Читать книгу: «Жемчужный дебют», страница 3

Аэлита спела лишь одну песню и исчезла так же внезапно, как и появилась. Все сидели, боясь пошелохнуться. Калинин был готов поклясться, что присутствующие чувствуют то же, что и он – объятия Творца, которые он в милости своей раскрыл для всех и каждого. Анна, оглушенная, смотрела на то место, где только что стояла певица, в безумной надежде, что та появится вновь. Краем глаза она заметила, как вслед за Аэлитой исчез и Евгений, а затем услышала легкий всхлип – она повернула голову и заметила, как по лицу Дарьи, которое теперь освещал пляшущий огонь свечи, катились слезы. Впрочем, она была не единственной, кто плакал. В это сложно было поверить, но даже Алена терла покрасневшие глаза обветшалым рукавом старомодного костюма.

Зажгли свет, все потихоньку приходили в себя и пытались осознать случившееся. Даже Калинину понадобилось как следует тряхнуть головой, чтобы вернуться в прежнее расположение духа. Не говоря ни слова, гости вставали с мест и нестройными рядами направлялись в сторону жилого корпуса. Нужно прийти в себя и хорошенько выспаться, ведь на следующий день их ожидало «таинство перерождения». Лишь Катерина осталась сидеть на диване, кутаясь в алую шаль.

– Вы в порядке? – Анна повернулась к Катерине и с трудом сдержала желание взять ее за руку. Та молча кивнула.

– А я бы, пожалуй, выпил, – пытаясь выглядеть циничным и насмешливым, пробормотал Калинин и поднял глаза на Анну: – Составите мне компанию?

– Вас, кажется, Анжелика ожидает, – холодно обронила та. – Нехорошо заставлять девушку ждать.

– Да бросьте, как, кстати, вас зовут? Вы, кажется, единственная не представились.

– Представилась, – вздохнула Анна. – Просто вы не расслышали. Меня зовут Анна.

– Бросьте, Анна, – снова повторил Калинин, – я же не приглашаю вас в свою постель, а прошу просто выпить со мной. Наше знакомство не очень удачно началось, но я предлагаю закопать топор войны. Знаете, мне кажется, сегодня мы стали свидетелями чего-то совершенно потрясающего.

Анна молча кивнула.

– Хозяйка, здесь подносят чарочку? Нам нужно две, – крикнул Даниил куда-то в глубь оранжереи, туда, куда, по его представлениям, должна была удалиться Дарья.

Анна вздохнула – продюсер даже не удосужился удостовериться в том, что она будет с ним пить. Встав с дивана, Анна направилась к выходу. Она была уже готова покинуть оранжерею, когда за ее спиной раздался крик.

– Что… что это?

Глава 3
Ино

Анна остановилась и повернулась к Катерине, оставшейся сидеть на диване. Та выглядела так, словно увидела призрака. Рот открыт и перекошен, глаза вот-вот выскочат из орбит, дрожащий палец указывает на окно оранжереи.

– Что это? – снова пронзительно завизжала Катерина так, что даже Даниил отвлекся от мыслей о чарке и обратил на нее сиятельное внимание.

– Что с вами, радость моя?

Он проследил за направлением пальца Катерины и осекся. Сделал несколько шагов к стеклянной стене и остановился, вглядываясь в снегопад за окном. Голос его неожиданно дрогнул:

– Анна, вы… Вы это видите?

Анна подошла к продюсеру и тоже остановилась как вкопанная, уставившись на происходящее за окном. Там сквозь валящий хлопьями снег проступила фантасмагорическая фигура. Она была похожа на женщину и в то же время не была ею. Белое лицо. Настолько белое, что оно казалось вылепленным из снега, переливалось в отблесках свечей оранжереи и в серебристом блеске неверного света луны, то и дело скрывающейся за облаками.

– Это что, Аэлита? – почему-то шепотом поинтересовался Даниил.

– Нет, – шепотом ответила ему Анна. – Мне кажется, это вообще не человек.

