Другие: Она чужая

– И ты так просто предлагаешь забыть всё? Это ведь я…

Он в нетерпении дернул подбородком. Не без раздражения, надо сказать.

– Да. Я знаю. Мне нужно было позвонить тебе и взять тебя с собой, а не делать из этого тайну. Я же уехал и не предупредил.

Кэш попыталась убрать руки, но он не дал ей сделать этого, наоборот, притягивая ее к себе.

– Прекрати. Перестань брать часть вины на себя. Это действительно произошло, но…

Крис, его лицо было так близко, так что она отражалась в темной глубине его глаз.

– Давай без «но» и ты не будешь повторяться? Не делай мне больно еще раз, просто ответь «да» или «нет». Да –мы выйдем из машины, словно ничего и не было, нет – если ты не в силах простить себя сама, я выпью с вами кофе и уеду. Мы больше не встретимся.

Что она могла ответить на это мужчине, который смотрел на нее с такой надеждой, ищущим взглядом, просившим о шансе, словно это он оступился, а не она?

–Да.

Глава 8

Кэш уже час как смотрела в девственно-белый потолок спальни, вставать ей совершенно не хотелось, а хотелось зарыться под одеяло, взгромоздить сверху весь ворох подушек с изголовья, кресел, со всего дома и продолжить спать. Ей снилось нечто волшебное. Сон был настолько интересным, что она уже дважды сбросила будильник, в итоге проспав до полудня.

И Эмили ей не указ, и грохот на кухне ее не поднял.

Дважды она отключала будильник и продолжала досматривать сон. Это разве нормально? Сон – это ведь не фильм, который можно поставить на паузу, а потом вновь нажать на кнопку «play» и продолжить смотреть с того самого момента на котором остановился. У нее это получилось. Но чем дольше она лежала, тем более блеклым становился сюжет, терялись детали, размывались и исчезали лица.

Надо вставать, спать уже нет сил. Неделю назад она бы не поверила что такое возможно. Никто не отменил работу, проблемы с поставщиками, форс-мажорных обстоятельств, которые имеют свойство случаться сплошь и рядом, стоит тебе заняться чем-то и взять на себя ответственность. Кажется, что весь мир начинает идти против тебя и подкидывает новые проблемы – сталкивает с ненадежными людьми. Вдобавок ко всему Кэш твердо вознамерилась найти Маргарет, но поиски милой старушки пока ни к чему не привели: списки пропавших без вести продолжали пополняться, но делиться с ними, власти особо не стремились.

Кристофер, как и она, погряз в делах, подготовка к предвыборной кампании захватила его.

– Всех остальных дел никто не отменял, – говорил он ей накануне вечером, последнее время они все чаще стали встречаться за ужином или на худой конец поздней ночью в спальне, – удачно, что Лекс освободил расписание и остался в Нью-Йорке.

– Я думала он уже уехал, откуда он кстати?

– Я разве не говорил?

Кэш, подмяв под себя подушку, покачала головой. Он ей не говорил. Она смотрела на то, как он раздевается, стягивает с себя вещи и пытается повесить их на вешалку.

– Оставь, я все сделаю сама, – Кэш кивнула на его руки.

Все наладилось, став как прежде. Крис не солгал: после того как они вышли из машины, они продолжили жить в режиме «ничего не случилось», ни разу не вернувшись к тому, что произошло. Он не пытался начать разговор, а Кэш к этому и не стремилась, не представляя, как будет рассказывать ему о том, с кем же именно она переспала.

Однако было нечто что время от времени тревожило ее, но за круговертью дел Кэш было некогда задуматься об этом.

– Из Чикаго, вы земляки.

Кэш повела губами. Ну-да, радость-то какая!

– И когда он уедет?

За все это время что он здесь, Кэш больше не встречалась с Лексом, за исключением того дня в клинико-диагностическом центре, когда их «официально» познакомили друг с другом. При воспоминании об этом человеке ее одолевало некое чувство вины, иногда стыда, ведь она так и не поблагодарила его за помощь. Так и не нашлось времени и места для того, чтобы поговорить.

О чем?

Кэш не знала, но была уверена, что такой разговор обязательно должен был быть.

Временами она ощущала, как будто что-то связало их: часы, проведенные в компании друг друга и эти бесконечные насмешки, оскорбления по поводу ее веса часто вспоминались ей и вызывали детскую досаду, что надо было сделать, сказать, ответить Как-то иначе. Кэш старалась не думать об этом долго, ведь у нее уже было все то, чего можно было пожелать.

–Мне казалось, что он тебе понравился. – Крис присел на край кровати и провел пальцами по ее спине, отчего девушка повела лопатками. – Или я чего-то не знаю?

Мурашки от его прикосновений пробежались по спине и наконец залезли под волосы, вызвав изморозь по всему телу. Кэш отвлеклась от мимолетных воспоминаний и не дала себе обмануться его нежным голосом с вкрадчивыми интонациями –Крис «прощупывал» почву. Было что-то в его вопросе такое, едва уловимое, отдающее ревностью, как слышимые вдалеке раскаты грома в ожидании приближающейся грозы.

– Ключевое слово – “показалось”. Я надеюсь, что с его отъездом мы сможем чаще проводить время вместе. Мы ведь почти не видимся.

Кэш перевернулась на спину, глядя на мужчину в рубашке, что сидел рядом с ней. Отсутствие галстука и пиджака очень шло ему, напоминало Кэш о тех временах, когда они просто гуляли в парках, встречались в ресторанах и ездили на пикники, потихоньку знакомясь с друзьями друг друга. Сколько они уже вместе? Нет и полгода.

– Ты думаешь причина в нем? Ты ошибаешься…

– Я не ошибаюсь и причина не в нем, а в том во что ты ввязываешься. Понятное дело, что вас связывают совместные дела. Но может быть я чего-то не знаю, и ты в тайне развлекаешься, проводя каждый день на поле для гольфа?

Крис рассмеялся, наклоняясь и целуя ее в губы в продолжительном и чувственном поцелуе. Он отклонился, разглядывая ее лицо и поглаживая щеку. Девушка удобно разместилась под его рукой, глядя на него карими глазами, ее губы раскраснелись от поцелуя, а дыхание сбилось. Она, также, как и он, водила по его лицу, улыбаясь чему-то своему. Ему очень нравилось то, что он видел перед собой.

– Нет, но ты права. Он нужен мне и лучше сделать все сейчас, потому что потом начнется более легкая пора – встреча с избирателями в компании моей прекрасной спутницы.

Кэш это не впечатлило и не вдохновило. Быть постоянно на виду в ее планы совершенно не входило, она не считала себя каким-то эталоном или примером для подражания, очень спокойно относилась к политике, а где-то даже с пренебрежением. В ней четко устоялось мнение, что политики – это те еще актеры в большом цирке жизни, а сам процесс их управления страной давно превратился в выкачивание денег и получение больших откатов при принятии тех или иных законов.

– Зачем тебе это? Ведь не в деньгах же дело? Тебе ведь на безбедное существование хватает и даже более того.

– Хватает. И не в деньгах дело. Я хочу оставить след в истории, прежде чем исчезнуть со сцены мира окончательно – это ведь мое первое столетие – потом я уже не смогу и носу высунуть, даже самая крошечная статейка в журнале уже будет опасна для моего инкогнито. Хочу сделать что-то для этой страны, прочитать о себе в учебниках или книгах по истории США. Я честолюбив.

– Я это заметила, но ты собирался в душ. – Кэш делала вид, что не обращает внимание на то, как высвобождаются пуговицы ее рубашки–пижамы из-под оков петлиц, его прикосновения вызывали легкую щекотку. – И если ты не будешь ужинать, то я жду тебя.

Она, в отличие от Криса, не мечтает о славе, под каким бы соусом ее не подавали. Бессмертие окончательно расставило все по своим местам: вся их роль в судьбе человечества, вся слава должна была достаться другим, следы должны быть стерты, а существование забыто. Это ее устраивало. То что хотел Крис – было вполне себе допустимо. В рамках одной человеческой жизни он мог попробовать все.

– А, что с тем делом о суициде?

