Читать книгу: «Черный человек», страница 22

– О! – протянула я. – А какие-нибудь другие варианты есть?

– Нет, у нас мало времени осталось. Мы должны успеть подготовить это место до возвращения Элли. Это единственный шанс поймать призрака.

– Она откажется.

– Если попрошу я – нет. Мы дружили с самого детства. Мне она не откажет.

***

Я качаюсь из стороны в сторону. Мои глаза и открыты, и закрыты. Мой разум опустел, я забыла кто я есть и всё, что остаётся – это идти вперёд. Вся моя жизнь – это мутные кадры, видения, нечто эфемерное, несущественное. Теперь же вынуждена быть постоянно настороже. Моя паранойя растёт и ширится, в каждом человеке вижу врага. То, что я не поверила самому близкому человеку, напугало меня. Я не поверила самой себе.

С самого начала знала, что что-то не так. Знала, что Элли не в себе, но боялась сказать это по-настоящему громко. Видела и не видела её глаза, слышала и не слышала её крики, мне хотелось не верить себе, убеждала, что всё это лишь моё больное воображение, нервный срыв из-за постоянных атак Чёрного человека. Моя беззащитность и новообретённая сила сыграли со мной злую шутку и Элли всё это время расплачивалась за это. Слова медсестры постоянно звучали в голове и от одной мысли, какой ужас пережила моя единственная подруга, хочется кричать. Она была в ловушке, а я наблюдала за её страданиями, даже не пытаясь действительно ей помочь.

Я пыталась переложить ответственность на других. Думала, что медиумы увидят, что с Элли что-то не так и помогут. Думала, что сотрудники Института поймут, что с ней и вылечат её. Верила, что мои сомнения направят Андрея и он выведет Чёрного человека на чистую воду, чтобы в ней же утопить. Надеялась, что Катерина скажет, что делать. Мечтала о визите Белого человека. И ждала, когда же Харон всё исправит. Все эти мысли мелькали на периферии, я не подпускала их слишком близко к себе и вот к чему это привело.

Теперь сама Элли поставила меня перед фактом и я больше не могу прятаться как маленькая девочка, я должна что-то сделать. Что-то такое, что изменит равновесие сил, что переломит эту невидимую волну. Я должна победить Чёрного человека на его же поле. И пусть пока не знаю, как это сделать, но я это сделаю.

***

Мы встретились с Анастасией в парке неподалёку от её дома. Она часто бывает в разъездах с тех пор как подтвердила свою квалификацию Экзорцист II разряда. Однако последние месяцы в связи с новой обстановкой она находится в Москве, как и другие, отслеживает и пытается нейтрализовать новых одержимых. Сложность в том, что смертность по-прежнему очень высокая, а средневековый стиль объяснений уже давно не работает. Поэтому приходится постоянно выдумывать новые объяснения тому, что случилось с погибшими. Институт похож на мафиозный клан в разгар войны, отчаянно пытающийся доказать всему миру, что всё в порядке и волноваться не о чем. Им действительно приходится периодически прибегать к методам бандитов, чтобы люди не обвиняли сотрудников в убийствах.

В город окончательно пришла весна. После Масленицы оттепель уверенно наступала на высокие сугробы, покрывая их хрупкой чёрно-серой коркой. Последние сосульки падали с крыш, оставляя на проявившемся асфальте стеклянные брызги, пускавшие почти невидимых солнечных зайчиков по стенам домов. Солнце всё чаще появлялось на небосклоне и задерживалось с каждым днём всё дольше и дольше. Пели птицы, люди повеселели, впереди очередной праздник и многие заранее предвкушали грядущее. Город радовался ранней весне.

Анастасия оказалась миниатюрной брюнеткой в коротком тёмно-синем пальто с высоким воротом, почти прикрывавшем её аккуратный ротик. Она вся была очень чистенькой и женственной. Стрижка каре, небольшие стрелки подчёркивающие её светло-карие глаза, небольшой искусственный румянец на щеках, сквозь который проступает настоящий, появившийся от холода. Она прихорошилась, почистила пёрышки, пришла на высоких каблуках, поверх пальто накинула расписной под индийский стиль длинный шарфик, на плече дамская сумочка, в руках бумажный стаканчик из известной кофейни.

