Праздник урожая

Они держали Элизабет за руки, распевая ужасный гимн преисподней. Девушка была одета в белое ночное платье, разорванное на груди. Ее прекрасные светлые волосы распущены и спускались на плечи – глаза закатились так, что видны были только белки. Губы девушки беззвучно шевелились, повторяя слова за своими похитителями.

Проповедник сорвал с нее верхнюю часть платья и сделал два надреза чуть выше грудей. Алая кровь заструилась вниз к темному камню – Элизабет не издала ни звука.

Ритмичный распев превратился в яростную скороговорку, а трубный «голос» из чащи гудел, не переставая. Камень в вершине арки начал сиять неземным светом. Оно было чуждым нашему миру, нашей реальности. Вместе с сиянием камня пространство в арке начало меняться. Воздух густел и дергался маревом, как в жаркий июльский день. Через минуту пространство приобрело зеркальную поверхность. Можно было подумать, что посреди леса стояло гигантское зеркало. Но, в отличие от зеркал нашего мира, оно не отражало существующую действительность. Внутри него клубился туман, в котором что-то извивалось, кружилось, двигалось.

– Это порог… Они хотят впустить что-то в наш мир… – прошептал Роберт, посмотрев на друга расширившимися от ужаса глазами.

Артур все понял. Все обрывки сведений сложились в ясную картину. Его разум пошатнулся. Лишь гигантское усилие воли подавило желание сорваться с места и с воплями сумасшедшего умчаться прочь, не разбирая дороги. Но мысль о том, что он оставит Элизабет здесь не позволила этого сделать. В этот момент зеркальная поверхность арки подернулась рябью. Сгустки тумана, напоминавшие гигантские щупальца, прошли сквозь нее и обвили ноги Элизабет. Камень в арке начал пульсировать светом, и темп пульсаций все нарастал. Внезапно Артур, повинуясь бесконтрольному порыву, встал из-за укрытия и начал стрелять из своего револьвера в камень.

После третьего выстрела камень взорвался ослепительной вспышкой, которая на несколько секунд ослепила Артура. Когда зрение вернулось, на поляне царил хаос. Люди в черных балахонов метались по поляне. Большинство факелов потухло. Все кричали. Пользуясь неразберихой, Артур и Роберт прокладывали себе путь к центру поляны револьверными выстрелами и ударами тяжелых рукояток. Они не щадили никого, зная, что убивают и калечат нелюдей. Эти существа давно потеряли право называться людьми. Несколько сухих деревьев вспыхнули ярким огнём вокруг поляны. Участники ужасной мессы в страхе разбегались в разные стороны.

Наконец, Артур пробился к Арке и увидел Элизабет, стоящую на коленях и дрожащую всем телом. Рядом с ней лежали останки главарей этого культа. Тела были изрублены и расчленены. Опознать их можно было лишь по лицам, выражение которых было смесью благоговения и смертельно ужаса. Пожар распространялся на другие деревья – уже несколько десятков были охвачены пламенем. Удушливый дым стелился по земле. Артур понял, что надо действовать. Он подхватил Элизабет на руки и побежал в направлении, откуда они пришли, насколько можно было ориентироваться в этом хаосе. Роберт следовал за ними и охранял тылы. Света у них не было: приходилось бежать вслепую, уповая на милость Господа. Пожар распространялся неестественного быстро. Возможно, этому способствовала старость леса и сухость деревьев, но беглецам было некогда думать о природе столь быстрого распространения огня. Он преследовал их по пятам. И не только он.

Рев пламени смешивался с криками людей, горящих заживо, но даже в этой ужасной музыке смерти они услышали тот самый трубный рев позади себя. Лес стал ярко освещен пламенем пожара – даже аура тьмы их преследователя не могла полностью затушить этот свет.

– Не оборачивайся! – что есть сил закричал Артур. Он надеялся, что Роберт, бегущий сзади, его услышит. Но недавняя схватка и бег наперегонки с ужасной смертью не позволили Роберту услышать предупреждение друга.

Он обернулся. Лес превратился в ад: сверху падали горящие ветки и сучья, а объятые пламенем стволы деревьев, напоминали гигантские факелы. Часть этих стволов двигалась, подобно гигантским лапам неведомого существа. Роберт неосознанно поднял взгляд выше – к пламенному аду крон деревьев и прочная стена его разума дала трещину. Спустя мгновение он опустил взгляд и продолжил бежать.

