Слесарь 6

Глава 1

Я давно приметил арбалеты, валяющиеся в стороне от кареты, которая прикрывает меня от взглядов занятых своими радостями насильников. Поэтому решил с помощью стреляющих машинок помочь жертвам и отомстить за поруганную честь женщин.

Лезть в драку с настоящими крутыми бойцами я точно не собираюсь, хотя двое из них оказались ранены. Только ведь рядовой воин не так и сильно, а бароны Фонзин просто пугают неуемной мощью, яростью и искусством убивать. Может я смогу составить им оппозицию с копьем, самодельным, кстати, за счет своей силы, но скорее всего, что нет. Проверять это предположение я не хочу и увидев знакомые мне арбалеты, устремился к ним, пока бароны заняты красавицами, а раненый воин рыщет по лесу в поисках сбежавшего слуги дворянок.

В любом случае рисковать собой так я не собираюсь, если есть другие способы навести справедливость и отправить моральных уродов на скорый Божий Суд.

Затея моя сработала, никем не замеченный я добрался до лежащих стрелков. Лежат они оба на животе и зарублены ударами сзади сверху по голове и плечам, значит стража дворянок оказалась опытной, сразу решила проблему со стрелками, догнав их с разряженными машинками, да еще оставленных без охраны посередине поляны. Не самое лучшее решение по тактике засады, оставшись в живых стрелки могли здорово помочь в бою своим хозяевам, ссадить с лошадей хотя бы еще пару воинов противника, тех самых защитников кареты. Это уже грубая ошибка баронов, не очень хорошо использовавших возможности подготовленной засады, как ни посмотри на это дело.

Арбалеты валяются разряженные, пришлось сначала перевернуть тело одного стрелка, чтобы добраться до болтов в специальном мешке, висящем на поясе. Выдернув парочку болтов, я, не поднимаясь на ноги, как научился в походе на север, натянул первый арбалет и сразу почувствовал себя увереннее. Дотянулся до второго, с ним проделал ту же операцию, натянув тетиву. Болты оказались самые обычные, только теперь я снова обратил внимание на происходящее около кареты. Сама она качается, женщина стонет и кричит, я понял, что не успел спасти ее честь, что оставшийся целым и невредимым брат барон активно насилует женщину и сейчас ему ни до чего.

Что же, будет проще подойти и отомстить такому неправильному и не благородному рыцарю безо всяких угрызений моей совести.

Прихватив мешок с болтами, просто отрезав ремень, на котором он крепился к поясу ножом, я встал на ноги.

Не забывая посматривать кругом в поисках могущего вернуться воина, я подбежал к углу кареты и выглянул из-за него. Меня интересует, чем занят второй брат, я с удовлетворением вижу, что он все еще борется со своими бытовыми трудностями и пока не смог приступить серьезно к лежащей навзничь женщине. Она лежит с подолом платья, накинутом на голову и раскинутые ноги белоснежными стрелками показывают ее доступность в данный момент. Барону мешают приступить к утолению огня в чреслах разболевшаяся грудь и раненая рука, поэтому он стоит на коленях перед своим призом и пытался подмоститься под женское лоно, он даже согнул ее ноги, стараясь подлезть поближе. Находился он ко мне спиной, точно не успеет среагировать на мое появление, поэтому я оставляю его на вторую очередь.

Опустив бережно один заряженный арбалет на траву и оглянувшись еще раз, я вышел из-за края кареты, в один шаг подошел к сладострастно воющему и упивающемуся телом жертвы брату-барону, держащему ее за бедра обоими руками, сильными толчками вбивающему свой орган вглубь ее тела. Аккуратно приставил арбалет к его виску, просто нажал на скобу, болт вонзился в голову и ушел на половину своей длины.

Один готов.

Барон тут же осел на землю, завалившись потом на спину прямо под ногами изнасилованной девушки, как я понял теперь, увидев потеки крови у нее на бедрах.

Сама она осталась лежать на груди, кричать и стонать перестала, только бессильно плачет теперь.

