Разорванное время

9. ПОПЫТКА БЕГСТВА

Кийск правильно рассчитал время – он со своей группой должен был выйти к дому, где осталась команда Баслова, точно к назначенному сроку. По словам Чжои, им оставалось повернуть налево и пройти два квартала.

Внезапно с той стороны, куда они направлялись, раздался протяжный, раскатистый грохот. Как вкопанные замерев на месте, люди какое-то время вслушивались во вновь воцарившуюся тишину.

Взмахом руки приказав следовать за собой, Кийск добежал до конца дома и осторожно выглянул за угол. Улица была заполнена людьми. Они не толкались, не суетились, не переговаривались между собой, а просто стояли и чего-то молча ждали. Метрах в двухстах от того места, где находился Кийск, стоял серый транспортный вагон, рядом с которым возвышались двое механиков.

– Похоже, дело плохо, – тихо произнес Кийск.

– Они попались? – спросил, выглядывая из-за его спины, Берг.

– Их нашли, но пока еще не схватили. Иначе на улице давно бы уже был наведен порядок.

– Мы можем им как-то помочь?

– Сначала надо разобраться, что, собственно, происходит.

Чтобы подойти поближе, Кийск решил не пробираться сквозь толпу, а обойти квартал и выйти к оцепленному зданию со стороны фасада. Почти весь путь они проделали бегом, что заняло не более пяти минут, и перешли на шаг, только когда снова увидели перед собой толпу дравортаков. Теперь они могли видеть выстроившихся у подъезда в двойную плотную цепь контролеров с гравиметами наперевес. Механики неподвижно замерли за их спинами. Здесь все было тихо и спокойно, если не считать того, что одно окно на углу здания было разбито и из него медленно выползала широкая лента сизого дыма. А вот с другой стороны дым валил столбом. Оттуда же доносились какие-то отрывистые крики и звуки тяжелых ударов.

– Здесь нам не пробиться, – сказал Берг.

– Надо было выйти к зданию с тыла, – с досадой качнул головой Кийск.

Они снова побежали по пустым улицам. Теперь путь их был почти вдвое длиннее. На бегу они слышали рев мотора, чудовищный лязг и грохот, доносившиеся со стороны осажденного здания, и бежали все быстрее, уже не обращая внимания на встречающихся на пути дравортаков, которые провожали их удивленными взглядами. Один раз прямо перед ними из подъезда вышел контролер и, увидев бегущих, предупреждающим жестом вскинул руку вверх. Не останавливаясь, Кийск коротким прямым ударом въехал ему кулаком по носу.

Они уже пересекли улицу, на которой стояло здание, где шел бой. Им оставалось пробежать квартал и свернуть налево, когда невдалеке от них на перекресток вылетел покореженный, с выбитой дверью и продавленной крышей вагон. Со скрежетом затормозив и накренившись набок, едва не задев угол дома, вагон развернулся на пятачке и понесся в их сторону.

Кийск толкнул Чжои к стене и сам прижался рядом. Берг выдернул из-под одежды спрятанный гравимет. Все это они проделали автоматически и только после заметили, что у машины выбито лобовое стекло.

– Стой! Стой! – выбежав на дорогу, замахал руками над головой Кийск.

Машина, резко затормозив, остановилась в метре от него.

– Такси вызывали? – высунувшись из кабины, спросил Баслов.

– Можно было сразу догадаться, что так изуродовать машину мог только наш бравый капитан, – обернувшись к Бергу и Чжои, сказал Кийск.

– Залезайте, – махнул рукой Баслов.

Из салона, помогая забраться, протянул руку Вейзель.

Запрыгнув в салон, Кийск первым делом посмотрел по сторонам, ища взглядом Киванова. К счастью, он тоже был здесь – сидел по левому борту у двери в кабину водителя, держась рукой за бок, бледный и осунувшийся, но вроде бы целый. На полу лежали двое мертвых дравортаков.

– Что это вы их с собой возите? – указав на покойников, спросил Кийск.

