Читать книгу: «Интеллектуальный дайвинг: мгновения экзистенциальной рефлексии»

«Мы – сумма всех мгновений нашей жизни: всё, что есть мы, заключено в них, и – ни избежать, ни скрыть этого мы не можем»

«Взгляни на дом свой, ангел»

Томас Вулф

ПРЕДИСЛОВИЕ: О КНИГЕ «ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ДАЙВИНГ И МГНОВЕНИЯ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЙ РЕФЛЕКСИИ»

Эта книга – продолжение моей ПЕРВОЙ книги «МОИ НОЧНЫЕ РЕФЛЕКСИИ» (2023). Если первую книгу я писала три года (2019-2022), то вторую – только год (причём начала писать её сразу, как только заключила Договор с издательством и утвердила окончательный оригинал-макет книги – в декабре 2022 г.). Желание написать каждую книгу вспыхивало мгновенно – как озарение, как порыв: сначала это случилось в апреле 2019 г. (как-то я сидела в кресле и размышляла о том, какая необычная – сложная, глубокая и захватывающая – у меня была жизнь (одни поступления в вуз и одни … «мои маньяки» – чего стоят!). В тот же вечер я села за компьютер … и поняла, что я хочу рассказать о своей жизни (ведь «непознанная жизнь не стоит того, чтобы её проживать», как говорил Сократ), но при этом рассказать ВСЁ и … ТОЛЬКО ПРАВДУ! Но внешние события для меня были не так важны. Важно было – ЧТО я в эти мгновения ПЕРЕЖИВАЛА, но особенно то – КАК я их ОСМЫСЛИВАЛА («богатство фактов – это еще не богатство мыслей» – как сказал Э.Кассирер)! Интеллектуальный внутренний мир – это и есть моя жизнь (но это я осознала ОЧЕНЬ ДАВНО). Но тогда к своей ВНУТРЕННЕЙ ФОРМУЛЕ ЖИЗНИ я еще не пришла. Когда я закончила первую книгу, я поняла, что на многие вопросы для себя я еще не ответила. И я снова села за компьютер и переработала свою научную статью «ДЕПРЕССИЯ» (2007). Потом в следующем месяце я остро захотела понять: как связана наша ЭНЕРГИЯ с НАШИМИ ЖЕЛАНИЯМИ. И – что такое, вообще, СОДЕРЖАНИЕ ЖИЗНИ и ЕЕ ФОРМЫ. А также – КАКИЕ РОКОВЫЕ СЛУЧАЙНОСТИ СУДЬБЫ нас могут подстерегать на каждом шагу (с многочисленными примерами из жизни и из литературы) – как продолжение эссе «Жизнь как пунктир: психология ошибок» – эссе из моей первой книги.

А моя жизнь продолжала подбрасывать мне всё новые и новые сюжеты: так, после окончания психологических консультаций, я не могла о них не написать и проанализировать: что такое ЭМОЦИОНАЛЬНО-НЕУСТОЙЧИВАЯ ЛИЧНОСТЬ. Эта тема меня привела к теме «ЖЕСТОКОСТЬ» (но она волновала меня еще со школы!) – как и тема «ТУПОСТЬ» (потому что они тесно взаимосвязаны!). Еще 20 лет назад в своей диссертации я размышляла на тему «ЛОГИКА ИЛИ ПСИХОЛОГИЯ» – я захотела вернуться к ней и заново переосмыслить.

Конечно, мимо темы «ЛЮБОВЬ» я пройти не могла (но раскрыла её в совершенно ином ракурсе, чем в своем авторском курсе «Рефлексивная психология в контексте культуры» (который я читала своим студентам в 1996 -2010 годы). Я писала её (как и почти все свои эссе) – НА ОДНОМ ДЫХАНИИ и – сразу в какой-то момент «повернула не туда», но, признаюсь, поворот мне понравился – он сделал эту экзистенцию в чём-то – очень понятной и логичной (я как будто кричала о том, что можно любить друг друга честно, открыто, самозабвенно – без эгоизма и жестокости! – но о такой любви – всего лишь один эпизод – ОДИН!), а в чём-то – мистической. 5 августа 2023 г. судьба окунула меня в ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНУЮ НОЧЬ, ужас и восторг которой я никогда не забуду. Такое экзистенциальное состояние переживается человеком не каждый день (а многими, вообще, – никогда).

