Пока цветёт смородина

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГРЕЗЫ МАШИН.
Пролог.

Тяжелая дверь приоткрылась. В мрачный тамбур ворвались звуки улицы: далекое завывание пожарной сирены, ругань бездомных и шуршание сметаемой с тротуара листвы. Вместе с городской какофонией проскользнул и человек.

Охранник-вышибала равнодушно скользнул взглядом по новичку – парню с длинными, давно не мытыми волосами. В Сити вновь вернулась мода на дреды, но, похоже, человек не интересовался последними веяниями. Его волосы скрутились в колтуны без малейшего участия хозяина. Гость клуба едва заметно кивнул охраннику. То ли здороваясь, то ли заочно выражая согласие с правилами заведения. Едиными для всех кибер-клубов Сити средней паршивости: «Плати вперед, уходи вовремя, и тогда твои зубы останутся при тебе». Весьма доходчиво, верно? Удивительно, что об этом иногда приходилось напоминать особо тупым посетителям. Незнакомец, заметно сутулясь, привычным жестом протянул запястье с чип-картой к стойке администратора. Сканер удовлетворительно пискнул. Оплата прошла. На истертую пластиковую стойку упала одноразовая карточка. Время и номер арендуемого терминала. Хиппи подцепил ее грязными обкусанными ногтями и шагнул в общий зал.

Слим был неплохим хакером. Вовремя поняв, что мышцы можно компенсировать имевшимся умом, он добился определенных успехов в написании программ. И вот, он уже продолжительное время зарабатывал на хлеб, выполняя различные заказы, чаще не совсем законные. Быстро постреляв взглядом по сторонам, он с облегчением отметил, что арендованный стол почти не попадал под обзор камер. Весьма немногочисленных, к слову. Такие заведения нередко экономили на наблюдении, больше полагаясь на программы слежения, интегрированные в клубный сервер. Но как раз с этим проблем не будет.

Слим неприметным движением извлек из рукава куртки штекер провода и сунул в разъем клубной машины. Устройство для взлома было старательно подогнано и укрыто от посторонних взглядов на теле человека. От клуба хакеру нужен был только выход в сеть и немного производственной мощности. Слим скосил взгляд на ближайших соседей. Справа девица с фиолетовыми волосами ритмично дергала головой в такт музыке. Слева, мужик с избыточным весом совершал руками хаотичные движения, будто гладил блохастого кота. Очки дополненной реальности надежно отрезали мир их грез от неприглядной действительности.

Обмануть систему клубной безопасности оказалось несложно. Не каждому, разумеется. Но Слима не зря ценили за его талант. Настраивая программу, он ощутил волну приятного предвкушения. Всего-то нужно заменить пару накладных в базе данных одного торгового холдинга, и ребята из банды «Кирпичей» хорошо заплатят. Работать с «Кирпичами» было удобно. Они не жадничали ни с оплатой, ни с делами. Вывозили со склада лишь пару грузовиков товара. Из-за такой мелочи копы, как правило, не слишком рьяно искали хакера. Им и без того работы хватало. В общем, дело выглядело плевым и прибыльным.

Перед походом в клуб Слим выпил особую смесь, добавив туда новенький препарат, который ему так нахваливал Магараджа. Смесь насытила кровь, и происходившее вокруг выглядело ярко и безоблачно. Пожалуй, он даже переборщил. Расслабляющий эффект оказался непривычно силен. Пускай! Слим хорошо знал свою работу. Защиту холдинга удалось взломать за несколько минут. Ложные данные быстро начали заменять настоящие.

Слим не сразу почувствовал постороннее внимание.

Проклятая смесь.

Он слишком расслабился.

Дискомфорт перерос в тревогу. Все чувства разом взвыли. Опасность! Чужой холодный разум нашарил его вход в сеть, протянулся прямиком к сознанию. Странно. Жутко. И совершенно не похоже на программу противодействия взлому.

Слим ощутил чудовищное давление чужой воли. Пальцы хакера запорхали по виртуальной клавиатуре, пытаясь поставить программный блок. Выставленные шлюзы пугающее Нечто смахнуло, не глядя. Слим запаниковал. Начал спешно обрубать концы. Почувствовав его метания, океан чёрной ледяной пустоты ринулся в голову Слима. Противясь этому, рука хакера непроизвольно схватилась за провод, намереваясь выдернуть его. Это было крайне опасно. Провод шел из клубной машины через специальный блок на теле, прямо в череп человека. Велик риск остаться инвалидом.