Наконец спросила она, задав вопрос ему вдогонку, решившись все-таки вспомнить об этом моменте. Она знала, что Крис проводит не все дни напролет в своем кабинете или на бесконечных встречах в компании Лекса, иной раз ее звонки заставали его в полицейском участке, бывало, что за него отвечал его адвокат.

–Закрыли. На бритве было полно ее отпечатков пальцев и ни одного моего, им в конце концов удалось найти предсмертную записку. Она написала ее несмываемым маркером, зажав в руке, но забыла, что маркер может быть и несмываемый, но вот бумага разбухает. Воду в ванной спустили, но никто не обратил внимание на плавающую и приставшую к эмали бумажку. Почему вдруг решила спросить об этом?

Он обернулся, застыв в дверях раздетый по пояс. Кэш смотрела на привлекательного, но такого уставшего мужчину, гадая, хватит ли у него сил на ужин или после горячей воды он размякнет, словно пластилин, позабыв о сексе напрочь.

– Чтобы ты мучился над этим вопросом в душе. Иди. Так ты будешь есть?

Крис наградил ее красноречивым взглядом, затем только усмехнулся, приближаясь и подхватывая ее на руки. Кэш вцепилась ему в плечи.

– Ты что делаешь, сумасшедший? Отпусти меня!

– Буду, но позже.

Глава 9

Как она оказалась на той улице? Кэш вряд ли смогла бы это объяснить. Она просто попала сюда, стояла и наблюдала за происходящим со своей “смотровой площадки”.

Завалы уже практически расчистили, остались нижние этажи, парковка и технические помещения, но найти кого-то из живых спустя такое долгое время не представлялось возможным. Однако родственники, друзья и близкие тех людей, что еще числились без вести пропавшими, продолжали приходить, ждать и надеяться на то, что они несмотря ни что еще живы.

Кэш ежедневно приезжала сюда и смотрела на происходящие работы, как люди и техника разгребали завалы; слушала звучание отбойных молотков, двигателей, лопастей, креплений, шипение сварки. Падение близнецов зацепило рядом стоящие здания, какие-то не подлежали восстановлению и их было решено разобрать, другим требовался косметический ремонт и замена стекол.

Она стояла практически возле дороги, позади нее шумели и неслись, опережая друг друга, машины, но Кэш не обращала на это внимание, проигнорировав начавший накрапывать мелкий дождь. Многочисленный поток людей, не уменьшающийся, а с каждым днем и часом все более и более увеличивающийся, потихоньку начал иссякать. Ее перестали то и дело задевать, толкать, пихать и пытаться оттеснить в сторону. В кармане пискнул новый телефон, принеся очередное смс, Кэш подержала его в руке и тут же отпустила, решив, что ничего важного, раз ограничиваются сообщениями.

На улице, глядя на развалины, осталось совсем немного людей, таких же молчаливых и безучастных к происходящему, как и она сама. Они стояли, как одинокие безмолвные статуи, молча скорбящие по тем, кого уже не вернуть.

Дождь усилился, добавился ветер, Кэш поправила воротник плаща, закрывая им шею и грудь, продолжая оставаться на месте. Ей было совсем не холодно, наоборот дождь прибил духоту, пыль на улицах и сбил выхлопные газы. Повеяло приятной свежестью и в воздухе запахло озоном.

Она надела плащ сегодня, поддавшись уговорам Эмили, что всегда смотрела сводки погоды и одевалась согласно рекомендациям метеорологов, даже если день, несмотря на обещания специалистов, обещал быть светлым и солнечным.

Кэш редко верила синоптикам, ей иногда хотелось сказать, что гидрометеорология –больше искусство, чем наука. Но Эмили было не переубедить.

– Совсем промокла. Давно стоишь?

Сердце пропустило удар и, кажется, затаилось, Кэш повернулась к говорящему.

Лекс.

Он стоял рядом, всего в шаге от нее, заправив руки в карманы брюк и приподняв воротник плаща от задувающего вместе с влагой ветра. Не застегнулся, но шею бережет или модничает. Кэш мысленно фыркнула.

– Не знаю. Когда приехала – дождя не было. А ты здесь что делаешь?

Лекс посмотрел на нее искоса, слегка дернув плечом, и вновь перевел взгляд вперед.

