Люди, нанимаемые в «Парадиз», должны обладать рядом качеств. На первом месте –сметливость и скромность. На тот случай, если в отеле происходит нечто, требующее их вмешательства, персонал должен оказаться достаточно проницательным, чтобы уловить суть, и достаточно скромным, чтобы не сделать достоянием гласности то, что может угрожать репутации.Увы, создание электронной базы всех сотрудников гостиничного сектора будет запланировано египетскими властями лишь спустя шесть лет после описываемых событий. Так что при подборе кадров для «Парадиза» вполне могли быть просчёты.

Главный менеджер достиг в русском тех высот, когда можешь понять и о чём говорят, и о чём умалчивают. А потому догадывался: гости, по крайней мере русскоязычные, несмотря на все выданные персоналу инструкции, в курсе ночного происшествия.

Пока всё шло своим чередом. Каждый сотрудник выполнял свои обязанности и без всевидящего хозяйского ока.Значит, можно забежать к себе и сменить рубашку. Обычно переодевание происходило после обеда, когда жизнь в отеле сбавляет обороты. Но сегодня – особый день.Пожалуй, не лишне сделать дополнительный перерыв.

Включив душ, он с удовольствием подставил плечи и голову под струи. Отразившаяся в зеркале рельефность торса говорила о том, что он молод и достоин женского внимания. Не то что этот бородач-коротышка! Двигать чреслами в танцевальных па! В его-то возрасте…Видимо, осознавая его ограничения, он и сбрил свою эспаньолку.

Абдель моется с кошачьей тщательностью. Острые эмоциональные разряды мало-помалу стихают.

Заключительный этап перерыва- на «машрабии», откуда просматривается площадка вокруг бассейна.

Девушка в зелёном хеджабе нарезает круги у бассейна.

«Поистине эта особа вездесуща. Как джин. При этом безалаберна».

В прошлом году умудрилась потерять ключ от номера, и ему пришлось улаживать дело, дабы спасти от штрафа. В ходе тех злоключений они и сблизились. И всё-таки в глубине души он надеялся: этим всё и закончится. Тем не менее их общение продолжилось- по скайпу. Дальше –больше. Ася вознамерилась стать его женой и в подтверждение серьёзности своих намерений не только облачилась в хеджаб, но и приняла ислам. И если бы не появление в «Парадизе» Риты, он бы, пожалуй, не устоял и… заключил «орфи»-временный договор.

Натянув свежую сорочку, он тщательно застёгивает пуговицы. Управляющий отеля, где Абдель начинал карьеру, проверял именно эту деталь туалета. Сколько времени прошло с той поры, а его пальцы не забыли преподанный урок.

Про дезодорант он вспомнил лишь пересекая главную площадку.

ТЕРРИТОРИЯ «ПАРАДИЗА»

Время от времени косметолог бросала острый, как стальное лезвие, взгляд. Он адресовался женщинам, которые размахивали ногами и совершенно не думали о разрезе между ними. А ведь его нельзя никому показывать! Не говоря уж о том, что всячески оберегать от вторжения.

Малика обходит территорию при бассейне с предложением косметических процедур, а также маникюра и педикюра. Английская госпожа так благосклонно выслушивает девушку, что той представляется, что клиентка в её кармане. Но с тем же милым выражением старушка извещает: в Манчестере у неё своя маникюрша, она привела её ногти в порядок перед поездкой, и не хочется её огорчать. Чем леди может огорчить коллегу Малики, та уловила не сразу, но одарила самой профессиональных своих улыбок. Одно из преимуществ жизни среди европейцев – возможность широко улыбаться, что в её посёлке считается для девицы на выданье предосудительным. Даже если рот полон зубов, не знающих зубоврачебных инструментов. Землячки Малики улыбаются одними глазами. И надо заметить: эту часть женской прелести используют умело. У Малики глаза прозрачные, как дождевая вода, и чуть асимметричные. Дядя утверждает, что они достались племяннице от прабабушки, которая была родом из «Русии». ( Да, на арабском благозвучнее, чем на английском.) Они, конечно, горят не так ярко, как чёрные, но на смуглом лице Малики не теряются, тем более что в правой радужке есть отметинка. Этакий привет от предков-арабов. Коричневый треугольник. К счастью, он не портит девушку, а лишь добавляет пикантности. Впрочем, кто-то считает, что разноцветные глаза – знак неблагоприятный.

