Пожар Сиболы

Глава 11. Холден

«Росинант» завершил маневр торможения на белом пламени p из хвостовой дюзы и выпал на высокую орбиту над Илосом. Планета под ним настолько походила на Землю, что отличия выводили из равновесия. Холден и прежде видел чужие миры. Ржаво-красную пустыню Марса, вихри и волны Сатурна и Юпитера. Они были совсем не похожи на голубую Землю с разбросанными тут и там коричневыми и белыми пятнами. А вот моря Илоса и его небо с пуховками облаков сразу же вызвали в мозгу Холдена ассоциации с родной планетой.

Только здесь был единственный большой материк и тысячи островов, цепочкой бус протянувшихся поперек гигантского океана. От смешения родного и чужого голова шла кругом.

– «Росинант», – передал им «Эдвард Израэль», – почему взяли нас на прицел?

– Ох… – Холден похлопал по панели связи, нащупал нужный канал. – Нет, «Израэль», это стандартная процедура ориентации. Не беспокойтесь.

– Принято, – без особого доверия ответил голос с «Израэля».

Холден переключился на внутреннюю связь:

– Алекс, не тычь в медведя прутиком.

– Понял, капитан, – с подчеркнутым ковбойским акцентом протянул Алекс и хихикнул: – Просто дал им знать, что в городе новый шериф.

– Прекрати. Оставь нам час для последней проверки и садись в грязь.

– О’кей, – усмехнулся Алекс. – Давненько я на таких не садился.

– Будут сложности?

– Никаких.

Холден выбрался из командирского кресла и поплыл к трапу. Через несколько минут он оказался на шлюзовой палубе, рядом с Амосом. Механик разложил два комплекта боевых скафандров марсианского изготовления, набор винтовок и дробовиков, боеприпасы и взрывчатку.

– Это что такое? – удивился Холден.

– Ты велел собрать вещи для высадки.

– Я имел в виду смену белья и зубную щетку.

– Капитан, – сдерживая раздражение, заговорил Амос, – они там убивают друг друга. Полдюжины безопасников РЧЭ растворились в воздухе, тяжелый челнок рванул на посадке…

– Да, и наше дело – не усугублять положения. Убери эту пакость. Только личное оружие. Собери для нас одежду и все такое и еще запас медикаментов для колонии. И все.

– Потом, – предупредил Амос, – когда ты пожалеешь, что все это оставил, я буду беспощаден в насмешках. А потом мы все умрем.

Холден хотел огрызнуться, но остановил себя. Что вообще хоть когда-нибудь шло по его плану?

– Хорошо, на каждого по винтовке, но разобранными и в ранцах. Чтоб не на виду. И легкие бронежилеты. Только то, что можно скрыть под одеждой.

– Капитан, – с насмешливым изумлением произнес Амос, – неужто ты способен чему-то научиться? Ты действуешь поновому?

– Почему я тебя терплю?

– Потому, – объяснил Амос, разбирая на составные части пехотную винтовку, – что я единственный на этом корабле способен наладить кофеварку.

– Я пошел за сменой белья и зубной щеткой.

* * *

Последним тормозным выхлопом «Росинант» наверняка осветил ночное небо над Илосом. Приземляясь на поле рядом с барачным городком колонистов, он взметнул километровую тучу пыли, а от грохота не только в поселке, но и дальше должны были задрожать все окна.

Поэтому Холден был удивлен и немного разочарован, обнаружив, что их никто не встречает.

Разве он – не посредник от АВП и Земли, избранный ооновской шишкой Крисьен Авасаралой и Фредом Джонсоном – главой АВП, если у АВП был глава, – для наблюдения за ходом переговоров? В других местах его бы удостоили встречающей делегации во главе с губернатором планеты и, возможно, оркестром. «Да хотя бы подвезли до поселка», – подумал Холден.

Взвалив на плечи два тяжелых мешка, он зашагал пешком. Амос тащил три. Третий назывался «на случай, если дерьмо попрет». Холден от души надеялся, что открывать его не придется.

Отойдя на достаточное расстояние, Холден дал знак Алексу, и «Росинант», снова взметнув тучу пыли, взлетел.

– Знаешь, – небрежно заметил Амос, – когда садишься так далеко, чтобы не пылить на местных жителей, а те даже карт за тобой не посылают, это выглядит как неблагодарность.