Таким образом, эта книга вся насыщена экзистенциальными состояниями. Но я интуитивно чувствовала, что мне необходимо как-то соединить свою «патологическую» (может быть, всё же без кавычек?) тягу к ЗНАНИЯМ с переживаемыми мною ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫМИ СОСТОЯНИЯМИ. Всё вроде чётко крутилось в моем сознании, но … нужен был правильный, особый ракурс и фокус внимания. И – он появился! 20 октября 2023 г. в мою жизнь врывается один неординарный (это еще мягко сказано!) художник, поэт, композитор из … церкви, … приставив нож к моему горлу, и требует немедленно написать отзыв для его поэмы, которая будто являет собой СИНТЕЗ ИСКУССТВ. В отношении его шедевра («главы из психиатрии») сделать это было адски сложно! Но отзыв я написала, который невольно и расставил «все точки над i»: да, конечно, СИНТЕЗ, но в моей интеллектуальной жизни это не СИНТЕЗ ИСКУССТВ, а – СИНТЕЗ НАУЧНЫХ ЗНАНИЙ («Чувство возникает из глубокого понимания теории» (Л.Уайт). Я всегда размышляла о том, что НАУКА, вообще-то, яростно НЕ ЛЮБИТ СИНТЕЗ! Она любит только АНАЛИЗ. И понятно почему: каждый учёный предлагает СВОЙ АНАЛИЗ (часто игнорируя и даже отвергая – чужой). Именно так и возникли в науке ДИХОТОМИИ (яростные противостояния и – битвы – ни о чём!). Эту тему я обсуждала и в своем диссертационном исследовании, и в своей первой книге. Очень занятная, но и очень грустная тема! А ведь никакого АНАЛИЗА и быть не может – БЕЗ СИНТЕЗА! Так (тоже на одном дыхании) я написала эссе «СИНТЕЗ НАУЧНЫХ ЗНАНИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ ДУШИ» (это и есть формула моей внутренней жизни).

И … хотела уже поставить точку. Но – задумалась: самая острая экзистенция (или одна из самых острых) – это ОДИНОЧЕСТВО – мимо которой пройти я не имею права. И – не прошла.

Все эссе пронизаны ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЙ РЕФЛЕКСИЕЙ (содержание которой и есть ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ ДУШИ). И можно было бы назвать эту книгу просто и понятно, например, «Психология переживаний» или «Психология состояний» (с таким названием вышел сборник статей в 2004 г.). Всё так. Но переживания могут и не вбирать в себя ВНУТРЕННЕЕ СОСТОЯНИЕ ДУШИ (просто – эмоции (часто поверхностные) – без интеллектуальной глубины). И они могут не быть ГЛУБОКО ПРОАНАЛИЗИРОВАНЫ и ОСМЫСЛЕНЫ. Этим анализом должна заниматься РЕФЛЕКСИЯ – и не любая рефлексия, а именно ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ РЕФЛЕКСИЯ.

А потом в моей жизни меня (дважды!) чуть не уничтожили за «экзистенциализм» (об этом – в моей первой книге), поэтому я и решила «восстановить справедливость» и снова смело противостоять своим «обидчикам» (грустно иронизирую, конечно).

«ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ДАЙВИНГ» – это то, чем я всегда наслаждалась, глубоко ныряя за глубокими мыслями как за жемчугом – на протяжении многих лет.

А в названии слово «мгновения» объяснить довольно просто: ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ РЕФЛЕКСИЯ – (в целом, и – ВСЯ НАША ЖИЗНЬ) состоит из мгновений (как сказал Томас Вулф в своем романе «Взгляни на дом свой, ангел» (См. Эпиграф) и не просто сказал, а в головокружительном сверкающем вихре бесконечно описывал эти мгновения – чего стОят эссе «Гудзон» и «Город» в романе «О времени и о реке»!). И они, эти мгновения, как мерцательная аритмия, порой проносятся в нашей жизни мгновенно, иногда задерживаются на какое-то время, а иногда даже длятся долгие годы, а потом исчезают, но остаются в нашей памяти – навсегда (это зависит от того, насколько они были для нас значимы и дороги).