– Приезжаю время от времени, но если это место зарезервировано…

– Перестань! – перебила она его, слегка поморщившись от его слов: он не прекращает ёрничать. – Это был просто вопрос. Я не встречала тебя здесь раньше, только и всего.

До того, как они увиделись в морге, Лекс приезжал сюда ежедневно, наблюдал за работой спасателей, так что даже закрадывалась крамольная мысль – присоединиться и помочь им в их работе. Он был здесь лишь однажды, в тот же день после морга, очень поздним вечером.

Кажется, что все произошедшее разделило его жизнь на три части: до крушения, во время и после.

– И я тебя тоже.

Она повернулась к нему всем корпусом и Лекс сделал тоже самое, глядя на ее мокрое лицо, по которому бежали капли воды, наполняли ресницы и тут же срывались с них ей на щеки, продолжая свое путешествие дальше по лицу, на шею, прячась и теряясь под одеждой.

Он ощущал напряжение, как если бы готовился к прыжку.

Лекс сам не знал, что заставило его подойти к ней. Он просто заметил на улице неподвижную девушку, ноги сделали все остальное, привели его к ней.

– Ты всегда такой невыносимый или это такой способ набить себе цену? Такая отличительная черта банкиров?

– Нет, не всегда, лишь с лгуньями.

– Я лгунья? Ты ничего не перепутал?

Кэш провела по лицу, смахивая капли, что норовили попасть в глаза и превратить мир в его матовую версию. Хорошо, что она сегодня без косметики, иначе была бы похожа на Джокера, Тима Бёртона.

– Нет! Не перепутал, девушка весом в центнер!

Они ведь только встретились! Все должно было быть как минимум… Мило?

–Что? Да это смехотворно!

Кэш даже нахмурилась, не зная как реагировать на столь нелепое обвинение. Можно было рассмеяться или уйти, но ни того, ни другого ей делать не хотелось.

Стала бы она раньше терпеть претензии от едва знакомого человека? Пфф! Это не про нее!

Тогда почему она не уходит? Почему остается? Зачем стоит и слушает весь этот бред?

Потому что это должно было случиться.

– Хорошо. Ты повеселилась в лифте, признаю, что было в этом нечто забавное. Но я не смеялся, когда ты делала вид, что мы не знакомы. Как громко ты хохотала…

– Негромко, – перебила его Кэш, уязвленная его уничтожающим тоном, губы помимо воли изогнулись, выпуская ядовитую улыбку.

Лекс сделал шаг, нависая над ней, девушка подняла лицо, встречаясь с ним глазами, не отводя их и отвечая на его злость таким же злым взглядом.

– Негромко?! Знаешь ли ты…

Он осекся, не желая произносить чего–либо еще, не желая видеть и чувствовать жалость к себе, а то и хуже – презрение. Пожалуй, он ошибся в ней. Все что осталось от тех заблуждений –притягательный аромат, только это и было в ней правдой. Его Лекс не смог придумать себе даже если бы очень этого захотел.

– Я рад, что ты жива и здорова. Передавай привет Кристоферу.

Выдал он и, развернувшись, пошел прочь, с намерением никогда не возвращаться на это место, улицу и, если понадобится, город. Кэш взяла его за руку, успев поймать, сама не понимая, что творит, и зачем ей это?

– Лекс! Подожди, пожалуйста.

Он остановился, тут же прокляв себе за это, но и не обернулся, тонкие пальцы скользнули по его руке, погладив.

– Я не хотела тебя обидеть ни тогда, ни сейчас. Тогда я думала, что ты человек, ты ведь понимаешь, что такое ненужные вопросы? А потом появился ты и Кристофер. У нас с ним был непростой период, и я повела себя, как дура. Я признаю это. Я не могу вернуть тот день назад, но я не смеялась и не хохотала, а просто спала.

Лекс обернулся, дослушав конец фразы, глядя ей в лицо. Она выглядела очень потерянной, искала в нем что-то. Все раздражение в миг улетучилось, стоило увидеть ее полные сожаления карие глаза. Она не выпускала его руки из своей, нервничая, подергивая пальцами.

