Читать книгу: «Перевоз Дуня держала… Это он – мой мужчина!», страница 6
– Прости, что спросила, – прошептала Варенька.
– Я всех потерял, – с горечью сказал Саша.
– Я тоже…
– Ты можешь не ходить в кафе? – резко сменил тему Саша после горестной паузы.
– Да. Я сегодня выходная.
– Я имел в виду уйти с работы. Не хочу, чтобы на тебя пялились пьяные рожи.
– А чем мне тогда заниматься? Пойти посудомойкой? Официанткой? Ещё хуже. Как оказалось, всё, что я умею, малопригодно для жизни. Кому мы здесь нужны со своим изнеженным воспитанием? Стать гувернанткой – пик карьеры для барышень высшего общества, но я оказалась не настолько удачлива, чтобы попасть в их число.
– Не огорчайся, ангел мой! Я тоже оказался не пригоден для мирной жизни, и поначалу пребывал в растерянности.
– А почему ты не вступил в Иностранный легион27?
– Меня готовили защищать Отечество, а не становиться наёмным убийцей, – отчеканил Саша, – Столько мерзостей, свидетелем которых я был во время гражданской войны, да и ранее – на Первой мировой28, я считаю достаточным, чтобы множить их по собственной воле.
– Я неплохо шью, но платят за это сущие копейки, – задумчиво продолжила предыдущую тему Варя, – А чтобы открыть своё дело, нужен патент и начальный капитал. Из наших на плаву остались только те, кто догадался прихватить с собой из России ценности. Те, кто посчитал революционное безумие временным явлением, и надеялись вернуться29, оказались на дне. А мне и прихватывать было нечего.
– Я что-нибудь обязательно придумаю! Главное, что мы нашли друг друга, а с остальным справимся вместе. У меня к тебе просьба – ты можешь спеть мне ту песню, из ресторана? Эти ублюдки не дали дослушать её до конца.
– Прямо сейчас?
– Если можно. Прошу тебя!
Варя не стала капризничать и запела своим чарующим бархатным низким голосом:
На этой земле
моя единственная радость,
моё единственное счастье
Это он – мой мужчина…
…Только при малейшем его слове,
Я бы сделала всё, что угодно…
…Бросить его -
то, что мне предложили
другие мужчины – это безумие.
Между нами говоря, видите ли,
они не очень дороги мне,
все эти другие мужчины…
…Когда он говорит: «Пойдем!»
Я как собака…
…Иметь одного под своей кожей-
худшее из зол.
Но это знание любви
В её истинном свете.
И я говорю, что вы должны прощать,
когда женщина отдает себя всю
За мужчину, которого она любит.
Последние ноты растворились в воздухе, а Саша всё ещё оставался загипнотизированным пением Вареньки. Мотнул головой, чтобы сбросить наваждение, подошёл к ней вплотную, взял её за руки, заглянул в глаза.
– Я хочу, чтобы ты поклялась мне больше не петь её для других!
– Она – только для тебя, Саша!
24 – общепринятое название масштабной пандемии гриппа, продолжавшейся с 1918 по 1920 год. Заболевание поразило не менее 550 миллионов человек (около 30% населения Земли). Несмотря на то, что первые больные появились в начале 1918 года в США, грипп получил название «испанский», поскольку воюющие в Первой мировой войне страны не допускали сообщений о начавшейся в армии и среди населения эпидемии. В результате нейтральная Испания первой объявила о пандемии (из Википедии)
25 – герой поэмы Байрона «Паломничество Чайльд-Гарольда», которая описывает путешествия и размышления пресыщенного молодого человека, который разочаровался в жизни, полной удовольствий и веселья, и ищет приключений в незнакомых землях.
26 – герой романа-эпопеи Л.Н.Толстого «Война и мир», описывающей русское общество в эпоху войн против Наполеона в 1805-1812 годах.
