Агентство постыдных услуг

Пролог

У ши не такой богатый выбор в жизни…

Невольницы в домах захватчиков…

Покорные, готовые на всё игрушки для постельных утех…

Элитные компаньонки в лучших борделях Альянса,

на орбитальных станциях и межгалактических крейсерах…

Есть и те, кому позволено оставаться в дистриктах…

Продолжательницы рода…

Они немногим отличаются от племенных кобыл,

что разводят на моей родине…

В дистрикте Поющего неба…

Лилу МакУилан

Столица Аршарры, Аршаррах, великий город. Он расположен на самом высоком плато нашего мира.

Говорят, до прихода захватчиков это плато было местом священного единения с небом.

Звёзды и луны видны здесь даже днём. Они нежно искрят и мигают, подслеповато щурясь от солнечного света. А ночью и вовсе спускаются так низко, что можно дотронуться рукой.

Говорят, самые достойные из ши приходили сюда, чтобы ощутить единство с великим космосом, осознать источник своей природы, вдохновиться первозданной красотой мира.

Было так или нет – сейчас сложно сказать. Остались немногие из тех, кто помнит.

Сейчас столица – словно море света, и свет мириад огней сияет ярче звёзд и виден далеко из космоса, словно живой маяк.

Есть здесь красные кварталы, жизнь в которых кипит лишь по ночам.

С тех пор, как наш зелёный мир утратил своё изначальное название, Ши-Ци, что переводится с древнего, как Безусловное Исцеление, а стал Аршаррой, Величием Шэ-Ара, его наводнили самые разные расы. Ануннаки, арийцы, плеядцы, арктурианцы и многие другие.

В один из самых преуспевающих космических центров современности съезжаются по делам торговли и бизнеса, а также просто на заработки.

Женщины приезжим не положены. Поэтому правительство смотрит сквозь пальцы на красные кварталы.

В красных кварталах гостям нашего мира оказываются самые распутные и постыдные, но такие необходимые услуги…

Сами захватчики презирают продажную любовь, поэтому и не наведываются в такие места.

И именно поэтому один из красных кварталов столицы я выбрала в качестве нового дома.

Ведь как известно, хочешь спрятать – положи на виду.

Выбрала и основала элитное агентство.

Агентство постыдных услуг…

Глава 1

Лилу МакУилан

Красные стены пятиступенчатого здания в стиле старинной пагоды излучают свой собственный, внутренний свет. Гирлянды огней на фоне разноцветных фонариков сияют и переливаются, словно зовут: «Мы открыты! И мы работаем только для вас! Ваше удовольствие – наша работа и единственная радость в жизни».

Каждую ночь, ровно в полночь, когда двери Агентства открываются для самых взыскательных клиентов, я спускаюсь по подсвеченной лестнице в центр гостевого зала. В облаке пара, окутанная шлейфом самых изысканных благовоний с афродизиаками… Выглядит эффектно.

Мои девочки, компаньонки, все до одной ши, стоят в самых чувственных позах на подиуме за моей спиной. Из зала к нам тянутся десятки рук. Компаньонки-ши или, как нас называют захватчики, «тильдэ», что в переводе с их языка, значит, золотоискательницы – элитный товар на рынке постыдных услуг.

Проклятье женщин ши – в ослепительной, невероятной красоте. Мы прекрасно сложены. Стройные, соразмерные, фигуристые. С пухлыми губами и влажными, с поволокой, глазами. Захватчики зовут нас самим воплощением порока.

Проклятье мужчин ши – в их слабости. Потому что в цивилизованном мире принцип «левой щеки», сострадания ко всем существам во всех мирах – слабость. Наших мужчин никто не учил сражаться. Что ши хорошо умеют делать – так это исцелять.

Когда мы только открылись, главным правилом Агентства значилось: донна, хозяйка (то есть я) не оказывает услуг гостям. Но в связи с волной негодования и даже попытками образумить нас с помощью властей правила пришлось изменить.

