Читать книгу: «Комментарии к книге «Почему надо поддерживать президента. основные вопросы.»», страница 2
Бог не даёт довлеть одной личности над другой. Он дает только радость, с коей хочется жить вечно вне зависимости деящегося вокруг. Такова суть победы над всем – в этом Его торжество. Если плененный не оказался счастлив своим пленом в этом образе торжества над смертью, то у победителя победы нет. Если радость есть, то поражение становится началом победы. А если радости нет, то победа становится началом поражения. Бог требует делиться своей радостью со всеми – это и есть суть любой брани, в коей один делится радостью с другим. То есть лучше всего делиться мирно, чем творить то же самое, но уже войной.
Для тех, кто несёт в себе радость, победа – это начало служения в прообразе крестного пути Христа на Голгофу. Радостью победитель оказывается в рабстве у побеждённого, то есть победитель должен стать рабом у побежденного счастьем и радостью служить побеждённому. И, если победитель не испытывает счастья в служении побеждённому, то и победа его – чистая видимость.
Как уже сказано, человек – это природа радости в чистом виде. Её надо раскопать каждому в себе и потом дать ей раскрыться в окружающем нас бытии. В этой фразе вся реалия жизни. Только ради этого в бытии имеет место тяжелый физический труд. Оный призван очищать именно природу счастья, освобождает закрепощённую телесной необузданностью радость, от чего люди, раскрепостив свою реальную природу, получают то, чем сами являются – экстаз. Очищение – это когда природа принимает образ Бога, Его радости – таково ещё одно определение эволюции жизни во Вселенной. Чем сильнее очищение, тем выше экзальтация оного.
Представьте себе, что вы носите на ногах обувь меньшего размера. И вот вы снимаете туфли и чувствуете облегчение. Примерно такова природа оргазма во всех его проявлениях, только в нашем случае речь идёт об освобождении психики. Но сразу следует обратить внимание на то, что такое определение не полное и вот тут-то опасность неполноты исповеди о Боге и Его счастье. Сам по себе экстаз, выход из себя – это только лишь первый шаг, в котором ясно зрим важное очертание-направление дальнейшего движения, также освобождения. Жизнь человека – это такая матрёшка, в коей спрятаны другие матрёшки. То есть душа – это тоже есть “туфли малого размера”, из коих дух жаждет освободиться. Православные это называют Небом. Так вот, просто молитва во время трудов – это хорошо, но надо тут в себе искать выход на следующее Небо (достать Ра = радость). Без этого роста человек теряет веру и начинает падение. Итак, читатель с этой минуты должен понять, что ему надо для счастья не просто молиться, а подняться в молитве на следующее Небо. Старцы говорят, что сподобились возвыситься до Седьмого Неба. Отдать этому свою жизнь – нормальное существо порядка Вселенной. (Забегая вперёд. Слово «радость» имеет смысловое родство со словом «радение» и «рождение», а также «достичь, достать Ра».)
Духовный отец призван расковырять природу счастья в личности и дать ей свободу парения в пределах безопасности всего сообщества. Он должен помочь осознать важное, что самая высочайшая динамика физических нагрузок появилась в бытии только как процесс освобождения духа скованного телом, темницей души. А также духовник должен научить беречь её на дорогах судьбы. Без этого человека-путеводителя народ выродится в междоусобице и растлении.
Просто природа радости – это такой особенный уникум-остриё Вершины. На ней даже самое малейшее отклонение движения вверх приводит к обратному – падению в пропасть. Чтобы стоять на ней, с одной стороны, надо соблюсти бесконечное множество ограничивающих условий, а с другой – достаточно выполнить только одно, а именно точно идти к Богу (на Его Небо). Ну представьте, что у вас в руке палка. Бесконечное множество положений и только одно из них единственное тождественно лежачему состоянию – когда есть вертикальное равновесие: либо в покое на полу, либо в покое при положении стоячего точного вертикального равновесия. Покой и там, и там. Да, конечно, вывести её в такое состояние вертикального равновесия почти невозможно, но оное есть, оное там заложено. В нём покой и также нет затрат на восстановление. Сообразно сему, что из множества положений только одно не требует затрат – в вертикали, радость теоретически может иметь бытие даже там, где оная невозможна, в абсолютном аду. Бытие в ней обусловлено множеством ограничивающих условий – ничего нельзя кроме бытия в данном положении вертикали. Это с одной стороны. А с другой, есть одно и единственное условие, кое исключает все ограничения. Найти эту единственную реалию – самый главный вопрос для всего живого человечества.
Вертикальное равновесие – свойство радости? А почему нет? Да, точнее один из бесконечного множества оттенков её. А потому она явлена нам в бытии. Ведь в пределах возможности такой специфичной радости растут все деревья и большинство растений. Человек держит равновесие, когда стоит на ногах. Но касательно нашей темы обсуждения, сообразно всему сказанному, в процессе наивысшей интенсивности физической нагрузки есть только одно и единственное состояние психики, при коем нагрузка не чувствуется, как будь то её и нет совсем. Более того, такое состояние психики – это не просто острая Вершина, а особенный порядок вещей, при котором естественное для мироздания место человека вознесено над миром максимально высоко абсолютно во всех смыслах этого слова. Сознание изолировано от физиологии. Такое положение души – высший оргазм в самом высшем бесконечном абсолюте. Данное состояние психики обусловило эволюционное формирование жизни на Земле в привычный образ. Более того, эволюционное формирование происходить будет вечно и никогда не изменит данному направлению – жизнь совершенствуется в пределах этого «стояния» «в вертикальном положении» радости в аду.
Да, когда человек стоит на высшей Точке своей природы (психики), то покой нашего тела тождественен физическому упражнению. Но, в отличие от покоя, нагрузка не только не тиранит психику, но и при данном единственном состоянии психики лучше обогащается кровь кислородом и питательными веществами, лучше стимулирует соответствующие мозговые центры и, тем самым, усиливая оргазм.
Физическая телесность возникла на сцене исторического развития Вселенной в результате жесточайшего естественного отбора ради одного – чтобы душа была на естественном месте для Вселенной, чему сопряжены хорошая работа мозга, поддержание ясности ума, ибо вне их утрачивается живучесть в естественном отборе. Только верно решение является животворящим. Наше тело – составляющая деятельность нашего мозга в поиске Истины. И в то же время, тело – составляющая рабочего процесса сердечнососудистой системы. Процесс прокачки крови идёт с помощью трёх сердечных камер: две камеры в самом сердце и ещё одна – сам организм в физической нагрузке. Эволюция жизни идёт дальше, ибо формируются и другие камеры для улучшения потока крови по организму – комфорт физического труда и вся Вселенная. В результате ясность ума и его способности возрастают, верное животворящее решение становится более доступным. Два в одном.
Благодаря усилению оргазма живое стало пленником этого образа бытия.
Всякая альтернатива данному естественному состоянию психики ведёт к травме её, с коей жизнь невозможна. После чего необходимо восстановление. Более того, эта такая высота, альтернатива коей – падение, кое может стать смертельным. Отсюда эти страхи – лучше просто лежать без всякого движения.
В самом начале не зря повел речь об одном из семи чудес Света у нас на Урале, а именно о каменных изваяниях Семь Братьев. Здесь иносказательно явлен сам процесс эволюционного становления Вселенной. Ведь “также как исполины-атланты (из мифов Древней Греции) держат небо, так и каменные столбы держат свой верхний край на той же прежней высоте и в той же близости к Небу”. Всё в нас самих и в этой природе подстраивается сообразуясь с этим мифическим героем для единения с Первопричиной.
Для того, чтобы выразить суть Православной веры, следует обратить внимание на Голгофу Христову. И рассмотреть в контексте происходящего с нами, когда молимся. Окружающий мир, вся Вселенная выпадает из поля зрения. Мироздание как бы раздвигается и перед нами предстает Личность Творца или личность собеседника. Всё исчезает. Вопрос в другом. Исчезает только этот материальный мир? Проведём эксперимент. Допустим, что мы бежим марафонскую дистанцию. Если он в этот момент обратиться к Богу, то точно также мир раздвигается, всё исчезает, включая и наши страдания на дистанции и перед нами Личность Творца? Да, действительно, человек перестает чувствовать нагрузку, ибо оная своим сообразием пустоте становится такой же составляющей нашу физиологию, как и работа сердца, легких и всего остального. Все работает без отвлечения нашего внимания. А если мы обратимся к Евангелию, то увидим этот момент уже на Голгофе.