Калинин приблизился к стеклу и буквально уперся в него носом. Он смотрел на ту, что изначально показалась ему женщиной. Луна выглянула в прореху облаков, и стало очевидно, что белое лицо и шею сказочного видения частично покрывает чешуя – крупная, серебристая, проступающая сквозь засыпающий ее снег. А ниже пояса зрелище было и вовсе фантастическим. Казалось, что у существа есть одновременно и хвост и множество тонких ног, похожих на оленьи. Калинин постарался их сосчитать, но ему не удалось, существо одновременно двигалось и оставалось на месте. Смущенный нереальностью всего происходящего, Калинин все время сбивался: шесть, семь…

– Что она делает? – тихо спросила Анна, которая вместо ног смотрела на лицо существа.

– Кажется, она плачет, – тихо ответил Калинин, отвлекаясь от пересчета ног и вглядываясь в белоснежное лицо. Несколько мгновений он молчал, а затем тряхнул головой. – Что же, неплохо, весьма неплохо.

Оранжерея вдруг наполнилась звуками сдавленного женского рыдания. Калинин обернулся, стараясь определить источник шума. Впрочем, это было несложно. Катерина вскочила с дивана и закрыла руками рот, стараясь сдержать рыдания. Ее лицо по-прежнему выражало первобытный ужас.

– Успокойтесь, радость моя. – Калинин сделал шаг по направлению к ней. – Это всего лишь удачная задумка владельцев. Они же вырывают нас из обычной жизни, чтобы перезагрузить. Так что тут вполне возможны и сказочные сюжеты. Вспомните, кто из нас не придумывал в детстве различных монстров? А потом бежал к родителям, чтобы спрятаться у них под одеялом. Здесь та же идея. После сильного испуга люди начинают смотреть на свою жизнь под совершенно иным углом. Ну же, идите в свою комнату, Катерина, вы очень устали. Сейчас к вам придет бабушка, уложит спатки, подоткнет одеялко, споет песенку, и все будет хорошо.

Калинин по-кошачьи мягко приблизился к рыдающей Катерине, подхватил ее под руку и, одновременно поглаживая и успокаивая, направился вместе с ней к жилому корпусу. Убаюканная его голосом, Катерина неожиданно начала успокаиваться. К моменту, когда они достигли выхода из оранжереи, она притихла и лишь изредка судорожно всхлипывала.

– Ну же, ну же, радость моя, – баюкал ее Калинин. – Не стоит плакать. Все в жизни можно исправить, все. Вы молоды, прекрасны, у вас вся жизнь впереди.

Калинин и Катерина вышли из оранжереи, и Анна удивленно смотрела им вслед. Надо же, а ведь сквозь звездное сияние в продюсере неожиданно пробилось нечто человеческое. Кто бы мог подумать. Она снова перевела взгляд за окно – там уже никого не было. Задув одну из свечей, Анна быстрыми легкими шагами направилась к столовой. Преодолев ее, она выскользнула на улицу, где ее немедленно закружили порывы ветра и снега. Наверное, ей стоило одеться, но ей не хотелось привлекать излишнее внимание, да и дверь могли закрыть на ночь в любой момент. Она огляделась по сторонам и постаралась всмотреться в кромешную тьму. Облака окончательно загородили луну, и на краю света воцарилась тьма. Анна попыталась сосредоточиться и вспомнить то, что успела увидеть сегодня по приезде. Где-то слева находились домики персонала. Гонимая начинающим кусаться морозом, она заспешила по дорожке, которую все еще было видно под снегом. С обеих сторон вокруг нее размещались большие шары, тускло светящиеся в темноте. Но не успела она дойти до конца дорожки, как у нее на пути возникла мужская фигура.

– Вы что-то ищете? – поинтересовался Евгений, улыбаясь и хмурясь одновременно. – Не стоит в такую погоду гулять без одежды. Вот, возьмите. – Он стащил с себя теплый полушубок и накинул Анне на плечи.

– Благодарю, – та с благодарностью кивнула, – просто после выступления Аэлиты я… Мне понадобился свежий воздух.

– Понимаю, – кивнул Евгений и махнул рукой в направлении столовой. – Позвольте, я вас провожу.

