Течет река дремучими лесами. Миротворец

– Тимур – ноги оторву! – куда же ты запропастился? Лушка, где ты? Эй, кто-нибудь! принесите мне воды! – рявкнул колдун так, что его громадный живот заколыхался и чуть не опрокинул самого с крыльца.

Еле-еле до сознания дошло – что—то произошло в деревне. Между домов туда-сюда бегали черноногие, перекрикиваясь на бегу.

– Эй, что случилось? – рявкнул колдун с крыльца.

– Измена, благодетель наш, измена! – закричали с улицы.

Увидев оборотня из своей банды, Кочубей вскричал:

– Батыр, пойди сюда. Расскажи мне, что произошло.

Печенег вошел во двор, поднялся на крыльцо.

– Угнали лодку с привязи. Стражника на причале почикали ножами. Пропал Тимур и персиянка-пленница. Народ по закоулкам ищет – может, их тоже чик-чирик и где-то бросили….

– Да кто же мог? – взревел колдун

– Не знаю, Кочубей.

– Я знаю, – сказал Прошка, привязанный к двери свинарника.

Кочубей отыскал его, глазами шаря по двору:

– Говори, собака шелудивая! Ты что-то видел? Кто на нас напал?

– Я видел, как Тимур с двумя девчонками ночью крался по двору. Должно быть, они угнали лодку. Я так думаю.

– Ты видел или думаешь?

– Как крались, видел, а что лодку угнали – думаю.

– Но это же глупо, – сказал Батыр, обращаясь к колдуну. – Зачем Тимуру девок воровать, стража убивать, лодку угонять?

– Вовсе и не глупо, – сказал Прошка. – Тимур хочет тигром стать. Персиянка знает, что это такое. Лушка с ней в компании.

– А тебя почему с собой не взяли, рыбак с Зеленого Холма?

– Хотели. Но я не могу идти – нога к ночи вон как распухла.

– И тебя, все видевшего, оставили в живых? Не похоже на Тимура.

– Хотел он меня к свиньям запихнуть – девчонки не позволили. Он меня к дверце этой привязал, рот веревкой замотал – только я ее за ночь перегрыз. И путы бы погрыз, но убежать-то не смогу – нога распухла, ступить нельзя.

– Что с ним делать? – спросил Батыр. – Пихнуть к свиньям?

Гора Сала уже сидел на крыльце, опустив брюхо к самым ступням – раздраженно проворчал:

– Вас бы всех к свиньям побросать – не знаю, кому верить.

– Прости, Кочубей! Тимура словим, на куски порвем – докажем тебе свою верность.

– Голова трещит, а надо собираться, – сказал колдун. – В Заветный Терем пошел Тимур – там его будем ловить.

– Иду ватагу собирать. На чем пойдем – на лодках или конными?

– Я думаю, Заветный Терем надо спалить, – сам себе сказал колдун. – Чтоб не повадно было слугам прыгать выше командира.

– Заветный Терем спалить? – вытянул шею Батыр. – Как же мы мальчишек наших будем делать оборотнями?

– Тимур ко мне мальчишкою пришел, а теперь вот в тигра хочет перекинуться.

– Не волнуйтесь, атаман, они не далеко ушли – мы их к вечеру догоним. Я так понимаю: если ватажник против друзей пошел, смерть за ним по пятам спешит. Не правда ли? – с этими словами Батыр отбыл собирать ватагу оборотней.

– Дяденька, – негромко сказал Прошка, – возьмите меня в оборотни: я вам пригожусь.

– У меня и без убогих дерьма полно, – решительно заявил колдун, – не говоря уже о предателях.

– Если вы действительно колдун, вам мою ногу вылечить раз плюнуть.

Эти слова юноши заставили Кочубея задуматься.

– От тебя проку, что в кормушке у свиней, что в слугах – никакого, – сказал, немного погодя.

– Ну, как же! Я бы вам сейчас верблюда оседлал – Тимура же нет.

– На лодках мы пойдем.

– Лучше меня по всему течению реки никто грести не умеет.

– Хвастун ты.

– Просто жить охота.

– А вот это верно! – с жаром вскричал колдун. – Каждой твари жизни хочется. Я когда кого-нибудь кончаю, сильно возбуждаюсь. Вот сейчас тебя прирежу и пойду собираться. Где эти чертовы слуги? Я с вас шкуру спущу! Эй, вы где?