Малика приближается к людям, которые воспитывают странного мальчика. Поначалу девушка думала,что он азиат и его усыновила европейская пара. Однако его речь ( как будто звуки переполняли рот, и у него не хватает сноровки их удержать) убедили: с человечком не всё в порядке.

Она здоровается по-английски. Ей отвечает маленькая юркая женщина, которая, по всему видать, здесь и верховодит. Малика предлагает свои услуги. Малявочка- так про себя нарекла косметолог потенциальную клиентку- задаёт встречные вопросы. Хороший знак. Малика протягивает ей каталог. Туристка останавливается на косметическом массаже с последующей питательной маской. Приободрённая, девушка держит путь к итальянскому семейству. Но в это время на площади возникает фигура главного менеджера. Он сменил сорочку и куда-то спешит. Малика заинтригована. Но работа есть работа, и она обращается к итальянке. Вопреки скепсису косметолога в отношении молодых мам, симпатичная брюнетка внимает не перебивая. ( А какой женщине не хочется узнать про дамские штучки!) Однако дальше этого дело не идёт. Но Малика рада и тому, что её выслушали. Что ж, завтра повезёт больше. Она бросает быстрый, но цепкий взгляд в сторону павильона аниматоров: пусто.

В надежде пересечься с главным менеджером девушка продолжает свой маршрут.

В отеле явно что-то происходит.

Огибая бассейн, она замечает Абделя, о чём-то беседующего с крашеной рыжей аниматоршей.

Девушка раздосадована: соплеменники так падки на белых женщин!

УЛИЦА НАСЕРА, ДОМ САЕДА АМЕРА

Мысли полицейского в то утро заняты правым подреберьем. «Тебе нужна диета!»– утверждает старшая дочь, работающая медсестрой в клинике доктора Экрами.

Державшая бритвенный станок, непроизвольно отклонилась от курса. Нет, будучи правоверным мусульманином, он не страшился смерти. В его служебном кабинете хранился коврик для молитвы. И он не успевал покрыться пылью!Теперь, когда боль напомнила о печальной участи всего живого, память услужливо преподнесла слова из последней проповеди.

« Если вы были женаты в этом мире, в раю вы получите обратно свою жену. Она придёт с 70-ью черноглазыми девственницами, с каждой из которых вы сможете сношаться. А у каждой девственницы есть 70 служанок… Да поможет вам Аллах…»

– Вах!– лезвие полоснуло кожу. Саед Амер поморщился и вспомнил ранки на лице утопленницы. Чтобы отвлечься от неприятного зрелища, вернулся к словам муллы.

«Ваше воссоединение с женой продлится 70 лет. А когда они подойдут к концу, черноглазая девственница окликнет вас: «Эй, слуга Аллаха, неужели я не получу кусочек тебя?»– Вы обернётесь и увидите, что перед вами женщина, ещё более прекрасная,чем та, с которой вы были…»

Звучит многообещающе, в особенности для юнцов, что трудятся в курортной зоне и копят – фунт за фунтом-на свадьбу. Но Саед Амер женат двадцать три года. И черноглазые красавицы не отягощают его ум. Если что и лишает покоя, так это будущее трёх сыновей. Да ещё здоровье.

Он вышел из ванной комнаты с порезами, залепленными кусочками бумажного полотенца. Такая степень травматичности при бритье свидетельствовала не только о том, что процесс был относительно нов для офицера, но и о том, что глава семьи находился в плохом расположении духа. Домочадцы сигнал уловили – за столом воцарилось молчание.А позвякивание приборов приобрело дополнительную звонкость.

Сосредоточившись на еде, господин Амер успевает делать обзор присутствующих: супруга, дочь и трое сыновей. Младшие – хвала Аллаху- пока не доставляют хлопот. Во всяком случае, мальчишечьи проделки не отличаются серьёзностью.