– Поверь, встретив тебя как-нибудь, я бы сделала тоже самое что и тогда, и сегодня – пригласила бы тебя выпить кофе и сказала бы, что ты невыносим. Мне было не все равно на то жив ты или нет, я, наоборот, радовалась, что ты спасся. Я бы искала тебя. Честно!

Лекс только тяжело вздохнул на все это, притянув ее к себе и сжав в объятьях. Девушка обняла его в ответ, спрятав лицо на груди, отчего рубашка вмиг окончательно промокла, а кожу обожгло горячее дыхание.

– Чёрт возьми, Кэш. Лучше бы ты этого не говорила.

Глава 10

Они все-таки попали в тот гриль-бар, но все случилось гораздо позже и ближе к вечеру, перед этим они заехали в какую-то химчистку.

Внутри все выглядело так, словно они зашли в фешенебельную квартиру. Самих производственных помещений видно не было, лишь в воздухе витал едва ощущаемый запах не то порошка, не то кондиционера. Их одежду приводили в порядок, чистили, сушили, гладили, а может даже меняли полностью или перешивали. За такие деньги они должны были сделать это.

– А ты уверен, что это не апартаменты? Кажется, что здесь живут…

Кэш оглядела помещение: книги на полках, какие-то милые вещички, вазы с цветами и самое главное – отсутствие рекламных проспектов.

– Если ты намекаешь, что я привел тебя к себе домой, то это не так.

Девушка наградила его удивленным взглядом, а потом и вовсе приподняла брови, состроив вопросительное выражение лица. Лекс подавился смешком. Последний час он то и дело что смеялся, глядя на девушку и слушая отпускаемые ею остроумные замечания, иногда не совсем безобидные шутки. Пикироваться остротами с ней было в одно удовольствие –никаких обид и переходов на личности.

– Нет, у меня стойкое ощущение, что сейчас появятся хозяева и выгонят нас взашей.

– Но ты сомневаешься, что это моя квартира, почему?

– Потому что, – выговорила она предельно четко, – твоя домработница смотрела на тебя почти как на ничтожество, от тебя не пахло этим цветком, и ты до сих пор не переоделся. Либо у тебя так мало одежды или мы все-таки в химчистке с серьезной заявкой на приставку «люкс».

Кэш подняла чашку с горячим чаем, в который раз покрутив ее в руках и отставив на место. Она терпеть не может эту гадость с жасмином, а у них тут оказалось с ним практически все, даже одежда и та пахла этим цветком. Лекс сидел через столик от нее, также, как и она облаченный в белоснежный махровый халат. Он, в отличие от нее, давным-давно расправился с напитком, и его чашка стояла пустой.

– Скорее элитная.

– Ну, хорошо. Элитная прачечная – в Нью-Йорке и в самом деле есть все.

В первые мгновения Кэш не без напряжения ожидала, что в его руках появится ноутбук, начнет пищать пейджер или на худой конец миниатюрный телефон, словом, все, чтобы постоянно быть на связи и решать насущные вопросы, быть в курсе новостей и подписывать важные документы. В этом случае ей бы достались односложные ответы, раздражение и неминуемое разочарование, пришлось бы искать пульт от телевизора, чтобы не было совсем уж скучно.

Мягкие кушетки, стеклянная мебель, высокий ворс светлого ковра, огромный мерцающий экран с танцующими в нем людьми. Звука не было, скорее всего техника играла в этом помещении декоративную роль, выполняя функцию фона.

Лекс наблюдал за ее мужественными попытками отпить чай, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться вновь: так выразительно было ее отвращение.

– В Америке есть все – это ты хотела сказать. Прекрати уже мучить себя.

Девушка поежилась, взглянув на зеленую жидкость в чашке с распустившимся в ней цветком, которая, по ее мнению, пахла каким-то дешевым парфюмом, к тому же еще и нагретым.

– Ты хотел сказать, – передразнила Кэш, копируя его интонации, – я больше не буду мучить тебя и уже вполне себе насладился твоими страданиями.

Лекс все-таки рассмеялся, поднимаясь, он подошел к ней, забрал из ее рук посуду, вылив все ее содержимое вместе с остатками в чайнике в огромную кадку ближайшего напольного «фикуса».

