Воздушная битва за Крым. Крах нацистского «Готенланда». 1943—1944

Во время этих маневров Русаков потерял из виду своего ведущего. Пока он оглядывался по сторонам, его «Аэрокобру» со стороны солнца внезапно атаковал Ме-109. Ведущий пары младший лейтенант Кондаков к этому моменту уже потерял из виду обоих противников, но зато увидел, как горящий истребитель его ведомого падает на землю, а неподалеку раскрылся купол парашюта. Младший лейтенант Русаков приземлился на вражеской территории и был объявлен пропавшим без вести, однако через несколько дней вернулся в полк.

Тем временем третья пара Р-39 из 66-го ИАП вела бой над Керченским проливом. Находясь на высоте 5800 м, младший лейтенант Корниил Устюжанинов увидел, как внизу пара ЛаГГ-3 крутится на виражах с двумя Ме-109. Когда советские истребители зашли им в хвост, немцы применили свой классический прием: один резко пошел на вертикаль, а второй, наоборот, в пике. Опытные пилоты люфтваффе знали, что советские истребители не могут вытянуть до конца оба маневра и в конечном счете отстают, оказываясь в проигрышной позиции. При выходе из пикирования «Лавочкины» и Яки сильно «проседали», и потому их пилоты были вынуждены начинать вывод раньше противника. А на вертикали мощности советских двигателей не хватало для полного повторения маневра противника.

В этом своими глазами убедился и Устюжанинов. Он увидел, как первый мессер прошел рядом с ним и выровнялся, в то время как ЛаГГ-3 не дотянул и в итоге оказался ниже и перед противником. Теперь уже немец сам вышел в атаку сверху сзади и открыл огонь, но в этот момент был внезапно атакован Устюжаниновым. По утверждению летчика, Ме-109 загорелся и упал в пролив в районе косы Чушка. Этот факт подтвердила и расположенная там станция наведения 4-й воздушной армии.

День 21 ноября стал неудачным и для 249-го ИАП. В полдень во время очередного вылета на прикрытие Керченского плацдарма зенитным огнем был сбит один ЛаГГ-3 и его пилот – младший лейтенант Яков Холявко – погиб. Затем в 15.40 во время атаки группы Ю-87 был сбит истребитель младшего лейтенанта Виктора Ракова, который упал в 3 км севернее Катерлеза.

В это же время другая группа истребителей 249-го ИАП вела бой с немецкими истребителями, и старший лейтенант Николай Онопченко в районе Аджим-Ушкая сбил Ме-109. Однако в районе Керчи был потерян еще один ЛаГГ, при этом его пилот – младший лейтенант Евгений Журавлев – выпрыгнул на парашюте, но дальнейшая его судьба осталась неизвестной.

Во время разбора полетов главной причиной высоких потерь признали действия истребителей мелкими группами, из-за чего те часто оказывались в меньшинстве. Когда к месту боя подходила вторая четверка или шестерка, первая уже была вынуждена покидать его из-за выработки горючего. Когда появлялась третья группа, то предыдущая картина повторялась. Поэтому советское командование решило отныне отправлять на задания только большие группы истребителей по 8–12 машин.

В ходе вылета на разведку северной части Керченского полуострова зенитным огнем в районе аэродрома Семь Колодезей были сбиты сразу два ЛаГГ-3 из 790-го ИАП. Истребитель младшего лейтенанта Николая Степурова упал в 1,5 км юго-восточнее аэродрома и сгорел. Сам же летчик, согласно советским документам, успел воспользоваться парашютом, но его дальнейшая судьба осталась неизвестной. Пилот второго «Лавочкина» – лейтенант Павел Бабайлов – тоже выпрыгнул с парашютом и угодил в плен. Но не к немцам, а к румынам, явно не тяготившимся спокойной службой в тылу. Уже вскоре летчик умудрился сбежать и удачно перейти линию фронта. Его вывезли с плацдарма, и он вернулся в свой полк. При этом Бабайлов благоразумно умолчал о своем недолгом пребывании в плену, тем самым избежав лагеря в Завидове, где проверку (иногда очень длительную и тщательную!) проходили все летчики, сбежавшие из плена или сбитые над территорией противника и воевавшие в партизанских отрядах и в подполье. В журнале же боевых действий 790-го ИАП после увлекательного доклада записали, что Бабайлов в районе села Султановка (ныне Горностаевка) винтом своего самолета «срезал киль у Ю-88».