Колдун с трудом поднялся на свои столбоподобные ноги. Качнулся раз-другой, сделал шаг, второй…. И в крупную развалку двинулся на Прошку.

– Сейчас я тебе оторву башку.

Паренек от страха закрыл глаза.

Но колдун подошел, одним движением порвал на нем веревки и шлепнул по плечу.

– Пойди в избу, нацеди кваску.

О чудо! Прошка пошел – опухшая и посиневшая нога ничуточки при ходьбе не болела. Эх, ночью бы вот так! Но, видимо, судьба Прошки – колдуну служить.

2

Так как же Прошка попал в лапы к черноногим?

От мысли поджечь деревню вороватых соседей он отказался, но решил угнать или повредить их лодки, привязанные к столбам мостика на берегу. Он не заметил в деревне односельчан, угнанных в рабство – наверное, их всех убили или продали работорговцам.

Если бы только он мог стереть с лица земли этих убийц! Наступит время, и он вернется сюда и спляшет танец священной мести на пепелище деревни. А сегодня я угоню у них лодки! – ухмыльнулся Прошка своим замыслам, хлопнув себя по колену. Создав в голове образ черноногих убийц, он подумал – ночью я скажу вам пару ласковых.

Дождавшись темноты, мальчик вывел лодку из камышей, осторожно толкаясь от дна шестом. Пересек реку ниже деревни по течению, а потом вдоль берега, никем незамеченный, снова поднялся к причалу.

Уткнув свою лодку в прибрежную отмель, берегом подошел к привязи крайней плоскодонки черноногих грабителей. Перерезав веревку, толкнул лодку от берега. Течение ее подхватило, потащило, а потом она остановилась – что-то ее тормозило. То же стало со второй и третьей. Четвертая уткнулась в них. Надо было разбирать завал – иначе лодки не угнать.

Прошка вернулся в свою плоскодонку – упираясь шестом, подплыл к затору. Перелез в крайнюю лодку и стал шарить по бортам – что же ее держит? Это был перемет, зацепившийся видимо крючками за дно – что там? камень? коряга?

Прошка стал подтягивать его, и это была ошибка. Крупная рыба была на крючке. Он хотел выпустить ее, но не успел – она вдруг вырвалась у него из рук, хлестнула хвостом по его лицу и упала в воду с громким плеском. Еще с большим шумом Прошка перелетел через другой борт.

Но не это было самое страшное. Бултыхаясь в воде, он почувствовал острую боль сначала в одной руке и сразу же во второй – он сам попался на крючки переметов. Должно быть, они стояли на каждой из лодок, да и не по одному – пытаясь вырваться, Прошка барахтался в воде, насаживая на крючки ноги и тело.

Обиде, боли и отчаянию не хватало места в его душе. Надо же так попасться! Он считал себя опытным рыбаком, а оказался глупым подростком, готовым расплакаться от злости и боли.

Он не знал, как выпутаться из передряги. А ведь мог в нее и не попасть, если бы заранее подумал, зачем черноногие приходили к лодкам? Они проверяли переметы.

Вот теперь погибал!

Оставалось только ждать утра, держась за борт лодки, терпя боль и холод воды. А утром придут черноногие и отрубят ему голову. Таков результат всего путешествия. Зимой погибнут от голода старая Скалка и беспризорные сироты. И все это из-за чудовищной непростительной глупости – отомстить захотел! Ни на что негодный сопляк и дурень!

Пригодность его определи два черноногих мужика, явившиеся чуть свет проверять переметы. Прошку они достали из воды чуть живого. Для начала они связали его на берегу, а потом возвращали отчаленные лодки к берегу и между делом пленника били. Вскоре лицо его и тело покрылось синяками и ссадинами – из носа и разбитых губ текла кровь, ноги распухли.

Потом они стали думать, что с ним делать. Решили продать или поменять на что-нибудь. Поспорили – кому предложить? Наконец, решили пойти к дальним воротам, через которые сейчас погонят скот из деревни на выгон. Там всегда полно народу об эту пору – кому-нибудь да сбагрят попавшегося в перемет воришку.