Сыновья Амера появились на свет спустя десять лет после дочек, когда супруги уже не скрывали озабоченности по поводу затянувшейся паузы в деторождении.

" Если нет того, чего желаешь, желай того, что имеешь!"– сказал тесть, давая понять, на чьей он стороне. Однако- хвала Аллаху- всё наладилось. Правда, не без участия клиники доктора Экрами. Мальчишки появились на свет с промежутками в два года – крепкие и абсолютно разные. Если Мохаммед отличался зычным ночным рёвом, то Закария был не по-детски смирён перед всякого рода неудобствами- будь то мокрые пелёнки, неловкая поза или голод. Вот и сейчас, когда ему минуло пять лет, он смотрит на мир с беспокоившим родителей выражением –не то обречённости, не то всепрощения. Их антипод- всеобщий любимец и баловень Кемаль.С неиссякаемой энергией он пробует этот мир на ощупь и на вкус. А к его губам, кажется, навсегда приклеилась улыбка.

Ели братья тоже по-разному. Старший долго и как будто недоверчиво жевал. Средний вообще слыл малоежкой. А младший, которому выпал счастливый жребий оказаться монополистом материнского молока, отличался отменным аппетитом и как следствие – девчачьей пухлявостью.

Господин Амер перевёл взгляд на младшую дочку. Рослая, рано сформировавшаяся девушка с приятным голосом. Год назад она озаботила отца состоянием здоровья.И как всегда, семейный доктор пришёл на помощь. Господин Амер с удовольствием отметил: девичья кожа чиста, а губы не обведены красно-коричневой коростой. А ведь этот недуг мог поставить под вопрос будущую семейную жизнь Айи! Кто польстится на девушку, которая напоминает дитя – объевшееся фруктами и неумеющее пользоваться салфеткой?

Господин Амер мысленно воздал хвалу Всевышнему и пожелал процветания клинике доктора Экрами.

Год назад он был недоволен супругой, которая игнорировала симптомы, уповая на домашние снадобья. Тогда он, заметив коричневатые чешуйки на лице Айи, попенял ей. Амина привычно повинилась. О, она предсказуема, как смена времён года.

Нынче господин Амер вознамерился было похвалить жену за то, что послушалась доводов рассудка и обратилась за помощью к официальной медицине, но вовремя одумался, сочтя тему неуместной. И отложил до кофе. Супруги пили его вдвоём –на её территории, в женской гостиной, что служило знаком особого расположения к супруге.

Амина ставит на стол две чашки. Даже их совместное молчание -подобие сообщничества. Оно выражает то согласие душ, которому слова не требуются. Но сегодня всё идёт не так.

– Айя свежа, как цветок на рассвете,– констатирует господин Амер.

Белизна – половина красоты!– соглашается жена. Этим и ограничилось: негоже матери рассыпаться в похвалах собственной дочке.

– Я собираюсь пойти к доктору. По собственным делам. Полагаю, ему будет приятно услышать, что назначенное им лечение имело хороший результат.

Госпожа Амер выслушала мужа с непроницаемым лицом. Затем сделала маленький глоток и водворила чашку на место –почти беззвучно.

– Амина, в чём дело?

Жена отрывается от созерцания чайной посуды.

– Саед, наша дочь никогда не нуждалась в помощи доктора Экрами.

Господин Амер пригубил кофе и вернул чашку на стол -чересчур поспешно. Если бы в семействе пользовались блюдцами – оно бы непременно звякнуло.

По всему выходило: ситуация требует разъяснения, о чём глава семьи недвусмысленно дал понять.

Госпожа Амер, получив образование, достаточное лишь для домохозяйки, отнюдь не была невежественна – по части мужской психологии. Чтобы не прогневать супруга, она и сама должна была сохранять спокойствие –хотя бы видимое.

– Я давно хотела известить тебя. Но случая не представилось.

