Бесёнок по имени Ларни

Глава 70. Меч – искуситель

– И тогда он извернулся и откусил мне нос!

Главная тролльчиха давно сменила гнев на милость и теперь развлекала своих незваных гостей историями из собственной жизни.

– Я тогда его, ка-ак об пол шваркну! – продолжала она. – Так у него левый нижний клык и вылетел!

Стефан припомнил – у Хаюка левый нижний клык и впрямь торчал наружу, что совсем не мешало парню, есть и говорить.

– Такой вот был поганец! Я ему тогда чуть сама голову не оторвала. Отправить меня сюда, когда я среди красоток Гремучей горы считалась наипервейшей! Но ничего, вот рожу его ещё разок, тогда он у меня попляшет!

Стефан вопросительно посмотрел на Сато.

– Это она сможет, – ответила та, – если съест его голову.

Стефана передёрнуло.

– Да, да, голову! – подтвердила тролльчиха, жадно поглядывая на сумку Сато. – Мужик, правда, тоже нужен, как же без него родишь-то?

При этих словах она подарила Стефану масляный взгляд, от которого его передёрнуло ещё раз. Сато нахмурилась, но тут же рассмеялась, увидев несчастное выражение на лице своего спутника.

– Руки прочь, троллиня-мать, он мой! – заявила Сато, то ли шутя, то ли всерьёз.

Стефану этот разговор нравился всё меньше. Поэтому, когда к ним подбежала одна из тролльчих, он был рад, хоть и понимал, что она вряд ли принесла доброе известие.

– Монстры сошли с ума! – сказала новоприбывшая, голосом, звучавшим глуховато из-за повязанного на лицо платка.

Стефан невольно задался вопросом – какое уродство скрывает этот платок? Огромную губу? Неестественно раздувшуюся щёку? Выпяченный подбородок, за который можно ухватиться двумя руками? Нда, судя по названию этого места – "Приют ушедших матерей", и по рассказу их предводительницы, здешних обитательниц покалечили их собственные дети. Бр-р! Скорее бы наверх. Нет! Скорее бы вообще выбраться из этих гор с их жутковатыми обитателями. Выбраться и продолжить путь к дому…

– Что там ещё с монстрами? – спросила старшая.

– Лезут отовсюду, нападают на нас и друг на друга! Их кто-то напугал или разозлил.

– Странно. На всякий случай, будьте наготове!

То, что случилось потом, Стефан запомнил на всю оставшуюся жизнь, потому что ни до, ни после он ничего подобного не видел! Они вошли в очередной зал, каких здесь было множество. Зал был большой, пустой и тёмный, освещённый только светом факелов, которые они несли с собой. В этом зале не было ящиков набитых камнями, зато в его дальнем конце шевелилась какая-то бесформенная масса.

– Назад! – крикнула главная тролльчиха, но было поздно.

Монстры нахлынули на них, как морская волна на берег во время шторма. Стефан едва успел выхватить меч из ножен и выставить его перед собой, как на клинок нанизались сразу две твари, а в следующий миг он лишился своего оружия! Впрочем, тут было уже не до меча.

Масса верещащих, дёргающихся тел, была такая плотная, что размахнуться клинком уже не представлялось никакой возможности. Стефан едва успел вытащить из-за голенища сапога свой верный охотничий нож и заметить краем глаза, что Сато выпустила когти, а вокруг головы у неё разгорается знакомое багровое сияние!

Дальше было сплошное месиво, которое он резал, крошил и рвал, а это месиво резало, крошило и рвало его. В ход шло всё – кулаки, локти, колени, зубы…

Стефан до этого участвовал, разве что в дружеских потасовках, но по серьёзному на кулаках и с ножом в руке не дрался никогда! Теперь, распарывая чью-то дрожащую, извивающуюся плоть, он почувствовал, как его захватывает странное, неведомое доселе, но жгуче-сладкое и щекотно-весёлое, чувство кровавого безумия!

Его заливали потоки крови, а он хотел ещё и ещё! Чтобы эта кровь залила всё вокруг! Чтобы её было море! Чтобы захлебнуться в ней!

– Стефан!

Голос прозвучал откуда-то издалека, и он не сразу понял, что зовут именно его. (Откровенно говоря, сейчас он с трудом вспомнил своё имя.)