Прошка, избитый и отчаявшийся вырваться на свободу, однако подумал – его лодку бестолковые мужики не тронули. А там и оружие, и припасы. Ах, если бы вырваться из пут, но болели ноги…

Раньше баб с коровами и пастуха у ворот оказались оборотни Кочубея, во главе с колдуном возвращавшиеся из поездки. Они продали свою добычу и были при деньгах. В кошельке за поясом у колдуна золотые византийские монеты. Но он бросил за Прошку в пыль мужикам медный грош. Те и этому были рады.

Впрочем, Гора Сала купил пленного не с какой-то целью, а просто так, чтобы показать односельчанам – он при деньгах! Тщеславие и оборотням присуще!

Прошка смену хозяина так заметил – путы не сняли, веревку привязали и потащили вслед за верблюдом. Если он спотыкался и падал, его волочили по земле.

Жаль, не убили сразу – подумал он. – Мук было бы меньше.

Для осуществления задуманного у Тимура была только ночь – он считал, что этого времени будет достаточно, чтобы добраться до Заветного Терема, опередив погоню. Однако он просчитался.

Солнце взошло, но они были еще в пути, а позади уже показалась огромная лодка Кочубея. Вон и сам колдун на носу стоит, кулаком грозит предателю. Четверо оборотней веслами гребут, нагоняя плоскодонку с каждым взмахом. На корме за рулилом Прошка сидит. Вон как все обернулось!

– Тимур, если они догонят, Кочубей сожрет нас живьем! – запричитала Лушка, сидящая на корме. Жасмин молча сидела на носу – бледная и напуганная.

Тимур из последних сил налегал на весла.

– Надо что-нибудь придумать, – не унималась Лукерья. – Думай же, думай!

– Помолчи, женщина, я думаю, – оборвал ее оборотень.

Показалась «стрелка» – здесь река делилась на два русла. Чтобы Терема Заветного достичь, надо продолжать плыть вверх против течения. Тимур повернул в левый рукав и погнал лодку по течению, стремясь уйти от погони.

– Это, наверное, Чертова река, которая через Чертовы пороги бежит прямо к Чертову озеру.

– Откуда ты знаешь? – усмехнулся Тимур.

Усмешка далась ему нелегко – от напряжения вены на мускулистых руках и даже на лбу вздулись синими бугорками.

– Нам старая Скалка в деревне сказывала – сын ее известный был рыбак: все протоки на этой реке знал. И еще она говорила: с Чертова озера обратной дороги нет; кто туда попал, тот пропал. Если мы прежде не разобьемся на порогах.

– Надежда есть проскочить. У Кочубея лодка больше – он-то точно не проскочит.

И еще была надежда, что колдун, зная о порогах, в эту протоку не свернет. Но преследователи повернули и налегли на весла, чтобы догнать беглецов до порогов.

Расстояние между лодками сокращалось. Уже видны были кровью налитые глаза Кочубея – он скалился, и слюна текла по его подбородку. Колдун размахивал «кошкой» на длинной веревке.

Бросок!

«Кошка» царапнула Лушке плечо и упала в воду. Девушка завизжала от страха и боли. Но в этот момент «кошка» зацепилась за что-то на дне. Веревка натянулась струной. Кочубей не успел ее вовремя выбросить, и его самого чуть не стащило за борт. Он удержался, рухнув задницей на днище – большой вес спас его.

Но лодка стопорнулась и даже развернулась кормой вперед. Гребцы потеряли оба весла с одного борта – их лодка стала неуправляемой. В этот момент глаза Тимура и Прошки встретились. А ведь мы могли друзьями быть, сказали их взгляды.

Конфузия у преследователей, дала возможность Тимуру оторваться от погони.

Впереди показались пороги – течение все ускорялось. Черные валуны, перегородившие реку, пенили воду и закручивали водовороты.

Тимур вытащил весла из уключин – одно бросил на дно лодки, другим стал действовать как отпорником. Плоскодонку подхватило течением, вода вокруг забурлила.

– Держитесь крепче, – Тимур встал в полный рост и едва успевал отталкивать лодку веслом от камней.

Плоскодонку бросало то вверх, то вниз, то влево, то вправо, то разворачивало кормой вперед. Вдруг она налетела на камень и сильно накренилась на борт. Жасмин не удержалась и упала в воду. Поток подхватил ее и потащил вперед. Голова девушки то появлялась на поверхности, то пропадала в воде. Тимур, не раздумывая, бросил весло и прыгнул вслед за Жасмин. Лодка выровнялась.

