Павлу оставалось доехать несколько станций, как о себе дала знать бледная тучная женщина лет пятидесяти, на которую все пассажиры вагона косились с тех пор, как она вошла. Сообщать о таких «подозрительно бледных личностях» машинисту, как того требовал голос на входе в метро, было не принято. Вдруг у человека недостаток гемоглобина? Должно быть, у него и справка есть, ведь как-то он прошёл в метро через охрану. Зачем устраивать шум на ровном месте. Однако, это был явно не тот случай. Женщина обильно потела, тяжело дышала, затем и вовсе начала дергаться и рычать.

В отличие от фильмов ужасов, заражённые или укушенные становились кровожадными монстрами ещё до того, как происходила сама смерть. Не было той чёткой точки, в которой обречённый замирал, давая окружающим несколько секунд его оплакать и принять решение, кто же не даст ему возродиться. В реальности этот переход был смазан и, как говорили врачи, у умерших заражённых сердце некоторое время бьётся по инерции.

Когда стало понятно, что тучная женщина вот-вот захочет кем-то перекусить, пассажиры начали переглядываться. Их лица были не встревоженными, а скорее усталыми. Во взглядах читалась немая просьба к окружающим сделать то, чего самим делать не хочется. Это было так же необходимо, но неприятно, как убрать дерьмо за собственной собакой с паркового газона, что многие, собственно говоря, и не делают, хотя должны.

Павел начал было думать, что ему снова придётся делать эту грязную работу. Ему было не сложно, но он не хотел показывать на публике свой дешёвый нож. Его итак часто за него подкалывали, мол, как не стыдно, носить вещь из краденного у железной дороги гвоздя. Когда Павел уже решился было его вытащить и покончить с этим, в дело вмешался оторвавшийся от книги мужчина в кожаной куртке с длинными волосами. Он выхватил свой нож, длинный, широкий, с отделанной кожей рукояткой и вонзил его рычащей женщине в глазницу. Та притихла, и по салону пошёл неприятный запах посмертных испражнений. Сидевшие по бокам от заражённой пассажиры только в этот момент встали и отошли подальше. Молодая девушка, стоявшая у дверей, издала короткое «фу» и продолжила набирать текст на телефоне.

– Чего «фу», машинисту позвони, – сказал девушке мужчина, вытирая нож о бумажную салфетку.

Убрав телефон в карман, та сделала недовольную гримасу, говорящую что-то вроде «нечего тут командовать», но всё же нажала на кнопку экстренной связи и тонким голоском затараторила: