Суггестия

Время на экране сменилось, минут прошла. Кстати, 17:45, это как раз то время, во сколько все произошло.

Решено, смотрю. Включаю телефон. Галерея. Фотографии. Вот рабочие будни, день рождения директора, фотографии рабочих документов, Костя с мамой, летний отдых. Нужно будет все скинуть на флешку и отдать родителям. А может отдать телефон?

Нет. Телефон я пока что не отдам. Внутренний голос подсказывает мне, что в нем есть какая-то тайна, может что-то связанное с тем вечером. Так, нужно вспомнить.

Мы ехали в автобусе, Костя что-то читал в телефоне, он не обращал внимания на происходящее вокруг и мне отвечал, не отрывая взгляда экрана. Что он читал?

Закрываю глаза, пытаюсь вспомнить. Воспоминания встают передо мной. Светофор, дорога. Нет, назад, раньше, еще в автобусе. Лужа, проталкиваемся через людей к выходу из автобуса. Вот, мы сидим, краем глаза вижу картинку, цветную. Под ней текст. Обращаюсь к нему «Та опять завис в сети», мой взгляд падает на экран – красный, желтый, зеленый. Три цветных пятна на размытом фоне и под картинкой текст.

Инстаграм. Только в этой сети такой формат постов.

Открываю на телефоне, лента обновляется. За эти дни появилось такое количество новых фотографий. Что ж, полистаем. Двигаю пальцем по экрану, перед глазами мелькают фотографии, на некоторых замечаю знакомые лица, аккаунты коллег с работы, на других реклама, вот пост про компьютерные игры, вот юридические новости. Чего только здесь не встретишь.

Листаю уже минут пять, рука устала от монотонного движения.

Стоп! Вот она, картинка из памяти. Три цвета – красный, желтый и зеленый. Почитаем что под ней, Костя читал, не отрываясь, может, что-то важное.

Пост набрал уже пять тысяч лайков, аккаунт популярный. Текст оказался в стихах, вероятно, его ведет какой-то поэт или просто любитель литературы, под ником – poet_in_black.

Я перечитал текст несколько раз. От осознания, прочитанного, у меня волосы встали дыбом. Еще и обстановка вокруг, темнота в комнате и лишь тусклый свет экрана телефона, один на всю квартиру. Кто! Кто мог такое написать?

Стихотворенье, последнее, что прочитал Костя в своей жизни, называлось «Три цвета» и вот о чем оно:

Тремя цветами нашу жизнь измерив,

Иди – зеленый, красный – стой, а желтый – жди.

Они считали, в этом можешь быть уверен,

Что смогут жизнь твою спасти.

Но все изменит лишь момент, мгновенье.

Три цвета призванных спасать, убьют.

И замерев, ты как скульптура Возрожденья.

Лишишься жизни!

Падай ниц!

Лети!

Этого не может быть. Три цвета, красный, желтый, зеленый. Мгновенье.

Костя замер на бордюре как раз когда эти три цвета, на одно мгновенье загорелись на светофоре. И после этого. Лишишься жизни. Падай. Лети.

Так открыть аккаунт. Кто ты неизвестный автор. Все посты на его странице сопровождаются стихами. Графоман любитель?

Читаю несколько стихов. Везде присутствует смерть. Все картинки яркие, запоминающиеся. Но на всех размыт задний фон.

Нет, этого не может быть. Кто-то предсказывает смерть? Ясновидящий или психопат? Я не хочу в это верить, кто-нибудь, скажите мне, что все это чистое совпадение. Эта картинка, этот стих и смерть моего друга.

Я открываю следующий пост, на картинке открытая дверь, из-за которой падает свет. Название стиха под картинкой «Стук».

В этот самый момент раздается стук в мою дверь. Я выкидываю телефон из рук.

Не включая свет, иду в коридор. Отодвигаю крышку глазка, луч света с площадки врывается в темноту квартиры. За дверью мужчина, лет сорока, не похоже, что он будет предлагать мне провести интернет от нового провайдера. Открываю дверь и щурюсь яркого света.

