Читать книгу: «Жизнь с зависимым. Как быть счастливой?»

Шрифт:

Редактор Инна Андреевна Бусыгина

Дизайнер Анастасия Андреевна Орехова

ISBN 978-5-0064-7330-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Что вы тут найдете?

Я размышляю о том, что должна чувствовать женщина, чтобы купить книгу: «Жизнь с зависимым. Как быть счастливой».

Это не праздный для меня вопрос. Я знаю, что признать, что у близкого человека проблемы, – непросто. В реабилитации с этой темой приходилось работать отдельно…

Так. Для начала представлюсь. А то уже начала рассказывать о своей трудовой деятельности! Я психолог, сексолог, основатель Института Научной Прикладной Психологии, преподаватель психологии. Несколько лет работала в реабилитации с зависимыми и их родственниками.

А еще я просто женщина. Внучка и дочка алкоголика. Помню, как однажды, когда я была маленькая, говорила своей бабушке, чей муж (мой дед) пришел домой пьяный: «Когда я вырасту и познакомлюсь с мужчиной, я поставлю на стол водку, и если он выпьет, я его прогоню!» Эх… если бы все было так просто. Если бы я тогда знала, что уже мыслю как классическая созависимая и строю свой «выбор» вокруг поведения человека, а не относительно своих желаний и предпочтений…

И, конечно, не раз и не два я вступала в отношения с зависимыми людьми. Долго думала, что дело в них и просто нужно найти другого человека.

Потом думала, что мне просто не везет и алкоголики и наркоманы мне «попадаются». Потом была многолетняя психотерапия, книги, тренинги, поиск себя, обучение на психолога, работа в реабилитации.

Теперь я знаю, что дело не в везении и не в только в мужчинах, но и во мне (или в любой другой девушке), которая соглашается так жить.

Но обо всем по порядку, не будем забегать вперед.

Итак, что же может чувствовать женщина, которая держит в руках эту книгу?

Усталость, ведь вся семья на тебе, а дома день сурка, когда ты либо видишь пьяное лицо, либо гадаешь, придет он сегодня пьяным или трезвым, либо радуешься, что пришел трезвый, но уже тревожишься – надолго ли?

Обиды и злость на близких – кто-то не понимает, кто-то не слушается, кто-то не помогает, кто-то пьет, кто-то осуждает.

Страх за жизнь и здоровье – свое и детей. Кто-то волнуется, что так и пройдет молодость, кто-то боится поведения пьяного человека, кто-то уже пострадал физически.

Усталость от безденежья или страх, что денег не будет из-за его употребления.

Страх, что так будет всегда.

Но почему женщины не уходят? Казалось бы, чего проще? Не нравится – уходи.

Однако жить в таких отношениях, может быть, и сложно, но зато понятно. Ты знаешь, что делать, если пьяный муж ругается, если он не пришел ночевать, если болеет с похмелья.

Возможно, ты веришь, что все изменится. Что он возьмет себя в руки. Может быть, кто-то из знакомых бросил пить, и ты веришь, что и у вас будет так же. Или ты думаешь, что он бросит употреблять ради тебя или детей, просто нужны особые слова, чтобы его убедить.

Кому-то страшно оставлять детей без отца, кто-то боится осуждения родных или друзей.

А еще может быть так, что страшно остаться одной. Приходят мысли, что лучше уже никого не будет, особенно, если такие отношения – не первые.

Но чем дольше это продолжается, тем хуже становятся отношения, тем меньше счастья остается в жизни. Да и сама жизнь как будто просачивается сквозь пальцы. Ты уже не помнишь, когда в последний раз мечтала, когда чувствовала себя красивой, когда была счастлива. Все время думаешь о том, как помочь своему мужчине бросить пить, и тогда все точно будет хорошо…

Выход есть. Он находится за волшебной фразой: «Фокус на себя». Именно этот выход вы и найдете в этой книге. Выход в вашу счастливую жизнь.

Но обо всем по порядку…

Почему вы все еще в этих отношениях?