Я не стал, как порядочный герой, опускать ей подол платья, потом спрашивать, все ли у нее в порядке и прижимать к груди, начиная успокаивать жертву грубого насилия, как обычно показывают в американском кино про хороших и плохих парней. Вместо этого я метнулся обратно и бросив разряженный арбалет на землю, подхватил второй, сразу выглянул за угол, увидев к своему большому сожалению, что воин баронов уже появился на поляне. Придерживая раненую руку, он пинками подгоняет форейтора, закрывающего голову руками. Но до них еще метров пятьдесят, они только появились из кустов в дальней стороне поляны и я понял, что все успеваю сделать без спешки.

Карета закрывает от взгляда воина то, что происходит перед ней, я пошел, заходя сбоку, ко второму барону, все так же стоящему на коленях перед раскинутыми ногами дворянки. Он успел уже понять, что брат больше не стонет рядом, может, что часть его души, если она осталась у такого чудовища, успела шепнуть ему о том, что что-то пошло не так.

Я увидел его взгляд, которым он сразу выцелил меня и арбалет, смотрящий ему в бок, прикрытый только рубахой. Он все понял, встать барон не успевает так, и так со спущенными портами, только пристально смотрит мне в лицо и похоже желая сказать последнее слово, начал открывать свой рот почти без зубов.

Или позвать на помощь своего последнего воина.

Только я не стал тянуть с расплатой, помня, что враги рядом, сразу же пустил болт, направив его в район поясницы, чтобы он быстро не умер и мог ответить своей жертве. Почему-то я захотел дать ей такую возможность – посмотреть на его предсмертные мучения. Чутье мое подсказало, что мне такой поступок зачтется, может даже и в интересном плане, насчет пообщаться с носительницей голубой крови, как благородному спасителю.

Барон сломался в поясе и со стоном упал на живот, задев одну из раскинутых ног дворянки, этим привел ее в себя, она скинула подол с головы и села, с обалдевшим видом смотря на меня, на тушу барона и на свои голые ноги, между которыми он валяется. Все это я увидел боковым зрением, снова натягивая арбалет и готовясь встретить последнего оставшегося воина. Натянув машинку, я вставил туда предпоследний болт и поднял голову, что-то меня смутило в окружающей обстановке. А точно, форейтора уже перестали ругать и подталкивать звучными пинками по заду, похоже, раненый вояка что-то заподозрил и где он теперь находится я не знаю.

Где-то за каретой, это точно.

Увидел, скорее всего, лежащего за голыми ногами девушки в карете, мертвого брата-барона и теперь ждет, когда я выдам себя появлением из-за кареты. Наверно присел и смотрит, что происходит на нашей стороне. Хорошо, что я забрал оба арбалета, теперь можно обойтись без дуэли на болтах.

Дворянка спихнула ногой в высоком сапожке в сторону застонавшего при этом несостоявшегося насильника и обратилась ко мне, естественно, повелительным тоном. Сидит с раскинутыми, голыми ногами, треугольник черных волос виден посередине, но дворянское воспитание так просто не исчезнет, как не покомандовать в такой момент своим спасителем.

Я присел тоже, показав ей палец около рта, всем своим видом говоря, что стоило бы молчать. Баронесса оказалась не полная дура и сразу замолчала, занявшись приведением в порядок своего потрепанного образа. Я продолжаю высматривать воина через колеса кареты, но вижу только топчущегося на месте форейтора. Который, кстати, постоянно поворачивается на месте, видно боясь отвести взгляд от пугающего его воина. Судя по этому топтанию на месте воин стоит, прячась за колесом с той стороны, где лежат арбалет и копье, и теперь ждет, что предприму я. Кажется, он рассмотрел обоих своих лежащих баронов и раздумывает, если смысл умирать теперь за дела прежних хозяев.

Да, так и оказалось, раздался хриплый голос воина:

– Эй, стрелок, погоди стрелять! Мне теперь не за что умирать!

