Бурный XVI век. Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи

«Сын мой, я так давно хотел тебя увидеть»

Император Фридрих III Габсбург скончался 19 августа 1493 года в австрийском городе Линц в возрасте 78 лет. Императору плохо вылечили больную стопу, в результате чего она воспалилась. Придворные хирурги ампутировали ее, но не смогли предотвратить распространение гангрены. Свидетели говорили, что из-за сильного смрада слуги отказались ухаживать за императором. Фридрих III в буквальном смысле умер от кровопотери в полном одиночестве.

Сразу после смерти отца на Максимилиана обрушилось много дел. Курфюрсты объявили его королем Священной Римской империи на семь лет раньше, что сделало его также престолонаследником Священной Римской империи. Тем временем французский король Карл VIII нацелился на Неаполитанское королевство, в результате чего борьба за власть между французами и Габсбургами сместилась с севера Европы на юг.

Тот, кто получал контроль над Италией, получал и прямой контроль над Средиземным морем и международной торговлей с Востоком. Гражданская война в Нидерландах в это время завершилась, но большинство нидерландцев продолжали считать Максимилиана иностранным узурпатором. Максимилиан поручил своему сыну Филиппу управлять завоеванными бургундскими землями, а сам сосредоточился на Италии, в частности на расположенном на севере Миланском герцогстве.

Миланским герцогством в этот период правил богатый герцог Лодовико Сфорца, имевший прозвище Il Moro ^[26] и, по слухам, отравивший своего племянника, чтобы завладеть престолом. У герцога имелась незамужняя двадцатидвухлетняя племянница Бьянка Сфорца, представлявшая собой очень выгодную партию. Для габсбургского короля Священной Римской империи Бьянка была the best of both worlds ^[27]: молода, очень привлекательна, брак с ней сразу обеспечивал Максимилиану твердое положение в Италии.

Стратегические горные переходы через Альпы пролегали рядом с герцогством, что должно было умерить итальянский экспансионизм Карла VIII. Ко всему этому имелось еще одно неоспоримое преимущество: вступив в брак с прелестной Бьянкой, Максимилиан получал сказочное приданое в размере 300 000 золотых дукатов и десятки очень дорогих ювелирных украшений, что наконец-то наполнило бы казну Габсбургов.

Максимилиан третий раз менее чем за 20 лет отправил посла для заключения брака по доверенности. Миланцев не огорчило отсутствие самого Максимилиана. Леонардо да Винчи, бывшему придворным художником герцога Милана с 1482 года, было поручено оформить незабываемый праздник, дабы затмить легендарные бургундские свадьбы. Ко дню бракосочетания, назначенному на 30 ноября 1493 года, на пути в собор были построены высокие колонны с фамильными гербами Габсбургского и Миланского домов.

Над улицами развевались сотни родовых флагов Сфорца. Бьянка Сфорца в усыпанном бриллиантами и жемчугами головном уборе и в атласном подвенечном платье со шлейфом длиной несколько метров прибыла к Миланскому собору в карете. Перед каретой шествовала процессия из десятков придворных, советников герцога и членов дома Сфорца.

Во время венчания, которое проводил архиепископ, у алтаря стоял не один представитель Максимилиана, а целых два. Они следили за тем, как Мельхиор фон Меккау, епископ Бриксенского епископства в Южном Тироле, служивший советником короля Священной Римской империи, надел обручальное кольцо на безымянный палец Бьянки, а затем, с помощью архиепископа, водрузил ей на голову тяжелую королевскую корону. Максимилиан не поскупился. Золотая корона для Бьянки обошлась ему в 100 000 дукатов и была украшена в соответствии с его указаниями рубинами, жемчугом и бриллиантами. Навершие короны было украшено миниатюрным земным шаром с христианским крестом.

После благословения Бьянка вышла из собора под балдахином, отороченным мехом белого горностая. Колокола всех миланских церквей звонили под громкое ликование горожан и многократные пушечные выстрелы. Три года спустя после того, как брак Максимилиана с Анной Бретонской был разрушен, Бьянка стала новой королевой Священной Римской империи. Русский посол и папский нунций подтвердили, что это была бесподобная свадебная церемония, а французский посол даже утверждал, скорее всего неофициально, что блеск и великолепие свадьбы Бьянки затмили все французские королевские свадьбы.

Через месяц после венчания Бьянка отправилась на знакомство со своим супругом. Монаршие особы всегда путешествовали с размахом. Поэтому обоз, с которым Бьянка пересекала Альпы, состоял как минимум из 600 лошадей и 70 мулов. Они везли ее приданое, в составе которого были серебряная ванна, сотни сундуков с платьем и различная мебель. Проделав долгий и утомительный путь через заснеженные Альпы продолжительностью более 400 километров, обоз прибыл в резиденцию Габсбургов в Инсбруке в Южном Тироле. Максимилиан в этот момент был занят отвоевыванием у венгров захваченных ими австрийских земель. Он вообще не спешил встретиться с новой супругой, поскольку уже добился цели. В результате брака он обзавелся очаровательной двадцатидвухлетней супругой, добился влияния в Миланском герцогстве и пополнил свою казну.

По этой причине Максимилиан приехал к жене только весной 1494 года. Впрочем, это не помешало Бьянке в ожидании его приезда проводить время в Инсбруке на всевозможных рыцарских турнирах, балах и охоте. Официальная свадебная церемония состоялась 16 марта 1494 года в соборе Святого Иакова в Инсбруке. Первая встреча супругов была непродолжительной и носила деловой характер. Максимилиан коротко пообщался со своей третьей женой. Бьянка удалилась в свою опочивальню, а затем к ней присоединился супруг для того, чтобы провести вместе с ней брачную ночь.

Из Инсбрука Максимилиан и Бьянка отправились в Нидерланды, чтобы объявить Филиппа, которому исполнилось 16 лет, правителем Нидерландов. Они прибыли в Маастрихт, где встретились с Филиппом и Маргаритой. Маргарита не виделась с отцом 11 лет, а Филипп – пять.

Встреча прошла по правилам бургундского придворного этикета: сдержанно, отчужденно и под строгим контролем. Филипп преклонил колени и приветствовал отца следующими словами: «Господин и отец мой, добро пожаловать». Отец дважды облобызал его и торжественно ответил: «Сын мой, я так давно хотел тебя увидеть». Максимилиан также дважды облобызал Маргариту, которую сопровождали фрейлины и няня. На этом все завершилось. Королевский конвой продолжил свой путь в Антверпен, где должно было состояться официальное чествование Бьянки как новой королевы Священной Римской империи.

Красотой Бьянки восхищались, но в соответствии со строгим протоколом бургундского двора поведение и правила общения королевы играли ключевую роль в предназначенной ей символической функции.

Прежде всего, королеве следовало быть добродетельной. Этому идеалу молодая Бьянка вряд ли соответствовала. Максимилиан откровенно называл поведение супруги «ребяческим». Современники описывали ее как капризную, расточительную и инфантильную женщину, которую интересовали только украшения, духи, наряды, сладости и развлечения. Бьянка была марионеткой в кукольном театре, у которой, в отличие от Марии Бургундской, совсем не было влияния на супруга. Позже, когда выяснилось, что Бьянка бесплодна, супруг полностью охладел к ней: Максимилиан не вправе был претендовать на Миланское герцогство как наследник, не имея сына или дочери от Бьянки.

Деньги не задерживались в изящных руках Бьянки, и она молниеносно увеличила семейные долги. В частности, согласно одному из отчетов, предоставленных Максимилиану, Бьянка за один день потратила не менее 300 000 флоринов, что соответствовало сумме свадебного подарка Кельна молодоженам. Максимилиан был вынужден заложить королевские драгоценности для оплаты долгов супруги, но это не помогло умерить molto vivace ^[28] расточительность Бьянки. Супруга Максимилиана не умерила свой пыл и стала приобретать украшения, наряды и мебель в долг. Поговаривали, что она оставляла в качестве залога свое нижнее белье. Купцы стали отказываться от поставок ко двору или продажи в долг.

Несмотря на то что король на четверть уменьшил долю супруги в долгах, ему пришлось с грустью следить за опустошением собственной мошны, и вполне может быть, что он проклинал себя за то, что потратил столько денег на свадебную корону для своей невесты.

