Пять ходов вперед. От личного успеха к успеху в бизнесе

Ход 1
Научитесь познавать себя

Глава 1
Кем вы хотите быть?

Я уверен: вопросы лучше ответов, потому что вопросы стимулируют желание учиться. В конце концов, разве смысл обучения не в том, чтобы помочь вам получить желаемое? Разве начать нужно не с того, чтобы выяснить, чего вы хотите и чему должны научиться, чтобы это получить?

Рэй Далио, автор книги «Принципы: Жизнь и работа»^[8]. Инвестор, который в 2012 году вошел в список 100 самых влиятельных людей мира по версии журнала Time.

Майкл Дуглас, сыгравший Гордона Гекко в фильме «Уолл-стрит» 1987 года, говорит Баду Фоксу, которого играет Чарли Шин: «Речь не о бизнесменах с Уолл-стрит с доходом в 400 000 долларов в год, которые летают первым классом и чувствуют себя комфортно. Я говорю о ликвидности. О тех, кто достаточно богат, чтобы иметь собственный самолет».

Некоторые люди читают эту цитату и думают: «Зарабатывать 400 000 долларов в год и чувствовать себя комфортно – звучит как мечта, ставшая реальностью». Другие вообще ничего не говорят и утверждают, что их не интересуют материальные вещи. Третьи бьют себя в грудь и кричат небесам, что у них будет собственный самолет. Для меня важно ваше мнение, поскольку все ваши решения продиктованы целью, которой вы хотите достичь.

Если мне задают вопрос, неважно старшеклассник или генеральный директор компании стоимостью 500 миллионов долларов, я отвечаю: «Все зависит от того, насколько честно вы готовы ответить: кем вы хотите быть?»

В этой главе я постараюсь дать четкий ответ на этот вопрос. А также покажу, как вернуться к школьной доске и создать для себя новое видение жизни, которое вдохновит вас и заставит действовать. Я объясню, почему составление плана и приверженность ему высвободят вашу энергию и дисциплину – они вам еще понадобятся.

Отвечайте на вопросы, чтобы раскрыть самое глубокое желание

Ничто не имеет значения, если вы не понимаете, что вас заводит и кем вы хотите быть. Слишком часто консультанты и лидеры мнений утверждают, что все люди хотят одного и того же. Когда я разговариваю с генеральным директором или учредителем фирмы, то начинаю с вопросов. Прежде чем давать какие-либо рекомендации, я собираю максимум информации о человеке, кем он хочет быть, чего хочет от жизни.

Понимаю: не все точно знают, кем хотят быть. Не иметь всех ответов сразу – вполне нормально. Помните, что данный вопрос – и каждый ход, описанный в книге, – это процесс. Все примеры и истории, представленные в книге, адресованы вам. Они заставят вас задуматься и лучше понять себя. Если у вас нет четкого ответа в эту минуту, вы находитесь в большинстве. Все, о чем я прошу, – сохранять непредвзятость и продолжать чтение, чтобы в свое время ответить на этот вопрос.

Цель первого хода – определить, что для вас важнее всего, и помочь составить стратегию, соответствующую вашему видению и целеустремленности. Я могу повлиять на вас или заставить сомневаться в решениях и способах, которые вы выбрали для реализации своего видения, но только от вас зависит желание трудиться, меняться и мыслить шире.

Кем вы хотите быть?

По мере того как вы продолжите задавать себе этот вопрос, ответ будет определять степень срочности. Если вы хотите построить маленький семейный магазинчик на углу, вам не стоит относиться к бизнесу как к войне, и вы можете не переживать из-за такого подхода. Если вы хотите взорвать отрасль, вам лучше вооружиться правильной историей, правильной командой, правильными данными и правильными стратегиями. Потратьте время, чтобы прояснить свою историю – особенно важно выяснить, кем вы хотите быть, – иначе вы не сможете воевать за свою главную идею, если дела пойдут неважно. А в бизнесе такое встречается нередко.

Сделайте боль движущей силой

Я мог бы сидеть здесь и рассказывать вам о жизни, которую вам довелось бы однажды прожить. Разговоры о машинах, самолетах и знаменитостях, с которыми вы встречаетесь в будущем, звучат замечательно, но чтобы добраться туда, вам придется перенести больше страданий, чем вы можете себе представить. Самые выносливые, кто лучше всего переносит боль – дают себе наивысшие шансы на победу в бизнесе.

Многие люди становятся циниками, прожив несколько лет самостоятельно, без родителей. Это отвратительно, но я слишком часто видел, как это происходит. У всех нас есть большие мечты, и мы строим множество планов. Но когда сама жизнь встает на нашем пути, и планы сбываются не так, как мечталось, мы теряем веру и забываем, кем хотим быть. И это тоже вредит способности совершать следующие ходы.