Первым она, конечно, заметила Андрея и улыбка расцвела на её лице, потом она увидела меня и нахмурилась. Лично мы не были знакомы, но заочно, скорее всего, ей обо мне рассказывала Маша. Интересно, какое у неё сложилось впечатление?

– Андрей, – мелодично воскликнула она. – Какая встреча! Я думала, ты решил проведать старую подругу, мы так давно не были вместе, всё дела да дела. Это ведь Марго, не так ли? Ты решил нас познакомить?

– Прости, что не предупредил по телефону, – извинился он. – Я боялся, что ты тогда откажешься говорить с нами.

– А в чём дело? – моментально насторожилась она. – Что случилось?

– Тут такое щекотливое дело. Я не мог обратиться в Институт, а тебе я доверяю, – осторожно заговорил он.

– К чёрту условности, скажи уже ей! Нам нужна твоя помощь в изгнании Чёрного человека из Элли, – не выдержав, выпалила я.

Секунд тридцать Настя переводила взгляд с меня на него, а затем на её лице появилась недоверчивая улыбка.

– Это что шутка такая? В каком месте я должна смеяться? – её реакция оказалась предсказуемой.

– Марго, мне нужно поговорить с Настей наедине, ты не возражаешь? – спокойной сказал Андрей, но по его взгляду поняла, что он очень мной недоволен.

Мне не следовало его перебивать, поэтому кивнула и оставила их наедине, углубившись в парк.

Я слупила. Мне не следовало таким образом вываливать всю информацию на Анастасию. Теперь Андрею будет сложно убедить её в правдивости наших слов. Интересно, захочет ли она нам помогать? А если нет, станет ли молчать о происходящем?

Андрей сказал, что из всех, она единственная, кому можно доверять. Она не станет сотрудничать с призраками и они всегда были друзьями, так что она может действительно понять, почему нельзя ничего говорить в Институте. Она хороший человек с трудной судьбой, и втягивать её было невыносимо сложно, учитывая, что случилось с её родителями и с Элли. Андрей боится потерять её, но другого подходящего экзорциста поблизости нет. Нам нужно полное доверие, учитывая некоторые особенности обряда.

Я сильно углубилась в парк и осталась в совершенном одиночестве. Солнце незаметно скрылось за густой пеленой из светло-серых туч, от поднявшегося северного ветра похолодало. Поплотнее укутавшись в тёплый шерстяной шарф оглянулась и слегка расслабила зрение. Теперь видела и Изнанку. И на месте парка на ней располагалось давным-давно заросшее и заброшенное кладбище. С реальности мне послышалось воронье карканье, хлопанье птичьих крыльев, свист от очередного порыва ветра.

Подойдя к ближайшему огороженному высокой оградой надгробию прочитала:

Чернышевский Максим Евгеньевич

10.07.1989 – 01.12.2014

– Максим, – прошептала негромко.

Я потеряла брата, не смогла ему помочь, даже поговорить с ним толком не сумела. Он никогда не прислушивался ко мне, всегда был первым, начиная с самого нашего рождения. Первенец, сначала родился он, спустя несколько минут я. Близнецы, но, как оказалось, такие разные.

Пройдя мимо, подошла к следующей могиле. Там было имя одного из медиумов, погибших во время Чёрной ночи, как её успели окрестить выжившие. Идя по заросшим тропкам, вижу на совершенно разных надгробиях имена и фамилии павших. А перед последней могилой замерла, словно нарвавшись на невидимую стену.

Воронцова Елизавета Константиновна

31.10.1987 – 02.03.15

– Нет-нет-нет, это неправда, – зашептала, ухватившись за ограду.

От неожиданности помутнело перед глазами и я упала – в реальности всего этого не было. Я оказалась вся в грязи – упала в лужу, но всё это было так неважно. Важно лишь то, что видела перед собой – имя Элли и сегодняшнее число.

– Это неправда! – крикнула громко и в ответ услышала неистовое карканье ворон.