В то же время летчики 42-го ГИАП добились успехов без потерь со своей стороны. Отличились сразу три Героя Советского Союза, летавшие в составе полка:

– старший лейтенант Федор Калугин сбил в районе Булганака сразу два самолета – Ю-87 и Ме-109;

– капитан Иван Горбунов – один «лаптежник» над северо-восточной окраиной Керчи;

– лейтенант Ахмет-хан Канкошев – один Ме-109 южнее села Мама-Русская.

Кроме того, еще один мессер, сбитый в районе села Кезы, был на счету младшего лейтенанта Николая Раенко.

Еще три Ю-87 записали на свой счет летчики 88-го ИАП. Два из них сбил командир эскадрильи капитан Афанасий Лукин: один – в районе поселка Колонка, у восточной окраины Керчи, а второй – в районе Аджим-Ушкая. Третью же «Штуку» сбил в районе Булганака старший лейтенант Георгий Наумов. А на счету командира 2-й эскадрильи того же полка лейтенанта Василия Собина был Ме-109, сбитый в районе все того же Аджим-Ушкая.

Днем советские войска предприняли очередную попытку наступления на плацдарме северо-восточнее Керчи. Однако, подвергаясь постоянным артобстрелам и ударам с воздуха, снова продвинуться не смогли. Так, в 10.10–11.50 на окрестности Аджим-Ушкая совершили Не-111 из I./KG4, сбросившие на цель по 32 полубронебойных осколочных бомбы SD50. При этом экипажи бомбардировщиков отметили огонь одной тяжелой зенитной батареи.

Во второй половине дня румынские «Штуки» дважды бомбили советские позиции около Аджим-Ушкая. Сначала девятка во главе с командиром Esc.85 сублокотенантом Овидиу Черчелом, а затем еще одна девятка из Esc.81 под командованием сублокотенанта Мирчи Бадулеску. При этом обе группы, как и накануне, летели без прикрытия собственных истребителей.

В бою с Як-1 был подбит Ju-87D-3 W.Nr.110961 бортовой номер 2а сублокотенанта Думитру Пасаре из Esc.73. Румынский летчик смог совершить вынужденную посадку около Багерово. Ни он сам, ни его бортрадист/стрелок сержант-майор Йоан Марсолеску не пострадали, а вот штурмовик вследствие полученных повреждений ремонту уже не подлежал. Интересно, что Пасаре в ходе вылетов на Восточном фронте сбивали уже в четвертый раз, но при этом он каждый не получал даже царапины.

Повреждения также получила «Штука» с бортовым номером 10, которая благополучно вернулась в Каранкут. В то же время бортстрелки обеих групп по возвращении доложили, что своим огнем смогли повредить несколько атаковавших истребителей.

Что касается немецких «ягеров», то первым по уже сложившейся «традиции» опять отличился командир 6./JG52 лейтенант Хельмут Липферт. В ходе утреннего вылета на разведку погоды он сначала в 07.00 в 3 км восточнее Эльтигена сбил Ил-2, а спустя пять минут в 8 км юго-западнее Тамани – Як-1.

Главной же задачей «Мессершмиттов», базировавшихся в Багерово, стало прикрытие групп Не-111 и Ju-87, наносивших удары по советским частям, наступающим севернее Керчи:

– в 09.15 командир 5-й эскадрильи обер-лейтенант Вильгельм Батц восточнее Баксы сбил Як-1;

– в 09.15 командир 15.(Kroat)/JG52 обер-лейтенант Мато Дуковач над Керченским проливом, западнее Тамани, сбил ЛаГГ-3;

– в 09.20 на счету обер-лейтенанта Дуковача был Р-39, сбитый восточнее Булганака;

– в 09.20 унтер-офицер Зденко Авдич из 15.(Kroat)/JG52 сбил восточнее Керчи еще один ЛаГГ-3;

– в 09.22 отличился командир II./JG52 гауптман Герхард Баркхорн, сбивший восточнее Булганака Як-9;

– в 09.40 еще один Як-1, сбитый восточнее Керчи, снова был на счету Батца;

– в 09.48 в 6 км северо-восточнее Булганака фельдфебель Хайнц Захсенберг сбил Р-39.