Мы можем даже начать думать: «Какой смысл говорить, что я собираюсь сделать нечто грандиозное, если не смогу довести дело до конца? Лучше просто целиться пониже и не рисковать».

Единственное, что отделяет вас от величия, – это его видение и план достижения. Когда вы боретесь за дело, мечту, нечто большее, чем вы сами, вас захлестывают энтузиазм, страсть и радость, которые делают жизнь крутым приключением. Главное – найти свое дело и понять, кем вы хотите быть.

Летом 1999 года мне было 20 лет, и я демобилизовался из армии.

Мой план: стать ближневосточным Арнольдом Шварценеггером. В том июне я не сомневался, что стану следующим «Мистером Олимпия»^[9], женюсь на Жаклин Кеннеди, буду актером, а в конце концов – губернатором штата Калифорния.

Первый шаг для реализации моего плана – работа в местном спортзале. Тогда я надеялся, что там меня скорее заметят. В то время самой большой фитнес-сетью в районе была Bally Total Fitness. С помощью сестры я получил предложение от Bally из Калвер-Сити. Вероятно, это был самый маленький и самый старомодный спортзал Bally в Калифорнии.

Со временем меня повысили и перевели в самый большой спортивный зал Bally, расположенный в Голливуде. Мой план сработал! Поскольку я все лучше и лучше продавал абонементы, то зарабатывал 3500 долларов в месяц. По сравнению с тем, что я получал в армии, это смахивало на миллионы.

Однажды мой начальник Робби предложил мне должность помощника управляющего в Bally в Чатсуорте, в тридцати милях от Голливуда. Он хотел, чтобы я перевернул работу клуба: на тот момент выручка филиала составляла лишь 40 % от месячной цели.

Я не хотел ехать в Чатсуорт. Я мечтал о должности менеджера выходного дня в Голливуде – его доход был 55 000 долларов в год. Робби пообещал, если я изменю ситуацию в Чатсуорте, то работа мечты будет моей. Единственным моим конкурентом на желанную должность был давний сотрудник по имени Эдвин. Пока я превосходил его по выручке, можно было рассчитывать, что мне удастся стать менеджером выходного дня в Голливуде.

Быстрая перемотка на 90 дней вперед. Нам удалось изменить ситуацию в Чатсуортском клубе, увеличив его ежемесячный доход с 40 % до 115 %. Я был почти на вершине списка лидеров всей компании, намного опережая Эдвина. Когда мне позвонил Робби, чтобы назначить встречу, я предположил, что руководство компании довольно результатами. Мои планы сбывались. Я собирался встретиться с легендой фитнеса Джо Уайдером, меня должен был заметить крупный голливудский агент, мне предстояло начать актерскую карьеру и встретиться с Кеннеди. Я живо помню предвкушение, которое испытывал в тот полдень перед встречей с Робби.

Войдя в кабинет начальника, я моментально понял: что-то не так. Передо мной был совсем не тот парень, который обещал мне должность, если я превзойду Эдвина.

«Это просто паранойя, – успокоил я себя. – Вспомни о кредите доверия и выслушай, что он скажет».

«Патрик, я так горжусь, что ты и твоя команда совершили за последние 90 дней, – сказал Робби. – Я хочу, чтобы ты остался там еще на полгода и вывел Чатсуортский клуб на новый уровень».

«Что вы имеете в виду? – спросил я его. – Я же ясно дал понять, что хочу получить должность менеджера выходного дня в Голливуде».

«Эта вакансия, – ответил он, – уже закрыта».

В тот момент моя кровь вскипела. Я не мог поверить, что взрослый мужчина может спокойно смотреть мне в глаза после того, как отказался от данного слова. И я был в ужасе, потому что так сосредоточился на достижении цели, что даже не задумывался, что буду делать, если ничего не получится.

Кому досталась должность? Вы угадали: Эдвину. Почему? Эдвин работал в Bally шесть лет, а я всего девять месяцев. Никто не обратил внимания на мои достижения и на то, как я обставил Эдвина в национальной таблице лидеров. Никто не счел важным, что, по объективным данным, именно я заслужил позицию.

