Черная дыра. Том 2

Глава 3

До города оставалось совсем немного, когда, сверкая проблесковыми маячками и пугая едущих впереди автомобилистов воем сирены, далеко перед Фордом Арсена возникла неровная цепочка из двух автомобилей полиции и одной неотложки. В ту же секунду Арсен выскочил прямо на проезжую часть. Не прошло и минуты, как автомобили экстренных служб оказались рядом и экипажи полиции и врачей обступили капитана и его синий Форд со всех сторон.

Из одного из автомобилей выскочил худой рыжий парень – коллега Арсена Тимур, с которым он говорил по телефону, еще находясь в лесу.

– Капитан.

Арсен схватил его за ворот рубашки и резким движением прижал к автомобилю неотложки.

– Где вас черти носят? Где вертушки, мать вашу?

– Начальство не дало добро поднять их, я делал все что мог, Арсен. Как он? – парень приподнялся на носках и заглянул за плечо Арсена, как раз в тот момент, когда врачи выносили из Форда старшего лейтенанта.

– Как он? – Арсен оттолкнул коллегу и почти шепотом добавил. – Ты еще спрашиваешь…

– Эй, как он? – повторил свой вопрос парень, уже обращаясь к врачам, и даже дернул за рукав одного из них.

– Сожалею, – ответил медик с непоколебимым выражением лица. – Мы опоздали.

Арсен сделал шаг назад и присел на капот Форда, глядя куда-то в пустоту под ногами мельтешащих перед ним людей из полиции и неотложки.

– Что… – опешил Тимур, облизнув губы, – То есть… То есть как… Вы уверены, может еще можно что-нибудь сделать?

– Мне очень жаль, – сказал медик и скомандовал своим зазевавшимся работникам, чтобы они занесли тело в карету.

– Черт, – Тимур, словно надеясь, что старший лейтенант, оказавшись внутри реанемобиля, скинет с себя простыню и сядет на носилках, последовал за медиками и некоторое время смотрел на тело.

Затем он вернулся к Арсену и также присел на капот. Перед Форда опустился низко к земле.

– Черт, Арсен, – он положил руку ему на плечо. – Прости. Я лично делал все, что было в моих силах.

Арсен не слышал его. Не дождавшись никакой ответной реакции от капитана, Тимур помолчал, а затем поднялся на ноги.

– Крепись, капитан, – по-дружески похлопав Арсена по плечу, он отошел в сторону, давая указание полицейским, уже приступившим к работе.

Внезапно Арсен поднялся на ноги и открыв дверь водительского сиденья, уселся за руль.

– Простите, капитан, нам еще нужен ваш автомобиль, – робко заявил один из полицейских, но Тимур остановил его:

– Оставь его.

Переключив передачу, Арсен рванул с места по пустой, из-за возникшего позади полицейского заслона, полосе шоссе в сторону города.

Добравшись до Управления, Арсен, выскочил из Форда и взбежал по лестнице. Он двигался почти машинально, не обращая внимания на окружающих людей, и ничего не видя перед собой.

Спустившись в подвал, он быстро нашел нужный кабинет, и вошел в отворившуюся с громким скрипом дверь.

Темная комната, стен которой не было видно из-за многочисленных мониторов и различной аппаратуры, о предназначении которой едва ли мог догадаться простой обыватель, казалась безжизненна. Но лишь на первый взгляд. Когда глаза привыкали к полумраку, не способному поглотить свет мониторов, за каждым столом проявлялись силуэты людей в больших наушниках, каждый из которых глядел в экраны перед собой или делал какие-то заметки в почти невидимых блокнотах.

Капитан уверенно прошел через ряд сотрудников и остановился возле стола под номером 22.

– Сделай кое-что для меня.

Короткостриженый парень в очках на толстой линзе обернулся и приветственно кивнул капитану, одновременно снимая наушники. Арсен наклонился к его уху:

– Найди мне записи телефонных разговоров Руслана. Срочно.

– Руслана. Сутенера?

– Да.

– Хорошо, – парень вновь повернулся к монитору и уже собирался надеть наушники, но Арсен не дал ему этого сделать, перехватив его руку.