Но сама ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ РЕФЛЕКСИЯ редко бывает радостной (но всё-таки бывает!), чаще она – БОЛЕЗНЕННА, всегда НЕУСТОЙЧИВА, иногда НЕОЖИДАННА (но иногда и – МУЧИТЕЛЬНО ОЖИДАЕМА) и всегда, в любом случае – ОТВЕТ на ВЫЗОВЫ СУДЬБЫ.

Ирина Безотосова-Курбатова

2. СИНТЕЗ НАУЧНЫХ ЗНАНИЙ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ ДУШИ

Именно эти две составляющие являются основными в моей жизни. С одной стороны, мой пламенный девиз: «Я хочу ВСЁ ЗНАТЬ и ПОНИМАТЬ!», а, с другой стороны – «Я хочу испытывать НАСЛАЖДЕНИЕ от этих многочисленных ЗНАНИЙ!». Конечно, у меня всегда было много интеллектуальных предпочтений, но при этом и всегда был «мой» круг чтения (филология и психология), однако … этот круг никогда не имел границ, он всегда расширялся. Поэтому моя диссертация не отпускала меня … 15 лет: я снова и снова глубоко ныряла и путешествовала по разным научным лабиринтам, но всегда возвращалась к исходной точке и … опять «уплывала» за новыми СОКРОВИЩАМИ ЗНАНИЙ, чтобы загрузить их в свою интеллектуальную рефлексию синтеза и анализа этих научных знаний.

Когда 10 сентября 2003 года я впервые приехала в Самару со своей готовой диссертацией (но без Введения), меня мой новый научный руководитель заставил написать это Введение до возвращения домой уже на следующий день. И в ту же ночь в гостинице я его написала в экзистенциальном состоянии души (потом один доктор психологии мне скажет: «К чему такой пафос!»). Но, наверное, хорошо, что меня заставили это сделать немедленно и я испытала «творческий экстаз» – дома этого состояния души могло бы и не случиться! Но, может быть, и случилось… Сейчас, немного переделав это Введение, включив кое-что из текста самой диссертации и то, о чём написала я в «Моих ночных рефлексиях» (а так же и то, о чём недавно описала в одном навязанном мне отзыве, чтобы избежать анализа самой поэмы, которая не что иное, как «глава из психиатрии), я вновь касаюсь важных для науки и жизни вещей, которые по-прежнему волнуют мой интеллект и мою душу.

В Апокрифах от Филиппа древних христиан удивительной глубины (для 1-3 веков начала первого тысячелетия) мы читаем о том, что ИСТИНА не пришла в мир обнаженной, но она пришла в символах и образах (которые с самого начала своего жизненного пути человек должен расшифровывать, чтобы понять этот мир вокруг себя). Но, чтобы понять мир вокруг и найти истину, необходимо прежде всего понять и познать самого себя (самая важная из Дельфийских философских Максим, начертанная на храме Аполлона в Древней Греции). Но уже в 5-м веке Августин Блаженный наставляет человека (который, возможно, уже тогда был чрезмерно вовлечён во внешний мир по простой и доступной формуле жизни «Хлеба и зрелищ!»): «Вернись в самого себя – во внутреннем человеке обитает ИСТИНА». С тех пор прошло много веков. Однако по-прежнему жизнь человека наполнена, как с горечью сказал еще в Х11 веке Пьер Абеляр в своей пронзительной «Исповеди» – «нападениями извне и страхами внутри него». И по-прежнему многие глубокие символы и образы человеком не расшифрованы. И потому что это требует от отдельного человека колоссальных усилий. И потому что вся цивилизация человечества пошла, в целом, «повернув не туда» – то есть по технократическому пути (что, безусловно, очень важно для создания удобства и комфорта). Но это – завоевание «поверхностного» пространства бытия. А «внутреннее» духовное пространство человека практически было разрушено. Он включился в массовое (стереотипное) сознание, которое стало ориентироваться не на процесс познания, а на процесс обладания (Э.Фромм), все акценты были перенесены на «здесь и сейчас» (исключив «там и тогда»). И, как результат, возникло «горизонтальное мышление» (П.Тиллих), которое не имеет глубины «вертикального», рефлексивного мышления и не создает глубокого объемного образа бытия (и этот объемный образ не входит в мир личности – так, как у П.Флоренского: «Не я в мире, а мир – во мне», у Плотина в 3-м веке: «Не душа в мире – а мир в моей душе»). Появилась огромная пропасть между внутренним миром человека и внешним бытием («Декартова пропасть»). Произошло ОТЧУЖДЕНИЕ человека как от мира вещей (по выражению К.Маркса), так и от самого себя (как обозначил это Ж.Лакан). «Расщепленное сознание» (как видел его З.Фрейд) утратило способность СИНТЕЗИРОВАТЬ, а, значит, и АНАЛИЗИРОВАТЬ, оно стало НЕЗАЩИЩЕННЫМ. Чтобы вновь синтезировать сознание, необходимо перейти к иной его форме – рефлектирующей. Рефлексия синтезирует знания на когнитивном уровне, анализирует их смысл на герменевтическом уровне, и вводит их в структуру личности на экзистенциальном уровне (как я это обозначила в своей «модели рефлексии» в своем диссертационном исследовании). Иными словами – происходит возвращение человека к самому себе. Это одна важная проблема.