Но ужас происходившего был сильнее возможных последствий.

Возможно, Слим бы успел. Но новенький препарат сыграл с ним злую шутку. Тело расслабило куда больше обычного. Тьма ворвалась в мозг, растворяя личность и сознание. Человек забился в конвульсиях. Запахло жженой проводкой и горелым пластиком. Электрические предохранители клуба не выдержали нагрузки и расплавились. Все погрузилось в темноту. Недовольные крики посетителей заполнили помещение.

Когда вспыхнуло аварийное освещение, тот, кто несколько минут назад был Слимом, уже шёл к выходу. Дежуривший у входа вышибала глянул на него. На миг крепкому здоровяку показалось, что в глазах гостя всколыхнулась тьма. Но из зала послышались ругань и звук разбитого стекла. Охранник бросился туда, позабыв о странном посетителе.

***

Пять лет спустя.

Худая дворовая кошка метнулась прочь, едва распахнулась тяжелая створка бронированного фургона.

Подъезд наполнили топот крепких ботинок на рифленой подошве и шуршание амуниции.

– Начали движение! –  прозвучала полицейская рация.

Первая тройка устремилась вверх по лестнице. Замелькали истертые ступени, исписанные стены, бледные трубки ламп.

– Что-то мне тревожно, друзья, – пожилой мужчина в старом вязаном свитере с опаской взглянул на входную дверь, – вы уверены, что мы все предусмотрели?

– Не волнуйся, Вернер, – его коллега осторожно задернул оконную занавеску. – Вряд ли они будут искать нас здесь.

Тихо лязгнула неосторожно задетая дверца рудиментарного почтового ящика. Командир полицейского спецназа мрачно показал кулак провинившемуся. Тот кивнул, принимая упрёк, и продолжил восхождение. Второй этаж, третий. Бойцы, профессионально страхуя друг друга, занимали позиции и ждали подтягивавшихся следом товарищей.

– И все-таки мне неспокойно. Предчувствие, – тот, кого назвали Вернером, взял с кресла шерстяной плед.

– Налей себе кофе и не нагнетай. Уже поздно что-то менять.

Лучи прицелов красными линиями скрестились на старой облупленной двери.

– Телеметрия? –  приглушенно прозвучал вопрос командира. Край чёрной тканевой маски под шлемом постоянно забивался в уголок рта, отчего спецназовец испытывал легкое раздражение.

Его подчиненный склонился над прибором. Экран вспыхнул зелёным и выдал нужную информацию.

– Есть. Трое. Двое взрослых и подросток. Похоже, наша цель. Снайпера на позиции подтверждают, что у них аналогична картинка.

– Принято. Ещё раз повторяю вводную. Задача – взять подростка. Живым и невредимым. Но и с остальными тоже, не переусердствуйте! – командир махнул рукой. – Вышибные заряды на дверь, тяжелым приготовиться.

Из-за его спины выдвинулись облаченные в броню штурмовики со щитами.

– Вы ничего не слышали? – девочка, с каштановыми волосами до плеч, и розовыми прядями, прислушалась. – Кажется, на лестнице хлопнула дверь.

– Соседи, наверное, – пожал плечами седой мужчина в строгих очках, не отрываясь от монитора.

Матовые коробки взрывчатки с готовностью мигнули рыжими светодиодами.

– Группа, внимание! – командир поднял кулак. – Штурм!

Оглушительно хлопнули вышибные заряды.

Дверь, окутанная облаком дыма, слетела с петель.

***

Винсент Ковальски растерянно смотрел на мятые бумажки в руках. Это было невероятно, но Малыш Дилли проиграл. Этот баловень судьбы, любимец публики, этот сукин сын проиграл! Его чертов флайкар, гоночный аэромобиль, пришёл вторым! И теперь ставка Винсента обратилась в прах.

– Эй, мистер, налить еще чего-нибудь? – прокуренный с ленцой голос женщины из-за барной стойки привёл в чувство.

