Минута Кары

– Все тебе расскажу, дорогая, как только ты поправишься, поверь, – тепло пообещал шеф, поглаживая персиковую щечку новой подопечной.

– А как вас зовут?

– Зови меня Александр Иванович, – просто ответил мужчина. И услышал сзади тихие, почти неслышные хихиканья, ибо хищный восточный облик шефа никак не вязался ни с Александром, ни с Иваном.

– Александр Иванович, – все не унималась Кара, уже почти сквозь сон обращаясь к спасителю: – у меня сегодня день рождения…

– Я знаю, принцесса, и подарю тебе самую красивую и дорогую корону, которую найду.

– Спасибо вам… – пролепетали бледнеющие губы хорошистки.

Как вдруг Александр Иванович вскрикнул и схватился за свой зад, одетый в дорогие брюки лучшей французской ткацкой мастерской, одевавшей и одевающей королей и президентов и тех, кто может себе это позволить.

Он нащупал там неожиданно вывалившийся отросток скелета, будто бы на пару позвонков стало больше. Потом вскрикнул еще раз – отросток стал расправляться, превращаясь в пушистый кошачий хвост.

Сзади уже не хихикали, а смеялись в голос. Мужчина сначала обернулся на смех, а потом, сообразив в чем дело, взглянул на Кару, которая шептала сквозь сон свои последние уплывающие мысли:

– Хитрый, как кот… убаюкал…

Девушки заливались смехом до слез.

– Немедленно уберите это! Кто дал слабину моего личного купола? – зло прикрикнул шеф сразу же угомонившимся хохотуньям, завидевшим в почерневшем и посуровевшем взгляде патрона реальную угрозу. – Сейчас с вас быстро полетят ваши диадемы, и вы окажитесь с ней один на один…

– Шеф, это не мы… Она пробила купол, словно не видит наших преград…

ГЛАВА 5. ПРОШЛО СЕМЬ ЛЕТ

Кара лежала на кровати, утопая в бесчисленных подушках, душистых и мягких, тонкого хлопка белоснежного цвета, самой дорогой английской марки, со страусиным пухом внутри и золотыми вензелями сверху, и тоскливо разглядывала интерьер, который вот уже четыре месяца маячил перед глазами.

Интерьер семизвездочного отеля, одного из самых роскошных в мире, удивительным образом напоминал девушке обстановку ее тесной серой комнатки в родительской квартире на первом этаже грязного черноморского городка, безвозвратно покинутой семь лет назад. Тогда родичам, шокированным двумя ужасными извивающимися находками, распахнутой настежь двери и пропажей дочери, Александр Иванович уже к вечеру преподнес первую внушительную стипендию от какого-то известного столичного университета, куда удачно поступила их талантливая дочь. Это компенсировало все вопросы и недопонимание со стороны семьи, при этом восстанавливая гордость за нее в их глазах.

Отель напоминал покинутую комнату не роскошью, конечно. Какая может быть схожесть между убогостью и шиком? Напоминал отчаянной грустью и тоской по чему-то неуловимому, потерянному, что в серых буднях хрущевки, что в люксовых стенах этой старинной королевской гостиницы… Сейчас, как и тогда, в тот злополучный день, когда магия вошла в ее жизнь, Кара чувствовала себя особенно одиноко и несчастно, не радовали ни подарки, ни роскошь, ни место. Ни-че-го. Потому что она забыла, зачем все это нужно, если мечты не сбываются? Да и какие у нее мечты?

После того как Александр Иванович спас ее от самой себя /так часто любил повторять он/, ее неконтролируемой силы, много воды утекло, и она стала другой: взрослой, умной, знающей, сильной, но не менее одинокой…

Чего только не пришлось познать и увидеть… В основном хорошее: шеф /так его называли все, кроме нее/ заменил ей отца, мать, семью, друзей, учителей – всех.