– Найди сейчас.

Парень оторопел, но смог быстро взять себя в руки.

– Да, конечно, конечно.

Около пяти минут понадобилось парню, чтобы найти нужные материалы на своем компьютере и еще две, чтобы протянуть капитану пару наушников и запустить интересовавшие его аудиофайлы.

– По старой дружбе, капитан, – сказал он. – Ты же знаешь, я не могу делать с этими файлами все, что мне вздумается.

Арсен поднял руку, прося парня замолчать, и тот мгновенно замолк.

На проигрываемой записи Руслан говорил с Нуржаном о девушках, которых Ерлан просил подготовить для него и еще о всякой несущественной ерунде, но теперь все сомнения Арсена окончательно развеялись. Он просто не мог спутать голос человека, которого на протяжении последних месяцев регулярно прослушивал, ни с кем другим. Это был Руслан. Картина прояснилась полностью. Руслан, Азамат и Самат – вот те люди, которые должны ответить капитану за друга…

Арсен снял наушники и пулей вылетел из подвала.

Взбежав по лестнице, Арсен без стука ворвался в кабинет Жанибека. Заместитель был не один. Его гость – престарелый лысый мужчина с густыми черными усами, мирно попивавший чай и весело беседовавший с заместителем начальника, подскочил в кресле от неожиданности, когда дверь ударилась об ограничитель. Он обернулся и посмотрел на человека, на которого с непонятным выражением лица уставился Жанибек.

– Что за народ у тебя, врываются с пинками? —возмутился гость, но Жанибек жестом попросил его замолчать, и вопрошающе посмотрел на Арсена.

Арсен на ходу вынул из кармана пистолет и положил его на стол заместителя. Затем снял с ремня жетон и вместе с полицейским удостоверением положил рядом с пистолетом.

– Я ухожу. Поручите провести все формальности как можно скорее.

– Стой, стой, стой, – Жанибек, вытянул руки, словно пытался загипнотизировать Арсена, а затем быстрым движением протер лоб, после чего поднялся с места и продолжил, – я слышал, только что, о Амренове. Мне жаль, что так получилось.

– Не держи ребят, кто не хочет работать – пусть уходит, – вклинился в разговор гость, отхлебнув чаю и отвернувшись от Арсена.

– Извини, Дастан, при всем уважении, зайди в следующий раз или помолчи, – попросил его Жанибек, поморщившись, словно учуяв неприятный запах.

Дастан растерялся, но затем демонстративно громко поставил чашку на стол.

– Все ясно с тобой, Жаке, – почти обиженно произнес он и соскочил с кресла. Он едва доставал до плеч Арсена, но, тем не менее, бросил на него такой взгляд, словно тот был провинившимся ребенком, которого он случайно заметил путающимся под своими ногами.

– Начальником отдела ты был проще, Жаке, – Дастан закивал головой и его глаза сузились.

– Я сожалею, что старшего лейтенанта не удалось спасти, но это война и потери здесь неминуемы, – не обращая на него внимания, сказал Жанибек.

– Я знаю, примите мою отставку.

Дастан, присутствие которого стало теперь незаметным, поправил галстук и зашагал к выходу. Перешагнув за порог, он громко хлопнул дверью, но никто не обратил на это внимания.

– Ты же знаешь, что я не могу сейчас этого сделать. У нас на носу операция.

– Плевать я хотел на вашу операцию. Или примите сейчас, или оформите задним числом, у вас все равно не останется иного выбора, – капитан развернулся и вышел из кабинета.

– В смысле? – крикнул Жанибек и торопливо обогнув свой стол, выбежал следом.

– Вам звонили из Министерства, господин Ми…, – затараторила секретарша, вскочив с места, но Жанибек не дал ей договорить, проносясь мимо:

– Потом, потом, Мира.

– Жаке! – Дастан, как оказалось, не ушел, а ожидал его на диване в приемной. Он даже попытался преградить путь Жанибеку, но тот отстранил его.

– Дастан, сейчас не лучшее время, потом.

Справившись с преградами на выходе из приемной, Жанибек побежал за капитаном.