– Владимиров Павел Владимирович? – спрашивает пришедший.

– Верно.

Он протягивает удостоверение.

– Кириллов Игорь Андреевич, отдел собственной безопасности, регионального управления внутренних дел.

Сверяюсь с удостоверением, с фотографии на меня смотрит человек немного помоложе, но с тем же, пронизывающим насквозь, взглядом голубых глаз.

– Хочу пообщаться с вами по поводу вчерашнего инцидента, произошедшего с лейтенантом Коровиным.

– Да, конечно. – Пропускаю вечернего гостя в квартиру, включаю свет. – Пойдемте на кухню. Чай будете?

– Если предложите, не откажусь.

Мы проходим на кухню. Включаю плиту, воду еще нужно вскипятить, я сегодня дома ни чего не готовил.

– Вы ездили с Коровиным вдвоем? – Начал незваный гость.

– Да, мы поехали с Максимом вместе. Вообще-то я хотел ехать один, но Максим решил ехать со мной.

– Кто был в курсе вашей поездки?

– Я, Максим, этот Синицын и капитан Семенов, он отпустил Максима после обеда. – Кириллов делает пометки у себя в блокноте. – Чай черный или зеленый? – Чайник как раз засвистел.

– Черный. Вы не заметили ни чего необычного в поведении Коровина, пока ехали?

– Необычного. Нет, хотя я не настолько сильно его сейчас знаю, мы учились вместе в институте, а потом несколько лет не видели друг друга. Так что не могу сказать, какое поведение для Максима обычное, а какое нет. Ну а в общем ни чего необычного, ехали, разговаривали, начиналась метель. Только то, что Максим был с оружием, меня немного смутило, поездка все-таки нерабочая. Он сказал, что не успел его сдать. Как оказалось позже, оружие пригодилось.

– Он не сказал вам, по какой причине не сдал пистолет?

– У них там какие-то стрельбы были учебные. – Ответил я, ставя на стол две кружки с чаем и садясь рядом.

– Хорошо. Что произошло там в деревне?

– Доехав до деревни, я позвонил Синицыну, он сориентировал нас как найти его дом. Хорошо, что он оказался последним, а то домов через метель не было видно, только забор вдоль дороги. Когда мы шли к дому, он, Синицын, светил фонарем, указывая нам, где дверь. Потом погасил фонарь и свет в доме стал гаснуть. Следом за этим последовал выстрел, в нас полетели щепки. Убегающий Синицы налетел на меня. Максим сказал мне оставаться в доме и бросился за ним.

– То есть, тот кто вас ждал, сначала показывал вам дорогу к дому, а потом, ни с того ни с сего, взял оружие, начал по вам стрелять и скрылся.

– Можно и так сказать. Но не думаю, что в тот момент он стрелял в нас. Скорее он стрелял, чтобы сбыть дверь с петель и убежать, пока мы будем уворачиваться, от летящих в нас щепок и двери. – Он снова сделал пометку в блокноте.

– Что происходило дальше?

– Я только успел зайти в сени. Услышал выстрелы, схватил лежавший на полу фонарь, взял одно из ружей и побежал.

– Где было ружье, которое вы взяли?

– Там под лавкой была сдвинута одна из половых досок. Под ней лежало еще несколько охотничьих ружей. Я не удивился такому количеству оружия. Деревня в лесу, там, наверное, все мужики охотники.

– В лесу что происходило?

– Я старался не сбиться со следа. Метель быстро заметала их следы. Несколько раз чуть не врезался в дерево. Услышал пару выстрелов. Первый из пистолета, второй из ружья. Я в этот момент еще подумал, если у Синицына ружье двуствольное, то у него больше нет патронов. Потом был звук борьбы и всплеск воды.

– Последовательность выстрелов точно как вы говорите, сначала пистолет, потом ружье. Вы в этом уверены?

– Да. Звук выстрела из ружья гораздо сильнее пистолетного.

– Хорошо. – Снова пометки в блокноте.