Официально я – такая же «тильдэ», и меня можно купить. Только плата за донну назначена такая, как в совокупности за всех моих девочек. Так, за три года и не нашлось ни одного желающего…

Церемония приветствия гостей – обязательная. Её я не пропускаю.

Одарив гостей самой призывной, самой чувственной улыбкой, на которую способна ши, я, наконец, могу удалиться в кабинет. Мимолётом я подметила лихорадочный блеск глаз у одной из девочек. И это заставило меня нахмуриться и сжать пальцы почти до боли.

…Ша-Миа вошла, как всегда, едва обозначив своё присутствие лёгким перебиранием пальцев по двери. Она моя близкая подруга и моя соратница.

Ей меньше повезло в жизни, чем мне. На первом же Отборе её распределили в тильдэ.

Обучаясь на компаньонку с детства, Ша-Миа узнала все тонкости этой профессии и на момент нашей встречи искала деньги, чтобы открыть своё дело.

У меня были деньги, но совсем не было опыта. Мы с Ша-Миа оказались полезны друг другу. Заключив деловое соглашение, сами не заметили, как стали подругами.

Ша-Миа из дистрикта Восходящего Солнца: смуглая, с экзотическим разрезом глаз, гибкая, как тростинка.

Я из северных земель. Это прекрасный и суровый край.

Бескрайные зелёные равнины, целые поля из огромных моховых подушек, каждая из которых по старинным поверьям – постель для целого семейства гномов. Бурлящие даже в суровые зимы, обжигающие кожу и согревающие нутро источники… Днём они ярко-бирюзовые, а по ночам словно прошиты серебряными нитями – в чёрной поверхности отражаются звезды.

Пляж, на котором я играла в детстве – чёрный, из вулканического песка. Галька по другую сторону залива – разноцветная. А воды северного океана такие холодные, словно скроены сплошь из ледяных игл… Но как же весело с визгом бросаться в них, а выбираясь на берег бежать со всех ног, спасаясь от очередной «кусачей» волны!

Но самое прекрасное на моей родине – небо. Оно поющее.

Его песня переливается миллионами оттенков, складывается в самые невозможные, самые причудливые узоры. Их называют северным сиянием. Ничего красивее я в жизни не видела!

Рассветы и закаты в нашем дистрикте цвета сияющей бронзы.

У нас есть даже легенда про небесную кобылицу с огненной гривой, которая так велика, что размеры её превышают небо. Но в часы, когда солнце восходит и садится, с земли можно полюбоваться рыже-золотой гривой.

Мне с детства говорили, что моя красота, как зеркало, отражает красоту родного края.

Ярко-бирюзовые, как озера, глаза, бронзовые, переливающиеся всеми оттенками янтарного волосы и кожа, белая, как снег, который укрывает наш дистрикт по шесть месяцев в году.

На первом же отборе дуэньи назвали меня сладкой, как мандаринка. Тогда же поставили опознавательный знак, что по достижении возраста зари меня преподнесут в подарок правящему клану…

Ши живут долго, очень долго. Единственная раса, равная нам по продолжительности жизни – шэ-арцы. Захватчики. Раньше, прежде чем вступить в брак, мы набирались опыта и мудрости, постигали основы истины, ведущей к вершинам духа…

Сейчас девочки с десяти лет участвуют в Отборе. Именно тогда решается наша судьба. Распределение. У нас немного дорог в родном мире. По сути, всего три.

Самых красивых и талантливых отбирают в невольницы шэ-арцам. От рядовых до самых высокопоставленных, командоров.

Тех, кто не «удостоился великой чести» обучают на тильдэ, компаньонок. Когда девочки подрастают, они обслуживают гостей нашего мира в борделях. Лучших борделях Альянса. Шэ-арцы горды предоставить гостям (уже) своей планеты самое лучшее.

