж затем на Лаврова.

– Я написал. Прочитайте. Могу переписать.

Павел взял в руки бумаги и начал их читать. Содержимое этих листов вполне устроило его.

– Ну, что Василий? Могу только посочувствовать тебе. Если эта бумага окажется в руках КГБ или милиции, ты долго не увидишь свободы.

Он промолчал, видимо только сейчас понимая, что он добровольно подписал себе приговор.

– Не переживай. Откуда ты мог знать, кому сдаешь дом и от кого получаешь деньги. Если ты, сейчас, уйдешь из этого дома и забудешь про то, что здесь произошло, я тоже забуду про эту бумагу. Сажать тебя я не хочу, но и прощать твое возможное предательство не стану. Денег у меня нет, могу рассчитаться с тобой своим старым «Москвичом». Как он тебе? Вот и договорились. Можешь забрать его хоть сейчас, он мне больше не нужен. Все документы найдешь в бардачке.

– У меня нет прав.

– Это твое дело. Можешь продать машину, если она тебе не нужна. А, сейчас, ступай. Не мешай мне собираться.

Он вышел из дома, а Павел стал быстро складывать свои вещи в спортивные сумки. С наполненными сумками он вышел из дома и стал быстро укладывать их в багажник «Опеля», который стоял в сарае. Уложив вещи, он открыл ворота и выехал со двора. Оставаться в этом доме было опасно.

***

Лавров понимал, что он сильно рискует, когда поехал на главпочтамт, однако другого выхода у него, просто, не было. Он остановил машину около здания почты и направился внутрь здания. Павел подошел к окошечку и привычно протянул свой паспорт работницы почты. Он заметил, как дрогнуло лицо женщины, когда она прочитала его фамилию в паспорте. Она бросила взгляд в сторону сидящего недалеко от него мужчины, который моментально поднялся со стула и поспешил на улицу.

– Девушка! А по быстрее нельзя. Я очень тороплюсь.

– Я не автомат. Сейчас, найду ваше письмо. Подождите минутку, другую.

Порывшись в ящике, она протянула ему конверт из плотной бумаги и журнал. Он расписался о получении корреспонденции и быстро направился к выходу из почты. Вслед за мной устремился мужчина, который стоял в очереди за два человека от него.

«Попал! – подумал Павел. – Похоже, они давно меня здесь караулили. Интересно им известно содержание этого конверта или нет?».

Лавров посмотрел на конверт. Судя по волоску, торчавшему из клея, конверт не вскрывался. Выйдя на улицу, он сразу устремился к своей машине. Павел завел свою автомашину и стал выруливать со стоянки.

«Где же ваша машина? – подумал он, внимательно рассматривая стоящие вокруг его легковушки. – Неужели я ошибся, и слежки за мной нет?»

Нет, он не ошибся. Машина службы наружного наблюдения стояла у угла дома. С этого места было видно, куда он поехал. Ему ничего другого не оставалось, как поехать ей навстречу. Заметив удивленный взгляд водителя, он свернул в небольшой переулок. Машину преследователей Павел заметил через три квартала. Она ехала в среднем ряду на расстоянии метров сорока от него. Лавров свернул налево и увеличил скорость. Машина, идущая за ним, повторила его маневр. Минут через пять, автомобиль, преследовавший его, стал отставать. Похоже, его передали под наблюдение другой автомашине.

«Грамотно ведут, – подумал Павел. – Теперь вот гадай, которая из этих машин следует за мной».

Лавров остановил автомашину рядом с парком. «Жигули» зеленого цвета обошла его слева и остановилась в метрах тридцати. Он достал из кармана конверт и, порвав пакет, стал читать текст.

«Спасибо за отлично сделанную работу. Срочно покиньте город. Генерал снят с должности».

Павел прочитал текст и, достав из кармана куртки спички, сжег листочек. Затем он завел двигатель и медленно тронулся дальше. Машина наблюдения тоже последовала следом за ним. Неожиданно для них, Лавров резко развернулся и, набрав приличную скорость, помчался по полосе встречного движения. «Жигули» попытались повторить его маневр, но не смогли. Микроавтобус ударил в левый бок автомашины преследователей и опрокинул ее на крышу. Он гонял по городу минут двадцать, проверяясь и перепроверяясь и лишь убедившись, что за ним нет хвоста, он поехал на железнодорожный вокзал. Найдя нужную ему ячейку, он положил в нее свои спортивные сумки с оружием и боеприпасами. Там же в ячейке Павел обнаружил свой новый паспорт на фамилию Князева Ивана Петровича и служебное удостоверение сотрудника КГБ. Забрав новые документы, он оставил в пакете старый паспорт, два служебных удостоверения на фамилию Сорокин, а так же ключи и документы на машину.