Джан Яман. Автобиография

На каникулах в Бодруме мне было восемь лет. Мама и папа уже развелись

Мама и папа на отдыхе

Когда я оставался с отцом, я всегда был окружен людьми, музыкой и смехом в любое время суток. С ним я проводил хаотичное и безумное время, о котором я даже не мог мечтать с мамой. Отец везде брал меня с собой, знакомил со своими друзьями и позволял мне жить взрослой жизнью, делясь со мной всем. Когда я был с отцом, я был неудержимым ребенком, он никогда меня не ругал и всегда оставлял свободу действий, возможность жить так, как я хотел. Так что могу сказать, что у меня было два детства: очень спокойное – с мамой, где я ходил в школу, занимался домашними делами, убирался в комнате и играл в баскетбол; и веселое – с папой. Я прекрасно помню этот период детства и юности: это были очень важные годы, которые помогли сформировать мой характер и научили меня тому, что можно растить ребенка по-разному и при этом дарить одинаковое количество любви. Возможно, я уже тогда понимал, что человек всегда живет, пытаясь сбалансировать две противоположные крайности: работу и обязательства с одной стороны, и веселье – с другой. Мама и папа идеально соответствовали этим двум чашам весов. Двум неотъемлемым частям меня.

Год перемен

1994 год стал для моей семьи, а значит, и для моей жизни годом сплошных изменений. Я был еще маленьким, родители только что развелись, и все вдруг стало происходить в бешеном темпе. Моя мама работала в немецкой компании и отвечала за координацию строительства завода в Измите, городе, расположенном в двух часах езды от Стамбула. Ее дни были очень напряженными: она уходила рано утром и возвращалась поздно вечером, чтобы провести со мной хотя бы пару часов и помочь мне с домашним заданием, а потом часто возвращалась на предприятие и оставалась там, в общежитии. С бабушкой по отцовской линии я проводил больше времени, чем с ней; к счастью, она не была похожа на другую бабушку и не относилась ко мне как к солдату, иначе это была бы скорее казарма, чем дом. Несмотря на изнурительную жизнь, мама всегда была улыбчивой и искренней, по крайней мере со мной. Однажды вечером, когда мы сидели за столом, она сказала мне, что хочет узнать мое мнение о том, что я сейчас переживаю, хочет знать, счастлив ли я. Не задумываясь, я ответил «нет», сказал, что хочу видеть ее чаще и что мне ее не хватает. Единственным выходом для моей мамы было найти другую работу, и даже в этот раз она решила сказать мне правду: я должен был набраться терпения хотя бы на несколько месяцев, ровно настолько, чтобы она могла завершить свой текущий проект, а затем искать более комфортную работу. В ожидании новых встреч с ней я мог рассчитывать на новый, основополагающий элемент жизни – школу. Наконец-то я начал ходить в государственную школу «Эренкёй», также расположенную в районе Суадие. Она была огромной, в ней учились сотни детей. Я никогда не видел столько детей одновременно, и даже при беглом взгляде оказалось, что я явно больше своих сверстников. На каникулах мы постоянно играли в футбол, и когда начиналась драка, мне было легко защититься. За исключением одного случая: мальчику Ахмету, который был меньше, но проворнее, всегда удавалось меня ударить. Через некоторое время, устав терпеть побои, я попросил совета у отца, который тут же показал мне пару приемов. На следующий день нейтрализовал противника, и с тех пор меня все уважали. Мама, зная, что я физически больше, боялась за других детей и не хотела, чтобы отец учил меня боевым приемам. Она боялась, что рано или поздно ей придется извиняться перед родителями моих одноклассников. Отец ответил, что он просто показывает мне, как защищаться, и что это вполне нормальный аспект отношений между отцом и сыном, разговор между мужчинами о том, как стать хозяином положения и не быть раздавленным.

Я был еще маленьким, родители только что развелись, и все вдруг стало происходить в бешеном темпе.

Если кто и чувствовал себя в тот момент особенно раздавленным, так это был мой отец. Он освоил профессию таможенника, но быть наемным работником ему было неприятно. К этому времени он обзавелся неплохой сетью контактов, и ему пришла в голову идея создать собственную компанию. Когда отец обратился к своим друзьям и коллегам, они посмеялись над ним, сказав, что на этом рынке невозможно добиться успеха в одиночку. Чем чаще он это слышал, тем сильнее ему хотелось показать, на что он способен. Недолго думая, отец уволился с работы и основал компанию Can Express, которая мгновенно стала успешной. Все, кто называл это глупой затеей, в мгновение ока стали работать на него.

Я часто вспоминаю одну сцену. Мы с папой в его большом, красивом особняке. В обнимку с мамой. Сцена из одного из наших любимых фильмов – «В погоне за счастьем» Габриэле Муччино: отец и сын на баскетбольной площадке, и пока сын бьет по кольцу и повторяет, что станет чемпионом, отец возвращает его на землю, говоря, что он, конечно, станет хорошим, но жизнь приведет его к чему-то другому. Ребенок, расстроившись, убирает мяч в сумку. Тогда отец, почувствовав недовольство сына, понимает, какой плохой пример он ему подал, и, глядя ему в глаза, говорит: «Никогда не позволяй никому говорить тебе, что ты не можешь что-то сделать, даже мне, хорошо? Когда люди не знают, как что-то сделать, они говорят тебе, что ты не знаешь, как это сделать». Если честно, каждый раз, когда я вижу эту сцену, у меня на глаза наворачиваются слезы.