Есть и третья группа женщин ши. Те, кого оставляют на развод, как скотину. Их работа – рожать. И, как бы унизительно это ни звучало, они самые привилегированные среди нас. Дети должны развиваться и рождаться в гармонии и радости, а потому у матерей лучшие условия из возможных. Их холят и лелеют, как дорогих племенных кобылиц на моей родине…

– Ты сегодня бледная, – не дожидаясь приглашения Ша-Миа плюхнулась в кресло напротив и щёлкнула зажигалкой. В южных дистриктах к курению смеси целебных трав относятся, как священнодействию. И пусть Ша-Миа с детства не была на родине, корней она не потеряла.

– Пустяки, – я ткнула пальцем в панель и одна из учениц внесла в кабинет поднос с дымящейся туркой и крохотными чашечками. Умопомрачительный аромат, бархатный, знойный, страстный смешался с запахом раскалённого добела песка, на котором варился кофе. – Почти не удалось поспать. Меня чуть не выследили в сети, когда делала перевод в дистрикты. Пришлось поломать голову, чтобы замести следы.

– Перевод прошёл? – нахмурилась Ша-Миа.

В том, что мне удалось обойти следящие программы, она не сомневается.

Я – кракер экстра-класса.

Воспользовавшись относительной свободой, которую мне предоставили до шестнадцати лет, я получила лучшее образование из возможных. Стала кракером.

Шэ-арцы, захватчики – технократическая раса. Единственные, кто способен противостоять иллюзиям ши. Наверное, поэтому, они сейчас господа нашего мира…

Я с детства шла к главной цели ши. К борьбе за независимость. Кракеры – самый ценный ресурс для повстанцев. Я надеялась обойти Распределение и приносить пользу родине.

Не удалось. Теперь я в бегах.

Единственное, чем могу помогать повстанцам – деньги. Доход от Агентства Постыдных Услуг, за исключением оплаты труда компаньонок и насущных расходов, полностью перечисляется в дистрикты.

Когда-нибудь (хочется надеяться, что такой день не за Золотыми горами!) будет новое восстание. На этот раз успешное.

И я рада, что мне посчастливилось стоять у его истоков.

А ещё греет душу, что первоначальный капитал, на который и было основано моё Агентство, принадлежал шэ-арцу. И не простому захватчику, а захватчику из правящего клана.

Мысль о том, что мне удалось обокрасть врага и нанести оскорбление его чести даёт силы двигаться дальше.

– Конечно, – успокоила я подругу, отхлебнув ароматный напиток. – А что нового дома?

Домом мы с Ша-Миа называем Агентство. Другого у нас (да и у остальных девочек) нет.

– С переменным успехом, как обычно, – ответила Ша-Миа. Нахмурив брови, подруга затянулась и выпустила струю ароматного дыма. – Арктурианцы подрались из-за Анет и Гвен, сестёр-близняшек. Успокоили. Но девчонкам предстоит горячая ночь. С виду почтенный господин пытался расплатиться поддельным чеком… Плеядцы требовали доказательств, что то, что будет происходить в комнатах, будет реальным. Требовали даже ошейники надеть. Ничего, угроза вызова федералов их охолонула… Удовлетворились письменным заверением, что услуги оказываются в «режиме реальности».

Я хмыкнула.

Особенность женщин ши – мы умеем насылать иллюзии. Распутного, безнравственного характера. Иначе говоря, сексуального.

И ни один из клиентов не заметит разницы. Почти…Но об этом позже.

В целом, сеанс постыдных услуг выглядит так: девочка-тильдэ сидит на стуле или спинке кровати и старается дышать размеренно. Сеанс забирает много сил.

А клиент в это время (а, случается, что и клиенты!) кувыркается на кровати или игровом арсенале в самых бесстыжих позах, искренне веря, что занимается сексом с ши… Самой красивой и желанной женщиной во всём Альянсе.