Офицеру показалось, что повисшая пауза давит плечи, и он пошевелил ими. Супруга поняла его правильно: жест выдавал крайнюю степень нетерпения. И она добавила своей речи скорости:

– Это не диатез, не экзема, не аллергия, дорогой. Это…излишняя растительность. В подростковом возрасте у девочек начинают расти волосы. В разных местах.-Жена уставилась в чашку, словно черпая в ней силы:-В том числе и на лице. В прежние времена никто бы и внимания не обратил. Но наша девочка слишком большое внимание уделяет своей внешности.

– Но она красавица!-вставляет собственное словцо папаша.

– Да, это и осложняет ей жизнь, -произносит госпожа Амер, а про себя добавляет:– И мне тоже.

Слово «осложняет» в устах женщины принуждает господина Амера внутренне подобраться. Он-то считал, что трудности могут присутствовать лишь в мужской жизни.

Она отрывает взгляд от чашки и смотрит куда-то перед собой. Как будто видит там что-то важное. Манера, хорошо известная мужу, вызывает у него приступ раздражения. Офицер полиции опускает многострадальный бритый подбородок. Чтобы не выдать себя. Но именно этот жест добавляет женщине смелости:

– Айя подстригала пушок над губой.

При этих словах правая бровь господина Амера надломилась, а левая поползла на лоб

– Дочка допустила ошибку. От этого волосы растут сильнее. Тогда мы и решили сделать электроэпиляцию. По совету Азизы. Девочка вытерпела всё. Но началось раздражение…

– Мало ей ног!-бурчит господин Амер и осознаёт, что роняет мужское достоинство. Ведь ступает на зыбкую почву женской телесности! Он стремительно поднимается, так что смахивает со стола салфетку.

– Но мусульманке разрешено удалять волосы на ногах!-торопливо говорит жена.– И на лице тоже. За исключением бровей.-Но супруг уже идёт к выходу.-Об этом сказано в книге…– Амина не успевает озвучить название источника до того, как за супругом закрывается дверь.

Выйдя из ворот дома, он чувствует: гнев стихает. Хорошо, что не стал укорять жену в том, что морочила ему голову… Довольно с неё и прерванного утреннего ритуала. В конце концов это женские штучки. Правда,на них тратятся деньги. Но такова доля всех отцов. В дочь надо вкладывать. Окупится! Когда найдётся подходящий жених.

Господину Амеру предстоял трудный день. Вопросы отеля «Парадиз» не только не решались, но и с каждым часом усугублялись.

Госпожа Амер сидела неподвижно.Пока шаги мужа не стихли. Тогда она встала и подняла упавшую салфетку. А когда смолкли звуки его автомобиля, налила себе кофе. Амина Амер тяготилась их общей с дочкой тайной и теперь ощутила себя свободной от угрызений совести. К тому же в половине третьего пополудни её ждал любимый сериал. Именно в этой серии и должно было решиться: сможет ли главная героиня противостоять интригам золовки или станет их жертвой.

Глава 7. Когда хочется спрятаться под паранджой.

РАБОЧИЙ КАБИНЕТ ГЛАВНОГО МЕНЕДЖЕРА

Из окна хорошо просматривается взятая в круг ослепительно-белыми корпусами центральная площадка отеля, малолюдная в этот час. Лишь пара-тройка отдыхающих распростёрлась на шезлонгах. И хотя Саед Амер служит в туристической полиции с самого начала её образования,всё равно не устаёт удивляться тяге белокожих братьев по разуму к лежанию под солнцем. Господин Амер не выезжал за пределы континента, а потому не не представляет, что такое дефицит ультрафиолета.

– У вас есть план территории отеля?– задал он вопрос, не отрываясь от вида за окном.

Не говоря ни слова, Абдель поднялся из-за рабочего стола и подошёл к шкафу, уставленному папками. На корешке одной из них написанные от руки цифры: 1993. Если это дата, то возраст « Парадиза» солидный.

Хозяин кабинета хорошо ориентируется в нагромождении документов. Вскоре на свет божий извлекается лист размером А3.

Приняв бумагу, полицейский приступает к изучению чертежа. Стандартный набор объектов. В чём это помогло бы сдвинуть расследование с мёртвой точки, он и сам не знает. Остаётся надежда, что это поможет сформулировать очередной вопрос для главного менеджера. А их перечень иссякает.