– Хочешь поговорить? – отозвался я, стараясь правильно выговаривать слова.

– Да! Я был старшим десятка у баронов Фонвиз и могу дать присягу баронессе Тельпиг!

На этих словах я посмотрел в сторону баронессы, которая оказалась еще и Тельпиг. Она уже встала, расправила длинный подол нарядного платья, теперь подошла к своей подруге, спустила ей подол с головы, закрыла ноги и подняв ее с пола кареты, гладит по спине и успокаивает, разговаривая с ней. Понятно, баронессе некогда, придется принимать решение мне.

– Мы можем договориться, у меня к тебе претензий нет! – крикнул я ожидающему ответа воину и опустил арбалет.

– Выходи осторожно и кинь вперед меч! Я не буду стрелять! С баронессой будешь сам говорить, – подтвердил я свое решение договориться.

Черт его знает, как тут у них на службу нанимаются, не мне это решать. Я знаю, что обычно у небогатых баронов личная армия в количестве десятка человек, у богатых графов и до ста бойцов в штате доходит.

Похоже, что в этой битве полегли пять воинов баронов и шесть защитников баронессы. Зачем нужна такая засада мертвому и умирающему баронам – я не знаю, да и судя по их виду похоже, что думать они предпочитали в последнюю очередь. Они, конечно, не рассчитывали на такой итог, не рассматривая всерьез даже свою смерть, просто после залпа арбалетчиков их осталось восемь против четырех. Тем более, таких же умелых и мотивированных воинов, как они сами у их соперников нашелся только один и они собирались добиться победы малой кровью.

Но не получилось малой кровью. Победы добились, потеряв почти всех своих людей, даже уже начали пользоваться ее плодами самым примитивным образом и тут случился я, проходя совсем мимо и почти случайно.

Что же мне теперь делать? Со всем этим произошедшим?

Просто исчезнуть – лучше всего, чем заниматься проблемами чужих мне людей и светить свою личность.

С другой стороны с убитых мной барона и его брата можно поднять немало лута, который мне принадлежит по праву. Не заниматься утешением пострадавших женщин, просто выбрать, что понравится и быстро уехать, не слушая слов благодарности и приглашений разделить кров и ночлег. Впрочем, ночлег – это интересно, баронесса – редкая красотка, судя по лицу и тому, что я успел увидеть.

Да, тут же еще вопрос с выжившим воином подвис в воздухе:

– Эй, служивый, чего ждешь? Выходи и давай присягу! – поторопил я замершего за углом кареты воина.

Теперь я вижу его ноги за большим колесом с деревянными спицами и должен сначала разобраться с ним, прежде чем уеду.

Не знаю, сколько осталось ехать женщинам до своего владения, но карета с лошадьми в их распоряжении, форейтор живой и невредимый, слегка потрепанный, конечно, но довезет куда потребно. Там уже пусть высылают на поле боя своих людей для сбора тел, оружия и лошадей, которые далеко не разбежались, приученные к виду и запаху крови и мертвых тел. А я тут останусь, посмотрю внимательно, что мне бог воинской удачи прислал, почищу все кошели на поясах.

– Выхожу, не стреляй! – крикнул последний противник и выкинул, правда очень недалеко свой меч, как раз к моему копью и арбалету.

– Что-то он хитрит, – подумал я и опустил машинку, направив ее на землю, решив не пугать вояку и дать ему возможность спокойно приблизиться ко мне.

Потом он вышел, держа пустые руки перед собой, сначала на метр от края кареты, затем, видя, что и я не особо слежу за ним, отошел подальше и остановился над оружием, лежащим на траве. Взрослый уже мужик с простым, но хитрым лицом, в кольчуге без рукавов, доходящей до пояса, на голове железный плоский шлем с небольшими краями, держащийся на широком ремне, проходящем под подбородком.

– Проходи, проходи! – махнул я на место перед собой арбалетом, – не задерживайся около оружия, а то баронесса раздумает тебя на службу брать! Или я раздумаю!