Единственные, кто может противостоять нашим чарам – захватчики, шэ-арцы. Технократическая раса, видимо, у наших с ними энергий ни одной точки соприкосновения. По-крайней мере, с нашей стороны это не действует… Но шэ-арцы сюда не заходят. И поэтому я здесь.

– А ещё, – продолжала тем временем Ша-Миа. – Одна из девчонок пристрастилась к ангельской пыли. Я пару раз замечала за ней… Ты уж извини, ничего тебе не сказала, ведь каждый раз она клялась, что это последний. Не хотела тебя беспокоить. Думала, побалуется и одумается… Я сделала внушение, объяснила, что со слабой волей к таким препаратам лучше не приближаться. Уверена была, она меня послушает. Прости…

Я кивнула.

– Тьяна, – тихо сказала я. – Я заметила на церемонии приветствия, что она под кайфом. Убери её завтра из расписания. Пускай днём выспится, ей будет плохо. А вечером принудительно в лазарет. И Танаку вызови. Он лучший из всех, кто лечит зависимости.

– Но его метод, – Ша-Миа побледнела. – Он же вживляет ампулы под кожу! И если Тьяна попробует дурь, пусть даже совсем немножко, её кровь закипит, превращаясь в кислоту…

Я вздохнула. Жестоко? Пожалуй, да. Но что мне остаётся? Я в ответе за дурёху. Продолжит в том же духе – окажется на улице, будет продавать себя за дозу. Ещё и ошейник позволит на себя надеть. А оттуда и до колоний недалеко. Ошейники у нас запрещены.

Одно из немногих послаблений, что нам позволено захватчиками. Но для нас даже мелочь имеет огромное значение.

Правда, шэ-арцы никогда ничего не делают просто так…

Когда ши надевает ошейник, подбитый магнитной лентой, она не может воздействовать на клиентов ментально, внушать иллюзии. Таким образом, тильдэ вынуждена обслуживать клиентов физически. А от физического контакта бывают дети.

Нам запрещено иметь детей. Запрещено размножаться… на свободной территории.

В каждом дистрикте есть для этого специальные центры.

Я была в таком перед Распределением.

Там странно пахло. Первобытно, как в обжитой пещере или на конюшне для жеребых кобыл. Так пахнет рождение. Меня благословляли перед Распределением. Чтобы я родила хозяину своей жизни, шэ-арцу, много здоровых детей… По нелепой случайности дети от союза шэ-арца и ши наследуют лучшие, самые сильные качества родителей. Высшая раса. Поэтому нас не истребили сразу. Оставили на развод, как скотину.

Ша-Миа продолжала что-то говорить, а у меня перед глазами заскакали картинки из прошлого.

Родной дистрикт, где наш народ ходит в клетчатых килтах и разводит лучших лошадей… Отбор… Учёба в привилегированной школе… Распределение… Дорога в столицу, в резиденцию шэ-арца из правящего клана…

Голос подруги доносился словно из-под воды. В её тоне я слышала раздражение и беспокойство. Ша-Миа всегда волнуется, когда я, по её мнению, витаю в облаках.

Нас обеих отвлекла распахнувшаяся настежь дверь.

На пороге застыла ученица. Бледная, глаза вытаращены, губы подрагивают.

– Новый клиент, – прошептала она и выдохнула, кривя рот: – шэ-арец…

Стремительно приблизившись к ней, я втянула её внутрь и закрыла дверь. Усадив за стол, налила воды, куда накапала успокоительного.

– Ничего, – твёрдо сказала я. – Захватчики обходят красные кварталы стороной, но не все и не всегда. Иногда даже эти бездушные монстры не могут устоять перед соблазном побаловаться клубничкой. Чего ты испугалась?

Ученица смотрела на меня во все глаза и с каждой секундой мне всё меньше нравился этот взгляд. Слишком много в нём было животного ужаса и какой-то липкой безысходности.