– Да, я и сам немного обижен. В следующий раз скажу Алексу, чтоб сел прямо посреди площади.

Амос кивнул на массивные строения инопланетян, поднимавшиеся вдалеке. Выглядели они как две перевитые между собой стеклянные башни – или стволы двух деревьев, выросших слишком тесно.

– А вот и оно.

Холден не нашел что ответить. Одно дело – читать в рапортах колонистов о «чужих руинах», и совсем другое – самому увидеть гигантские конструкции иной расы, возвышающиеся над планетой. Сколько им лет? Пара миллиардов, если верить Миллеру. По его словам, изготовители протомолекулы исчезли примерно тогда. Продержится ли так долго что-нибудь из построенного людьми?

– Безопасники с «Израэля» считают, что именно там перебили их ребят, – через несколько минут заметил Холден.

– Отлично, – отозвался Амос, не замедляя шага, – кого-то здесь уже убили. Так мы метим свой участок, сам понимаешь. Теперь планета официально принадлежит нам.

Если не замечать чужих башен – а не замечать их было трудно, – пейзаж напоминал юго-запад Северной Америки. Твердая как камень земля, чахлая поросль на ней. Мелкие зверьки шмыгали из-под ног. На несколько секунд Амоса и Холдена окружил рой мошкары, но когда несколько мошек, укусив и напившись крови, упали мертвыми, остальные, как видно, смекнули, что человек в пищу не годится, и разлетелись.

Сама колония выглядела трущобным городком. Пестрая смесь сборных домиков и развалюх, склепанных из кирпича и металлических обломков. Некоторые дома были глинобитными – видно, кто-то решил испытать и этот способ. Холден улыбнулся, подумав, что люди, преодолев пятьдесят тысяч световых лет, вернулись к технологии десятитысячелетней давности. Люди – очень странные существа, но в них есть свое обаяние.

В центре поселка собрался народ. Или, точнее, собрался на пересечении двух немощеных улиц. Около пятидесяти колонистов стояли против дюжины людей в униформе РЧЭ и орали друг на друга. Слов Холден разобрать не сумел.

Кто-то из крайних заметил, как новые гости вошли в поселок, и указал остальным. Спор затих, вся толпа обернулась к Холдену с Амосом. Холден бросил мешки и с улыбкой помахал рукой. Амос тоже улыбнулся, но при этом невзначай положил руку на рукоять пистолета.

Высокая коренастая женина немногим старше Холдена бросилась к нему и горячо пожала руку. Холден почти не сомневался, что перед ним Кэрол Чивеве, но, если это было так, она сильно переменилась с тех пор, как ее снимали для досье.

– Наконец-то! Скажите этим гориллам…

Она не успела договорить, а Холден – ответить, потому что криками разразилась вся толпа. Холден смог разобрать лишь обрывки требований: прогнать РЧЭ, дать еду, лекарства, деньги, позволить им спокойно продавать литий, подтвердить, что колония не имеет отношения к исчезновению безопасников…

Пока Холден пытался утихомирить толпу, к нему не спеша подошел человек в форме РЧЭ. Остальные выстроились широким клином, словно косяк гусей.

– Пожалуйста, перестаньте. Я выслушаю каждого и приму к сведенью все требования, когда мы устроимся. Но если вы будете вопить сейчас, мы ничего не…

– Шеф Мартри, – представился человек в форме, держась так, словно толпы не существовало. Он улыбнулся, протянув руку. – Возглавляю службу безопасности «Роял-Чартер-Энерджи».

Холден пожал ему руку.

– Джим Холден, общий посредник от ООН и АВП.

Толпа притихла и раздалась, образовав островок спокойствия с Холденом и Мартри в центре.

– Это ваши люди пропали? – продолжал Холден.

– Убиты, – с той же улыбкой поправил его Мартри. Холдену он напоминал акулу. Зубы, холодные черные глаза.

– Как я понял, это не доказано.

– Верно, они подчистили следы. Но я уверен.

– Пока уверен не буду я, никаких карательных акций, – сказал Холден и почувствовал, как Амос у него за плечом с безмолвной угрозой придвинулся ближе.

Улыбка Мартри не затрагивала глаз.