Однако этот вылет стал последним для хорвата Авдича, одержавшего свою 8-ю победу. В бою с ЛаГГами был подбит и его Bf-109G-6 W.Nr.18497. Летчик получил тяжелое ранение в левую руку, кисть которой практически оторвало. Прежде чем потерять создание, он все же смог совершить вынужденную посадку на живот в расположении немецких войск. Солдаты доставили Авдича в полевой госпиталь, где кисть ему ампутировали.

Хорватский летчик позднее вспоминал: «Мы сопровождали „Штуки“, когда два ЛаГГ-3 попытались атаковать. Дуковач быстро расправился с одним, а я устремился за вторым. Приблизившись к нему со стороны солнца, я атаковал снизу. ЛаГГ вошел в штопор и разбился. Несмотря на то что у нас оставалось мало горючего, Дуковач решил побыть над линией фронта немного дольше.

В этот момент я увидел четыре ЛаГГ-3, которые быстро приближались к нам сзади. Наш маневр ухода в таких случаях всегда был в том, чтобы потянуть ручку управления на себя, воспользовавшись лучшей скороподъемностью „Густава“. В ответ на эту тактику русские всегда держали пары самолетов над нами с превышением в 1000 м.

Внезапно в кабине раздался страшный взрыв, и я почувствовал дьявольскую боль в левой руке. Я будто провалился в бездну. Попытался контролировать скорость, но рука не слушалась. К своему ужасу, я увидел, что кисть отделена от остальной руки, при этом ее пальцы все еще лежали на рычаге дросселя. Я должен был двигать им. Зажав ручку управления между ног, я с огромным усилием использовал для этого другую руку. Кровотечение было обширное, и я чувствовал, как в моих глазах темнеет. Почти инстинктивно я позволил своему „Густаву“ лететь самому. Он спланировал и приземлился в 8 км от линии фронта на нашей территории. Появились немецкие гренадеры, которые доставили меня в полевой госпиталь».

Во второй половине дня пилоты II./JG52 сбили еще 3 Як-1:

– в 13.30 в районе села Бабчик – фельдфебель Отто Фённекольд из 5-й эскадрильи;

– в 13.30 в районе косы Тузла – фельдфебель Андреас Штерль из 4-й эскадрильи;

– в 13.35 в районе мыса Хрони – гауптман Баркхорн.

Всего же истребители люфтваффе заявили о 12 победах. Фактически потери советской авиации составили 9 истребителей. Погибло и пропало без вести 4 летчика, еще 2 получили серьезные ранения.

Воздушный мост ИЛ-2

Незадолго перед рассветом 22 ноября из Кроткова к Эльтигену вышел очередной транспортный отряд: бронекатер № 321 с 3 тоннами груза на борту, катер-тральщик № 5385, ведший на буксире загруженные боты ПВО № 21, 27 и 28. Однако вскоре над Керченским проливом сгустился настолько плотный туман, что командир отряда принял решение повернуть обратно.

Действия авиации в светлое время суток также были сильно ограничены плохими метеоусловиями Керченским полуостровом и проливом. Тем не менее Ил-2 из 622-го ШАП и 8-го ГШАП смогли во второй половине дня 22 ноября выполнить 19 самолето-вылетов на снабжение Эльтигенского и сбросить 3,3 тонны боеприпасов и продовольствия.

Надо сказать, что с плацдарма, из штаба 318-й ГСД, регулярно сообщали, что около трети сбрасываемых авиацией грузов падает в море, на нейтральную или на вражескую территорию. Видимо, в штабе 4-й ВА к этой информации отнеслись с недоверием, восприняв ее как несправедливый упрек. Было решено установить жесткий контроль над процессом доставки грузов. На одном конце воздушного моста отныне специально назначенные люди все мешки пронумеровывали и записывали, под какой конкретно самолет их подвесили. Для учета поступления грузов на другом конце моста также был выделен специальный человек от авиации – укладчик парашютов 622-го ШАП старший сержант Геннадий Безносов. Накануне ночью он был сброшен на парашюте на Эльтигенский плацдарм.