– Стефан, остановись! Ты обезумел, Стефан! Так нельзя, так ты не сможешь вернуться…

Сато стояла вся залитая кровью, с выпущенными когтями, с которых тоже стекала потоками кровь. Её глаза пылали, как угли, но сияние вокруг головы уже стало угасать.

Стефан остановился и вдруг обнаружил, что рычит. Этот рык рождался где-то в диафрагме и поднимался к горлу глухими громовыми раскатами. Сато положила руку ему на плечо, и он невольно дёрнулся в её сторону – ударить!.. укусить!.. убить!.. Она не убрала руку, только пристально заглянула ему в глаза и прошептала несколько слов, которые он не понял.

А бой, между тем, ещё кипел вокруг них. Тролльчихи побросали свои луки и теперь дрались с пугающей силой и смелостью, кто ножом, кто кистенём, а кто просто голыми руками. Трупы монстров вокруг лежали грудами, на каждую тролльчиху приходилось по несколько десятков. Стефан и Сато наколотили не меньше, и монстры вскоре кончились.

– Это я виновата! – сказала Сато, отводя Стефана в сторону. – Я не должна была позволять тебе так делать.

– О чём ты?

Стефан чувствовал себя так, будто он только что проснулся от тяжёлого долгого сна, из тех снов, что не в радость и не в отдых.

– О мече твоём, вот о чём! – почти плача проговорила Сато. – Нельзя людям брать это оружие и не подбирай его больше! Пусть он здесь так и лежит. Я думала, что ты справишься, ведь ты не такой, как другие, но… человек слаб.

– Но ведь я не могу без него!

– Тебе ещё долго будет казаться, что не можешь. Эти клинки вызывают жажду убийства, которая тем пуще разгорается, чем дольше человек им владеет.

– Но ведь у меня же его выбили почти сразу, почему же я до сих пор жажду крови?

– Ты ещё долго будешь её испытывать. Может быть, за всю жизнь до конца не отделаешься, но с этой минуты она будет слабеть и слабеть. Возможно, тебе поможет любовь, но твоей женщине придётся быть терпеливой.

– А зачем от неё избавляться? Так драться легче!

– А когда перед тобой не будет врагов, что будешь делать?

– Искать их!

– Точно! И найдёшь, только не там, где надо. Поймёшь вдруг, что в друзьях течёт не менее вкусная кровь, чем во врагах, и далеко ходить не потребуется!

– А что, правда? Она действительно такая же вкусная?

– Так, всё с тобой ясно! На-ка, съешь!

Сато достала откуда-то маленький красный шарик и протянула его Стефану, не вытерев перепачканных кровью пальцев. Он жадно слизнул это непонятное угощение и… безвольно осел на пол, так что Сато едва успела его подхватить, чтобы он не разбил голову.

– Троллиня-мать, – обратилась она к главной тролльчихе, – у тебя все живы?

– Все! – ответила та. – Хаско откусили обе руки, а Хизра стала короче на одну ногу, но все живы.

– Мой консорт ранен! – соврала Сато, не моргнув глазом. – Надо отнести его в безопасное место, там и ваших раненых подлечим.

Тролльчиха открыла, было, рот, чтобы поставить на место раскомадовавшуюся чужачку, но вовремя сообразила, что та совершенно права. Поэтому она ограничилась тем, что презрительно дёрнула плечом и пробормотала под нос:

– Вот же охота бывает некоторым выбирать себе в консорты берсерков!

Глава 71. Ифрит

Кажется, они смогли оторваться. Тролли превосходно знали эти пещеры, хоть они и не были здесь хозяевами, а жили на поверхности горы. К тому же они, похоже, не ведали усталости, а вот девушки устали насмерть.

Зелёные глаза Кейни почернели от невероятного напряжения, ведь она ещё не полностью оправилась от раны. Жутко злая Ларни, выглядела бодрее. Она вышагивала на слегка дрожащих ногах, стиснув зубы и стараясь забыть о собственном запахе.

Больше всего её бесила реакция троллей, которые принюхивались и с подозрением косились друг на друга на каждом шагу. В конце концов, они обнаружили-таки источник запаха, смутившего их тонкое обоняние, и теперь перешёптывались у неё за спиной, гыкали и показывали пальцами.

Нет уж, пусть Кейни в следующий раз мажется этой дрянью сама! У Ларни даже возникло желание заставить подругу не вымыть, а вылизать её дочиста!