– Вы здесь босс.

– Посредник, – уточнил Холден, интонацией давая понять, что, с его точки зрения, это одно и то же.

Мартри кивнул и сплюнул в сторону.

– Конечно.

Словно прорвало плотину: народ снова надвинулся на них, какая-то высокая женщина протолкалась вперед и сунула Холдену ладонь с яростным требованием рукопожатия. Раз Мартри пожал руку, мне тоже пожимай!

– Кэрол Чивеве, координатор колонии, – сказала она, дважды встряхнув Холдену руку. Значит, первая была не она. – Здравствуйте, мадам координатор, – начал Холден.

– Этот человек, – она ткнула пальцем в Мартри, – угрожает нам трибуналом. Утверждает, что лицензия дает РЧЭ права на…

– Силой устанавливать законы ООН и поддерживать порядок, – закончил Мартри, умудрившись каким-то образом заглушить ее, не повысив голоса.

– Поддерживать порядок! – возмутилась Кэрол. – Вы разрешили своим людям стрелять первыми!

Толпа зароптала, и снова послышались крики. Холден замахал руками, успокаивая людей. Он надеялся, что выглядит более авторитетно и величественно, чем чувствует себя. Мартри заговорил, спокойно и твердо:

– Не вижу, каким образом мы можем «выстрелить первыми». До сих пор все, кто погиб, были убиты вашими людьми. Я не допущу дальнейших угроз сотрудникам и имуществу РЧЭ.

Высокий человек с крупным черепом астера пробился в первый ряд.

– Это похоже на угрозу, дружок.

– Пожалуйста, Куп, все и без тебя достаточно плохо, – устало вздохнула Кэрол.

«Ага, Куп из здешних баламутов», – отметил про себя Холден, запоминая лицо.

– А мне так сдается… – ответил Куп, с ухмылкой повышая голос и обращаясь к толпе, – сдается, что если кто сейчас угрожает, так это вы!

Топа одобрительно зашумела, и Куп ухмыльнулся во весь рот, наслаждаясь положением «гласа народа».

Мартри, по-прежнему улыбаясь, кивнул ему.

– Верно, что я готов на все, чтобы защитить своих людей. Мы уже слишком многих потеряли и не можем рисковать.

– Эй, друг, мы не виноваты, что вы не уследили за своими ребятами.

Кто-то в толпе засмеялся.

– Не беспокойтесь. – Улыбка Мартри не дрогнула, но он шагнул ближе к Купу. – Я выясню, что с ними случилось.

– Вы уж поосторожнее! – Куп взглянул на противника с высоты своего роста, его ухмылка стала хищной. – Такое же, знаете ли, и с вами может случиться.

– Это, – сказал Мартри, обнажая оружие, – определенно угроза.

Он выстрелил Купу в правый глаз. Астер обмяк и упал, как отключенная от сети машина. Пистолет оказался в руке Холдена и нацелился на Мартри прежде, чем капитан полностью осознал случившееся. Амос уже стоял рядом, наведя оружие на шефа службы безопасности. Вся его команда целилась теперь в Холдена. Толпа глухо молчала.

– Какого черта! – заговорил Холден. – Я сказал: никаких карательных акций. Я ведь только что сказал!

– Сказали. Это была не карательная акция, а ответ на прямую словесную угрозу. – Мартри спрятал пистолет и обернулся к Холдену. – Мы здесь установили военное положение на основании семьдесят первой статьи лицензии ООН на исследование этой планеты. На любую угрозу персоналу РЧЭ будем реагировать быстро и без предрассудков.

Несколько долгих секунд он разглядывал Холдена, потом предложил:

– Может, вы уберете оружие, капитан?

Амос на полшага продвинулся вперед, но Холден придержал его за плечо.

– Убери, Амос.

Он вложил свой пистолет в кобуру, и секундой позже его движение повторила вся команда РЧЭ.

– Я рад, что мы так быстро вошли в рабочий режим. Располагайтесь пока, – сказал Мартри. – Попозже я к вам зайду.

* * *

Координатор отвела для Холдена и Амоса комнаты в большом строении из сборных щитов, похожем на коробку склада. Его использовали как общую кладовую, столовую и паб.

Задние комнаты были снабжены койками, столом и умывальником.