– Нет! Довольно на сегодня. –  Ковальски забрал недопитую бутылку минералки.

Не то было страшно, что Винсент лишился денег. Страшно, что он взял их в долг у Тони Мясника. Брал с опаской, под немыслимые проценты. Но ведь Малыш не должен был проиграть! «Дерьмо случается», – говорил в таких случаях сосед Питер, слесарь из квартиры напротив.

Однако вот уже два месяца, как соседа застрелили в уличной разборке между бандами из гетто. Сам Питер никакого отношения к бандам не имел. Просто оказался в неподходящее время и неподходящем месте. Такое здесь, на пересечении рабочего квартала и гетто, случалось часто. Винсент таких ситуаций старательно избегал. А вот поди же ты! Сунул-таки голову в пасть аллигатору! Не иначе, сами бесы надоумили Ковальски занять денег у главного бандита района. И ведь до сегодняшнего дня все шло гладко. Играл понемногу, был в плюсе. Проклятое везение! Из-за него он потерял бдительность, и алчность взяла верх над здравомыслием.

Ковальски вышел из душного бара на улицу. Свежий холодный воздух отрезвлял. Мимо проносилась жизнь. Обдавая тротуары брызгами, мчались колесные автомобили. В небе тяжело плыли туши грузовых флайкаров, мало напоминавших юркие машины гонщиков. Призывно мигали рекламные вывески, зажигались и гасли огни светофоров. Куда-то спешили прохожие, прячась под зонтами и капюшонами. Дождь только-только набирал силу.

Какой-то бродяга, втянув под себя ноги, просительно помахал пустым бумажным стаканчиком:

– Хей, дружбан, помоги ветерану войны парой монет?

Винсент остановился и машинально потянулся к карману. И тут же вспомнил свой проигрыш. Смешно сказать, бездомный, сидевший на куске грязного пластика, сейчас был богаче Винсента, минимум на десять тысяч баксов. Именно столько он теперь был должен Мяснику.

– Да кто бы мне самому помог, приятель, –  Ковальски вздохнул.

– Если нет налички, могу дать номер счета, – неверно истолковал его жест бездомный.

– Дело не в наличке, а в отсутствии возможностей.

– Ну, может, хотя бы дашь бутылку воды? –  не терял надежды бродяга.

– Держи, – Винсент протянул минералку. –  Ветеран, говоришь? А где ты воевал?

– Восточноафриканский фронт. Сомалийская дуга, –  и добавил. – Второй батальон парашютно-десантного полка, «Неистовые скорпионы». Знаешь таких? Мы были на слуху.

– Вот как? –  Винсент теперь уже внимательнее осмотрел бродягу и задумчиво покачал головой. – Видишь ли, какая штука. Второй батальон «Скорпионов» – это учебное подразделение. И на Дуге их не было.

– Да тебе-то откуда знать? – ответил бродяга, прикуривая от дешевой зажигалки.

В ответ Ковальски молча закатал рукав и показал тату. Скорпион на фоне раскрытого парашюта в обрамлении дубовых листьев. На волнистой ленте надпись: «I парашютно-десантный батальон».

– Ну, и что? –  равнодушно пожал плечами собеседник. –  Может я и напутал чего, давно это было.

– Возможно. Но может ты хотя бы вспомнишь фамилию командира нашей дивизии?

– Да пошёл ты, – равнодушно бросил бродяга, окончательно потеряв интерес к разговору.

– Врать-то зачем было? Я бы и так водой поделился, – мрачно сказал Ковальски и двинулся в сторону дома.

Возле входа ему встретилась девушка в желтом дождевике раздающая рекламные листовки. Машинально взяв глянцевую бумажку, Винсент прочитал: «Незабываемое путешествие в Австралию. Только реальные впечатления».

В голове вспыхнула и промчалась кометой мысль:  «А что, если сейчас собрать вещи и махнуть на другой континент? Затеряюсь и там, на берегу океана, пережду, пока все не уляжется. Конечно, меня будут искать. Сумма долга слишком велика. Но судьба криминальных вожаков переменчива. Глядишь, лет через пять более удачливые соперники Мясника похоронят не только самого Тони , но и память о моем долге?»