Есть такое странное, почти медицинское слово – созависимость. Мне как психологу кажется, что его слышно из каждого утюга. Возможно, вы с ним знакомы, а может быть, и нет. Однако в любом случае давайте поговорим о созависимости.

Созависимость – это патология, которая характеризуется слишком сильной поглощенностью другим человеком

Для меня созависимость, как и зависимость, – это адаптация к тем условиям, в которых живет человек.

В каком-то смысле это научение. Например, дочь тревожной мамы учиться быть тревожной. Мама, которая живет ради детей, «учит» этих самых детей жить ради других, спасатели «учат» спасать, алкоголики – пить.

В каком-то смысле это анестезия.

Например, если потребности не удовлетворяются – это больно. И тогда я не буду чувствовать свои желания. Не желаю – не больно, что отказали. Не желаю куклу, не желаю внимание, не желаю нежности и поддержки. Не больно.

Можно еще это усилить. «Мне дорогая одежда не нужна, людей не за тряпки любят, а шмоточники – пустышки». Красиво получилось? Главное – не больно.

Также созависимость называют болезнью замороженных чувств.

Слышали когда-нибудь: «Какая некрасивая девочка, когда злишься!» или: «На маму нельзя злиться!»?

Механизм такой: когда взрослые реагируют критикой и отвержением на злость, ребенок начинает испытывать стыд: «Я какой-то не такой, раз злюсь» и страх: «Если я буду злиться, то меня не будут любить, отвергнут». Тогда нужно выключить злость, перестать ее испытывать. А куда человеку деть злость? Правильно – выключаем чувствительность.

Только с чувствами дело хитрое: если я не чувствую злость, то не чувствую и радость и нежность. Они рядом все проявляются – ощущениями в груди, в лице, в животе.

Чтобы научиться не чувствовать страх в животе, нужно научиться не обращать внимание на ощущения в животе в целом. А если доступ к чувствам теряется – теряются краски жизни. И чтобы хотя бы что-то почувствовать, нужно оказываться в ситуациях, где все эмоции на пике. Жизнь с зависимым человеком таких ситуаций дает в избытке.

В каком-то смысле созависимость – это ширма, которая защищает от ужаса.

Например, в семье отец алкоголик, а мама все время на работе. Девятилетней девочке очень страшно за себя и за младшего брата, и она, чтобы в этот ужас не смотреть, начинает очень хорошо учиться и становится маминой помощницей. И вот она уже вся занята бытовыми делами, делает за брата уроки, прячет от отца алкоголь. Она совсем большая (большие не боятся), хотя еще такая маленькая.

А еще созависимость – это способ или попытка получать любовь или просто внимание. Когда нет возможности получать ее прямо, просто так.

Когда мама иссушена и любить ей нечем, когда папа болен, пьян или всегда занят, ребенок готов за улыбку, шлепок или окрик на все.

Может показаться странным, что я объединяю улыбку и шлепки, однако это все формы внимания, а оно очень нужно ребенку.

Еще один интересный феномен созависимости – черно-белая семья. Я имею в виду вот что: один член семьи становится хорошим, другой – плохим.

Например, женщина берет на себя роль быть хорошей, тогда у нее в арсенале терпение, забота, успехи, ответственность, жертвование собой, стыд и попытки все исправить. И даже если она кричит на мужа (казалось бы – нетерпеливо?), это окрашивается в хорошие, правильные цвета. Это она от усталости.

Но кто-то должен и остальные черты иметь. И тогда мужчина может занять место плохого. У него в арсенале безответственность, безразличие, провалы, раздражение, бесстыдство и т. д. И даже если он принесет цветы, приготовит ужин, спросит, как прошел день, – это все обесценивается, это все ненадолго.

Казалось бы, здорово быть в хорошей роли. Однако так не бывает. Каждый из нас иногда ошибается, стыдится, совершает ошибки и не справляется. И важно, чтобы у каждого в семье было право на разные состояния. Особенно это полезно для детей – видеть, что у родителей в жизни бывает всякое и они с этим справляются.