Распятый на Кресте Спаситель сообразно сказанному в предыдущем абзаце спрашивает: "Отче почто оставил Меня". Предпоследний возглас "Свершилось". И потом уже говорит Отцу Небесному: "Отче в Руки Твои отдаю дух Свой" и умирает. Марафонец, которому известна реакция Вселенной в момент беседы личностей между собой, увидит в этом следующее: не только мучение во время бега по дальней дистанции, но даже всеобщее поношение, все вариации мучений и душевных терзаний отступают или раздвигаются также, как раздвигается мироздание в момент молитвы Богу и перед взором встаёт Личность Господа, Абсолют радости и счастья. В слове Спасителя «Свершилось», он увидит себя. Это не медитация иогина, который ищет в себе освобождение. Это моление. Отныне телесные и душевные стимулы утрачивают свою власть над личностью. Душа с Богом становится самодостаточной во всём высшей радостью, неподкупной и стойкой. На кого смотришь, того образ и принимаешь. Очень важно смотреть на Абсолют счастья и на Максимум радости в высшей степени, чтобы принимать его образ в этот момент. Ведь куда смотришь, отражение того и принимаешь.
Дело всё в том, что попавшее в поле досягаемости Бога сообразуется Ему, Его радости и становится составляющей счастья. Зло, попав в Божественное Лоно, сообразуется добру и начинает подчёркивать до селе не известные грани, не доступные разуму, глубинные черты Творца. Бог славит Себя, с помощью зла раскрывает Себя более глубоко. Под влиянием Бога зло начинает богословствовать на свойственной себе специфике – это есть общее определение всех форм научного поиска. То есть мир перестает быть злом, а ещё одной гранью Рая Небесного (и наоборот, без Него даже Рай – зло). Вот это слово Спасителя «Свершилось» исповедует нам о том, что даже Его Голгофа попав досягаемость Отца Небесного становится теперь частью Рая.
Для чего нам важно выразить природу молитвы? Дело всё в том, что при беседе с Личностью Творца мир становится пустотой. Всё пропадает, сообразуясь пустоте, нолю или постоянству. И ведь входит в сообразность именно этой же пустоте не только окружающий мир, но и организм живого тела, да и само общество становится государственным образованием ради этого, чтобы растворится в небытие для беседующих между сбой личностей Бога и человека. Свобода только в пределах общественной безопасности. Итак, всякий порядок внутреннего мира материи, научно-техническая революция, физиология, здоровье, формы хозяйствования, бытовые условия и комфорт – сообразуются с пустотой ради того, чтобы не мешать, то есть ради наиболее полного единства беседующих личностей Творца и человека. Сообразуется именно с этим исчезновением мира, происходящим в момент обращения человека к Богу. И вообще материального мира для сфер межличностного общения не существует, ибо мы живём вне телесных чувств и можем распознавать единство между собой, как будь то и нет ни этих стен, ни этих расстояний, ни времени. Тишина длжна быть, когда один говорит что-то Другому. Это есть самый высший комфорт духа. Можно рассматривать множество ракурсов, но нам важен сам факт: само бытие мира уже есть образ и подобие этой самой тишины, коя возникает при беседе личностей человека и Творца. Замолкает всё вокруг. Природа пустоты в любой вариации проявления, как сопряжение молитве человека Богу, оказалась во главе угла. Иными словами, бытие в самых различных бесконечных вариациях – это уже есть молитва Творцу или может быть даже Сам Он. Всё имеет место быть только как моление Ему. Точкой отсчёта для всякого анализа в науке и для любой науки – именно акт молитвенной беседы двух личностей человека и Творца. Здесь позиционируется все начала координат мира, мысли и научного поиска. Вне молитвенного образа ничего не существует или тут же отмирает.
Вот этот момент сорастворения с небытием Вселенной во время молитвы нам важно заметить, ибо, повторюсь, перед нами именно вот здесь в молитве отправная точка отсчёта всего того, что поддаётся анализу во всем том, что мы называем наукой. И на некоторых примерах показать учёному сообществу то, как мир оказывается сообразным пустоте, тишине в молении. Парадокс, но это так, ибо само по себе понятие о пустоте, ноле и постоянстве без молитвы оказывается в подвешенном состоянии и ни к чему не привязано, а потому без такой привязи предстаёт перед нашим взором одной из вариаций хаоса (к примеру, ноль – это такая же цифра, как и все иные, коих множество, а порядок – частный случай хаоса, всё относительно, ничего нет точного и абсолютного). А на самом деле, каждая фибра бытия Вселенной жаждет или стремится раствориться, стать уникальным, свойственным себе выражением пустоты, чтобы быть в Боге, с Богом и у Бога. Именно этим пустота динамична, ибо в её пределах клокочет бурный поток бесконечной жизни процесса моления Творцу. (Наглядно, сие хорошо отражено в математике, ведь образов постоянства-пустоты здесь бесчисленное множество.) Покой или пустота – сие есть естественное для природы молитвы условие. Он же есть тот самый изначальный верхний край Вселенной, коим было когда-то бытие её и от которого начала своё развитие эволюция всех форм. Подобное порождает своё подобие: пустота рождает только образы пустоты в бесконечных вариациях.
Скажем об этом же на понятийном языке мифологии древних греков. Мироздание – это такой исполин-атлант, держит эти своды Неба над Землей. Посредством самого человека старается удержать бытие в той же самой первозданной близости с Богом, каким оная была в самые ранние времена до грехопадения.
Далее, чтобы видеть мир в ином срезе, есть смысл разделить мир на две составляющие познаваемое и непознаваемое. Дадим определение каждой из них: и природе познания и природе не познаваемого. Третьего нет в природе вещей.
Что такое познание? На самом деле ответ на такие вопросы имеет приоритетное значение, ведь тайну космогонии древних не раскрыть без верного понимания сего.
Для ясности выражения основной мысли разделим вопрос на две составляющие. Это будет правильным, ибо наша природа двойственная и каждой составляющей её естественно по своему утверждать радость бытия: надо беречь радость чистоплотностью; надо стяжать радость или нагнетать её больше и больше. И то, и другое имеет значение. Сначала слово о чистоте.
Представьте себе, что перед вами свежее яблоко. Оное без повреждений может пролежать очень долго. Можно даже сказать относительно вечно (несколько месяцев назовём относительной вечностью) и гниль не коснётся его, если мы будем его хранить в хороших условиях и не нарушим защитный слой кожуры. Давайте предположим, что мы познаём мир только через одно чувство (не слышим, не видим, не можем ощутить запах и так далее) – можем познать его только органами распознания вкуса и только через вкус. То есть, допустим, что всё имеет вкус и мы познаем мир в данном срезе мироздания: через вкусовые качества окружающего мира. Ощущаем вкус – значит, есть предмет; нет вкуса – нет предмета. Предмет не существует, пока мы его не распознали органами чувств. Это непознанное называют пустотой. Как только почувствовали вкус, так сразу объект в нашем восприятии становится реально существующим. Так рассматривать природу познания удобно, чтобы не отвлекаться и не смешивать одно с другим. А потом мы сможем легко сие перенести на все иные способы познания, ибо все виды, то есть все иные способы идентификации имеют общность: все они – от нервных окончаний тела идёт сигнал по нервным каналам в один и тот же мозговой центр сбора информации. Нам здесь важно, что в таком вот виде свежее цельное, не тронутое яблоко порчей для организма является жизнью и пока фрукт живой он является вкусовой пустотой. Всё живое органами распознания вкуса не распознается.
Чтобы узнать, как работает трактор, надо его разобрать. Чтобы узнать, как устроено строение организма, надо проникнуть в его утробу, то есть умертвить живое. Чтобы узнать, как устроен мир, надо проникнуть в его нутро и разложить на составляющие. И так далее. Но будет ли жить этот мир после познания? Мы видим только то, что оказалось в процессе распада – мы видим только уже мертвое. Итак, нет разрушения – пустота. Такова природа познания.
Исходя из этих слов, становится очевидным то, что познавать или знать правду может только Бог, ибо наша природа познания требует разрушений, после чего утраченное уже не вернуть. Бог же ищет в нас не злое, в отличие от нас, а Своё подобие – вечное живое, неразрушимое. Если Он нас познает, то мы живём вечно. Именно в этом причина неизбежности Голгофы Христовой, ибо мы для познания пытались разрушить Самого Бога.
Распад имеет много выражений, со свойственной каждому из них спецификой проявления. К примеру, процесс распада – это ещё и просто выход из равновесия. Палка из положения вертикального равновесия начала падение – мы понимаем, что было первоначально равновесие по вертикали. Если палка не падает, то законы кинематики её «не видят», ибо в состоянии равновесия оная им не подчиняется. А точнее подчиняется, но весь функционал кинематического корпуса сведён к нолю. В границах ноля нам даже не понятно, что именно перед нами. А может быть это не палка совсем, а вкопанный столб. В пределах этой пустоты, выраженной палкой стоящей в равновесии, разворачивается весь сюжет мироздания.
Но почему оная так себя ведёт? Потому, что она – мертвый предмет. “Живая палка” наоборот “стремится” вернуться в исходное положение вертикали, тянется к небу. В этом образе наш организм в постоянном борении, стремится удержать состояние равновесия своего здоровья. Если болезнь выводит здоровье из равновесия и склоняет к логически верному (есть ли логика в борениях, если всё это опять будет в земле), то живое возвращает (пусть недолго, но стоять и жить просто так для радости, ибо ничего кроме счастья не надо и не имеет смысла). Перед нами уже не просто пустота, не поддающаяся познанию, а целая бесконечная динамика становления до подобия Ему в пределах этой непознаваемости (пустоты).
Этот межзвездный вакуум представлен чувственной пустотой, но на самом-то деле, исходя из предыдущих суждений, перед нами не пустота, а живое тело, в коем вовсю клокочет бурливая динамика прекрасного – не тронутая тлением жизнь (живое яблоко). Как только эта пустота разрушается, так сразу предстаёт перед нами как чувственно распознаваемая реальность – мы видим Звезду. Ведь на Солнце, как раз идут процессы распада. Также как и на всех видимых ночью звездах вселенной. Итак, все вокруг – это пустота вакуума и звёзды.
Причем сам по себе распад в наших телесных глазах – это реальность, ибо телесно распознается. Мы видим (распознаем) эти материальные вещи только потому, что в них тоже идут процессы разложения атомов на составляющие. Отсюда радиационный фон. Таким образом, в дальнейших суждениях мы должны иметь ясное представление о природе познания.
Человек, на самом деле, есть Вселенная, в которой мы воспринимаем только собственные воспаления. Мы чувствуем свой палец только потому, что в нём идут процессы отмирания живых тканей. Если же палец здоров, то его, как бы, не существует. Его нет, потому что он здоров. Не смотря на то, что он не распознается, он в пределах чувственной пустоты имеет бытие, часть нашего тела. Сообразно этому, когда взираем на Бога, мир пропадает потому, что оный оказывается на естественном для нашего счастья месте – выздоравливает вся Вселенная. Созерцая мир через абсолют здоровья Творца, мы видим здоровье – мир исчезает во время молитвы, ибо он созерцаемый через Бога не имеет разрушения, а переходит из одного состояния в другое циклично.
Для обсуждения изучаемой нами темы полезным будет дать определение точке. Если мы внимательно приглядимся к этому самому элементарному математическому понятию, то можем распознать в ней свойства, в границах коих эволюционирует весь космос. Точка – это не крупинка, а программа развития Вселенной в самом чистом виде, а потому всё вокруг несёт в себе все её свойства и всё имеет образ и подобие точке. Мы же уделим внимание только тем её граням, кои востребованы спецификой наших тем обсуждения.
Точка – граница в самом чистом виде. То есть граница в точке – это такое абсолютно ограниченное ничтожество, в природе коего нет чего-то иного, кроме границы. Следовательно, всякое развитие из точки будет нести в себе эту печать, составляющую природы точки – будет иметь ограничение, кое мы называем формами. Подобное рождает своё подобие – данное оформление Закона Сохранения никто не отменял. Вопрос состоит в том, как это свойство «граница» в бесконечных проявлениях вписывается в естество Божественного и как оное исповедует о Нём. Это нам важно для того, чтобы понимать то, как мир, сообразуясь с Богом, молится Ему через человека.