Анна кивнула и развернулась. Молча они дошли до двери, ведущей в столовую, где Анна вернула Евгению его полушубок.

– Спокойной ночи, Евгений. И спасибо.

– Пожалуйста, – кивнул тот, а Анна обратила внимание на его голос. Медовый, бархатистый. Такой наверняка умеет уговаривать. – Отдыхайте. Завтра будет необычный день.

Анна открыла дверь столовой, вошла внутрь и услышала, как в замке за ее спиной поворачивается ключ. Евгений закрыл входную дверь. Анна нахмурилась – к чему это? Хотя наверняка, задай она этот вопрос хозяину, у того найдется необходимое объяснение. Ладно, она подумает об этом завтра.

Пройдя через столовую, она вошла в оранжерею, где на мгновение остановилась, чтобы полюбоваться абсолютной белизной за окном, а затем прошла в жилой корпус и легко поднялась по ступеням – благодаря короткому сну перед обедом усталость почти не чувствовалась. Анна дошла до своей комнаты и толкнула дверь. В комнате ее поджидала бабушка Стефания, уже взбившая для нее подушку и одеяло.

– Ты что же не спишь, внученька? – обеспокоилась она. – Поздно уже, завтра долгий день. Ложись, я тебе постельку приготовила.

Она помогла Анне переодеться и заботливо уложила ее в постель. Подоткнула теплое пушистое одеяло и погладила на прощание по волосам:

– Спи, моя хорошая, спи. Завтра будет новый день. Утро вечера мудренее.

Кажется, бабушка Стефания еще не успела выйти из комнаты, как Анна провалилась в глубокий сон, полный красочных сновидений и радости, из которого ее беспощадно вырвал отчаянный женский крик, несущийся откуда-то издалека.

Глава 4
Ночная прогулка

Как была, она вскочила с постели, быстрым шагом прошла через комнату, открыла дверь и выглянула в коридор. Там уже стоял мужчина, похожий на крысу с бегающими глазками. Как его звали? Толик или Гена? Что-то такое простое и даже немного старомодное.

– Слышала? – настороженно спросил он, и Анна, к своему ужасу, увидела у него в руке пистолет.

– Он настоящий? – тихо спросила она, указывая на пистолет, а Гена-Толя криво усмехнулся:

– Не задавай вопросы, на которые не хочешь знать ответы. Крик слышала? – Мужчина был настолько органичен в своей фамильярности, что Анна даже не стала поправлять его.

– Да, мне показалось, что кричала женщина.

– Идем. – Он махнул пистолетом и направился к лестнице, ведущей на первый этаж.

– Эй, – тихо окликнула его Анна. – Как вас? Толя?

– Гена.

– Гена, может, вы… ну… – Она кивнула на пистолет. – На всякий случай.

Тот удивленно посмотрел на пистолет, а затем засунул его за резинку спортивных брюк.

– Какие, блин, все нежные. Да, пушка, и что? Не попрусь же я как лох с пустыми руками хрен знает куда, когда со мной моя женщина?

Анна тут же вспомнила «женщину» Геннадия. Среднего роста, полноватая, улыбчивая, ничего особенного. Надо же. И тут же прикинула – кто бы из ее кавалеров взял с собой пистолет на отдых, чтобы защитить ее от потенциальной опасности? Ответ напрашивался сам собой, и Анна непроизвольно улыбнулась. Да у них и пистолетов отродясь не водилось. Разве что фальшивые зажигалки.

Осторожно следуя друг за другом, они спустились. Здесь их уже поджидала Жанна – в полотняной ночной рубашке и армейских ботинках.

– Вы слышали крик? – Анна была отчего-то рада ее видеть.

– Да, – кивнула та. – Но мне показалось, что он доносился с улицы.

Все трое, как по команде, перевели взгляды на окна, где ничего нельзя было разглядеть кроме густой темноты. Снег прекратился, но на небе не было звезд.

Жанна решительным шагом подошла к входной двери и подергала ее:

– Заперта изнутри.

