Северянка

Соратников у княжны появлялось все больше. Бояре и дворяне уважали ее решения, поддерживали. Никита оказался способным учеником. Он все быстро схватывал (ему было это интересно), принимал участие во многих делах, в которые его вводила сестра. Одно его огорчало: когда Рагнеда оставалась одна, она часто плакала. Их опочивальни находились рядом, поэтому Никита слышал ее плач.

Рагнеда старалась по многу работать, тренироваться, ездила на охоту, рыбалку, устраивала гуляния – все, лишь бы не оставаться наедине с собой, не думать о Светозаре.

Прошел уже целый год, а сердце болело так, будто все случилось только вчера. Впервые княжна решилась оставить брата княжить, а сама, вместе с Шуном и Бесом, отправилась по княжеству собирать дань. Карок остался приглядывать за Никитой.

– Я один не справлюсь, – отнекивался княжич.

– Вот и посмотрим: зря я тебя целый год учила уму-разуму, али нет.

– Сколько вы проездите?

– Не знаю. Торопиться точно не буду. Чего ты боишься? С тобой Дьявол остается, Лютой, Мечислав, Данко и Тихомир. Один явно не останешься.

– Думаешь, я справлюсь с делами один?

– До сих пор у тебя это неплохо получалось. Не заметил, что в последний месяц я почти не принимаю никаких решений? Ты все делаешь сам.

– Тебе просто тяжело тут находиться, да? Все о нем напоминает? И забыть никак не можешь? Надеешься от себя убежать…

– Еще одно слово, и я тебя стукну. Очень больно.

– Ладно, понял.

– Да, Никита, не могу забыть. Может, разъезды хоть немного помогут. А ты не скучай.

– Счастливого пути, сестренка. Скатертью дорога.

– Спасибо.

Никита смотрел в след уезжающей дружине, которую возглавляла княжна. Смотрел до тех пор, пока они не скрылись из вида.

– Сказки на ночь я рассказывать тебе не буду, – Дьявол подошел незаметно и сел рядом, устремив взгляд вдаль.

– А колыбельную споешь?

– Медведь на ухо наступил, – ответил зверь, расплывшись в улыбке.

Никита хихикнул и потрепал зверя по макушке.