27 – войсковое соединение, входящее в состав сухопутных войск Франции и комплектуемое преимущественно из иностранцев. С 1920 года большую часть легионеров составили бывшие белогвардейцы. Они прошли дорогами ада Индокитая, Африки и Ближнего Востока. В 1921-28гг участвовали в гражданской войне в Китае на стороне Чжан Цзолиня. В 1923 году отряды белоэмигрантов совершили государственный переворот в Болгарии и подавили Сентябрьской восстание болгарских коммунистов. В 1924 году всего 120 русских бойцов привел к власти в Албании Ахмеда Зогу. В 1936 году Русский отряд воевал на стороне франкистов в Гражданской войне в Испании (из Википедии)
28 – вот что написал второй лейтенант французской армии Альфред Жубер о Первой мировой войне в своем дневнике: «Человечество сошло с ума! Нужно быть сумасшедшим, чтобы делать то, что творится. Что за резня… Что за сцены ужаса и кровавой бойни! Я не могу найти слов, чтобы передать свои впечатления. Даже ад не может быть таким ужасным! Люди сошли с ума!»
29 – эпизод, записанный с чужих слов в дневниках Бунина: «А Орлов-Давыдов, – прибавил он, – прислал своим мужикам телеграмму, – я сам ее читал: жгите, говорит, дом, режьте скот, рубите леса, оставьте только одну березку, – на розги, – и ёлку, чтобы было на чём вас вешать».
Всемирная выставка искусств и техники. Париж
13. Май – июнь 1937 года
25 мая 1937 года в Париже открылась Всемирная выставка искусств и техники. 47 стран, действительно, со всех континентов мира, представили на ней свои достижения под девизом «Искусство и техника в современной жизни». Каждая в своём павильоне. Саша увидел их все, поскольку продолжал работать водителем таксомотора, а заказов подвезти к тому или иному павильону было немало.
Самыми уродливыми, с его точки зрения, были павильоны Германии, Италии и Советского союза. Особенно его возмущало расположение павильонов Германии и СССР30 рядом с Эйфелевой башней. Её изящное, воздушное кружево металлоконструкций, устремлённое ввысь, резко контрастировало с помпезными прямоугольными колоннами из железобетона обоих павильонов. И это впечатление не спасала даже облицовка советского павильона самаркандским мрамором. Великолепный вид одного из самых любимых уголков Парижа был безнадёжно испорчен их рубленым, будто из-под топора, уродством.
А наверху, боже мой, что? Что было установлено наверху советского павильона? Мускулистый мужчина с молотом и мужеподобная женщина с серпом! Что это? Это разве достижения в эпоху индустриализации – работать вручную молотком и убирать хлеб серпом, как в прошлом веке?
Варя возмущения мужа не разделяла. У неё были другие ассоциации. Летящая поза композиции напомнила ей Нику из Лувра – крылатую богиню победы. И растровые фигуры, устанавливаемые на носу корабля, первыми в шторм принимающие на себя порывы ураганного ветра и рассекающие девятый вал бушующего океана. Саша на её слова только фыркнул.
Внутрь советского павильона долго не решался зайти. Накручивал круги по менее масштабным павильонам других стран. Вскоре запутался – где что видел? Многие страны привезли на выставку те экспонаты, которые имели коммерческую ценность для продвижения торговли и туризма, а потому их павильоны напоминали либо музей, либо ярмарку. Каких-то технических достижений показано не было. Запомнился только павильон Испании, где всю стену занимала картина Пабло Пикассо «Герника». В Испании шла гражданская война, и эта чёрно-белая картина потрясла Сашу. Она была живая. Кровоточила. Чувствовалось, что автор знает об ужасах войны не понаслышке. А у Саши были ещё слишком живы собственные воспоминания…
Громоздкий внешне, внутри советский павильон поразил простором и светом, а сама экспозиция – масштабностью и структурированностью композиции. Саше, как человеку военному, понравилась чёткость и логичность экспозиции. В первый раз он не стал подробно знакомиться с экспонатами пяти её разделов, а просто прогулялся вдоль всей длины павильона и вышел на улицу. Осознал насколько был напряжён, когда присел на ступеньки набережной, почувствовав себя таким уставшим, как будто провёл за баранкой целые сутки без сна.