– Да все руки не доходят, – пожаловался Киванов. – Все время то одно, то другое – ни минуты покоя.

Кийск хотел было приказать Чжои и Бергу выкинуть из салона мертвых, но, подумав, решил не травмировать лишний раз столь уязвимую психику дравора и сам помог Толику сделать это.

Тем временем Баслов снова повел машину вперед.

– Куда путь держим? – спросил Кийск, заглянув в открытую дверь кабины водителя.

– К Барьеру, – коротко ответил Баслов.

– Что, все так плохо?

Капитан молча кивнул.

Чжои встал позади кресла Баслова, чтобы указывать ему дорогу, и краем уха слушал то, что рассказывали Киванов и Вейзель. Выслушав их, Кийск в свою очередь рассказал про то, что удалось обнаружить его группе.

Услышав про зал с зеркалами, Киванов оживился и, повернувшись к Чжои, спросил:

– А там не было большого черного куба с выемкой, сделанного из материала, похожего на черное непрозрачное стекло?

– Я не заметил, – сказал Чжои.

Киванов разочарованно цокнул языком.

– И все же мне кажется, что это был Лабиринт, – сказал он, обращаясь к Кийску.

– Лабиринт это был или нет – теперь, когда мы убегаем, это не имеет никакого значения, – ответил Кийск.

– Но мы же не виноваты, что механикам удалось нас выследить, – обиженно произнес Киванов.

Вспомнив вдруг про то, как их выследили, Вейзель принялся ощупывать свою одежду.

– Кажется, нашел, – сообщил он через пару минут.

Вытащив нож, он распорол на плече шов и, запустив в прореху палец, вытянул оттуда маленький квадратный кусочек плотной серебристой фольги.

Положив фольгу на свободное сиденье, Вейзель направил на него пульт контролера, который тут же ответил цифровым кодом на табло.

– А ты не думаешь, что в салоне машины тоже установлена система идентификации личности? – обведя пальцем стены, спросил Кийск.

– Вполне возможно, – ответил Вейзель. – Только я думаю, что механики и без того контролируют передвижение нашей машины.

– Только почему-то не пытаются ее остановить, – заметил со своего места Баслов.

– Не волнуйся, все самое интересное еще впереди, – успокаивающе похлопал его по плечу Киванов.

Вейзель снова взялся за нож, чтобы извлечь идентификационные карты из одежды остальных.

Покончив с этим, он хотел было выбросить их в раскрытую дверь, но Кийск остановил его.

– Пока в этом нет необходимости, – сказал он. – Раз машина движется, значит, и мы в ней – это должно быть понятно даже механикам. Возможно, нам еще придется воспользоваться этими карточками, чтобы сбить преследователей со следа.

– Резонно, – кивнул Вейзель и спрятал идентификационные карты в карман.

– Больше никаких «возможно»! – громогласно заявил Баслов. – Едем прямо к Барьеру, никуда не сворачивая!

Кийск спорить не стал.

Указав Баслову кратчайший путь к Барьеру, Чжои прошел в салон, чтобы осмотреть Киванова. Борис расстегнул комбинезон. С правой стороны по ребрам у него начал растекаться большой багровый кровоподтек. Чжои, едва касаясь кончиками пальцев кожи, провел над поврежденным местом рукой. Через минуту он объявил диагноз:

– Сломаны два ребра. Кровоизлияние в легкое. У вас очень высокая регенерационная способность тканей, – сказал он, посмотрев Киванову в глаза. – И необычный состав крови. Вытекая из травмированных сосудов, она словно бы растворяется в окружающих ее тканях. На вашем месте другой человек с таким ранением уже захлебнулся бы собственной кровью.

– Про кровь мне известно, – натянуто усмехнулся Борис. – Это Лабиринт постарался.

– Сейчас я могу только снять боль, – сказал Чжои. – Лечение займет полчаса-час, не больше, – этим можно будет заняться, когда мы окажемся в более спокойной обстановке. У меня не слишком большая врачебная практика, – смущенно добавил он. – Прежде приходилось лечить только ушибы, порезы и зубную боль.