Обычно распределение ролей происходит в порядке живой очереди, и старший ребенок (особенно девочки) забирают роль героя семьи (приносят медали, грамоты, красные дипломы, чтобы в семье было кем гордиться), а последующие дети на выбор: шут (попадают в смешное положение или остро юморят, чтобы снимать в семье напряжение), козел отпущения (проблемы в школе, кражи, драки, употребление и т. д. – на его фоне все остальные молодцы), потерянный ребенок (тот, кто не высовывается, не мешает, не отвлекает родителей).

Не очень справедливо, правда? Каждый теряет себя настоящего, чтобы получать внимание и выжить в этой системе.

Ваш мужчина из такой же семьи. Возможно, в его доме было насилие. Возможно, кто-то был болен алкоголизмом или у кого-то было психическое заболевание. Возможно, к нему предъявляли несоразмерные требования, или кто-то из членов семьи вел себя непредсказуемо. У него тоже внутри что-то когда-то сломалось, и он смог справиться с помощью употребления.

Вы похожи. Болезнь одна. Каждому было больно, и каждый защитился «коростой»: он пьет – вы контролируете, заедаете, шопоголируете, трудоголите или тоже пьете. Все это, чтобы не чувствовать боли.

Что изменится, если он завяжет?

Рядом будет созависимый. Такой же человек с болью и не готовый выдерживать жизнь, только трезвый. И, скорее всего, на какое-то время или насовсем он сменит вид зависимости. И, скорее всего, вы будете все так же чувствовать одиночество и отвержение. Дело в том, что контакту тоже придется учиться, и трезвость – не равно хорошие отношения в семье.

Я вижу несколько причин того, что в семьях случается такая обстановка.

И давайте начнем с истории страны.

Можно просто взять крепостное право. Номинально это не рабство. Однако людей могли пороть, продавать, разделяя мужа, жену, родителей и детей, выдавать замуж, за кого захочет барин. Добавим сюда право первой ночи и то, что людей могли (пусть и незаконно) забивать до смерти. Очень наглядный сериал об этом о Дарье Салтыковой «Кровавая барыня».

По разным оценкам, от 45 до 70% населения было крепостными. И как вам кажется, приходилось ли людям адаптироваться к таким условиям жизни? Полезно ли было «выключить» чувствительность, угождать, терпеть?

Ну, а войны при царской России, революция, продразверстка, Великая Отечественная война, которая принесла голод и в города, и в села? Конечно, каждой семье пришлось приспособиться.

Если женщина получала похоронку, то не могла поплакать: нужно было идти на завод, потому что в военное время можно было получить срок за прогул. Приходилось ли ей адаптироваться? Удавалось ли остаться живой, не застыть душой?

Если в военное время у матери годовалый ребенок и его не с кем оставить, а нужно идти на работу, чтобы прокормить себя и дитя, ей приходилось привязывать его к столу, чтобы не опрокинул на себя ничего и не поранился. Что женщине приходилось чувствовать? Как обойтись со своей душой и любовью к ребенку? Со своим состраданием?

Чтобы выжить, приходилось стервенеть, замораживаться, не чувствовать. Где ей потом взять любовь? Не до психологии тогда было…

Все это накладывает отпечаток на человека, на семью, а потом и на следующие поколения этой семьи.

Или вот другой пример – развал СССР. У людей отняли идеологию. То, что считалось постыдным, вдруг стало желанным и уважаемым. Например, если раньше торговля была не в чести, то после развала Союза вдруг торговцы начали хорошо жить.

Мой папа рассказывал: «Я знал, как я проживу свою жизнь: школа, училище, армия, свадьба, ребенок, дадут квартиру, гараж, может быть, купим машину. А потом все развалилось».

Представьте: вы готовитесь жить в одном мире, вы учитесь, чтобы в нем жить, вы принимаете его ценности, и вдруг – его больше нет, все поменялось!

Людям, конечно, пришлось адаптироваться, не чувствовать, выживать, заглушать боль алкоголем. А еще – много работать, чтобы поднять детей. Разумеется, это наложило отпечаток на семьи. Это повлияло на жизнь каждого из нас.