При воспоминании о немножко шершавом язычке девушки-лепрекона, о её нежных руках и ласковых губках, Ларни вмиг оттаяла. Она давно уже перестала удивляться сама себе и корить себя за эту странную связь, которую она себе позволила, несмотря на любовь к Стефану.

Всё вышло, как-то само собой и теперь оставалось только принимать всё, как есть, ведь изменить прошлое невозможно, а что будет в будущем, неизвестно. Зато настоящее для неё видно яснее ясного – настоящее, это Кейни. Ведь она заботилась о Ларни ещё тогда, когда заковала её в цепи, и тогда, когда не отдавала троллям, отвлекая на себя всё их внимание.

Ну и конечно сейчас, когда вымазала её с головы до ног свежим помётом летучих мышей. Нет, конечно, Ларни ни за что не даст подруге прикоснуться к себе, пока не помоется!

Из задумчивости её вывела внезапная остановка троллей. Она даже чуть не налетела на Хрыка, шедшего впереди.

– Что случилось? – спросила Ларни, снова принявшая командование по случаю плохого самочувствия Кейни.

– Впереди, что-то непонятное, – ответил тролль, всматриваясь в темноту подземной галереи в которой Ларни решительно ничего не могла разглядеть. – Это не монстры и не демоны. Может быть это ушедшие матери? Но почему они тогда прячутся от нас, почему не выходят?

– Надо послать собак, – замогильным голосом произнесла Кейни, привалившаяся к стене.

Хрык поморщился, но всё же спросил:

– Ты можешь это сделать?

Вместо ответа Кейни тихонько свистнула и собаки появились перед ней, словно из ниоткуда, виляя хвостами и злобно косясь на троллей. Кейни принялась их гладить и что-то говорить, глазами указывая на дальний конец галереи. Монсеньор и Мадемуазель сначала не понимали, что от них хотят, а потом откровенно поджали хвосты и заскулили, виновато поглядывая на девушку.

– Они не пойдут, – сказала она, выпрямляясь. – Если того, что там засело боятся даже демонические псы, значит там действительно что-то страшное и сильное!

– Тогда я пойду сам, – сказал Хрык, опуская свою поклажу на землю и вытаскивая из-за пояса здоровенный тесак.

– Может не надо? – спросила Кейни. – Хотя бы факел туда кинь.

Совет был разумным. Хрык взял свежезажжённый факел и, хорошенько размахнувшись, бросил его в дальний конец галереи. Факел прочертил в воздухе световую дугу, раз-другой подпрыгнул и наконец, замер, озарив всё ярким, но неровным светом.

Тогда они увидели странную фигуру. Это был мужчина, стоящий на одном колене со спиной согнутой так, что колено другой ноги упиралось ему в грудь. Кулак его правой руки, огромный, как кузнечная кувалда, лежал на полу, а ладонью левой он прикрывал глаза. На вид он был, наверное, вдвое, если не втрое крупнее самого здоровенного из троллей, и казалось, состоял из одних мускулов, бугрившихся под кожей цвета базальта.

С первого взгляда его можно было принять за статую. Но вот эта "статуя" зашевелилась, опустила руку и подняла голову. И тогда из-под низкого лба, усеянного странными короткими шипами, глянули не два глаза, как это положено у людей или тех же троллей, а две сквозные дыры, через которые ярко светилось, что-то красное, словно внутри черепа у него пылал раскалённый уголь!

– Ифрит! – воскликнул Хрык и тролли в ужасе отпрянули.

Вдруг оглушительный хлопок сотряс своды подземной галереи. Стреляла Ларни. Винтовочная пуля легла аккуратно между глаз ифрита, чуть повыше переносицы.

Теперь на физиономии чудовища загорелись уже три огненных дырки. Ифрит вскинул голову и взревел, как целое стадо бизонов, выпустив при этом фонтан пламени из открытой пасти! Ларни успела разглядеть, что челюсти и щёки у него составляют единое целое и раскрываются на полголовы. Зубов у ифрита, по-видимому, не было, зато края челюстей были зазубрены и эти треугольные зубцы при смыкании входили друг в друга, как зубья шестерёнок.

В следующий миг ифрит бросился к ним, на скаку лязгая челюстями. Он бежал на четырёх конечностях, и всё вокруг сотрясалось от его топота!