– Вижу, нас поместили в президентские покои, – заметил Амос, бросив мешки на пол своей комнатушки. – Мне бы выпить.

– Секунду, – отозвался Холден, прошел в свою комнату и связался с «Росинантом». Он послал полный доклад о встрече и убийстве Купа. Наоми обещала переслать рапорт Фреду и Авасарале, а его попросила беречь себя.

Бар, если это можно было назвать баром, представлял собой четыре шатких карточных столика и два десятка стульев, расставленных как попало в задней половине столовой. Амос с двумя бутылками пива дожидался, пока Холден закончит доклад.

– Вот это кстати!

– Тебе не кажется, что мы влипли? – спросил Амос, когда оба хлебнули пива.

– По мне, нормально, – ответил Холден.

– Ага…

Они пили по второй, когда появился Мартри. С минуту он говорил с барменом, потом сел напротив Холдена и выставил на стол бутылку виски и три стакана.

– Выпейте со мной, капитан, – сказал он, разливая на троих.

– Вы за сегодняшнее отправитесь в тюрьму, – сказал Холден и залпом выпил. У виски был кисловатый застойный вкус – астерская перегонка. – Я намерен об этом позаботиться.

Мартри пожал плечами:

– Возможно. Я намерен позаботиться о том, чтобы все мои люди дожили до времени, когда вопрос тюрьмы станет актуален. Я при атаке на челнок и убийстве наземной группы потерял уже двадцать человек. Больше терять не собираюсь.

– Ваше дело – обеспечивать безопасность корпорации, а не вводить военное положение и расстреливать тех, кто отказывается с вами сотрудничать. Я бы не потерпел такого и от законных властей, а тем более от наемного копа вроде вас.

Холден налил себе еще виски и выпил.

– Как называется эта планета?

– Что?

– Планета. Как она называется?

Холден подался вперед, готовый ответить: Илос. И осекся. Мартри натянуто улыбнулся.

– Вы много работали на АВП, капитан Холден. Известно, что к предприятиям вроде тех, на которое я работаю, вы затаили глубокую неприязнь. Я не уверен, что вы способны беспристрастно взглянуть на ситуацию. Угрозы и оскорбления не прибавляют мне уверенности.

– Вы продемонстрировали, что ни во что не ставите мои полномочия, убив астера в первые пять минут после моего прибытия, – сказал Холден.

– Верно. Да, вы могли подумать, будто я не принимаю вашу миссию всерьез. Но до ваших друзей из ООН полтора года, – сказал Мартри. – Вспомните об этом. На две реплики в разговоре уходит от восьми до одиннадцати часов, а на то, чтобы добраться оттуда сюда на нормальной скорости – почти девятнадцать месяцев. Наш временный губернатор убит террористами. Мои люди убиты за то, что пытались утвердить наши законные права. Вы действительно думаете, будто я стану ждать, пока вы здесь все уладите? Нет, застрелю каждого, кто угрожает экспедиции РЧЭ или ее работникам, и не потеряю от этого сон. Таково реальное положение дел – привыкайте.

– Я вас знаю, – сказал Амос.

Здоровяк-механик до сих пор сидел так тихо, что Мартри с Холденом подскочили от неожиданности.

– Кто же я? – подыгрывая ему, спросил Мартри.

– Убийца. – Лицо Амоса осталось равнодушным. Голос звучал легко. – Заполучили предлог и блестящий значок в свое оправдание, но не о том речь. Вы свалили того парня у всех на глазах, и вам не терпится повторить.

– Правда? – спросил Мартри.

– Ага. Так что предупреждаю как убийца убийцу: с нами такое дерьмо не пройдет.

– Амос, полегче, – предупредил Холден, но эти двое его не слушали.

– Похоже на угрозу, – сказал Мартри.

– А это она и есть, – ухмыльнулся в ответ Амос. Холден сообразил, что руки обоих скрылись под столешницей.

– Эй-эй!

– По-моему, это может кончиться кровью, – сказал Мартри.

– А почему не теперь? – пожал плечами Амос. – Я как раз свободен, промежуточную часть можно опустить.

Бесконечную минуту, пока Амос с Мартри улыбались друг другу через стол, в голове Холдена прокручивались варианты: «Если Амоса застрелят?», «Если Мартри застрелят?», «Если меня застрелят?».