– По какому принципу вы расселяете гостей?– выдавливает он из себя.

– Мы стремимся учитывать национальный характер, менталитет. Ну и индивидуальные пожелания…

– Получается, арабов селите отдельно от европейцев?

– Как правило.

Имеются ли в наличии пустующие здания?

– Нет. В каждом корпусе заняты два-три номера.

Следовательно, если бы женщину удерживали в отеле и подвергали физическому воздействию, было бы затруднительно скрыть данный факт от соседей. Территория сравнительно невелика и компактна. Да и существовал ли застенок в реальности? На трупе ни одного следа от верёвки или наручников. Её не накачивали наркотиками. Тогда откуда поражение кожи?

Саед Амер поворачивает шеей в одну, затем в другую сторону, словно удостоверяясь, не отвалится ли она в случае чего.

– Остеохондроз? – сочувственно интересуется Абдель.-Вопрос остаётся без внимания.-В «Парадизе» есть массажист. Хорошо справляется с этими проблемами.

– Постояльцам разрешается принимать гостей, не так ли?

– В определённое время.

Саед Амер откладывает схему отеля и открывает чёрную папку, с которой явился в «Парадиз». Оттуда извлекается снимок.Цветная фотография хорошего качества. На вид женщине- 40-45 лет. Никаких особых примет. Снимок переходит в руки хозяина кабинета.

– Распространённый европейский тип,-зачем-то комментирует офицер.– Подобные ему миллионами слетаются на нашу родину за солнцем, морем и острыми переживаниями. Правда, есть некоторые отличия между славянками и западно-европейками. У первых на лице больше подкожного жира, у вторых –выраженные углы нижней челюсти и подбордка, что в большинстве случаев хорошо поддерживает кожу внизу. -Этим антрополого-физиогномические познания Саеда Амера и исчерпывались.

– Она боялась нашего солнца. А потому пряталась от него,– счёл необходимым добавить Абдель, после чего вернул фото офицеру.

Полицейский возвращает снимок на место.

– Так вы, господин Яхья, говорите, что в отеле массажист умелый.…?-важный посетитель произносит фразу неспешно, давая своему визави время на обдумывание.-А как насчёт косметолога?

– Да, господин Амер. Её зовут Малика.

НОМЕР «КРИШНАИТА»

«…Как раз в это время колесница Кришны въехала во Враджабхуми. По воле провидения он оказался там, где лежала при смерти Радхарани, и из его уст вырвался крик: «Радхе, Радхе! Пожалуйста, дай мне лотосы твоих стоп. Я хочу положить их себе на голову!» Кришна, истерзанный болью разлуки с Радхарани, пришёл в экстаз. Его руки и ноги втянулись внутрь тела. Он стал похож на черепаху».

Павел Петрович ощущает себя мальчиком, до которого доносятся звуки Всесоюзного радио. «Театр у микрофона». В рядах постоянных слушателей передачи числилась его матушка.

Белозерцев нерешительно топчется на площадке: неловко нарушать благоговейное слушание индийского эпоса. Но тут что-то щёлкнуло… И воцарилась тишина. Воспользовавшись шансом, он постучал. За дверью ничего не колыхнулось. Посетитель возобновил попытку. И был вознаграждён: дверное полотнище плавно раскрылось. В проёме предстала фигура, облачённая в свободно ниспадающую рубаху цвета жирных сливок и узкие обтягивающие штаны – судя по всему, индийского происхождения.

– Добрый день!– Павел Петрович сдабривает приветствие значительной долей вкрадчивости.

Обитатель номера молча отвешивает поклон. Его карие глаза подёрнуты влагой.

– Я бы хотел извиниться за вторжение. Если вы помните…

– Поиски увенчались успехом?– голос соседа приглушённый, с интеллигентными интонациями.

– Мальчика мы нашли. Это мой внук.Простите ради Бога, но нельзя ли нам поговорить?

Мужчина посторонился, давая проход. В нос ударил пряный запах тлеющих ароматических палочек. Отметив босые ноги хозяина, гость снял сандалии в прихожей. Оставшись в носках, он порадовался, что с утра позаботился об их смене.