С этого дня и вплоть до окончания Выставки, Саша ходил в павильон Советского союза, как на работу. Вернее, всё свободное от работы время. Варя тоже присоединялась к нему, когда ей позволяли дела хозяйки собственного модного ателье.
30 – в 1937 году СССР объединял 11 союзных республик (из Википедии)
14. Июль – октябрь 1937 года
Первый зал советской выставки, посвящённой государственному строю СССР и Первой советской Конституции, вызвал у Саши отторжение. В праве на труд, отдых и образование простого народа он не находил ничего нового, ведь эти преобразования были начаты задолго до большевиков, при Николае II стали самыми прогрессивными в Европе, а они с гордостью преподносили это как исключительно собственное достижение.
Четвёртый раздел заинтересовал Сашу. Там рассказывалось об освоении Северного морского пути. Первые шаги в этом направлении преподносились как подвиг, а первые достижения, как заслуга Советской власти, как будто не было столетней истории России до неё! Что, уж, глубоко уходить в историю – в 1919 году, в разгар гражданской войны (!) Верховный правитель адмирал А.П.Колчак, понимая важность для России освоения Севморпути, создаёт Комитет Северного морского пути. Но всё равно, масштабы деятельности Сашу поразили. 1932 год: экспедиция под руководством О.Ю.Шмидта на ледокольком пароходе «Александр Сибиряков» впервые прошла Северным морским путём из Архангельска до Берингова пролива за одну навигацию. 1933: ледокол «Челюскин» зажат льдами, что приводит к разрушению корпуса судна. Участники перехода успели высадиться на лед, и были спасены полярными летчиками. 1934: первое сквозное плавание в направлении с востока на запад за одну навигацию на ледорезе «Фёдор Литке». (Вообще-то, насколько Саша помнил, первое сквозное плавание в этом направлении было предпринято в 1914-1915 годах под руководством Бориса Вилькицкого на ледокольных пароходах «Таймыр» и «Вайгач». Правда, не за одну навигацию, а с зимовкой у полуострова Таймыр). 1935 год: первая транспортная операция на Северном морском пути – сквозное грузовое плавание лесовозов «Ванцетти» и «Искра» из Ленинграда во Владивосток.
С жадностью рассматривал Саша экспозицию пятого зала, посвящённого планам реконструкции ряда крупных городов. В некоторых он бывал, помнил, как они выглядели до революции, искал на фотоснимках знакомые черты, со смешанным чувством ностальгии и удивления находил новые. Многие названия были изменены – Петроград стал Ленинградом, Екатеринбург превратился в Свердловск. Появились новые, незнакомые города – Магнитогорск, выросший из крепости Магнитная на берегу реки Яик, Комсомольск-на-Амуре, преобразованный из села Пермское.
Во втором зале Саша завис надолго. Ходил в него несколько дней, то сам, то с Варей. Варю заинтересовали экспонаты лёгкой промышленности – ткани, обувь. Заинтересовали и как женщину, и как профессиональную портниху. Она с удовольствием гладила прохладную поверхность шёлка, мяла нежное тепло шерсти, вдыхала ни с чем не сравнимый аромат хлопчатобумажных тканей. Восхищалась их натуральностью и удивлялась их копеечной стоимости по сравнению с ценой во Франции.