Тем временем штаб немецкой 17-й армии получил информацию об отзыве советской 18-й армии с Таманского полуострова. Днем с аэродрома Сарабуз поднялся Не-111Н-16 W. Nr.8535 из 1./KG4 с очень опытным экипажем. Ему была поставлена задача: прикрываясь низкой облачностью, пролететь над основными дорогами на Тамани, разведав направление передвижений советских войск. Трудная задача была выполнена, факт переброски 18-й армии подтвердился, но сама миссия едва не стала «невыполнимой». Несмотря на плохую видимость, «Хейнкель» был атакован советским истребителем, в результате чего на борту был ранен бортстрелок обер-ефрейтор Ханс Мизен. Тем не менее поврежденный бомбардировщик сумел благополучно совершить посадку в Сарабузе и был введен в строй через 6 дней. Скорее всего, его атаковал кто-то из флотских истребителей, так как ВВС ЧФ в этот день заявили о 6 сбитых самолетах, в то время как армейская авиация не летала.

В пять часов вечера 22 ноября от пристани Кроткова снова отошел очередной транспортный отряд: бронекатер № 306, на который перегрузили груз с вышедшего из строя БКА № 321, все тот же КАТЩ № 5385 с ботами ПВО № 21, 27 и 28 на буксире, а также десантный бот № 20 и «боевой» бот ПВО № 26. Команды находившихся в дозоре у Эльтигена 6 немецких БДБ – F329, F340, F369, F472, F559 и F594 – не заметили прохода ботов, и те смогли благополучно подойти к месту высадки. Они доставили на плацдарм 10,6 тонны продовольствия, 100 кг медикаментов и 44 человека.

Еще около 8,3 тонны грузов в течение ночи на 23 ноября смогли сбросить на Эльтигенский плацдарм бипланы из 889-го НЛБАП.

Взяв на борт раненых, боты в 19.55 начали отход. Однако на этот раз они были обнаружены БДБ, которые своей колонной преградили им путь. В ходе начавшегося боя был тяжело поврежден бот ПВО № 27, который выбросился на берег и затем был расстрелян артиллерийским огнем. Из находившихся на его борту спаслись только двое, включая командира лейтенанта Ивана Осипова.

Бот ПВО № 28 получил два прямых попадания и потерял ход. Потеряв управление и двигаясь по инерции, он ударил в кормовую часть F594 и затем прошел вдоль ее борта, после чего скрылся в темноте. Через некоторое время бот обнаружил и взят на буксир торпедным катером № 114, который приведен его в Кротков. Серьезные повреждения также получил КАТЩ № 5385, который после возвращения пришлось направить на ремонт. Бронекатер № 321 отделался легкими повреждениями.

У немцев были незначительно повреждены несколько БДБ, в частности, одно попадание в надстройку получила F472. Однако все они остались в строю.

Днем 23 ноября погода по-прежнему была крайне неблагоприятной для действий авиации. Это лишний раз подтвердилось, когда в условиях плотного тумана в районе аэродрома Багерово разбился Bf-109G-6 W.Nr.20132 из 4./JG52. Его пилот – унтер-офицер Йоханнес Эренфрид – погиб.

В тот же день эта эскадрилья лишилась еще одного летчика. Это произошло, когда пара истребителей из ее состава вылетела к Феодосии, чтобы прикрыть переход базировавшихся там быстроходных барж к Камыш-Буруну. В условиях низкой облачности «Мессершмитты» случайно оказались в запретной зоне над портом, и по ним немедленно открыла огонь собственная зенитная артиллерия. В итоге меткие немецкие зенитчики сбили Bf-109G-6 W.Nr.20542 фельдфебеля Рудольфа Шукнехта, который рухнул в воду. Пилот погиб.

В ночь на 24 ноября в Эльтиген не было доставлено ни одного килограмма груза. В донесении с плацдарма говорилось: «…море 4 балла, у Эльтигена сильный накат, выгрузка невозможна». Из-за нелетной погоды У-2 из 889-го НЛБАП также не летали. Днем 24 декабря картина была все той же, и Ил-2 из 8-го ГИАП и 622-го ШАП оставались на своих аэродромах.

Наконец, в течение ночи на 25 ноября метеоусловия улучшились, и бипланы из 889-го НЛБАП возобновили полеты на снабжение Эльтигена. При этом они достигли плацдарма уже после рассвета. Тем не менее десять У-2, один за другим – в интервале с 07.05 до 07.50, благополучно сбросили мешки с высоты 5–30 м и затем вернулись на свой аэродром.