Развернувшись, она направилась к оранжерее.

– Куда вы? – окликнула ее Анна.

– Посмотрю, не открыта ли дверь из столовой.

– Нет, она закрыта. Я видела, как Евгений ее запирал.

– Может быть, где-то есть ключ для любителей ночного курения.

Жанна скрылась в оранжерее, а Гена тем временем деловито осматривал помещение – подходил ко всем окнам, дергал ручки, старательно вглядывался в пустоту за окном.

Немного поколебавшись, Анна последовала за Жанной, ускоряя шаг. Из своего номера она выскочила босиком, и теперь холодные камни, которыми был выложен пол, морозили ноги. Да и от Гены с его пистолетом ей хотелось держаться как можно подальше.

Она нагнала Жанну почти на входе в столовую. Понизив голос до шепота, она сообщила:

– У него пистолет.

Жанна удивленно посмотрела на нее, но ничего не сказала.

Молча они прошли в столовую, в которой был выключен свет. Жанна нашарила выключатель, и под потолком вспыхнула старомодная лампа.

Столовая была в идеальном порядке, ни следа вчерашнего ужина.

– Интересно, а где живет прислуга? – тихонько задала она вопрос.

– На территории есть служебные помещения.

– Я ничего не видела вокруг.

– Неудивительно, ведь экскурсии нам не проводили. Возможно, планируют ее на завтра.

Стараясь двигаться осторожно, они осмотрели столовую, где все окна и двери оказались крепко заперты, и уже собирались возвращаться в жилой корпус, как дверь, ведущая на улицу, неожиданно распахнулась, и на пороге появилась Дарья. Ледяной ветер тут же ворвался в теплое помещение и схватил хозяйку в кокон. Та выглядела словно человек, отчаянно нуждающийся во сне. Посеревшее лицо, растрепанные волосы, покрасневшие уставшие глаза и размазанный макияж.

– Что-то случилось? Почему вы не спите? – тихо спросила Дарья, пытаясь выглядеть хозяйкой положения, но терпя сокрушительное фиаско.

– Мы услышали женский крик, – после небольшого колебания сказала Анна.

– Крик? – переспросила Дарья.

– Да, – кивнула Жанна. – Кричала женщина откуда-то с улицы.

– Но это невозможно, – покачала головой Дарья. – Даже если бы кто-то и кричал, то вы бы этого просто не услышали. Мы первым делом позаботились о звукоизоляции. Когда все окна и двери закрыты, то с улицы не доносится ни звука. Знаете, здесь весной очень громко кричат олени, они подходят совсем близко и воплями мертвого могут поднять. Поэтому на окнах тройные стеклопакеты, а во время ремонта помещений мы проложили дополнительную звукоизоляцию.

– Возможно, нам это приснилось, – пробормотала Жанна, кидая быстрый взгляд на Анну.

– Да, может быть. Знаете, это место, оно очень… – Дарья запнулась, подыскивая правильное слово, – необычное. Здесь может привидеться и послышаться то, чего нет на самом деле. Край света, чего вы хотите.

– Да, – неуверенно согласилась Анна. – Вполне возможно. Скажите, Дарья, а у вас все в порядке? Почему вы здесь в такое время?

Дарья неуверенно кивнула:

– Да, все в полном порядке. Я просто… просто зашла проконтролировать, как убрано помещение. Отдыхайте. Спокойной ночи.

И больше не говоря ни слова, она вышла из столовой. Анна и Жанна услышали, как в замке поворачивается ключ.

– Очень странно, – пробормотала Жанна. – Вы видели, как она плакала сегодня вечером?

– Да, – кивнула Анна. – Мне показалось, что у них временные трудности с Евгением.

– Возможно, – кивнула Жанна. – Пусть это будет лучше связано с их взаимоотношениями, чем с криком женщины.

– Ну чего? Нашли что-нибудь? – Гена подкрался настолько бесшумно, что Анна и Жанна вздрогнули.

– Вы нас напугали, нельзя же так подкрадываться, – не сдержавшись, укорила его Анна.

