Иней души… Сборник стихотворений

Не выйти за пределы чувства меры…

И мимо храмов, днём, с утра и ночью

С молитвой, без,и взглядом в пол, привычно:

"Грешить не надо!" Нелегко, но точно.

Невыполнимо и самокритично…

Кленовый лист

Хвостом заморской рыбы – лист кленовый

Блестящий бестолковый и не новый,

А просто – старый. Он состарился за лето,

Того не помнит – как же это, но об этом

Ему нашепчет старый ворот у колодца,

Он там,– лежит, и никому не признаётся,

Что постарался на вершине удержаться,

Но не сумел быть незаметным, сникнуть, сжаться

Навстречу ветру он раскинул руки-крылья

Дождя дождался, чтоб из тучи, изобильно

Белья не взял, да и какие тут припасы,-

Не ожидал, что будет жив. Однако спасся.

Теперь лежит и ждёт зимы. Да, так бывает,

Что все идут и жаль его, не наступают.

А берегут, как лета миг и счастья эхо.

Как хорошо, что где-то есть, кто помнит это.

Крошки жизни

Куриной костью измочален ствол.

Дуб? Ясень? Липа? Кто то был – неясно.

Голодный, взглядом всюду видит стол.

На нём тарелки, чаши, блюда… Яства!

При каждом шаге слышен веток хруст,

Ступни в слезах росы, но что за дело:

На вздохе лета, сад осенний пуст,

А тело, как нарочно, оголтело.

Кулак кувшинки показался над водой.

Кому грозит? А грозовое небо

Надменно смотрит, лоб нахмуря свой.

Сдувает крошки жизни, счастья, хлеба.

Кто-то ей ответил…

Сползает прочь, то тихо тянет ветер,

Прозрачная, в узорах кисея.

Луна сияет! Кто-то ей ответил

Взаимностью. Но это был не я.

Но всё же был мой взгляд. Немного жадный,-

Жемчужный блеск не сомкнутых ланит

Пленит, волнует, словно дверь в парадной,

С волшебным звоном, тем, что в недрах спит.

Кивок спустя, как убран холст заката,

Ажурный плат потянет прочь с лица…

Овал был мил. Давным-давно. Когда-то.

Да и сейчас. Сквозь тучи и с крыльца.

Теперь же он… волшебно бел и светел,

И незаметен утром. Тешит ночь.

Тех, кто в пути, взбодрил, увлёк, приветил,

И указал дорогу, чтоб помочь.

Сползает прочь, то тихо тянет ветер,

Прозрачная, в узорах кисея.

Луна сияет! Кто-то ей ответил…

Взаимностью. Но это был не я.

Кубарем…

Так – кубарем,как мышь, через дорогу,

Бежит листок по ветру. Ветка, вздрогнув,

Его без сожаленья отпустила

Спешить на выступление Светила.

Не спешится. Вне этой вечной скачки,

В волнах времён,в волненьи этой качки.

Прозрачный сумрак, стылый свет просветов

И утром красной краскою рассвета

Макать носы и щёки в цвет калины,

Но зимний день короткий, а не длинный.

Как мало надо нам, познавши радость,

Вослед же ждём другой, и большей кратность.

Да, чудо сложно делать по приказу,

Но можно, хоть не сразу и не разом.

Темнеет позже, но на вздох,никак не раньше.

К ошибке – дрожь в твоих руках. Не надо фальши.

Подставив площади плечо,не дремлет город.

А ты поспи. На небе шрам, крылом распорот.

Летим наверх…

Летим наверх. Паденье снега

Ещё невовремя, наверно,

Но заблуждений наважденья

Влекут и манят так же верно,

Как это было и до нас

И будет. Каждый громкий час

Часы, не жертвуя собою,

А дважды в сутки стрелки вдвое

И даже так себя ведут,

Как буд-то больше не идут.

И так, мудрея с каждым часом,

Мы понимаем, – жизнь прекрасна

Сама собою, и без нас.

Об этом бьют часы как раз.