Созерцаем мир через призму своего ограничения, данного Богом ради спасения из-за воспаления первородным грехом. Созерцая мир через воспаление, мы можем видеть вокруг только соприродное ему – воспаление. То есть, созерцая мир через ограничение в самом чистом виде, через точку, мы можем распознавать в нём только то, что имеет соприродное родство с этим ничтожеством ограничения – привычно созерцаемый нами мир в границах форм. А так как Царство Небесное в себе воспаление не несёт, то его космос предстает перед нами либо отсутствием границ (пустотой вакуума), либо ничтожеством природы ограничения в виде светящихся точек в окружающей темноте. Ведь постоянство – вечное и бесконечно великое во всём, а изменчивость – диаметральность постоянству, а потому ограничено Им до ничтожно малого и временного. Постоянство – абсолютно великое Божественное, то есть простор бесконечный, а разрушение – это ничтожество низменной природы греха, а потому ограничено до абсолюта точки. Бог абсолютно великий и вездесущий, всегда рядом и даже в нас самих. Радость всегда бесконечно велика, а зло, как измена радости, как диаметральность, всегда бесконечно ограничено Богом – точка, в которое происходят процессы разложения. Такова природа звезд, если созерцать мир стоя на той стороне двойственности естества точки – на природе изменчивости и распада.
Исходя из сказанного необходимо сделать важный вывод для молитвенного делания, коим мы должны руководствоваться в беседах с Богом. Когда мы обращаемся к Богу, то наивно надеемся, что лицезрим Его чувственной природой, то есть по неведению наделяем Его природу воспалением или ищем в Нём злое. Но, на самом-то деле, Он абсолютно здоров, а потому видимым быть не может. Ведь видеть мы можем только то, чем наделены сами, имеем представление, то есть больны – воспаление. То есть мы видим свой палец на руке, если оный болит от ушиба. Бог же здоров и потому видимым быть не может.
Отсюда это родство молитвы с медитацией в Буддизме, хотя и не полное.
С другой стороны, мы видим миры, которые отстоят от нас на множество световых лет. Почему мы их видим? Потому, что, наверное, там воспаление нашего организма. Это наш воспаленный палец. То, что не является нашим телом – то видеть, распознавать не способны. Телесно мы зрим только самих себя. По определению, если бесконечная пустота постоянством не имеет границ, то почему наше здоровое тело должно иметь пределы, оное тоже не имеет границы. Ведь оное составляющая Царства Небесного и оное здоровое? Ограничена в свободах только смерть, то есть в заточении абсолютно ограниченное.
Можно сказать иначе. Без жертв история не пишется. Если было падение человечества, то будут шрамы, оставшиеся от него – природа памяти. А всякое падение – горе и слёзы. Мир Царства Небесного падений не имеет, а потому и нет горя, и нет следов, оставленных злом и писать не о чем, а потому без ошибок историю писать невозможно. Схоже с воспаленным пальцем на руке? Да. Просто перефразировали.
О природе познания тут сказано не всё. Удобнее о ней говорить в процессе изложения других мыслей, в коих мы рассматриваем природу человека с других сторон. (Можете перейти к главе “Берег-река”)
Природа пустоты
Что мы имеем? Аксиому: пространство с его пустотой вездесущее. По этой причине печать его должна лежать везде, где есть присутствие оного – везде и в каждой микроне бытия. Если это так, то как её распознать в окружающих предметах? Чтобы увидеть отличительные оттенки пространства на всем в мироздании, озвучим некоторые характерные её свойства. Пустота.
Пустота – это постоянство в самом чистом виде, ибо в ней вообще нет никаких различий и отличий. Абсолют. Постоянство есть общее естество для обоих и для самой пустоты, и для всех предметов мироздания. Константа, посредством коей пустота в явлениях заявляет о себе во Вселенной. Распознается. Если говорить в общем, то человек называет это законом природы или закономерностью. А мы распознаём в константе Бога. Таким образом, присутствие константы в определении закона свидетельствует о родстве события с постоянством пустоты пространства.
Природа постоянства одна, способов её выражения множество. Постоянство – это такое имя вечности Бога, кое в каждой сфере определения звучит по-разному в свойственной ей специфике. Самое сложное – это верно произнести имя Творца на понятийном языке исследуемого явления с его уникальными особенностями. Обычно сие становится новым открытием Бога (научное – в том же числе). Приведу такой пример: числа «смотрят» на ноль и «видят» в нём одно общее для всех чисел – отсутствие величины, нет изменений, постоянство. Для чисел системы координат имя Бога звучит так – ноль. Как-то иначе в этом узком спектре мировосприятия посылами из числового пространства слово «Бог» звучать не может (в числе нет свойств цвета, запаха и т.д., но только величина). Что такое величина в антропоморфном понимании? Мы счастливы от того, что нет утрат, то есть если величина потерь равна нолю. Постоянство в абсолюте, то есть отсутствие утрат, свойственно только Богу. То есть математика – это такой срез, в коем рассказывается нам о Боге, только с помощью вот таких понятий исчислений. Это важно произнести, ведь постоянство радует психику. Это грань Царства Небесного, в коем всё не имеет утрат, ибо всё вечно.