Номер «кришнаита» такой же планировки, как его собственный: зона прихожей беспрепятственно переходит в гостиную, блистающую чистотой.

«Если постарался уборщик, то почему его рвение не распространяется на наш номер?»

Жаркий отсвет олеандров за окном служит великолепным фоном для белых одеяний хозяина. Легко, точно на шарнирах, он усаживается на пол и поджимает под себя ноги. Теперь гость возвышается над ним, переминаясь с ноги на ногу.Кришнаит жестом указывает на диванчик, и Белозерцев охотно пользуется шансом расположиться в традиционной позиции.

– Павел Петрович!– представляется он, по советско-российской привычке не называя фамилию.

– Ганга-Датта.

Белозерцев не решается попросить о повторе имени.

– Видите ли, у нас в отеле произошло ЧП. В бассейне утонула женщина.-Светло-фарфоровое лицо типичного вегетарианца остаётся бесстрастным.-Мы все нервничаем. Идёт дознание. Я бы хотел спросить вас…-Ганга-Датта, похоже, вовсе не задаётся вопросом: какое отношение к этому «дознанию» имеет вторгшийся господин.-Полагаю, в ваших глазах выгляжу странно, но эта смерть коснулась моей семьи.

– Что вы хотите узнать?– Глаза кришнаита уже избавились от предательской влажности, и предположение, что она вызвана историей Кришны и Радхи, кажется теперь маловероятным.

– В тот вечер… Когда мы зашли к вам… Вы видели что-нибудь подозрительное?

Сильно выраженный губной желобок Ганги-Датты – признак врождённой сексуальной харизмы- остаётся неподвижным. Однако по переносице прокатились волны. Сосед честно пытался вспомнить события двухдневной давности, но через считанные секунды сдался:

– Не припоминаю.

– Всё было, как в предыдущие дни?

– Пожалуй, да.

– А подозрительные звуки?

Ганга-Датта берёт два металлических кружка, соединённых верёвкой.

– Благодаря им, мирской шум сюда не проникает. Воспевание святых имён – главный способ оградиться отскверны.

Белозерцев выжидательно молчал. Ганга-Датта расценил это на свой лад. Он прикрыл глаза и запел, отбивая такт металлическими кружками:

– Харибол –нитай-г-о-о-р! Нитай-г-о-о-р -харибол!

Затем с большой неохотой он приоткрыл веки и воззрился на посетителя с явным, хотя и деликатно-дозированным состраданием.

– Простите, но… как вы оказались в столь мирском месте, да ещё без поддержки единоверцев?– осмелился полюбопытствовать посетитель.

– Я не санньяси, который может посвятить себя духовному служению. У меня семья. Работаю в компании, которая распространяет косметические товары. Кришна благословляет меня: продаж много.

«Это не Кришна, дорогой друг, а твоя гендерная принадлежность. Какая потенциальная покупательница устоит перед нею?»

– Руководство поощрило меня путёвкой в Египет. Я бы, разумеется, предпочёл получить вознаграждение в денежном эквиваленте…

«Ох, как я понимаю тебя, мужик…»

– Я колебался. Всё-таки курорт не способствует благочестивым мыслям. Но потом подумал, что и здесь найдутся те, кто жаждет истины…

« А ты идеалист. Но кажется, безобидный».

– Хотите ощутить нектар воспевания святых имён?

Белозерцев делает неопределённый жест. Что-то типа движения лобастого бычка, готового ласково, но ощутимо боднуть. Ганга-Датта проигнорировал его. Но последовавшую паузу, надо полагать, понял как знак согласия. А быть может, ему не терпелось снова погрузиться в транс. Шторки глаз опустились, голова подалась назад.

– Гопала – Говинда- Рама! Мадана- Мохана!

Голос набирал мощь. Белозерцев повёл плечами, словно стараясь порвать обволакивающую пелену.

Вступили железные кружки.