– Хорошего дня, люди, – медленно вставая, протянул Мартри. Руки у него были пустыми. – Бутылку оставьте себе.

– Спасибо, – кивнул Амос и налил по новой.

Мартри ответил кивком и вышел из бара.

Холден выдохнул – казалось, он не дышал целый час.

– Да, похоже, мы ухнули с головой, – признал он.

– Придется мне рано или поздно пристрелить его, – сказал Амос и выпил залпом.

– Лучше без этого. Все и так похоже на крушение поезда. Мало того что на рельсы затянет несколько сот колонистов и ученых, что уже плохо, так еще виноват окажусь я.

– Пристрелить его было бы полезно.

– Надеюсь, не придется, – сказал Холден с неприятным чувством, что Амос прав.

Интерлюдия. Сыщик

Оно тянется, тянется, тянется, тянется…

Сто тринадцать раз в секунду – не получая ответа и пробуя снова. Оно не чувствует досады – бессилие ощущают только отдельные его части. Оно не приспособлено включать в себя сознание или волю – только применять любые подручные средства. Умы внутри него закуклены, отгорожены. Их используют по мере надобности, как и все остальное, а оно все тянется вдаль.

У него нет плана. Нет даже желаний – или есть только одно слепое желание, без осознания, чего именно. Оно – избирательное давление на хаос. Оно не думает о себе так, потому что вовсе не думает, но условия среды меняются, открываются новые развилки, и оно, сформировав сыщика, просачивается в новые щели. В новое пространство. Умы в его составе интерпретируют это движение по-разному. Одни – как руку, поднявшуюся над могильной землей. Другие – как дверь в комнате, где прежде не было дверей. Как глоток воздуха для утопающего. Оно не сознает этих образов, но они содержатся в нем.

Сыщик оказывает давление на среду, и среда реагирует. Она снова меняется. Порядок подбирается к порядку. Но осознать это невозможно, потому что нет сознания. Оно бы осознало ускорение или замедление, вектор, стремящийся к нулю в одних координатах, и вектор, изменяющий направление к единице в других, – осознало бы, если б могло, но оно ничего не сознает. Оно тянется.

Ряды чисел совпадают, оно разворачивается и тянется. Информация льется водопадом, сознающая часть его видит, как расцветает лотос вечности, слышит крики, составленные из других криков, составленных из других криков во фрактальной конструкции звука, и молит Бога о смерти, но она не приходит.

Оно тянется, но направление, в котором оно тянется, изменилось. Оно импровизирует, как импровизировало всегда. Дергается лапка насекомого, искра проскакивает в просвете, через который оно тянется.

Оно касается чего-то, и в тот же миг все его части, способные чувствовать, испытывают надежду. Оно не сознает надежды. Ответа нет. Это не конец. Конца не будет никогда. Оно тянется и находит новые предметы. Старые предметы. Оно расцветает в местах, подходящих для расцвета. Приходят ответы, ответы питают вызвавшие их импульсы, и поступают новые ответы. Все это – автоматика, пустая и мертвая. Ничто не тянется навстречу. Оно не чувствует разочарования. Оно не отключается. Оно тянется.

Оно не испытывает настороженности, но осторожность содержится в нем. Оно тянется, прорывается в пространства новых возможностей, и что-то в его глубине, разросшись больше, чем следует, наблюдает, как оно тянется.

Двери и углы. Оно тянется, тянется, тянется. За двери и по углам.

Это может плохо кончиться, малыш.

Глава 12. Бася

Джеймс Холден опоздал.

Бася вместе со всеми колонистами смотрел, как яркий хвост «Росинанта» освещает небо Илоса. Для Баси, возможно, уже было поздно. Он сделал бомбу, уничтожившую челнок РЧЭ и убившую губернатора от ООН. Он присутствовал, когда Куп и другие убивали безопасников РЧЭ. Может, обратный путь уже отрезан. Может, он уже покойник или осужден на пожизненное заключение – а это, в сущности, то же самое. Но белая световая полоска в небе невольно затеплила в нем надежду. Джим Холден спас детей с Ганимеда – к Катоа он опоздал, но других-то спас! Он свалил гнусную корпорацию, убившую малыша Баси. Ни «Мао-Квиковски», ни «Протогена» больше не существует, и все благодаря Холдену. Бася никогда не встречал его лично, но видел в передачах и читал о нем в новостных лентах. От этого возникло странное чувство близости с человеком, который отомстил за Катоа, а теперь говорил и улыбался с экрана.