Кэш совсем не разбирается в домашних цветах и все напольные растения зовет либо фикусами, либо пальмами.

– Что ты делаешь? Ты видел с каким видом она произносила его марку? Словно подает нам по меньшей мере напиток молодости, приготовленный в посуде из чистейшего горного хрусталя. Я ведь рассматривала, искала нет ли в нем песчинок золота.

– Еще скажи, что он приготовлен руками девственниц. И как, нашла?

Кэш только хмыкнула, глядя как тот творит сие преступление.

– Нет, не нашла. Как ты пьешь эту гадость?

– Легко, для меня это аромат, а не неприятные воспоминания. Чего ты хочешь? Давай закажем это, только не мучай себя.

Кэш проследила за ним взглядом, украдкой разглядывая его подтянутую фигуру: все мышцы сбалансированы, никаких тебе перекачанных плеч и худосочных ног, а также аристократичной бледности. Ее взгляд опустился на самую нижнюю часть мужской спины, но тут же метнулся в сторону, застигнутый врасплох неожиданно весело прозвучавшим вопросом:

– Ты все рассмотрела?

Кэш быстро перевела взгляд. О, Господи, на что же ей посмотреть?! На фикус! Точно!

– Кажется, да, – мысли вдруг лихорадочно забились, не дав сконцентрироваться на чем-то одном, словно она рассыпала на пол разноцветные части мозаики. – Надо бы запомнить адрес, буду приводить сюда своих провинциальных знакомых и друзей, чтобы поразить в самое сердце немыслимой роскошью. Потрясающе красивое растение, как оно называется?

– Ну-да, как же, не на него ты смотрела, – Лекс не мог скрыть усмешки, он чувствовал ее взгляд всей поверхностью кожи и конечно же увидел вспыхнувшее на щеках доказательство ее "вины" и смущения.

– Зачем спрашивать, если ты не веришь мне?

– Надеялся увидеть вот это.

Она гадала и не находила ответа на тот вопрос: как можно так легко и спокойно, а главное без всякой неловкости, чувствовать себя рядом с полуголым, незнакомым ей мужчиной?

– Ты так и не ответила, чего ты хочешь?

Кэш чуть было не потерялась и в этом ответе, ощутив, как ее подводят мышцы лица и не дают скрыть предательскую смущенную улыбку. Что на нее нашло? Красивый мужик, но что с того? Дома есть ничем не хуже.

– Я просто чаю горячего хочу, а он у них только с разными цветочными запахами. Я их не люблю, ягодные – да, но не цветочные. Ты же видел, как я пытала ее, выспрашивая какой из них менее ароматный. Прекрати на меня так смотреть!

– Как так?

– Ты посмеиваешься надо мной, – выдала Кэш после секундного молчания, – хотя, я тут подумала, оставь так!

– А если нет?

–Я спрошу: кто ты такой? И куда дел Алекса Флагера?

Лекс кивнул: он наслаждался ее смущением. Кэш не стала мельтешить, вскакивать, суетиться, оправдываться, как иной раз бывает при конфузах. Это было так мило и вместе с тем презабавно видеть ее зарумянившееся лицо и слышать не уверенный, лишенный смешинок голос. Трудно передать все нюансы.

– Давай закажем чай. Какой ты любишь?

Кэш, которая чувствовала себя ближе к состоянию «ужасно» и «позорище», наконец совладала с собой, справившись с голосом.

– Горячий и крепкий, – проговорила она медленно и также неспешно покачала головой, взглянув на запястье, – черный и с бергамотом.

Сделала она это намеренно или получилось случайно: слова про чай прозвучали двусмысленно и томно.

– Скоро вернут вещи, а заказ пока оформят, пока привезут, мы или уже уедем, или замучаемся ждать, что тоже невыносимо.

Лекс усмехнулся, или он принимает желаемое за действительное.

–Я ведь пригласила тебя на чашку кофе, там и поедим.

– Так мы поедим или выпьем кофе?