– Так а чего я, как олень должен топать? – возмутился Гена. – Я все проверил в жилом корпусе – из этой богадельни не выйдешь ночью. Из огорода этого ихнего тоже выхода нет, сплошные стекла, а тут чего?

– Здесь открывается только одна дверь, но из нее только что появилась хозяйка, которая, по ее словам, ничего не слышала и не видела.

– Да понятно, – хмыкнул Гена. – Тут даже если и прирежут кого, так хозяева ничего не скажут. И я бы не сказал, я что, дурак, что ли? Какой дебил потом сюда поедет?

Поделившись глубокомысленными рассуждениями, Геннадий почесал под мышкой и сообщил:

– Ладно, я спать. Если кто тут и крякнул, то завтра и так узнаем. Вы идете?

Жанна и Анна кивнули, не сговариваясь. Вместе с Геннадием они снова пересекли оранжерею, дошли до жилого корпуса и, не прощаясь, направились по своим комнатам. Войдя к себе, Анна не стала включать свет. Осторожно, стараясь не шуметь, она подкралась к окну и прильнула к нему лицом. Затем, немного подумав, осторожно повернула ручку, приоткрыла створку и высунулась наружу. Холод немедленно ударил по лицу, но Анна сдержала рвущийся наружу крик и принялась вглядываться во тьму. На улице царила тишина. И в ней скользили призраки с фонарями в руках. Они не произносили ни слова, словно боясь разбудить тех, кто находился в корпусе. Даже если они и переговаривались между собой, то до Анны не доносилось ни звука. Они явно разделили пространство на сектора и методично прочесывали их один за другим, кого-то разыскивая. А затем, выстроившись в одну линию, они потянулись в пустоту, словно то, что они искали, находилось за пределами досягаемого. Спустя несколько минут на улице остались лишь ветер и срывающийся с чернильного неба снег.

Осторожно, по-прежнему стараясь не шуметь, Анна закрыла оконную створку и задернула плотные шторы. Ей снова хотелось выйти на улицу, чтобы самой разобраться в том, что происходит, но она отчетливо помнила, что Дарья заперла дверь на ключ. Так же, как это сделал ее супруг несколькими часами ранее. Выбора у нее не было, поэтому, не включая свет, она скинула платье и скользнула в кровать, погружаясь в спасительное тепло и немедленно уносясь в другое измерение.

Дальнейшая ночь прошла без приключений. Проснувшись на рассвете, Анна чувствовала себя свежей и отдохнувшей. Словно и не было потрясений минувшего дня и ночных тревог. Немного поворочавшись с боку на бок и удостоверившись, что сон уже не вернется, она встала, приняла душ, вымыла голову и закрутила локоны, а затем предалась давно забытому развлечению – улеглась в кровать с книжкой. Чтение настолько увлекло, что она едва не пропустила завтрак. Вскочив в последний момент, слегка припудрилась и, решив, что этого вполне достаточно, оделась в темно-зеленое наглухо закрытое шерстяное платье. Спустившись, зашла в оранжерею. Невольно остановилась, залюбовавшись открывавшейся сквозь прозрачные стены картиной.

Абсолютная белизна, искрящаяся кристаллами от слабых лучей солнца, которым с трудом удалось пробиться сквозь низко нависающее свинцовое небо. Природа готовилась к очередному ненастью, но для начала решила явить милость и дать людям мгновение, чтобы передохнуть и набраться сил. Немного постояв и полюбовавшись великолепным зрелищем, Анна направилась в столовую. Остальные гости оказались уже на местах и явно спешили закончить трапезу, после которой должны были начаться таинственные процедуры. Обновление и возрождение к жизни, так, кажется, это все называлось в рекламном буклете. Ну что же, посмотрим, что под этим подразумевается.