И вот он летит на Илос. Не спасет ли он и Басю?

Когда полоска погасла и Бася понял, что команда Холдена на орбите, в нем стала расти надежда. Впервые за долгий срок.

Услышав грохот спускающегося челнока, он вместе со всеми колонистами выбежал посмотреть на посадку. «Посредник ООН прибыл!» – кричали они друг другу. Подразумевая: человек, который спас Землю. Человек, который спас Ганимед.

Человек, который спасет нас.

Маленький челнок, свалившись с неба, сел на твердую площадку к югу от Первой Посадки, и половина жителей поселка бросилась его встречать. Бася тоже побежал.

Челнок растопырил пять толстых опорных лап и пощелкивал, остывая. Поселок молча ждал, волнение мешало говорить. Потом опустился трап, и по нему сошел коренастый землянин с седыми волосами и глубокими морщинами на лице. Не Холден. Может, один из его команды? Но человек был вооружен, на оружии виднелся логотип РЧЭ, а Холден выступал нейтральным посредником.

Человек остановился на полпути по трапу и невесело улыбнулся им. Бася понял, что не дышит, только когда заметил, что и кругом все затаили дыхание.

– Приветствую, – заговорил землянин. – Меня зовут Адольфус Мартри, я глава службы безопасности «Роял-Чартер-Энерджи».

Неужели в небе они видели торможение нового корабля РЧЭ? Человек спустился на землю, улыбаясь все той же акульей улыбкой, – и толпа попятилась. Бася попятился с остальными.

– Вследствие атаки на челнок, унесшей жизни многих служащих РЧЭ и ООН, я принимаю прямую ответственность за безопасность данного мира. Если такая ситуация похожа на военное положение, так это оно и есть.

Мартри свистнул, и еще десять человек в боевом снаряжении спустились по трапу. Они были вооружены автоматами и боевыми пистолетами. Нелетального оружия Бася не заметил.

– Прошу иметь в виду, – продолжал Мартри, – что после атаки на первую группу безопасности…

– Никто не доказал, что была атака! – крикнули из толпы. Куп – а может, и не Куп. Тот стоял в последнем ряду, скрестив руки на груди и самодовольно улыбаясь.

– После этой атаки, – продолжал Мартри, – я дал своим людям право «первого выстрела». Почувствовав угрозу, они могут применить летальное оружие для ее устранения.

Кэрол пробилась сквозь толпу и встала перед Мартри. Куп последовал за ней.

– Вы – не представитель власти, – сказала Кэрол. От ярости у нее на шее вздулись жилы, кулаки были сжаты, но рук она не поднимала. – Вы не имеете права высаживаться здесь с оружием и угрожать нашей жизни. Это наш мир.

– Верно! – Куп обернулся лицом к толпе, призывая поддержать его.

– Нет, – продолжая улыбаться, возразил Мартри, – не ваш.

Гром расколол небо: еще один корабль нырнул в атмосферу и пошел на посадку на западной окраине. Мартри едва удостоил его взгляда. «Новые войска», – подумал Бася.

Мартри направился в сторону поселка, его люди потянулись за ним, а местные сомкнулись кругом. Кэрол что-то говорила, но все впустую. Мартри только кивал и улыбался, но шага не замедлял. Корабль, приземлявшийся по ту сторону поселка, выбросил струю белого пара и скрылся из вида. Рев его двигателей заполонил мир.

Посреди поселка Бася заметил околачивающегося на краю топы Яцека. Он схватил сына за плечо, дернул к себе сильнее, чем хотел, и мальчик испуганно пискнул.

– Папа, – спросил он, когда Бася оттащил его в сторону, – я что-то не так сделал?

– Да, – рявкнул Бася, увидел слезы в глазах мальчика и замолчал, упал рядом с ним на колени. – Нет, нет, сын. Ты ни в чем не виноват, только иди домой.

– Но… – начал Яцек.

– Без «но», сын. – Бася мягко подтолкнул мальчика к дому. – Уходи домой.