Для лучшего понимания о том, как звучит Имя Творца на других понятийных наречиях, приведем наглядный пример. Бог – это Личность. Он никогда не ошибается. Следовательно, если нет ошибок, то психика в покое, радость её души ничто не тревожит. Счастье есть. Ошибка всегда есть разрушение, по определению. Таким образом, пустота – это отсутствие ошибок, благодаря чему нет разрушения (такова природа межзвездного вакуума и звёзд, кои есть процессы ядерного распада). Так вот, нам необходимо выразить именно пустоту. Если мы пожелаем нарисовать пустоту (специфичное имя счастью) на листе бумаги, то задача, как бы, предстаёт невыполнимой, но мы знаем, что есть нечто общее, как и для пустоты, так и для геометрической фигуры. Изобразим пустоту, выражая именно это общее. Это постоянство. Пустота – это постоянство в самом чистом виде. Нет в пустоте абсолютно никаких различий.
Итак, чертим. Линия в каждой последующей точке изменяет своё направление на постоянную величину – один и тот же угол отклонения. Постоянство изменения угла даёт свойственный для геометрии образ выражения постоянства – окружность. То есть, окружность и пустота пространства – это одно и то же на разных языках понятий и в разных природах проявления. То есть пустота рождает своё же подобие – пустоту. Если изменим формулировку, то получим, что постоянство (пустота) рождает только постоянство (пустоту). Сие заявляет о себе как реальность во множестве вариаций (окружность, сфера, парабола – некоторые из них). В пределах сего разыгрывается весь сюжет мироздания. Ведь, если мы приглядимся к процессу взаимодействия любых тел, то увидим, что постоянство переходит из одного состояния в другое, оставаясь константой в деле. А ведь перед нами тот же Закон Сохранения, только в наиболее общем выражении. Именно этим окружающее пространство «требует» подобия к себе, чтобы явление было вечным, как и само пространство. Если явление не подобно пространству, то есть пустоте через это свойство, то не может быть совечным ему и отторгается, как инородность. Явление уходит в небытие либо совсем, либо вновь становится подобным пространству. Именно по этой причине всё вокруг есть либо пустой вакуум, либо в каждой микроне и в космосе всё, что не вакуум – это всё прообразы пустоты: окружности, сферы и так далее. То есть, если позиционироваться на спокойном состоянии психики, то поле зрения покоя попадают образы покоя: межзвёздная пустота и сферические объекты в круговых вращениях (галактики, звезды, планеты, то есть не зная о том, как мир устроен, мы можем его нарисовать сами – они круглые в пустоте и если движутся, то по кругу). А теперь можем и так сказать: всё должно быть счастьем в данной грани проявления – покой для психики.
Об этом же можно сказать иначе. Постоянство – это такая сфера бытия, приобщение к коей делает явление постоянным, то есть оное обнаруживает себя как совечность нашему земному сознанию. Появляется закон, в коем константа указует на то, что явление соприродно постоянству пустоты пространства в данном уникально сложенном образе. Какое-то альтернативное сему утратило своё бытие – разрушилось.
Но применительно к обсуждению нашей темы, мне хочется обратить внимание на другое. На то, как одно не исключает другое, а дополняет. Об этом мы говорим, когда обсуждаем практику постижения радости в процессе тяжелого физического труда. Из пустоты небытия вычленяется её подобие, наделённое двумя природами в одном – бытием и небытием. Причем одно оказывается составляющей другого. Пустота и реалия бытия идут вместе, сочетаясь в сопряжении (этот момент мы увидим, когда начнем говорить о том, что из лени вычленяется трудовая деятельность, при этом не утрачиваясь, а оставаясь в ней в естественном для радости жизни порядке вещей: из небытия возникает бытие). Далее это выразится в формулу: пустота = противоречия дополняют друг друга не сами по себе, а только радостью бытия и взаимно исключаются во зле. Реалия пустоты как была, так и остается в любом из двух случаев.