Другая проблема заключается в том, что философия тоже не способствовала СИНТЕЗУ знаний. Напротив, в скучных текстах философов Х1Х века диалектика начала строить свои законы на противоречиях, сталкивая их в бесконечных дихотомиях (от амбивалентности до антиномичности): битва номиналистов и реалистов в средневековой схоластике, в классической и новой философии – это изматывающие бесконечные споры о том, что важнее: анализ или синтез, тождество или различие, экзистенциализм или эссенциализм, эмпиризм или рационализм, монолог или диалог, понимание или объяснение – «кровавые битвы» – ни о чём! Потому что – всё важно! Все противоречия существовать друг без друга не могут, как … ночь и день, как, по меткому выражению Г.Башляра, они в научном мышлении связаны «той поистине странной и столь же сильной связью, которая соединяет обычно … удовольствие и боль». Существование без противоречий равносильно застою, утрате инаковости, самобытности, индивидуальности (как писал умный К.Ясперс), наконец, к утрате благородной исключительности. И – неизбежно приводит к монополизму (точек зрения, идей, концепций, теорий, государств, конфессий).

Преодоление противоречий возможно только через СИНТЕЗ. Это должна быть не просто ДИАЛЕКТИКА (как, например, разговор двоих), а МНОЖЕСТВЕННАЯ ЛОГИКА (много точек зрения) – как в герменевтике. В музыке – это полифония (многоголосие, где каждый голос одинаково важен и ведет свою выраженную мелодию). В искусстве – это СИНТЕЗ ИСКУССТВ (в эпоху античности – это, конечно, массовые празднества в честь одного или нескольких богов, НО также и – ритуалы посвящения в тайны знаний, которые блестяще описал Э.Шюре в своей книге «Великие посвященные» (1914; 1993), а в Средние века, начиная с 1Х века, мистерии, религиозные храмовые театральные постановки, порой длившиеся до 45 дней (правда, Б.Эхенбаум считал средневековые мистерии вульгарной литургией). В Х1Х в. Р.Вагнер воплотил идею «синтеза искусств» в своей музыке (как потом это сделал А.Скрябин в ХХ веке). Но особенно страстно «синтез искусств» пытались воплотить поэты Серебряного века. К.Бальмонт писал: «Я обещаю Вам сады с неомраченными цветами», НО! не будем забывать, что это был образ мусульманского рая – как напоминание о красоте иных религий. Весь Серебряный век был очень амбивалентен: обещанная радость садов, но при этом – усталость от жизни, как у С.Городецкого: «Жутко мне от внешней радости, от воздушной этой сладости» или как у А.Ахматовой в «Бродячей собаке»: «Все мы бражники здесь, блудницы, как невесело вместе нам…», или уж совсем трагичное, как у А.Блока: «Как тяжело ходить среди людей и притворяться не погибшим».

Этот синтез, эту многослойность описал в своей ни на что не похожей книге «Роза мира» (1992) Даниил Андреев. Этот синтез он не просто продумал и прочувствовал, он его выстрадал в камере в 1937 году на Лубянке, где видел священников разных конфессий, которые молились друг о друге и о тех, кто рядом, и при этом мужественно поддерживали друг друга в нечеловеческих жестоких условиях. НО! У них у всех и у Даниила Андреева – особенно – был ДАР СВЕТЛЫХ СИЛ! Это были люди невероятной силы воли и страстной любви к жизни и к своей профессии. Они умели жить достойно. НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО! Это и была проникновенная глубокая экзистенция и эссенция их души. Трагическая, но одновременно и – необыкновенно добрая и светлая!