Воин, которого барон, еще постанывающий и упорно цепляющийся за жизнь, назвал до этого – Иерихом, подошел поближе ко мне, на расстояние четырех метров и остановился в ожидании. По его грязному лицу бегут капли пота, после поисков форейтора и возвращения его на поляну, которую он покинул с полной викторией, хоть и очень дорого обошедшейся его грубым хозяевам. Теперь они оба лежат и уже никогда не сядут в седло, поэтому пора делать сложный выбор, зависящий не от него, а от странного воина и разъяренной судя по всему баронессы.

Незавидное положение у мужика, хотя теперь опытные воины баронессе нужны позарез.

– Баронесса, вы позволите на минуту подойти к нам? Вопрос требует вашего решения, – позвал я приходящую в себя женщину, успокоившую свою пострадавшую подругу или родственницу.

И теперь оглядывающую место сечи и все чаще останавливающей горящий взгляд на скрючившемся теле барона-разбойника, который мучительно стонет, пытаясь обвиться вокруг болта, ушедшего целиком в его бок.

Иерих тоже уставился на барона, своего бывшего хозяина, и сказал:

– Я ему говорил, что дело плохо пойдет, но он никого не слушал. Хотел любой ценой объединить баронства и вот теперь думает только о причастии.

Молодец, пытается наладить контакт, намекает, что выступал против нападения и не одобрял такие намерения, в общем показывает, что готов стать своим, верным и преданным стражником

Но подошедшую женщину это не слишком вдохновило, она только мазнула по нему взглядом и обратилась ко мне:

– Чего ты ждешь? Убей его, это же Кровавый Иерих.

Я только перевел взгляд на воина, стоящего неподвижно и тут все быстро завертелось. Услышав приказ баронессы, он взмахнул рукой и из рукава кольчуги, как мне показалось, вылетел нож. Кувыркаясь, он вонзился мне в плечо в районе бицепса, от резкой боли пальцы разжались, кисть перестала мне повиноваться. Арбалет выпал из руки и упал на землю, поднять его другой рукой я не успеваю, наемник уже прыгнул ко мне, замахиваясь другим, более длинным ножом.

Мне пришлось прибегнуть к магии, спасая себя от неминуемой смерти из рук хладнокровного убийцы, рассчитавшего все правильно, кроме того, что я – Маг.

Выкинутая навстречу стремительно летящему ко мне наемнику левая рука маной сбила его с траектории полета и отбросила на несколько метров, оглушив и ударив о землю. Левой же рукой я выдернул нож и бросился к лежащему еще наемнику, собираясь покончить с ним сразу, но увидев его, лежащего без сознания на животе, не стал просто убивать, а подхватил здоровой рукой копье и не жалея ударил пару раз по затылку пяткой копья.

– Так просто ты не умрешь, – подумал я, – судя по прозвищу и за мою рану придется тебе помучиться как следует.

Потом посмотрел на свою руку, рубаха уже потемнела от крови, на баронессу, смотрящую на меня с открытым ртом, на все вокруг и понял, что теперь моя жизнь связана с этими людьми. Пока рана не заживет хорошо, как минимум.

После чего обратился к баронессе:

– Баронесса, перевяжите мне рану! И побыстрее!

Глава 2

Вскоре я стою перевязанный, баронесса ловко разрезала рукав рубахи своим кинжалом, который снова вернулся к ней в ножны на разукрашенном поясе, умело перебинтовала рану, предварительно выдавив кровь из нее.

– В замке я приложу снадобье, не дающее загноиться ране, – пообещала она, заглянув мне в лицо из-под своих темных кучерявых волос, которые потеряли форму прически после валяния на траве.

Красивое лицо рядом кажется очень сосредоточенным, повязка наложена умело, кровь перестала брызгать и течь по руке.

В замке?