– Значит всплеск воды. Я шел в сторону, откуда был этот звук. Под ногами была поляна вытоптанного снега. Было видно, что здесь боролись, и от этого места к реке тянулась тропинка. Да, еще след крови. Одна непрерывная полоска крови. Я очень испугался за Максима. Он сказал, что Синицын попал себе в ногу, когда Максим догнал его.

– Сам себе. Специально?

– Нет. Максим его догонял и на последних метрах прыгнул на него. И в момент, когда навалился на Синицына, тот по инерции дернулся и нажал на спусковой крючок. Максим на него прыгнул сзади, а ружье было опущено.

– Получается след от крови, это была кровь Синицына.

– Да. Максим потом показал, что сам напоролся на сучек. Но его рана на руке не кровоточила сильно и не оставила бы такого четкого следа на снегу.

– Хорошо. Все что вы мне рассказали. Вы знаете только со слов Коровина. Сами вы ни чего не видели. Верно?

– Да. Я только слышал. Видеть не мог из-за снега. Все подробности кто куда выстрелил, это мне рассказал Максим.

– След на снегу, который тянулся к воде. Какой он был.

– След крови – сплошная темная полоса. Не слишком широкая, но, вполне заметная в метель.

– Так. А тот след от борьбы, который вел к воде?

– Я бы не сказал, что это был след от борьбы. Он был не широким. Скажем так, если там кубарем передвигались два человека, то посмотрев на оставшийся след, об этом не скажешь. Но здесь игра света и тени. Точнее сказать игра фонарного луча во мгле метели.

Кириллов дописал в своем блокноте и закрыл его. Взял кружку чая, к которой не притронулся, пока расспрашивал меня.

– Скажите, Павел, вы давно знакомы с Коровиным?

– Уже десять лет. Мы учились вместе. Я, Максим и Костя были весь институт были лучшими друзьями.

– И все эти десять лет вы постоянно общались. Все вместе. Втроем. Так?

– Нет. Через пару лет после института Максим вдруг пропал. Ну как пропал. Он перестал отвечать на телефон и в социальных сетях. Профили его в интернете остались, даже было видно, что он заходит на свои странички. Но на сообщения он не отвечал.

– И как давно вы встретились снова?

– Вот пару дней назад, когда я ходил в полицию к Семенову, рассказывать об обстоятельствах смерти Кости. Там я и встретил Максима.

– Получается, что несколько лет вы о нем не слышали, ни чего не знали и не видели его самого.

– Да. Я бы сказал, что наша встреча была бы куда более радостной, если бы не предварившие ее трагические обстоятельства.

– На ваш взгляд, после института, Коровин изменился? Вы ему доверяете?

– Да. Вполне. Я бы не сказал, что он сильно поменялся. Он стал, скажем так, немного суше. Наверное, профессиональная привычка работы в полиции сказывается. А в остальном, он такой, каким был в институте. Его сильно беспокоит смерть Кости, точнее те обстоятельства, при которых это все произошло. Не знаю, я был там, смотрел видео с уличных камер. Меня ни чего не смущает в том, что это все признали несчастным случаем. Но Максим в этом засомневался. Знаете, он навел меня на этого Синицына и на водителя Иванова. Максим думает, что смерть Кости не случайна.

– Кто такой Иванов?

– Водитель грузовика, под колесами которого погиб Костя. – Кирилов снова открыл свой блокнот. – Максим нашел информацию, что этот Иванов был клиентом нашей фирмы, Костя с ним работал. Я пообщался с ним, и оказалось, что раньше Иванов работал вместе с Синицыным. После чего я, точнее мы с Максимом, отправились к Синицыну.

– Хорошо. Спасибо за чай. Моя визитка. – Кирилов протянул мне черную визитку на дорогой бумаге, где его контактные данные были написаны золотыми чернилами.

Я закрыл дверь и остался один, в тишине. Что за вопросы мне задавал этот Кирилов. Верю ли я Максиму, не изменился ли он! Бред. Конечно, я не знаю, что за проверку они там проводят, думают, что он врем по поводу смерти Синицына, что Максим см его застрелил, а труп сбросил в реку. Вот были бы сами на нашем месте, особенно на месте Максима, в лесу в метель, один на один с человеком у которого ружье. Хорошо, что Максим не успел сдать свой пистолет.