Этот брак утратил свое значение для Максимилиана после того, как дядя Бьянки герцог Лодовико Сфорца был изгнан из Милана и попал в плен к французам. Максимилиан принял решение держать свою расточительную супругу на безопасном расстоянии. Бьянка была вынуждена переселиться в инсбрукский замок Максимилиана Гинтерер.

Бьянка редко виделась с Максимилианом и не отказывала себе в еде. Одинокая и бездетная, она умерла в Инсбруке от несварения желудка 31 декабря 1510 года. В апреле этого же года ей исполнилось 38 лет. Ее брак с Максимилианом продлился 17 лет, но в последнее десятилетие этого брака они с супругом встречались от силы пять раз. Максимилиан отказался принять участие в ее похоронах.

Филипп Croit Conseil  ^[29]

Торжественная церемония в честь совершеннолетия Филиппа состоялась в столице Брабанта Лёвене 9 сентября 1494 года. Торжественный визит в Лёвен стал первым в длинной череде торжественных въездов, которые в общей сложности продолжались девять лет и завершились лишь в 1503 году. В центре Лёвена собралась огромная толпа поглазеть на процессии, выступления и турниры, организованные в честь нового герцога Бургундских Нидерландов. Юный Филипп приехал на площадь Гроте-Маркт, спешился и вошел в церковь Святого Петра, где должна была состояться церемония. Он встал на колени на бархатный ковер перед алтарем и торжественно поклялся уважать привилегии жителей и соблюдать церковные уставы.

После клятвы мэр Марбе встал на колени перед Филиппом, вручил ему меч и попросил посвятить его в рыцари. Филипп передал меч отцу, который вернул его обратно в знак того, что он официально объявлен совершеннолетним и имеет право посвящать в рыцари и носить титул эрцгерцога.

По завершении церемонии Филипп выступил с возведенной перед ратушей кафедры и громко объявил о том, что будет соблюдать привилегии Брабантского герцогства. Он также объявил, что отказывается от Великой привилегии 1477 года и будет жаловать городам отдельные привилегии, чтобы это не было в ущерб его власти. Регентство Максимилиана закончилось, и все жители надеялись, что Филипп Красивый сможет обеспечить экономический рост Бургундских Нидерландов. Но у юного монарха было мало политического опыта. Многие опасались, что Филипп станет игрушкой в руках совета министров, также известного как Совет мудрых. Состав совета включал 33 дворянина, духовенство и нескольких юристов. Их обязанность заключалась в консультировании Филиппа при принятии административных решений.

Гофмейстер Оливье де Ламарш дал Филиппу прозвище Philippe Croit Conseil, которое его критики перевели как «Филипп Доверчивый». Это прозвище будет постоянно преследовать Филиппа. Действительно ли герцог был доверчивым и послушным правителем, слепо следовавшим указаниям министров? Оливье де Ламарш утверждал, что он подразумевал нечто противоположное. Гофмейстерское «Croit Conseil» должно было выражать одобрение осмотрительного политического курса Филиппа, который, в отличие от своего отца Максимилиана, правил своими землями не столь властно и непредсказуемо. Более того, гофмейстер использовал для прозвища Филиппа написание «Croy conseil», вероятно отсылая к сеньору де Шьевру и министру финансов Гийому де Крою, человеку, имевшему огромное влияние на Филиппа. Семья де Крой с годами установила тесные связи с Бургундской династией и при Филиппе Добром сумела добиться огромного влияния и разбогатеть.

Действительно ли де Ламарш хотел сказать, что Филипп покорно повторял то, что ему нашептывал Гийом де Крой? Венецианский посол Виченцо Квирино после знакомства с Филиппом отзывался о нем как о «добром, щедром, чистосердечном и дружелюбном герцоге». Другие, в том числе служивший при испанском дворе Пьетро Мартире д’Ангьера, порицали Филиппа, считая его слабым монархом, находившимся под постоянным давлением советников, «которые, как мы предполагаем, были подкуплены французами», намекая на сторонника французов Гийома де Кроя. Испанский посол Гомес де Фуэнсалида писал, что «без помощи архиепископа [Франсуа Бюслейдена] Филипп бы даже не умел вести себя за столом», намекая на священника-дипломата ван Бюслейдена, который воспитывал Филиппа вслед за Маргаритой Йоркской.