Просто с первого же дня взял ее под свою опеку, словно добрая фея /или фей/, задаривал дорогими подарками, угадывал любое тайное желание, спешил исполнить самый маленький каприз… Конечно же, не подвел с обещанной короной, которая до сих пор украшала, а точнее, сдерживала безудержную мечтательную голову Кары. Тот день она помнила очень хорошо, такого подарка не делал ей никто и никогда – настоящая королевская корона, украшенная бриллиантами, исполненная специально для ее русой головки, в которой тогда пробудились интерес и надежды на будущее, удобренные благородным благодетельством заступника, посланного самими небесами.

Безусловно, Кара была благодарна и платила спасителю самоотверженной преданностью, работоспособностью, непритязательностью, терпимостью к суровому и требовательному, иногда своенравному характеру шефа, ведь уже через несколько дней после ее пробуждения Александр Иванович поведал страшную правду о том, что же на самом деле произошло с ней и что могло произойти, если бы его не оказалось рядом тогда.

На свете шла война, все телевизоры и радиоприемники планеты каждодневно трещали о борьбе, терроре, раздоре, о настоящих кровавых конфликтах, где с карты мира порой стирались целые страны вместе с народами…

Но это была не вся правда: велась другая, тайная война, и боролись уже не за деньги, ресурсы или религию, а за тотальное доминирование на планете. Многого Кара не понимала, многого, похоже, ей не дорассказывали, но смысл заключался в том, что шла борьба людей против иных существ, неких суперлюдей с невероятными, не человеческими возможностями, порой представляющими угрозу для всех и для них самих же. Никто точно не знал или не помнил, откуда они произошли, лишь предполагали, что те являются потомками исчезнувшей цивилизации белых богов-царей, властвовавших до этого. Эти самые цари или боги не походили на современных людей, а состояли из чистых кристаллов, излучающих магический свет, преобразовывающий мир по их желанию, и могли воплотить и материализовать любой придуманный образ, предмет, явление… и даже миры и другие реальности. Но однажды произошло нечто ужасное, может быть, катастрофа, катаклизм, война, о которых не помнит оставшееся в живых человечество, одичавшее до сегодняшнего состояния, утратившее способность материализовывать свои желания… И не помнит и не знает, почему на земле, которую покинули боги, продолжают рождаться те, кому подвластны время и реальность, пусть даже не в той мере, как их прародителям.

В конце концов, ничтожество одних породило зависть к величию других, и началась тайная война якобы со злыми магами и ведьмами, колдунами и феями, а на самом же деле шло выкорчевывание и истребление последних корней царской /овладевшей энергией «ци» – высшей степенью психической энергии/ божественной расы землян…

Но тут возникла проблема: чем больше их убивали, мучали, сжигали на кострах, топили, тем чаще они возрождались, особенно там, где этого никто не ждал – в самых темных, никудышных, потерянных уголках земли… И тогда стоявшие у власти осознали, что эти существа – не помеха для людей, а инструмент. Инструмент к большому величию, обретению всех доступных благ, к бессмертию наконец, к обширной, беспредельной, исключительной власти даже при отсутствии божественных качеств… Кроме того, сами зеркала, являясь благородными и светлыми людьми по сути, не стремились к властвованию, их не интересовали войны и дележка, что было на руку владыкам того времени.

Осведомленные властные группы наловчились различать волшебных существ среди обычных людей, изучили их особенности, научились контактировать с ними, наконец, приспособились манипулировать ими в своих интересах.

Известно, что зеркальные способности /умение материализовывать видимое или воображаемое, то есть отражать все это/ просыпаются лишь у девочек, достигших семнадцати лет, обычно это сироты или дети с трудным началом жизни… Сердце будущего зеркала томится от несправедливости, тоски, боли, и по какой-то причине это является катализатором, от которого оно просыпается, превращаясь в светящийся кристалл, чтобы преобразовать мир вокруг, улучшить его, начиная со своей судьбы…

Но от избытка чувств, в основном трагических, первое, что случается с ними, это катастрофы, ими же и порождаемые, в которых часто гибнут невиновные… Что и произошло в случае Кары: фото разрушенного района показал ей Александр Иванович после пробуждения, это подтвердили свидетели, те самые Шухер и Гена, чуть не раздавленные своим раскоряченным автомобилем.