Лекс сел обратно, откидываясь на спинку глубокого кресла, а затем повернулся к сидящей рядом девушке. Она рассматривала потолок, ее взгляд заскользил по помещению и наконец остановился на нем. Он не мог дать определение тому, как она выглядела: красиво –слишком избито для того что он видел сейчас. Мило – это чересчур просто. Она была притягательной: еще влажные волосы перекинуты через плечо, выразительные карие глаза, что смотрели на него с неким любопытством, обрамленные темными, длинными ресницами, красиво очерченные брови, аккуратный носик и чуть припухшие, словно от долгих поцелуев ягодно–розовые губы. Ворот халата чуть отошел в сторону, дразня воображение угадывающейся округлостью спокойно вздымающейся груди. Все исчезло, стоило девушке заметить его интерес, она поправила ткань.

– Смотря сколько времени у тебя осталось, и как долго ты готов терпеть мою компанию.

Лекс усмехнулся в своих мыслях: если дело только в этом, то у него в запасе вечность.

То на что он пошел сегодня, а именно остался, и более того решил провести время с интересным для него человеком, вместо того чтобы уйти прочь – это мазохизм или некая его разновидность. Он знает, что она не принадлежит ему и вряд ли это случится –бывшие или нынешние подружки друзей священное табу, без исключений.

– Не уверен, что у тебя так много времени.

Наконец они оказались на улице в сухой, чистой, идеально выглаженной одежде, Кэш стояла рядом, оглянувшись напоследок на дверь заведения. У нее звонил телефон, настойчиво, даже настырно, уже в который раз она переводила его на режим виброзвонка, не желая отвечать на вызов. Кого она так активно игнорировала?

– Кто звонит? Крис? Ответь уже на его звонок.

Девушка только смешливо сверкнула в его сторону глазами, но совету вняла и приложила телефон к уху.

– Да, алло. Привет. Гуляю. Нет, ее я так и не встретила. Да, буду продолжать искать и приходить. Не одна. Да, ты его знаешь. Хорошо. Нет, не скажу. На ужин приглашу. Сейчас?

Кэш зажала трубку пальцами, глядя на него. Лекс приподнял бровь –она его заинтриговала.

– Сиена приглашает тебя на ужин. Сегодня вечером. Придешь? – Кэш нахмурилась, видимо подружка добавила еще кое-что, – можешь даже не один. Возьми с собой кого-нибудь.

Он кивнул. Это будет интересно и вновь отдает самоистязанием.

– Крис? Наверное. Я узнаю. Если что уберешь лишние тарелки со стола. В чем проблема? Да-да, давай пока. Что?! Фотографию не пришлю, мы уже вышли, и я не буду возвращаться назад. Пока. Сиена! Пока, ну я не одна!

Диалог с далекой собеседницей вышел презабавный.

– Извини, она любит поболтать. Просит, чтобы я прислала ей фотографии.

Она чего-то не договаривала и это что-то очень веселило ее, это было видно по глазам. Они были такими, как когда она улыбалась и смеялась.

– А ты? Мы можем вернуться.

– А что я? Дело совершенно не во мне.

– Тогда в чем?

Лекс открыл перед ней дверь, дожидаясь, когда она сядет в машину. Девушка поравнялась с ним и легкомысленно дернула плечиком, скользнув по его груди взглядом, а потом совершенно нагло посмотрела ему в глаза и добавила:

– Я написала ей, что тут отличный вид, но в тот момент в помещении был ты. Я же не могу просить тебя вернуться назад и раздеться, переодевшись в халат. Это как минимум неудобно и странно, а как максимум пошло и отдает ощутимым кокетством.

Кэш все-таки села в машину, оставив улыбнувшегося Лекса на улице. Он чуть помедлил, закрывая за ней дверь. Это уже выглядело, как кокетство, и еще она смеялась над собой. Все-таки признала, что смотрела не на фикус.

– Я не знаю, как воспринимать это, то ли как оскорбление, то ли как комплимент. Меня только что сравняли с обстановкой прачечной.

Лекс завел двигатель, накинув ремень безопасности. Бессмертие-бессмертием, но дорожные камеры никто не отменял. Штрафы – не страшно, но вот прав могут и лишить. Он не любит перемещаться по городу с водителем.