– Темиров, что ты имел в виду? – к тому времени Арсен уже вышел на лестничный пролет.

Сотрудники управления почтительно расступались перед Жанибеком и удивленно смотрели ему вслед, впервые видя Жанибека, бегущего вне спортивного зала.

Арсен выскочил на улицу и в мгновении ока оказался в Форде. Автомобиль рванул с места прежде, чем Жанибек успел добежать до него.

– Эй, эй вы! – закричал Жанибек каким-то молодым полицейским, выходившим из патрульного автомобиля.

Парни посмотрели на своего шефа и замерли на месте, не зная отходить им от машины или садиться в нее.

– За ним, резко, остановите этот Форд!

Полицейские запрыгнули в автомобиль и уже хотели тронуться с места, как на заднее сиденье заскочил Жанибек, присоединившись к уже сидевшему там капитану.

– Остановите его, этот парень наделает глупостей.

Водитель включил сирену и стробоскопы. С трудом выбравшись из образовавшегося на парковке затора, полицейский Cyron выехал на дорогу и помчался за Фордом.

– Добрый день, что случилось? – недоуменно спросил капитан Нурушев.

– Этот парень, он сейчас наломает дров. Он в аффекте после смерти Амренова.

– Амренов?! Старший лейтенант Амренов Думан мертв?! – капитан Нурушев оторвался от спинки сиденья, но его тут же прижало к ней обратно, когда водитель надавил на педаль газа.

– Да.

Нурушев замолчал, ибо неожиданно оказавшийся рядом с ним начальник, и полученная от него информация вогнали его в ступор.

Тем временем, Cyron едва не угодил в дорожно-транспортное происшествие, чудом избежав лобового столкновения с растерявшимся водителем белого Акцента.

– Тише, не угробь никого, – прошептал Жанибек, просунув голову между двумя передними сиденьями.

Мощности Форда не хватало для того, чтобы оторваться от полицейского паркетника. После очередного перекрестка, под перекинутым через дорогу пешеходным мостом, Cyron обогнал Форд и преградил ему дорогу. Нурушев сгруппировался, ожидая столкновения, которого не произошло. Едва Cyron успел остановился, Жанибек в ту же секунду оказался на улице и уже направлялся к Арсену, выскочившему из Форда.

– Что ты делаешь, Темиров?! Какого черта ты устраиваешь это шоу?! Куда ты едешь?

– Не мешай мне, Жанибек! – воскликнул Арсен. – Вы уже сделали, что могли, мать вашу и теперь мне от вас ничего не нужно.

– Не будь идиотом, Арсен! – Жанибек увидел пистолет в руке капитана. – Зачем тебе оружие? Хочешь устроить самосуд? Совсем спятил?!

– Это не ваше дело, ваше дело было поднять вертушки и спасти старшего лейтенанта, который два гребаных года подставлял свою задницу под пули и пахал как раб. И он, черт вас всех дери, делал это не для того, чтобы помереть как собака, так и не дождавшись от вас никакой помощи.

– Вы сами решили поехать туда.

– Я просил у вас ребят.

– У нас нет ребят, тебе ли не знать? Каждый даже самый прожженный офисный червь сейчас задействован в том, чего мы все ждем.

– Теперь это не имеет никакого значения. Уберите машину и дайте мне проехать еще два квартала.

– Арсен!

Капитан Нурушев неожиданно для всех набросился всем телом на Арсена, и попытался завладеть его пистолетом, но Арсен среагировал мгновенно. Он отскочил в сторону и коротким ударом левой рукой в челюсть быстро остудил пыл коллеги.

– Эй, тихо, тихо!!! – Жанибек схватил Нурушева за рукав и грубо отшвырнул его назад.

– Никто не хотел, чтобы так вышло. Я – заместитель начальника УБОП, но не Господь Бог и не могу поднимать вертушки, когда мне вздумается. У меня есть целые тома инструкции и приказов, руководство, есть целая куча начальников в Министерстве. Неужели ты думаешь, что будь все в моих руках, я бы не поднял вертолеты? И потом, когда по городу разъезжает человек с оружием, и особенно человек, отставку которого я еще не принял, это, черт возьми, очень даже мое дело. Потому что я все еще работаю в полиции, и я не уверен, что это продлится долго, если ты сейчас же не сядешь в свой Форд и не отдашь мне свой ствол. Вы, – Жанибек обратился к трем полицейским, приехавшим с ним, – сядьте в машину и езжайте по своим делам, я вернусь с Темировым.