Мир вдруг перевернулся, завертелся волчком, и Ларни почувствовала, как что-то страшно сдавило её в области талии. Она тут же поняла, что её несут, и при этом тот, кто её несёт, бежит со скоростью перепуганного оленя!

Через минуту бешеной скачки стало ясно, что Хрык во все лопатки удирает с двумя девушками под мышками, что слева и справа бегут до смерти перепуганные тролли, а сзади их нагоняет страшилище, которого эти здоровяки боятся пуще смерти!

Не помня себя, они влетели в просторный зал, больше похожий на пещеру с высоким потолком, теряющимся во тьме. И в этом зале стройными рядами стояли демоны, словно собравшиеся на парад. Хрык недаром считался самым умным из братьев.

– В стороны! – заорал он и в несколько пинков разогнал братьев направо и налево от входа.

Ифрит ворвался в зал, как ураган и с ходу врезался в толпу, не ожидавших такого поворота демонов! Похоже, ему было всё равно, кого рвать. Волк, врывающийся в овечий закут, ведёт себя подобным образом.

Его челюсти лязгали, перемалывая кости и изрыгая пламя, от чего в воздухе поднялась волна вони от палёного мяса. Руки ифрита, оказавшиеся длиннее ног, напоминали сейчас крылья сбесившейся ветряной мельницы. Каждый взмах его руки сметал с ног и вышибал мозги сразу нескольким демонам. Те не остались в долгу, и на чудовище посыпался ливень дротиков, от чего оно взбесилось ещё больше!

– Назад! – прохрипел Хрык громким шёпотом, как будто это могло скрыть его присутствие от дерущихся.

Тролли не заставили себя долго упрашивать и тут же выскочили обратно в коридор.

– Двери! Закройте двери! – прохрипела полузадушено Кейни.

Двери, ведущие в зал, подались с трудом, но всё же захлопнулись, подняв тучу песка и пыли. По-видимому, их не трогали несколько веков.

– И что теперь, вернёмся на прежний путь? – спросила Кейни, когда их наконец поставили на ноги.

– Нет, – ответил Хрык, – Дверь его надолго не задержит, к тому же он может знать обходные пути. Пойдём вокруг.

Ларни скрипнула зубами – там, в галерее остался дробовик Стефана и вторая винтовка.

– Ифрит дикий, но он не дурак! – продолжал свои разъяснения Хрык. – Он знает здесь всё и ходит везде, но всегда возвращается в своё логово. Наверное, оно там, где мы его встретили.

– И куда теперь?

– Попробуем выйти на другой склон через забытые тоннели. Это приведёт нас, почти к самому подножью и может быть, мы там не встретим демонов.

– А этот… ифрит, он кто? – встряла в их разговор Ларни.

Хрык на этот вопрос только фыркнул и отвернулся. Кейни взяла подругу за локоть и отвела в сторону.

– Не заговаривай с ними об этом, если не хочешь нажить себе неприятностей! – проговорила она ей в самое ухо. – Тролли вообще относятся к этой теме очень болезненно. Короче говоря, ифрит, это их восьмой брат!

– Ничего себе! Не очень-то он похож на этих семерых. Впрочем, они и между собой-то не очень похожи.

– Это потому, что все они братья по матери. Отцы-то у них разные. У кого эльф, у кого лепрекон, гном или титан, или ещё что-нибудь. А у ифрита отец – тролль.

– Тролль? И что с того? Они же сами – тролли.

– Ты ещё не поняла? Тролли не должны сочетаться друг с другом, иначе от такой связи рождается ифрит!

– И что, каждый раз так получается?

– Каждый. Но этого мало – когда ифриту приходит время появиться на свет, он разрывает когтями тело матери и… пожирает её!

– Кошмар! Значит этот ифрит тоже сожрал свою мать? Погоди, ты говорила, что он им брат? Значит, их мать съели?

– Да. Кстати, тролли очень привязаны к своим матерям. Правда, именно они их частенько калечат – откусывают носы, уши, губы, а уж соски на груди обязательно. Это последнее за недостаток не считается, но уберечься от прочих увечий очень непросто.

– Брр! Не хотела бы я быть матерью тролля!

– А придётся, если не сможем удрать вовремя. Ведь детей у троллей могут делать не только самки, но и самцы, но для этого им нужны женщины из других народов. Мы с тобой, как раз подходим.