Еще десять минут назад я и не собирался туда, однако мой промах с наемником не оставляет мне другого выбора, руку желательно залечить как следует в покое. Путешествовать теперь стало трудным делом, весь день напрягать руку в пути, потеть и кровоточить – это только на самый крайний случай. Если убегаешь, спасая жизнь из последних сил.

Но пока такой проблемы кажется нет. После удара маной баронесса ведет себя, как будто я граф, которому и услужить за счастье. Такую реакцию я уже видел, во время боя за свою жизнь, когда потряс барона Гельда умелым использованием маны во время решающих ударов.

К чему все это привело? Я спас свою жизнь, а барон выложил кучу денег за меня, подогрев Кодлу и немного меня тоже.

Которые не вернулись к нему сторицей и вообще в итоге завели в горы, где он и остался гнить в расщелине, одна радость, что сверху других трупов. Как и в жизни устроился сверху над своим слугой-простолюдином и менее знатным соратником.

Теперь я могу рассчитывать на хороший прием в замке, мне даже интересно побывать в нем, попробовать жизнь гостя или владетельного синьора, если я правильно понимаю заинтересованные взгляды баронессы. Сейчас ей требуется позарез другой сильный мужчина, готовый подставить плечо, желательно конечно, чтобы он был дворянин.

Однако на первых порах сойдет и незнатный, но крутой боец, готовый умереть по взмаху ее надушенного платка.

После перевязки я первым делом отправил форейтора за веревкой, дождавшись оной, умело скрутил за спиной руки Иериха, потом согнул его ноги в коленях и накинул петлю на ступни, так что они оказались прижаты к ягодицам.

– Хочу, чтобы смерть его не оказалась слишком легкой, – так я поделился планами с дворянками и кучером, получив полное одобрение своему желанию.

Как бы не пожалеть мне о своей кровожадности, если в замке придется пытать наемника, а здесь можно просто перерезать горло. Хотя чего это я, могу ведь только копьем на хорошем расстоянии не очень чувствительно для своей психики проколоть подлеца. Самому интересно, смогу я придерживаться образа сурового феодала с баронессой, ее маленькой армией и слугами.

Или расколют меня, как простая баба в селении в горах. Расколют и чего мне ждать?

Скоро стемнеет, пора нам уже двигаться, чтобы добраться до защищенного места, хотя прояснить можно кое-что и сейчас.

Я поднял за волосы голову Иериха и поднес нож к его глазу:

– Сколько осталось воинов у баронов в замке? – это необходимо прояснить прямо сейчас, даже если придется выколоть оба глаза у наемника.

Они ему все равно не пригодятся, а для произведенного впечатления на баронессу это стоит того.

Но Иерих оказался прошаренным мужиком, даже после нападения на меня и нанесенной раны, он собирается продолжить борьбу за жизнь, поэтому не стал упираться, демонстрируя несгибаемую верность мертвым хозяевам.

– В каменном мешке, который бароны называли замком, остались двое самых бестолковых стражников, больше никого там нет. Всех барон сюда взял, кого только мог, даже больных.

Баронесса, видно, что морально одобрила мои методы допроса, сама тоже подтвердила, что больше людей у баронов не имеется, насколько она в курсе.

Понятно, значит немедленного возмездия опасаться не следует, просто некому приехать дальше разбираться, бароны оказались совсем небогатые феодалы, скорее – бедные, как мыши.

– Баронесса, какие у вас планы? Срочно в замок или можно собрать самое ценное? – пора уже и определиться с дальнейшими действиями.

Заодно сам дал команду форейтору собрать несколько лошадей на длинный повод, которых получится. Хочу отогнать сразу же в замок. Ведь это имущество, которое стоит забирать, пока хищники их не разогнали, а случайные свидетели не разобрали.

– Как вас называть, наш доблестный спаситель? – в этом простом вопросе скрыто ожидание и опасение, что общение со мной, простым кнехтом, будет невозможно по причине моей полной не знатности и рабоче-крестьянского происхождения.