Но это еще не все опасности. С тех самых пор, как человечество, еле толкаемое собственной эволюцией, движимое в основном алчностью, завистью, неполноценностью, распознало возможности использования сверхчеловеческих сил в своих целях, разделилось в борьбе за власть, надстроив над собой особые охранные купола из психической энергии своих зеркальных марионеток. И в стремлении завладеть бесконечной властью, а также всеми благами, несущими волшебными существами, не желая делиться, крупные стали поглощать мелких, захватывая их ресурсы, купола, зеркала… Чтобы однажды столкнуться один на один.

Александр Иванович узнал о суперсуществах будучи простым студентом, подрабатывающим летом в колхозе, когда однажды столкнулся с таким магом, точнее с летающей девушкой, собиравшей яблоки с дерева в полете. Она приехала на практику в деревню и, не зная, что видима, решила поразмяться, полетать.

Девушка могла бы лишь одним щелчком стереть память парню, но не стала, ей очень понравился загорелый молодой человек с хищным профилем и черным кошачьим хитрым взором. Именно она рассказала о том, кем является, а также о своих догадках, что за ней охотятся, и попросила помощи и поддержки.

Догадки со временем подтвердились. Над землей раскидывалось множество разных невидимых куполов, одни были совсем небольшие: накрывался отдельный человек, и тогда он находился точно в коконе или, как в сказке, – в плаще-невидимке /так многие зеркала оставались незримыми/. Порой таким образом защищали целый дом или район, /иногда без спроса людей, проживающих на территории/, и туда не могли проникнуть те, кого не ждали, кто являлся чужим этой психической сфере. Люди, приближаясь, будто бы забывали, что желали войти и, теряя интерес, проходили мимо, не видя дома и объекты в куполе.

Но имелись и огромные купола, охватывающие города и даже страны, жителям которых навязывалась одна философия, одна политика, религия или один курс жизни на всех, умело сотканный для спящего населения, ведущего привычную деятельность без интереса к магическим делам и войне миров. Вырваться из таких сфер было возможно, но люди тут же попадали под власть других. Ведь свободных зон к ХХ веку уже не осталось, и борьба шла за каждый кусочек земли, за каждого приверженца и жителя и за рождаемых новых принцесс света. Таким образом, под мегакуполами, распростертыми над континентами и диктующими глобальную политику и протекторат большим, средним, мелким сферам, держащимся тихонько, чтобы не затронуть высшего гиганта, стояли древнейшие силы и хитрые властные умы, направлявшие жизнь на планете.

Почему это стало возможным? Во-первых, благодаря зрелости некоторых зеркал, делающих долгожителями своих мудрых патронов. Одни были способны веками накапливать энергию, раскрывая диапазон своих возможностей, другие – изучать, придумывать новые инструменты для расширения зон влияния.

Во-вторых, со временем улучшились технологии по выявлению и контролю зеркал и их психических эманаций, которые можно сравнить, например, с электромагнитными волнами. При воображении и стремлении зеркала воплотить образы в реальность сила мысли как бы уплотнялась, становясь ощутимой для простых смертных, а также опасно затрагивала всемирные купола с их ловушками, с которыми шутки были плохи.

Существовала и другая беда: творимая магия могла навлечь приближение другого зеркала, с которым было опасно встречаться, так как происходило некое слипание или, как стали называть, битва зеркал, в которой одно забирало силу у другого, поглощая в себя опыт, мощь и сознание проигравшей стороны. Таким образом, оба /или обе/ оставались в живых, становясь мощнее, но уже в одном теле – меньший кристалл растворялся в большем, увеличивая силу, которая в итоге использовалась властными кураторами в своих играх.

Кстати, в этом процессе, битве зеркал, заключалась древняя философия исчезнувших божеств – лишить противника силы, а не убить, как это делали современные люди. Зато принцип затруднял работу в команде, поэтому шли небезрезультатные эксперименты и поиски решений по сдерживанию таких особенностей их жизни, и были разработаны специальные средства, приборы, лекарства, подавляющие воображение, контролирующие уровень излучения, а также созданы специальные барьеры, не допускающие сближения двух зеркальных созданий… И много еще чего, о чем, была уверена Кара, Александр Иванович умолчал… /скорее всего, умышленно. И думать так у нее имелись все основания, но об этом чуть позже…/