– Мне от одних твоих слов уже полегчало, – ободряюще улыбнулся дравору Киванов.

Анестезия Чжои удалась на славу. Киванов смог наконец выпрямиться и перестал болезненно кривить губы, пряча под улыбкой боль.

После этого Чжои занялся оставшимися в салоне гравиметами убитых дравортаков. Снятие дактилоскопической блокировки со спусковых крючков было для него делом знакомым и заняло совсем немного времени. Теперь вооружены были все, кроме самого Чжои, который попытался было оставить один гравимет себе, но Кийск велел ему отдать оружие Вейзелю: в его намерения не входило приобщение дравора к оружию и уж тем более обучение его убийству себе подобных.

Отдавая оружие, Чжои демонстративно разочарованно вздохнул, однако Кийск сделал вид, что не заметил этого.

– Иво, скоро придется пострелять, – весело сообщил Баслов, когда в конце улицы стала видна желтая полоска песчаной поверхности.

Кийск с гравиметом в руках встал за спиной водительского кресла и, наклонившись вперед, посмотрел через плечо Баслова вперед. На выезде из города, закрывая проход, стояли двое механиков.

– Тормози, – сказал Кийск.

– Пробьемся, – усмехнулся Баслов. – Главное, не дать им уцепиться за вагон.

– Тормози! – крикнул Кийск.

Не дожидаясь ответа, он своей рукой прижал ладонь Баслова к рычагу и толкнул его вперед. Пронзительно заскрипели тормоза, и вагон, резко качнувшись вперед, замер на месте. До механиков оставалось чуть более ста метров.

– Что за дела, Иво! – возмущенно взмахнул руками Баслов. – На полном ходу мы бы снесли их, как…

Кийск поднял гравимет и, не целясь, выстрелил в направлении механиков. Не долетев нескольких метров до противника, заряд угодил в невидимую преграду. На мгновение пространство улицы впереди озарилось бледным, чуть голубоватым светом.

– Механики выставили силовой экран, – сказал Кийск. – Вспомни, как это было на Земле. Нас заперли в городе.

– Пока еще нет, – решительно заявил Баслов.

Рванув на себя рычаг скорости и прижав ладонь к шару управления, он развернул вагон и погнал его в обратную сторону. Свернув на первом же перекрестке налево, он обогнул квартал и выехал к окраине по соседней улице. В конце улицы их ожидали двое механиков. Судя по всему, они не собирались предпринимать какие-либо активные действия, а только безучастно наблюдали за развитием событий, которые сами собой должны были привести к запланированному финалу.

Чтобы окончательно убедиться в том, что и здесь дорога перекрыта, Баслов выстрелил сам. Увидев голубоватую вспышку, он чертыхнулся и снова схватился за рукоятку управления вагоном.

Свернув на перекрестке налево, он обогнул еще один квартал и вновь наткнулся на засаду механиков.

– Наверное, достаточно метаться из стороны в сторону, – сказал Вейзель. – Ясно, что механики перекрыли все выезды из города. Поэтому они и не пытались остановить нас по дороге.

– И что ты предлагаешь? – раздраженно спросил его Баслов.

– Надо где-то укрыться и выждать какое-то время, – ответил за Вейзеля Киванов. – Не станут же механики держать оцепление вечно?

– От них всего можно ожидать, – невесело заметил Кийск.

– А если попытаться уйти по крышам? – предложил Баслов. – Крайний дом выходит торцом почти к самой границе песка…

– Где мы окажемся как на открытой ладони, – сказал Берг.

– Едем назад, к центру города. – Кийск положил руку на плечо Баслову. – Там нам будет проще уйти из-под наблюдения.

Баслов положил ладонь на рычаг, но все еще медлил. Невидимый силовой экран впереди создавал иллюзию полной свободы. Казалось, достаточно бросить машину вперед, снести стоявшие на пути два неповоротливых железных корпуса, и никаких преград не останется. А что, если рискнуть? Возможно, тяжелый, хорошо укрепленный кузов машины сможет на полной скорости пробить установленный механиками заслон?..

И в этот момент стоявшие в конце улицы механики медленно двинулись вперед. Решив, что силовой щит снят, Баслов бросил машину вперед.

– Назад! – заорал у него над ухом Кийск.

Баслов подался всем корпусом влево, плечом загораживая от Кийска рычаг скорости, до которого тот попытался дотянуться. Согнутым средним пальцем Кийск ударил Баслова по локтевому суставу, и пальцы капитана на рукоятке рычага бессильно разжались.

Кийск еще не успел дотянуться до рычага, когда машина врезалась в невидимый силовой щит. Все находившиеся в салоне попадали на пол. Баслова, едва не вылетевшего в лобовое окно, спасло только то, что Кийск успел схватить его за плечи.

Машину подбросило в воздух. Отлетев назад, она с грохотом рухнула на колеса и снова бросилась на непреодолимую преграду. Но на этот раз Кийску удалось, дотянувшись до рычага, скинуть скорость, и удар получился значительно слабее первого.

Кийск бросил быстрый взгляд на механиков. Они снова стояли неподвижно, глядя на изуродованную машину.

В салоне с пола, держась рукой за бок и судорожно хватая разинутым ртом воздух, приподнялся Киванов.

– Ты идиот!.. Петер!.. – отрывисто прокричал он.

Вслед за Борисом поднялись и остальные. К счастью, никто серьезно не пострадал – Вейзель ушиб колено, а у Берга была разодрана щека. Чжои, упавший удачнее остальных, сразу же принялся оказывать пострадавшим посильную помощь.

– Если бы нам удалось прорваться, то вы говорили бы по-другому, – мрачно произнес Баслов.

– Заводи машину, – тихо, ледяным голосом произнес Кийск. – Не вечно же нам здесь оставаться.

– У меня пальцы до сих пор не гнутся, – пожаловался Баслов, демонстрируя растопыренную пятерню.

– В следующий раз, если учудишь что-нибудь подобное, вообще руку тебе оторву, – все тем же тоном пообещал Кийск.

Баслов засопел и положил негнущиеся пальцы на рычаг. Машина дернулась и, чуть откатившись назад, встала. Баслов снова дернул рычаг. Мотор надсадно взревел, но вагон не двинулся с места.

– Что-то заклинило, – нахмурил брови Баслов.

– Это я уже и без тебя понял, – зло глянул на него Кийск.

– Кончай, Иво, – дернул головой Баслов. В его исполнении такой жест должен был расцениваться как извинение. – Ты же понимаешь, что я хотел как лучше.

– Ты им это объясни. – Кийск ткнул пальцем в стоявших в нескольких метрах от них механиков. – И заодно попроси их, чтобы они не открывали огонь, как только мы вылезем из машины.

Баслов в ответ что-то прошипел сквозь стиснутые зубы и, снова рванув на себя рычаг скорости, резко крутанул из стороны в сторону шар управления. Что-то жутко заскрежетало под днищем, и вагон медленно, толчками, словно продираясь сквозь какое-то чудовищно плотное сопротивление, потащился назад. Баслов через плечо бросил на Кийска торжествующий взгляд.

Они отъехали всего метров на тридцать от перекрывающего дорогу экрана, когда в хвосте вагона раздался взрыв. Задняя пара колес отлетела, и машина, накренившись, уперлась бампером в дорожное покрытие. Новый взрыв, выбросив столб огня и дыма, опрокинул машину набок.

– Вылезай! – Кийск подтолкнул Баслова к разбитому окну, а сам бросился в быстро заполняющийся едким черным дымом салон.

Почти сразу же он натолкнулся на Киванова, уцепившегося руками за стойку поручней.

– Где остальные? – спросил Кийск.

– Не знаю, – прохрипел, задыхаясь, Борис.

– Вылезай через окно кабины.

Держась за поручни, Кийск попытался пробраться дальше, но новый выброс пламени в центре салона опалил его нестерпимым жаром.