Что же, тогда мне лучше выдать дворянке спасительный круг, назваться мелким, но все же дворянином и я не оплошал:

– К вашим услугам, миледи, баронет Ольг Фольвио из Астрии, – и я опять породисто кивнул головой, приспособив для своих нужд имя того самого дворянина, которого Музыкант в трактире Мортенса успел приголубить кочергой по затылку и вогнал в кому, из которой баронет так и не вышел.

Мудрено из нее выйти, если валяешься в подвале на соломе без аппарата поддержки жизнедеятельности и никто тебя не лечит, да и не кормит тоже, ибо никак. И никому эти хлопоты на хрен не нужны.

Так что, шанс проколоться – минимальный, буду рассказывать, что лишен отцом права наследства за свою способность к магии, поэтому путешествую, как простой воин, про дела семейные просто не буду говорить, типа, не хочу и все. В обиходе проявлю себя как галантный и куртуазный мужчина, буду выгодно отличаться от остальных дворян, с кем придется встретиться, это мне не трудно сделать, как мне кажется.

Единственно из серьезных проблем, это то, что могут меня и на поединок вызвать, на мечах там или шпагах, тогда просто запятнаю свое имя, того самого баронета Фольвио, позором, когда просто тихонько исчезну из местных окрестностей. Не готов я, как те же бароны, оказаться таким отмороженным и ни хрена не боящимся самцом, как будто они точно бессмертные, в отличии от меня.

Какие у них тут знания и познания про то, как живет анклав дворянства в Астрии, я не знаю. Думаю, что – никаких. И моему акценту вполне приличное объяснение есть теперь.

Да, баронессе зашло мое представление, она аж расцвела, что общается с дворянином, а не с просто проезжающим мимо воином, да еще и так богато магически одаренным баронетом. Думает, наверняка, что в поиске сильного плеча ей здорово повезло, через пять минут после смерти предыдущего преданного защитника рядом нарисовался новый, еще более благородный Герой.

Староват я, конечно, для баронета, только у каждого свои жизненные обстоятельства и трудности, мои должны остаться в тайне и точка.

– Баронесса Делия Тельпиг, вдова и владетельная синьора замка Тельпиг и окрестных земель! – довольно торжественно провозгласила собеседница и даже выдала что-то похожее на книксен, в еще лучшем ракурсе показав свои впечатляющие прелести, от которых я и так почти не отвожу глаз.

– Моя сестра Телия, урожденная баронесса Притшвиц, – на сестру торжественности пошло поменьше гораздо.

Да это и понятно, еще девушка полчаса назад, она стремительно перешла в разряд обесчещенных женщин, ценность ее резко упала в настоящий момент. Про что, впрочем, достоверно знаем только мы, ну и умирающий барон. Ему, конечно, не до таких тонкостей в данное время, да и не расскажет он уже никому и ничего. Еще имеется Иерих, он пока будет старательно молчать, если позаботиться о кляпе.

Интересные фамилии у местного дворянства, на восточнопрусский манер или северогерманский.

– Хорошо бы собрать то, что на виду лежит и закинуть хотя бы в карету или на запятки, – задумчиво, но твердо предложила Делия, с хозяйским видом осмотрев поле ристалища и множество добра, валяющегося на земле или еще надетого на мертвых воинов.

– Я этим займусь с вашего позволения, баронесса. Что с бароном делать? Так оставим? – поинтересовался я, глядя на все еще подающего признаки жизни крепкого мужика.

– Да, не до него. Пусть прочувствует все до конца, – практично заметила Делия.

Крепкая женщина, только что лежала с раздвинутыми ногами в минуте от насилия, но не охает, не ахает, успокоила сестру и спрятала ее от позора в карете, перевязала меня и быстро наладила контакт.

Барон все так же, согнувшись вокруг болта всем телом, постанывает, не пытаясь встать, но и не умирая окончательно.

Я позвал форейтора, мы вдвоем перенесли и водрузили Кровавого Иериха на запятки, привязав, чтобы не свалился, к двум рогам.