Молодые полицейские молча уселись на свои места. Нурушев коснулся разбитой губы и сплюнул.

– Рембо хренов, – шепнул он, глядя на Арсена и последовал примеру своих коллег.

– Разъезжаемся! Все, кино окончено, – закричал Жанибек образовавшейся толпе зевак, которая стала неохотно расходиться. – Резко, резко, освободите тротуар! Ничего интересного здесь больше не будет, – Жанибек замахал руками, регулируя движение пешеходов и автомобилей.

Когда Cyron и все любопытные унеслись дальше по своим делам, Жанибек обратился к Арсену.

– Все, Арсен, успокойся. Нам всем нелегко. Думаешь, мне все равно? Я понимаю, какого это, когда теряешь напарника. Я ведь сам проходил через это. Не всю жизнь я сидел в офисе и повидать успел немало. Самое главное – не сломаться. Хочешь отомстить? Отомсти, но в рамках закона. Вернись в мой кабинет, забери свой жетон и оставь мысли о кровопролитии. Думаешь, твой друг хотел бы, чтобы ты так бестолково загубил и свою жизнь? Ярость пройдет, но ничего из сделанного изменить ты больше не сможешь. Все, что ты сделаешь, останется с тобой до конца твоих дней. Так выбери то, с чем сможешь жить. Лучшее из того, что ты можешь сделать для того, чтобы хоть как-то подавить жажду мести – это довести предстоящую операцию до логического завершения. Ты не лишишь их жизни, но лишишь свободы, и это, поверь мне, куда хуже для них. Потому что каждый несет на себе весь груз своего прошлого.

Арсен молча слушал, глядя в глаза Жанибеку. Еще никогда его слова не звучали так убедительно, как в этот раз. Арсену хотелось опровергнуть каждое сказанное им слово, но он ничего не мог противопоставить трезвой и холодной логике заместителя.

– Отдай мне свой ствол, – не дожидаясь ответной реакции, Жанибек осторожно забрал пистолет и проверил, заряжен ли он.

Пистолет оказался заряженным, и Жанибек поставил его на предохранитель.

– Что за игрушки, где достал? Ладно, черт с ним, – Жанибек похлопал Арсена по плечу. – Езжай домой, вечером я позвоню тебе. Возьми пару дней выходных, выпей, но помни о том, о чем мы с тобой только что говорили. Идет?

Арсен кивнул головой.

– Давай, капитан, не теряй голову.

Арсен снова кивнул, чувствуя, как гнев постепенно отступает, и его место занимает всеобъемлющая пустота.

– Я сам доеду до работы, – сказал Жанибек. – Ты можешь достать другой ствол и закончить свое дело, всадив пулю в каждый кусок говна, и я сделаю все, чтобы заступиться за тебя перед руководством и судом, но я все же верю, что ты не поддашься слепой ярости, и поступишь так, как должен поступить любой сильный и здравомыслящий человек.

Арсен уселся в машину и когда Жанибек закрыл его дверь, тронулся в сторону дома.

Едва переступив порог своей квартиры, Арсен направился в гостиную и открыл бутылку виски. Три стакана опустели мгновенно. Налив себе четвертый, Арсен, уселся на подоконник и закурил.

Два с половиной года. Ровно столько он знал Думана, но казалось, что с первой их встречи прошла целая жизнь.

Спустя два с половиной года Арсен жив.

Старший лейтенант справился с защитой вверенной ему жизни.

Спустя столько же времени, Думан мертв.