Кстати, если в 1990-х в семью вдруг хлынули деньги, то это не значит, что такой семье не пришлось адаптироваться и приспосабливаться к новой реальности.

Алкоголь, наркотики, измены, угрозы, тюрьма, разборки, разрушенные отношения – это только малая часть того, что могло прийти в жизнь семьи вместе с деньгами. Приходилось ли приспосабливаться? А не чувствовать? А терпеть? Безусловно.

Еще одна причина, которая может сильно повлиять на семью, – это посттравматическое стрессовое расстройство одного или нескольких членов семьи.

Например, человек попал в наводнение, пережил пожар, может быть, попал в плен или оказался на территории боевых действий.

Его эмоциональные реакции становятся неадекватны ситуации, т.е. он уже может жить в нормальных условиях, но ведет себя с людьми, как будто до сих пор находится в опасности.

Так, например, мой прадед, по рассказам моего деда, после своего пребывания в сталинском лагере был очень агрессивным человеком, жестоко бил своих детей и не мог спокойно проехать мимо собаки, ему нужно было обязательно ее задавить, потому что в лагере его травили овчарками.

Конечно, это оставило след в душах его детей, изменило или определило их поведение и жизненные выборы. А значит, его травма повлияла и на жизнь моего папы, а дальше и на мою.

Но мне нравится смотреть на труд души у людей в моей семье и в семьях моих клиентов. Я вижу, как с каждым поколением насилия становится все меньше, а любви больше, если, конечно, с семьей не случится новой беды.

Еще один процесс, который может заставить семью адаптироваться, – серьезное заболевание одного из членов семьи. Особенно, если заболевает взрослый, от которого зависят дети.

Например, если у мамы дебютирует шизофрения, это может потрясти и испугать детей, а также может вызвать сильный стыд за болезнь мамы, например, перед соседями, а потом стыд за эти чувства.

Или если родитель болеет онкологией и будет стоять вопрос о возможной смерти или родитель умрет – это тоже может очень сильно повлиять на мироощущение детей и заставить их адаптироваться с помощью нечувствительности.

Еще один частый пример, когда один из родителей – чаще отец – работает в системе, например, является генералом и устраивает в семье армейские порядки. Подъем по часам, приказы вместо просьб, за проступки – наказания, нет гибкости в правилах, требуется полное подчинение и т. д.

В такой обстановке тоже придется выключить чувствительность к своим желаниям и подстроиться к среде.

Можно долго обсуждать причины, которые порождают созависимость, но я предлагаю поискать ответ на вопрос: кто виноват, что все так?

Вопрос: «Кто виноват в моей созависимости?» иногда еще звучит, как: «За что мне это?».

Если коротко на него отвечать – то никто и ни за что… Это просто случилось. В этом нет сакрального смысла, как это ни печально.

Я всегда спрашиваю клиентов, если они спрашивают меня об этом: «А за что муравьям, что я их потравила? Они что-то делали не так? Они просто жили». Просто система большего порядка была против их проживания. Это не адресная история. Никто из муравьев не виноват. И даже я не виновата. Я просто выбираю жить без разносчиков инфекции в доме.

Иногда мы просто попадаем под колесо системы большего порядка – войны, смерти, болезни, чьего-то алкоголизма или безумия. Мы не можем изменить то, что было, но мы можем сделать свое будущее лучше.

Но как это сделать? Есть две большие задачи: первая – принять бессилие изменить другого человека. И вторая – вернуть фокус внимания на себя и на свою жизнь, чтобы стать счастливой.

О второй задаче мы будем говорить почти во всей этой книге, но для начала давайте обсудим идею принятия бессилия.

В нашем обществе быть бессильным означает быть слабым. Но я вам предлагаю вовсе не эту идею.

Если вы читаете эту книгу, скорее всего, вас можно назвать сильной женщиной, той, на которой держится семья, на которой держатся отношения, той, которая помогает, входит в положение, терпит. А для этого нужна колоссальная сила, устойчивость, энергия.

И если я права, то это значит, что вы не приняли бессилие или еще не думали о том, что оно существует.

Кому-то придется дойти до своего предела, чтобы появилась готовность встретиться с бессилием.

Я знаю семьи, где родители продавали квартиры и машины, чтобы вытаскивать своих детей из зависимости, но даже тогда они не принимали бессилие изменить их.

Я видела женщину, которая воспитывала своих внуков, делала с ними уроки по ночам, потому что допоздна работала, и при этом у нее была онкология, и она не могла пойти на операцию, потому что не было денег на то, чтобы не работать несколько месяцев. Зато она нашла деньги, чтобы положить свою дочь-алкоголичку в реабилитацию. В тот момент эта женщина еще не приняла бессилие изменить свою дочь. Я не знаю, хватило ли ей жизни для этого.

Бессилие не принимают сильные. Возможно, вас посещали когда-то мысли: «Ему просто некому было помочь. Со мной он изменится. Это просто в прошлый раз ему не повезло. К нему несправедлива мать, начальник, дети, сосед (нужное подчеркнуть). Нужны просто ласка и внимание. Ради меня он сможет, он изменится. У него было трудное детство. Я смогу ему помочь».

Это все наживка созависимости. Если ее проглотить, то отпустить идею спасения сложнее с каждым днем. Сил в человека вкладывается все больше, а результата нет. И силы жалко, и стыдно не справиться. Только с чем? С тем, чтобы чужую жизнь исправить? Без запроса?

Однажды я была свидетельницей беседы на лавочке во дворе. Очень пьяная плохо одетая девушка громко говорила пьяному парню примерно следующее: «Ты вот просто им всем докажи! Тебе просто надо взять себя в руки!», а парень ныл и говорил, что никто его не понимает.

Это, конечно, очень маргинальный пример, но он показывает, что эта женщина, даже будучи уже на социальном дне, не оставляет попыток изменить другого. Она все еще не приняла бессилие.

Тут, наверно, стоит еще поговорить о таком понятии, как неуправляемость.

Останемся в том примере с девушкой и парнем на лавочке. В чем заключается неуправляемость ее жизни прямо сейчас? В алкогольном опьянении можно упасть и разбить себе лицо, можно ввязаться в драку, можно попасть под машину, потерять деньги, ключи. Можно отравиться некачественным алкоголем. И много еще чего может случиться, но в этом примере заметно, что девушка «видит», что нужно сделать парню с его жизнью, но не смотрит в то, что стоит сделать ей со своей жизнью. Если бы ей удалось взглянуть на себя со стороны, возможно, для начала ей захотелось бы протрезветь…

Давайте посмотрим на другой пример.

Женщина говорит своей маме: «Продай ты этот сад, зачем он тебе нужен! Мне надоело сюда ездить, я ненавижу полоть эти грядки! Помидоры стоят 200 рублей. Я могу тебе купить, если нужно!»

Жизнь у этой женщины тоже неуправляема. У нее завтра, возможно, будет болеть спина и маникюр испортится, а еще она не отдохнет и придет на работу разбитая. Но дело все в том же!

Она «видит», что нужно делать маме, и пробует маму изменить вместо того, чтобы заметить себя и спросить: «А чего я прямо сейчас хочу? В чем я нуждаюсь?» И, возможно, она бы захотела попрощаться с мамой и уехать из сада домой. Возможно, она захотела бы научиться говорить маме: «Мама, я не поеду. Почему? Не хочу. Мне жаль, что ты расстроена, но я не поеду. Если тебе нравится сад – я рада, что у тебя есть дело по душе».

Жестоко? Трезво. Хочется стать счастливой – придется отстать от других и заняться собой.

Открою вам секрет: не обязательно испытывать себя на прочность и отдавать себя без остатка, чтобы прийти к осознанию невозможности изменить другого человека. Давайте приведу вам наглядный пример.

Вы стоите на железнодорожных путях, и вам навстречу несется поезд. Принять бессилие – означает отойти.

Вам же не приходит в голову договориться с поездом, сделать поезд более человечным, попросить его объехать вас? Почему? Вы приняли бессилие изменить поезд. И вы просто отходите. Вы заботитесь о себе, думаете о том, в чем сейчас нуждаетесь, и делаете это для себя.

А если вы видите, что за вами нарушено железнодорожное полотно и если поезд не остановится, то произойдет крушение, что-то меняется? Вам хочется встать перед поездом, несущимся на всех парах, раскинуть руки и остановить его? Может быть, вам хочется его уговорить? Поругать? Воззвать к его совести?

Думаю, нет. Потому что вы приняли бессилие изменить ситуацию. Возможно, во втором случае вам будет ужасно от того, что случится с поездом, но вы не сгинете вместе с ним.

Еще одна метафора: вы когда-нибудь видели человека, который в мясном отделе требует, чтобы ему продали швейные иглы? Вы видели, чтобы человек стыдил продавца, который торгует только мясом, за то, что теперь придется бегать по всему городу в поисках иголки, чтобы он говорил, что продавец думает только о себе, а мог бы давно уже расширить ассортимент и продавать еще и иголки, ведь это так просто? Или чтобы человек плакал и умолял продавца мяса все же продать ему иголки, ведь человек знает, что он может, но просто не делает?

Ага, не видели, потому что мы с вами все вместе приняли бессилие перед тем, чтобы изменить мясные лавки… И ходим за иглами в швейные магазины.

Принятое здесь бессилие – это довольно удобная штука! Я не трачу время и силы на беседы с мясниками – сразу ищу швейные магазины…

Кстати, если бы я заметила в магазине такую сцену, то решила бы, что человек, который просит иголки, не в себе! Но почему-то женщина, которая годами просит не пить, работать, заниматься детьми у мужчины, который этого не хочет, выглядит в глазах общества вполне нормальной.

Если вы чувствуете злость на употребление своего мужчины – вы не приняли бессилие. Вы не злились бы, а, как в случае с поездом, отошли бы. Злость – это энергия, которая пришла на то, чтобы что-то изменить, и если она направлена на мужчину, изменить хочется его.

Если вы кричите: «Да делай, что хочешь!» – это не бессилие. Вы же на поезд не кричите, вы отходите.

Если вы чувствуете слабость – это не бессилие. Это просто означает, что вы устали бороться, но набираетесь сил для нового боя.

Подумала сейчас, что история с поездом может выглядеть, как будто я предлагаю от мужчины уйти. Это не так.

Давайте еще одну, последнюю метафору, и будет все понятно.

Покупаете вы квартиру, а там несущая стена в очень неудобном месте. Вы мечтаете, чтобы в этой стене был проход. Это было бы очень удобно для вас! И вот вы сначала мило просите стену расступиться. Потом вы на нее обижаетесь и плачете, затем вы звереете, разбегаетесь и со всей силы влетаете в эту стену головой! Разумеется, падаете, лежите на полу и плачете о том, какая эта стена неблагодарная, о том, что только вам нужно, чтобы всем было удобно, о том, как несправедлив мир. Затем успокаиваетесь и снова начинаете простить стену расступиться. Приводите ей в пример квартиры соседей…

Остановлю это безумие… Надеюсь, вы уже улыбаетесь от абсурда.

Конечно же, выбор есть – сменить квартиру или понять, что стену не получится изменить никогда, и начать расставлять мебель с учетом этой планировки.

А для нас с вами это означает, что не обязательно выходить из пары, но начинать делать свою жизнь лучше в тех условиях, которые есть, можно уже сейчас.

К сожалению, созависимый человек тоже болен хроническим, рецидивирующим, прогрессирующим, смертельным заболеванием.

Созависимость – хроническое заболевание, потому что прошлый опыт навсегда остается в памяти. Навыки контролировать других, не думать о себе, накручивать себя, додумывать за других, спасать и учить никуда не исчезают. И, конечно, периодически человек действует по привычке, каким бы осознанным и внимательным он ни был.