Краем глаза среди всей этой серости увидела ярко-красное пятно. Обернувшись вновь лишь краешком взгляда заметила женскую фигуру с копной рыжих огненных волос, прикрытых косынкой и платье ей под стать.

Я почти бегу за ней, оступаясь о возникающие под ногами коряги, хватаясь за ограды, чтобы не упасть. На мгновение показалось, что она исчезла, что её здесь нет, но потом увидела вновь. Незнакомка с той страшной карты сидела на коленях перед очередным надгробием, закрывая телом гравюру с именем. Она чуть склонила голову, в её руках пышный букет из алых роз. Вся поза – смирение и скорбь совсем не вяжущиеся с вызывающим ярко-красным цветом.

– Кто ты? – спрашиваю негромко, но она даже не пошевелилась, только ветер путает кудри, а сама она как статуя – безмолвна, неподвижна.

Я подхожу совсем близко к ней, а затем касаюсь плеча, невольно взглянув на надпись:

Чернышевская Маргарита Евгеньевна

10.07.1989 – 02.03.15

И только до меня дошёл смысл позолоченной надписи, как она обернулась и я увидела собственное лицо, изуродованное смертью. Я закричала от ужаса, отступая назад, чтобы быть как можно дальше от появившейся маниакальной улыбки на лице Красной смерти. От чёрных глазниц вместо глаз, от могильных червей, ползающих по изъеденной смертью коже. От холода, что веет от её дыхания. И в тот момент, когда кажется, что вот-вот потеряю сознания, чувствую касание и вновь кричу.

– Марго? Да что с тобой?

Меня трясут за плечи и жуткая картинка исчезает, уступая место озабоченному лицу Андрея.

– Я видела её. Видела Красную смерть! – всхлипывая, заговорила я. – Она приняла мой облик! Она убьёт и меня, и Элли сегодня!

– Что за чушь? – Андрей притянул к себе, крепко обхватил за плечи, я почувствовала, как спокойно бьётся его сердце и от этого спокойствия стало легче. – Это была иллюзия, понимаешь? Изнанка всегда показывала тебе то, чего нет. Вы с Элли не умрёте сегодня. И не завтра, и не послезавтра. Ясно?

– Я помогу вам, – раздался голос рядом.

Отстранившись от Андрея взглянула на собранную Анастасию. Под её внимательным взглядом захотелось провалиться сквозь землю, ведь я и раньше сталкивалась с иллюзиями Изнанки, поэтому не должна была так бурно реагировать. Подумаешь кладбище, подумаешь Красная смерть. Это обратная сторона моей смелости. Мои поражения и мои страхи. Я справлюсь.

Глава 18

Чёрно-белая палитра красок. Изнанка потеряла цвет и теперь в доме Элли всё вижу в серых тонах. Обоих экзорцистов заинтересовал этот эффект, они не знали, как выглядит та сторона в месте, готовом для обряда.

Я поеду за Элли на следующий день утром. Врачи решили оставить её ещё на одну ночь для подстраховки, так что у нас появилось время, чтобы подготовиться. Самым сложным было улыбаться и делать вид, что всё в порядке в разговорах с ней. Ведь с тех пор, как признала правду стала видеть только его черты, проступающие сквозь её лицо. А также неясную тень, кружащую над телом как самый настоящий призрак из готических романов. То, что раньше принимала за зло на самом деле было Элли. Он превратил её в тень, заняв её тело и теперь её глаза окрашены в чёрный цвет с белой пылающей каймой вокруг мёртвых и пустых зрачков.

Андрей как-то заметил, что мой новый цвет глаз напоминает инверсию их цвета, но с чем это связано было не понять. Как не понимала, почему так сильно отличаюсь от других медиумов. Мне не верится, что дело только в том, что мой брат умер на Изнанке и вся его сила досталась мне. Не укладывается в эту теорию тот факт, что у меня не получается помогать призракам. Единственный раз, когда смогла залезть мёртвому в голову, был во время Чёрной ночи. И тогда не помогала, а стремилась ударить побольнее. Почему так произошло?