Летний дождь

Пусть не пристало плакаться кувшинке…

В потоках летнего постылого дождя,

Она дрожала, кашляла, тонула,

Жизнь, походя, так подло обманула!

Песнь амазонок, комариный, их вождя,

В прозрачном несминаемом хитоне,-

Под гнётом их набегов небо стонет.

И всё, что под его седым шатром,

Скользя мешает быть собой дороге…

Пригорок насыпи возвышен, горд, как трон.

Ступни калечит, лапы, лапки, ноги.

Пусть не пристало плакаться кувшинке,

Она не слишком сетует, не шибко!

Лето…

Веснушки на спине оленя,

Лениво ветка ветке машет,

Лось воду пьёт, склонив колени,

Паук, как свитер, сети вяжет…

Ещё чуть-чуть и ткани лета

Истлеют, канут в вечность Леты…

В слезах дождей. Полуодето.

То близкой осени приметы.

Листья -ми

Облака прокурены.

Скомкал листья утренник,

Бросил ветки прутьями

о моё окно.

А луна открытая

Всеми позабытая

Мы грешим, а стыдно ей.

Холодна давно.

Грустно этой осенью.

Страшно. Тем, кто бросили

Листьями да о земь ли,

По щекам дожди.

Развлекаясь вёснами,

Брать ли лодки с вёслами?

Где вы, зимы-крёстные?

Если можешь, жди…

Листая старый календарь…

Листая старый календарь

И пожелтевшую газету,

Нам милым кажется всё это,

Как старшекласснику букварь.

Заботы те же у людей:

Покупки, свадьбы, переезды,

Проступки, займы, цены, съезды -

Коловращение идей.

Скупой – транжира, скряга – мот;

В другом и первом мало смысла,

Ведь жизнь не даты и не числа,

А что успеешь сделать. Вот.

Листая старый календарь,

Ты ищешь на себя похожих.

Находишь. Их. В толпе. Прохожих.

Сдувая с неба жизни хмарь.

Луна…

Ах, эта полная Луна…

Во всём для нас пример она…

Маме

Гирляндой ёлочной украсив повороты,

В норе у ночи поезд прячет серый хвост.

Ему неважно:где, откуда, с кем ты, кто ты,

Он не суёт в твои секреты длинный нос.

Наперечёт его весёлые картинки:

Там километр,здесь перегон,а тут пикет.

И переезд, как переход,и речка ниткой.

В почтовом рядышком,– письмо,конверт,пакет…

Звенят посудою в вагоне-ресторане,

И чайный свет того уютного купе,

В котором кто-то едет в гости к милой маме,

Что ждёт всегда:и на перроне, и в толпе…

Вот-вот моргнут усталым оком семафоры,

Их видно ночью и в тумане, издали,

Но мы спешим и получаем льготу форы,

Чтобы успеть доехать вовремя могли.

В смущеньи утра, у порога многословий,

Простой вопрос:"Ты будешь кофе или чай?"

Одна задача, сонм моих простых условий:

Ты не болей, живи подольше, не скучай.

Межсезонье…

Дождь разровнял листву босыми пятками,-

В порядке, между, углубляя землю грядками

Ростки сажает. Поздней ночью, осень,

И никого об этом не попросит,

К себе уходит. Молча,без оглядки.

К утру – на месте:"Всё ли здесь в порядке?!"-

Так вопрошает, порыдать готова,

А в ночь уйти, до лета. "Бестолкова!"-

Ворчит зима. Лукав однако дед,

И как хитро и долго смотрит вслед

Той рыжей и неряшливой красотке…

Так полутон стремится к верной нотке.

Метель

Снегом, как ватой дома обложило.

Живы ли те, кто внутри? Вроде – живы.

Курят старательно печи в домах.

Делают вид,что сердиты.

Ярость огня вся уйдёт на дрова,

Дерева сердце разбито,

Но не несчастно! Пылает, дрожит,

Жаром объятий ласкает.

И до красна раскаляет ножи,

И без следа улетает.