Эта шальная мысль окрылила Ковальски. Он взлетел на свой этаж, а там сердце ухнуло вниз и покатилось по ступенькам вместе с разбитыми мечтами.

На лестничной клетке стояли трое.

Двоих Винсент узнал, видел в окружении Мясника, когда брал деньги. Третьего наблюдал впервые, но его физиономия тоже не обнадеживала.

– Ну, вот, а мы уже стали переживать, не случилось ли чего? –  осклабился тот, что был пониже ростом, рыжий. –  От букмекерского клуба до дома дорога короткая, а тебя все нет и нет. Нехорошо заставлять ждать своих кредиторов, Ковальски.

– Я верну Тони все, что должен, –  произнес Винсент, осматриваясь.

Двух ближайших молодчиков он еще бы мог вырубить, несмотря на кастет и нож, что те крутили в руках. Но вот третий, с крысиной мордой и холодными, как у змеи, глазами, держал руку под полой короткого плаща. Десять к одному, что у него там ствол. И стоял Крыс, как окрестил его Винсент, очень неудачно –  быстро не дотянуться.

– Конечно, вернёшь! Ведь у Тони нет просроченных должников. Живых, я имею в виду, –  продолжил бандит с ножом.

– Спокойно, парни! –  поднял руку обладатель огненно-рыжей шевелюры. Говорил он вежливо, но энергетический кастет, с тихим гудением вибрировавший на его пальцах, выглядел внушительно. – Мы лишь пришли напомнить, что надо поспешить с возвратом долга. И никаких отсрочек и выплат по частям.

– У меня есть ещё три дня, –  напомнил Винсент.

– Так-то оно так, – кивнул рыжий, – но уж больно сумма велика. Боюсь, даже стоимость твоего жилья не покроет трети долга. И то, если хата не в кредитной ипотеке.

– Это уже мои проблемы, – упрямо наклонил голову Винсент.

– Конечно твои, разве с этим кто-то спорит? – доброжелательно улыбнулся бандит. – Но нам нужна страховка, что ты не встанешь на лыжи и не скроешься из Сити. Живешь один, родственников нет, за твои долги и спросить некого.

– И чего вы хотите?

– Твой Ай-Ди, Ковальски. Главный документ, удостоверяющий личность, – в разговор вступил Крыс. Голос у него оказался неприятный, шипящий, под стать внешности. – Давай его сюда и приходи через три дня. Даже если не соберешь деньги, все равно приходи.

Крыс зловеще пошевелил рукой под полой плаща.

«Нервничает. И, судя по зрачкам, явный отморозок. Такой выстрелит, даже не задумываясь», – Винсент знал этот тип молодчиков. Озлобленные на весь мир, не имевшие ни жалости, ни сострадания.

– Только не трынди, что ты его потерял. Он был при тебе, когда ты делал ставки, – напомнил рыжий.

«Осведомленные, сволочи», – подумал Ковальски и, пожав плечами, медленно достал пластиковую карту с фотографией.

– Очень хорошо, –  рыжий положил документ себе в карман. –  И на тот случай, если тебе в голову придет какая-нибудь хрень, помни. Тони может отыскать человека везде. Хоть в заднице Сатаны. Впрочем, ходят слухи, что это и есть задница Мясника.

Приятель с ножом, заржал, а вот Крыс даже не улыбнулся, не сводя глаз с бывшего десантника.

Когда они ушли, Ковальски сел на холодные ступеньки лестницы. Неотрывно смотря на моргавшую мертвенно-белым светом лампу, подумал: «Дело – труба. Куда я теперь без Ай-Ди? Ни один банк не выдаст кредит без удостоверения личности. Да и что там могут предложить с моим-то гражданским рейтингом? Полугодовой абонемент на проезд в городском транспорте? Недаром я пошел за большими деньгами именно к Мяснику».

Да, дела…

В квартире напротив щелкнул замок. Винсент равнодушно взглянул на возникшего в проеме человека. Им оказался пожилой мужчина, одетый в поношенную и старомодную, но опрятную одежду. Мешковатый пиджак и брюки, вязаный свитер с высоким горлом.

Ковальски никогда с ним прежде не встречался. Любопытным было то, что незнакомец вышел из квартиры слесаря Питера и был обут в его тапки. Того самого Питера, что погиб от случайной бандитской пули.