Саша подробно рассматривал технические достижения – легковые машины, тракторы, вагоны, паровоз. Но первое, что бросилось ему в глаза, как только он заглянул в этот зал, была огромная Карта индустриализации Советского Союза, с обозначением городов, центров промышленности и мест добычи полезных ископаемых, изготовленных из самоцветов и драгоценных камней. Как утверждала табличка под этим огромным экспонатом, площадь Карты составляла 22,5 кв.м, и в ней использовалось более 10 тысяч камней. Но даже не это в ней было самым поразительным. Главное было – это размеры страны, бывшей его Родины. Вот она вся перед ним, как на ладони. Сохранены все территории. Объединены общей идеей. Страна развивается. Богатеет. Сбросила с себя тысячи ненужных ей людей и пошла дальше, не оглядываясь. Отряхнулась, как пёс после купания. Вывела их, как блох. Очень больно было ощущать себя паразитом, которого выковыряли и отбросили в сторону с тела страны. И плевать ей на их ненависть, отчаяние, боль, что можно объединить в одно слово – ностальгия. Слово не русское по происхождению, но только русскими людьми прочувствованное, переживаемое столь глубоко.
Народу на выставке было много. Очень много. И французов, и гостей из других стран, и русских. Русские, определив соотечественников по каким-то внутренним, одним им известным ощущениям, кучковались в группки.
В одних злорадствовали – и ничего-то Советы не могут придумать сами! Внешний вид легковых автомобилей заимствован с французских Рено, фасоны платьев, запах духов – всё слизано у кого-то. Да и все их достижения ничто иное, как то, что уже было до них, от чего они отказались, сами же и разрушили, а теперь возродили и выдают за своё.
В других молча смолили сигаретами, прикуривая друг у друга. И также молча, не знакомясь, расходились, не поднимая глаз, так пряча набегавшие слёзы.
В третьих оживленно делились впечатлениями о выставке, открыто выражая восхищение от увиденного.
В четвертых царило смятение и растерянность. В их головах никак не умещалась шагающая семимильными шагами в сторону прогресса страна с их Родиной, которую они оставили когда-то, из которой были вынуждены бежать. Им до сих пор казалось, что она такой же и осталась – разрушенной, озлобленной, нищей, голодной. То, что когда-то писал в своих дневниках Бунин: «…Какая гнусность! Все горит, хлопает деревянными сандалиями… с утра до вечера только и разговору, как бы промыслить, что сожрать. Наука, искусство, техника, всякая мало-мальски человеческая трудовая, что-либо творящая жизнь – все прихлопнуто, все издохло», уже не соответствовало действительности.
Не меньшее впечатление и даже большее количество споров вызывал третий раздел – искусство. Картины, гравюры, скульптуры, макеты театральных постановок, произведения прикладного искусства были близки и понятны сердцу русского человека, всё было милое, родное, что только усиливало ностальгию, но потрясения не вызывало. Русский народ талантлив, с этим никто не спорил. А вот что касалось художественных фильмов, документального кино и, особенно, спектаклей Московского Академического Художественного театра им. Горького, здесь всё вызывало ожесточённые баталии.
Да, можно было списать на советскую пропаганду тот бешеный энтузиазм, какой-то запредельный оптимизм, какие-то немыслимые рекорды, лавиной обрушивающиеся на головы тех, кто смотрел документальное кино. Но не могло же всё это быть на ровном месте? А куда девать ощущение жизнерадостности, которое возникало после просмотра лёгкого, наивного, светлого фильма «Цирк» с открытыми лицами актёров и продолжающей звучать в душе и после сеанса музыкой?
С Сашей случился катарсис очищения. Вся та боль, что продолжала терзать его душу, эта незаживающая кровоточащая рана, вдруг исчезла. Он рыдал на груди Вари, как младенец, а она гладила по голове своего сильного мужа и шептала милые глупости, которые он не слышал, воспринимая только ласковый тон её голоса.
На концерты Краснознамённого ансамбля песни и пляски Советской Армии под руководством А.В.Александрова и спектакли МАХТа им. Горького Саша и Варя ходили вдвоём. «Анна Каренина» была тепло ими принята, солидарно со всем залом, шумно рукоплескавшем артистам после окончания спектакля.