– Как же ты до сих пор не забеременела?

– Секрет. Я бы рассказала, но он тебе не нужен. Думаю, что мы всё ещё сможем уйти, если постараемся.

– Надо постараться, а то в отличие от тролльчих, мы не сможем отрастить ни носы, ни уши!

Девушки посмотрели друг на дружку и вдруг расхохотались звонко и весело.

Глава 72. Тётушка

– Иди ко мне! Иди ко мне, маленький! Иди ко мне, лапочка! И кто это обидел моего славненького мальчика, моего дорогого племянничка – ифритика?!

Ифрит извивался у ног тролльчихи, как огромный кот. Кончилось тем, что он завалился на спину и подставил ей живот, чтобы его почесали. Поодаль стояли Стефан и Сато, и глаза у них были на лбу, особенно у Стефана. Впрочем, Сато была не менее поражена.

– Как давно я не видела живого ифрита!

Сато смотрела на умильно мурлыкающее чудовище, как завороженная.

То, что ифрит был "поцарапан", это было мягко сказано – на нём живого места не было! Порезы, царапины, колотые раны, глубиной с локоть, светились и полыхали тем же внутренним огнём, который был виден сквозь его глазницы. Но сквозь все эти раны не пролилось ни капли крови. По-видимому, у чудовища её просто не было.

– Это то, о чём ты говорила?

– Да, это плод любви между троллем и тролльчихой, можешь на него полюбоваться!

Стефан нервно теребил рукоять меча, на сей раз эльфийского. Демонический он всё же не бросил, но теперь нёс его за спиной в качестве поклажи, крепко замотанным в цветастую тряпку, одолженную у тролльчих.

– Кошмар какой-то! – сказал он напряжённым голосом. – Но ведёт себя очень дружелюбно.

– Это потому, что рядом его родная тётя, которую он любит больше матери. Матушкой своей он закусил сразу после рождения, а тётка его вырастила и воспитала. Такова цена, которую платит тролльчиха за извращённую любовь! Да, здесь именно это считается извращением. А ифрит… Как видишь, у него есть чувства, правда на первом месте из них – голод, но все остальные тоже имеются. Нда, если бы не присутствие родственницы, мы бы достались ему на ужин. Впрочем, он плотно пообедал. Демонами.

– А убить-то его можно? – спросил Стефан, глядя на то, как многочисленные раны ифрита затягиваются буквально на глазах.

– Не знаю, я не пробовала. А зачем тебе? Я как раз думаю, как бы воспользоваться случаем и приручить это существо, которое может стать сильным и ценным союзником.

– Я бы на вашем месте этого не делала! – мелодично пропела тролльчиха, оглаживая шипастую голову ифрита, от чего тот и впрямь мурчал, как кот.

Казалось, что нутро у него сделано из меди и там перекатываются чугунные ядра. Удивительно, но при отсутствии лицевой мускулатуры и даже век, физиономия этого чудовища приняла умильное выражение!

– Почему? – спросила Сато, нахмурившись.

– Потому, что ифрит существо непредсказуемое. Никто не знает, что он такое, известно только, что при любовной связи тролля и тролльчихи всегда появляется на свет именно ифрит. Исключений не бывает. Наверное, это какое-то проклятие нашего народа, но даже легенды не дают никакого объяснения, откуда оно взялось, за что и кем наложено. Между прочим, это первый ифрит, которого удалось приручить за долгое время. По крайней мере, я других не видела.

– Я приручала аллозавров! – с гордостью заявила Сато.

– Ифрит не животное! – возразила тролльчиха. – К тому же он опаснее любого хищника настолько, насколько медведь опасней комара.

– Тогда оставим его и пошли?

– Нет, надо отвести его в логово и уложить спать, а то натворит что-нибудь. Ифриты могут спать годами, когда сыты, а сейчас он сыт.

Стефан невольно обернулся в сторону зала, где закончило свой путь демоническое войско. Да, он должен быть сыт. То, что они проделали недавно с монстрами, казалось детской игрой по сравнению с тем, что учинил ифрит с ангелами Ада. Здесь не было ни одного целого трупа, некоторые оказались попросту размазаны по полу и по стенам.