Таким образом, СИНТЕЗ научных знаний (с последующим АНАЛИЗОМ) был и есть основным содержанием моей жизни.

Но с раннего детства я всегда на протяжении всей своей жизни испытывала и совершенно особенные рефлексивно-медитативные состояния души. О них я написала в своем антиэпилоге «Мои радостные мистические мгновения» в своей книге «Мои ночные рефлексии»: созерцательные (цветущий шиповник на Крайнем Севере, неземные закаты на своих одиноких километровых заплывах, на умиротворенных вечерних прогулках по любимому городу), интеллектуальные («до потери пульса» читая книги по ночам под сказочным струящимся светом персикового абажура), в процессе особого необыкновенно атмосферного общения (на своих лекциях по психологии и вечерних занятиях по английскому языку). И эти состояния души – ничто иное, как экзистенциальные состояния души, которые экзистенциализм называет кратко «экзистенциалы» (но! много позже я поняла, что это не одно и то же! – об этом – ниже). Именно они меня и привлекли в этом философском течении. Однако, к ним я сначала пришла не через философию (это будет позже), а через литературоведение, когда училась в институте и на протяжении четырёх лет (со второго курса) посещала студенческий научный кружок (СНО). И не просто посещала, а была его постоянным, пока училась, старостой. Руководитель этого литературоведческого кружка – кандидат филологических наук, Алла Евгеньевна Томахина – была умным и тонким человеком: она разрешала мне всё: поэтому все произведения англоязычной художественной литературы подбирала я, очень тщательно готовилась к ним и практически проводила все дискуссии. У нас всегда была переполненная аудитория. Было ОЧЕНЬ интересно! Расходились домой порой в 11 часов вечера.

Одним из обсуждаемых нами авторов была Айрис Мёрдок – как представитель экзистенциализма в английской литературе (ведь сама она была философом). Это были незабвенные 70-е годы ХХ века! Наш журнал «Иностранная литература» очень быстро всё переводил на русский язык, а издательство «Прогресс» часто также очень быстро печатало романы в оригинале (как это было с романом «Башня из Чёрного дерева» Джона Фаулза – представителя английского модернизма) – поэтому всё было доступно русскому-советскому читателю.

В 1973 году появился один из лучших зарубежных романов ХХ века – «Черный принц» А.Мёрдок (на русский был переведен уже в 1974 году). Автором (филологом и философом) он написан в рамках лингвистической философии – это понимание человека посредством языка, на котором он говорит, и в рамках экзистенциальной философии – это погружение в мир экзистенциальных проблем человека: трагичности жизни («мир – это юдоль ужаса и страданий»); неотвратимости судьбы (неожиданное убийство); «игры случайностей»); любви как роковой страсти, которая «вводит влюбленного в состояние экстаза», но – с другой стороны – брак – «это странная смесь любви и ненависти», а счастье в браке – это «самообман, если не прямая ложь»; искусства как способа защититься от внешнего жестокого мира, но и как «способа выражения правды», с одной стороны, а с другой, искусство – это «пустой дешевый балаган, жалкая игрушка мировой иллюзии», потому что истинное искусство «бесконечно холодно».

Вот такими ПАРАДОКСАМИ была наполнена книга, сплошные – «КОНФЛИКТЫ ИНТЕРПРЕТАЦИЙ» (если по П.Рикёру). Всё так. Но эта мерцающая амбивалентность идей и экзистенциальных состояний вызывала бурную рефлексию и наши споры были страстными. Поздними вечерами, совершая свои одинокие прогулки по городу, переполненная впечатлениями и своей интеллектуальной рефлексией, я еще потом час неслась в автобусе через весь город в свой дальний южный Кировский район – абсолютно счастливая (См. мое эссе «Мои прогулки по любимому городу» в моей первой книге «Мои ночные рефлексии» (2023).