На спектакль «Враги»31 шли с лёгким сердцем, полагая, что в пьесе М.Горького, написанной в 1906 году, речь идёт о семейных взаимоотношениях. Оба ничего не читали из творчества этого социалистического реалиста, и потому оба были поражены тем мыслям, тем предчувствиям, тем словам, которые прозвучали со сцены. Как там, в 1906 году, Горьким предугадывалось то, что произошло через 11 лет в 1917-м! Какая ненависть, какая убеждённость в своей правоте звучала в словах рабочего в сторону власть имущих: «Нас – не вышвырнешь, нет! Будет, швыряли! Пожили мы в темноте беззаконья, довольно! Теперь сами загорелись – не погасишь! Не погасите нас никаким страхом, не погасите!» Как точно передано настроение этих самых хозяев жизни: «Нужно, чтобы люди жили тесно, дружно, чтобы все мы могли верить друг другу! Вы видите – нас начинают убивать, нас хотят ограбить! Вы видите, какие разбойничьи рожи у этих арестантов? Они знают, чего хотят, они это знают. И они живут дружно, они верят друг другу… Я их ненавижу! Я их боюсь! А мы живем все враждуя, ничему не веря, ничем не связанные, каждый сам по себе… Мы вот на жандармов опираемся, на солдат, а они – на себя… и они сильнее нас!», «…подумайте, как трудно становится жить! Рядом с вами – ваши принципиальные враги, а вы их не замечаете!»
Во время спектакля в зале стояла поразительная тишина и внимание, а после окончания первого акта раздались единодушные, долго не смолкавшие аплодисменты. Кажется, артисты не ожидали столь тёплого приёма. Когда они вышли после окончания спектакля на поклон перед вставшими, как один человек, зрителями, об этом говорили их взволнованные, счастливые лица. А в зале, казалось, конца не будет оглушительным и несмолкающим рукоплесканиям и крикам «Браво!»32.
Не столь единодушно был принят спектакль «Любовь Яровая». Оно и не удивительно! Ведь действие пьесы К.Тренёва происходит в годы Гражданской войны в Крыму в небольшом городке, который переходит из рук в руки то красным, то белым. И всё это показано сквозь призму взаимоотношений двух любящих людей – мужа и жены, потерявших друг друга во время Первой Мировой войны и неожиданно встретившихся после революции, но уже по разные стороны баррикад. Муж, Михаил Яровой, офицер – на стороне белых. Жена, Любовь Яровая, учительница – на стороне красных. Им приходится делать непростой нравственный выбор – любовь или убеждения. Многие, из сидящих в зале, как Саша и Варя, были непосредственными свидетелями событий в Крыму. Многим пришлось тоже сделать свой выбор, а потому в зале царило напряжение, раздавались аплодисменты по ходу пьесы то на действия белых, то на действия красных, в ответ на которые тут же начиналось шиканье и свист, заглушавшие их. Саша возблагодарил Бога, что ему не пришлось стоять перед подобным нравственным выбором ни по отношению к друзьям, ни по отношению к семье, ни по отношению к Вареньке.
31 – действие разворачивается в 1905 году на фабрике помещиков Бардина и Скроботова. Первый – либерал, второй – жёсткий хозяин, уверенный, что рабочему классу не позволены развлечения, образование и права голоса. Споры между компаньонами ни к чему не приводят, на фабрике ситуация выходит из под контроля. Проливается кровь.
32 – из воспоминаний О.Л.Книппер-Чеховой о гастролях МХАТа в 1937 году в Париже.
15. Ноябрь 1937 года. Париж
В ноябре жюри Выставки подводило её итоги. Каждая победа Советского Союза, будь то Гран-при или диплом, наполняла Сашу гордостью за свою Родину. И пусть главный приз был поделён между Германией и СССР, Саша считал это больше политическим, чем отражающим реальность решением.
Советская выставка собрала 270 наград, из них 95 – Гран-при, 70 золотых, 40 серебряных, 6 бронзовых медалей, более полусотни дипломов. И пусть не все они были для Саши однозначными, как, например, Гран-при картины И.Бродского «Выступление В.И.Ленина на Путиловском заводе» (Господи, ну какую ценность может она представлять? С художественной – никакую. А, если с точки зрения констатации исторического факта, так достаточно было бы и фотографии!), но, зато, остальные вызывали истинное восхищение.