Логово ифрита было не далеко, по крайней мере, к нему не надо было спускаться или подниматься на другие этажи по лестницам. Они уже почти пришли, когда тролльчиха вдруг остановилась и принюхалась.

– Здесь были семь братьев! – заявила она. – А с ними две герлы. Одна из лепреконов, а другая… Хм, странно!

– Что тебя удивляет, троллиня-мать? – спросила Сато, не понимая, к чему клонит их предводительница.

Та опасливо глянула в сторону своих единоплеменниц и сказала:

– Если бы не мой нос, я подумала бы, что ошиблась, но Хаюк удружил мне ещё в младенчестве, и теперь я могу различать такие запахи, которые не слышны никому, даже если их пытались скрыть. Так вот, вторая герла семи братьев явно происходит из того же народа, что и твой консорт, но это ещё не всё!

– Что же ещё может тебя так удивить, троллиня-мать?

Тролльчиха помедлила с ответом, потом наклонилась к Сато, так-как была выше ростом, сдвинула в сторону свой нос и зашептала ей что-то на ухо. Пока она говорила, девушка несколько раз менялась в лице, от выражения удивления с оттенком недоверия до крайней озадаченности.

– Я думаю, братья не знают, – заключила она вслух.

– Невероятно! – тихо воскликнула Сато. – Но если это так, то как же они не заметили? Запах запахом, но ведь она же их герла!

– Это значит, что она ещё не была ни с кем из них. Почему? Не понимаю, может что-то не так с братьями?

Стефан слушал их разговор вполуха, как собственно только и можно слушать разговор, который от тебя наполовину скрывают. Вдруг он споткнулся обо что-то, незамеченное им в полумраке галереи. Наклонив факел, он осветил им несколько лежащих на полу предметов и вскрикнул от изумления! У его ног валялся дробовик, который он обронил, когда попал в ловушку, приведшую его сюда.

Казалось, это было целую вечность назад, а может быть и все две вечности. Как же попало сюда потерянное оружие? Стефан наклонился, подобрал ружьё и осмотрел его. Оно было исправно и, похоже, из него недавно стреляли. Поодаль лежало ещё что-то.

Стефан узнал свой собственный мешок и привязанный поперёк него нарезной карабин, который они взяли из магазина в городе. Лёгкой винтовки Ларни не было… Ларни…

Ларни!

– Ларни! – вдруг крикнул Стефан и закрутился на месте, оглядываясь, будто ожидал, что увидит девушку, где-то рядом.

– Не может быть! – воскликнула Сато, но Стефан как будто не услышал её и, встретившись с совершенно круглыми глазами подруги, не узнал их.

– Ларни, – почти прошептал он.

– Чой-то с ним? – полюбопытствовала старшая тролльчиха.

– Вторая герла семи братьев, его сестра, – пояснила Сато, не вдаваясь в подробности.

– А, ну тогда его можно поздравить! Братья наверно просто не успели до неё добраться из-за всей этой возни с демонами, но когда эта ерунда закончится, они сделают ему много-много маленьких племянников. Хе-хе! Много розовых, славненьких тролльчат! Только вот не пойму, а как же?..

– А вот, чтобы этого не случилось, мы с тобой должны очень постараться, троллиня-мать!

– А мне-то чего стараться? Да и тебе, что за дело до сестры консорта, даже если она твоя…

– Не твоя забота мои интересы, троллиня-мать! Только знай – если в ближайшее время обе девушки не будут у меня, не видать тебе головы Хаюка!

– Но ты же обещала!

– Я своё обещание сдержу, если ты своё сдержишь.

– Но ты же говорила про одну подругу! Как мне забрать у семерых братьев сразу две герлы? Да они меня на части разорвут и не посмотрят, что я им тётка! К тому же, кто знает, трогали они её сейчас, пока мы здесь разговоры разговариваем или нет?

– Меня не интересует, объездили уже тролли эту кобылку или она ещё целенькая, как свежевыпеченная булка. Мне нужно, чтобы она была жива, здорова и с полным набором рук и ног. Зачем? Это никого не касается! Но если я не получу того, что мне надо, то сама съем голову твоего сына!

Если бы взгляд тролльчихи был способен испепелить, то от Сато ничего бы не осталось. Но дело кончилось тем, что та, которую называли троллиней-матерью, тяжело вздохнула и сказала:

– Пойдём. Я сделаю всё, что смогу. И захватим с собой ифрита!