Вернувшись назад, Кийск помог Киванову пробраться в кабину водителя и спуститься через окно на землю. Сам он выбрался на борт вагона, находившийся теперь вверху, и побежал к дверному проему.

Порыв ветра на мгновение разогнал клубы дыма, и в тот же миг блеснувший лазерный луч распорол металл у Кийска под ногами – механик выстрелил, как только ему представилась такая возможность, но все же прицелиться как следует не смог.

Кийск упал на живот, прополз еще пару метров и, вцепившись руками в край дверного проема, опустил голову в наполненный смрадным дымом салон. Рассмотреть что-либо внизу было невозможно.

– Эй! – крикнул он и сразу же, глотнув дыма, задохнулся от кашля. – Берг!.. Чжои!.. Вейзель!.. – снова закричал он, откашлявшись.

Увидев протянутую снизу руку, Кийск ухватился за нее и, едва не свалившись сам, вытянул из салона почти уже задохнувшегося Вейзеля с красными, слезящимися глазами.

– Ребят видел? – спросил его Кийск.

Вейзель, стоя на четвереньках, покачал головой.

Кийск с сомнением глянул в охваченное дымом и пламенем развороченное чрево машины. Была ли еще хоть малая надежда вытащить оттуда кого-нибудь живым?

– Господин Кийск! – раздался со стороны крик Берга. – Мы здесь! Спускайтесь!

Бергу и Чжои удалось выбраться из горящей машины через дыру, проделанную в крыше лазером механика.

Кийск подтащил едва державшегося на ногах Вейзеля к краю ставшего крышей борта, передал его на руки Бергу и Баслову и спрыгнул сам.

Кийск приказал отступать, держась центра улицы. Тяжелые клубы черного дыма, выползающие из горящей машины и плывущие над самым дорожным покрытием, должны были помешать двум оставшимся за спиной механикам вести прицельный огонь.

Баслов первым выбежал на перекресток. И сразу же, развернувшись влево, вскинул гравимет и открыл огонь по приближающимся с той стороны механикам. Перекрывающий улицу силовой экран отразил выстрелы.

– Механики стягивают вокруг нас кольцо! – крикнул Баслов подбежавшему к нему Кийску.

– Они стараются не дать нам выйти из города, значит, нужно пробиваться к центру.

– И что потом?

– Не знаю!

Путь к центру был пока еще свободен. Миновав два квартала, они, пытаясь оторваться от преследования, свернули в сторону, пробежали еще один квартал и снова повернули к центру.

Вейзель, отравившийся продуктами горения, понемногу начал приходить в себя. Его дважды вырвало, но после этого он почувствовал облегчение и смог передвигаться без посторонней помощи. А вот Киванову сделалось совсем худо, и то Берг с Чжои, то Кийск с Басловым попеременно тащили его на себе.

Когда на пути им стали попадаться дравортаки, провожающие пустыми, ничего не выражающими взглядами людей в изорванной, местами обгоревшей одежде, с гравиметами в руках, Кийск решил, что им удалось выйти из окружения. Теперь можно было остановиться и передохнуть, тем более что и сил уже почти не оставалось. Выбрав момент, когда на улице не было никого из дравортаков, которые могли, обратив внимание на странный вид беглецов, сообщить о них контролерам, они забежали в ближайший подъезд жилого дома и заняли первую же свободную секцию на четвертом этаже.

Еще у входа в подъезд Кийск забрал у Вейзеля извлеченные из одежды идентификационные карты и вручил их Бергу, велев подбросить в любую жилую секцию в доме напротив. Наблюдая за тем, что произойдет после этого, можно будет понять, насколько оперативно работает сыскная служба дравортаков.

10. ОЖИДАНИЕ

Скудный ужин, состоявший из того, что осталось в карманах от измятых и раскрошенных бутербродов, лишь ненадолго приглушил чувство голода. Чжои предложил было попробовать пищу дравортаков, но Кийск запретил ему делать это. Он не сомневался в том, что, если в пищевых брикетах присутствует хотя бы незначительная примесь психотропных препаратов, дравор сумеет выявить и обезвредить их, но, для того чтобы заказать еду, нужно было задействовать информационную систему. С таким же успехом можно было лично связаться с контролерами и сообщить им о своем местонахождении.