Вечером, когда работающий люд возвращался домой, внося свою лепту в дорожные заторы, Арсен был еще трезв. Это выводило его из себя. Как бы он ни хотел забыться в алкогольном забвении, у него ничего не получалось. Он все осознавал. Он помнил о смерти напарника и по-прежнему ощущал на себе тяжесть вины. Арсен все так же сидел на подоконнике и не замечал проносившегося времени. В восьмом часу зазвонил домашний телефон. В четвертый раз за то время, что Арсен находился дома. Капитан не поднял трубку. Спустя еще час кто-то постучал в дверь, и капитан, слегка пошатываясь, подошел к ней и отворил. На пороге стоял Жанибек.

– Дома? – зачем-то спросил он. – Я вот только с работы, – а затем кивнул головой в сторону. – Пошли, выпьем с тобой, здесь есть хороший тихий уголок в соседнем дворе.

– Не надо, – ответил Арсен. – Я хочу побыть один.

– Брось, Арсен, тебе нужно высказаться. У меня тоже стресс из-за всего этого и, если я не выпью, мне будет очень хреново. Пошли, по баночке пива пропустим.

– Нет, командир, – Арсен отрицательно помотал головой и только тогда Жанибек заметил, что капитан уже был пьян. – Я никуда не пойду, я останусь дома.

– Ладно, – Жанибек похлопал Арсена по плечу, – если что я на связи. И сотку включи, я тебе весь день звонил.

– Да, – многозначительно произнес Арсен и затворил дверь.

Снова зазвонил домашний телефон. Скорее из-за того, что телефон находился рядом, нежели из-за большого желания, Арсен снял трубку.

– Да.

– Арсен? – послышался голос Асель.

– Да.

– Арсен, это ты? Зачем ты так поступаешь? Я не школьница. Если я тебе больше не интересна, ты мог бы сказать мне это в лицо, а не игнорировать мои звонки и сообщения и тем более не сбрасывать трубку, как будто я достаю тебя. Я весь день тебе звоню, мог бы хотя бы перезвонить и сказать мне, чтобы я не звонила больше.

– Где ты?

– Теперь тебе интересно где я? А где ты был весь день, пока я места себе не находила? Мне самой стыдно перед собой, что я вот так звоню тебе, забыв о гордости. Знаешь, скольким парням я звонила сама за всю свою жизнь? Ни одному. Ты думаешь…

– Аселя, Думан… – Арсен осекся на полуслове.

– Что? При чем тут Думан?

– Где ты? – Арсен пошатнулся и прижался спиной к стене. – Думан умер.

Чувствуя, как горький ком подкатил к горлу, Арсен сполз по стене и опустился на холодный пол. Для него словно стало новостью то, что он сам же и сказал.

– Что? – Аселя замолчала.

– Думан умер, – повторил Арсен и вдруг, неожиданно даже для самого себя, зарыдал. Он впервые слышал свои рыдания и это звучало так странно даже для него самого, что казалось, будто он слышит чей-то чужой плач. Чужие всхлипывания, которые некто, кому действительно тяжело, оказался больше не в силах сдерживать в себе.

Они встретились у бара в одиннадцатом часу ночи. Асель переминалась с ноги на ногу у не находящих себе покоя дверей, кусая губы. Клиенты, заходившие в бар, или наоборот, выходившие из него, довольно улыбались, увидев ее, и громко приветствовали, словно знали ее всю жизнь. Многих из них она не помнила, но некоторые, все же, всплывали в памяти в образе пьяных, слезно рассказывающих о своей жизни людей. Ничего не изменилось в баре, в котором она работала. Даже клиенты, как оказалось, сюда приходили те же, что и раньше.

Асель несколько раз набирала номер Арсена, но и его мобильный и домашний телефоны отвечали ей лишь длинными гудками.

Асель облегченно вздохнула, когда рядом с ней остановился красный Getz, и из него вышел Арсен. Она в ту же секунду подбежала к нему и обняла.

– Извини, я такая дура.

Арсен ничего не ответил, лишь положил левую руку ей на спину и крепко прижал к себе.

– Как это случилось? Ты был рядом? Ты сам как, нормально?

Арсен отпустил ее, и они молча вошли внутрь.

– Аселя, – позвала ее Лиля, стоявшая в дальнем углу, но Асель кивнула ей и прошла мимо, слишком занятая мыслью о том, какие слова ей следует сказать Арсену, чтобы дать ему понять, насколько ей стыдно за свое поведение.