И в этот момент раздался страшный треск. Лодку преследователей, потерявшую управление, бросило течением на огромный валун. Здесь она с треском разломилась. Оборотни не смогли удержаться на скользкой глыбе – их смыло в воду и понесло течением к водопаду.

Тимур выбрался на берег, волоча подмышки Жасмин. Девушка кашляла, выплевывая воду из легких.

– Вставай, – Тимур поднял ее на ноги, – Надо залезть на дерево – это наш единственный шанс.

С его помощью Жасмин добралась до ближайшего дуба. Тимур приподнял ее, девушка попробовала ухватиться за ветку и подтянуться. Но сил не хватило, и персиянка упала оборотню в руки.

В это время Батыр, отряхиваясь и отплевываясь, выбрался на берег. Как только он встал обеими ногами на землю, он перекувыркнулся через голову и в то же мгновение громадный серый волк уже клацал клыками, припадая на передние лапы.

– У тебя есть минута, чтобы залезть на дерево, женщина, иначе ты умрешь, – сказав это, Тимур повернулся к волку. – Ну что Батыр, потанцуем?

Оборотень исполнил кувырок в воздухе, и грациозная рыжая рысь прыгнула на волка. Все смешалось в дикой схватке – два зверя превратились в огромный рычащий клубок, от которого в разные стороны летели клочья пены, клочки шерсти и брызги крови.

Жасмин с ужасом наблюдала за схваткой зверей, прижавшись спиной к дереву.

У рыси были когти и клыки, у волка лишь клыки. Минута и все было кончено. Волк с разодранной мордой и вспоротым брюхом лежал на боку, тяжело и часто дыша. Глаза затянуло пленкой, а дыхание постепенно затихало.

Еще двое оборотней-гребцов выбрались на берег и перекинулись – один в волка, а второй в мощного клыкастого кабана. Рысь подскочила к Жасмин, и присела на передние лапы, приглашая девушку на загривок. Жасмин обхватила шею зверя руками, и рысь, напрягая все мускулы мощного тела, прыгнула в развилку дуба вместе с девушкой на спине. Тут же под деревом оказались волк и кабан…

А Кочубей?

В тот момент, когда лодка налетела на камень, колдун хотел перекинуться в медведя, но не успел и рухнул в ледяную воду. Течение опрокинуло его и потащило по дну. Как не пытался Гора Сала махать руками и болтать ногами, выбраться на поверхность ему не удавалось. Колдун захлебнулся и потерял сознание.

Он пришел в себя на берегу, куда его выбросило течение воды. Поодаль лежал кашляющий Прошка, изрядно нахлебавшийся воды.

– Где остальные? – колдун огляделся и увидел волка с кабаном; Тимура и Жасмин листва скрывала.

– Иди туда, – приказал Прошке колдун. – Я сейчас перекинусь и приду.

Юноша, ловко прыгая по валунам, перебрался на противоположный берег, подошел к дереву, где притаились в развилке ствола Жасмин и Тимур.

– Посторожи их, – приказал кабан и вместе с волком набросились на погибшего от клыков рыси Батыра, который после смерти принял облик человеческий.

Трапеза была отвратительной. Жасмин закрыла лицо руками.

– Тоже будет и с нами, – сказал Тимур. – Сейчас колдун соберется с силами, перекинется в медведя и сожрет нас прямо на дереве….

Девушке не хотелось углубляться в эту тему, но рысь человеческим голосом продолжала мурлыкать.

– Нам не спастись, если ты, отважная персиянка, не создашь в моих мыслях образ вашего тигра. Он ведь правда самый могучий из всех на земле зверей? Если бы я точно знал, как он выглядит, то попробовал перекинуться. Иначе нам с колдуном не справиться.

Волнуясь и смущаясь, Жасмин смутно припомнила в зверинце у эмира Бухары огромного полосатого тигра, который ел рисовые лепешки с ее руки и был совсем не страшный.

– Хорошо, я попробую. Он такой же, как ты шерстистый, – Жасмин погладила рысь по загривку. – Ой, мама!

Девушка испугалась огромного еще мокрого после переправы через реку косолапого медведя, в которого перекинулся колдун. Он спешил на трапезу и, проходя мимо дерева, бросил на беглецов свирепый взгляд.