Из комнаты раздался писк. Телефон Кости! Подхожу, на экране уведомление «poet_in_black, разместил новую запись».

7

На улице зима. Прямо настоящая зима. И не скажешь, что несколько дней назад о снеге и морозе не было никакого намека. Снег хрустел под ногами, слепил глаза отраженным солнечным светом и просто радовал, поднимая настроение, отсутствующее в свете всех происходящих событий.

Новый пост этого Поэта в черном, читать я не стал. Как то не по себе. Я просто смахнул с экрана, уведомление и лег спать, если постоянное ворочание в постели можно назвать сном. Утром я позвонил Анне Викторовне, хорошей подруге моей мамы, а за одно, и одному из лучших психологов в городе. Нужно было пообщаться с ней, по поводу этого блога в сети. Хорошо, что для меня у нее всегда найдется время.

Обстановка в кабинете Анны Викторовны была более чем успокаивающая. Такая, что люди, приходящие за помощью специалиста, начинаю расслабляться и настраиваться на умиротворяющий лад еще с порога.

Секретарь предложила мне подождать в приемной, на мягком кожаном кресле. На выбор был еще диван, но для меня одного он был слишком велик. Я расположился в кресле, утонул в нем. Напротив, была дверь кабинета приема, слева стоял аквариум с рыбками, я присмотрелся, а рыбки были все золотые. Вот так сидишь, ожидаешь свое время, расслабляешься, смотришь на золотых рыбок и загадываешь желание, а потом в кабинете, врач волшебник его исполняет.

На журнальном столике перед аквариумом лежали журналы, все про путешествия, разные страны с красивыми картинками, на которых море, солнце, пески пляжей, все то, чего не хватает в осенне-зимний период у нас. Я взял один из журналов и начал листать. Эти теплые картинки манили к себе, завораживали, заставляли думать о приятном, о том как легкий морской бриз, обдувает лицо, а волны плещутся о берег.

В этот момент дверь кабинета открылась и предыдущий посетитель вышел. Я бросил взгляд на выходящего, точнее вышедшую и замер.

Девушка еще раз сказала в темноту кабинета «до свиданья» и, закрыв дверь, повернулась ко мне лицом. Наши взгляды встретились. С ее лица исчезла легкая улыбка.

– Не ожидала тебя здесь встретить. – Сухо сказала девушка.

Я смотрел на нее и не знал что ответить.

Катя, моя бывшая девушка, мы расстались с ней полгода назад, стояла у двери кабинета и сверлила меня взглядом.

– Специально пришел, чтобы помаячить у меня перед глазами?

Я отложил журнал, встал и пошел по направлению к кабинету и, соответственно к ней.

– Нет, поверь. Я и понятия не имел что встречу тебя здесь. А пришел я, в общем-то, не на прием. У меня есть к Анне Викторовне несколько вопросов, скажем так, по ее специальности.

Катя резко отвернулась от меня и пошла к выходу. Я протянул руку к дверной ручке, но не смог удержаться и посмотрел ей в след. Эти каштановые волосы, эта ровная, как струна осанка. Как давно я ее не видел и как недавно смог смирится с нашим расставанием. Она сняла с вешалки свой пуховик и одевалась, не глядя в мою сторону.

В этот момент дверь кабинета открылась, я только успел отпустить ручку. На пороге стояла Анна Викторовна.

– Заходите. – Начала она приглашать следующего посетителя. – А, Павел, это ты. Проходи.

Я зашел за ней в кабинет и закрыл дверь. В последний момент, когда в закрывающуюся дверь еще можно было видеть коридор, я поймал движение Кати, она повернулась в мою сторону, но дверь захлопнулась.

Анна Викторовна жестом пригласила меня сесть на диван, такой же как стоял в приемной.

– Присаживайся Паш, если есть желание, можешь лечь. Как твои дела? Давно тебя не видела.

– Спасибо, в общем, все не плохо. На работе проблем нет, набираю авторитет среди коллег и клиентов.

– Это хорошо. Авторитет в наших профессиях очень важен. Ты думаешь продолжать работать в фирме или открыть свой кабинет?

– О своем кабинете я пока что не думал, меня в фирме все устраивает.

– Ну и славно. – Анна Викторовна посмотрела в блокнот. – Так, ты хотел со мной поговорить о каком-то секретном вопросе.

– Да, по телефону я даже и не нашелся, как назвать свой вопрос. Он, скажем так, больше не секретный, а профессиональный. Только я не хотел этого говорить по телефону.

– Конспирация. – Анна Викторовна улыбнулась.

Я развел руками и улыбнулся в ответ, не найдя, что сказать. Диван был очень удобный, думаю лежать на нем и разговаривать с психологом о своих проблемах очень хорошо. Но ложиться я не стал.

– Думаю, вы видели в новостях о смерти Константина Николаева.

– Да, трагическая новость. Если не ошибаюсь, он был твоим однокурсником.

– И другом и коллегой.

– Соболезную, Паш.

– Спасибо. Так вот, Анна Викторовна, в тот трагический вечер мы с Костей ехали с работы вместе, и все произошло у меня на глазах. Костя погиб, а я не смог ни как этому помешать и вообще что-либо сделать.

– Ох, даже так! И ты хочешь обо всем этом поговорить. Ты, наверное, винишь себя во всем произошедшем?

– Нет. Себя я ни в чем не виню. Но переживаю все снова и снова. Но к вам я пришел поговорить не о моих переживаниях.

Я достал Костин телефон и начал крутить его в руках.

– Все произошедшее было несчастным случаем. Следователь опросил не только меня и водителей тех машин, и остальных свидетелей. И ни кто не видел, ни чего странного во всем этом. Это был несчастный случай. Костя впал в какой-то ступор. А потом все произошло.

Анна Викторовна стала записывать за мной.

– Но в полиции я встретил нашего с Костей однокурсника. Его зовут Максим, он служит в полиции. Так вот, он считает, что все произошедшее не случайно.

– Боже мой.

– Не пугайтесь раньше времени. – Я попробовал улыбнуться, но улыбка вышла очень натянутой. – Так вот, Максим, выяснил, что водитель грузовика, под колесами которого погиб Костя, был клиентом нашей фирмы и Костя вел его дело. Я поднял материалы, созвонился с водителем, пообщался, оказалось то, что они раньше работали вместе с водителем автобуса, который изначально сбил в Костю, от чего он отлетел в его грузовик.

– То есть во всей этой случайности событий, оказались два человека которые знакомы. И он оба, так сказать, причастны к смерти твоего друга.

– Да. Я сам этому не поверил. Но с фактами не поспоришь. Потом я созвонился с водителем автобуса и договорился с ним о встрече. Эта встреча привела к его смерти.

– Как! Еще один погибший? – Анна Викторовна выронила ручку.

– Да. И хорошо, что на эту встречу со мной поехал Максим, иначе я не знаю, чем все могло обернуться.

– Да уж. – Выдохнула Анна Викторовна.

– Это еще не все! Потом я обнаружил в своей куртке телефон Кости. Как оказалось, перед смертью он случайно положил его в мой карман. И вот здесь начинается самое непонятно.

Я включил телефон, открыл соцсеть и нашел профиль этого Поэта в черном и протянул его Анне Викторовне.

– Смотрите. Вот этот пост, Костя читал в автобусе. – Я открыл тот стих про цвета и подождал, пока Анна Викторовна его прочитает. – А потом мы вышли из автобуса и все произошло. Можно сказать, так, как здесь и написано.

– То есть, ты хочешь сказать, что после того как твой друг прочитал этот стих и посмотрел эту фотографию, он погиб так как тут сказано.

– Именно! Я не один раз пересмотрел видео с камер уличного наблюдения. Если внимательно присмотреться, то видно, что в момент, когда на светофоре меняются цвета с красного и желтого на один зеленый, то они в мгновение загораются одновременно. Все три цвета – одновременно.