– Иди, я сейчас, – сказал Арсен, подталкивая Асель к проему, за которым начинался сам зал.

– Куда ты?

– Иди, я не заплатил за такси.

Асель постояла в нерешительности, но настойчивые подталкивания Арсена сломили ее волю к сопротивлению, и она вошла в зал.

Маневрируя между сновавших туда-сюда людей, Асель дошла до середины зала и остановилась, дожидаясь Арсена.

Вместе они прошли к зарезервированному столику и сели в мягкое кресло, отделенное от соседних столиков высокими подлокотниками и отлично вписывающимися в интерьер перегородками. Новая мебель оказалась единственным изменением, которое, все же произошло за эти месяцы.

Сделав заказ и перекинувшись парой слов с официанткой – старой знакомой, Асель посмотрела на Арсена, не зная, как ей следует вести себя в сложившейся ситуации.

Глава 4

С того самого момента, как Руслан сказал капитану все, что планировал, его не покидало чувство, что он совершил какую-то непоправимую, нелепую ошибку. Весь путь до города, Руслан снова и снова мысленно переигрывал, словно кассетную пленку, их встречу с Арсеном. Он думал над тем, что же не так? Где допущена ошибка, если она допущена? А если нет, то почему это противное чувство гложет его? Руслан думал об этом, желая удачи друзьям, когда они подкинули его до борделя и уехали. Думал об этом, рассказывая Наташе то, что он сделал и слушая одобряющий его поступок ответ. Думал, пытаясь заснуть в комнате с наглухо зашторенными окнами, но так и не сумев заснуть. Пистолет в комнате, куда не сунется полиция. Перчатки брошены в степи, где их теперь никто не найдет, цифры телефонного номера на единственном листке, который он передал Арсену, были набраны на компьютере. Стэйк? Но что Стэйк знал о Руслане? Схему он отобрал при передаче второй половины денег, когда Стэйк выскочил из зарослей, словно черт из табакерки, и потребовал оставшуюся часть своего вознаграждения. Кроме того, Руслан оказал полицейским услугу, сообщив им то, о чем они не знали. Капитан же, даже узнав, что пистолет Руслана не заряжен, не попытался его задержать. Он даже не обернулся, чтобы посмотреть на него. Не означало ли это, что между ними заключен негласный договор и Арсен поможет ему, когда придет время? От того, что Руслан искал проколы в своих действиях, но находил лишь удачно воплощенный в жизнь план, ему не становилось легче. Что-то он упустил. Едва уловимое, незаметное. Что-то в воздухе, который витал в салоне автомобиля. В глазах Самата, которые никогда прежде не горели так, как горели, когда они прощались. Что-то в голосе Азы, когда он спросил: «Ну что, выполнил спецзадание Ерлы?». Неужели, они знали правду? Может, его ошибка не касалась полиции, а совершена в отношении того мира, которому он принадлежал? Звонил ли Ерлан кому-нибудь из его друзей? Сказали ли ему, где они и что они делают? Следили ли они за ним?

Становясь все печальнее от размышлений, Руслан открыл двери, ставшего уже едва ли не вторым домом, бара. Двери, которые на протяжении долгого времени открывала Асель, приходя на работу. Прошел в самый дальний угол, где никогда раньше не сидел, чтобы скрыться от любопытных глаз за перегородкой. Место оказалось свободным, и в отличие от соседнего, на деревянном столике не красовалась таблички с надписью «резерв».