– Если не насытятся, съедят пацана, – спокойно сказала рысь.

– Мальчик, мальчик, – позвала Жасмин, – полезай к нам.

Прошка попытался, но не смог встать на ноги.

– Ох, вы проглоты! – мрачно изрек медведь, присоединяясь к трапезе оборотней.

– Ты не отвлекайся, – тронул за руку девушку Тимур. – Так как он выглядит, этот ваш тигр?

– Да чтоб мне сгореть! – рявкнул медведь, и кабан с волком кинулись прочь, а Жасмин в испуге закрыла открывшийся было рот.

Пока медведь хрустел костями Булата, Жасмин плакала от отвращения и страха, а Тимур в отчаянии приходил к пониманию, что все надежды на спасение становятся пустым звуком.

Только Прошка сидел безучастный. Он смотрел, как насыщается колдун телом своего товарища и со злорадством думал: «Вот бы всех черноногих так сожрали – оборотней и необоротней». И тогда – как гора с плеч! Не вздрагивать от испуга, заслышав волчий вой. Не просыпаться во мраке ночи от бреха собаки, не прислушиваться, затаив дыхание – в самом ли это деле или просто почудилось, что чужаки на подворье. А главное, самое главное – тогда не будет причины бедным сиротам покидать Зеленый Холм. Чудовищный кошмар не повториться больше. И не придется больше видеть, как клубы дыма и языки пламени вырываются из окон дома, как, запустив в ночное небо каскады искр, падает прогоревшая крыша. Прошка на все бы ради этого пошел. Но вот беда, ходить он может только по приказу колдуна.

Между тем, медведь доел останки Булата, но только вошел в аппетит. Он поднял огромную голову и огляделся. Волк и кабан жались в сторонке, зная нрав своего хозяина, и готовы были задать стрекоча. Мальчик сидел возле дерева – безучастный и понурый. А на дереве персиянка и подлый предатель. Но до них еще надо добраться. Он прислушался к всхлипываниям девушки, а слюна уже повисла из окровавленной пасти.

Колдун подошел к мальчику, поднялся на задние лапы, готовый убить его одним ударом. И в это время раздался ужасный рев. Боже! такого грома среди ясного дня никогда не слыхали эти окрестности. Он перекрыл шум водопада и, отразившись от его скал, еще раз прокатился по лесу.

Это был лесной тролль по прозвищу Черт – отсюда Чертово озеро, пороги Чертовы и Чертова река. Он пришел в здешние леса в мурманском набеге, но в бою у стен Твери получил ударом огромного камня в голову и потерял сознание. Течение унесло его по реке через пороги к озеру. Здесь он пришел в себя, но не мог вспомнить – кто он и откуда.

Поселился в пещере под водопадом и питался дарами реки. Чертова речка приносила ему купеческие суда, и рыбачьи лодки, тела утонувших зверей и людей, не гнушался и падалью тролль. Причем, огромный валун у входа в пещеру, принимая воду водопада на себя, отбрасывал чертову добычу прямо в пещеру, а вода стекала в озеро – очень удобно! Бывало, что тролль месяцами не выходил из пещеры – вдосталь еды, вдосталь воды – чего еще? Зимой, когда водопад замерзал, Черт впадал в спячку на несколько месяцев и просыпался с весенним шумом.

Тролль был скорее человеком, чем зверем – хотя лохматый как медведь и обходился без одежды, но ходил на задних ногах, в руках порою носил огромную дубину. И была у него мечта – ну, совсем человечья – Черт хотел жениться и завести кучу маленьких тролльчат. Чтобы бегали и пищали по пещере, а он бы им тумаки раздавал. «Семейное счастье» – он называл свою мечту.

Но не было в здешних лесах другого тролля противоположного пола. Черт обратил внимание на женщин. Однако не везло ему с ними – большая часть падала замертво от одного его ужасного вида, меньшая погибала от его ласк.

Однажды поведал свою мечту подружке Яге. А та – женись на мне! – и перекинулась в троллиху подходящих размеров. Черт на радостях бегом кинулся в свою пещеру. Из сундука, где хранил сокровища с погибших кораблей и утопших людей, извлек диадему золотую с алым рубином – и подарил его Яге в качестве свадебного подарка. Мол, венец на венчание!