Шли годы. В конце 80-х годов на книжный рынок впервые хлынули книги наших писателей Серебряного века. Я их страстно покупала и жадно читала. И открылся целый мир трагической жизни и тех, «кто уехал», и тех, «кто остался». Я их никогда в своей душе не делила, потому что и те и другие испили полную горькую чашу бед и утрат – до дна (М.Волошин: «Молюсь за тех и за других!»). А в моем сознании, как никогда прежде, снова (но очень остро!) обнажились «экзистенции»: выстраданная свобода, мучительный выбор, изгнание, бездомье, страх, ужас, отчаяние, пустота и бессмысленность жизни, любовь, одиночество, болезни, отчуждение, самоубийство, смерть, утрата, чувство вины. Я стала читать уже тексты экзистенциальных философов (С.Киркегор, Ж.П.Сартр, А.Камю, М.Мерло-Понти, К.Ясперс, Г.Марсель, А.Кемпински, Л.Шестов, Н.Бердяев).

Меня очень волновали вопросы: почему, по мнению экзистенциалистов, человек постигает свою сущность только в этих «пограничных состояниях» (как их обозначил К.Ясперс)? Эти экзистенциальные состояния неизбежны в человеческой судьбе? И только они вызывают и определяют его рефлексию? А, вообще, они бывают и должны быть только отрицательные ? Но ответ на этот вопрос ко мне придет гораздо позже.

Шел 1986 год. Уже работая в СХИ, выступаю на занятии по философии в УМК (университет марксизма-ленинизма), на который все (преподаватели и лаборанты) ходили добровольно-принудительно. Тема моего выступления «Психология индивидуальности в экзистенциальной философии» (об этом я рассказала в своем эссе «Мои поступления в вуз и КГБ» в своей первой книге). Если в двух словах, чтобы не повторяться – в экзистенцию страха меня вогнал «старичок» с кафедры марксизма-ленинизма: очень усомнился в моей «благонадежности», и выразил свою «обеспокоенность» преподавателю (а она прибежала ко мне на занятия на следующий день). НО! ведь перестройка! Свобода мнений! В общем, я не спала всю ночь. Парализована страхом я не была. Наоборот, возмущалась: что уж я такого запрещенного наговорила? Я с нежностью и благодарностью вспоминала свой кружок по литературоведению в институте в 70-е. Говорили – что хотели! Никто ничего не запрещал. Снова испытала жгучую благодарность к Алле Евгеньевне. Но! – меня никто никуда, как ни странно, не вызвал.

Прошло ещё 10 лет. 1996 год. Началась эпоха «элективных» (и – авторских) курсов! Декан факультета механизации Валерий Иванович Федякин почему-то очень настойчиво попросил меня ввести «что-нибудь неординарное» по психологии. И я СВОЙ ШАНС НЕ УПУСТИЛА! Я сразу тогда во время разговора с ним в его кабинете поняла, КАКОЙ курс я разработаю!

Конечно! – об «экзистенциальных состояниях»! Но я также очень хорошо понимала, что назвать его «Экзистенциальная психология» я не посмею (уничтожат и в 1996 году! Если, спустя 8 лет, в 2004 году на защите диссертации за экзистенциализм всё-таки на меня попытались напасть – весь этот дешевый балаган я тоже описала в своей книге!). И сейчас, перечитывая статью «За и против экзистенциальной психиатрии» (1973; русск. 1998) Антона Кемпински, я с горечью снова осознала: он тоже ПРОТИВ! Он, например, против чрезмерного возвеличивания возможностей человека – больному будто бы не под силу справиться с такой высокой планкой, с одной стороны, а с другой – он против чрезмерного подчеркивания одиночества человека во враждебном мире. Я была озадачена: обе претензии Кемпински были не убедительны. Во-первых, ни одной ссылки на экзистенциалистов-психиатров, во-вторых, обе – достаточно абсурдны: разве не должен человек стремиться к достижению высоких идеалов (вся ГУМАНИСТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ – об этом!), а, в-третьих, разве одиночество не является серьёзной проблемой в жизни многих людей? Но парадокс заключался в том, что составители сборника его работ вынесли в центральное название книги именно название этой статьи (как будто он и есть её представитель!), совсем не утруждая себя вопросом, а как сам автор относился к экзистенциальной психиатрии?!). А он, как видим, относился ОТРИЦАТЕЛЬНО! Он был как раз ПРОТИВ! И обосновывал это беспрецедентно радикально (на мой взгляд – слишком радикально!): «Собственные философские основания психиатров-экзистенциалистов часто близки к патологии, а некоторые их взгляды в психиатрии могут быть прямо-таки вредными». И КТО – эти психиатры?