Заказывая кружку за кружкой, Руслан ломал голову над ребусом, решить который становилось все сложнее. Звонил Баур и интересовался, где находится Руслан и все ли у него в порядке. Ответив, что все хорошо, и проигнорировав вопрос о своем местонахождении, Руслан поставил телефон на беззвучный режим и стал со скучающим видом смотреть на людей сквозь небольшие просветы между решетками перегородки. Сначала он решил, что ему показалось, и даже протер глаза, уверенный в том, что визуальная галлюцинация пропадет, но то, что он видел, было реально. Временами пропадая за спинами людей, в зал вошла Асель и зашагала в его сторону. Руслан прищурился, но лишь еще больше убедился в своей правоте. Улыбнувшись судьбе, предоставившей ему шанс совершенно случайно столкнуться с Асель в тот момент, когда он больше всего нуждался компании, Руслан поднялся с места. Последняя их встреча и особенно ее завершение, придавало Руслану уверенности в том, что он, наконец, не будет отвергнут. По крайней мере, Асель непременно должна поинтересоваться его здоровьем, ведь она оказалась причастна к тому, что с ним приключилось в подъезде ее дома. Руслан опустил голову и посмотрел на свою одежду. Аккуратно заправил вылезшие из штанин края рубашки и поправил ремень. Выйдя из-за стола, Руслан поднял глаза туда, где секунду назад наблюдал Асель, но теперь его взору предстала совершена иная картина. Он увидел человека, на которого, обернувшись посреди зала, смотрела Асель. Арсен, который и без того не оставлял его с самого утра, подошел к Асель и приобняв ее, направился к тому углу, в котором стоял Руслан. Ни капитан, ни Асель, не обращали на него никакого внимания, глядя лишь друг на друга. Не здравая логика, а скорее, инстинкт самосохранения, заставил Руслана с быстротой молнии вернуться за стол и вжаться в мягкую спинку дивана, скрывшись от всех посетителей за перегородкой. Его бросило в холодный пот, а все выпитое пиво подкатило обратно к горлу, но Руслан быстро подавил в себе все неприятные чувства, пытаясь взять себя в руки. Его слух резко обострился, и он, слыша шаги десятка людей, мог с точностью сказать, какие принадлежали именно тому, кто внес коррективы в его планы на этот вечер. Руслан слышал, как они сели прямо за его спиной, как сделали заказ и как голос – такой приятный на слух, и слышавшийся ему в каждой, казавшейся несбыточной мечте, беседовал с официанткой. Руслан никак не мог найти ниточку, которая связывала капитана и Асель. Это люди из совершенно разных миров и видеть их вместе было настолько же непривычно, насколько непривычно было бы видеть точку соприкосновения реальности с самой невероятной фантазией, которую только мог допустить человек. Асель принадлежала миру, в котором Руслан видел свое будущее. Видел конец той изрядно поднадоевшей рутине. Она принадлежала светлому миру, в котором нет места ничему, с чем сейчас связан его собственный мир и мир капитана. Но эти двое пришли в бар вместе и это мало походило на следственные действия.

– Арсен, мне действительно так стыдно. Я даже не знаю, что мне сказать тебе. Я… Я сочувствую, – послышался голос Асель, после того, как официантка, и Руслан понял это по звукам, принесла их заказ и удалилась – Как такое могло произойти? Ты был рядом?

Тишина. Руслан прижался к спинке так, словно это помогло бы ему четче расслышать то, что говорили в метре позади него. Еще какое-то время никто не произносил ни слова, но затем, когда тишина за перегородкой стала напрягать даже Руслана, Арсен заговорил тихим, дрожащим голосом:

– Он хотел… Хотел, чтобы мы поженились в один день. Хотел детей, – Арсен шмыгнул носом, и тяжело вздохнул. – Неделю назад, он сказал мне об этом. Сказал, что кто-то должен остаться после него. Тогда мне казалось, что это всего лишь пьяный бред, он же никогда не говорил серьезно на такие темы. Я думал, что он просто перебрал…

– Ладно, не надо так переживать.

– Знаешь, ведь он не был идеальным полицейским. Может быть, он не был идеальным парнем для своей девушки и не смог бы стать идеальным отцом для своих детей, я не знаю. Но хороший или плохой – он был моим другом. Он был искренним, смелым. Иногда я думал «твою-то мать, боится ли вообще чего-то этот парень?». Он был на голову выше всех, кого я когда-либо знал. Я никогда не говорил ему об этом. Старик, Думан, старший лейтенант – не помню, называл ли я вообще его когда-нибудь другом. Никогда не говорил, что ценю нашу дружбу. Что он замечательный напарник. А теперь мне некому это сказать.