Артур возблагодарил Бога, когда между деревьев показался просвет. Через минуту друзья и девушка оказались на открытой местности. Силы Артура были на исходе. Он бережно положил Элизабет, все еще находящуюся в шоковом состоянии, и в изнеможении упал на колени рядом.

– Что дальше? – тяжело дыша, спросил Артур у сидящего рядом Роберта.

– Машина… у дома… – бесцветным голосом ответил он.

– Тогда вперед, – Артур собрал последние силы и поднял девушку.

Через пару минут они вбежали в пустующее поселение. Не останавливаясь, компания пронеслась сквозь всю деревню и, наконец, приблизилась к особняку. Так как дом находился на небольшом возвышении, они увидели, что огонь выходит из леса, охватывая окраины Нью-Стреквара. Дома вспыхивали один за другим, словно их стены были пропитаны керосином. Стало ясно, что огонь доберется до особняка в течение нескольких минут. Артур уложил Элизабет на заднее сиденье машины и сел за руль: Роберт все еще не был способен вести автомобиль.

Форд зарычал на предельных оборотах, виляя на крутых поворотах сельской дороги. Артур вел машину, словно безумный, будучи одержимым лишь желанием как можно быстрее покинуть это место: место боли, лжи и страданий. Уже подъезжая к выезду, который представляет собой природный тоннель из сплетенных деревьев, он обернулся, в последний раз окинув взглядом проклятую Богом деревню. Артур увидел, как ревущее пламя полностью охватило основную часть поселения и продвигалось к фермам на окраинах. Первый этаж особняка захлестнула волна огня – языки пламени начали захватывать второй. Машина влетела в «тоннель». Все скрылось в густом древнем лесу который хранит еще немало тайн.

***

Несколько дней спустя. Бостон. Апартаменты Артура Морисона.

– Как она? – спросил Роберт, болтая в своем стакане скотч.

– Хорошо, насколько это возможно, если учитывать, что она пережила. К счастью, Элизабет ничего не помнит с того момента, как эти ублюдки ворвались в дом. Она не помнит ни убийства ее семьи, ни событий в лесу. Не знаю, с чем это связано. Возможно, это побочный эффект состояния транса, в который ее ввела эта тварь – Магнер. Может быть, это защитная реакция человеческого разума на столь чудовищные потрясения. Лишь шрамы на груди и лодыжках остаются четким напоминаем об этих событиях, – ответил Артур, затягиваясь сигарой.

– Хорошо, а где она сейчас?

– Спит наверху. Я предложил ей пожить у меня, сколько необходимо. Впрочем, даже если бы она отказалась, я бы ее не отпустил. Я не имею права так поступить.

– Это отлично. Ты поступил правильно. Хоть какая-то приятная новость. Кстати, мне рассказали о судьбе деревни.

– И что, много ли ущерба нанес пожар?

– Много? На месте деревни осталась выжженная пустыня, как впрочем и в радиусе двух миль вокруг.

– А что с жителями?

– А нет их. Люди, прибывшие на помощь, не нашли ни одного человека. Даже тел не было. Абсолютно ничего. Надеюсь, что все они провалились в ад, – Роберт допил стакан виски и вновь наполнил его. Этот стакан был пятым за вечер.

– Возможно, так и есть, – ответил Артур шепотом.

– Друг, я ценю твое великодушное предложение пожить у тебя, – начал Роберт. – Но я просто не могу оставаться на этом материке. Не могу. Завтра отплываю на корабле в Европу.

– Что ж… это хорошая мысль. Признаюсь, я думал поступить так же.

– Нет, дорогой друг, ты должен позаботиться о девушке, спящей наверху. Ей сейчас необходимы внимание и любовь.

– Да. В этом и состоит причина, побудившая меня остаться.

– Я в тебе не сомневался, – сказал Роберт, улыбнувшись впервые за последние дни.

За окном был прекрасный весенний вечер. Легкий теплый ветерок шевелил кроны деревьев. Луна и звезды на безоблачном небе навевали приятные мысли о любви и счастье. Кто-то спешил в кафе и рестораны к своим друзьям, кто-то – домой к родным. Город отдыхал; была суббота.