– Простите великодушно, – поинтересовался незнакомец, –  Вы ведь, кажется, из квартиры напротив?

Определенно, этот человек узнал в Ковальски соседа. Винсент кивнул.

– Хочу извиниться, что потревожил Вас, но обстоятельства вынуждают просить об одолжении.

– Вам помешали мои гости? –  попробовал угадать Ковальски. –  Простите. Они уже ушли.

– О, нет, что Вы! Такие, право слово, пустяки! –  торопливо махнул руками человек. – Моя просьба имеет иной характер. Не найдётся ли у Вас несколько метров провода и банки с оловянным припоем? К сожалению, в работу пришлось внести изменения, и материалов не хватило.

– Припой у меня был. Предыдущий жилец занимался каким-то мелким ремонтом техники. Пожалуй, это то немногое, что осталось после него в квартире. Так что Вам повезло. Насчёт провода сложнее, но я дам пару удлинителей. Можете их разобрать. Полагаю, они все равно мне больше не понадобятся.

– О! – радостно воскликнул незнакомец. – Удлинитель это то, что нужно! Ах, я же не представился! Вернер Шмидт, бывший профессор Чикагского университета,  пенсионер и Ваш новый сосед.

– Винсент Ковальски, – в свою очередь назвался должник Тони Мясника.

– Очень приятно! А знаете что, господин Ковальски, не зайти ли Вам к нам в гости на чашечку чая? У нас есть прекрасный контрабандный чай из индийской федерации. Настоящий. Такой Вы вряд ли пили, честное слово!

Винсент, было, заинтересовался. Кого еще имел в виду этот человек, говоря «к нам»? Но тут кое-что произошло.

За спиной Шмидта мелькнула тень.

Из глубины квартиры донесся шепот.

Профессор сделал вид, что не прислушивался.

Шепот стал громче.

Наконец, из-за его спины возникла изящная девичья рука и настойчиво дернула за полу пиджака. Человек отмахнулся и прикрыл дверь.

– Очень прошу, не отказывайтесь от приглашения!

Винсент кивнул и решительно потушил сигарету.

Когда Ковальски с коробкой переступил порог чужой квартиры, Шмидт быстро запер за ним дверь. Пожалуй, даже несколько торопливее, чем следовало бы.

– Мне снимать обувь? – спросил Винсент, в очередной раз взглянув на тапки Вернера.

– О, это совсем не обязательно! – заверил профессор. – Знаете, там, где я вырос, дома все ходили в тапочках. Теперь живу с этой привычкой. Но Вас принуждать не буду, ни Боже мой! Проходите, как есть!

Ковальски вежливо кивнул и шагнул в комнату. Обстановка выглядела необычно. Повсюду стояла техника и электронные приборы. Не слишком разбиравшийся в этих вещах Винсент опознал только осциллограф. Взгляд то и дело натыкался на мониторы, тихо гудевшие ящики системных блоков и бесчисленные провода. В дальнем конце комнаты, за столом с множеством экранов, сидел ещё один пожилой мужчина. В отличие от худощавого Вернера, этот седой человек был крупнее и носил очки.

– Салют! – поприветствовал он Ковальски, не вставая из-за стола. –  Меня зовут Эдвард, я коллега Вернера, а это, –  кивнул он на хрупкую девушку, почти утонувшую в глубоком кресле, и от того не сразу замеченную Винсентом, –  Мирослава. Рады приветствовать в нашей скромной обители.

– Можешь называть меня просто Мира, – с озорством улыбнулась девушка.

Ковальски мог бы принять ее за подростка не старше тринадцати лет. Черты лица, сложение – все говорило в эту пользу. Но было в ней что-то еще, не столь очевидное. Возможно, слишком проницательный взгляд, а, может быть, интонации.

– Привет, соседи. Я Винсент Ковальски, из квартиры напротив. По просьбе Вернера принес припой и удлинители. Думаю, вы сумеете найти им применение.

– Садитесь на любое свободное место, – махнул Вернер. – Прошу прощения за беспорядок, мы прямо тут едим, спим и работаем. Совершенно нет времени на уборку. Сейчас Мирослава сделает Вам чай, он, как я и говорил, бесподобен.