Я спрашивала у других медиумов, где можно найти Теодора, чтобы подробнее расспросить о моём даре, но никто не видел его с новогодней ночи. А слова Катерины и её предсказание были слишком сумбурными, чтобы могла уловить в них крупицы правды. Мне помогала Элли, кое-что объяснил Харон, Клаус тоже пытался что-то сказать, но его словам не доверяю. Меня приводит в ужас сама мысль о том, что он делал всё это время. А главное зачем он учил меня убивать призраков? Когда думаю об этом невольно приходит в голову мысль, что это и есть моя суть – убивать. Красная смерть – это я? Я убийца мёртвых? Я так устала гадать…

Сейчас, как ни странно, больше всего не хватает Харона. Он единственный кто действительно может всё исправить и разложить по полочкам. По словам Элли, он обладает безграничной мощью на той стороне и при желании с лёгкостью может разогнать всех призраков включая таких сильных, как Чёрный человек. Но почему он этого не делает?

Вид моей могилы напомнил о предсказании, что сделала Катерина. О том, что я умру молодой. Эта часть предсказания начинает сбываться? Три взаимоисключающие вещи и все обо мне.

***

Мы с Анастасией сидим в гостинице и смотрим на часы. Всё готово. Спальня, выбранная как место для обряда, звукоизолированна. Повсюду святая вода, голубые ленты и линии ограждения, начерченные мелом, который добыли из одного святого места. Цепи, верёвки, камера, чтобы записать обряд и радиоаппаратура, чтобы, если потребуется, применять особые звуковые волны, пагубно влияющие на сознание призрака. Это поможет вышвырнуть его из тела. Помимо всего прочего, Анастасия связалась с квалифицированным врачом, который будет дежурить неподалёку на случай если потребуется медицинская помощь. Его сестра была одержима, когда они были детьми, она была тем редким случаем, когда обряд помог. Брат вырос и решил помогать Институту, чтобы как можно больше обрядов прошло успешно.

Всё было готово, осталось только дождаться нужного часа, и я отправлюсь за Элли, чтобы доставить её домой. Придётся брать такси, ведь машина осталась на той дороге, разбитая и ни на что уже не пригодная.

Андрей должен подъехать чуть позже. Во время обряда нельзя отлучаться, поэтому ему было необходимо завершить все свои дела, чтобы ничто не отвлекало.

– Почему ты согласилась помочь Элли?

Мы сидели уже больше часа и молчали. Настя внимательно перечитывала заметки, сделанные опытным экзорцистом, она впитывала информацию как губка и, в отличии от меня, действительно была занята. Я же маялась от ожидания и чёткого понимания, что от меня ничего не зависит. Андрей и Настя посвятили свои жизни подобным операциям, а я только вникаю в происходящее и совсем ничего не умею.

– Я помогаю не ей, а Андрею, – мельком глянув на меня, ответила она, а затем вновь уставилась в журнал.

– И всё же. Почему?

– По-твоему я должна была отказаться? – со вздохом ответила вопросом на вопрос. – За кого ты меня принимаешь?

– За человека, который винит Элли в смерти родителей.

– Смотрю ты совсем не знаешь чувства такта. Неудивительно, учитывая в какой семье ты родилась, – с вызовом в голосе ответила она, закрывая журнал и откладывая его в сторону. – Ты боишься, что я наврежу твоей подруги? Считаешь, что я не буду стараться? Или сомневаешься в том, что мне по силам помочь?

– Всё вместе, – я лучезарно улыбнулась. – Андрей доверяет тебе, он говорит, что вы были друзьями с детства и ты заслуживаешь доверия потому что ненавидишь призраков. Но в данной ситуации одно другому не мешает. Ты можешь ненавидеть призраков и Элли, и навредить им обоим.

– Андрей умолчал об одной важной детали, – спокойно сказала она. – Мы были парой до того, как Элли попала в Институт. Мы расстались из-за меня. Из-за смерти родителей я ушла из Института и уехала из страны. Потребовалось много времени прежде чем я вернулась. И узнала, что Андрей сблизился с Элли. Что они стали напарниками. Это почти уничтожило всё, что нас связывало, но потом она ушла и мы вновь стали общаться.