– «Три цвета призванных спасать, убьют». – Анна Викторовна прочитала вслух строчку с телефона.

– Да. А дальше было все как написано в стихе. Костя замер, а потом начал падать и лишился жизни. Все как тут и написано.

Анна Викторовна внимательно смотрела на экран телефона. Я видел по губам, что он еще раз прочитала стихотворенье. Наклонила голову влево и вправо, изучая рисунок.

– Картинка. Она указывает именно на тот момент на светофоре, о котором ты говоришь. Когда все три его цвета загорятся или моргнут вместе.

– Я это заметил. Эта картинка не просто так для красоты и привлечения внимания.

– Ну почему. Она как раз для привлечения внимания. Чтобы наш мозг запомнил именно этот момент. О нем говорится в тексте. А потом указано действие, которое мозг должен сделать после того, как встретит похожую ситуацию.

Анна Викторовна положила телефон на стол.

– Мне все понятно. Это манипуляция сознанием.

– Гипноз?

– Одна из его разновидностей. Присаживайся, сейчас более подробно расскажу. И нам не помешает чай.

Анна Викторовна встала, подошла к шкафу справа от ее стола. За дверцами оказался небольшой бар, я смог разглядеть только несколько чайных упаковок.

– Предвосхищу твое удивление, – ответила Анна Викторовна на мою реакцию, – это не мини бар! Это, так скажем, чайно-успокаивающий бар. Иногда просто необходимо угостить пациентов чаем или другим успокаивающим напитком. Черный или зеленый?

– Черный. Спасибо.

Кружка с горячим ароматным напитком опустилась на журнальный столик. Анна Викторовна расположилась на диване рядом со мной.

– В данном случае, это не тот гипноз, каким мы привыкли понимать его, когда один человек гипнотизирует другого посредством каких-либо изображений, звуков и тому подобного, вводя человека в бессознательное состояние, называемое гипнотическим сном. Нет. Здесь имеет место внушение наяву. Так же, научно на латыни, это процесс называется суггестия. – Она отхлебнула чай. – Такое внушение возможно, при условии того, что человек воспринимает информацию без какой-либо критической оценки, так сказать, без той цензуры, которой наша психика подвергает любую поступающую извне информацию.

Психика человека состоит из трех составляющих: сознания, подсознания или бессознательного, и цензуры психики. Именно цензура психики является тем барьером критичности на пути поступающей из внешнего мира информации, который сопоставляет эту информацию с психологическими устоями человека, и определяет, как человек ее воспримет, насколько она приемлема сложившемуся у человека психологическому патеру поведения. На этом и построено то, что нома поведения для одного человека, является для другого аморальной.

Чтобы внушить человеку, ту программу поведения, которую мы хотим ему внушить, нужно обойти именно этот фактор нашей психики, ее цензуру. А уж обойдя эту цензуру, человеку можно заложить любую программу поведения, сделать из добропорядочного гражданина преступника, из прилежного отца семейства закоренелого алкоголика, и тому подобное.

Анна Викторовна отхлебнула чай и продолжила.

– Внушение оказывается наиболее эффективным тогда, когда активно воздействует на чувства, вызывая эмоции. В таком случае ослабляется цензура психики, и информация беспрепятственно проходит в подсознание и в сознание. Когда внушаемая информация попадает в подсознание, человек может бессознательно выполнить заложенные в его мозг установки, до конца, не осознавая своих действий. Так как внушенная ему информация из бессознательного рано или поздно перейдет в сознание. Если информация, минуя цензуру психики, сразу попала в сознание, то это уже руководство к действию. Причем и в этом случае человек может совершать поступки, до конца их не осознавая.

Внушением, как процесс, включает в себя три последовательных шага. Первый – это внушение программы поведения, передаваемой человеку тем или иным способом. Здесь может быть активирован процесс самовнушения, что приводит к тому, что тот человек, которому мы хотим внушить эту определенную программу, внушает ее сам себе.

Второй – мозговые психофизиологические механизмы, обеспечивающие исполнение раннее внушенной программы.