Снега всё больше, всё ниже мой дом.

Двери наутро откроешь с трудом.

Птица щекою прижалась к стеклу,

К ужину крошки и – спать к дымоходу.

Много ль ей надо? Забьётся в углу

Ждать потепления, лета, восхода…

Тихо, послушная, сгробилась осень.

Ждёт, что останется, мы же не просим.

Пала метели завеса так споро,-

Спорит, скандалит. Утихнет. И скоро.

Мираж

Влечёт мираж собою лишь того,

Кто сам себя не ценит. Отчего!?

В себе ищите прелести, не дальше!

Где нет намёков злобы, лжи и фальши.

Миф

Стихия плетения кос у растрёпанной тучи,

Пощёчин ожоги и ветер песчаный, колючий,-

Всё в кучу. Глаза, словно летние ночи, сухи…

Не мы сочиняем, а нас обретают стихи.

По слухам, конечны: покой, достоверность и Лета.

Приветы в рассрочку, кредиты надежды, советы.

Ведь жизни течение – миф. Это – зал ожиданья.

Багаж – он лишь в сердце.

  Звонок.

  Стук колёс.

  Расставанье

С дорогой, с минутой, с расчётом,

  что в тающем прошлом

Одно лишь плохое, а встречи с одним,

  но с хорошим.

Молись!

Источник скуки, сердца пустота,

Толкает нас на внешность развлеченья,

Но не спасает власть движений так,

Как нету в ней ни смысла, не леченья

Ты от себя никак не убежишь

Не будь прилежен в этом, не старайся.

Услышать лучше:"Стой!Куда? Блажишь…"

Чем:"Нет, не стоит, право, не пытайся."

Тебе с собой не праздно, вы вдвоём

Себя к себе всё время примеряя,

Не ищешь форму, вес, окрас, объём,

Не ждёшь повинных вздохов:"Знаю, зря я…"

Ты – мир в себе, но лишь до той поры,

Пока есть тот, кому безмерно веря,

Он рядом, здесь. немного вне игры,

Но не твоя ужасная потеря.

Земля на блюде года зреет в срок,

Взрослений пух, щетина ржи помятой.

Молись, что б тот, кто дорог, видеть смог

Себя в тебе, а холод пах бы мятой.

Моргал глазами день осенний…

Моргал глазами день осенний

На мир, прикрывши рот, зевал.

А бор не звал, но ждал олений

Крикливый, томный, страсти бал.

Обвал листвы в порывах ветра,

Порывы всех возможных чувств,-

Наивно смотрятся, наверно,

Когда признаться в них хочу.

И невозможного возможность,

Надёжность невесомой пыли,

В пылу надежды осторожность,

Та, про которую забыли.

Но то, что в жизни случай, частность

Её и делают, наверно.

Лишь равнодуший безучастность

Играют нами в подлость скверны.

Море…

В оправе пены, изумруды

Гонимой к берегу волны.

Вдали её границ запруды

Травы морской. Овал луны

Голубит, им же поиграет.

Прозрачной горечи поток

Считает дни, об этом знает,

Даёт понять, но между строк

Прибоя мраморной ступени,

На миг стыдливо обнажит,

И – прочь, храня всё, что имеет,-

Жизнь, что назад, с волной бежит…

Московскому Другу

Пузырьками шампанского,

Брызги солнца осенней листвы.

По дороге рассеяны,

Затаились, рассеянны,

На пороге порока зимы.

Только нет в этом соли и прока,

Как в пророчествах толку, с порога.

Мудро

Тумана штора, кисея, кисель обмана.

Ты жаждешь прелестей, чудес

За нотным станом

Рельс, проводов,– обычный лес,

Полян созвездий.

Туман растаял, интерес,

И пыль соцветий.

В подушки мха уткнут лучи

Зари и утра.

А мы – стоим,

А мы – молчим.

Вот, это – мудро…

Музыка…

Ни пуансон луны, не холод мятный

Гроза не смоет. Под напором вод