Я нахмурилась и сказала твёрже:

– Ты как с луны свалилась. Надо было проводить гостя в вип-комнату, сервировать стол по высшему разряду, продемонстрировать голограммы всех компаньонок.

– Я… т-так и с-с-с-с… сделала! – выдохнула девчонка, заикаясь.

Руки, в которых она держала стакан, тряслись. Зубы выбивали нервную дробь по стеклу, пока пила. Половину она вылила на себя. Поэтому я забрала стакан, чтобы снова его наполнить.

– Ты шэ-арца впервые увидела?

– Из правящего клана – в-п-п-п-первые!

Настал черёд моих рук затрястись.

– Он выбрал кого-то? – чтобы перевести внимание от самых страшных мыслей, уточнила я.

– Да, донна. И сразу оплатил.

– Кого же? – спросила я, надеясь, что шэ-арец выбрал опытную девочку. Ведь на захватчиков не действуют наши иллюзии, значит, компаньонке предстоит бурная ночь. А проклятые захватчики темпераментны, как взбесившиеся дикари…

– Вас…

Стакан выскользнул из моих рук и, надрывно звякнув на прощание, разлетелся на тысячу кусков. Мои ноги в тонких чулках окатило брызгами.

Зеркало на противоположной стене бесстрастно отразило как лицо моё стремительно побелело, словно кто-то мазнул по нему кистью, обмакнутой в белую пудру.

Шэ-арец. Из правящего клана. В моём Агентстве.

– Он нашёл меня, – сорвалось с моих губ, а потом свет начал меркнуть.

Глава 2

Лилейн МакУилан

Три года назад

На церемонии Распределения дуэньи торжественно размотали мой плед, красный, в крупную клетку. Затем пришёл черёд килта и башмаков.

Я стояла, глядя прямо перед собой в пустоту, а холод от мраморного пола пробирал до костей.

– Посмотрите на неё! – цокали языками дуэньи. – Столь щедрого дара эти стены ещё не видели.

– Того и гляди, правящий клан осыплет этот дистрикт привилегиями!

– Уже то, что правящий клан принимает в дар это чудное дитя – привилегия!

«Чудное дитя» колотило от холода. И ещё от злости.

Они смотрели на меня, как на скотину.

На мне была белая полупрозрачная сорочка, короткая, до середины бедра и короткие штанишки из той же ткани с кружевом по подолу. Тонкие, словно сотканные из слюны пауков чулки совсем не грели.

Одна из дуэний театральным жестом вынула шпильку из моих волос и когда огненный дождь тяжёлым каскадом обрушился на плечи, окутывая силуэт до пят, стало немного теплее.

Дуэньи зацокали языками с утроенным рвением и, наконец, приступили к облачению.

Отныне красный цвет мне не полагался. Лишь все оттенки серого – цвета покорности. По мнению дуэний, над покорностью мне ещё предстояло работать и работать: слишком прямо глядела я перед собой, слишком упрямо задирала подбородок.

Они не сомневались, что господин моей жизни быстро обучит меня кротости и смирению. А я не сомневалась в том, что до столицы не долечу. Что сверну по дороге в дистрикт Осеннего Облака и примкну к повстанцам. Всего-то и надо было для этого, что перепрограммировать плату в дроне, с чем я, как мне казалось, блестяще справилась.

Лишь когда в назначенных координатах беспилотник не свернул, я поняла, что меня переиграли. Знали, что я обучалась на кракера и дали возможность поиграть в контроль… Когда подлетали к резиденции хозяина моей жизни я уже прекратила биться мухой о стекло, разбивая костяшки пальцев в кровь. И кричать. Во всё горло. Изо всех сил.

Я слабо помню, что было потом. Кажется, дуэньи силой выволокли меня из дрона, отволокли в помещение, где было жарко, было много пара. Запрокинув голову, что-то насильно влили в горло. После этого я перестала сопротивляться и почти не ощущала умелых прикосновений десятков рук. Они натирали меня маслами и розовой пеной, тёрли жёсткими щётками, мяли тело, словно тесто для пирога на Новый Круг.