Вообще, мне всегда было странно, что почти все так ополчились на ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ (только за то, что он говорил о трагичности человеческой судьбы и о жалком человеческом существовании)! А КОСМИЧЕСКИЕ ОТКРЫТИЯ о том, что наша Земля не только не находится в центре Вселенной (не говорю уже о целом Космосе), а болтается где-то на задворках Млечного Пути – ВСЕЛЯЕТ В НАС МЫСЛЬ О НАШЕЙ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТИ? А то, что мы произошли от обезьяны в теории «происхождения видов» Ч.Дарвина) – НОРМАЛЬНО? НИКОГО НЕ СМУЩАЕТ? А то, что автор этой ЭВОЛЮЦИОННОЙ ТЕОРИИ вовсе не Дарвин, а шотландец МакКормик (хирург и путешественник с корабля «Бигль»), у которого Дарвин не только украл идею, но и которого безжалостно бросил умирать в жерле вулкана на Огненной Земле, намеренно не подав ему руку, после того, как сам успешно выбрался на его плечах из лавы (См. об этом: Дарнтон Дж. Тайна Дарвина (2005; русск. 2008)? ОБ ЭТОМ НИКТО ДАЖЕ И НЕ ЗНАЕТ?! Правда, возможно, и от обезьяны – уж слишком примитивно большинство людей. А то, что ПСИХОАНАЛИЗ доказывает, что всеми нами движут только сексуальные инстинкты – ПЕРСПЕКТИВНО И БЛАГОРОДНО ДЛЯ РАЗВИТИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ? (Между прочим, сам З.Фрейд исключил секс из своей жизни уже в 46 лет (и почему он тогда не пересмотрел свою теорию в пользу профессионализма, например, как я (написав об этом в своем эссе «Энергия и наши желания»). Правда, возможно, Фрейд всё-таки прав, потому что большинство людей зависит только от «одного места» (См. о половых мерзавцах у потрясающе глубокого ученого Ллойда де Моза в его теории и книге «Психоистория» (2000) – особенно в главе «Универсальный инцест» – кровь стынет!). А то, что МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ всем нам наобещал РАЙСКИЕ САДЫ КОММУНИЗМА и – ГДЕ ОНИ? А то, что наше сознание вечно сомневается (И.Кант) – делает нас УВЕРЕННЫМИ В СЕБЕ? А то, что закон природы совсем НЕ ОТНОСИТЕЛЬНЫЙ в принципе, а очень КОНКРЕТНЫЙ – это уничтожить и «сожрать другого» – и мы никогда не знаем, кто, к кому и когда попадет НА ЗАВТРАК, НА ОБЕД или НА УЖИН – РАССЛАБЛЯЕТ И РАДУЕТ?

Поскольку темой моего диссертационного исследования была РЕФЛЕКСИЯ, то назвала я этот курс «Рефлексивная психология в контексте культуры» (подробно об этом курсе написала в эссе «Моя диссертация» в своей первой книге «Мои ночные рефлексии» (2023).

И, хотя я в курс и ввела основные «экзистенциалы», но я не сделала его местом мрачного восприятия жизни человеческой (здесь я на стороне А.Кемпински!), потому что моя главная задача была не просто описать экзистенциальные состояния человека, а найти выход из них. Потому что уже тогда я понимала, что в нашей жизни есть не только «отрицательные», но и «положительные», радостные состояния души (рефлексивно-медитативные), которые экзистенциализм – проигнорировал. Более того, я также всегда понимала, что, чтобы преодолеть и справиться с отрицательным болезненным экзистенциальным состоянием души (страхом, одиночеством, болезнью …), нужно его, это состояние, в первую очередь, хорошо ЗНАТЬ, во вторую – ПОНИМАТЬ его СМЫСЛ, и, в третью, – увидеть его присутствие в собственном внутреннем мире, т.е. ВКЛЮЧИТЬ его в СТРУКТУРУ СВОЕЙ ЛИЧНОСТИ. Иными словами – пройти по всем трём уровням (лабиринтам) своей рефлексии: когнитивному, герменевтическому, экзистенциальному. Такова была моя теоретическая модель рефлексии (предложенная мною в диссертации). И которую я страстно захотела воплотить в своем авторском курсе по рефлексивной психологии. То есть РЕАЛЬНО, в процессе ОБУЧЕНИЯ ПСИХОЛОГИИ, а не на надуманных лабораторных экспериментах, ввести ЗНАНИЯ (как научные, так и «живые» – как это видел С.Франк), приведя тысячи примеров из художественной литературы и из жизни. Найти множество СМЫСЛОВ, включив множественную логику (чтобы студенты сами выбирали нужные им смыслы, сами формировали свое отношение к этим смыслам).