Затем начались «транспортные» полеты к Эльтигену и штурмовиков. В период с 10.30 до 15.00 Ил-2 из 622-го ШАП совершили 16 самолето-вылетов, сбросив 45 мешков с продовольствием и боеприпасами. В снабжении плацдарма в этот день участвовали и 12 Ил-2 из 210-го ШАП, которых сопровождали 12 ЛаГГ-3 из 979-го ИАП. В дождевых условиях они смогли отыскать заданный район и сбросить 25 мешков с продовольствием и боеприпасами.

Всего же 25 ноября Ил-2 из 230-й ШАД выполнили 38 самолето-вылетов, сбросив на плацдарм около 6,3 тонны грузов.

В 10.05 к Керчи вылетела первая четверка Р-39 из 66-го ИАП. Прибыв в заданный район на высоте 4500 м, летчики практически сразу увидели приближающуюся с запада группу из 12 Хе-111, которую сопровождали два «Мессершмитта». Первый воздушный бой произошел на подходе к плацдарму, младший лейтенант Иван Засыпкин и лейтенант Михаил Андрианов атаковали один «Хейнкель», который, по их словам, «перевернулся на плоскость и пошел к земле».

Тем временем ведущий второй пары капитан Николай Сидоров получил со станции наведения сообщение, что с запада приближаются еще две группы Хе-111, и приказ встретить их до того, как они подойдут к цели. В 10.15 летчик действительно увидел над селом Семь Колодезей сначала одну, потом еще две группы немецких бомбардировщиков, также следовавших в восточном направлении. Увидев «Аэрокобры», те сразу же начали собираться в плотный боевой порядок, прижимаясь ближе друг к другу.

Получив доклад об этом, «земля» отдала команду срочно направить к Керченскому проливу подкрепление истребителей, а самому Сидорову – «разогнать» противника. Зная, что атаковать плотный строй «Хейнкелей» вдвоем сзади – это чистое самоубийство, он со своим ведомым младшим лейтенантом Василием Ивановым набрал высоту и атаковал крайний левый бомбардировщик сверху и под углом, что обеспечивало наименьший риск. По утверждению Сидорова, после этого Хе-111, задымив, отвернул влево.

Но в тот же момент его Р-39 бортовой 8 со стороны солнца был внезапно атакован «Мессершмиттами» и подбит. Были повреждены тяги управления правым элероном и триммерами, а также двигатель. Истребитель стал трудно управляемым, а кабина стала заполняться паром. Однако Сидорову удалось дотянуть до Таманского полуострова и совершить аварийную посадку на брюхо на аэродроме Запорожская.

Около 11.00 воздушный бой с группой Хе-111 также провела девятка ЛаГГ-3 из 249-го ИАП. Их пилоты затем доложили о четырех подбитых бомбардировщиках.

Затем в 11.20 прибывшая на подмогу вторая четверка Р-39 из 66-го ИАП во главе со старшим лейтенантом Александром Добрыниным встретилась с еще одной группой «Хейнкелей», сбрасывавших бомбы на советские позиции около мыса Еникале. Когда те уже развернулись и взяли курс на запад, в атаку вышли ведущий группы и младший лейтенант Анатолий Тютин. Первому удалось поджечь немного отставший от строя самолет, который начал терять высоту. При этом Добрынин преследовал падающий «Хейнкель» и всаживал в него очередь за очередью. Станция наведения «Рак-1» подтвердила падение Хе-111. Тем временем Тютин слева сзади зашел в хвост другому бомбардировщику и, невзирая на бешеный ответный огонь, сближался с ним до дистанции 50 м, одновременно ведя огонь, после чего отвернул. По утверждению летчика, тот загорелся и со снижением пошел вниз. Сама «Аэрокобра» тоже получила множество попаданий, были повреждены тяги руля направления. Другая пара Р-39 в это время вела бой с Bf-109, отвлекая их от прикрытия «Хейнкелей».

На этом неприятности немцев не закончились, уже в районе Багерово их нагнала третья четверка Р-39 из 66-го ИАП во главе со старшим лейтенантом Камозиным. Со своим ведомым младшим лейтенантом Михаилом Кондаковым он сразу же ринулся в атаку. Правда, сильно рисковать они не стали, открыв огонь с дистанции 500 м, к тому же после пары очередей летчикам пришлось самим отбиваться от атак «Мессершмиттов». Тем не менее Камозин смог обстрелять еще два бомбардировщика, которые он сам идентифицировал как Ю-88. И все они, по его утверждению, «снижались с дымом». Еще один задымился после трех атак младшего лейтенанта Алексея Владыкина. Сам Р-39 бортовой 26 Камозина также получил множество попаданий. По итогам боя летчику была записана только одна – 12-я личная победа, ибо «подбитые» самолеты в летную книжку не заносились.

Это редкая для военных историков возможность рассказать про отдельный воздушный бой, располагая документами обеих сторон. Итак, в журнал боевых действий 66-го ИАП и летные книжки летчиков лично сбитые Хе-111 были записаны следующим образом:

– старший лейтенант Александр Добрынин – юго-восточнее Крыма;

– капитан Николай Сидоров – западнее Аджим-Ушкая;

– капитан Павел Камозин – район Багерово;

– лейтенант Анатолий Тютин – район Еникале—Баксы— Маяки;

– младший лейтенант Иван Засыпкин – западнее Аджим-Ушкая.

Кроме того, по одному лично сбитому Хе-111 были на счету:

– лейтенанта Владимира Шикалова из 57-го ГИАП – в районе Багерово;

– командира 249-го ИАП майора Петра Козаченко – в районе Еникале—Баксы.

Немецкие же документы дают следующую картину:

– Не-111Н-16 W.Nr.160971 «G1+DL» из 3./KG55 был сбит советскими истребителями. Пилот – фельдфебель Вильгельм Хиллебранд – был убит, остальные четыре члена экипажа получили ранения, но выпрыгнули с парашютами над расположением немецких войск;

– Не-111Н-16 W.Nr.160951 из 3./KG55 был подбит зенитным огнем в районе Керчи, при этом ранение получил бортмеханик унтер-офицер Герберт Линден. Пилот дотянул до своей территории и совершил вынужденную посадку на живот. Тяжело поврежденный бомбардировщик позже был списан.

Еще 4 бомбардировщика получили повреждения, но смогли вернуться на аэродром Сарабуз:

– Не-111Н-16 из 2./KG55 – был атакован истребителями, убит бортстрелок унтер-офицер Хельмут Рейнкер;

– Не-111Н-16 из 3./KG55 – поврежден зенитным огнем, убит бортмеханик унтер-офицер Вальтер Гауптманн;

– Не-111Н-16 из 3./KG55 – поврежден зенитками, ранен бортстрелок унтер-офицер Харальд Бреза.

В общем, боевой день сложился для KG55 довольно тяжело, и в основном «благодаря» летчикам 66-го ИАП.

Примерно в это же время, когда шел последний бой с «Хейнкелями» – в 11.25, девять ЛаГГ-3 из 249-го ИАП тоже провели воздушный бой, но с «Мессершмиттами». В ходе его лейтенант Петр Щеблыкин в районе Аджим-Ушкая сбил истребитель.

Еще два Ме-109 были на счету летчиков 57-го ГИАП. Один восточнее Багерово сбил старший лейтенант Александр Серебряков, а второй, в 5 км южнее села Мама-Русская, – старший лейтенант Виктор Савченко.

После обеда небо над Керчью немного очистилось, и в 13.18–13.25 та же четверка Р-39 из 66-го ИАП провела еще один короткий бой с мессерами, в ходе которого штурман полка майор Сергей Панкратов сбил один из них. Несмотря на то что никто из однополчан эту воздушную победу и падения самолета не видел, «земля» тоже ничего не подтвердила, летчику все же засчитали 8-ю личную победу. Панкратов воевал в 66-м ИАП с ноября 1941 г. и уже имел на счету также 10 групповых побед.

В тот день еще по 1 Ме-1090 в том же секторе сбили еще два летчика из того же 66-го ИАП: лейтенант Михаил Андрианов – северо-западнее Керчи, и младший лейтенант Анатолий Радченко – западнее Булганака.

Всего же 25 ноября летчики 4-й ВА записали на свои счета 13 сбитых самолетов. ВВС ЧФ в этот день выполнили только 38 самолето-вылетов и сбили 1 Ю-87 при 1 потерянном Ил-2.

Фактически же люфтваффе потеряли лишь 1 Bf-109G-6 W.Nr.19712 унтер-офицера Йозефа Обендрауфа из 6./JG52. Он был сбит в воздушном бою в районе поселка Колонка и упал в воду. Пилот погиб.

Также вынужденную посадку на живот совершил Bf-109G-6 W.Nr.15770 из 15.(Kroat)/JG52, который, выработав все горючее, просто не смог долететь до Багерово. Хорватский летчик – унтер-офицер Албин Свал – при этом не пострадал.

В свою очередь немецкие истребители заявили о двух сбитых самолетах, что в целом соответствовало действительности. Сначала в 08.59 фельдфебель Хайнц Захсенберг из 6./JG52 северо-восточнее поселка Колонка сбил Як-1, а потом в 11.10 командир 5./JG52 обер-лейтенант Вильгельм Батц в районе Аджим-Ушкая – ЛаГГ-3.

Во второй половине дня румынские «Штуки» нанесли два удара по советским позициям. Сначала десять штурмовиков – ведущий сублокотенант Мирча Бадулеску – под прикрытием восьми Bf-109G атаковали зенитные батареи в районе Керчи. Затем девятка во главе с сублокотенантом Думитру Пасаре, которую сопровождали шесть «Мессершмиттов», в очередной раз сбросила бомбы на Аджим-Ушкай.

Около 20.30 из Кроткова к Эльтигену вышел очередной транспортный отряд: десантные боты № 12 и 20 и катер-тральщик № 081 с гружеными ботами ПВО № 11, 13, 24 и 26 на буксире. Руководил им командир 2-го отряда ботов ПВО капитан-лейтенант Лев Федоровский, который вскоре выхода потерял ориентировку в проливе. Вместо того чтобы вести отряд к месту выгрузки на плацдарме, он фактически привел его в бухту Камыш-Буруна.

Думая, что отряд находится перед плацдармом, Федоровский приказал десантным ботам и ботам ПВО выстроиться в кильватерную колонну и начать движение к берегу. При этом сам КАТЩ № 081 остался их ждать в проливе. Когда боты через полчаса, еще никем не замеченные, подошли к берегу, их команды вместо ожидаемого эльтигенского пляжа увидели крутой обрывистый берег. В течение следующего часа боты ходили туда-сюда вдоль берега, безуспешно пытаясь найти место высадки.

Долго так продолжаться, фактически под носом у врага, не могло. Незадолго перед полуночью 26 ноября корабли были обнаружены немецкими БДБ F135 и F573, находившимися в дозоре перед Камыш-Буруном и тем самым перекрывавшими выход в пролив. Начался бой, в котором огнем с барж был потоплен бот ПВО № 24. Погибла вся его команда во главе с лейтенантом Николаем Карповичем и находившиеся на борту 11 десантников.

Тяжелые повреждения получили и оставшиеся три бота, которые все же смогли вырваться из бухты Камыш-Буруна:

– на ПВО № 11 получил множество пробоин корпуса, один мотор вышел из строя, на нем были ранены 15 человек. Чтобы не дать боту затонуть, его командир приказал сбросить в воду все загруженные ящики с боеприпасами. Это помогло дойти до мыса Тузла, где около 01.00 бот выбросился на берег;

– на ПВО № 13 были тяжело ранены 2 человека, включая его командира лейтенанта М.М. Пустовалова, и около 01.00 он также выбросился на берег около мыса Тузла;

– на ПВО № 26 были убит 1 человек, и затем он был отбуксирован непострадавшим ДБ № 20 к мели у мыса Гадючий Кут и отставлен там как не подлежащий восстановлению.

Во время боя F135 предприняла неудачную попытку протаранить один из ботов. В этот момент десантники, находившиеся на борту последнего, успели забросить на БДБ несколько связок гранат. В результате был убит командир группы быстроходных барж лейтенант цур зее Дитмер, а командир корабля и еще один моряк получили ранения. Но сама F135 осталась в строю.

Навигационная ошибка капитан-лейтенанта Федоровского дорого обошлась флоту. Но на этом его потери еще не были исчерпаны.

Утром 26 ноября на поиски ботов ПВО № 11 и 13, о судьбе которых еще ничего не было известно, из Кроткова вышел торпедный катер № 114. В 08.18 в 3 милях западнее Кроткова его атаковала пара Ме-109. Получив серию прямых попаданий, катер взорвался и затонул. Погибли 8 моряков, включая командира отряда ТКА капитан-лейтенанта Григория Левищева и командира звена ТКА старшего лейтенанта Константина Тихонова. Уцелел лишь один человек, которого затем подобрал катер, высланный из Кроткова к месту взрыва.