Расчёсывание волос, которые по древней традиции оставили распущенными, облачение в длинную полупрозрачную серую хламиду, под которую не полагалось надевать белья – всё это прошло, как в тумане.

Вспышкой ясности для меня оказалась встреча с шэ-арцем. С хозяином моей жизни.

Это была не просто вспышка. Симбиоз из ослепляющей ясности и чувства падения. Как будто несёшься вниз в лифте без стенок. Падаешь в море света. Зная, что этот свет сначала ослепит, а потом и уничтожит тебя. Опалит и сожжёт крылья, искалечит душу и тело.

По древнему шэ-арскому обычаю я стояла в круге света на подиуме посреди комнаты. Застыв, как кукла.

У шэ-арцев почти нет своих женщин. На сотню мужчин рождается одна несчастная. Считается, что боги наделили их самой огромной силой во Вселенной, взамен отобрав женщин. Это одна из причин, по которой шэ-арцы завоёвывают новые миры, по которой основали Альянс, Объединение Планет Содружества. И стали в нём господами. По преданию, женщин посылают сильнейшим воинам. Воин принимает женщину, как дар небес и, в свою очередь, дарует ей место в своём мире. Место у своих ног.

Свет, в котором я стояла, слепил, не давал разглядеть захватчика.

Всё, что я видела – его огромные размеры. Широкий разворот плеч, мощную шею, увитые канатами мускулов плечи и руки.

Он приблизился бесшумно, как снежный барс. Нет. Как смертоносный чёрный гепард с жёлтыми горящими глазами.

Широкие ладони обхватили мою талию, обжигая сквозь ткань сорочки и сняли с подиума.

После круга света, в котором стояла, показалось, что я оказалась в кромешной тьме. Здесь не было ничего, кроме звука моего колотящегося сердца и горячих прикосновений чужих рук.

Я часто заморгала, когда крепкие пальцы обхватили мой подбородок, приподнимая лицо. Какое-то время перед глазами плясали цветные круги, но потом они поблекли, а в полумраке покоев проступило его лицо.

Чёрное, как сама тьма. Как демон ночи, которым пугают детей. Как пепел, в который превратились мои сгоревшие в этом море света надежды.

Кланы шэ-арцев различаются между собой цветом кожи и сложения, как и ши. Правящий клан – чёрные, как ночные демоны. Наверное, поэтому они выбирают женщин с белой кожей и чаще всего, со светлыми волосами.

Несмотря на чёрную, как смоль, кожу, лицо захватчика было безупречно, даже идеально красиво.

Миндалевидный разрез глаз и сами глаза чёрные в золотых искрах. Широкие брови вразлет и выпуклые надбровные дуги. Красиво вылепленные высокие скулы. Нос с небольшой горбинкой и крупный, чётко очерченный пухлый рот.

Но что сильнее всего потрясло меня в шэ-арце, так это его юность. Совсем не таким представляешь властного, жестокого захватчика, кто коваными сапогами топчется по твоему родному миру, по всему, что тебе дорого. Правда, в следующий миг я вновь взглянула в его глаза и поняла – эта юность и красота – обман и пустая видимость. Настоящее – это этот проникающий в самую душу, чёрный, как сам космос, взгляд. В котором нет ни капли сочувствия, ни грамма сострадания. Ни доброты, ни жалости.

– Женщина не смотрит в глаза воину.

Его голос оказался очень низким, глубоким. В нём слышались раскаты грома и грохочущие горные лавины, а в паузах между словами – звенящая тишина, как бывает в оке бури, в самом центре смерча.

Может, поэтому до меня не сразу дошёл смысл его слов и я продолжала смотреть на шэ-аца во все глаза.