Шли месяцы, и картина жизни моей семьи полностью изменилась. Маме наконец-то удалось найти работу в Стамбуле, и мы снова могли видеться каждый день и проводить время вместе, не откладывая на потом. А компания моего отца за короткое время начала приносить больше денег. Всякий раз, когда об этом заходила речь, отец, который любил подтрунивать над матерью, говорил: «Странно, что бизнес пошел в гору сразу после нашего развода…» Шутки в сторону – ситуация изменилась, и мы наконец-то могли позволить себе чувствовать себя счастливыми.

Обнимаюсь с мамой

Я с папой на огромной и красивой вилле

Глава вторая
Турецкий итальянец

Моя юность

Когда финансовые проблемы отошли на второй план, главным приоритетом для моей матери стало вложение средств в мое образование, и она уговорила отца перевести меня из государственной школы в одну из лучших школ Турции – Бильфен. Это была настолько престижная школа, что мало было заплатить за обучение. Нужно было еще сдать сложный вступительный тест, который я, к счастью, сдал успешно. Поступив, я обнаружил, что это учебное заведение – полная противоположность моей предыдущей школы. Целью этого учебного заведения было воспитание всесторонне развитых личностей. Здесь были даже уроки плавания, вальса и очень насыщенная программа обучения, ориентированная на изучение языков, особенно английского и немецкого.

Я как будто попал в «Общество мертвых поэтов», фильм с Робином Уильямсом, который я тогда только что посмотрел. Как и главный герой, я всегда искал понимающего преподавателя, который мог бы увлечь учеников и подтолкнуть их к совершенствованию. Мне всегда нужны были люди, которые могли бы донести до меня суть урока, не подавляя меня и не доминируя надо мной. Если учитель был мне симпатичен, я был прилежным и активным учеником, в противном случае я ни на что не решался. Несмотря на то что в школе уделялось особое внимание классическому обучению, нас также поощряли заниматься спортом или творчеством. Организовывались поездки и экскурсии, показывались художественные фильмы. Оглядываясь назад, можно сказать, что это была немного «крутая» среда. Ладно, признаюсь, я и сам стал немного «крутым», но я был из совершенно другой среды: во-первых, здесь никто никого не бил, и это было неплохо; кроме того, футбол, который в старой школе был в порядке вещей, здесь не был в почете, причем не столько у студентов, сколько у преподавателей, которые предпочитали другие виды спорта, прежде всего баскетбол. Именно в это время я впервые столкнулся с баскетболом и сразу почувствовал, что у меня есть талант. Я влюбился в этот вид спорта, он давался мне легко, и если в жизни я все делал правой рукой, то в баскетболе я был левшой. У меня был очень точный бросок, скорость, смелость и физическая сила, которая делала меня неудержимым. Важным воспоминанием из средней школы стала игра, в которой сильнейшие игроки младших классов играли против сильнейших игроков старших классов, как в матче всех звезд NBA. Это было долгожданное событие, все ученики пришли посмотреть и поболеть, поэтому игроки стремились произвести хорошее впечатление. Уже во время разминки накал страстей был высок, соперники смотрели на нас с вызовом, а на нашу просьбу передать нам мяч, чтобы немного побросать, один из них послал меня. Мне стало смешно, что он так напрягся; думаю, он хотел меня как-то унизить, чтобы покрасоваться перед девчонками, но я не отреагировал. И вот, как только началась игра, я начал забрасывать мячи: я играл отлично, и чем больше я набирал очков, тем больше этот парень меня оскорблял и мешал мне. Я не позволял ему выбить меня из колеи, наоборот, его провокации только раззадоривали меня. Мы выиграли. И когда после игры все мы расходились по классам, этот мальчик подошел ко мне сзади и ударил по голове. Я не раздумывая развернулся и ударил его в нос. У меня всегда был хорошо развит инстинкт. Если кто-то неожиданно нападает на меня, я реагирую мгновенно, без раздумий. Когда эту сцену увидел учитель, он сразу же отвел нас в медпункт и позвонил директору школу, чтобы тот принял дисциплинарные меры. Все в школе боялись директора, но мне он почему-то очень нравился. Он спросил, что же произошло, и я рассказал ему все с самого начала. Мой обидчик оправдывался тем, что он ударил меня просто в шутку. Моя реакция была: «Да ну? Тогда мой кулак тоже пошутил».

Директор школы не только рассмеялся, но и, выслушав эту историю, решил наказать только его. Этот эпизод меня многому научил, он дал мне представление о понятии справедливости. Конечно, я был неправ, ударив его по лицу, но, выслушав всю историю, я понял, что, возможно, этот удар не был родился из ниоткуда. Может быть, для этого мальчика удар был необходимым уроком, чтобы в будущем вести себя правильно.