Арсен смотрел на тающий в стакане лед, и едва сдерживал себя, чтобы не дать волю разрывавшим его чувствам. Куда хуже ему удавалось справляться со словами. Он хотел высказаться. Высказаться человеку, не имевшему прямого или косвенного отношения к произошедшему, и Асель, как никто другой, подходила для этой роли. Она не говорила ничего, лишь молча кивала, давая понять, что не ушла в свои мысли, а слушает каждое сказанное слово, пытаясь разделить с Арсеном груз, так тяготивший его.

– Когда я понял, что его уже не спасти, я испытал ненависть ко всему вокруг. Я ненавидел всех. Ублюдков, сделавших это. Управление, коллег, за то, что ехали так долго, врачей, за то, что не смогли его спасти. Всех. Я ненавидел Думана, за то, что он был полицейским, за то, что два с лишним года работал на тех, кто и пальцем не пошевелил, чтобы спасти его. За то, что он ушел, не стал из последних сил цепляться за свою жизнь. Но затем я понял, что больше всех других вместе взятых, в его смерти виноват я. Я позволил ему развернуться и поехать обратно в этот чертов лес, когда мы уже возвращались в город. Я велел ему обойти дом с другой стороны. Я выключил свой телефон, когда, возможно, он звонил мне, прося о помощи. Не был рядом, когда эти твари напали на него, искромсав ножами, как какого-то бродячего пса. За что? За то, что он носил звездочки на плечах и хотел сделать этот город хоть чуточку лучше, безопасней? Я обманул его, пообещав то, чего никогда уже не случится. Сказал, что мы сыграем свадьбу, что он расскажет внукам о том, как я спас его, – Арсен помотал головой, – никому он теперь ничего не расскажет. Потому что я врал, глядя ему в глаза. Я видел, как умирают люди, и поэтому, когда я был там, держал его на руках и нес всю эту ложь о будущем, я уже знал, что он умрет. Мои слова не стоили ничего и ничего не значили.

– Они значили. Для него они значили больше, чем ты можешь себе представить.

– Ничего они не значили, – Арсен опустошил стакан и долил себе из маленького графина, стоявшего на столе. – Ничто в этой чертовой жизни ничего не значит. Ради чего он отдал свою жизнь? Ради кого рисковал, бросался под пули, не спал по несколько суток? Ради кучки офисных шефов, для которых погибшие офицеры – это только буквы в рапорте? Разве оно того стоило? Всю полицейскую жизнь ты думаешь, что принадлежишь огромной семье, которая, когда наступит час, встанет за тебя стеной так же, как ты встаешь стеной за нее и отдаешь ей все, а в итоге… Управление отвернулось от него. Знаешь почему? Потому что у них есть инструкции. Долбаные книжки, написанные людьми, которые дальше своего носа не видят.

– Вы работаете не для них, Арсен, – Асель прижалась к нему, и запустила свои тонкие пальцы в густую шевелюру капитана. – Вы боретесь и Думан погиб за безопасность жителей, за наше спокойствие.

Комната поплыла перед глазами Руслана, когда он начал все понимать. Пазлы становились на свои места и картина, которую они образовывали была настолько ужасающей, что Руслан пребывал в каком-то пограничном состоянии. Им поочередно овладевали страх, ненависть, злость, досада и десятки других чувств, для которых не придуманы слова. Но, несмотря на это, он не мог оторваться от спинки и перестать слушать Арсена. Все переворачивалось внутри от каждого сказанного капитаном слова, но все что делал Руслан – это раз за разом кивал официанту, молча прося повторить свой заказ.

– Я хотел уйти с работы, найти эту мразь, которая говорила мне одно, а сама вонзала нож в моего друга, и заставить ее поплатиться за каждую минуту, которую он отнял от жизни Думана. Эта тварь была так близко, что я мог голыми руками придушить ее, но я позволил ублюдку уйти. Он был в перчатках. Думана он тоже убивал в перчатках или просто не хотел, чтобы я видел кровь на его руках?

– Ты знаешь, кто это сделал?

Арсен кивнул. Руслану, лишенному возможности видеть беседующих, оставалось бы лишь догадываться, что ответил капитан, если бы он не продолжил: