Читать книгу: «Неотступный. Цена Любви», страница 2

Глава 3

Колтон

Красивая.

Охренительно красивая.

Такую было невозможно не заметить. Стоило ей попасть в мое поле зрения, как мозг сконцентрировался на стройных ножках и потрясающей заднице, обтянутой юбкой. Но теперь, стоя рядом с ней, могу разглядеть и лицо. Таких серых глаз я за все двадцать девять лет жизни не видел. Будто грозовые облака затянули небо, готовые в любое мгновение обрушиться штормом.

Пока она приходит в себя, мы с Джейсоном занимаем свои места за столом. Он закатывает глаза и медленно качает головой:

– Ты в своем репертуаре, – едва заметно кивает в сторону девушки. – Может, сегодня ради эксперимента не будешь себя вести, как… ну, ты знаешь, – шепотом добавляет он.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – пожимаю плечами я.

Сероглазка пытается принять заказ у флиртующего с ней Джейса, а я снова ее разглядываю и успеваю подметить имя на бейдже. Значит Стелла. На мой взгляд ей совершенно не подходит это имя, но я быстро отвлекаюсь на другие вещи.

Как назло, она стоит вполоборота, и мне со всей ясностью открывается вид на ее изгибы. Как она может выглядеть так сексуально и нежно одновременно? Сколько ей вообще лет? Выглядит совсем юной, словно только окончила школу.

Челюсти сжимаются, когда я думаю о том, что Райан решил нарушить правило и снова взять на работу девушку моложе двадцати одного. Если это правда, то в этот раз он так легко не отделается. Не хватало опять разгребать за ним дерьмо.

Мое скверное настроение усугубляется, и я срываюсь на неопытную официантку. На секунду мне кажется, что она расплачется и убежит в какую-нибудь подсобку, но я ошибаюсь.

После принятого у нас заказа она удаляется в сторону кухни, и я не могу не проводить взглядом ее покачивающиеся бедра. Мысли уносятся куда-то прочь, где эти самые бедра прижимаются к моему члену. Как ее ноги скользят вдоль моих, пока я вхожу в нее резкими толчками. Вбиваясь до тех пор, пока не услышу протяжные стоны и не почувствую, как она сжимается вокруг меня. А ее руки…

– О нет, узнаю этот взгляд, – раздаются откуда-то слова, возвращая меня в реальность.

– Какой взгляд?

Джейсон закатывает глаза и откидывается на спинку дивана.

– Да ты уже трижды мысленно залез к ней в трусики с того момента, как мы вошли сюда. Так что не строй из себя идиота, – он скрещивает руки на груди. – Она, конечно, хорошенькая, но сейчас последнее, что нам нужно, так это огласка в прессе твоих шашней с официантками. А они будут, уж поверь. Рано или поздно кто-то из обиженных девчуль побежит плакаться второсортному журналу.

– Я с ними не сплю, – сухо отвечаю я.

Он издает нервный смешок.

– Да? Тогда напомни об этом той губастой брюнеточке, с которой ты пару недель назад зажигал в кабинете.

От событий того вечера меня передергивает, и я непроизвольно морщусь.

– До сих пор не понимаю, зачем я тебе об этом рассказал.

Море алкоголя и провал французской комиссии сделали меня слегка…необузданным. Я отошел от своих привычных строгих правил и затащил к себе в кабинет первую попавшуюся девчонку, крутящуюся неподалеку. Я ничуть не удивился тому, что ей оказалась та, которая всегда задевала меня грудью, когда приносила мой заказ. Как же ее звали? Кира? Катерина?

Сейчас, вспоминая яростный секс на столе, я почему-то мысленно представляю длинные растрепанные волосы вместо темного каре. И томно смотрят на меня через плечо совсем не карие глаза. Вместо них я вижу грозовые облака.

Твою ж мать! Да возьми себя в руки! С каких пор я веду себя как подросток с недотрахом?!

Джейс прав. В первую очередь, как мой пиар менеджер. Я не могу сейчас рисковать репутацией, причем не только своей. Если вдруг в СМИ начнут полоскать мое грязное белье, это коснется всех: отца, компании и… Виктории.