– Дед, опять ты со своим чаем! Его, кроме вас с Эдвардом, никто не пьет. Вежливые люди предлагают гостям кофе или прохладительные напитки, – не делая попыток встать с места, сказала девушка.

– Гость хочет попробовать индийский чай! – строго ответил Шмидт, не принимая возражений.

Девушка состроила недовольную гримасу закатив глаза кверху. Но через мгновение легко выпорхнула из кресла и принялась возиться с чайником.

– Давно вы тут живёте? – спросил Винсент, с любопытством оглядываясь.

– Около двух недель. Вы, наверное, знали Питера? Он был племянником моего хорошего друга. Жаль, что с Питером приключилась такая трагедия.

Винсент кивнул, присаживаясь на краешек дивана, заваленного пирамидой из аккумуляторов.

– Мой друг родом с восточного побережья и сам приехать не смог. А пока он улаживает нюансы с бумагами о вступлении в наследство, попросил меня присмотреть за квартирой. Я-то давний житель этого города.

Ковальски снова понимающе кивнул. Неожиданно он заметил торчавший из-под стола фрагмент грузового манипулятора.

– Это, кажется, доковый погрузчик «Геркулес-9»? Как вы его сюда пронесли?

– По частям, конечно, – рассеянно откликнулся Вернер. – Это было непросто.

– А вы разбираетесь в специальной технике? – заинтересовался Эдвард.

– Нет, что Вы! Боюсь, техника сложнее автоматической картофелечистки мне не по зубам. Ну, если не брать в расчёт всякое армейское вооружение, вроде ракетомета или автопушки. А что касается погрузчика, то я видел такие, подрабатывая охранником в порту.

– Охранником? –  Шмидт и прочие переглянулись. –  Простите, что не спросили сразу, Вы не из корпоратов?

– Нет, из бывших военных. Это не корпоративная охрана, скорее вахтеры из фронтовиков. А почему вы спросили?

– У нас есть некоторые сложности с представителями корпораций, –  осторожно ответил Шмидт .

Ковальски не удивился.

– Бывает. Нет, после того, как я вышел в отставку, с силовыми структурами завязал. Работа в охране не в счёт, это так, пару месяцев перебиться. Вообще-то я лицензированный курьер. Был, до недавнего времени, – добавил он уже тише.

Мира залила кипевшую воду в красивую чашку с восточным узором, и по комнате разлился аромат трав.

– Молодой человек, – задумчиво спросил Эдвард. – А в Вас есть кибернетические имплантаты?

Тут же вмешался Шмидт.

– Я извиняюсь за моего друга, мы понимаем, что это очень личный вопрос. Но обстоятельства…

– Нет, имплантов у меня нет.

– Вы сторонник «чистоты»? Но ведь, насколько мне известно, в армии всем ставят те или иные импланты?

– Я уволился еще до того, как солдатам начали массово вживлять такие штуки. А потом… Дело не в убеждениях. Сначала на это не было денег, а теперь – смысла.

– Это очень хорошо! Не удивляйтесь. Мы хотели бы предложить Вам работу. Нам нужен помощник, имеющий физическую силу и крепкие кулаки, если Вы понимаете, о чем я.

– Любопытно. Вы видите меня впервые, но считаете, что я подхожу на роль уличного бойца или телохранителя?

– Вы похожи на человека, который может постоять за себя и других. И, конечно, справиться с переноской оборудования.

– Вам кто-то угрожает? – все-же уточнил Винсент.

По тому, как переглянулись эти люди, Ковальски понял, что угадал. Тем не менее, Шмидт ответил неопределенно:

– У нас есть некоторые трудности. Но об этом рано говорить. Сейчас мы даже Миру боимся отпускать одну, на улицах неспокойно.

– Да! Представляешь, меня не выпускают даже в магазин! – пожаловалась гостю Мирослава. И быстро показала язык строго взглянувшему на нее Вернеру.

– Поверьте, мы в состоянии оплатить Ваши услуги, – заверил Эдвард и тут же спохватился. – О! Мистер Винсент, простите за бестактность! Сперва я должен был спросить о сумме Вас.

– Не извиняйтесь, пустое. Я благодарен за предложение, но…

– Тысяча долларов в день.