К тому же я решила соединить две свои основные составляющие: систему НАУЧНЫХ ЗНАНИЙ и «ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ ДУШИ». Соединить – сделать их СИНТЕЗ. И потому, что, по выражению Льва Семёновича Выготского, ФОРМИРОВАНИЕ НАУЧНЫХ ПОНЯТИЙ – самое важное в ПРОЦЕССЕ ОБУЧЕНИЯ, и потому, что «ЧУВСТВО ВОЗНИКАЕТ ИЗ ГЛУБОКОГО ПОНИМАНИЯ ТЕОРИИ» (сказал антрополог и культуролог Лесли Уайт). Именно этот синтез двух составляющих я переживала в своих экзистенциях всю свою жизнь.

Итак, в том же 1996 году я разработала свой авторский курс, а два года спустя я выпустила «Методические рекомендации к элективному курсу «Рефлексивная психология в контексте культуры» (1998) – а потом включила его в практическую часть своей диссертации «Развитие рефлексии студентов технического вуза в процессе обучения психологии» (2004).

Структурно и по содержанию в нем были отражены почти все эпохи, цивилизации и их интеллектуальные течения. Проанализированы основные экзистенциалы: «проблема и место человека в мире», «психология судьбы», «психология парадокса», «психология любви», «психология одиночества», «психология изгнания», «психология самоубийства», «психология смерти», «психология страха и ужаса», «психология медитации в тексте», «психология медитации в искусстве и в музыке». Но самое главное – всё содержание курса было пронизано ПСИХОЛОГИЕЙ РЕФЛЕКСИИ В ЖИЗНИ ОТДЕЛЬНОЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ СУДЬБЫ.

И, конечно, всё началось с момента возникновения РЕФЛЕКСИИ. С эпохи АНТИЧНОСТИ. Вообще, вопрос о появлении рефлексии (если отождествлять ее с понятиями «самосознание», «разум», «личность», «индивидуальность») – в науке спорный: ее относят то к эпохе средневекового христианства (В.Дильтей), то к эпохе Ренессанса (Я.Сус, И.Кон), то к эпохе Просвещения (Г.Олпорт, Л.Баткин). На самом деле появление рефлексии следует отнести к более раннему периоду – периоду «ОСЕВОГО ВРЕМЕНИ» (между 800 и 200 гг. до н.в.) – как его обозначил Карл Ясперс – поскольку именно в этот период начался ДУХОВНЫЙ ПРОЦЕСС и произошел самый резкий поворот в истории: появился ФИЛОСОФ (УЧИТЕЛЬ) – человек такого высокого ДУХОВНОГО, ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО И НРАВСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ, который осознает бытие в целом, самого себя и свои границы, ставит радикальные вопросы, высшие цели, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцендентности мира (в Китае – Конфуций, в Индии – Будда, в Иране – Заратустра, в Греции – Пифагор, Сократ, Платон, Аристотель). Если бы эти философы не появились – мир сегодня был бы другим. Поэтому мне странно было читать у Дж.Пассмора в его «100 лет философии» (1998) о том, что будто Платона, например, не интересовали ни категория «существование» (он его считал «ничтожным»). Неужели? А как же совет Акумена, который мы читаем в «Федре»: «Гулять по загородным дорогам, а не по городским улицам» … И при этом – постоянно размышлять о существовании «души»), ни категория «индивидуальность» (но он сам был ярко выраженной индивидуальностью!). Более того: как раз 25 основных категорий, разработанных в древнегреческой философии, имели отношение к рефлексии: «логос» (мысль, смысл, слово), «алетейя» (истина), «докса» (мнение), «нус» (разум), «синкатотезис» (внутреннее согласие разума), «каталепсис» (понимание), «атараксия» (основной принцип душевного равновесия), которую предложил Эпикур, «эвдемония» (счастье), «анатея» (терпение), которые не только размышляют о существовании человека, но и ведут к высшему благу «гедоне» (Эпикур подразумевал не телесное, а интеллектуальное наслаждение – о чём писал позже Диоген Лаэртский – но ошибка прочно вошла в массовое сознание!).