Земля Марка. Книга 6

*Некоторые персонажи и предшествующие события упоминаются в романе «Повелитель потоков», который в основную серию не входит.

Все персонажи и события этой книги вымышлены, любые совпадения с реальными людьми (умершими, живыми и ещё не родившимися) случайны.

«I must be gone and live, or stay and die».

(William Shakespeare, "Romeo and Juliet")

Глава 01

– Это случилось само собой, пастор, – произнес Янковский, глядя с экрана телевизора на кого-то справа от меня. – У меня был друг, он меня предал. У меня была любимая – она отреклась. Я улетаю налегке.

Завибрировал смартфон, я даже тянуться к нему не стал, мысленно отключил. Жора Богданов, звонит узнать, как дела. А что ему сказать? Дела как дела, лежу, смотрю телек – обычную панель, не голографическую, и не в голове. Как все нормальные люди. И вообще, ночь на дворе.

Последнее, что помню – каменная плита с сидящей на ней девочкой Каллистой, голос Пашки, убеждающий меня, что все будет хорошо, черная клякса, стекающая с его руки. Элика, спокойно на все это взирающая. И темнота. Небытие.

А потом – белые буквы на темно-синем фоне.

«Блок интерфейса активирован принудительно, для обеспечения безопасности пользователя второстепенные функции отключены. Пользователю рекомендуется не превышать лимит нахождения в блоке переноса».

Отлично, хоть кто-то обо мне заботится.

«Доступен модуль хранения. Все предметы перемещены до выбора узла переноса».

Я попытался себя ощупать, но тела как такового не было, собственно, и щупать тоже было нечем. Ну и ладно. Давай, таинственная система, поиграем в слот-машину. Что мне выпадет на этот раз?

«Время нахождения в блоке переноса – пять стандартных минут. Желаешь сделать выбор узла?»

Нет, не желаю пока, у меня есть незаконченное дело. Представил, что я действительно существую, и вообразил, что сейчас нарисую в пустоте символ, который мне подсунул хранитель. Но только собираюсь это сделать. Открыть рот, но не сказать, отвести руку, но не ударить. Намерение.

«Добавлено время», – тут же отреагировала таинственная система, – «Жди».

И я ждал, может быть десять минут, может быть – десять секунд, а вполне возможно – десять лет. В пустоте, среди ничего, время летит не так, как обычно. Его не чувствуешь.

«Наличие сообщения подтверждено», – появились новые буковки. Печатный текст, а кто-то обещал мне новый интерфейс. – «Система благодарна тебе за бездействие. Система предупреждена о сообщении и деактивирует его при необходимости. Марку Травину Уришу будет присвоен третий уровень».

Потом, как всегда? Видимо, я оказался прав насчет этой системы.

«В следующее посещение блока переноса», – сообщила система. Ох уж мне эти мессенджеры, женский голос хоть какими-то эмоциями обладал. – «Перечень возможностей третьего уровня доступен в справочной системе модуля переноса. Напоминаю, что модуль переноса доступен только в узлах переноса».

Предупреждает, молодец.

«Пора сделать выбор».

– Исходный узел? – спросил я.

И тут же возник берег речки возле моей дачи. Только зелени сейчас было поменьше, совсем мало для середины сентября.

«Возврат в исходный узел производится. Оборудование, не соответствующее исходному узлу, помещено в модуль хранения до возвращения в блок переноса».

Короткая вспышка, и я ощутил себя лежащим на мерзлой траве – в легких белых кроссовках, светлых штанах, рубашке с коротким рукавом, вот как в подземелье спустился, в том и попал в свой мир. Ни оружия, ни такт-костюма. Налегке.

Поздравляю себя, Марк. Я вернулся. Судя по данным модуля, прямо в 20 ноября, в утро пятницы.

Модуль тут же сообщил, что мир, в котором я появился – с нестабильными колебаниями поля, и рекомендуется до окончания периода адаптации особой активности не проявлять. Ядро и способности ощущались, но уровнем ниже, прям как тогда, когда браслет Уриша отжирал у меня одну часть тела за другой. Нет, еще ниже, гораздо ниже, чем были, светляка я создать мог, и даже маленький плазменный шарик, но на что-то существенное сил уже не хватило бы. Например, нападение монстров отразить, или полетать. Но здесь, в этом привычном для меня мире, первое не водилось, а второе не приветствовалось.

Что сказать, среди слепых и кривой – король.

Интересно, обратно я мог вернуться хоть сейчас, модуль высветил нули в таймере ожидания, вот только я не хотел. Я так долго добивался возврата в свою реальность, что не мог просто оглядеться и уйти. И, по правде, уходить-то особо некуда было, дом, милый дом, как же давно я тут не был. Год с гаком.

В таком виде появляться на даче не рекомендовалось категорически – не хватало только мать до инфаркта довести. Я бы вылечил, медицина не требует приложения значительных усилий, в основном нужна точность и тонкость схем, с этим, слава шумерским богам, проблем у меня вроде нет. Но рисковать не захотел, к тому же, надо было оглядеться сначала, а то вдруг за год все изменилось.

От речки до дороги, соединявшей наше скромное дачное товарищество с городом, было всего каких-то два километра, пройти его предстояло по заиндевевшей траве, еще зеленой, но уже прибитой морозцем, через лес с уже практически опавшей листвой. С терморегуляцией как-то разберусь, хоть какая-то польза от моих метаний из реальности в реальность, и одежка может, и сам я способен. Хотя нет, только я способен, одежка сдохла, превратившись в совершенно обычную, ну да, голопроекции батарей показывали нулевой заряд.

Поскользнуться не боялся по тем же причинам, кроссовки были такие, как я люблю, с цепкой ребристой подошвой, легкие и мягкие, в них и бегать удобно, и просто ходить можно по любому покрытию. Сколько там до границ города, двадцать километров – бегом за час спокойно можно дошлепать в среднем темпе, потом еще минут десять до дома, тоже бегом, мало ли идиотов сейчас ведут здоровый образ жизни, и голышом бегают в сорокоградусные морозы, не то что я – одет, обут, и даже побрит.

Только определился с направлением и целью, как рядом тихо мяукнули. Прямо у левой ноги позади меня на земле сидел маленький черный котенок. И как я только сразу его не заметил. Совсем маленький, с большой головой, висящими ушами, коротким хвостом, косолапый и толстый.

Нет, я помотал головой, уж слишком много совпадений. Если я не наклонюсь и не возьму с собой этот черный комочек, год жизни навсегда останется в прошлом, и я смогу вернуться к своему спокойному обычному существованию. К нормальному, среди обычных людей, которые забивают гвозди молотком, освещают комнату лампами и ездят на вонючих машинах. С космосом, который недоступен, с Россией, Бразилией и Камеруном на своих местах, с глобальным потеплением и все тем же президентом. Надо только отвести взгляд, сделать шаг вперед и не оглядываться.

Котенок снова мяукнул. Требовательно и настойчиво. Выпустил коготки, зацепил лапкой за штанину, попытался забраться по ноге вверх.

Вздохнул, проклиная себя за нерешительность, наклонился, подхватил пушистого зверька. Может, я ошибаюсь? Где здесь призрачность, обычный малыш, вон, даже замерз, дрожит весь. Подал чуть энергии, окутывая мохнатое тельце тоненькой сеточкой, котенок смешно зевнул, потянулся и, вцепившись когтями в рубашку, пополз повыше к плечу.

На дорогу я выбрался вдвоем, ну просто рука не поднялась оставить живое существо, кем бы оно ни было, в лесу. Сначала думал бежать по опушке, но даже магам, к которым я себя самонадеянно причислял, надоест, когда корни, упавшие ветки и мусор цепляются за ноги. На обочине прижал покрепче к груди и так вполне надежно закрепившегося кота, и в легком неспешном темпе направился к городу. Мимо пролетали машины, время еще раннее, только рассвело, те, кому на работу к девяти, еще только просыпаются. Старался особо не поворачиваться, народ по этому направлению отдыхает не то чтобы хорошо знакомый, но меня вполне могут узнать, а лишние расспросы мне сейчас совершенно ни к чему.

Иномарки различной свежести и статуса светили мне ближним в спину, осень, с дач и загородных домов в город по утру ехали люди в основном среднего возраста. Молодежи даже летом в сельской местности немного, а уж в конце ноября и подавно в городе живут, и развлечения под боком, и поспать можно подольше, неохота им сидеть, выдыхая пар, под водочку и шашлыки. Это ближе к среднему возрасту начинаешь ощущать, что жизнь состоит не только из больших радостей, но и из маленьких.

Красный сильно подержанный лексус проехал мимо меня, метрах в сорок притормозил. Я добежал – из окна выглядывала девушка. Вроде незнакомая, да что там – точно не знаю ее, у меня глаз теперь алмаз.

– Парень, с тобой все в порядке? Ты куда так бежишь налегке?

Я притормозил, первым желанием было дать себе ладонью по лбу. Какой там узнают, я же выгляжу теперь лет на десять моложе. А то и на пятнадцать. Точно ан Траг говорил, после прыжка человека лучше к другим людям не выпускать какое-то время – с мозгами проблема и могут за сына принять.

Девушка, а точнее женщина лет тридцати, сероглазая и светловолосая, требовательно смотрела на меня. Собственно, чем я рискую? Стереть воспоминания – дело непростое даже для опытного псиона, а вот чуть изменить и я кое-как смогу.

– Марк, – представился я. – Вот, кота в лесу нашел, а так я бегаю, спортом занимаюсь.

– В брюках? – девушка в лексусе недоверчиво поджала губы.

– Да. Не в трениках же бегать, неприлично.

Хуже всего начать врать. Всего-то и надо, сказать правду и ничего не объяснять, люди сами додумают себе то, что хотят.

– В город?

Я кивнул.

– Садись, подвезу. Ты-то может добежишь, а котенок может замерзнуть.

Спасибо тебе, добрая женщина. На бегущего в рубашке на голое тело плевать, пусть сходит с ума как хочет, а вот кошка – это святое. Поблагодарил, залез на переднее сидение, пристегнулся под строгим взглядом. Женщина даже адреса не спросила, втопила педаль газа и помчалась, словно за нами гнался кто-то.

– Откуда ты?

– Из Ключей, – назвал я деревушку по другую сторону от дороги, к ней, в отличие от мест пребывания власть имущих, вела раздолбанная грунтовка, километра три, прямо вдоль ЛЭП. И в другую сторону еще столько же, до шоссе, по которому ходил автобус. По грунтовке бригадам было легче добираться до опор, а местные пользовались раздолбанным подарком цивилизации в своих целях.

– Понятно, – женщина покивала каким-то своим мыслям. – Закаляешься?

– Стараюсь.

– Много вас там в деревне народу живет?

В этом вопросе я был подкован – на велосипеде обьездил всю округу. В Ключах жило четыре семьи – три пары стариков и одна молодая пара, прибабахнутые на голову, уехавшие с детьми из города на природу. Он – какой-то менеджер очень среднего звена, она – медсестра. С какого перепуга эти двое посчитали, что отсутствие канализации, высоковольтная линия и связь с перебоями благоприятно скажутся на детском здоровье, не знаю, но они родители, им виднее. Детей жалко было, двое, мальчик и девочка, пока еще совсем маленькие, не осознавали своего счастья, но как подрастут, так сразу и поймут.

Так что до десяти я считать умел.

– Так у Федоровых вроде старуха померла, – мадам за рулем шарила в этой теме получше меня, – а старика дети забрали. И Синичкины съехали в город.

Я пожал плечами. Если допрос – это плата за проезд, то я предпочитаю идти пешком. Но лексус не думал останавливаться, машина влетела в пределы города и помчалась совсем не в ту сторону, куда мне надо было.

Через четыре квартала мы свернули во дворы и остановились около обычной девятиэтажной панельки. В пристройке за окнами, забранными решетками, горел свет.

– Идем, – женщина даже и мысли не допускала, что я попробую соскочить.

Разве мог я разочаровать ее? Тем более что надпись «Ветклиника. Круглосуточно» как бы намекала на цель нашего визита сюда. Не торопился, предоставил женщине право самой открыть тяжелую металлическую дверь, за что был вознагражден презрительным взглядом.

– Семен Петрович здесь?

Заспанная девушка за стойкой кивнула, ткнула ручкой в глубину коридора и продолжила дальше сонно что-то писать в толстой тетради. Ручкой. В тетради. Куда я попал…

– Идем, – снова повторила властная хозяйка старого Лексуса, и помчалась вперед, ни секунды не сомневаясь, что я за ней пойду. А я пошел, мне и самому стало интересно, какие болезни сможет найти ветеринар у этого существа. Слишком здоровый – это болезнь или нет?

Семен Петрович, очень толстый и очень вальяжный пожилой мужчина в темно-синем комбинезоне, с зачесанными назад седыми волосами, сидя в роскошном кожаном кресле, что-то неспешно и тихим голосом втолковывал средних лет женщине с каким-то огрызком собаки, не знаю, может шпиц, может еще какой-нибудь чихуа-хуа. Женщина пыталась возразить, ветеринар сразу замолкал, она тут же извинялась и слушала дальше. Перстни на пальцах посетительницы намекали, что тут она неспроста – при таких ее доходах обычные ветеринары должны в очередь становиться и в задницу ее собакена целовать.

Моя новая знакомая, так себя, кстати, и не назвавшая, остановилась у приоткрытой двери и неожиданно робко постучала.

– Лена, погоди чуток, – Семен Петрович помахал нам рукой, потом снова повернулся к даме с карликовым волкодавом и однокомнатной квартирой на пальцах, – Жанна Леопольдовна, еще раз узнаю, что вы мои рекомендации нарушаете, мы с вами расстанемся. На прием завтра к Сергею, и никаких вот этих рецептов из интернета. Договорились?

Посетительница угодливо кивнула, поднялась, подхватив собачонку, прошла мимо нас, небрежно кивнув Лене головой.

– Ну что там, давай, проходи, – ветврач с кресла вставать не стал, вес перевешивал правила хорошего тона. – На этот раз кто?

Лена четко и без запинки доложила, что некий молодой человек нашел в лесу маленького котенка и нес с собой на холоде, по загазованной трассе. Сволочь. Скотина бессердечная. Может быть, даже хотел утопить.

– Ну что, молодой человек, давай сюда животное, – Семен Петрович протянул руки, и котенок сам на стол прыгнул, потерся головой о запястье. – Ого, какой контактный кот.

Ветеринар мигом определил пол, обнюхал зачем-то совершенно спокойного отнесшегося к этому котенка, посмотрел зубы, глаза, уши, промял пальцами всего от носа до хвоста. Все это время Лена заметно нервничала.

– Ну что там, дядя Сема? – наконец не выдержала она.

– На вид три, нет, даже два месяца, по виду чистокровный скоттиш-фолд, но такая черная шерсть – в первый раз вижу, смотри, она даже на свету такой же остается, без шоколадного оттенка. Абсолютно здоров. Единственное, что меня смущает, уж слишком спокойный.

Котенок тут же исправился, наделав на смотровом столе лужицу. Ветврач не расстроился, наоборот, чуть ли не носом в это дело залез.

– Да, превосходно. Что будешь с ним делать?

– Возьму на время, Бигуль приглядит, а потом пристрою кому-нибудь, – Лена поморщилась.

Подошел, подхватил кота на руки. Нефиг моим животным распоряжаться, всяким Бибигулям отдавать.

– Семен Петрович, сколько я должен?

– А ну отдай, – Лена попыталась отобрать у меня кота, и заполучила за это три глубоких царапины на руке.

– Так тебе и надо, – усмехнулся Семен Петрович, вытирая ей кровь салфеткой. – За осмотр – ничего, молодой человек.

– Марк.

– У вас есть опыт содержания животных?

– Нет, – честно признался я. – Но на миску сметаны этот негодяй всегда может рассчитывать.

Ветврач расхохотался, а Лена, наоборот, покраснела от гнева. Еще чуть-чуть, и царапаться начнет она, прямо по глазам моим и щекам.

– Давайте так сделаем, – Семен Петрович писал что-то на листке бумаги, – купите эти капельки и вот такой корм, подавайте пару недель, капли – если только глаза будут слезиться. А потом приедете сюда в будни, с десяти до восьми, к Сергею – это если никаких проблем не будет, глазки там с гноем, жидкий стул, я все это написал. Прием стоит пять тысяч. Устраивает?

– Вполне, – кивнул я. Никакому Сергею кота я показывать не собирался – и надобности нет, и пять тысяч за прием, это грабеж, люди дешевле лечатся. Ветеринар это сразу понял, покачал головой.

– Молодой человек, мы договорились, правда?

– Я проконтролирую, – пообещала Лена. – В наручниках привезу, если надо.

– Она может, – Семен Петрович сложил руки на выдающемся животе. – Не советую уклоняться, Марк.

В Лексус мы сели молча, видно было, что женщина очень недовольна.

– Послушай, – повернулась она ко мне, не заводя машину. – Самостоятельность в твоем возрасте – это хорошо. Ты студент?

– Нет, я фрилансер, – ответил ей совершенно честно. – Путешествую, потом рассказываю, где был, что видел.

– Блогер, что-ли? Вот вас развелось, тунеядцев. Дай мне свой телефон, я тебе напишу свой. Если будут сложности, звони, ты просто не понимаешь, что домашние животные – они требуют ухода. Вот нассыт он тебе в тапки, что будешь делать?

Кот, прищурив левый глаз, тоже на меня посмотрел, мол, чем ответишь, зу Марк Уриш?

– Прибью на месте гаденыша, – сказал я. Не для этой любительницы брошенных животных, а для хитрой черной морды. Кот понял, а женщина – нет, все-таки животные поумнее людей будут. – А телефона у меня нет, потерял в лесу. Так всегда, чтобы что-то найти, надо что-то потерять.

– Тогда покажешь мне его через неделю, чтобы все было в порядке, – пригрозила она. – Где живешь?

Я назвал адрес дома. Лена еще раз оглядела меня, теперь уже недоверчиво, буркнула, что деревенское население стремительно растет в материальном плане, и через несколько минут мы уже подъезжали к моему ЖК. Перед въездом хозяйка машины ткнула в камеру каким-то удостоверением, ворота разъехались, и мы подрулили прямо к подъезду. Сервис.

Видимо, я с виду такой несамостоятельный, внутрь меня тоже одного не пустили. Лена решительно прошла за мной, притормозила только возле стойки охраны. Сегодня дежурил Женя, хороший парень, ответственный, инвалид – без одной ноги, но и руками мог нашу собственность защитить, служил одно время у каких-то знакомых дяди Толи. Тот его сюда и пристроил. Женя к своим обязанностям относился очень серьезно, хотя посторонних иногда пропускал, ориентируясь на свое безошибочное чутье. И вправду, никого пока в его смену не грабили, впрочем, в другие – тоже, люди в доме жили в основном мало того, что небедные, так еще и приближенные к власти, чужое хапнуть всегда были готовы, а со своим расстаться – никогда.

– Елена Павловна, вы тут какими судьбами, – раздался голос от лифтового холла, мужчина в черном пальто, из новых жильцов, вроде в мэрии работал, помахал моей новой знакомой, та отвлеклась на минуту. Ну и хорошо.

– Жека, привет, – я наклонился к охраннику, чуть состарив лицо. Тот какое-то время на меня смотрел, прям как в поговорке про новые ворота.

Потом нерешительно спросил.

– Марк Львович?

– Он самый, – кивнул я. – Да не смотри так, омолаживающие процедуры в Бразилии.

– Слушайте, не узнал сразу, – охранник внимательно всматривался в мое лицо, – на собственного сына похожи. Ну если бы был. Извините. Лет на пять точно моложе.

– Пока еще не обзавелся детьми, а на Западе медицина чудеса творит, – пояснил я охраннику. Елена Павловна, судя по всему, завязла в каком-то серьезном разговоре, изредка бросая на меня косые взгляды. – Ключи где-то посеял, сам видишь, в каком виде, только из аэропорта, вот, добрая женщина подвезла. В сейфе запасные возьму.

Женя кивнул. В комнате охраны находились ячейки, куда жильцы могли складывать при необходимости разные мелочи. Многие этим пользовались, чтобы не таскать с собой те же ключи, или если передать их надо было кому-то из домашних. Я всегда хранил там запасной комплект.

Ключами явно пользовались – лежали они не на том месте, где я их оставлял. Код, кроме родителей и брата с сестрой, знали Пашка, Жорик и Леха. Ну да, за год чего только не случится. Забрал связку из ячейки, Лена уже распрощалась с моим соседом и ждала, строго глядя на Женю. А тот робел, прям как пацан, а не бывший краповый берет.

– Двадцать шестая квартира, – я покачал связкой ключей на пальце. – Подниметесь? Чай не обещаю, но воды из-под крана налью.

Глава 02

Телефон зазвонил в самый неподходящий момент, когда Жора еще не совсем решил, что пора вставать, и плохо понимал, сон это или явь. К тому же звонок наложился на вопли сигнализации под окном, под утро Жору во сне кто-то душил, а потом дул трубой в ухо.

– Да?

– Привет, сын.

– Да, папа, доброе утро, что случилось?

– Какое нахрен утро, день уже. Ты все дрыхнешь? – генерал Богданов с детьми особо не церемонился. – Слушай сюда новость. Приятель твой объявился.

– Какой? – Жора абсолютно ничего спросоня не понимал, но точно знал, что отец просто так, по пустякам, звонить не будет. Даже с днем рождения поздравить – и то обычно более весомый повод находился.

– Раздолбай этот, который пропал или утонул. Марк.

– Шутишь, – Жора скатился с кровати, краем глаза отметив, что в постели он – один, и тут же вспомнив, что жена с детьми уже второй день как в Тае. – Прилетел? И где он?

– У себя на квартире должен быть, в городе. Лену Сельчинскую помнишь, из следственного управления?

– Племянницу генерала ФСО, который год назад умер?

– Да, ее. Вот она его на дороге подобрала. Говорит – бежал непонятно откуда. Но вроде адекватный. Пробивала его адрес через контрольный отдел, они мне и позвонили.

Второй рукой Жора набрал телефон Марка, там никто не отвечал. Да, точно, Марк же сам ему этому отдал, как его, родственнику Пашки, Артуру.

– Я к нему.

– Давай, – Богданов-старший кашлянул. – Предупреди, что его вызвать могут в полицию, дело-то о пропаже до сих пор почему-то висит. И вообще, чтобы меньше мелькал, сам помнишь, какие с его дядей непонятки были, а он там тоже засветился.

Жора кивнул, хотя никто его не видел. С Марком вообще что-то странное творилось с момента пропажи. Сначала его искали, месяц почти, а потом появился странный парень Артур Громов, вроде как сын Анатолия Ильича, грозного спецназовца, которого даже отец слегка побаивался и очень уважал. Промелькнула мысль, что неплохо бы Артуру позвонить, а потом следующая, что только что это сделал.

Уже садясь в Мультиван – старую Тундру отдал дальнему отцову родственнику, дяде Саше, подумал, что Лехе Милославскому надо сообщить. Но ехать тому из Москвы часа три, не меньше, сначала с он сам Марком повидается, а потом уже видно будет.

**

Звонок домофона меня буквально из душа выхватил, хорошо, что кто-то оплачивал за меня коммуналку, и бдительные управляющие товарищи ничего не отключили. Я прошлепал по плитке к двери, снял трубку.

– Марк Львович, к вам Богданов.

– Старший или младший? – охранник по своей должности знал всех мало-мальски значимых в области людей.

– Георгий Павлович. Говорит, не пущу – убьет.

– Тебя?

– Вас.

– Запускай, а то и вправду убьет, он такой. Спасибо, Женя.

Жорик ворвался в квартиру, как ураган, схватил в охапку, потряс, как погремушку. Блин, до чего на Пашку похож, подлеца, такой же здоровый.

– Жор, ты чего к мужикам в халате приставать начал? – я кое-как освободился от дружеских объятий, мотнул головой, мол, на кухню пойдем, туда, где все нормальные люди важные дела обсуждают.

Жора никогда лишней стеснительностью не страдал. Вот и сейчас зарядил капсулы в кофемашину, обследовал холодильник на предмет пустоты, бар на предмет выпивки, достал бутылку вискаря, налил себе и мне по стакану и уселся за стол.

– Ты, засранец, во что влип? – вместо расспросов, где я был и чего вернулся, прямо заявил он. Вот что в Жорике ценного, никогда на мелочи не разменивался, если женился – так по любви, детей – так, чтоб погодки, и минимум трое, и вообще, умел отделять настоящее от наносного. И раз сказал, что проблемы, значит, это важнее всяких подробностей личной жизни.

– Поясни.

– Ты, когда утоп, – Жора отхлебнул виски из стакана, словно сок, не поморщившись, – тебя искали, тщательно, но сам понимаешь, обычный человек, пусть не совсем рядовой. Но и не чиновник важный пропал, и не авторитет криминальный. А потом брат Пашки откуда-то появился, Артур Громов, с твоим письмом, какими-то документами на имущество, а после этого вообще странные вещи начались. Что-то с партнерами твоего дяди связанное, он вроде как не с теми людьми скорешился перед тем, как в Южной Америке пропасть.

– Ну и что?

– Женщина, которая тебя подвезла – Лена Сельчинская, следователь. Она о тебе ни слухом, ни духом, новенькая, недели две назад перевели, по блату. Попросила в контрольно-следственном отделе тебя по адресу пробить, зачем, непонятно, может понравился ты ей, не знаю. И все, теперь полиция в курсе, что утопленник нашелся.

– Ну и ладно, – я равнодушно пожал плечами. – Что, арестовывать меня приедут?

– Нет, зачем ты им, наоборот, висяк с них снимут.

– Ну вот видишь. А Пал Евсеич-то что говорит?

– Отец сказал, чтобы я тебя предупредил, и чтобы ты осторожнее себя вел, а он, сам знаешь, просто так не говорит ничего. Марк, объясни, я вообще ничего не понимаю. Ты год пропадал, мог бы хоть через интернет сказать, что да как.

– Не мог. В джунглях жил, там интернета нет. Бразилия – страна диких обезьян, а они и без порнухи живут нормально.

– Хорошо, ты темнишь, но наверное, не просто так. Если схорониться надо, есть у меня одно местечко, там родич один живет, дядя Саша, полковник в отставке, сейчас дом у него пустует, деревенька небольшая, зимой почти никого нет. Отвезу, хрен кто тебя отыщет.

– Да кому я нужен? – я усмехнулся. – Что Анатолий Ильич тут крутил, мне-то откуда известно, ну подъедут, спросят, отвечу, как есть. Меня даже пытать не надо, явки, пароли, все сдам – личной выгоды у меня там не было почти, а дядя Толя в лучшем мире, ему все равно. И чего с меня брать-то? Сам знаешь, не миллионер, да и если было что, давно бы уже на родных наехали, в этой квартире другой бы хозяин был. Так что расслабься, глотни вискаря. Все путем.

– Да ну тебя, – Жора допил янтарный напиток, принялся за кофе, – я в ваши с дядей Толи дела никогда не лез, но говорят, у его партнеров деловых проблемы серьезные. Кое-кого даже убили.

– Кого? – вот это серьезно. Пашка что-то говорил про Лейбмахера, который его самого чуть ли не пристрелил, ну или подручные его, а тут еще и другие. Хотя нет, дядя Ёся не особо с отцом пересекался, правда вот с друзьями его – плотно общался.

– Я слышал только про Майера и Пименова.

Пименова я всего раз видел, дядя Толя в начале двухтысячных прикупил казино где-то рядом с Москвой, по Ярославке, и Пименов этот там управляющим у него работал. Потом бизнес этот прикрыли, на государственном уровне, и Громов из него вышел. Насколько я помню, с прибытком. А вот Викентий Павлович Майер личность была более чем солидная, хоть годков дедуле было под восемьдесят – и сам бодрячком держался, и очень много всего в своих руках держал. Я в этот бизнес не только не лез, наоборот, обходил за сто верст, потому что несло от него чем-то нехорошим. У Майера связи были на самом верху, и если такого человека грохнули, то меня не глядя сотрут. Попробуют стереть.

– Это серьезно, – озвучил я свои выводы Жоре. Без подробностей. – Но все равно, ты сам посуди. Твой отец что сделал?

– К тебе послал.

– Стал бы он так тебя подставлять, если бы мне что-то угрожало?

– Пожалуй, что нет, – согласился Жора. С соображалкой у него всегда тормоза были, не то что у Лехи, тот бы сразу все просчитал.

– Ну вот, тогда чего волноваться. Ты лучше расскажи, как тут мои, а то я сразу сюда, на дачу и не заезжал еще.

Вместо ответа Жора уставился на дверь.

– Марк, а это ты вообще? Или с твоим мозгом что-то сделали?

– В смысле? – я обернулся, котенок решил нам компанию составить, сейчас шел, смешно перебирая лапками, чуть покачивая большой головой.

– Ты и кошки. Нет, ты и собаки, я еще понимаю. Доберманы – это супер. Но кошек ты всегда ненавидел.

– Стоп.

Котенок подпрыгнул и заскочил мне прямо на колени. А оттуда – на стол. Палится, падла, не прыгают так маленькие мимимишные твари. Это Жоре вон похрен, а Лена эта кошатница опытная, застукает, задумается, хотя мозгов там немного, риск небольшой.

– Не ненавидел, просто мы не любили друг друга. Раньше. И – какие доберманы, Богданыч? – спросил я.

– Ты что, не знаешь?

Следующие двадцать минут я много чего узнал о себе и других. Пока меня не было, жизнь-то на месте не просто не стояла, бежала с приличной скоростью. Пашка, хоть и просветил меня насчет двух месяцев после моей пропажи, но все равно, многого не застал.

Родители мои все так же жили на даче. И не одни. Во-первых, них появились два добермана, об этом я уже был наслышан, только насчет породы Пашка тогда не уточнил, для него все собаки были крупные или мелкие. А во-вторых, у них теперь жила маленькая девочка Вероника. Откуда она взялась и зачем родители взяли ее себе, Жора не знал. Но как-то странно на меня поглядывал, когда рассказывал.

– Что, думаешь, моя? – в лоб спросил я друга.

– Не знаю, Марк, не то чтобы похожа. Но иногда как взглянет, вылитый ты сейчас, – дипломатично ответил Жора. – И вообще, тебе лучше знать, твоя или не твоя.

– Что я знаю точно, так это то, что детей у меня нет, – успокоил я Богданова. – За этим строго слежу. Ладно, съезжу к ним завтра-послезавтра, выясню, может, замену уже мне нашли.

– Звонить не будешь?

– Позвоню, наверное, мать нельзя так сразу своим появлением шокировать, мало ли что с сердцем. Только вот телефона у меня нет, свой Артуру отдал. Не знаешь, где он?

Где Артур, Жора не знал. Вообще видел его он всего три раза, первый – когда юный на вид повелитель потоков покупал у него мотоцикл, второй – когда он с моей бывшей на Лехину отвальную пришел, и третий уже здесь, в области. По всей стране реорганизовывались детские дома, какой-то фонд под это дело сделали, и Артур возглавил местный филиал, да так, что, говорят, его можно было иностранцам показывать в качестве витрины российской ювенальной системы. Вот только сам детдом находился под строгим надзором компетентных органов, и туда не то что иностранцев – своих не пускали. И вообще, вслух об этом не говорили, только шепотом, среди своих, но не только в стране – в мире начались какие-то странные шевеления и пертурбации, сначала вроде как эпидемия началась, потом также резко закончилась, под это дело одни люди уходили, другие, совершенно посторонние, появлялись, и тут же перераспределяли сферы влияния.

Странно все это. Жоре я, естественно, свои мысли озвучивать не стал, но шумеры никогда ничего просто так не делали, а тем более – такие могущественные. Можно пыжиться, считать себя близким корешем богини и великим прыгуном, но что такое повелитель потоков, я примерно представлял. Один по глупости подставился, точнее – по незнанию, но это не значит, что и остальные такие же долбоящеры. И уж если Арраш отзывался об ан Уре Громеше практически как о равном, не мне с моим рылом в этот калашный ряд лезть. Хотя бы до тех пор, пока мои родители в заложниках, насчет реальной роли собак в их жизни я почти не сомневался.