« Как же они называются?»– Процесс припоминания был болезненным. Звёздчатая сеть нейронов в мозгу натягивалась – до мучительной дрожи, так что казалось: вот-вот лопнет. Чтобы избавиться от навязчивой чехарды слов, он принялся осматривать комнату. Ароматическая палочка, помещённая в обычную чашку, уменьшилась на треть. Её тлеющий кончик надломился – коричневая трубочка пепла упала на пол. Взгляд, проследив за траекторией её полёта, двинулся вверх – к причудливым узорам дымка. Они завораживали. Неудивительно, что те, кто практикуют медитацию, смотрят на создаваемую «здесь и сейчас» живопись горения.

« Почему в своей жизни я прошёл мимо этой красоты?»

Белёсые полупрозрачные линии на глазах принимали определённую форму. Белозерцев напряг зрение. В дымном узоре угадывалось слово. Лю… Лю? Он подался вперёд, пытаясь помочь глазным хрусталикам. Люси… Кончик растёкся, подхваченный воздушными потоками помещения. Наблюдатель заморгал, расслабляя отяжелевшие веки. Затем потёр глазницы. И снова глянул на ароматические палочки. Очередная порция пепла скользнула вниз. Канул в небытие и мираж. Игра человеческого мозга? К нему Павел Петрович относился с почтением. Включая и собственный. И даже теперь, когда он стал слабеть… Но данный случай не относился к заурядному сбою. Выданное им имя принадлежало реальной женщине. Чтобы уменьшить напряжение, Белозерцев откинулся на спинку дивана. Обзор несколько увеличился. Взгляд наткнулся на низкий столик, на котором стояли две куклы. Одна из них в отливающем золотом сари. Изящную головку с пробором по середине и красно-коричневым пятнышком над переносицей венчало покрывало – в тон сари. На кукле-мужчине – шаровары, чалма, а в руках – дудочка. На миниатюрной шее -цветочная гирлянда.

Он знает их. Благодаря книжке « Легенды и сказания Индии», которую читал внуку. Это Божественная чета – Кришна и Радхарани. Эта их «лав-стори» растрогала сердце экзотического соседа!

– Мадана-Мохана!- певец продолжает набирать обороты.

Жизнь вокруг запульсировала чаще.

Взгляд гостя метнулся к двум портретам в рамках. На одном запечатлён старец со смуглым торсом, который прикрывает узкая, белоснежная полоска ткани. С другого портрета смотрит пожилой господин, чей крупный череп начисто лишён растительности, а лоб пересекают две параллельные линии, сливающиеся на основании носа в пятно кремового цвета. С шеи свисает ритуальная гирлянда из цветов.

Снова принялись отбивать ритм металлические пластинки.

« Кажется, они называются на букву «м». Он снова напряг память. Однако наименование индийского ударного инструмента продолжало вертеться на языке неопределённым: «М-м-м». Какое мучение – вспоминать! М-м-м- ан… Мандрагон! –Мандрагон? Кажется, растение. Библейское. Еврейские женщины лечились им от бесплодия.

Ман-н-н-н-дрил! Мандрил? -Перед глазами ощерился примат из семейства мартышковых.

Ма-а-адригал! -Мадригал? Ассоциируется с конвертом для долгоиграющей пластинки фирмы «Мелодия». Ну точно! Такая хранилась в тумбочке под телевизором. В родительской спальне. Значит, мадригал – это из сферы музыки.

Мар-р-р-гинал! Господи, похоже он на опасной черте. Жена права, надо пропить курс мил-л-л… Как его там? Милдроната!

210. Что за цифры? – Число ударов в минуту. Ритм барабанов, бубнов или этих самых «м-м—м…» Именно такой ритм и позволяет преодолевать блокировку нервной системы, снимает фильтры восприятия и способствует впадению в… транс.

Белозерцев проводит ладонью по макушке, хотя волосяные луковицы не подают сигналов.

« Надо уносить ноги. В противном случае, ты поведёшься на эти «210». И тоже затянешь: «Ма-а-а-дана-маха-а-на».