– Я не понимаю. Эти слова должны были убедить меня в том, что ты не навредишь ей?

– Нет, конечно нет. Я честна с тобой, Марго. Я не из тех людей, которые лгут. Профессия экзорциста подразумевает честность и открытость. Спустя все эти годы я перестала ненавидеть Элли. Нельзя жить с ядом в груди, можно заработать отравление и умереть. Я простила её. Но это не значит, что я хочу с ней разговаривать. Существует только две причины почему пошла на это. Первая это то, что я давала клятву защищать людей от другого мира. Вторая – чёткое понимание поведения Андрея. Он сказал, что не станет обращаться в Институт и, если я откажусь, он проведёт обряд самостоятельно. Он не опытный экзорцист, у него совершенно другая специализация, поэтому я не могла его оставить. Он один из немногих оставшихся близких мне людей. Я ответила на твои вопросы?

– Да, более чем, – вымученно улыбнувшись, сказала я.

***

В больнице меня промурыжили почти час, прежде чем отпустили Элли. Не имея чётких доказательств они не могли задерживать её, поэтому им пришлось отпустить её. Ко мне они прицепились в надежде, что я помогу ей. Отведу к психиатру или, в случае домашнего насилия, в полицию. Врач уверен в том, что Элли жертва и из-за психологического насилия стала причинять себе вред. Представляю что бы он сказал, узнав правду. Ведь фактически он прав.

Я улыбаюсь, когда она выходит из-за поворота и подходит ко мне. Посвежевшая, с аккуратной причёской, даже небольшим количеством помады на губах. Она очень хорошо выглядела и весьма довольно улыбалась глядя на меня. Но он не знает, что я вижу его в её чертах. Вижу настоящий цвет глаз, вижу Элли как тень, как размытое отражение в зеркальных поверхностях, лёгкое дыхание на коже, ветер, в котором слышится отчаянный крик.

– Ты совершенно по-другому выглядишь! Такая отдохнувшая! – я быстро целую её в щёку, а затем приглашаю следовать за собой. – Идём скорее, нас такси на улице ждёт.

– Такси – это замечательно, сейчас я не в настроении толкаться в метро, – закатив глаза, ответила она. – Я открою тебе секрет прекрасной внешности – крепкий сон и диетическая кухня. Правильное питание, график сна и приёмов пищи, вот и всё. Я чувствую себя на все сто и готова к труду и обороне. Жаль только у меня всего одна рука осталась. Мне ещё целый месяц придётся ходить в гипсе, – немного расстроенно добавила она. – Трудности конечно закаляют характер, только мыться очень неудобно. В больнице мне помогала медсестра… трудно представить, как я буду справляться дома! Ты мне поможешь?

От её предложения я споткнулась. Трудно ему, как же.

– Мы что-нибудь придумаем, – сказала, неестественно улыбнувшись.

В такси ехали молча. Таксист, бородатый весёлый дядька, всё пытался вовлечь в беседу о судьбах мира, но, не дождавшись ответа, умолк и всю дорогу напряжённо сипел.

Где-то в середине пути мне пришло сообщение от Андрея, он вернулся и теперь они готовы к нашему приезду. В эту минуту вдруг отчётливо поняла, что вот именно сейчас действительно перехожу из одного мира в другой. Не могу сказать, что до этого момента могла взять и уехать и гори оно всё синим пламенем. Нет. Но именно сейчас я собираюсь совершить преступление. Человеку непосвящённому будет казаться, что мы пытаем молодую девушку. Именно так воспринимается экзорцизм со стороны обывателя. И правда в истории было немало случаев, когда это соответствовало действительности. Но не в этот раз и не с нами. Во всей этой ситуации понимала одну простую вещь – если мы не справимся, то Элли умрёт и последствия придётся разбирать именно нам.

Расплатившись с таксистом выбралась из машины и подошла к стоящей неподалёку Элли. Она чему-то улыбалась, с прищуром глядя на безмятежное голубое небо, подёрнутое белёсой дымкой. В руках неизменная сигарета, девушка с наслаждением затягивается, закрывая глаза от блаженства и продолжая улыбаться.