Именно по этой причине я не завожу интрижек с кем-то, кто ниже меня по статусу и тем более работает на меня. Не хватало только обвинений в домогательствах от сотрудниц, после того, как они поймут, что ничего серьезного я не ищу.

Наконец принимаю решение держать себя в руках, а свой член в штанах. Я без проблем найду кого-то, с кем смогу расслабиться. Но вот от сероглазки надо держаться подальше. Мысль о том, что я теперь не смогу оказаться с ней, зажатый где-нибудь в укромном месте, сводит с ума еще больше. Ненавижу запреты.

Спустя какое-то время объект моих фантазий возвращается с напитками и ставит их на стол. Когда замечаю, что виски сделан не так, как нужно, все раздражение, накопившееся за этот долгий день, берет надо мной верх.

Девушка выслушивает мои упреки с каменным выражением лица, что злит меня еще сильнее. Понимая, что больше не могу с ней разговаривать, да еще и на трезвую голову, я резко встаю со своего места как раз в тот момент, когда она тянется за моим стаканом.

Следующие мгновения пролетают слишком быстро, и я успеваю заметить только то, что официантка спотыкается и летит на пол прямиком навстречу ринопластике в обозримом будущем.

Действую инстинктивно и подхватываю ее, а после притягиваю к себе. Мы вдвоем замираем. Чувствую, как она крепко сжимает мое плечо, и ладонь на ее талии автоматически сжимается в ответ. Стоп. Когда я успел прижать ее к себе второй рукой?

Серые глаза распахиваются, и я замечаю плещущееся в них удивление. Она думала, что я позволю ей упасть и покалечиться? Неужели я настолько хреново выгляжу в ее глазах?

Тут обращаю внимание на выражение ужаса на лице девушки и одновременно с этим ощущаю прикосновение теплой ладони сквозь мокрую ткань моей рубашки.

Твою мать.

Только не это.

Элисон

Едва дыша, перевожу взгляд ниже, туда, где мы слишком тесно прижимаемся друг к другу. Моя ладонь лежит прямо на его торсе. Выплеснутый в полете виски уже впитался в рубашку, которая липнет к телу, позволяя моим пальцам чувствовать его тепло. Боже. Краем глаза замечаю на полу осколки. Судя по всему, это все, что осталось от стакана. Странно, но я даже не помню звук бьющегося стекла.

Опомнившись, я медленнее, чем следовало бы, отстраняюсь от мужчины и с ужасом замечаю, что в зале ресторана стало намного тише, и большая часть гостей обратили свои взгляды в нашу сторону.

Я едва не подпрыгиваю, когда над моим ухом раздается убийственно спокойный голос:

– Приношу свои извинения за этот небольшой инцидент и за то, что мы отвлекли вас от обеда. Пожалуйста, позвольте угостить вас комплиментом от нашего шеф-повара.

Волоски на моей шее встают дыбом. Да вы издеваетесь! Неужели он имеет отношение к руководству этого заведения?

Люди одобрительно кивают в ответ и возвращаются к своим делам. В конце зала я замечаю Мону, находящуюся на грани обморока и стоящую неподалеку Крис. Ее глаза метают молнии в мою сторону. В голове всплывают обрывки недавнего разговора, которому я стала свидетельницей. Вспоминаю, как светловолосый парень обращался к тому, чьи руки обвивали меня всего несколько секунд назад.

“Кол”.

Готова поспорить на свою почку, что именно о нем сплетничала Кристина со своей подругой. Я вновь перевожу взгляд на суровое лицо и готова начать рассыпаться в извинениях, но меня обрывают на полувздохе:

– Иди за мной и будь добра при этом не убиться, – он разворачивается и шагает в дальнюю часть ресторана. – Нахрена обувать каблуки, если не можешь пройтись на них, не покалечившись, – бормочет мужчина так тихо, что я едва разбираю слова.

Выбора у меня нет, и я молча следую за ним. Оказавшись возле раздевалки, мой надзиратель нелестно выражается в адрес запертого замка и отправляется дальше по коридору, пока не останавливается возле самой дальней двери.

Когда я не двигаюсь с места, он раздраженно выдыхает:

– Требуется особое приглашение? Насколько помню, одно тебе сегодня от меня уже поступило, так что лимит исчерпан.

Вот козел!

Я подхожу ближе, и меня прошибает холодный пот, стоит заметить на открытой двери табличку: “Колтон Джей Браун”.

Папенькин сынок со связями? Ага, конечно. Ну вот и все! Мне можно попрощаться с работой. Я захожу внутрь, и звук захлопнувшейся за спиной двери отдается в ушах похоронным маршем.

Браун кивком указывает мне на стоящее перед массивным столом кресло, а сам направляется к шкафу, идущему вдоль всей левой стены. Опустившись на предложенное место, я быстро оглядываю помещение.

Не очень большой, но со вкусом обставленный кабинет. Темное дерево, кожа и минимум декора. Мое внимание привлекает черный диван, стоящий в углу, недалеко от входа. Интересно, он часто разбирает там бумаги? Или он предпочитает вздремнуть на нем после какого-нибудь совещания? А может, он использует его вовсе не для отдыха, а …

– Сколько тебе лет? – разрезает тишину властный голос.

Я разворачиваюсь к его обладателю и на секунду забываю вопрос. Он достает новую рубашку и вешает ее на дверцу шкафа. Он что, собрался переодеваться прямо тут?! Не знаю, что поражает меня больше: его наглость или овладевшее мной предвкушение.

– Двадцать один, – отвечаю после небольшой паузы.

Почему из всех вопросов именно этот?

– Уверена? Выглядишь моложе. В твоих же интересах мне не врать.

– Какой смысл? Я же не в подпольное казино пришла устраиваться. Здесь в любом случае проверят меня и мои документы от и до. Не удивлюсь, если захотят узнать даже фирму моего нижнего белья, – язвлю я. Осознав сказанное, быстро прикусываю язык, но конец фразы все равно повисает в воздухе.

Он тихо хмыкает, расстегивая запонки на манжетах. О господи, он действительно раздевается!

– Почему ты решила устроиться именно сюда? Нет, не так. Очевидно, деньги, – исправляется он. – Почему ты замахнулась на такой уровень без малейшего опыта работы?

Я бы возмутилась его слишком уверенному заявлению, если бы не его правдивость. Видимо, заикание и битье посуды не являются лучшими навыками в арсенале хорошего официанта. Тем не менее, что-то во мне противится тому, чтобы покорно согласится с ним.

– С чего вы взяли, что у меня нет опыта? – произношу я, вздергивая подбородок.

Ответом мне служит многозначительный взгляд зеленых глаз.

– Давай заключим сделку: если принесешь мне характеристику с … Где, ты говоришь, работала?

Глубоко вздыхаю и принимаю решение. Если уж надумала играть, то придется идти до конца.

– Хилтон. Ресторан при отеле “Хилтон”.

– Даже так. Ну что же, думаю, тогда тебе не составит труда принести оттуда характеристику, чтобы я мог по достоинству оценить все твои таланты. В качестве премии получишь тройную ставку к месячному окладу, – насмешливо тянет этот сноб.

У меня чуть не отвисает челюсть. Усилием воли держу ее при себе. Это же куча денег для меня. Видно, в ресторане дела идут хорошо, если владелец может платить такие суммы налево и направо.

Это потрясающий шанс. Вот только есть одна проблема.

Я не работала в этом треклятом отеле. Я даже не знаю, где он находится, не говоря о том, как достать оттуда характеристику. Ладно, буду решать проблемы по мере их поступления. Надо сделать все, чтобы зацепиться хотя бы за обычную ставку и не вылететь отсюда.

– Понимаю, что произвела не лучшее впечатление, но неудачные дни бывают у всех. К тому же вы… – моя фраза обрывается на полуслове из-за разворачивающейся картины перед глазами.

Внимательно слушая, мой собеседник, как ни в чем не бывало, расстегивает пуговицы на мокрой рубашке. Сидя всего в двух метрах от него, я вижу участок голой кожи, тянущийся к краю брюк.

Резко отвернувшись, упираюсь взглядом исключительно прямо и сосредотачиваюсь на деталях его стола. Это что, такой тест на стрессоустойчивость у сотрудников?! Тогда я близка к тому, чтобы завалить его к чертовой матери, и сильно сомневаюсь, что мне разрешат пересдать.

– К тому же я – что? – вкрадчиво переспрашивает Браун.

Краем зрения замечаю движение в мою сторону.

– Вы повели себя неуместно при встрече, и это сбило меня с толку, – выдавливаю из себя. – На моем прошлом месте работы у гостей манеры были куда лучше. Они не позволяли себе вольностей в адрес персонала.

Господи, что я несу?! И это после утренних пьяных эльфов?!

– Прошу прощения – раздается прямо над моим ухом.

Когда он успел так близко подойти?

– Ты назвала меня невоспитанным?

Не отвечай. Не отвечай.

Не. Отвечай.

Я вскакиваю с места и оказываюсь в нескольких сантиметрах от своего потенциального начальника. Почти раздетого начальника. Хотя, кого я обманываю? Я могу отрастить себе еще пару конечностей, и все равно меня не возьмут таскать здесь тарелки после всего случившегося. Надо уходить отсюда, пока снова что-нибудь не ляпнула. Не хватало еще доставить неприятности Моне.

– Я не это имела в виду… Знаете, наверное, мне пора, – пытаюсь протиснуться мимо него, но вдруг крепкая хватка на моей руке вынуждает замереть на месте.

Медленно поднимаю на него взгляд. С его ростом мне приходится запрокинуть голову.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Думаю, он был риторическим, – слегка прищуриваюсь я.

Он молчит несколько долгих мгновений, в то время как его глаза изучают мое лицо. Запах бергамота, исходящий от кожи, доносится отчетливее сквозь расстегнутую рубашку, и я непроизвольно вдыхаю чуть глубже обычного. Вдруг он делает шаг в мою сторону.

– Запомни вот что: если я спрашиваю, то всегда получаю ответ, – осторожно отступаю назад, стараясь не споткнуться о кресло. Браун следит за моими движениями и, словно хищник, следует по пятам. – Я жду.

– Вы… дотронулись до меня, – еле слышно шепчу я, чувствуя, как уперлась спиной в прохладную стену кабинета.

Отступать больше некуда. Сбоку я окружена мебелью, а спереди мне преграждает путь высокий мужчина, который явно не намерен выпускать меня из виду. Подобные факты должны вызывать во мне панику и страх, но я чувствую только замешательство и … влечение? Он приближается вплотную, и между нами почти не остается свободного места.

Мне на талию плавно опускается ладонь, и пальцы слегка поглаживают ее сквозь блузку.

– Вот так?

– Да, – едва не задыхаюсь я.

– Это был невинный жест, разве нет? Только поэтому ты назвала меня невоспитанным? – лениво тянет он, переводя взгляд ниже.

– Вы накричали на меня…

– Это мой ресторан. Могу кричать на кого вздумается. Что еще?

– Вы предложили мне… нам…

Напряжение между нами можно почувствовать физически. Не могу думать ни о чем кроме его касаний.

– Что? Уединиться? Не вижу с этим проблем, – он наклоняется ближе, и я ощущаю теплое дыхание на своих губах. Это немыслимо! Он не может поцеловать меня, а мне нельзя этого хотеть.

– Мы едва знакомы, – все, что могу прошептать в попытке его остановить.

Это не срабатывает.

– Формальности переоценены, – бросает он и лишает меня воздуха, обрушившись голодным поцелуем.

Его губы требовательно продираются сквозь последние заслоны моего сопротивления. Это наваждение, мираж, словно оазис посреди жаркой пустыни. До этого мгновенья я и не подозревала, что умираю от жажды. Почему нельзя испить хоть глоток? Всего один поцелуй, и я обязательно вспомню, что могу себя контролировать.

Сдаюсь под его напором и открываюсь навстречу. Тело пронзает дрожь, когда зубами он прикусывает краешек моей нижней губы. Уже обеими руками он сжимает мою талию, страстно опускаясь ладонями к бедрам. Его рот отрывается лишь на секунду, но только чтобы прижаться ниже, к чувствительному местечку на шее.

Из меня вырывается слабый полустон, и пальцы сами тянутся к его рубашке, чтобы убрать мешающую ткань. Нужно больше кожи, больше прикосновений. Движения Брауна становятся все более жадными и интенсивными. Он проводит ладонью по обтянутому юбкой бедру, подбираясь ближе к краю, и хрипло выдыхает мне в губы:

– Закинь на меня ногу, Стелла.

Звон в ушах.

Нет.

Грохот.

Внезапно выныриваю из охватившего меня безумия и отталкиваю от себя мужчину со всей силы. Это едва ли помогло, но, пользуясь секундным замешательством недо-босса, пулей протискиваюсь мимо него и бегу к двери.

Дура!

Дура! Дура! дура!

Да что на меня нашло? Как я могла позволить этому самоуверенному козлу целовать себя?! Господи, мы же знакомы от силы час! Позволила зажимать себя в углу, как пьяную студентку на вечеринке! Он ведь даже имени моего не знает! Не оборачиваясь на зов позади, вылетаю из кабинета.

Мне никогда не были свойственны случайные связи. Молчу уже о том, что ни разу в жизни не целовалась в первый же день знакомства. Да и в первый месяц, раз на то пошло. Откровенно говоря, целовалась я вообще всего с одним представителями сильного пола. Поправочка – теперь с двумя.

Только не уверена, что Колтона можно отнести к обычным мужчинам. Либо он змей-искуситель, либо по утрам купается в чане с афродизиаком. Другого объяснения случившемуся у меня нет.

Молнией несусь к раздевалке, но вспоминаю, что та заперта. Черт! На адреналине мозг экстренно пытается придумать выход из ситуации. Вижу свое отражение в глянцевой поверхности стеклянной двери чужого кабинета. Волосы взъерошены, юбка с одной стороны помята, руки дрожат. Красноту лица мне не видно, но по жару в щеках и так все понятно.

Через главный вход никак не уйти. Нельзя в таком состоянии появиться в зале. Гости решат, что перед ними или проститутка, или сумасшедшая. Истерично смеюсь. Не могу сказать, к чему сама склоняюсь больше.

Быстро двигаюсь дальше по коридору к развилке. Если моя логика верна, где-то здесь обязательно должен быть…

Бинго!

Сворачиваю налево и вижу в паре метров от себя большую дверь с горящей сверху надписью “Запасной выход”. Подбегаю к ней и толкаю со всей силы. Открыто. Спасибо, Господи, хотя бы за это!

Оказываюсь на парковке для персонала и медленно выдыхаю.

Домой. Мне срочно нужно попасть домой, спрятаться в своей комнате с банкой шоколадного мороженого и решить, что делать дальше. Хотя нет, мороженого явно будет мало.

Что ж, на такой случай у меня припрятана бутылка виски.

Глава 4

Колтон

– Твою мать! – рычу я, ударяя кулаком по стене, к которой еще пару минут назад страстно прижимал стройное тело.

Кровь вновь вскипает, стоит в мыслях возникнуть ее образу: пухлые губы, полуприкрытые серые глаза, руки, отчаянно цепляющиеся за мою шею, вынуждая меня придвинуться ближе.

В воздухе до сих пор улавливаются едва ощутимые нотки ее аромата. Что-то цветочное, но не удается определить, что именно. Я злюсь еще больше, потому что эта девушка оставила после себя столько вопросов , среди которых главный: Какого черта только что произошло?

Еще ни разу в жизни от меня не сбегали во время ласк. И мне это определенно не понравилось. Но еще больше не нравится, что я вообще позволил себе потерять контроль. Тем более на рабочем месте.

Одним из главных принципов моего отца всегда была мысль: “Сначала ты работаешь на репутацию, а потом репутация на тебя”. Это был один из редчайших случаев, когда мы сходились во мнениях. Поэтому я всегда придерживаюсь правила не смешивать работу и личные отношения.

Когда владеешь крупным бизнесом, всегда оказываешься под пристальным наблюдением общества и партнеров. Никто не станет тебя уважать, если твое грязное белье будут полоскать в желтой прессе из-за неумения держать член в штанах.

Наконец я беру себя в руки и успокаиваюсь мыслью, что мой срыв никак не связан конкретно с этой девушкой. Всего лишь накопленный стресс и отсутствие секса на протяжении нескольких дней сделали свое дело. Сероглазка просто попалась под руку. Ни больше, ни меньше.

Единственное, что отличает произошедшее здесь от случайного секса с Карен-или-как-там–ее, так это знание того, что та брюнетка не станет трепаться о связи со мной. Она слишком хочет продолжения, чтобы вызывать мой гнев. Остальные же люди предпочитают не злить меня, ведомые страхом за собственную шкуру. Вот только моя беглянка, видимо, и не подозревает, с кем связалась.

Нужно увидеть ее еще один раз, чтобы убедиться в двух вещах:

Первая – она не станет болтать и создавать мне проблем.

Вторая – в ней нет ничего особенного и я забуду о ней уже через неделю.

Элисон

Сидя на полу своей арендованной комнатки, я откидываю голову на стоявший позади небольшой раскладной диван. Серая обивка порядком протерлась, да и пружины местами выпирают. Нет никакого желания сейчас ютиться на нем вдвоем с Моной, поэтому мы устроились на полу, прихватив наши запасы сладостей и остатки алкоголя.

Вернувшись вечером после рабочей смены, соседка обнаружила меня пьющей на кухне самодельный коктейль. Нечасто я прибегала к крепким напиткам, так что, быстро оценив ситуацию, Мона перебазировала нас в мою комнату.

Большую ее часть занимает многострадальный диван и маленький комод для одежды, служащий также и моим рабочим столом. На нем бесформенной кучей валяется одежда, выданная в ресторане. Нет смысла аккуратно ее складывать, если все равно больше туда не вернусь.

– Ау, земля вызывает Элис! Прием! Как слышно? – щелкает Мона пальцами перед моим лицом.

– Мм?

– Не подумай, что я сильно возражаю сидеть с тобой и потихоньку напиваться, но меня беспокоит твое молчание. Ты толком ничего не рассказала, так что еще чуть-чуть, и я включу режим истеричной мамочки. Не заставляй меня идти на отчаянные меры.

Я не знаю, что ей рассказать, поэтому лишь пожимаю плечами и снова тянусь к изрядно опустевшей бутылке “Джек Дэниелс”.

– Понятия не имею, что делать дальше, – произношу я после очередного глотка. – Из студии пришлось уйти. Деньги за начало недели мне не светят. На днях платить за жилье. Через неделю оплата кредита за ноутбук. К тому же я должна тебе, Мэтту и даже своему бывшему администратору, – загибаю пальцы, мысленно подсчитывая нужную сумму.

– Ну, я и Мэтт точно последние из твоих проблем. Сама же знаешь.

Я знаю, что друзья всегда поддержат меня, но отказываюсь паразитировать за их счет, поэтому всегда возвращаю им долги наравне с другими.

Подозреваю, они и так делят аренду трехкомнатной квартиры со мной только по доброте душевной. Мона уже достаточно неплохо зарабатывает во “Франческо”, чтобы съехать и снимать отдельную квартиру с лучшими условиями, чем тут.

Мэтью же вообще никогда особо не нуждался в деньгах. Я до сих пор не до конца понимаю, почему он решил разделить с нами аренду захолустной квартиры, когда предыдущая наша соседка съехала. Сделала она это, между прочим, без предупреждения. Так что, если бы не мой верный друг, нам бы в тот месяц не хватило денег оплатить жилье.

Время от времени мне везло на хорошие подработки и с ним я познакомилась два года назад во время съемок крупной вечеринки. Мэтт был кузеном виновника торжества, и скучал большую часть вечера. Как-то незаметно мы с ним разговорились и оказалось, что он окончил университет, в котором я когда-то должна была учиться.

Он вызвался проводить меня поздней ночью, но я побоялась идти с малознакомым парнем до дома. Тогда он вызвал мне такси и заставил пообещать разговаривать с ним по телефону всю дорогу. К моему удивлению, проговорили мы до самого утра. Не знаю, было ли это связано с тем, что он тот человек, с которым всегда легко или же сказалось мое одиночество. К тому времени я уже больше года жила в чужом городе без единого близкого человека рядом.

После того ночного разговора, Мэтт очень быстро и прочно обосновался в моей жизни, став неизменным источником поддержки и заботы.

Теплые воспоминания омрачились неприятным чувством. С Мэтом тогда значит идти отказалась, зато с едва знакомым боссом с удовольствием целовалась в его кабинете. Я стону вслух от отчаяния.

Мона вопросительно поднимает изящную бровку. Не знаю почему, но не могу рассказать ей о случившемся. К тому же, если она об этом проболтается на работе, у нее самой же могут быть проблемы.

– Что случилось, когда Браун утащил тебя к себе в логово? – допытывается рыжая бестия.

– В общем-то, ничего сверхъестественного, полагаю. Поорал, отчитал меня, как школьницу, потребовал доказательства с предыдущего места работы и…сказал, что мне не место в его ресторане.

– Вот же козел! Он, конечно, как любой босс, устраивает выволочки персоналу, но не слышала, чтобы кричал. Обычно все ходят на цыпочках от одного его замечания.

Да уж, врать я так и не научилась. Единственный раз, когда мне достаточно долго удавалось скрывать правду, закончился для меня больничной койкой. Видимо, мозг после этого на инстинктивном уровне отказывается врать. Или же это следствие полученных травм.

– Уверена, что не получится вернуться? Так не хочется в этом змеином логове оставаться одной, – с легким раздражением фыркает Мона.

Отрицательно киваю, поджав губы.

– У меня идея! Попробуем зайти через Эмброуза. Он, может и дотошный в работе, но с ним можно договориться. К тому же он душка с…

– Кто душка? – раздается неожиданно знакомый голос.

Мы с подругой одновременно переводим взгляд в сторону двери, из-за которой выглядывает светловолосая голова Мэтта. Он иронично улыбается оглядывая наши посиделки.

– Я, разумеется, – невозмутимо и без тени смущения отвечает Мона.

– Ага, тогда я балерина.

С улыбкой слушаю их привычный обмен любезностями. Они хорошо ладят. Время от времени. С Моной мы живем вместе около года и немногим меньше соседствуем с Мэттом. За это время мы все научились уживаться друг с другом, но у моих друзей все еще остро стоит вопрос совместного пользования ванной. Парень каким–то образом постоянно умудряется там застрять именно в то время, когда подруга куда-нибудь собирается.

– По какому поводу праздник?

– Устраиваем поминки по моей работе, – салютую ему бутылкой.

Улыбка парня гаснет.

– Что случилось?

– Ну, какой-то урод облапал меня на фотосессии, потом я успела поработать в очень дорогом ресторане и с треском оттуда же вылететь. Сейчас не поздний вечер, так что вполне могу выкинуть что-то еще, спроси меня через пару часов.

– Что за урод? Когда? – его привычно непринужденное выражение лица пропадает, уступая место суровому виду.

Я мысленно себя проклинаю. Видимо, хватит с меня алкоголя. В трезвом уме ни за что бы не сказала этого Мэтту. Он становится слишком опекающим, когда дело касается меня. Обычно это греет душу ввиду отсутствия заботы со стороны семьи, но он действительно умеет быть угрожающим. Мне уже надоело обрабатывать его руки после того, как он в очередной раз полезет в драку из-за подкатов в мой адрес где-нибудь в баре.

– Все нормально, Мэтти, не о чем переживать, – отмахиваюсь я. – Меня больше взбесило равнодушное отношение Дэна к происходящему.

Он нехотя кивает, но не сводит с меня пронзительный взгляд своих голубых глаз.

– Я заехал за кое-какими документами по работе. Вернусь через час или два, и ты все подробно мне расскажешь. Идет?

Одобрительно киваю, после чего он окидывает меня еще одним внимательным взглядом и спешно скрывается за дверью. Мона, наблюдавшая все это время за нашим разговором, странно поглядывает в мою сторону.

– Даже не начинай, Моника, – строго произношу я, прищурившись. У этой девушки было определенное мнение касаемо меня и Мэтта, в котором мне никак не удается ее переубедить. Не помогает и периодические “шутки” вышеупомянутого друга. Та лишь задумчиво пожимает плечами и как ни в чем не бывало, продолжает описывать планы по моему возвращению в ресторан.