Как он жизнерадостно не упрашивал понять и простить его, обещая честное служение, полное послушание и помощь во всех наших начинаниях. К тем же рогам кучер привязал уздечки двух лошадей, которых успел поймать и занялся отловом следующих.

Я начал сбор трофеев, срезая пояса с лежащих мертвых и поднимая оружие, пояса со всем содержимым я закидываю в карету, оружие складываю в нишу, образовавшуюся между задом кареты и телом пленного Иериха, попросив присмотреть его за сохранностью трофеев. Однако обиженный таким отношением наемник из вредности промолчал. Работать полноценно я могу только одной рукой, к сумеркам собрал все оружие и арбалеты, сложил в карете и на запятках, после чего сказал новому кучеру ехать помедленнее. Он поймал еще трех лошадей, связал их на длинный повод и вручил его мне.

Пришло время трогаться, оставив полную поляну мертвых тел, бродящих без всадников лошадей и боевых жеребцов, полудохлого барона, с которым баронесса все же попрощалась, пожелав подольше мучиться и совсем непоследовательно после таких слов пнула в пробитый бок носком острого сапожка. Барон, похоже, после такого жеста доброты сразу же потерял сознание от боли и не стал прощаться с нами никак.

Перед одним погибшим Делия все же встала на колени, перевернула его, закрыла ему глаза и прочитала молитву, сложив ладони на груди.

Наверно, тот самый начальник ее стражи, близкий человек для вдовой баронессы.

Правда, теперь уже в прошлом, он все же круто сражался, защищая свою госпожу и любимую. Какие чувства испытывала к нему сама Делия, скоро я увижу и надеюсь, что очень прочувствую на самом себе.

Карета тронулась, увлекая за собой лошадей, за ней и я на своей скромной лошади, держа длинный повод и свое же копье в одной руке. Что-то не нашлось достаточно длинного копья для меня среди трофеев, почему такими не вооружили арбалетчиков, я так и не понял для себя.

Получается, я только представился баронессе и ее, по-видимому, сестре и все, теперь путь мой лежит в определенную сторону, в сторону ее замка. Как дворянин я должен поступить именно так и никак иначе. Я остался последним защитником теперь чести и достоинства двух красивых женщин, чего точно не случилось бы, не приври я про свое происхождение и какой-никакой титул. Пусть и не сильно знатный, но все же дворянин, поэтому я слышу просьбы, а не приказы.

По-другому в этом мире не может быть, я не хочу начинать изменять стереотипы.

Через два часа медленной езды в темноте по хорошо знакомой новому кучеру дороге, мы выехали из леса и свернули направо. На развилке он подбежал ко мне, вручил связку факелов, попросив следовать впереди кареты, чтобы хоть немного освещать путь и мы могли двигаться быстрее. Пришлось копье просунуть между ремнями и привязать повод к задней луке седла, но поехали мы точно быстрее. Еще через час проехали первую деревеньку, где ненадолго остановились, конюх поднял из постели старосту, тот отправил нам на помощь несколько молодых парней, поручив им гнать лошадей и освещать дорогу перед каретой с двух сторон, тогда я смог ехать рядом с каретой.

Обмениваясь словами со своей спутницей, я вскоре смог понять, что произошло на поляне посреди леса и зачем оказалось так нужно обоим баронам устраивать резню в таком мирном месте, как Терум.

Дикие бароны Фонвиз оказались соседями баронесс, их баронства как раз граничат в районе развилки и уже давно доставляли им проблемы, пытаясь добиться своего сокровенного желания – чтобы те согласились выйти за них замуж, тем самым поправили финансовые дела совершенно разоренных братьев. Пьянство и полная бестолковость в управлении доставшимся им от родного дяди владения привели к тому, что смерды разбежались в поисках лучшей доли, торговцы перестали поставлять товары, просто объезжая стороной владения незадачливых баронов, остерегаясь показываться им на глаза. Всем в округе задолжали, в общем, и вбили себе в голову, что смогут поправить свои дела, убедив владелицу соседнего зажиточного баронства, недавно оставшуюся вдовой, что она обязана повесить себе на шею этих двоих великовозрастных и на редкость невоспитанных балбесов, да еще оплатить их долги. Заодно претендовали и на ее сестру, еще молодую девушку.