Пробуравив ножом крошечное отверстие в стекле, Кийск вел наблюдение за улицей и домом напротив.

Примерно через час с небольшим, когда дневной свет только еще начал едва заметно сереть, на улице появились вагоны, привезшие с работы дравортаков. Высадив пассажиров, машины едва успели разъехаться, как к дому напротив подкатил еще один вагон, из которого посыпались контролеры.

Кийск обратил внимание, что на этот раз дверь вагона, выпустив контролеров, моментально закрылась. Видимо, урок, преподнесенный Басловым и компанией, не прошел впустую.

Контролеры блокировали подъезд, окружив его двойным полукольцом. Вскоре появились трое механиков, которые, как обычно, держались чуть в стороне.

Если предположить, что информационная система секции, куда были подброшены идентификационные карты, включилась и дала сигнал о присутствии посторонних, только когда домой вернулся хозяин, то группа захвата прибыла без промедления.

Кто-то отдал команду, и около взвода контролеров, ощетинившись гравиметами, бросилось в подъезд.

Больше всего Кийск опасался, что, не найдя беглецов в указанной информационной системой секции, контролеры предпримут активные поиски в близлежащих подъездах и в доме напротив. Однако, обнаружив обман, контролеры быстро сняли оцепление и уехали. Еще раньше покинули улицу механики.

Над обезлюдившей улицей, залитой пронзительно-ярким светом фонарей, повисла тишина, казавшаяся нереально обманчивой, напряженной, как перетянутая струна, готовая с надрывным вскриком лопнуть.

Ни у кого не было ни сил, ни желания обсуждать события прошедшего дня и думать о том, что предстоит завтра. Прошлого уже не исправишь, перспективы на будущее были далеки от радужных. Один только Кийск, сидя у окна и продолжая наблюдать за улицей, снова и снова прокручивал в голове возможные варианты дальнейшего развития событий.

Если механики не снимут оцепление по краю города, то нечего было и пытаться прорваться к Барьеру и уйти на территорию драворов. Затаиться и ждать? Вряд ли стоило рассчитывать на то, что поиски, не принесшие результатов в первые два-три дня, будут свернуты и о чужаках попросту забудут. Не так уж часто появляются здесь гости. Механикам терпения не занимать, а как долго, не раскрывая себя, смогут продержаться в чужом городе чужаки, окруженные если и не враждебным, то абсолютно безразличным ко всему населением? Наверняка будет ужесточен контроль за передвижением жителей по городу, а ведь для того чтобы обеспечить себя едой, водой и одеждой, им придется постоянно переходить из дома в дом. Да и кто знает, какие еще средства наблюдения и контроля имеются в распоряжении механиков? Хотя бы те же самые черные диски, которые они использовали на Земле. Пока в небе над городом их не было, но это вовсе не означало, что они не могут появиться там в любой момент.

Казалось бы, само собой напрашивалось единственное решение. Даже дравортакам скорее всего не под силу выставить заслоны на всем многокилометровом протяжении Барьера, пересекающего континент. Следовательно, двигаясь вдоль края города, граничащего с Барьером, можно было надеяться рано или поздно найти брешь. Но Кийск понимал всю губительность такого пути. Другой дороги у беглецов просто не было. Механикам это было известно не хуже, чем им самим. А значит, именно на этом направлении их и будут искать особенно внимательно и активно.

Выжить можно было, только поступая вопреки логике, совершая действия, лишенные какого-либо явного смысла, которые механики не в силах были бы понять и предугадать. Прежде всего, чтобы сбить преследователей со следа, надо было уйти как можно дальше в глубь территории дравортаков. Теперь они уже кое-что знали о жизни дравортаков, об организации их общественной структуры и могли бы продолжить там свою работу, не выставляясь более напоказ. Кийск понимал, что только так можно было спастись и любая другая попытка вырваться из окружения обречена на провал, но вовсе не был уверен, что с его планом согласятся остальные.