– Ты чему улыбаешься? – спрашиваю, засунув замёрзшие руки в карманы лёгкого пальто.

– Мне не понравилось в больнице, – пожав плечами, ответила она. – Эти анализы, больничная еда и просто бесконечные вопросы! Удивлена, что ты так молчалива. Думаю, они и к тебе приставали.

– Да, но я ведь не знаю, что с тобой происходит. Ты держишь всё в себе.

Она хмыкнула, а затем посмотрела на вход в дом и тяжело выдохнула.

– Ну что, пойдём? – выбросив сигарету спросила она и то, как она это сказала, заставило меня занервничать.

Показалось, что призрак всё знает. И если это так, то значит он что-то задумал.

Элли успела с моей помощью снять верхнюю одежду. Она немножко улыбалась, совсем чуть-чуть и так молчаливо, что пальцы дрожали, когда я незаметно натягивала на руки резиновые перчатки. Я знала, что актриса из меня аховая, но что теперь поделаешь?

Настя напала, когда мы вышли из прихожей. Она направила водяной пистолет прямо в лицо Элли и выпустила длинную струю ей в глаза. Когда та зашипела, в дело вступили мы с Андреем. Я схватила её за руки, убирая их от глаз и опуская вниз, а он зашёл сзади и набросил ей на шею очень толстую голубую ленту. После чего Настя совершенно спокойно приложила электрошокер к плечу Элли, после чего та вырубилась, падая назад на Андрея.

– Вот и всё. Теперь всё стало ясным, – уверенно сказала Настя, прикасаясь к ожогам вокруг глаз девушки, а затем проводя рукой по обнажившейся обожжённой шеи. – Несите её в спальню, мы должны успеть её раздеть и связать до того, как она проснётся.

– Раздеть? – переспросила её, когда Андрей подхватил Элли на руки и понёс на третий этаж.

– Да. Нам нужно как можно больше обнажённой кожи. Мы должны видеть любые изменения и реакции её тела на наши действия.

Поднявшись наверх, мы зашли в глухую комнату, полностью закрытую толстыми матрасами и подушками. Нам пришлось действительно потрудиться, чтобы максимально звукоизолировать комнату, чтобы с улицы никто не услышал криков. Хорошо, что Элли не живёт в многоэтажке, потому что тогда пришлось бы искать место за городом и искать способ как заманить её туда.

Андрей положил девушку на кровать. Он с трудом разрезал гипс, отделил его от руки, а затем совершенно спокойно стащил с неё джинсы, стянул свитер и приковал наручниками на меху к деревянному каркасу кровати. Нам пришлось его усилить, потому что изначально он был довольно хлипким и не предназначенным для удержания одержимой. Затем парень привязал ноги Элли к ножкам кровати, проверил пульс и, сообщив результат, смотря прямо в камеру, отошёл в сторону.

Да, нам пришлось взять в аренду камеру. Мы не могли обратиться за этим в Институт, там все камеры подотчётны, поэтому пришлось импровизировать. А без камеры нельзя обойтись, в будущем потребуются доказательства того, что мы сделали.

Интересно, о чём будут думать будущие сотрудники Института, глядя на эту запись? Получится ли у нас сделать это изгнание по-настоящему исключительным? Может мы найдём стопроцентный способ изгнания духа?

– Все готовы? – спросила Анастасия, глядя при этом только на меня. – Маргарита, ты готова?

– Да, – уверенней, чем на самом деле, ответила я.

Наверное, так повлияла обстановка в комнате. Мы передвинули кровать от стены к центру, очертив вокруг неё несколько толстых слоёв мела, сверху, прямо над Элли повесили вместо люстры большое ведро, наполненное водой с солью, добытой в святом источнике с морской водой. Вся комната была вычищена и кроме кровати ничего прежнего не осталось.

Перед Анастасией стоял переносной столик, на котором располагались инструменты для обряда. Святая вода самых разных видов, заправленная в самые разные устройства, от шприцов до пульверизатора, так же лежал электрошокер, дамский пистолет, заправленный дротиками со снотворным, усиленным всё той же святой водой. Помимо этого, у девушки в комплекте был сетестрел и сеть состояла из грубых голубых лент.