Завтрак был столь же щедрым и изобильным, как и ужин. Ароматная домашняя выпечка нескольких видов, неровные куски сливочного масла, указывающие на то, что они были изготовлены вручную из домашних сливок. Разнообразные сыры, вяленое и копченое мясо, ветчина, рыба разных сортов – помимо пастельно-розового лосося, нежно-алой горбуши и бледно-желтого палтуса, Анна даже углядела серовато-розовую селедку. Разнообразные джемы, варенья, домашняя пастила… Глаза разбегались от разнообразия, и хотелось попробовать все. В обычной жизни Анна так не питалась, но здесь решила позабыть обо всем и дать себе волю. Накладывая в тарелку еду, Анна исподтишка оглядела гостей. Жанна уже закончила завтракать и щелкала спицами, перед ней дымилась чашка с черным кофе. Лида и Гена деловито пробовали еду из тарелок друг друга, с удовольствием делясь впечатлениями:

– Геночка, а попробуй ветчину! Я сто лет такую не ела, помнишь, в детстве была ветчинка в банках?

– Лидок, а ты селедку возьми, глянь, какая жирная. Надо будет сегодня под водку попросить…

– Может, и нельзя будет сегодня водку, – усомнилась Лида.

– Чёй-то? – обеспокоился Гена.

– Ну у нас же вроде как очищение, новая жизнь, – неуверенно пробормотала его спутница.

– Да что за жизнь без водки и селедки? Ну ее в баню такую…

Анна с трудом сдержала улыбку, парочка нравилась ей все больше. Они были на редкость органичны в своей непосредственности. Хотелось бы узнать их историю. Интересно, как долго они вместе, что чувства до сих пор сильны? Может, и правда настоящая любовь существует? По крайней мере, эти двое кажутся влюбленными по уши.

Анна перевела взгляд дальше. Грета тряслась над крошечной чашкой эспрессо. Руки ее постоянно находились в движении – искали сигареты. Вот и секрет ее стройности и отсутствия аппетита. Сидящий рядом с ней Гаврил, снова одетый во все черное – в этот раз это была водолазка под горло и черные джинсы, – гоняет по тарелке кусок соленого огурца, выглядящий на редкость сиротливо на фоне белоснежной тарелки.

– Напридумывают дурь всякую, а потом страдают. Вегетарианцы, шманторианцы. Ты смотри, какой смурной. Небось депрессии всякие, расстройства личности, – проявила неожиданные познания в человеческой психологии сидящая рядом с ним Алена, с удовольствием намазывающая толстый ломоть домашнего хлеба таким же толстым слоем сливочного масла. – А ел бы по-человечески, глядишь, и сам на человека стал бы похож. Кусок хорошего мяса никакая трава на заменит!

– Я не ем друзей, – сквозь сжатые зубы процедил Гаврил.

– Ой, я не могу! Друзей он не ест, фу-ты, ну-ты, – фыркнула Алена, – гусь свинье не товарищ! А они бы тебя съели, если бы могли.

Она хихикнула, довольная собственной шуткой, и смачно откусила кусок хлеба.

– Ну чего вы к нему пристали? – решила вмешаться Кассандра, с аппетитом поедающая горячую овсянку: только в этот момент Анна заметила, что в столовой есть еще и большие чаны с горячей едой. – Молодежь, она сейчас такая, другая. Может, кашки, а, Гаврюша?

Вместо ответа молодой человек покачал головой, встал и, отставив стул немного резче, чем того требовали обстоятельства, направился к кофейной машине. И в этот момент Анна поняла, что в столовой собрались не все. Не хватало Катерины и Калинина с его подругой.

Не успела она вспомнить о режиссере, как тот показался в дверном проеме чрезвычайно довольный собой и жизнью. Анжелика висела у него на руке. Калинин шептал ей что-то на ухо – наверняка непристойности, а Анжелика хихикала и была похожа на довольную кошку.

– Страсти-то какие. Хоть бы лимон съела, а то смотреть противно, – пробормотала Алена, поднимаясь вслед за Гаврилом и направляясь к буфетной стойке.

Там она, хищно оглядев имеющийся ассортимент, положила в тарелку новый ломоть теплого белого хлеба, кусочек покрытого легкими каплями конденсата масла и внушительный кусок розовой, истекающей жиром слабосоленой семги.

– А вы не завидуйте, – не осталась в долгу Анжелика, с любопытством оглядывая еду.