Кийск отошел от окна, сел на пол, устало вытянув ноги, и посмотрел на своих товарищей.

Киванов лежал на кушетке, закрыв глаза и вытянув руки вдоль туловища. Чжои, склонившись над ним, приводил в порядок его измученное болью тело. Дравор обещал, что к утру Борис встанет на ноги.

В углу у стенного шкафа, уткнувшись лбом в колени и обхватив сверху голову руками, сидел Вейзель. Его все еще мучили приступы тошноты и жуткой головной боли.

Баслов сидел за столом, повернувшись ко всем спиной, и пытался разобраться, сколько зарядов осталось в его гравимете. Он даже себе самому не желал признаться, что совершил сегодня глупый, безответственный поступок, подставив под удар всех, кто с ним находился.

Рядом на стуле сидел Берг. На коленях у солдата лежал гравимет, на прикладе которого он выстукивал пальцами какой-то замысловатый ритмический узор. Заметив взгляд Кийска, Берг едва заметно улыбнулся. От рваной раны на его щеке, после того как над ней минут пятнадцать поработал Чжои, осталась только едва заметная розовая полоска.

Кийск дотронулся кончиками пальцев до своей щеки и поморщился от боли. Пальцы сделались влажными от выступившей на обожженной коже лимфы.

– Господин Кийск, – осторожно коснулся его плеча Чжои. – Давайте я обработаю ваши ожоги.

– А как Киванов?

– С ним все в порядке. Он спит.

Чжои присел рядом с Кийском на корточки.

– Ты сам-то не устал?

– Нет, – улыбнулся дравор. – Сознание того, что я помогаю человеку, укрепляет мои силы.

– Странно, я думал, что любая работа только отнимает силы.

– В потоке сознания многое происходит совсем не так, как в реальной жизни, – ответил Чжои словами, услышанными им когда-то впервые от Люили. – Закройте глаза.

Кийск повиновался.

Он не почувствовал прикосновения пальцев Чжои, но ощутил легкое, ласкающее дуновение освежающей прохлады. Обтекая лицо, она словно бы смывала жжение и боль с опаленной кожи. Расслабившись, Кийск полностью отдался приятному ощущению. Сознание его, обретая равновесие, медленно погружалось в глубины бесконечного покоя, наполненного ожиданием радости и счастья, присущего от природы человеческой душе. Кийску казалось, что он оказался в коконе, сотканном из сияющих радужных нитей, в который не может проникнуть ничто враждебное, несущее с собой страдание, боль или зло. Что-то невидимое и почти неощутимое подсказало ему, что если он захочет, то сможет оставаться здесь долго… Сколько пожелает… Всегда…

Кийск напряг мышцы, чтобы вновь почувствовать все свое тело, и бросился вперед, разрывая стянутое вокруг него переплетение тонких, но удивительно прочные нитей. Тряхнув головой, он сбросил с себя блаженное оцепенение и открыл глаза.

– Я, кажется, заснул, – виновато признался он сидевшему напротив него Чжои.

– Прошло не более пяти минут, – ответил дравор. – Вы очень помогли мне, господин Кийск.

– Я?

– Вам удалось покинуть временной континуум, в котором мы постоянно находимся. Время для вас потекло быстрее. Клеточный метаболизм ускорился в несколько раз, что и позволило мне очень быстро завершить лечение.

Кийск осторожно провел ладонью по заросшей щетиной щеке. Никаких неприятных ощущений не возникло. Кожа на лице была теплой и сухой.

– Обидно только, что всего за пару минут вы постарели на несколько часов, – смущенно, словно извиняясь за допущенную оплошность, произнес Чжои.

Кийск улыбнулся и по-приятельски похлопал дравора по колену.

– Я думаю, Чжои, это не так уж и важно, если не знаешь, сколько тебе еще осталось.