От ее щебетания меня отвлекает уведомление на телефоне. Увидев на экране начало письма с электронной почты, тут же снимаю блокировку и внимательно вчитываюсь.

Если этот день и мог стать хуже, то теперь уже нет. Неверяще пробегаюсь по тексту еще раз, но это не помогает. Как и следующие 4 раза. Заметив мой ступор, Мона придвигается ближе.

– Что там у тебя?

– Пришло уведомление от организаторов конкурса. Из-за большого наплыва участников редакция журнала решила ужесточить отбор. Помимо трех дополнительных проектов к портфолио, они увеличили вступительный взнос вдвое. Вдвое! – восклицаю я. – Ты представляешь? Я с горем пополам наскребла прошлую сумму, а они решили задрать ее еще выше.

Мой голос приобретает яростные нотки, отчего подруга начинает успокаивающе поглаживать меня по спине.

– Мы что-нибудь обязательно придумаем. Но, на мой взгляд, это просто абсурд. Нормальные люди выигрывают что-то в конкурсах, а не отдают ради них последнее, – с сомнением произносит девушка.

– Ты не понимаешь. Если удастся выиграть, это даст мне возможность не только компенсировать все расходы, но и изменить свою жизнь на сто восемьдесят градусов.

Мона кивает, слушая мою очередную тираду. Два месяца назад я узнала, что один из крупнейших журналов страны проводит конкурс на лучший фотосюжет. Высококлассные фотографы будут отправлять свои работы в надежде получить не только крупный денежный приз, который смог бы обеспечить меня на полгода вперед.

Куда ценнее стажировка с возможностью последующего трудоустройства в один из филиалов, которые расположены в разных штатах и даже в Европе. Попытать удачу может каждый профессионал в любом направлении.

Неважно, будь то съемка людей, природы, еды или даже животных. В их команде лучшие фотографы с разным профилем работы. Значение имеет лишь уникальный взгляд на вещи и умение преподнести любую историю так, чтобы читатель запомнил это надолго.

Все мое опьянение как рукой снимает. Мозг принимается лихорадочно продумывать варианты дальнейших действий. Дополнительные работы отснять я успею. Надеюсь. Куда большей проблемой является финансовая составляющая. На ум приходит лишь одна действительно стоящая идея.

Рискованная авантюра, но и цель в данном случае оправдывает средства. Бросаю взгляд в сторону валяющегося рядом телефона. Беру его в руки, набираю короткое сообщение.

Что ж, Колтон Браун, ты, кажется, хотел рекомендацию?

Ты ее получишь.

***

На следующее утро оказываюсь у знакомой двери из темного дерева, несмотря на вчерашние клятвы самой себе не приближаться к этому месту ближе, чем на километр.

Увидев меня, мистер Эмброуз явно удивляется, но быстро скрывает эмоции за обольстительной улыбкой. Его интересует, куда я вчера пропала после разговора с владельцем ресторана и почему не зашла к нему.

Браун не посвятил его в детали и это несколько сбивает меня с толку. Не то чтобы я ожидала, что распечатку с моим лицом вывесят прямо перед входом в ресторан с надписью “Вход воспрещен”, но думала, что вопрос моего трудоустройства уже закрыт.

Воспользовавшись неведением управляющего, уточняю у него, когда я могу поговорить с мистером Брауном касаемо интересующих того документов. Эмброуз сообщает, что начальник у себя в кабинете, но обычно не решает дела связанные с наймом сотрудников. Информировать его о том, насколько мой случай выбивается из понятия “обычно”, я не стала и быстрым шагом отправляюсь к нужному кабинету.

Сделав глубокий вздох, настойчиво стучусь в дверь, не давая себе возможности передумать. Задерживаю дыхание. Жду.

И ничего.

Может быть, его все таки нет на месте?

Эта мысль быстро опровергается звуками шагов за стеной. Невольно хмурюсь. Он что, просто игнорирует людей, которые к нему приходят? Тоже мне начальник! А если у человека что-то срочное, пока он там… Мысль, пришедшая на ум, заставляет смутиться и одновременно выйти из себя.