Очень ведьма ему обрадовалась и дорожила. Но вот беда – распутной была. Ушел тролль готовиться к свадьбе, Кочубей через день заявился потешиться. Он частенько сюда наведывался – бражки попить, Ягу одинокую утешить, да выведать у нее пару-тройку колдовских секретов.

Пришел, напоил, утешил, а пока ведьма в отрубе лежала, пошарил по закромам, нашел подарок тролля и спер. Очень Яга на него осерчала – стыдила, просила отдать, но колдун нивкакую: не брал, мол, и все дела. Ведьма крысою перекинулась и в деревню к черноногим пробралась – да чуть не вляпалась. Там все они или через одного оборотни – чужой запах за версту чуют. Еле цела ушла.

Свадьба уж скоро, а без венца-то как?

Ну, да Бог с ней – вернемся к троллю.

Он спал себе мирно на своем ложе из шкур медвежьих – бах! – лодка на камень, из лодки девушка прямо к нему в пещеру. Следом – бах! – мужик об камень (это четвертый гребец Кочубеевой лодки). Поднялся Черт, посмотрел на добычу – девушка дышит, мужику капец. Повесил труп на вбитый в стену костыль – так он мясо на свадьбу сушил. Девушку в клетку положил – будет время и ей заняться. А пока надо сходить и посмотреть, что там, на порогах творится.

Увидев незваных гостей в своих краях, тролль заревел от ярости и злости.

Листья посыпались, птицы попадали – словно смерч пронесся над лесом.

Будто ветром сдуло волка с кабаном.

Рысь с визгом вниз по дереву и прыжками в кусты.

Медведь с испугу на его место вскарабкался.

Девушка, таившаяся в развилке дуба, в обморок упала и полетела вниз головой на голые корни, из земли торчащие. Не подскочи тролль и не подхвати ее на руки – убилась бы насмерть. Черт аккуратно положил ее рядом с очумелым мальчишкой.

Прошка давно уже понял, что заколдован Кочубеем. Скажет толстяк «иди», он идет, и боли не чувствует. Ничего не скажет – он сидит безучастный, ни рукой, ни ногой не может пошевелить; даже голова не поворачивается.

Между тем, тролль полез за медведем. Тот то рычал злобно, то жалобно скулил и лез сначала вверх по дереву, потом по ветке до самого края. Ветка под ним обломилась, и колдун полетел наземь. Может, он хотел перекинуться в человека, может, смерть его настигла в полете – только тролль на земле оказался раньше, поймал его за ноги и разорвал на две половины…

Люто же Корней ярился из-за ведьминого колдовства. Рвался разыскать ее, немедленно прибить и сжечь вместе с избушкой – купец отговорил. Синбад перестал вздрагивать и заикаться от кабаньей головы будущего зятя. Внушил Корнею – важнее, чем спасти Жасмин, задачи сейчас нет.

А Лютый рассказал Синбаду об уговоре с ведьмой. Сказал, что в полуоборотнях он ненадолго. Стоит только Ягу разыскать, да хорошенько поднажать – она вернет ему человеческий облик. Но купец был непреклонен. И они отправились к селению черноногих.

Второй день Синбад с богатырем Корнеем прятались около деревни и следили за ее жителями. Здраво рассудив, что рисковать жизнью Жасмин, не зная, где она, пока не стоит.

– Надо без шума захватить кого-нибудь из села и узнать, где держат пленницу, – предложил Синбад.

Они отошли чуть дальше от деревни и притаились у дороги. И почти сразу же услышали, как кто-то ломится через кусты. Тут на дорогу выскочил кабан. За ним никто не гнался, но видно было, как сильно он устал – брел, падал, поднимался и снова шел, шатаясь, в сторону деревни из последних сил.

– Хватай его, ведь он из тех, кто на корабль мой напал, – Синбад дернул богатыря за рукав.

Корней неторопливо поднял лук, вложил стрелу и натянул тетиву.

П-и-и-у-у – просвистела в полете стрела и пронзила кабану заднюю ногу. Кабан споткнулся и упал, засучил на земле раненной ногой, хрюкая и повизгивая. Корней выскочил из кустов, накинул кабану на голову мешок, чтобы его не услышали в деревне, и с помощью Синбада волоком утащил его с дороги.