– Ой, завидую я, как же. Да у меня такое в жизни было, что тебе и не снилось! – тут же огрызнулась Алена.

– А-ха-ха, – легко рассмеялась Анжелика. – Да если бы у вас такое в жизни было, вы бы сейчас по-другому выглядели.

– А не всем надо как дешевая проститутка одеваться, чтобы жить нормально, – припечатала ее Алена, возвращаясь на место и впиваясь неожиданно крепкими и белыми для ее возраста зубами в ломоть хлеба.

– Ты сейчас треснешь, сколько можно жрать? – внезапно проявила заботу об Аленином здоровье Грета.

– А ты молчи, наркоманка чертова, сама нормально не ешь, так другим дай. Я сегодня ночью так намерзлась, что мне согреться надобно.

– Что, греть было некому? – не удержалась от подколки Анжелика, положившая в тарелку рыбу, овощи и, немного поразмыслив, прибавившая еще маленький кусочек темного хлеба.

– Ой-ой, чтоб ты понимала! Это тебе по ночам работать надо, а я и отдохнуть могу. Вот только не получилось. Они тут на отоплении экономят. Бабушка мне три одеяла под утро принесла, а все равно холодно было.

– А нам ночью было жарко, – промурлыкал Калинин, наливая в высокий стакан свежий сок и выпивая залпом, немного преувеличенно демонстрируя обуявшую его после жаркой ночи жажду.

Анжелика нарочито стыдливо хихикнула и шлепнула продюсера по руке:

– Ну папа-кот!

– Тьфу, бесстыдники, – почти выплюнула Алена. – Хозяин, что у тебя отопление не работает?

Все обратили внимание на бледного Евгения, появившегося в зале и старательно улыбающегося гостям. Он выглядел как человек, ставший свидетелем аварии со смертельным исходом.

– Отопление? – бестолково переспросил он, явно не понимая, что от него хотят.

– Да, холодно жуть как было, я просто околела, – пожаловалась Алена.

– С отоплением все в полном порядке, – заверил ее Евгений и огляделся по сторонам, словно ища кого-то. – Здесь все?

– Катерины не хватает, – услужливо подсказала Жанна, уже допившая чашку кофе и снова поглядывающая на кофейную машину, оценивая желание и потребность в дополнительной порции кофеина.

– Кто-нибудь ее видел с утра? – нахмурился Евгений.

Все притихли, переглядываясь и качая головами.

– Девушка вчера была не в себе, – тихо сказала Анна.

– Что неудивительно после представления, которое вы устроили. – Калинин внимательно разглядывал блюдо с сырами, затем подхватил на вилку кусок камамбера и положил его в тарелку. – Знаете, даже я чуть было не купился.

– Представления? – непонимающе переспросил Евгений, а Калинин бросил на него удивленный взгляд, но затем просиял.

– Простите, я понял. Молчу-молчу. Не буду раскрывать все карты раньше времени. Анжела, ангел мой, сделай мне кофе.

– Анжелика.

– Как скажешь, радость моя. Мне просто черный без ничего.

– Что мы вчера пропустили? – поинтересовался похожий на шуструю крысу Гена.

Сегодня он был одет в спортивный костюм, а тонкую шею украшала массивная золотая цепь. Его подруга напоминала школьную учительницу в скромном костюме, состоящем из пиджака с юбкой.

– Мы вчера так устали, – пожаловалась Лида, – сразу уснули. Ничего не видели и не слышали. Правда, Геночка?

– Правда. – Гена взял Лиду за руку, словно стараясь оградить ее от чего-то.

Евгений перевел взгляд на Гаврила, молча пившего кофе в углу, но тот лишь покачал головой.

– Я никого не видела, – вдруг взвизгнула Грета. – Я вообще ни в чью жизнь не лезу. Спросите лучше у этой, – она ткнула палец с не совсем свежим маникюром в Алену, – ей точно до всех есть дело.

– Да какое мне дело до других? У меня режим. В десять часов я уже сплю. Это важно, чтобы ясность ума сохранять, – надменно ответила Алена, хищно поглядывая на поднос с выпечкой.