И бронза мастеров Холуйской миниатюры. И Большая серебряная медаль Е.Шильниковского за серию предметов, выполненных методом чернения серебра по мотивам произведений А.С.Пушкина. И множество золотых медалей, в том числе скульптура «Ягнёнок» А.Сотникова, работы И.Ефимова «Бык» и «Рыбак с рыбой», художника-иллюстратора В.Конашевича за иллюстрации к книге Антуана Прево «Манон Леско». А Варя была в восторге от золотой медали парфюмерной фабрики Ленжет за аромат «Юбилей», посвящённый 20-й годовщине Октябрьской революции. Тонкий, деликатный аромат с нотами жасмина, был помещён во флакон, напоминающий главный фасад советского павильона, что не вызвало у неё отрицательных эмоций, в отличие от Саши, который не принял его внешний вид, не смотря на благосклонность французской прессы, которая называла венчающую её скульптуру «Рабочий и Колхозница» «величайшим произведением скульптуры ХХ века».
Среди наград Гран-при были как принятые им однозначно: паровоз серии «Иосиф Сталин» и мягкий железнодорожный вагон, проект стоквартирного дома архитектора А.Крячкова и трактор Челябинского тракторного завода «Сталинец», картина художника А.Герасимова «После дождя» и Дворец культуры им. Горького в Ленинграде, журнал «СССР на стройке» и типографские работы Госзнака, так и вызвавшие недоумение. Награда фильма «Чапаев», например. Слишком легковесный для таких страшных событий как Гражданская война. Слишком прямолинейный, почти как чёрно-белая карикатура, где красные – все сплошь выписаны белой краской, а белогвардейцы – чёрной. И, если задумка советской пропаганды была Саше понятна, то какими критериями руководствовалось международное жюри Выставки, присуждая столь слабому с художественной точки зрения фильму высшую награду? Очень было любопытно. Впечатления и Саши, и Вари от просмотра этого фильма были примерно такие же, как после спектакля «Мать», поставленного в народном театре Сары Бернар (о нём они услышали, когда смотрели «Врагов»). Видеть пьесу Горького в Париже, сыгранную французами, слушать специфические русские изречения на элегантном французском языке, наблюдать за костюмированными рабочими – было непривычно, и даже комично, так что Саша с Варей постоянно обменивались улыбками и усмешками. Впрочем, у битком набитого французами зала пьеса вызывала совсем другие эмоции – каждая меткая фраза политической окраски вызывала ежеминутные горячие отклики одобрения, так что артистам иногда было даже трудно говорить из-за прерывающих ход действия аплодисментов.
В чём ещё супруги были солидарны друг с другом, так это по достоинству оценённом метрополитене Москвы, за который СССР получила, аж, две премии Гран-при – за станции метро «Сокольники» и «Кропоткинская». Светлые, просторные, с высокими потолками и стройными колоннами в отличие от парижского метрополитена с его узкими, темными переходами и чисто функциональными платформами.
Вторая мировая война
16. Июнь 1940 года. Франция
Сытая, спокойная, благополучная жизнь длилась не долго. После нападения нацистской Германии на Польшу, Франция вместе с Великобританией объявили войну Германии 3 сентября 1939 года. Но уже менее чем через год, 14 июня 1940 года немецкие войска вступили в Париж, а 22 июня Франция капитулировала перед Германией.
Возмущению Саши не было предела! Да, Кутузов тоже в 1812 году сдал без боя Москву32. Но позорной капитуляции не подписывал! Сохранил армию, восстановил силы и погнал французиков до самого Парижа, только их пятки сверкали!
А русский народ разве сдался супостату?! Нет! Взялся за топоры да вилы, ушёл в леса целыми деревнями, и наносил урон оккупантам, как мог – отказывался снабжать неприятеля продовольствием и фуражом, устраивал засады обозам с награбленным, уничтожал живую силу противника.