Мнения о политических качествах Филиппа до сих пор расходятся. Был ли он неуверенным в себе политиком, который делал то, что ему внушали советники, или же он самостоятельно принимал свои решения и руководил правительством? Очевидно, что и Филипп, и его советники стремились избавиться от руки Максимилиана, который, как и Карл Смелый, отличался авторитарностью. В отличие от отца Филипп стремился принимать во внимание мнение своих советников и полагался на их опыт. Советникам же надоели высокие налоги и постоянная угроза войны с Францией, нависавшая вечной тенью над Бургундскими Нидерландами во время неспокойного регентства Максимилиана. Учитывая все это, изображать Филиппа слабым политическим персонажем было бы несправедливо. Филипп, получивший прозвище Красивый только после смерти, своей политической авторитарностью опередил своего отца Максимилиана.

После потери Миланского герцогства Максимилиан изо всех сил стремился противостоять экспансии французов в Италии. Решение проблемы он нашел у себя дома. Габсбургский император принял решение выставить на международную политическую шахматную доску два своих главных актива: сына, Филиппа Красивого, и дочь, Маргариту Австрийскую.

Изабелла Кастильская и Фердинанд Арагонский

В XV веке Испания не являлась единым королевством. Широкий полуостров был поделен между тремя коронами – Арагонской, Кастильской и Португальской. Как и вся Европа, эти земли были похожи на пестрое лоскутное одеяло. Ситуация изменилась в 1469 году, когда шестнадцатилетний принц Фердинанд Арагонский сочетался браком со своей троюродной сестрой Изабеллой, очень набожной, также приходившейся младшей единокровной сестрой Энрике IV Кастильскому. Брак был заключен тайно, без разрешения короля Энрике ^[30]. На данный брак также требовалось разрешение папы римского, поскольку Фердинанд и Изабелла состояли в кровном родстве. Их семьи принадлежали к династии Трастамара, правившей Кастильским и Арагонским королевствами. У Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской был общий прадед, а сами они приходились друг другу троюродными братом и сестрой.

Король Кастилии Энрике IV, носивший презрительное прозвище Бессильный, скончался через пять лет после бракосочетания Изабеллы. Это прозвище было дано Энрике IV из-за его бесплодия. Со смертью Энрике Изабелла и Фердинанд получили возможность навсегда объединить Кастилию и Арагон.

Арагонское королевство, в состав которого входили Каталония, Арагон и Валенсия, было одним из самых процветающих в Европе благодаря торговому судоходству через Средиземное море. Правда, из-за высокого уровня урбанизации королевству пришлось сталкиваться с различными эпидемиями, включая чуму, неурожаем, голодом и народными восстаниями. В результате этого к Кастилии, площадь и население которой были примерно в четыре раза больше площади и населения Арагона, постепенно перешло политическое и экономическое влияние. Единственным шипом в боку королевской четы оставалось расположенное в южной части полуострова королевство Гранада, которое находилось в руках мавров.

Реконкиста

Мавры завоевали юг Испании в 711 году. Мавританское завоевание было остановлено Карлом Мартеллом в 732 году в битве при Туре. Мавры отступили и остановились в расположенном на юге Иберийского полуострова королевстве Гранада. Испанцам потребовалось более 700 лет на то, чтобы изгнать их из Гранады. Сразу после бракосочетания в 1469 году Изабелла и Фердинанд объявили себя «спасителями христианства», чтобы заручиться политической и финансовой поддержкой папы римского для отвоевания Гранады. Реконкиста Гранады началась в 1482 году. Эта борьба продолжалась одиннадцать лет, и в 1493 году испанская армия численностью 60 000 солдат наконец-то завоевала последний оплот мавров на Пиренейском полуострове. Завоевание Гранады имело огромное экономическое значение, поскольку теперь испанские торговые суда могли безопасно ходить через Гибралтарский пролив от Кадиса на западе до Неаполитанского королевства, которое называли «зернохранилищем Европы».