Гость сделал усилие – тело оторвалось от сиденья. Осторожно ступая на затёкшую ногу, он двинулся в прихожую. Втиснул ступни в сандалии , дёрнул дверную ручку.« Не заперто». Снаружи на поверхность сознания блестящим шариком вынырнуло одно-единственное слово: манджиры! «Вспомнил!» Он приободрился и крепко впечатывая подошвы сандалий в тротуар, направил стопы к кафе.

– Паша, куда ты запропастился?– Супруга летела наперерез. Следом обливаясь потом едва поспевал Костик.

– Я тут… зашёл на минутку. К соседу.

– Мы ждём битых два часа!

Белозерцев скосил глаза на циферблат. 17 часов 7 минут. Жена не преувеличивала. Он провёл у кришнаита уйму времени. И даже не ощутил его хода. Опять причудливые игры мозга? Подумать над этим не оставалось никакой возможности: подцепив мужнино запястье, Дания Рафаэлевна увлекла супруга в кафе. Настала пора пить коктейли. О своих подозрениях она предпочла умолчать. Нет, не пришло ещё время говорить об очередной странности в поведении мужа. О его блужданиях по отелю она поговорит при более подходящем случае. Без посторонних ушей.

ЦЕНТР КРАСОТЫ «КЛЕОПАТРА»

О,как бесконечно был мудр Посланник Аллаха( да благословит его Аллах и приветствует), когда сказал:

«Даже зарабатывая на жизнь, вы можете делать это во имя Бога, если это делается с правильной целью, например, для поддержки семьи».

Мысль Малике близка. Как и другая: « Добросовестное исполнение обязанностей – тоже благотворительность».

Дядя и тётя повторяли не единожды эти постулаты Корана в присутствии воспитанницы, и она с детства усвоила: даже свою обыденную жизнь можно превратить в поклонение Аллаху. Таким образом, и обслуживая кяфиров, она могла быть уверена, что не сбилась с истинного пути. Благословение не замедлило. Вместо одной выгодной клиентки явилась другая.Та самая малявочка – жена великана и любительница сооружать тюрбаны из шарфов и палантинов. Малика не исключает: головные уборы имеют конкретную цель- увеличение хозяйского роста.

Посетительница центра красоты оказалась любознательной –до всякого рода косметических процедур и внимала Малике с детским восторгом. Та начала с молочной ванны Клеопатры, ароматизированной кокосом, лавандой или лепестками роз. Благосклонно выслушав её состав, клиентка не смутилась при озвучивании стоимости – 600 евро за сорок минут, однако попросила поведать о других методах ухода за женскими прелестями. Впечатлила клиентку и соль Красного моря с добавлением ароматических масел, которую втирают в тело ( 150 евро за 40 минут). Такую же цену Малика предложила и за скраб из кофе и кокосов. На них и пал выбор.

Процедура началась, когда ожил мобильник Малики, на экране высветилось: «хозяин». Проигнорировать этот звонок сотрудники отеля не имели права, а потому косметологу пришлось снять перчатки и принести клиентке извинения. Она покрыла спину с нанесённой тёплой коричневой массой полиэтиленовой плёнкой, затем махровым полотенцем – и удалилась с телефоном в руке. Как будто распростёртая на специальном столе женщина могла что-то понять из её ответов главному менеджеру. Но таковы уж правила.

Девушка никогда не имела дела с полицией. Естественно, что предстоящая беседа с представителем закона,о которой предупредил Абдель, повергла её в смятение. Однако умея владеть своими чувствами, косметолог довела процедуру до конца, не дав клиентке ни единого шанса заподозрить неладное. Они условились о следующей встрече, и Дания Рафаэлевна покинула центр красоты посвежевшая и похорошевшая.

Отойдя на десяток метров, она оглянулась: к «Клеопатре» деловитой поступью приближались двое. В одном она признала «хозяина», другой был незнаком. Но по властной манере держаться, в нём угадывался представитель закона.

Они переступили порог,как условились: через пятнадцать минут после завершения процедуры. Косметолог успела перемыть посуду, в которой готовились препараты, отправить в стирку использованные полотенца и даже снять специальное облачение.

Коротко переговорив, они решили расположиться в комнате отдыха, где стояли удобные кожаные диванчики, а из пасти фарфорового дельфина струилась вода.

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?