Кэш только пожала плечами в ответ на это, подобно ему перекидывая ремень и закрепляя его в замке. Она смотрела на него и с коварным выражением глаз продолжила:

– это комплимент. Я бы на их месте сфотографировала тебя и добавила это фото в рекламные проспекты –клиентов у них после этого хода существенно прибавится.

Лекс усмехнулся, выруливая на главную дорогу. Ему еще не делали комплименты подобным образом.

– Кэш, я не буду делать вид, что не вижу, как ты смеешься пусть и беззвучно. Если это попытка смутить меня, то у тебя ничего не выйдет. Попроси меня, и мы вернемся.

Кэш только смешливо улыбнулась, кивнув на это. Это была не попытка обескуражить его. Она и в самом деле загляделась, но просить бы не стала – это нехорошо, да и глупо. Сиена немаленькая, дорисует все в своем воображении этим вечером, за ужином.

– Сейчас сверни, пожалуйста, налево, а потом через два поворота вновь направо.

– Поедем дворами?

– Да, так быстрее. В этот час на главной дороге, – она показала на экран навигатора, проведя вдоль виртуальной трассы протяженную линию, – пробки! Себе дороже совать туда свой нос на машине. Въедем без проблем, но потом будет проще бросить тачку.

Глава 11

В квартире Сиены как всегда шумно и весело. Кэш не могла представить ее с Марком дом как-то иначе, так чтобы в помещении было меньше шести человек, без музыки, без танцев, без вина и без угощений.

Сегодня же их было не меньше десяти.

Крис немного задерживался, поэтому Кэш приехала одна. Пора было начать всем сердцем ненавидеть политику. Она его практически не видит и они все же реже появляются вместе.

Она отдернула юбки шифонового платья, решив надеть его впервые за этот год, чтобы отдать дань уходящему лету. Дверь распахнулась и появилась гостеприимная хозяйка, веселая и смеющаяся, румянец на щеках свидетельствовал о том, что они уже пригубили вина и Кэш пожалела, что не сделала тоже самое еще дома.

– Рада тебя видеть. – Кэш коснулась губами щеки подруги, прижав ее к себе на мгновение, та проделала тоже самое и забрала у нее бутылку вина и пакет с ароматным сыром.

В доме пахло просто замечательно: едой, вином, чуть-чуть духами, домашним парфюмом и все еще летним воздухом, врывающимся сквозь распахнутые двери, ведущие на открытую мансарду крыши с организованным на ней патио.

– И я тебя. Проходи! Почему ты одна? Где Крис и твой воображаемый друг?

Кэш проследовала за подругой в дом, ей тут же вручили бокал вина. Она оглядела собравшихся людей, все кругом свои и только четы Кьетов, вампира и мага, не наблюдалось среди присутствующих гостей.

– А где Керри и Ниран?

Кэш сделала глоток розового шампанского, с удовольствием задерживая во рту жидкость с бьющими в ней пузырьками.

– Дома, – ответили ей хором, – у них что-то типа медового месяца.

– А-а! – глупо протянула она, чувствуя себя невероятно счастливой и беззаботной.

Тогда на самом деле не стоит удивляться их отсутствию. Они только недавно нашли друг друга и, судя по всему, наверстывают все то время, что он отчаянно добивался ее, а она в упор не желала поддаваться на его ухаживания.

– Так, где твой друг? У нас в гостях целых две! Две! Ты слышишь?! Незамужние девушки.

Кэш кивнула. Мысль пригласить Лекса – теперь не выглядела такой уж потрясающей в своей затее. Тогда ей хотелось видеть его рядом, сейчас тоже, но не в объятиях какой-нибудь девицы!

– Ну, он же воображаемый, он здесь. Вот стоит рядом. – Кэш показала глазами рядом с собой, тут же весело улыбнувшись на сердитый взгляд Сиены. – Не переживай, заверил меня, что придет. Я сказала ему адрес. Он большой мальчик. Не за руку же мне его водить?!

– Почему я его не знаю?

– Я сказала, что ты его знаешь. – Кэш сделала еще один глоток шампанского. – Когда он придет, ты сможешь убедиться в этом.