– Так Катерину со вчерашнего вечера никто не видел? – резюмировал Евгений.

Ответом была тишина. Коротко кивнув, он вышел из столовой и направился в жилой корпус.

– Я проверю, в порядке ли она.

– Вы думаете, что-то случилось? – поинтересовался Калинин, когда Евгений удалился на достаточное расстояние.

– Ночью мы слышали женский крик, – после краткой паузы сказала Анна. – Он разбудил меня, я встала и решила посмотреть, что произошло. Столкнулась с Геннадием, а потом с Жанной.

– Геночка, ты ночью вставал? Почему меня не разбудил? – нахмурилась Лида.

– Чего тебя будить, Лидок? Ты ж устала.

– И что? – поторопил Калинин, не обращая внимания на кофе, который принесла ему Анжелика.

– Ничего, – пожала плечами Анна. – Мы никого и ничего не нашли. Только встретились с Дарьей. Она выглядела как человек, который не ложился спать.

– И который кого-то ищет, – добавила Жанна.

– И на этом все? – прервал их Калинин. – Вы пообщались вашей милой теплой компанией и разошлись по комнатам?

Жанна молча кивнула, а Анна после недолгого размышления добавила:

– Я видела, как они кого-то искали ночью. На улице были люди с фонарями. Потом они ушли.

Калинин присвистнул:

– Дела-а-а.

– Не свистите, денег не будет, – заботливо предупредила Алена.

– Я не верю в приметы. А что же мы тут все мучаемся неизвестностью? Давайте просто пойдем к Катерине и узнаем, что происходит.

– А если она отдыхает? – внезапно возразил Гаврил.

– Извинимся и отправимся в баню, – пожал плечами Калинин, а Анжелика с готовностью хихикнула.

– А если нет? – медленно спросила Жанна.

– А что могло с ней случиться? – забеспокоилась Лида.

– Так, все. – Калинин резко встал. – Я иду к Катерине, кто со мной?

Сопровождать Калинина вызвались Анжелика и неожиданно Грета с Аленой. Но не успели они выйти из столовой, как путь им преградил Евгений. Он натужно улыбался:

– Господа, как завтрак?

– Да какой, к черту, завтрак, если у вас тут люди пропадают? – удивился Калинин и слегка нахмурился.

– Если вы о Катерине, то с ней все в порядке, – заверил его Евгений. – Я только что лично в этом удостоверился.

– Несколько минут тому назад вы интересовались, не видел ли кто Катерину. И вот сейчас пытаетесь убедить нас, что с ней все в полном порядке, – прищурился Калинин. – Это выглядит немного странно, вы не находите?

Евгений задумался, а затем кивнул:

– Вы правы. Просто я изначально не хотел тревожить вас и рассказывать, как дело обстоит на самом деле. Видите ли, ночью у Катерины случилось нечто вроде нервного кризиса, она вышла на улицу, и нам понадобилось некоторое время, чтобы найти ее и вернуть обратно. Но уже все в порядке. Она у себя в комнате с бабушкой Милой, которая заботится о ней. Предлагаю дать Катерине возможность отдохнуть и прийти в себя.

Анна и Жанна переглянулись. Все это звучало на редкость фальшиво и странно, но формального повода не верить Евгению у них не было.

– Ладно, уговорили, – немного поразмыслив, сдался Калинин. – В конце концов, это вы тут за все отвечаете.

– Да, именно так, – кивнул Евгений. – И спешу вас заверить, что все под контролем.

– Тогда вперед, к очищению и обновлению! – широко улыбнувшись, провозгласил Калинин и, развернувшись, направился в столовую, обняв Анжелику за талию. Алена и Грета последовали за ними.

Мало-помалу по столовой снова поползли негромкие разговоры, кто-то с аппетитом заканчивал завтрак, а кто-то допивал уже вторую и третью по счету чашку кофе. Анна решила остановить выбор на морсе – сто лет не пила такие вкусные – и свежих ватрушках. Кофеина не хотелось, нервная система и так была на пределе.