Ты в миллион раз лучше своей голограммы, – раздалось в моей голове и внизу живота что-то отозвалось на голос.

Проклятье ши – не только в нашей красоте, плодовитости и продолжительности жизни. Настоящее проклятие – в бессилии перед проклятыми шэ-арцами.

Мы умеем насылать иллюзии.

Они же воздействуют на физиологию мыслью.

Они – единственные существа во вселенной, кто смог приручить ум. Сделать его помощником, рабочим инструментом, холодным, бездушным альтер-эго. Симбионтом, который никогда не ошибается.

Монстры, состоящие из горы рабочих мускулов и холодного, трезвого, как у машин, интеллекта. О шэ-арцах ходят слухи, что они создают свои хитроумные приборы одной лишь силой мысли. И отчасти это правда. Они видят нас, детей зелёной планеты, насквозь. Они считывают наши эмоции словно ультрасовременным сканером, и, воздействуя на определённые участки мозга и других органов, с лёгкостью и беспечностью ребёнка, играющего в куклы, ставят нас на колени.

Нас муштруют не страхом, не болью.

Нас воспитывают, превращая в послушных животных, удовольствием.

Способность переживать неистовое наслаждение тоже может стать проклятием.

Он отпустил мой подбородок и отступил на пару шагов, беззастенчиво меня разглядывая.

Его взгляд, обжигая, прошёлся по холмикам пышной груди, от чего соски под прозрачной тканью съёжились, словно намереваясь её порвать. Мазнул по талии, чуть впалой линии живота. А на интимном месте задержался так надолго, что к щекам прилил жар, а голова закружилась.

На Отборе и Распределении на меня уже смотрели, как на вещь или породистую кобылицу, словно пытаясь назначить мне цену.

Сейчас на меня смотрели, как на удачную покупку. Как на собственность.

И при этом копались в моей голове, как дитя в песочнице. Раскладывали по ящичкам мои собственные желания, стремления, цели… раскладывали и запирали на ключ. В центре, в столпе сияющего света размещали совсем иное.

Желание чувствовать. Желание наслаждаться. Покоряться… С затаённым дыханием слушать мысленные и не только команды господина. Хозяина моей жизни.

– Я думал, ваша культура наказывает встречать господина с опущенным взглядом и головой. А когда он входит в комнату, опускаться на колени и касаться лбом своих ладоней в знак покорности и открытости наслаждению, которое лишь он способен подарить.

В такт его хриплого голоса внутри словно сжалась невидимая пружина и никогда мне не хотелось ничего так, как того, чтобы она разжалась. Выстрелила, задрожала, растекаясь по всем уголкам тела невероятной силы экстазом, удовольствием. Удовольствием, которого я ещё не знала… Но которое после этой ночи станет смыслом моей жизни.

Несмотря на это, я не опустила взгляд. Продолжала смотреть прямо в его чёрные глаза. Смотреть с вызовом.

– Что вам известно о нашей культуре? Ши никогда не стояли на коленях и не будут стоять добровольно, каким бы лакомым куском нас ни манили! Вы – захватчики, завоеватели! Вы забыли – что вы – всего лишь гости на нашей планете. Гости, которые злом отплатили на священные законы гостеприимства. А-ах!

Я невольно схватилась за низ живота. Такое ощущение, что внутри выстрелила огненная стрела. Низ живота наполнился неведанным томлением, по телу волнами стала растекаться будоражащая кровь нега.

Чувствуя себя затравленным зверем, я подняла взгляд на захватчика.

Он улыбался.

– Ты сильная и смелая. Не каждая решится играть с платой дрона. Но ты всего лишь ши и любой шэ-арец сломает тебя в два счёта. Не вынуждай ломать себя. Не сопротивляйся своим желаниям.

– Это не мои желания! – выдохнула я сквозь зубы и снова ахнула.