Допрос был недолгим – кабан после всех ужасов, пережитых за день трусливо хрюкал на все вопросы. Рассказал про побег Тимура с девушками, про погоню и, наконец, про нападение тролля. Что случилось с Жасмин и остальными, он не видел, потому что убежал, не оглядываясь, и бежал, не останавливаясь до самой деревни.

К деревне интерес пропал.

– Идем к водопаду, – сказал Синбад, и кабану. – А ты покажешь нам дорогу.

Кабан замотал клыкастой мордой

– Никогда в жизни не вернусь туда!

– Он нам не нужен, – возразил Корней. – Я знаю, где эти Чертовы пороги.

– А что с этим делать?

– Вернем ему человечий облик, – сказал Корней и вытащил из ножен нож….

Жасмин очнулась в пещере тролля и увидела над собой ужасную морду. Он обнюхивал ее лицо и волосы своими, похожими на два ведра с помоями, ноздрями. Из открытой пасти его пахнуло так, что девушка чуть снова не лишилась чувств.

Увидев, что красавица очнулась, тролль отодвинулся от нее и сел, смешно сложив мускулистые руки на огромном волосатом животе. Он шевелил губами, словно что-то жевал. С уголка рта свисала бурая слюна.

Наконец, тролль сказал:

– Ты ошен караша. Ныкохда нэ выдел такых красывых дэвушок.

Видно, слова троллю давались нелегко – он говорил медленно и малоразборчиво, как двухлетний ребенок. Жасмин с ужасом смотрела на чудовище, не зная, что ему ответить. Наконец тролль высморкался двумя пальцами, вытер их о бок и загундосил хриплым басом:

– Тэбя нихто нэ обыжает? Если обыжает, ты мнэ скажи, я его УУУУУУ….!

Тролль встал на задние конечности, заколотил себя кулаками по волосатой груди и угрожающе зарычал, переходя на вой утробный. В пещере он был еще ужасней.

Именно этот рев слышала Жасмин, сидя на дереве. Девушка испуганно отодвинулась от чудища.

Увидев, что красавица его боится, тролль озадаченно замолчал. Наконец, его губищи расплылись в гримасе, которая у обычных людей обозначает улыбку – он будто что-то придумал.

– Щас я тэбэ подарок сдэлаю, ошен красывы, тэбэ понравыца.

И с этими словами довольный своей идеей тролль скрылся в глубине пещеры.

Пока его не было, Жасмин огляделась вокруг. Она была в сыром темном гроте. Повсюду валялись кости, останки животных и всевозможный мусор. У выхода из пещеры был огромный камень, на который, срываясь с высоты, падала вода, разбиваясь на тысячи брызг. Ужасный шум отражался от потолка

Как отсюда выйти? Только через водопад.

Около стены лежала куча звериных шкур, скорее всего это было ложе хозяина.

Все стены в пещере были изрисованы угольком. На картинах видны деревья, река, животные и люди. По физиологическим признакам было видно, что это женщины. Очень много таких рисунков. Наверное, художник часто думает о них.

В глубокой нише пещеры Жасмин увидела большую клетку – там кто-то копошился: люди? звери? Подойдя поближе, девушка узнала Лушку и мальчишку, которого колдун притащил за верблюдом, а Тимур не захотел взять с собою в побег. Лушка, отрывая куски материи от платья, перевязывала мальчику раны на ногах.

Кто-то тихо тронул персиянку за плечо.

– Ой! – вздрогнула Жасмин.

– Тихо, не дергайся и не кричи, – прямо над ухом шепот Тимура.

Жасмин повертела головой, но никого не увидела.

– Не верти головой, я перед тобой, только невидимый.

Жасмин ощутила на щеке теплое дыхание.

– Как ты сумел? – удивилась девушка.

– Долгая история. Тихо, Черт возвращается, меня нет. Ты его не зли, а я подумаю, как тебя отсюда вытащить…

Что же произошло с Тимуром?

Когда волк с кабаном, насмерть перепуганные троллем, понеслись в деревню черноногих, Тимур, помня о Жасмин, помчался к Яге. Он тоже к распутной ведьме хаживал и своей нежностью и обходительностью сумел растопить старухе сердце. Она поведала ему, что ее девичье имя Ядвига, что ее родина – далекие Карпаты, что выкрали из дома и увезли ее сюда бродячие цыгане. Кем только она ни была, чего только ни натерпелась на чужбине, пока природная склонность к колдовству не сделали ее Ягой.