Честно говоря, и сейчас поступок Робби кажется мне неэтичным. Поскольку ему приходилось следовать предписаниям корпорации, то он действовал как политик. Но из той ситуации я извлек хороший урок. Мне крупно повезло: в молодом возрасте узнать, что у корпораций есть свои планы, и что продвижение по служебной лестнице редко основано только на заслугах. Робби понял, что я в ярости, и попросил меня выйти из офиса, чтобы остыть. Я пошел к парковке и попытался собраться с мыслями: представил, как случившееся будет диктовать мне дальнейшую жизнь. У меня в голове прокручивался фильм о будущем, но я не мог понять, чем все закончится, если приму предложение Робби. Тогда я этого не понимал, но уже обдумывал дальнейшие действия. Единственная проблема состояла в том, что я реагировал на чужой ход, а не совершал его по собственной инициативе. Я вернулся в его кабинет и спросил: «Это решение окончательное?». Он подтвердил.

Тогда я посмотрел ему в глаза и сказал, что увольняюсь. Сперва он подумал, что я шучу, но я настаивал. Какой смысл работать там, где нет четкого понимания, что нужно делать, чтобы продвинуться в компании? Зачем подвергать себя таким страданиям? Именно тогда я осознал, что не смогу прожить ни дня, если моей судьбой будет распоряжаться другой.

На том этапе своей карьеры я размышлял не как победитель. Поскольку я не был способен думать дальше, чем на один-два хода вперед, то все еще оставался дилетантом. В результате, я будто окаменел. По дороге домой чувствовал себя так, словно принял худшее решение в жизни. Коллеги начали звонить мне, чтобы спросить, о чем, черт возьми, я думал. Моя семья тоже не могла в это поверить.

К тому времени, как я лег в постель той ночью, большая часть эмоций улетучилась, и я задался вопросом, что же делать дальше. Позже я научился не принимать решений сгоряча. К счастью, в тот вечер мне удалось успокоиться ровно настолько, чтобы обдумать дальнейшие действия. Когда я вспоминаю ту ситуацию, понимаю – это был решающий момент в моей жизни.

Мне предстояло заглянуть внутрь себя и понять, кем я хочу быть и куда двигаться. Список, который я составил, выглядел примерно так:

1. Я хочу, чтобы фамилия Бет-Дэвид стала значимой настолько, чтобы мои родители могли гордиться решением покинуть Иран.

2. Я хочу работать с людьми, выполняющими свои обязательства, особенно это касается руководителей, от которых зависит мой карьерный путь.

3. Мне нужна четкая формула, как добраться до вершины, основываясь исключительно на собственных результатах. Я не выношу сюрпризов и внезапного изменения оговоренных условий.

4. Я хочу создать команду, которой близко мое видение, чтобы понять, как далеко мы можем пойти вместе. Говоря это, я имею в виду и уже имеющихся товарищей, кому могу доверять на 100 %.

5. Я хочу зарабатывать достаточно денег, чтобы не зависеть от политики и планов других людей.

6. Я хочу прочитать все книги по стратегии бизнеса, чтобы видеть игру в более широкой перспективе и научиться минимизировать корпоративные издевательства.

Как только я осознал, кем хочу быть, я смог увидеть и свои следующие ходы. Первым шагом я решил найти работу в отделе продаж с оплатой по заслугам и четкими ожиданиями. Двадцать лет спустя могу сказать, что ясность приходит от принятия решений, которые согласуются с вашими основными убеждениями и ценностями.

Используйте ненавистников и сомневающихся, как положительный раздражитель

Я поделился историей об отказе мне в повышении, потому что хочу, чтобы вы подключились к собственной боли. Именно те моменты, когда вы чувствуете себя беспомощным, злым или грустным, дают ключ к вашему сильнейшему стимулу. Не стоит недооценивать мотивирующий потенциал стыда. Когда Илон Маск в 17 лет уехал из Южной Африки в Канаду, его отец не испытывал по отношению к старшему сыну ничего, кроме презрения. В статье Нила Штрауса из ноябрьского номера Rolling Stone за 2017 год Маск рассказывал о прощании с отцом: «[Отец] с удовлетворением сказал, что я вернусь через три месяца, что я никогда ничего не добьюсь и никогда никем не стану. Он постоянно называл меня идиотом. Кстати, это только верхушка айсберга».

Барбара Коркоран, магнат недвижимости, которую вы, возможно, видели в Shark Tank^[10], была одной из десятерых детей, выросших в семье «синих воротничков» в Нью-Джерси. В 1973 году ей было 23 года, и она работала официанткой в закусочной. Там она познакомилась с человеком, который одолжил ей тысячу долларов, чтобы открыть компанию по продаже недвижимости. Они влюбились друг в друга и собирались жить долго и счастливо. Если бы сценарий осуществился, думаю, что Коркоран построила бы приличный бизнес в сфере недвижимости. Но в 1978 году муж бросил Барбару и женился на ее помощнице. Чтобы подсыпать соли на рану, он сказал: «Без меня ты никогда не добьешься успеха». В интервью журналу Inc. в ноябре 2016 года Коркоран заявила, что ярость стала ее верным другом. «В ту минуту, когда мужчина говорил со мной свысока, я находилась в своей лучшей форме, – сказала она. – Что бы ни случилось, я собиралась получить от этого человека то, что хотела. Он не смел отвергать меня. Я бы этого не потерпела. Мысленно я спокойно говорила: «Да пошел ты».