И третий – выход психонервного процесса на исполнительные системы. В таком случае поведение, восприятие и телесные функции становятся адекватной привитой раннее программе. А процесс внушения, завершается превращением внушаемой программы поведения в действие.

– Получается, что этот пост в сети – это бомба замедленного действия?

– Да, Паш, ты правильно меня понял. Здесь, на лицо, все три шага процесса внушения. И вполне вероятно, что твой друг, увидев картинку и прочитав текс, неосознанно запрограммировал себя на определенные действия, в определенный момент. Сам того не подозревая.

Он подошла к столу, взяла телефон и вернулась на диван.

– Смотри. Картинка. Яркая, цветная, красочная. Она привлекает наше внимание, заставляет взгляд остановиться на ней, на кого-то она воздействует более эмоционально. И этот человек попадает, скажем, так, в сеть нашего гипнотизера. Далее идет стихотворение. В первом четверостишье весьма эмоциональное, показывающее определенный душевный порыв того, кто его написал. Эти эмоции создают обусловленный эффект правдоподобности стихотворенья, именно они нужны для того, чтобы обмануть нашу цензуру психики, коснуться определенных «струн» в читающем эти строки и, тем самым, обойти цензуру его психики. Что позволяет дальнейшей информации, в следующем четверостишье, содержащей некую программу поведения, беспрепятственно проникнуть в наше бессознательное и затаиться до определенного момента, чтобы перейти в сознание и выразиться в действиях, которые заложены во внушаемой программе поведения.

– Но подождите. Здесь у нас нет того самого гипнотизера. Автобус, в котором мы с Костей ехали, был полным, но рядом не было ни кого, кто что-либо говорил Косте или как то пытался на него воздействовать.

– Внешне не было. Эту информацию Константин внушил себе сам.

Я развел руками в немом вопросе.

– В этом определенный секрет внушения. Невербальное воздействие на человека. Константин увидел завораживающую картинку, которая расслабила его психологическую цензуру. Прочитал стихотворенье. Оно ему понравилось. Еще раз посмотрел на картинку и у него в подсознании остался план действий при определенном исходе внешних событий. Вспомни, Паш, он не был в тот момент растерянным или погруженным в себя.

– Растерянным. Да. После вашей лекции, я скажу, что он был именно растерянным. Я окликнул его несколько раз, пригрозил, что он может проехать остановку, только после этого он откликнулся. И еще он положил свой телефон мне в карман.

Анна Викторовна протянула мне телефон Кости.

– Он и оказался тем самым гипнотизером, кто внушил себе информацию из этого поста. Когда мы читаем текст, неважно вслух или про себя, мы все равно слышим свой внутренний голос. Поэтому Константин и оказался тем самым гипнотизером, кто внушил себе эту информацию. Своим же голосом! А ему, своему внутреннему голосу, мы доверяем сильнее, чем кому-либо. Посмотри на картинку и прочитай второе четверостишье.

Я погрузился в телефон. «Все изменит лишь мгновенье, три цвета, и замерев, лишишься жизни, падай ниц». И картинка под стать – красный, желтый и зеленый. Три цвета. Других оттенков на ней нет. А с костей все произошло после того как эти цвета мелькнули на светофоре, он замер и упал.

– Боже мой. – Я смотрел Анне Викторовне в глаза. – Выходит, убийца у нас все-таки есть.

– Уж не знаю, убийца или нет. Желал ли тот, кто ведет этот аккаунт, чьей либо смерти. – Анна Викторовна посмотрела в окно. – Если он действительно сделал этот пост чтобы опробовать такую систему внушения на неопределенном круге лиц, то, боюсь, что твой друг может оказаться не единственной жертвой.

– Вот так вот, несчастный случай, оказался убийством и, вполне вероятно, не одним убийством.

Я посмотрел на часы. Уже прошел почти час.

– Я, наверное, задержал вам прием следующего пациента. – Я встал, взял кружку, в которой был чай. – Куда ее отнести.

– Оставь на столе.

– Хорошо. Спасибо, Анна Викторовна. Я, собственно, не ожидал, что наша с вами беседа вот так перевернет все с ног на голову. Но что есть, то есть.

