По тонкому льду

Предающий Родину должен всегда помнить, что, будь он чудом из чудес, придет все равно пора, когда надобность в нем у

врага минует. И тут же встанет вопрос: как поступят с ним? Чем преданнее служил он хозяевам, чем успешнее выполнял их задания, чем ближе они подпускали его к себе и к своим тайнам, тем безжалостнее будет приговор.

Женщин пропускаю всегда вперед. Кроме жены… Жена не в счет, она свой человек.

Первую скрипку мы узнали сразу. Да и нельзя было ее не узнать: она была единственной.

Оказывается, чтобы разобраться в человеке, нужно сделать его начальником.

А равнодушие штука страшная. Оно убивает самое

горячее начинание, оно не оставляет места чистосердечию, оно порождает

льстецов, честолюбцев, при нем расцветают стандарт, бюрократизм...

Я могу более или менее терпеливо выдерживать несправедливые наскоки и выходки какого-нибудь ретивого начальника, а Дим-Димыч не таков. Он не даст спуску самому наркому. Мне Дим-Димыч говорит: «Ты, Андрюха, терпелив, как бог», – и я не знаю, хорошо это или плохо.

- Слава, товарищ старший лейтенант, товар невыгодный: стоит дорого, сохраняется плохо.

Я помню лишь те обиды, которые надо помнить, и забываю те, которые надо забыть.

Оказывается, чтобы разобраться в человеке, его надо сделать начальником.

Слава, товарищ старший лейтенант, – вновь заговорил Дим-Димыч, – товар невыгодный: стоит дорого, сохраняется плохо.