– Сколько?! – Ковальски показалось, что он ослышался.

– Я бы предложил больше, но наш лимит суточных переводов составляет тысячу долларов.

Винсент рассматривал лица собеседников в поисках подвоха. Однако ему не удалось прочитать в них ничего, кроме заинтересованности.

– Буду откровенным, господа. Любое охранное агентство города за эти деньги даст вам тройку отличных бойцов. И пару грузчиков в довесок.

– Мы ценим Вашу честность, – заверил Эдвард. – Но в силу некоторых причин, мы не хотим привлекать внимание частных или государственных структур.

Ковальски задумался.

«Если эти странные ребята не шутят… Уже через десять дней я отдам долг Мяснику. Хотя, уговор был о трех днях? Но это же лучше, чем ничего! С Тони я как-нибудь договорюсь. В конце-то концов, живые деньги им важнее, чем мой труп. Если они поймут, что я действительно смогу достать бабло, переговоры по отсрочке пойдут проще. Решено!»

– Господа, считайте, что вы меня убедили. Что надо делать?

В этот миг дисплей самого большого монитора запестрел сообщениями. Вспомогательные экраны озарились быстро сменявшейся информацией. По хаотичным отблескам в очках Эдварда, Винсент догадался, что произошло нечто необычное. Ученый оживился:

– Так-так, все в точности, как мы предполагали. Они только что вломились в один из наших ложных объектов.

– Какой из них? – азартно спросила девушка.

– «Гамма». Так что выиграл старина Вернер, – подвел итог какого-то пари Эдвард.

Девушка, поставив перед Винсентом чашку с чаем, обиженно надула губы.

– Это нечестно! Дед даже не старался, как они вообще повелись?

– Смирись, спор ты продула. А вообще, мне не нравится, что мы воспринимаем это как игру. Не хотел бы я сейчас там оказаться!

– Я согласен с Эдвардом, ты ещё слишком юна, Мира, – Вернер вздохнул и зашуршал архаичной бумажной картой города. – Ладно я, пожилой человек, поддался твоему азарту. Но впредь, больше никаких мероприятий с организацией ложных объектов. Это не шутки! Нам всем надо быть серьезнее.

– Вот именно! – девушка вновь забралась на кресло и закинула в рот жевательную конфету. – Я ещё успею стать ворчливой и рассудительной. А пока позвольте мне побыть ребёнком. Ну, пожалуйста!

Она сложила ладони вместе, и на ее подростковом лице возникла трогательная гримаса.

– Я, конечно, в вашей команде человек новый, – обратил на себя внимание, Ковальски. – Но не мог бы мне кто-нибудь объяснить, что, собственно, случилось?

Соседи враз смолкли. А потом слово взял Шмидт.

– Да, пожалуй. Ситуация такова. Только что полицейский спецназ посетил место нашего фиктивного проживания. Там, откуда, по их мнению, мы выходим в сеть. Разумеется, след был ложным, сейчас нам ничто не угрожает. Но это событие означает, что наши оппоненты перешли к активной фазе. С чем вас всех и поздравляю, отныне мы стали официальной угрозой!

– Вы что, перешли дорогу государству? – поразился Винсент.

– Не государству, нет. Всего лишь корпорации ОТИ, известной как Объединенные Технические Индустрии. Впрочем, многие полагают, что они и официальные власти – это одно и то же. По крайней мере, в данной операции глава ОТИ, Широ Судзима задействовал полицию. Уж не знаю, чего ему это стоило?

– Час от часу не легче, – потёр переносицу Ковальски.

– Да. Теперь Вы понимаете, что мы не зря пообещали Вам такие деньги? Впрочем, ещё можете отказаться. Я человек опытный, и в жизни повидал разных людей. Уверен, что для Вас честь – не пустой звук. Поэтому предположу, что вздумай Вы расторгнуть наше соглашение, то не станете никому сообщать о том, что здесь видели. Просто возвращайтесь домой и живите, как раньше. Мы поймём.

– Как раньше уже не получится. И вы тут не причём, – Винсент отрешенно посмотрел на окно, плотно задернутое шторой. – Да и вообще. Гори оно все синим пламенем! А что касается корпоратов… – начал он было и умолк, зло сощурив глаза.