Она умна, она мне поможет! – твердил Тимур, несясь к ее избушке.

У порога, перекинувшись в красавчика, он вежливо постучался в дверь.

– О, здравствуй, милая Ядвига! – бросился Тимур перед ведьмой на колени, ловя и целуя ее венозные старческие руки.

– Ой, отвернись, – ведьма кокетливо потупила взор и даже попыталась сделать книксен. – Я сейчас буду готова.

Скрывшись за сажную печку, она продолжала говорить:

– С утра о тебе думала – о твоих нежных губах, сильных и ласковых руках, карих глазах, в которых столько светится любви.

Из-за печки вышла дева невиданной красы, в полупрозрачной ночной сорочке из китайского шелка с распущенными волосами, с горящими страстью очами.

– Куда путник больше хочет – в постель или за стол?

– Кожа твоя нежная, как лепестки лилии, излучает таинственный свет, – залепетал очарованный Тимур, но тут же встряхнулся. – Прости, дорогая, времени нет. Кочубей убит, а мою надежду на будущее Черт уволок в свою пещеру.

– Кочубей убит? – встрепенулась ведьма, вмиг преобразившись из прекрасной девы. – А что тебе от тролля надо?

Услышав о Жасмин, пробормотала:

– Проклятый бабник! Бегает за каждой юбкой.

Потом сказала Тимуру:

– Я помогу тебе, если ты поможешь мне.

И рассказала о похищенной колдуном золотой диадеме с ярким рубином.

– Я, кажется, ее видел, – припомнил Тимур. – В сундуке, где Кочубей хранит свои сокровища.

– В сундуке? Сокровища? – ведьма заметалась по избушке. – Когда черноногие узнают, что Кочубей погиб, они разграбят его усадьбу. Тебе надо спешить.

Она схватила гостя за руку и вытащила из избы.

– Я тебе ступу дам. Ты управишься?

Яга выкатила из-под крыльца растрескавшуюся и почерневшую ступу.

– Залазь, я за метлой.

Прибежала из-за дома с раздерганной метлой – Тимур уже по талию торчал в ступе. Сунула в руки:

– Говори: земля прощай! лечу вперед! – и правь, куда тебе надо метлой.

Тимур взлетел и скоро понял – от каждого взмаха метлы, ступа ускоряет полет.

До селения черноногих он домчался еще скорее, чем страх прошел от высоты.

Подлетая, увидел резню на улицах, горящие дома – народ носится туда-сюда. Напал ли кто? Но не видно чужаков.

Тут до него дошло – черноногие убивают оборотней, оставшихся без колдуна Кочубея, и грабят их дома.

Сделав над деревней круг, Тимур огляделся – подворье Кочубея пусто, ворота на запоре. Словами, подсказанными ведьмой, он приземлил ступу посередь двора.

– Здравствуй, земля – спасибо, небо!

Бегом помчался в дом бывшего хозяина, там в горницу – вот он сундук обитый медью. Замок огромный. Но Тимур прихватил топор у поленицы дров. Два удара – крышка в щепки. На пол полетели наряды, ткани, украшения, кошели с монетами, драгоценности….

Вот она – золотая диадема с рубином алым.

Но уже доносятся крики толпы, трещат ворота под напором – без драки не уйти.

Тимур вооружился топором, диадему, чтоб в потасовке не потерять, поместил на голову и… пропал!

К озеру, на берегу которого находилась пещера тролля, Синбад и Корней добрались вечером следующего дня. По невыносимому зловонию без труда определили, где находится его жилище, и притаились на противоположном берегу озера в кустах под огромными соснами.

Устроили военный совет, как вызволять Жасмин.

Ну, как устроили? Корней выдвинул очень умную мысль, что утро вечера мудренее и завалился спать, похрапывая кабаньим пятаком во сне.

Синбаду не спалось. От мысли, что его единственная любимая дочь рядом мучается в плену, а он не в силах ее спасти, купец ворочался с боку на бок. Наконец поняв, что все равно не уснет, Синбад поднялся и пошел по берегу в сторону водопада – пока что на разведку.