Иван Александрович считал произошедшее с Карой чудом, так как в нужное время Гена и Шура оказались в нужном месте, и он, благодетель, благородно дал команду спасти ее.… Ибо разросшиеся глобальные структуры день и ночь вели и ведут охоту за представителями ее расы, чтобы завладеть даром. И если про западные мегаимперии известно, что те, рыская по свету, стремятся пополнить армию зеркал новыми амазонками, то про правительственные, терпящие поражение на северной территории Евразии, вообще нет никакой достоверной информации ни о локации, ни о целях, ни о принципах. Известно лишь, что волшебные создания пропадают без вести, не успев осознать свою уникальность и силу, и больше о них никто ничего не знает. Поэтому не дай бог попасть ни к одним, ни тем более к другим.

После этого все разговоры шефом мало по малу прерывались по причине исчерпанности темы и безосновательного поиска того, что и так понятно: от добра добра не ищут, и принцесса должна радоваться тому, что попала в надежные, добрые руки.

Кара радовалась, но внутри нее происходили разные душевные изменения, ей становилось мало того, что она знает о себе и окружающем мире… И тогда она погружалась в тяжелые раздумья, после которых ее охватывало смятение: голова говорила одно, а сердце, будто не желая слушать, стремилось к другому. А совсем недавно, до поездки в Лондон, шеф неожиданно попросил называть его не привычным «Александр Иванович», а «Саша», и сам изменился: стал чересчур нежным, пресыщенно ласковым… И смятение уступило место раздражению, досаде и страху, которые Кара не могла контролировать…

***

Девушка перевела взгляд с потолка на пасмурный пейзаж за окном. Говорят, в туманной Англии всегда так, почти целый год дождей… Кара наблюдала эту тоскливую картину уже четвертый месяц подряд. Ужасно! Как здесь живут люди? Мерзкая туманная холодина, в которой, пожалуй, что мокрицам, лягушкам да рептилиям лишь место… Кровь стынет в жилах от такой печальной унылости… Почему кто-то из зеркал не додумается поменять погоду? Можно было бы развесить большой солнечный купол хотя бы над городом, и засветило бы вечное солнце, стало бы жарко, как в тропиках, росли бы бананы, киви и манго. Кара обожала манго, особенно после недавнего посещения тропических южных стран, куда возил ее Александр Иванович по делам и просто так. Под ее куполом легко было путешествовать инкогнито, обычными туристами, например, как отец с дочкой.

Вдруг Кара встрепенулась, желая потренироваться – воплотить манго прямо сейчас… В прошлый раз оно получилось у нее кислым, хоть и очень аппетитным на вид. Надо только получше представить его себе: в точности, в деталях, во вкусе… Но взгляд ее упал на тарелку с фруктами, оставленную сервисом отеля в качестве комплимента на завтрак, и Кара раздосадованно вздохнула. Там лежало и манго, и папайя, и маракуйя, и еще с десяток тропических фруктов и ягод… Зачем магия, если настоящее спелое манго лежит на тарелочке с голубой каемочкой прямо сейчас – руку протяни. Зачем вообще все эти чудеса, если вокруг находилось лучшее из придуманного: интерьер, одежда, обувь, подарки, еда…

Девушка обиженно отвернулась в другую сторону, завидев разложенные праздничные наряды на огромной софе: ее новое шикарное золотистое платье и его черный смокинг, которые приобрели они с «Сашей», гуляя по туманным проспектам негласной столицы мира. Он скупал Каре все наряды, все аксессуары, на которые только ложился ее светло-карий взгляд. За эти семь лет она уже привыкла к своему особому положению, но все равно смущалась такому вниманию и дорогим подаркам /которые легко бы материализовала сама по картинке, но это запрещалось в целях экономии волшебных сил/ и краснела.