Набрали себе в дружину всех последних ублюдков и негодяев, поставив управлять ими Кровавого Иериха, они давно уже не платили им за службу и так запугали последних с помощью своего садиста-помощника, что те без долгих уговоров участвовали в кровавом нападении на своих соседей.

– У них это получилось, – заметил я в ответ.

– Да, столько крови мы не ожидали, бароны совсем сошли с ума, – согласилась Делия. – Я взяла с собой половину моих людей, половину оставила охранять замок и не ожидала, что бароны со своими шестью воинами нападут на нас.

– Как же бароны хотели заставить вас признать их волю? – теперь меня заинтересовал этот вопрос, раз уж моральный портрет баронов мне подробно описала сама Делия, в то время как Телия сидит, откинувшись вглубь кареты и не участвует в разговоре, переживая произошедшее с ней на полу этой самой кареты.

Только вскоре начались кусты около дороги, мне пришлось отстать, потом я увидел на высоком холме небольшой замок, освещенный парой факелов на воротах и очень этому событию обрадовался. Рана стала болеть сильнее, я по-настоящему устал, потерял много крови, хочу теперь только растянуться в первом попавшемся месте и спать.

Хотя зачем спрашивать, все и так понятно, можно просто заставить стражу открыть ворота замка, приставив меч к груди его хозяйки и захватить его. Но потеряв всех своих людей, кроме одного, тоже раненого, бароны поняли, что даже войдя в замок, они не смогут удержать его, среди вдвое превышающих их по численности воинов баронессы, поэтому крышу им сразу сорвало. Может от потери своих воинов и провала всех замыслов, может от близости теперь доступного тела тех гордячек, которые только посмеивались над всеми их попытками женихаться, находясь под более многочисленной и качественной охраной в отличии от баронов, собравших под своими знаменами последних придурков и неудачников.

В общем дикие бароны решили получить кое-что вперед и подставились под болты. Скажу прямо, я получил немало удовольствия, выступая этаким ангелом мщения за подлые и грязные поступки парочки дворян. Жаль, что по тактической обстановке пришлось торопиться и один насильник умер, ничего не почувствовав, зато его старший брат помучается вволю. Даже, может и сейчас еще переживает острый болт в боку, с горечью вспоминая гибель брата и свою тоже неминуемо предстоящую.

Вообще то желательно через несколько часов выехать, пустив следом подводы, чтобы забрать весь лут и тела погибших, собрать боевых жеребцов и остальных лошадей. Если такой табун пригнать в замок и все оружие с доспехами привести тоже, баронесса легко вооружит еще больше воинов, хотя теперь это ей не так и необходимо после смерти самых настойчивых претендентов на руки и сердца свободных сестер-баронесс.

Тут я задумался, как мне объяснить свое нахождение здесь, в этой скромной одежде и даже без меча, спутника каждого приличного дворянина. Решил рассказать свою красивую историю, с клятвами и заветами, вечной любовью и прекрасными дамами, той же Дульсинеей Тобосской, оставленными далеко-далеко, наложенным покаянием и его исполнением, тщательным и последовательным с моей стороны. Что-нибудь про помощь слабым и обездоленным сильной и умелой рукой, в книгах все любят про такое небывалое дело читать.

Хоть и запинаясь, простыми словами с явным акцентом, тем более объяснимым, раз я из далекого королевства или княжества, лежащего за страшными лесами, полноводными реками, высокими горами, где на заоблачных перевалах героев ждут настоящие драконы, дышащие огнем. Поднять на высочайший уровень какую-нибудь балладу о верном рыцаре, прекрасной даме и пытающихся разлучить их влюбленные сердца многочисленных и хитрых врагах.