Затем эта же пара «Мессершмиттов» в 08.39 уже в районе Эльтигена атаковала КАТЩ № 081, тоже участвовавший в поиске пропавших ботов ПВО. Он получил множество пробоин ниже ватерлинии, в результате чего были затоплены машинное отделение и носовой кубрик. На ходовом мостике начался пожар, командир катера был убит, а рулевой получил смертельное ранение. Катер с трудом дошел до Кротова, где, чтобы избежать затопления, выбросился на берег.

Очередная попытка морской переправы в Эльтиген потерпела крах. Воздушный мост по-прежнему был единственным надежным способом снабжения плацдарма. Днем 26 ноября Ил-2 из 47-го ШАП ВВС ЧФ и 622-го ШАП, а также из привлеченного к доставке грузов 210-го ШАП выполнили 89 самолето-вылетов и сбросили на плацдарм 155 мешков с грузами общей массой 12,3 тонны.

26 ноября летчики 4-й ВА выполнили 295 самолето-вылетов и провели 9 воздушных боев, доложив о 7 сбитых самолетах. На счету ВВС ЧФ было 72 самолето-вылета и 4 сбитых самолета (3 Ю-52 и 1 Ю-88).

Так, в 12.19 с аэродрома Фонталовская-Северная поднялись 15 ЛаГГ-3 из 249-го ИАП, которые должны были прикрыть свои войска в районе Керчи. В ходе этого вылета командир эскадрильи майор Федор Кулякин и старший лейтенант Андрей Кулагин сбили по одному Хе-111: первый упал в Керченском порту, а второй – на юго-восточную окраину Керчи. А ведомый Кулагина лейтенант Семен Харламов в районе Катерлеза сбил Ме-109.

Однако не обошлось и без потерь. В воздушном бою был сбит ЛаГГ младшего лейтенанта Павла Рыбкина, летчик пропал без вести. Истребитель лейтенанта Герасима Гришаева получил повреждения, но смог вернуться на аэродром.

В 15.31 группа в составе 12 ЛаГГ-3 из 249-го полка снова вылетела в район Керчи. На сей раз побед не было, но обратно не вернулся один истребитель, и его пилот – младший лейтенант Анатолий Куликов – числится пропавшим без вести.

В боях в том же секторе участвовали и Яки из 42-го ГИАП. Заместитель командира эскадрильи капитан Иван Горбунов сбил северо-западнее Керчи один Ме-109. Однако с боевого задания не вернулся Як-7Б младшего лейтенанта Александра Масюка.

Отличились два командира эскадрилий из 88-го ИАП, сбившие по одному Ю-87: капитан Афанасий Лукин – в районе села Малый Бабчик и лейтенант Василий Собин – в районе Аджим-Ушкая.

Во второй половине дня ВВС ЧФ – шестерка Пе-2 из 40-го ПБАП и 12 Ил-2 из 7-го ГШАП – совершили очередной налет на Камыш-Бурун. В результате ранее забросанная гранатами БДБ F135 получила множество осколочных пробоин, в том числе ниже ватерлинии, и приняла много воды. Также в результате полученных повреждений была выведена из строя и F521.

В 12.30–14.20 «Хейнкели» из I./KG4 и III./KG55 подвергли бомбежке северо-восточные окраины Керчи, как обычно «обработав» их полубронебойными осколочными SD50. При этом в районе цели были замечены 8 советских истребителей. Согласно докладам экипажей бомбардировщиков, Не-111Н-11 W.Nr.110085 «G1+AS» обер-фельдфебеля Франца Янсена из 8./KG55 был сбит «в результате тарана советского истребителя». Самолет рухнул в пролив в 8 км юго-восточнее Керчи, и все пять членов его экипажа пропали без вести. Среди них был и командир 8-й эскадрильи гауптман Йоханнес Вебер, летевший в качестве штурмана.

Еще один «Хейнкель» из той же эскадрильи был поврежден зенитным огнем в районе поселка Опасное и вернулся на аэродром Сарабуз с раненым бортстрелком.

В течение дня румынские Ju-87D-3 дважды появлялись над Керченским полуостровом.

Сначала утром 10 «Штук» во главе с командиром Esc.85 сублокотенантом Овидиу Черчелом, которых прикрывали 6 Bf-109G, нанесли удар по советским взлетно-посадочным площадкам – у поселка Маяк и между Жуковкой и поселком Опасное, на которые по ночам садились советские транспортные самолеты.