Я пошел к двери, Анна Викторовна шла за мной. Уже когда я был в коридоре, она сказала.

– Паш, вот еще что. Катя хорошая девушка, она очень сильно переживает за все. – На ее щеках появился румянец. Она полностью распахнула дверь и обратилась к сидевшим в приемной. – Прошу прощения за задержку! Заходите на прием.

– До свиданья. – Успел сказать я, пока за вошедшей в кабинет женщиной не захлопнулась дверь.

***

Вот так, за несколько дней, все произошедшее превратилось из несчастного случая, в кем-то спланированное убийство. Может, это все-таки не злой замысел, того, кто скрывается за этим блогом, а чистое стечение обстоятельств. Я не могу сейчас с уверенностью сказать, что это стихотворенье и картинка были сделаны этим человеком специально, чтобы убить Костю.

Нет! Этого не может быть.

Этот человек должен разбираться в психологии, во всех этих внушениях, гипнозах. Во всевозможных способах заставить человека делать какие-либо действия. А уж так изощренно, как говорит Анна Викторовна – внушение наяву. Этот человек должен не просто разбираться в психологии, он должен быть психологом, должен знать все эти приемы, механизмы их действия, как это все слепить так, чтобы человек сам, просто читая текст и видя изображение, сделал то, что от него хотят.

Если еще учесть тот фактор, что на этот блог подписана не одна тысяча человек. То сделать что-то специально, чтобы воздействовать именно на одного своего подписчика, невозможно! Для этого сначала нужно выделить из всей этой массы подписанных на тебя аккаунтов, зачастую безликих и под непонятными именами, именно того одного, на ком сработает твой фокус.

Нет! Стоп! Не нужно выделять одного определенного. Потому что он не один. А из нескольких тысяч подписанных людей, обязательно найдется энное количество человек, чья психика на этом моменте сработает по одному сценарию. По одному, жестокому сценарию, пропустив в мозг алгоритм действий, заложенный кем-то в текст стихотворенья и, тем самым, приговорив не осознавая этого, приговорив себя.

После этой мысли мне стало не по себе. Вот так, одним росчерком на клавиатуре, на той «нереальной» клавиатуре сенсорного экрана смартфона, набрать несуществующими кнопками слова, которые в дальнейшем обрекут РЕАЛЬНОГО человека на смерть. Я все понял. Тот, кто скрывается под этим ником «Поэт в черном», он псих, ненормальный. И уж точно, что он несет опасность для людей, осознавая это или нет, делая такие посты в сети специально или не задумываясь о последствиях.

Прейдя домой, я сразу же сел за компьютер. Нужно просмотреть новостные ленты за эту неделю. Не одну и не две, а ленты по всем регионам страны. Произошедшее с Костей есть в сети, такие момент региональные новости не пропустят. Значит, нужно найти похожие случаи по стране. А похожи они будут, потому что во всех них, жертвы действовали по одному сценарию и этот сценарий – дорога, пешеходный переход и, самое главное, светофор.

Я открыл интернет браузер, на белом фоне экрана, повинуясь моим пальцам, нажимающим на физически реальные кнопки клавиатуры, побежали буквы. Так региональные новости. Вот первые ссылки на новостные сайты, которых в нашей стране, очень много, по нескольку на каждый регион. Поиски будут небыстрыми. Но сделать это нужно.

***

Принтер шелестел страницами. Одна, вторая, третья… Десять листов информации, о схожих происшествиях, которые привели к смерти людей. Во многих городах страны, от соседних Белгорода и Воронежа, до дальнего востока.

Обстоятельства трагедий схожи, человек вдруг, ни с того ни с сего остановился, а потом упал. У все случаи произошли, как я и предполагал, на пешеходных переходах.

Все ссылки на новости я сохранил в браузере. А сейчас распечатывал страницы содержащие краткую информацию о каждой из трагедий, в некоторых новостях даже писали имя погибшего. И в каждой новости было видео с уличных камер. Все ссылки я так же указал здесь на бумаге.