Цитаты из книги «Морелла», страница 4

Лишь через час голова моя оказывалась внутри, так что я мог видеть старика на кровати. Ха!.. Да разве мог бы сумасшедший действовать столь мудро?

Можно смело сказать, что ни одно состояние не связано с такими адскими телесными и душевными муками, как состояние заживо погребённого. Невыносимая тяжесть в груди, удушливые испарения сырой земли, тесный саван, жёсткие объятия узкого гроба, чёрная, непроглядная тьма,безмолвие, точно на морском дне; невидимое, но осязаемое присутствие победителя-червя, мысль о воздухе и траве наверху, воспоминание о друзьях, которые прилетели бы как на крыльях, чтобы спасти вас, если бы узнали о вашем положении, и уверенность, что они никогда не узнают; уверенность в том, что ваша участь - участь трупа, - всё это наполняет ещё бьющееся сердце таким неслыханным, невыносимым ужасом, какого не в силах себе представить самое смелое воображение.

Pestis eram vivus - moriens tua mors ero.

Martin Luther

{При жизни был для тебя несчастьем;

умирая, буду твоей смертью}

Результат моих опытов с древними книгами убедил меня, во-первых, в том, что «честность — лучшая политика» и, во-вторых, что если мне не удалось написать стихи удачнее мистера Данте, обоих слепцов и других представителей допотопной литературной братии, то хуже их писать невозможно.

Ее нос, необычайно длинный и тонкий, подвижный, похожий на хобот, весь в угрях, закрывал нижнюю губу и, несмотря на изящество, с каким она перебрасывала его кончиком языка туда и сюда, придавал ее лицу какое-то непристойное выражение.