В этот раз шопинг да и сама поездка были особенными, во-первых, шеф закупил сразу несколько бальных и вечерних платьев и смокингов, будто бы для ряда церемоний. /Они собирались здесь задержаться?/ Во-вторых, старался-расстарался нарядить свою подопечную просто в пух и прах, словно бы от наряда зависело его будущее… /Это было неприятное ощущение, Кара чувствовала себя куклой, которую разряжают в честь какого-то праздника, чтобы похвастаться или… набить цену и подороже продать. Зачем такие хлопоты?/ В-третьих, был все время дерганным, таким Кара видела патрона впервые: он все время отдавал какие-то распоряжения, не разлучаясь с телефоном ни на минуту, беспрерывно ходил, не мог усидеть на месте, подолгу встревоженно смотрел на Кару, разговаривал сам с собой, бубня что-то под нос, и, в конце концов, просто уехал на четыре месяца, ничего не объяснив. С одной стороны, этот факт очень даже обрадовал девушку, уставшую от назойливости, нервозности и загадочности шефа… А с другой стороны, было предписано сидеть безвылазно в отеле под присмотром Гены и Шухера, ни в коем случае не использовать магию, и совсем запрещалось тратить силы… ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА!

Будто бы впереди ждал бой, – думалось Каре…

Говоря себе, что поведение шефа являлось непонятным, девушка, конечно же, лукавила…

Будучи его личным зеркалом, то есть охранницей, секретаршей, феей, распорядительницей, врачом, медсестрой, другом, соратником, подопечной, она слышала и чувствовала все его умственные воззрения, тайком просматривала ход мыслей, предчувствовала вероятные действия.… И хотя новейшие технологии ограничивали вход в его разум, стояли болезненные капканы на любое несанкционированное вмешательство, а также жесточайший запрет на чтение мыслей или плохих предсказаний начальству с последующим суровым наказанием, которое ей за свою недолгую жизнь пришлось увидеть в деле совсем недавно… Как три зеркала – Лика, Соня и Зина /те самые, что встречали ее в палате в первый день и выполняли те функции, что теперь закреплены за ней одной/ – были подло развоплощены с непосредственным ее участием. Без предупреждения девушку толкнули к безоружным соратницам, с которых заранее были сняты защиты. И в одно мгновение /как показалось со стороны/ те растворились в сверкании обескураженной Кары.

Конечно, девушки недолюбливали зеркальную коллегу, взлетевшую «из грязи в князи» /так считали многие в разросшейся корпорации шефа/, но… зеркала по сути добрые, честные, благородные существа, не способные на подлянки или подставы… Поэтому то, что почувствовала Кара, когда три сестры по судьбе превращались в зеркальные манекены, обрастая светящимися осколками, чтобы в последний раз отразить то, что видят сквозь время и реальность, потрясло девушку… И одной лишь вспышкой сознания она соткала особый кокон, сквозь толщину которого окружающие люди, и главное – шеф, не увидели истинного таинства… А происходило священное действо! Зная, что процесс неостановим, зеркальные подруги делились своими сокровищами: накопленными чувствами, эмоциями, памятью, совестью, опытом, а также недоверием, презрением, обидой по отношению к неблагодарному патрону, решившему избавиться от своих старых протеже /от последних чувств Кара больше не могла отмахнуться, и они только пополнили личные претензии к нему на фоне потерянного доверия/.

И вот на прощание Каре открылся настоящий, истинный мир Зазеркалья, к которому она принадлежала… В этих отражениях стекленеющих подруг она узрела себя в соединении со своими мечтами, о которых боялась даже вспоминать… Иногда они снились ей ночью в виде расплывчатых образов: под руку она бежала с Ним… тем самым незнакомцем, пригрезившимся в тот злополучный день… Он смеялся и тащил ее к морю, покрытому быстрыми пенными волнами, отражающими яркий солнечный свет… За ними остался белоснежный хрустальный город, утопающий в тропической зелени, пестрившей манго и папайя… Замок и лес тоже переливались солнечным сиянием, становясь золотыми, как и волосы Любимого… Но все это виделось фоном, потому что перед собой она видела только Его, а он смеялся и одновременно что-то говорил ей, а точнее напевал… Эта песня отрывками пробивалась сквозь пелену сна незнакомыми ей словами, звучащими иностранной речью…

Кара урывками ловила движения его губ и пыталась повторить за ним… Ей очень хотелось понимать его и говорить на одном языке. Потом в реальности, когда девушка нервничала, самопроизвольно начинала нашептывать чуждые слова как молитву, способную спасти от ненастья…