– Этот человек будет нас убивать? – спросил Яцек.

– Какой человек? – Бася просто тянул время. Он знал какой. Даже его маленький сын чуял смерть, окружавшую Мартри и его людей. – Никто не будет нас убивать. Иди домой.

Бася проводил взглядом идущего к дому Яцека, дождался, пока за мальчиком закроется дверь. Он уже возвращался к остальным, когда прозвучал выстрел.

Первой его мыслью было: «Яцек прав, они нас убивают».

«Не нас», – понял он, пробившись сквозь толпу. Только Купа, который лежал в пыли с дырой на месте правого глаза.

Под его лицом собралась красная лужа.

А Холден, стиснув зубы, смотрел на него круглыми глазами. «Опоздал, – подумал Бася. – Он опять опоздал».

* * *

По улицам Первой Посадки вышагивали люди с автоматами.

Бася с Люсией сидели на своем крылечке и смотрели, как они расхаживают в меркнущем предвечернем свете. Мужчина с женщиной, оба в бронежилетах с красно-синим логотипом РЧЭ. Оба с автоматами. Оба с жестко застывшими лицами.

– Это я виноват, – сказал Бася.

Люси стиснула ему ладонь.

– Пей чай, Бась.

Он опустил взгляд на чашку с чаем, остывающую на коленях. Маленькая колония могла позволить себе ровно столько чая, сколько было привезено с собой на челноках. Невообразимая роскошь. Он отхлебнул тепловатую жидкость и не почувствовал вкуса.

– Следующим они убьют меня.

– Не исключено.

– Или навсегда запрут в тюрьму, оторвут от семьи.

– Ты, – сказала Люсия, – оторвался от семьи, когда связался с тупыми убийцами, подорвавшими челнок. Ты отвез их в руины – убивать людей из РЧЭ. Ты сам выбрал все, что привело тебя сюда. Я люблю тебя, Бася Мертон. Люблю так, что в груди больно. Но ты глупый, глупый. И когда они заберут тебя от меня, я тебе этого не прощу.

– Ты жестока.

– Я врач, – сказала Люсия. – Привыкла сообщать плохие известия.

Бася допил чай, пока тот совсем не остыл.

– Я мог бы принести с раскопок веревку или цепь, чтобы подвесить качели. Сидели бы, качались.

– Хорошо бы, – сказала Люсия.

Охранники РЧЭ дошли до конца улицы и повернули обратно. Солнце спускалось к горизонту, так что их тени протянулись через весь поселок.

– Мы все высчитываем, как бы заработать денег на литии, – продолжал Бася, – а пора уже думать о собственной энергии.

– Верно.

– «Барб» не вечно будет поставлять нам силовые ячейки. Рано или поздно корабль улетит к Палладе продавать руду.

Пару лет нам придется обходиться без него.

– И это верно, – сказала Люсия, покрутила в чашке остатки чая и взглянула на звезды. – Мне не хватает в небе Юпитера.

– Красиво было, – согласился Бася. – Сегодня, когда стемнеет, мне придется встретиться с Кейт и остальными.

– Бась, – начала Люсия и остановилась, только грустно вздохнула.

– Они захотят мстить за Купа. От этого только хуже будет.

– Интересно, – сказала Люсия, – как выглядит «еще хуже»?

Бася сидел молча и думал о том, как бы поставить на крыльце качели. И установить нагреватель для воды побольше. И пристроить позади дома более просторные комнаты для кухни и столовой. Обо всем, чего он уже не сделает.

Охранники в конце длинной улицы почти растаяли в сумерках. Пора было уходить.

– Ты сможешь удержать их от новых убийств? – поинтересовалась Люсия – так, как попросила бы налить еще чая.

– Да, – ответил Бася, сам не веря своим словам. – Тогда иди.

* * *

Они собрались в доме Кейт. Пит, Скотти, Ибрагим. Пришла даже Зади, оставив дома с больным малышом жену Аманду. Дурной знак. Зади была самой бешеной из всех. Самая горячая голова. Бася работал с ней на Ганимеде – она и тогда не раз появлялась утром с подбитым глазом или опухшей губой после драк в баре. Все были на взводе, все стояли на краю, готовые прыгнуть, но отговорить Зади казалось труднее всего.