Мир подёрнулся бархатной, как звуки его голоса, дымкой. От неё закружилась голова, грудь налилась непонятной тяжестью, соски зудели почти болезненно. Хотелось трогать их, чтобы хоть немного унять это жжение…

– Умна, смела, непокорна, – проговорил шэ-арец.

И умопомрачительно красива, – раздалось в моей голове.

– Изысканное сочетание.

По-прежнему улыбаясь, он шагнул навстречу и протянул руку.

Я подумала, что это, должно быть какой-то дурацкий ритуал, вроде как демонстрирующий, что я принимаю его власть надо мной и покоряюсь хозяину своей жизни. Поэтому я торопливо спрятала руки за спину.

Он усмехнулся широко, по-мальчишески, взгляд при этом оставался холодным.

В следующий миг он подхватил меня на руки. Так легко, словно ничего не вешу. Я сжалась, как зверёк в западне, стараясь не думать о том, каким жаром веет от его сильного тела. Я ощущала его дыхание на своей коже.

Со мной на руках он пересёк комнату в несколько шагов. Развернул меня в воздухе, как тряпичную куклу и бросил навзничь на пугающих размеров ложе.

Я попыталась привстать, но одним лишь касанием пальцев к груди он оставил меня в этом беззащитном положении.

Моя голова была запрокинута, потому что я лежала на покрывале из своих волос. Его лицо было так пугающе близко, что я затаила дыхание, боясь, что вот-вот его губы коснуться моих. Или при этом я боялась себя, своей реакции на захватчика?..

Он усмехнулся и отпрянул. Я задышала.

Устроившись на самом краю кровати от скользил по мне взглядом предвкушающего ужин хищника. Наконец, снова заговорил со мной.

– Раздвинь ножки, девочка. Дай мне посмотреть на тебя.

Помотав головой и зажмурившись, я сжала колени с такой силой, словно от этого зависела моя жизнь.

Иссиня-чёрные пальцы легли на холмик груди, чуть сжали, затем принялись перекатывать между пальцев сосок.

Между ног почти обожгло и я со всхлипом распахнула их, словно надеясь остудить внутренний пожар.

Другая ладонь легла на вторую грудь и я невольно выгнулась дугой. Отвратительное чувство. Ощущать себя флейтой, или, скажем, ситарой в руках опытного музыканта, чьи пальцы перебирают струны, приноравливаясь к новому инструменту…

Его ладони скользнули вверх, к горловине ничего не скрывающего наряда. Рванули – и в следующую секунду я уже лежала перед шэ-арцем обнажённая, с бесстыже распахнутыми ногами.

Я ожидала, что он взгромоздиться на меня прямо сейчас. Я видела, как жеребец кроет кобылу и не тешила себя иллюзиями касаемо того, что происходит в спальнях захватчиков…

Но он распрямился, а затем и вовсе встал на ноги.

Невзирая на то, что больше всего мне хотелось зажмуриться, я смотрела на него снизу-вверх во все глаза.

Он сбросил с себя длинную рубаху, похожую по крою на кимоно без рукавов и остался лишь в лёгких свободных брюках.

Воплощение ночного демона. Воплощение бога войны. Воплощение космоса.

От его иссиня-чёрной плоти веяло звериной силой, какой-то первобытной мощью и могуществом. Под гладкой и нежной на вид кожей перекатывались бугры мускулов. Широкая, мощная грудная клетка, симметричные кубики на животе… Тонкая талия и узкие бёдра.

Я перевела взгляд на его лицо. Чёрное. Бесстрастное. Идеальное и такое пугающее.

Жёсткие волосы, сплетённые в множество тугих кос, падают на могучие плечи.

Он смотрел на меня нагло, развязно, цинично. С видом победителя.

И под этим взглядом почему-то никак не получалось свести вместе колени…

А потом он неожиданно опустился прямо на пол.

Так, что его взгляд оказался напротив самого беззащитного. Самого сокровенного.

Совершенство, – хрипло прозвучало в моей голове.