А император Александр I как себя вёл? Только один раз, на следующий день после того, как французские войска нарушили границу Российской империи, обратился к Наполеону с письмом, в которым предлагал вернуться к довоенному статус кво. И пусть в дальнейшем руководство военными действиями полностью легло на плечи М.И.Кутузова, но уже в 1813-1814 годах во время заграничных походов, император вернулся непосредственно в армию, наравне со всеми подвергал себя трудностям походной жизни и опасностям войны, лично участвовал в атаках русской кавалерии. Разве можно переоценить, сколь поднимался дух русской армии от мужества её императора?
А что сделало правительство Франции? Позорно капитулировало, когда враг не захватил ещё и трети страны!
Варя с тревогой наблюдала за состоянием мужа. Саша целыми днями где-то пропадал. Был сосредоточен на чём-то в глубине себя. Очень напоминал ей того Сашу Голицына, подпоручика, каким он был 25 лет назад, когда она прощалась с ним, провожая на Первую мировую войну. Боялась, что он исчезнет в одночасье, оставив ей, в лучшем случае, письмо с объяснениями. А, когда заметила, что он снова надел на шею её медальон с застрявшей в нём пулей, до этого хранившийся в шкатулке, как ценная реликвия, решилась на разговор первая:
– Саша! Как ты думаешь, что будет дальше?
– Дальше? Дальше… Дальше, Варенька, будет война, – задумчиво, будто через силу, ответил Саша, – Длинная и кровопролитная. Первая мировая покажется нам цветочками.
– Но ведь Франция уже сдалась.
– Им будет этого мало. Захочется ещё и ещё. И на север, и на восток. До самой России.
– Но ведь, кажется, Германия и СССР заключили мирный договор33?
– Остальные страны тоже, но разве это спасло Польшу и Францию? Нет, цель Гитлера – Россия. Она у них у всех, как кость в горле. Что у немцев, что у шведов, что у французов. Помнишь, как говорил Наполеон? «Через пять лет я буду владыкой всего мира. Остаётся одна Россия, – я раздавлю её…».
– Господи, Саша! Как страшно! Что же будет с Россией, с нами?
– Не тревожься, душа моя! Разве есть в мире сила, способная сломить русский дух? Разве есть примеры в истории, что мы не сдюжили, проиграли? Мы, русские люди, как капельки ртути34, кем бы мы ни были, где бы ни жили, соединимся и защитим Родину.
– Но что ты можешь сделать, находясь здесь, во Франции? – с возрастающей тревогой спросила Варя.
– Ты же знаешь, что я сторонился всяких там объединений, которыми увлекались наши соотечественники, – оживился Саша, – но в данном случае это оказалось нам на руку. Не пришлось долго искать единомышленников. Мы все пришли к одному мнению – надо сопротивляться35. Методы, средства – пока ещё на уровне разговоров. Но мы обязательно начнём действовать! Не хватает только объединяющей силы – командира, который повёл бы за собой.
– Саша! – твёрдо произнесла Варя, прямо глядя в глаза мужа, – Я поддержу любое твоё решение, но ты должен пообещать мне, что мы всегда будем вместе.
– Ангел мой, место жены рядом с мужем, но не на войне! – возразил Саша, обнимая Варю.
Он всегда так делал, брал лаской и нежностью, когда хотел добиться своего, но в этот раз покладистая Варя не позволила ему. Она отстранилась и сказала:
– Бог не дал нам детей. Ты – единственный, кто есть в моей жизни. Я не хочу умирать каждый день, тревожась за тебя, как это было в четырнадцатом. Кроме того, кто-то же должен будет готовить, стирать, залечивать ваши раны? Кто это будет делать, как не женщины, жёны?