– Они застрелили Купа, – начала Кейт, как только вошел запоздавший Скотти. Все были там, все видели. Да – это начинается поиск оправданий. – У меня есть план. РЧЭ запрятались в…

– Кто тебя назначил главной? – спросила Зади.

– Мартри.

Зади прищурилась, но промолчала. Бася пристроился на край диванчика рядом с Кейт. Самодельную раму покрыли вытащенными с корабля подушками и кое-как сшитыми лоскутами ткани, которую раз в месяц выдавал фабрикатор – на одежду и другие нужды. Рядом Кейт поставила сколоченный из местного аналога древесины столик. Он вышел не слишком ровным: стакан с водой, поставленный на него Басей, заметно кренился. На стенах висели снимки родных: две сестры Кейт, оставшиеся в Поясе, и их дети. В углу притулилась глиняная ваза с сухими ветками. Бася решил, что это украшение, а не растопка. Для такого собрания все здесь выглядело слишком по-домашнему, и потому не верилось, что он и пятеро его знакомых собрались обсудить убийство дюжины безопасников корпорации – здесь, в комнатке Кейт, рядом с букетом из прутняка.

Заговорил Скотти, предложил подождать. Это был не голос разума, а голос страха. Пит поддержал его, выступив против эскалации. Кейт и Зади криком заткнули ему рот. Ибрагим молчал, теребил себя за нижнюю губу и хмуро смотрел в пол.

– Думаю, надо подождать Холдена, – сказал Бася, когда в разговоре возникла пауза.

– Холден уже день здесь. Чего ждать? – Слова Кейт сочились густым сарказмом.

– Ему нужно время, чтобы познакомиться с нами, освоиться… – Даже самому Басе это показалось неубедительным. – Как-никак, он посредник. И напрямую связан с властями АВП и ООН. Его рекомендации будут действительно весомы. Надо, чтобы он оказался на нашей стороне.

– АВП… – сплюнула Зади. – ООН… Чем они нам помогли? Отделались коротким письмецом? Мартри и его костоломы уже здесь! – Зади ткнула пальцем в стену, за которой по улице ходил вооруженный патруль. – Сколько наших должны убить, чтобы мы начали защищаться?

– Мы убили первыми, – сказал Бася и тут же об этом пожалел. Все заорали, главным образом на него. Бася встал. Он знал, что вид у него впечатляющий: коренастый, с мощной шеей, ростом он превосходил всех, кто был в комнате. Он шагнул вперед, надеясь, что один его вид их утихомирит, – хотя не сомневался, что Кейт, если решится, забьет его насмерть.

– Заткнитесь!

Они заткнулись.

– У нас есть шанс, – с трудом выровняв голос, продолжал Бася. – Но очень хрупкий… Мы убили людей из РЧЭ.

– Я не… – начала Зади, но Бася жестом остановил ее.

– Они убили Купа. Так что они считают, что поставили нас на свое место, и не станут убивать других без провокаций. Так что прямо сейчас имеется равновесие. Если никто не качнет его в ту или другую сторону, Холден сделает то, зачем его прислали. Поможет нам разобраться без применения силы.

Кейт, фыркнув, отвернулась, но Бася не смотрел на нее.

– Я с вами в одном котле. И теряю не меньше других. Но этот человек должен быть на нашей стороне. Он видел, как Мартри убил одного из наших, а нас он ни на чем не поймал. У нас преимущество: сейчас мы выглядим жертвами. Пусть для него это так и останется.

Долгую минуту Бася, отдуваясь, стоял посреди комнаты, а остальные молчали.

– Хорошо, – заговорил Ибрагим. Он когда-то был солдатом. Его все уважали. И заговорил он властным тоном. Кейт нахмурилась, но промолчала.

– Хорошо?

– Хорошо, большой дядя, – повторил Ибрагим. – Пока станем играть по-твоему. Давай, поговори с Холденом. Перетащи его на нашу сторону. Ведь он же нашел твоего мальчика, са-са?

Воспользуйся этим.

Вспышка гнева и стыда обдала Басю: сделать из Катоа приманку для Холдена, – но он подавил гнев. Ибрагим был прав. У Баси найдется о чем поговорить с Холденом и чем вызвать его сочувствие.