Простынка, на которой лежала Элли также была непростой, в её составе присутствовали голубые ленты, призванные ослабить концентрацию призрака. Для этих же целей по углам комнаты поставлены проекторы двойного освещения с пультом дистанционного управления.

В данный момент комната освещалась обычными лампами дневного освещения, но при необходимости Анастасия с лёгкостью могла переключить свет на насыщенно голубой. Это совершенно новый способ влияния на одержимых. Нам повезло, что проекторы пока ещё не находятся в системе отчётности, поэтому девушка смогла забрать два устройства. По её словам, голубой свет действительно сильно влиял на одержимого. Уже двое освободилось от призрака после применения такого света. Они говорили, что свет отделяет демона от Изнанки, подпитывающей его и поэтому они становятся невероятно чувствительными к боли и из-за этого быстрее покидают захваченное тело. Настя возлагает на него большие надежды.

Меня поразило то количество устройств, которые возила в багажнике своей машины миниатюрна девушка Настя. Из-за этого происходящее совсем не походило на фильмы ужасов. Столько способов причинить боль призраку, в основе которых лежит только святая вода. Поразительно, насколько изобретательными могут быть люди.

– Марго, ты же понимаешь, как проводится обряд изгнания? – вновь спросила Настя, тем временем проверяя работу оборудования.

Помимо предметов нападения и защиты, были также инструменты измерения изменений в комнате. От термометра до счётчика Гейгера и всё это было подключено к небольшому ноутбуку, в котором отображались все данные, включая запись с видеокамеры и с камер видеонаблюдений, поставленных во всех комнатах дома, а также на улице. Это меры предосторожности, на случай, если к нам нагрянут гости из другого мира или же с нашей реальности.

– Да, вы брызгаете водой до тех пор, пока дух не исчезнет, – отвечаю немного рассеянно.

– Нет, это неправильный ответ, – жёстко ответила она. – Мы стремимся причинить призраку такую боль, чтобы он не выдержал и покинул тело. Он равнодушен к человеческой боли, поэтому так просто причинял её Элли, но боль от святой воды он игнорировать не может, поэтому будет страдать. Проблема в том, что чем сильнее призрак, тем больше боли мы должны причинить, чтобы добраться до его болевого порога. Ты понимаешь о чём я говорю?

– Ты хочешь сказать, что у Элли почти нет шансов выжить при этом, потому что Чёрный человек стал призраком в сороковые и является носителем имени. Он очень сильный дух.

– Эти слова ласкают слух, – раздался почти мурлыкающий голос со стороны кровати.

Он проснулся.

***

Теперь, когда не было нужды притворяться, он изменился. На мягких женских губах появилась улыбка дьявола, а глаза почернели, обнажив демоническую сущность нового обладателя этого тела. Он принял расслабленную, раскрепощённую позу, вульгарно расставив ноги в стороны на сколько позволяла длина сдерживающих оков и приподнявшись над кроватью, облокотился о её спинку.

– Такая приятная скромная компания! – протянул он, глядя исключительно на меня. – А где фанфары? Где гром и молнии взрослых экзорцистов? Ребята, вы уж извините, но я что-то сомневаюсь в вашей компетенции и рассчитывал на более именитых исполнителей. В конце концов, это просто неприлично, когда такого, как я, обслуживают подмастерья!

– Ты знал, не так ли? Когда мы входили в дом ты уже знал, что будет? – воскликнула, понимая, что беспокоило с самого начала.

Подсознательно чувствовала, что он знает о том, что происходит. Видела это в его глазах, его движениях, в том, как он смотрел по сторонам, докуривая сигарету. Он как будто прощался, понимая, что не выйдет из этой комнаты. Тогда возникает вопрос – зачем ему это?

– Думаешь, я добровольно пошёл в ловушку? – скептически протянул он, оглядывая нас всех по очереди. – Ты и правда такого невысокого мнения обо мне?

– Не знаю, – отвечаю, нервно сглотнув.