Подобный тип неприятия и стыда может послужить чертовски сильным стимулом. Я хочу, чтобы вы вспомнили учителей, тренеров, начальников, родителей или родственников, которые подавляли вас на протяжении многих лет. Это не значит, что вы должны носить этот негатив с собой. Лучше используйте его в качестве ракетного топлива. Коркоран превратила неприятие в решимость. В результате она построила самую успешную фирму по продаже жилой недвижимости в Нью-Йорке и продала ее за 66 миллионов долларов. Потом она написала книгу-бестселлер и стала телезвездой в Shark Tank.

Как человек, инвестирующий в предпринимателей, Коркоран на самом деле ищет людей, которые подпитываются болью. Она считает, что детство в бедной семье – это преимущество. «Плохое детство? Да! Оно мне нравится, как страховой полис. Жестокий отец? Потрясающе! Выросли без отца? Еще лучше! Не у всех самых успешных предпринимателей было несчастное детство, но у некоторых оно было именно таким, и эти люди все еще злы».

Я не собираюсь легкомысленно относиться к вашей боли. Поверьте, в детстве я испытал достаточно стыда, чтобы хватило на всю жизнь. Это причиняло боль тогда и продолжается до сих пор. Обиды, оскорбления и жестокое обращение могут быть либо вашим оправданием, либо вашим топливом. И это чертовски эффективное топливо.

Покойный отец Майкла Джордана сказал: «Если вы хотите получить максимум от Майкла, скажите, что он ничего не может сделать». Угадайте, о чем Джордан больше всего говорил во вступительной речи в Зале славы через пять лет после ухода из НБА? Обо всех, кто его ненавидел и в нем сомневался. Он все еще не забыл обидчиков. Лерой Смит-младший занял его место в школьной команде, когда Джордана из нее исключили. Но Джордан научился так использовать боль в качестве источника энергии, что пригласил Лероя на церемонию. «Когда он попал в команду, а я – нет, мне хотелось доказать не только Лерою Смиту, не только себе, но и тренеру, выбравшему Лероя вместо меня: ты совершил ошибку, чувак, и я хотел убедиться, что он понял».

Маск, Коркоран и Джордан использовали боль как топливо. Вы можете сделать то же самое. Вспомните свои самые тяжелые моменты, когда вы заявили: «Никогда больше!» Воспоминание об этих переживаниях послужит вам источником энергии.

Я тоже все еще чувствую, что в моей жизни достаточно ненавистников, чтобы заполнить ими «Мэдисон-сквер-гарден»^[11]. Когда мне было 26, меня пригласили выступить с речью в моей альма-матер, средней школе Глендейла. Я столкнулся с психологом-консультантом, Дотти, которая спросила: «Почему ты здесь, Патрик? Чтобы послушать мотивационного оратора?» Затем она сказала, что всегда жалела моих родителей. Представляете: возвращаюсь в школу, чтобы рассказать историю своего успеха, а Дотти жалеет меня и вспоминает, как десять лет назад сочувствовала моим родителям, ведь я был заблудшим ребенком, лишенным мотивации и ориентиров.

В конце концов Дотти проводила меня в аудиторию, где 600 учеников жаждали услышать мотивационного оратора. Когда внезапно заместитель директора встал и начал представлять меня, выражение лица психолога было для меня бесценно.

Я не сказал Дотти ни слова в ответ. Вместо этого я сохранил ее как еще одну ненавистницу в череде тех, что постоянно возникают в моей жизни. Такие люди продолжают заводить меня. Вообще-то, у меня есть список претензий, которые окружающие годами предъявляли мне. Большинство предпочитает позитивные отзывы, чтобы стимулировать уверенность в себе, а у меня совершенно другой набор «утверждений» – исходящих от людей, которые сомневались во мне или пытались меня подавить. Чтение и перечитывание этого списка разжигает во мне такую страсть, с которой не сравнятся никакие деньги в мире.