Поэтому во сне она останавливалась, прижимаясь к незнакомому знакомцу, и проводила рукой по его лицу, чуть шершавому от пробивающейся каштановой щетины, пытаясь получше запомнить его и песню, так как кусочек сна был таким коротким… Это являлось самым сокровенным секретом души Кары, который она прятала не только от других, но и от самой себя, разрешая возвращаться в солнечные грезы лишь в свой день рождения, тогда, когда впервые он приснился…

– Не забывай мечты… – еле слышно сказала Лика, и бриллиантовые слезы потекли по ее застывающему красивому лицу, превращая его в зеркальную поверхность, где отражалось растерянное лицо Кары.

– Ты должна найти свою любовь… – прошептала Соня, и зеркальные руки обняли похолодевшую от горечи расставания Кару, чье сердце неожиданно отозвалось на прикосновения хрустальным звоном, пытаясь протестовать и вырваться наружу.

– Сделай это за всех нас… – беззвучно, одними лишь переливающимися губами просила Зина, прежде чем показать в своем отражении тот светлый день, когда Кара, свободная и счастливая, перестанет прятаться и скрывать свои чувства, чтобы наконец исполнить свои мечты, например, развесить веселую радугу над любимым домом, где живет ее семья… Семья? Дом? Радуга? – непонимающе переспрашивала Кара исчезающих в ее свете зеркальных подруг, а вместе с ними счастливую картинку, которую ей не забыть теперь никогда…

– Не забудь свои мечты… Не забудь себя… Не забудь нас… – вторили девушки, засыпая у Кары в сердце сладким волшебным сном в виде трех ярких звездочек…

***

В коконе уже давно никого не было, а Кара все не переставала горько плакать /возможно, первый раз за все эти годы/, не обращая внимания, что время в комнате, где стояли замороженные шеф и его прихлебатели, остановилось… И вся память об увиденном чуде, горестном и одновременно прекрасном, растянувшемся на часы, осталась только у нее. Перед глазами же чужих не прошло и минуты, как три фигуры, осветясь, исчезли в пространстве, будто бы их никогда и не существовало.

Шеф был удовлетворен и видел довольную, созданную только что маску на лице своей главной принцессы. Кара дозволяла ему видеть иллюзию до тех пор, пока не научилась сама скрывать свои новые чувства к нему, которые все равно выходили из-под контроля…

***

И вот четырехмесячное томительное ожидание подходило к концу, Кара чувствовала приближение шефа по легким колебаниям воздуха, по многократно произнесенному ее имени вслух… кому-то.

На днях он должен был вернуться, чтобы отправиться на какое-то очень-очень-очень важное мероприятие, ради которого, теперь понятно, они прибыли в Лондон.

«Решалась судьба!» – в последнее время говорил себе под нос благодетель, не зная, что его слышат.

Каре были безразличны, как и любому зеркалу, всякие войны и разборки планетарных вершителей, совсем не хотелось вникать в их структуры и передряги… Но судя по обеспокоенности невозмутимого шефа от воли этих предикторов /так назывались главные кураторы континентальных купольных кланов/ зависело не только будущее владений шефа, но и его жизнь… А значит, и ее…

Возможно, действительно предстояло противостояние, и в голове у Александра Ивановича крутились непонятные, темные, путанные, многоходовые планы, в которых не последнее, а может, первое место уделялось Каре… И все эти обрывки фраз, недосказанности, осколки сознания, которые только предстояло раскодировать, беспокоили и без того находящуюся в смятенном состоянии девушку. И, не внося ясности в происходящее, он оставил ее в самом центре вражеского гнезда с очень плотной купольной шапкой, висевшей лишь в пяти метрах над отелем, с «охраной» в виде двух добрых молодцев, которых, если говорить честно, скорее Каре надлежало охранять.