Я ловлю напряжённый взгляд Андрея. Он также обеспокоен, как и я. А вот по Анастасии этого не скажешь. Она, слегка нахмурившись, изучает данные в экране ноутбука и совершенно не обращает внимания на призрака.

– А ты занервничала, дорогая, – он ухмыльнулся. – Мне всё ещё интересно, почему именно вы здесь. Ответишь?

– Марго, выйди из комнаты, – приказала Анастасия, отрываясь от ноутбука.

– Что?

– Я сказала – выйди из комнаты, ты его отвлекаешь, – она оглядела меня с ног до головы, а затем выражение её лица изменилось с требовательного на удивлённое – она не понимала, почему я всё ещё здесь.

Медленно киваю и ухожу, оставляя их с призраком. Я спускаюсь на второй этаж, захожу на кухню, ставлю чайник и только потом сажусь за стол, на котором стоял ещё один ноутбук, передающий картинку с установленной камеры в комнате наверху. Сделав звук погромче, уставилась в экран, рассматривая происходящее.

– Назови своё имя, – безэмоционально сказала Настя, с отсутствующим выражением лица глядя на призрака.

– Я вспомнил тебя! – радостно воскликнул Чёрный человек. – Ты та девчонка, чьи родители сдохли от зубов Белого пса! Ну и как тебе новая работёнка? Чувствуешь себя ближе к ним? Мечтаешь сыграть в ящик, чтобы воссоединиться с семьёй? Что ж, я тебе это устрою, если не вернёшь Марго, – мрачно выпалил он, а затем расхохотался.

На его слова она лишь улыбнулась.

– Ты никогда не проходил через эту процедуру, а значит никогда не встречался с такими, как я, – холодно заговорила она. – Запомни, из этой комнаты, в любом случае, я выйду, ты – нет. Я знаю, кто ты. Знаю, что добровольно ты не покинешь это тело, а значит мне придётся причинить тебе такую боль, что ты закончишься гораздо быстрее, чем солнце зайдёт за горизонт. Так что не пытайся достать меня – босс здесь я.

И после этого она нажала клавишу на клавиатуре и свет в комнате изменился с белого на синий. От крика, раздавшегося из встроенных колонок, у меня заложило уши и, захлопнув крышку, закрыла их, наклоняясь вперёд. Несмотря на изоляцию, сверху доносился вой.

Анастасия оказалась действительно опытной женщиной и экзорцистом. Она знала психологию достаточно хорошо, чтобы отделить в моём сознании Чёрного человека от Элли, чтобы не складывалась картинка. Чтобы я как можно позже осознала, что пытая его, она пытает и её.

Мне потребовалось немало мужества, чтобы вновь поднять крышку ноутбука.

***

В какой-то момент потеряли время. Не знаю, как долго это продолжалось на самом деле, запись с камеры говорила о нескольких сутках, но по внутренним ощущениям, прошли недели с момента как Анастасия приступила.

В самом начале, ещё когда только подготавливали комнату, она объяснила механизм работы экзорциста. Она сказала, что это сродни искусству и нужно обладать истинным талантом палача, чтобы понимать, когда следует остановиться, а когда поднажать. Девушка чётко следовала своей интуиции и пытки перемежали небольшими перерывами, во время которых кто-то из них оставался в комнате, в то время как другой выходил на свежий воздух, ел, спал и отдыхал. Меня не подпускали к призраку. Настя чётко разъяснила, что моё появление подольёт масла в огонь и для существа, которому не нужен отдых, это может послужить импульсом усилить борьбу. Ничто не должно провоцировать его.

Через экран ноутбука видела, как изменилась Элли с момента, как попала в ловушку. На её теле появилось множество ожогов, волосы пучками отходили от головы, как при лучевой болезни, глаза постоянно были чёрными и теперь на всём теле то там, то здесь проступали чёрные сосуды, гоняющие мёртвую кровь. Язвы, фурункулы, какая-то слизь. Даже просто смотреть на неё было страшно, но продолжать истязать и водой, и словом… теперь даже не знаю, кто из них двоих больший монстр.