Эта победа стала новостью мирового уровня, которую радостно приветствовала вся Европа. Впервые после завоевания Константинополя Османской империей в 1453 году христианскому монарху удалось победить «исламских еретиков» в Европе. Изабелла смогла расширить границы Кастильского королевства и занять две трети Пиренейского полуострова. Вопреки расхожему мнению именно Изабелла, а не Фердинанд задавал тон. Перед бракосочетанием Фердинанд подписал брачный договор слишком поспешно, в результате чего ему пришлось смириться с положением принца-консорта своей будущей супруги. Несмотря на то что после заключения брака это условие договора было пересмотрено, политическая власть Фердинанда в Кастилии оставалась ограниченной. То, что Изабелла унаследовала трон своего сводного брата Энрике IV после его смерти в 1474 году и стала reina propietaria ^[31], оказалось возможным в основном за счет ее супруга Фердинанда.

Будучи королевой, Изабелла позаботилась о правопреемстве. Она объявила законной наследницей свою четырехлетнюю дочь, которую также звали Изабеллой, и лишила детей Фердинанда, родившихся до их брака, права претендовать на кастильский трон. Фердинанду было позволено лишь быть регентом в течение определенного времени. Брак Изабеллы и Фердинанда привел к объединению их королевств, но фактически Кастилия и Арагон продолжали существовать независимо друг от друга под девизом «Monta tanto, tanto monta»^[32].

Управление в Кастилии и Арагоне осуществляли Кортесы (Cortes) – коллегиальные органы с собственным законодательством и судами.

Фердинанду удалось лишь настоять на том, чтобы все официальные документы Кастилии и Арагона подписывались обоими монархами. Подпись Фердинанда должна была стоять на документе первой. Весьма скромное утешение за оскорбленную мужскую честь.

В обществе, где правили исключительно мужчины, Изабелла вела себя как «мужеподобная женщина» «с мужским сердцем, но в женском платье». После нападения на Фердинанда в 1492 году Изабелла поклялась, что «никогда больше не будет бриться», если он выживет после ранения в шею. Возможно, Изабелла подразумевала усики, которые росли у нее над верхней губой и придавали ей, как и жившей после нее штатгальтеру Маргарите Пармской, мужеподобие.

Для Изабеллы и Фердинанда 1492 год был несомненно удачным. Испанской королевской чете удалось присоединить королевство Гранада к своим землям 2 января, а десять месяцев спустя Христофор Колумб открыл новый континент. Генуэзцу потребовалось семь лет, чтобы убедить Изабеллу профинансировать его путешествие в Китай и на Восток западным морским путем.

До этого Колумб обращался к королю Португалии, но того не заинтересовало предложение мореплавателя. Изабелла же в конце концов дала согласие. Казна пустовала, поэтому ожидалось, что новый торговый маршрут поможет наверстать упущенное и возобновить приток денег в страну. Глубоко религиозная королева не имела ничего против распространения христианства в других, доселе неизвестных землях. Согласно составленному Изабеллой договору, все открытые земли переходили в собственность Кастилии. При этом основная часть средств на финансирование путешествия Колумба выделялась из арагонской казны. Таким образом, Изабелле практически не пришлось нести никаких трат, но поскольку привилегии были предоставлены Колумбу от ее имени, все будущие доходы должны были поступать напрямую в казну Кастилии. Экспедиция Колумба отчалила на трех каравеллах – «Санта-Мария», «Нинья» и «Пинта» – из портового городка Палос-де-ла-Фронтера на юге Испании.

Поход через Атлантику занял два месяца и завершился громким криком одного из членов экипажа, который увидел землю.

Открытие совершенно нового континента, который путешественник Америго Веспуччи впоследствии окрестил Mundus Novus, что означает «Новый Свет», положило начало в Испании Siglo Oro ^[33], во многом благодаря открытию большого количества месторождений драгоценных металлов. Папа Александр VI в 1492 году также присвоил Изабелле и Фердинанду почетные титулы Reyes Católicos ^[34] за объединение Испании, изгнание мавров, запрет иудаизма в Испании и за объявление о намерении организовать крестовый поход против Османской империи. Испанские монархи выросли до уровня таких ключевых европейских игроков, как французы и Габсбурги. В придачу к этому Изабелла и Фердинанд стали абсолютными чемпионами мира по распространению христианства.