ГЛАВА 6. ТЯЖЕЛЫЕ МЫСЛИ

От всех этих мыслей, гаданий, предположений, а также отвратительного надоевшего вида из окна окончательно пропал аппетит. Вообще ничего не хотелось делать, даже лежать без дела или спускаться вниз… Хотя, пожалуй…

Иногда Кара развлекала себя общением с ребятами, Шурой и Геной, оперативниками из патруля шефа, что фиксировали различные магические проявления в целях обнаружения новых «сотрудниц», теперь уже не отдельного городка, а настоящей корпорации, или даже империи /как любил выражаться шеф, мечтая завладеть евро-азиатским материком полностью, набросив на него свой купол/, контролирующей четверть, а может и больше, страны, все-таки развалившейся в ходе перестройки, не без помощи таких, как Александр Иванович. В устойчивой, богатеющей, растущей, но под чужим каблуком, отчизне жаждущие власти, разжиревшие верхи видели невозможность построения своего тыла. Ну и пошли по давней протоптанной дорожке Иуды, по которой, возможно, развалили как раз предыдущую цивилизацию, зеркальные осколки которой теперь трудятся не на улучшения мира, а на реализацию коммерческих и политических целей своих патронов.

Формула гласила: выжди нужный момент, притворись слабеньким и дружелюбным, врагу в ноженьки поклонись да хоть дьяволу душу продай, но развали построенное, а как начнет рушиться – бери кусок пожирнее и беги куда глаза глядят, а потом оболги, очерни и свали все на других. План действовал безотказно, в особенности с появлением Кары: кредиторы забывали о кредитах, бывшие партнеры неожиданно решали сойти с общей дороги, органы власти не видели беспредела, а электорат голосовал за Александра Ивановича как за единственно возможного владыку. Брали сначала веси, а потом и на столицу замахнулись… Остались малые согласования с вышестоящими кураторами, за которыми, собственно, и прибыли в центральный офис, так сказать.

Итак, магия, смешанная с широким умом, приправленная хитростью и нахрапом, сметала на пути любые преграды. Сам шеф, честно говоря, персонально себе завидовал – словить такую удачу – настоящая звезда в руки упала! Ее он очень берег, как дочь родную растил, всегда при себе держал, старался, угождал, зря сил не расходовал. Зачем же использовать сверхъестественное и напрягать девочку, когда все и так можно решить, по-людски?

Вот так росла империя Александра Ивановича, матерело зеркало Кары, помогающей магией карьере дальновидного политика, ну и Гена с Шухером подросли до особых агентов по спецпоручениям патрона. Правда, все равно слыли недотепами, но очень преданными и исполнительными. Александр Иванович ценил именно таких сотрудников: трудолюбивых, но не слишком смышленых. А вот с умниками порой случались крайне неприятные случаи, когда вместо них находили странных существ: рыбы и собаки или лохматую жабу… Все догадывались, что такое могло получиться только по воле одной из озорниц из зеркального дозора шефа, обожающей эксперименты с людьми и животными, но без санкции сверху такое безобразие бы не прошло… А значит, Сиреночка получила карт-бланш на материализацию своих волшебных экспериментов, которые с треском проваливались до сих пор, ибо тварюги были абсолютно не приспособлены к жизни на планете Земля… Потом ни животных, ни бывших коллег никто более не встречал. Поэтому каждый старался занимать свое место предельно емко и укладисто, согласно уставу и обходя стороной безудержное самодурство шефа.

Когда Александр Иванович, а точнее «Саша», вызвал в Лондон Гену и Шухера для охраны Кары, девушка усмотрела в этом акт заискивания и подлизывания… Он хотел сделать ей приятно, зная, что четыре месяца ожидания и бездействия для нее станут настоящим испытанием. А также был в курсе, что она втихомолку дружит /дружба с зеркалами запрещалась/ с «придурками», ее обнаружившими, а еще, может быть, подспудно, невзирая на маскировки чувствовал росшее недоверие и обиду в свой адрес.

«Что ж, Саша, ты угодил!» – иронично сказала сама себе Кара, быстро надевая шелковое платьице к завтраку. И хотя свежие фрукты стояли у нее прямо перед носом, и она вообще могла заказать любые яства в номер, девушка просто решила увидеться с пацанами в ресторане, которые никогда не пропускали ни завтраков, ни обедов, ни ужинов в этой люксовой семизвездочной командировке.