Созависимость – рецидивирующее заболевание, потому что в любой момент жизни человек может вернуться к нездоровым способам жизни. Особенно в периоды кризисов и новизны. Например, человек выздоравливает в отношениях с супругом, уже берет на себя ответственность за свою жизнь, не спасает второго, уважает его потребности и удовлетворяет свои. Однако дочь выходит замуж и рожает ребенка, и новоиспеченная бабушка не спит ночами, приезжает к дочке без спроса и учит ее заботе о внуке. И вот уже она снова забывает о себе и пробует контролировать дочь.

Созависимость – смертельное заболевание, потому что люди, бесконечно живущие в стрессе от попыток контролировать других людей, от неуважения к себе, от нереализованных потребностей, подрывают свое здоровье, истощают свои жизненные ресурсы, преждевременно стареют, болеют и, конечно, умирают раньше. Что уж говорить про насилие в семье! Смерть и увечья могут наступить и от аварии, когда за рулем пьяный муж.

Созависимость – прогрессирующее заболевание, потому что чем дольше человек живет по-старому, тем больше его мозг привыкает думать определенным способом, тем сложнее ему изменить свое поведение, а значит, тем больше он старается контролировать своих близких. Сначала пытается контролировать мужа, затем детей, а потом уже и внуков. Как любил говорить мой учитель – эскалатор движется вниз. Если ты не выздоравливаешь, значит, погружаешься в болезнь все глубже.

Только зависимому человеку, чтобы выздоравливать, нужно прекратить употреблять психоактивные вещества (алкоголь), а созависимому нельзя быть в хроническом стрессе, потому что из-за него жизнь становится неуправляемой. А что погружает нас в стресс? Неопределенность, попытки контролировать другого, планы, построенные на ожиданиях от поведения зависимого, эмоциональная зависимость от его самочувствия и поведения.

Другими словами, главное лекарство – фокус на себя. Что я сейчас хочу? Какие потребности у меня есть, и как мне их удовлетворить? Как мне сделать себя счастливой?

Однако созависимость имеет и обратную сторону. Ведь болезнь не плохая и не хорошая. Она просто есть. И она появилась, когда нужно было выживать в странных, порой непредсказуемых условиях. И, конечно, она подарила и свои ресурсы помимо проблем. Ведь это очень сильная психологическая защита от эмоциональной и физической боли, которая стала опорой в прошлом.

Например, созависимые люди часто тревожные, потому что им приходилось часто бояться. Возможно, наказания, возможно, за жизнь своих близких. И теперь, во взрослом возрасте созависимый человек старается избегать ошибок, быстро реагирует, а если ошибки все-таки случаются, исправляет их. А значит, такому человеку можно доверить важное дело и быть уверенным, что он либо выполнит его хорошо, либо решит все возникшие трудности.

Еще один признак созависимого человека – гиперчувствительность. Он хорошо чувствует чужую боль, старается ее не причинять, по поднятой брови понимает, что сказал лишнее или что все идет хорошо, легко находит общий язык с людьми, подстраивается. Созависимые люди – хорошие психологи, воспитатели, санитары, ветеринары и т. д.

Созависимые люди как будто застревают в своем детстве. С одной стороны, они часто бывают инфантильными, а с другой, верят в чудеса, живут сегодняшним днем.

Подавленные чувства помогают держать лицо в любой ситуации – хоть при пожаре, хоть при операции на сердце, хоть при обыске при налоговой проверке.

Перфекционизм и гиперконтроль помогают быть хорошими руководителями, ставить перед собой и перед другими высокую планку и стараться до нее дотянуться.

Спасательство делает человека сверхзаботливым. Он начинает жить под девизом «Кто если не я?», а значит, делает тяжелую работу за маленькие деньги. Может работать няней, соцработником, санитаром и т. д.

Еще один признак созависимости – это безответственное отношение к себе. И тогда человек может долго терпеть, не спать ради дела, не есть, отказывать себе в покупках, экономить на себе, жить на очень маленькие деньги.

Словом, «гвозди бы делать из этих людей». Созависимый человек и правда часто вынослив, терпелив, стрессоустойчив, может выжить почти в любых обстоятельствах.

Только давно можно не выживать, можно не работать на износ, можно быть счастливым уже сейчас.

Об этом и поговорим дальше.