Возможно, самым главным ненавистником в моей жизни был незнакомец. Когда мне исполнилось 23 года, отец перенес 13-й инфаркт. Я помчался в государственную больницу, в Окружной медицинский центр Лос-Анджелеса. Персонал там обращался с ним как с грязью. Я совсем потерял голову – бросался на них, швырял вещи. «Не шутите с моим отцом! Вы перешли черту!» Я был настолько неуправляем, что сотрудникам безопасности пришлось выпроводить меня из больницы. Во время моей истерики один парень сказал: «Если бы у тебя были деньги, ты обеспечил бы отцу лучшую страховку и нанять лучших врачей, чтобы они заботились о нем. Но ты не заплатил, потому он лечится на деньги налогоплательщиков. Это называется государственным медицинским страхованием».

После того как меня вышвырнули из больницы, я сидел в своем «Форде Фокусе», и слезы лились ручьем. Гнев сменился стыдом. Парень прав. Мой отец получал паршивое лечение, потому что у меня не было денег, чтобы обеспечить ему лучший уход. А денег у меня не было, потому что я проводил больше времени в ночных клубах, чем с клиентами. Я находился в низшей точке своей жизни. Женщина, на которой я собирался жениться, только что бросила меня. Долги по кредитным картам составляли 49 000 долларов. Минут тридцать я плакал, как ребенок, от жалости к себе и стыда. А после я наконец понял. В ту ночь прежний Патрик умер.

Все во мне изменилось. Боль помогла вспомнить каждую мелочь, которую я слышал в своей жизни: «1,8 баллов GPA. Неудачник. Тусуется с бандитами. Бедный Патрик, у него нет шансов. Разведенные родители. Мама на пособии. Ему пришлось пойти в армию, потому что у него не было другого выбора. Никогда никем не станет».

Тогда я поклялся, что мой отец никогда больше не будет работать в магазине «Все за 99 центов» на углу Эвкалиптовой и Манчестерской улиц в Инглвуде, где его регулярно держали под прицелом винтовки. До конца жизни у него больше не будет паршивого медицинского обслуживания. Ни ему, ни мне больше никогда не будет стыдно.

Я сказал себе: «Бет-Дэвид. Мир узнает эту фамилию. Я знаю, через какую боль мы прошли. Я знаю, какие трудности нашей семье пришлось преодолеть, когда мы приехали в Америку из Ирана. Я помню, как мама смущалась, когда говорила на ломаном английском. Я помню выражение лица отца на семейных сборищах, когда родственники смотрели на него свысока. Скоро ты будешь гордиться своей фамилией. Ты будешь гордиться, что приехал в Америку. Ты будешь гордиться жертвами, которые пришлось принести».

На следующий день произошла забавная вещь. Никто меня не узнавал. Я услышал лучшие комплименты в жизни: «Пэт, ты изменился. Мы тебя даже не узнаем. Мы скучаем по старому Пэту. Мы хотим, чтобы он вернулся». Тогда я славился тем, что с вечера четверга до вечера воскресенья ходил по ночным клубам Лос-Анджелеса. Я ездил в Вегас 26 раз в год. Я попросил всех друзей, чтобы они перестали меня приглашать. Они не верили, считая, что это только вопрос времени, когда их старый приятель снова возглавит атаку на клубы.

Они и не подозревали, что им никогда не вернуть прежнего, вечно веселящегося, недисциплинированного Пэта. Я развернулся на 180 градусов. Игра была окончена. С того дня никто, включая меня самого, больше никогда не видел старого Пэта. Я использовал всех своих ненавистников в качестве топлива, и с тех пор они обеспечивают меня постоянным потоком энергии, резервом, который я могу использовать в любой момент. Я хочу, чтобы и вы превратили всю свою ярость и боль в топливо. Теперь дело за вами. Если вы изменитесь и сосредоточитесь на том, кем хотите быть, ничто не сможет вас остановить.

Я начинаю нервничать, вспоминая эти истории. Они уже не причиняют такую боль, как тогда, но в любой момент я могу мысленно вернуться к любой из сцен, чтобы подзарядиться тем самым топливом. Что-то подсказывает мне, что список пополнится. И хотя боль никогда не исчезает, теперь я рассматриваю всех своих ненавистников и сомневающихся как дарителей. В конечном счете, они привели меня к ясному пониманию, кем именно я хочу быть. Они заставили меня сказать «никогда больше» и составить перечень вопросов, в которых я не готов идти на компромисс независимо от обстоятельств. И призываю вас сделать то же самое.

При этом не ставьте под угрозу свои причуды или иные странности – эти ваши особенности важны из-за того, что вы испытали и что с ними связано. Вам действительно нужно четко понять, чем вы можете пожертвовать, а чем – нет. Это поможет вам сформировать собственный блок вопросов, не подлежащих обсуждению.