– И что же с ними? – спросила девушка, смотря на него широко раскрытыми глазами. В них бушевало васильковое море, никогда прежде капрал отдельной парашютной бригады не видел таких выразительных глаз.

– Пусть обнимутся и плачут! – отрезал Ковальски. – Хрена с два я им позволю до вас добраться. Пока на вас работаю, разумеется, – добавил бывший десантник, поднимаясь с дивана. – С этой минуты пора возвращаться в форму.

***

В полицейском участке, несмотря на холодную осень, царила духота. Климатроны не справлялись, и двери кабинетов были открыты нараспашку.

Детектив Макс Полетти, откинувшись в скрипучем кресле, изучал суточные сводки. Грабежи, две кражи со взломом, нелегальное подключение к кабельным сетям, несанкционированный одиночный пикет.

– Сэм! – окликнул он напарника за столом напротив. – Какого беса нам спускают дела по пикетчикам? Им же должна заниматься ФэПС, Федеральная Политическая Служба?

– Они не хотят лишней головной боли. Посмотри, как его оформили? Наверняка составили протокол как «нечитаемый Ай-Ди» или «нецензурную брань в общественном месте».

– Так и есть, «Ай-Ди не подлежит идентификации, задержан до выяснения личности», – Макс, процитировав протокол, выругался.

– Вот видишь, – флегматично кивнул Сэм, разворачивая пакет с сэндвичем. – Им главное убрать политических с улиц, а как это будет сделано, никого не волнует. В последнее время фэпсы частенько скидывают всю грязную работу на нас. Я слышал, перед выборами в сенат вышла негласная директива убрать возмутителей спокойствия, не накаляя обстановки. Вот и шьют оппозиционерам всякую административную чепуху, лишь бы глаза не мозолили.

– То есть мы теперь должны вместо них, – Макс кивнул наверх, – политическими заниматься? Нам что, своих дел мало?

– Делом больше, делом меньше. Тебе-то, что? Получишь десяток премиальных баллов за отработанный протокол. С миру по нитке – нищему рубаха.

– Да что тут отрабатывать? Нечитаемый Ай-Ди? Я больше времени на отчеты потрачу, не стоит оно того.

– А против чего у этого бедолаги был пикет? – заинтересовался Сэм. – Какие требования выдвигал?

Макс пробежался пальцами по интерфейсу экрана, раскрывая материалы.

– Ничего конкретного. Держал табличку с изображением грустного смайла.

– Ого! Какой опасный радикал, – рассмеялся Сэм, придерживая пальцем кусок салата, норовивший выскользнуть из сэндвича.

– Может возьмешь это дело себе? – с надеждой попросил Макс.

– Извини, дружище, но у меня семь дел в активе, успеть бы до отпуска. Придётся тебе уж как-нибудь самому.

– Отпуск! – Макс впал в уныние. – Я не был в нем два года. Два сраных года, Сэм! Что ты такого делаешь, что уходишь в отпуска по графику? Может знаешь какой-то секрет? Или ты родственник нашего Сухаря? Но нет, я бы знал. Тогда что?

– Все просто, Макс. Я обычный рядовой служака, – Сэм зашуршал оберткой, ссыпая в рот оставшиеся крошки. – Ничем не примечательная лошадка. То ли дело ты, талантливый сукин сын, Максимилиано Полетти! На раскрытых тобой делах два предыдущих шефа сделали неплохую карьеру. И помяни моё слово, наш нынешний начальник тоже пойдёт наверх. Впрочем, может пойти и вниз, если детектив Полетти опять даст волю языку и кулакам. А ведь ты сам давно мог не то, чтобы стать старшим детективом, а руководить участком! Если бы умел договариваться с людьми, а не смотреть на них, как на говно. Да ещё и напоминать им об этом.

– Сэм, не начинай, ладно? Если человек дерьмо и ведёт себя соответствующе, то я так и говорю. И мне плевать, какую должность он занимает!

– Вот в этом вся твоя беда, Макс. Не трогай навозную кучу, она и вонять не будет. Но ты, похоже, родился с вилами в руках. Честно, дружище, вокруг тебя всегда полно мух. А люди этого не любят. Им неважно, твои это мухи или чужие.

В раскрытую дверь заглянул дежурный офицер.