32 – после Бородинской битвы под Москвой в Филях состоялся Военный совет, на котором М.Б.Барклай-де-Толли указывал на вынужденность оставления Москвы для спасения армии: «Сохранив Москву, Россия не сохранится от войны, жестокой, разорительной. Но сберёгши армию, ещё не уничтожаются надежды отечества». Большинство остальных участников совещания настаивали на сражении. Окончательное решение принял М.И.Кутузов: «Доколе будет существовать армия и находиться в состоянии противиться неприятелю, до тех пор сохраним надежду благополучно довершить войну, но когда уничтожится армия, погибнут Москва и Россия. Приказываю отступать». После Совета Кутузов, по воспоминаниям приближённых, плохо спал, долго ходил и произнёс знаменитое: «Ну, доведу же я проклятых французов… они будут есть лошадиное мясо» (из Википедии)
33 – так называемый пакт Молотова-Риббентропа – межправительственное соглашение, подписанное 23 августа 1939 года. СССР был предпоследним государством, подписавшим подобный двусторонний документ с Германией (после Польши, Великобритании, Франции, Литвы, Латвии и Эстонии, и перед Турцией). Отличительной чертой договора являлся прилагаемый к нему секретный дополнительный протокол о разграничении между сторонами сфер интересов в Восточной Европе на случай «территориально-политического переустройства». Протокол предусматривал включение Латвии, Эстонии, Финляндии, восточных «областей, входящих в состав Польского государства», и Бессарабии в сферу интересов СССР. Литва и западная часть Польши были отнесены в сферу интересов Германии (из Википедии)
34
– цитаты из высказываний о России первого канцлера Германской империи Отто фон Бисмарка (1815-1898гг):
«Даже самый благополучный исход войны никогда не приведёт к распаду России, которая держится на миллионах верующих русских греческой конфессии. Эти последние, даже если они вследствие международных договоров будут разъединены, так же быстро вновь соединятся друг с другом, как находят путь друг к другу разъединённые капельки ртути».
«
Заключайте союзы с кем угодно, развязывайте любые войны, но никогда не трогайте русских». «Превентивная война против России – самоубийство из-за страха смерти». «Не надейтесь, что единожды воспользовавшись слабостью России, вы будете получать дивиденды вечно. Русские всегда приходят за своими деньгами. И когда они придут – не надейтесь на подписанные вами иезуитские соглашения, якобы вас оправдывающие. Они не стоят той бумаги, на которой написаны. Поэтому с русскими стоит или играть честно, или вообще не играть». «Русских невозможно победить, мы убедились в этом за сотни лет…»
35 – историк Б.Ковалёв утверждал, что «нельзя забывать, что в той же самой Франции движение Сопротивления начинается из среды русской иммиграции, а не из среды этнических французов» (из Википедии)
17. 1941-1943 года. Париж
Нападение фашистской Германии на Советский Союз в июне 1941 года раскололо сообщество русских эмигрантов, оказавшихся заграницей после Гражданской войны по одну сторону баррикад, на два непримиримых лагеря.
Чаяния одних выражал наследник русского престола великий князь Владимир Кириллович Романов: «В этот грозный час, когда Германией и почти всеми народами Европы объявлен крестовый поход против коммунизма-большевизма, который поработил и угнетает народ России в течение двадцати четырёх лет, я обращаюсь ко всем верным и преданным сынам нашей Родины с призывом: способствовать по мере сил и возможностей свержению большевистской власти и освобождению нашего Отечества от страшного ига коммунизма». Но тех, кто последовал его призыву, было не много, не более 20%. Да и их ряды таяли по мере продвижения Германии на восток после зверств фашистов на оккупированных территориях.
Большинство представителей русской эмиграции вдохновлялись другими призывами. Подобными тем, что прозвучали в июле 1941 года в речи экзарха Московского Патриархата в Северной Америке митрополита Вениамина (Федченкова): «Я не политик, а простой наблюдатель. Но всякий знает, что момент наступил самый страшный и ответственный для всего мира. Можно и должно сказать, что от конца событий в России зависят судьбы мира… И потому нужно приветствовать намерение Президента и других государственных мужей о сотрудничестве с Россией в самый ближайший момент и во всякой форме. Вся Русь встала! Не продадим совесть и Родину!»
