Практика

– Что снимаем? – спросил оператор, вытаскивая камеру из чехла.

Огромная видеокамера с десятком таинственных кнопок и рычагов тоже была из моих фантазий о настоящей журналистике.

– Можно? – попросила я, с трепетом взирая на камеру.

Оператор помог установить махину на плече. Я согнулась под тяжестью камеры, с усилием удерживая её в правильном положении.

– Кстати, она стоит миллион, – как ни в чём не бывало бросил оператор.

Я вздрогнула, едва не уронила камеру и от греха подальше вернула её оператору. Тот крякнул и привычно взвалил её на плечо.

– Стрит-ток, – я сосредоточилась. – Мне нужно опросить гостей ВДНХ, проверить, как хорошо они помнят школьную программу по литературе. Я буду называть первую строчку какого-то классического стихотворения, а им надо будет продолжить. Ну, я начинаю: «Белеет парус одинокой», а они…

Я запнулась, растерянно осматривая полупустую площадь. «Они» – это кто?

Я лихорадочно искала более-менее подходящих участников съёмки. Увы! В будний день, да ещё в первой его половине, не было желающих добровольно жариться на площади. По горячему асфальту уныло бродили взад-вперёд такие же труженики индустрии развлечений, как и я. Ростовые куклы, изображающие Шрека, Кота в сапогах, Человека-паука, Петра Первого и Чебурашку, цепким взглядом выискивали своих жертв, чтобы взять плату за совместную фотографию. Там же приплясывала Шамаханская царица и перебирала стопку флаеров. Парень, обвешанный игрушками, пытался продать сувенир парочке настоящих гостей ВДНХ. Остальные коллеги следили за сделкой завистливыми взглядами – в том числе и я.