Старый Хоши

Бум! Бум! Дз-зыннь!

Звуки повторялись и повторялись. От них у Хоши разболелась голова. (Что?! Какая ещё голова? Он же умер!)

Тогда он открыл глаза и тут же зажмурился от ударившего в них яркого света. Почему-то было очень холодно и хотелось есть. Хоши с удивлением оглядел странное помещение, в которое попал. Больше всего это напоминало хижину с гладкими стенами, но хижина эта была непривычно большой.

Вокруг толклось много народа, в основном женщины, хотя было и несколько мужчин, по крайней мере, двое. Все присутствующие были как-то странно одеты – их одежда была белой и гладкой, никаких признаков меха.

Один из мужчин – большой, бородатый. Он держал за руку женщину лежавшую на ложе, тоже покрытом чем-то белым, и был счастлив, как безумный и одновременно до того волновался, что его даже немного трясло. Другой был невысокого роста, с лицом гладким, как у мальчика, но было видно, что он вовсе не молод. Этот суетился вместе с остальными вокруг всё той же женщины.

Бум! Дз-зыннь!

Хоши вдруг подняли чьи-то большие, тёплые руки и положили лежащей женщине на живот. Он почувствовал, что мысли покидают его… Память ушла вглубь подсознания и там спряталась. Хоши чувствовал своё тело, но не владел им, а ещё он понял, что не может связать двух слов, нет – двух мыслей, вместе, а слов он никаких вообще не знает. Да и зачем нужны слова или мысли, когда есть эта славная, тёплая и такая родная женщина – мама!

Бум! Дз-зыннь!

– Скажите ему, кто-нибудь, чтоб перестал – мешает! – нетерпеливо сказал мужчина с гладким лицом.

Бум! Бум! Дз-зыннь!

Звуки раздались откуда-то со стороны, и память Хоши ненадолго вернулась. Вернулись и силы. Бестелесным взором он проник за стену, из-за которой слышался звук и увидел ещё одно странное помещение, длинное, освещённое какими-то сияющими грушами.

По этому коридору прыгал и пританцовывал невысокий человек в кухлянке, с множеством амулетов, с плоским жёлтым лицом и узенькими щёлочками глаз. Шаман! Но шаман какого-то незнакомого племени. Хоши таких лиц ещё не видел.

В одной руке этот шаман держал большое деревянное кольцо, обтянутое тонко выделанной кожей и с пришитыми бубенчиками по краям, а в другой короткую, обшитую кожей палку. Этой палкой он время от времени ударял по натянутой коже в такт своим прыжкам и телодвижениям.

Вот откуда происходили эти – «Бум! Бум! Дз-зыннь!». А ещё, шаман постоянно пел и бормотал что-то про себя, и Хоши с удивлением узнал свои собственные заклинания, которые придумал много лет назад.

Странное озорство вдруг овладело им, и прежде чем он сообразил, что делает, его невидимая духовная сила протянулась, как рука, выхватила у шамана бубен и с размаха стукнула его им по голове!

Шаман остановился и открыл рот от удивления, но тут же улыбнулся от уха до уха и погрозил Хоши пальцем, хотя и не мог его видеть.

В тот же миг Хоши почувствовал, что память снова покидает его, а сила сворачивается, словно аккуратно сложенная шкура, убранная про запас на дно ларя. Сознание тоже погасло – он крепко спал, крохотный и слабый, заботливо поддерживаемый родными руками, впервые в этой новой жизни отведавший молока из материнской груди.

Часом позже к бородатому человеку, курившему со счастливым видом на крыльце уже десятую папиросу, подошёл старик, которого местные называли шаманом, хоть это и было смешно в стране уверенно строящей социалистическое общество. И принесло же его сегодня в больницу райцентра, хотя он не собирался, похоже, обращаться ни к одному врачу, и навещать ему здесь тоже было некого!

– Начальника, слушай, однако! – заговорил он с присущей местным манерой, глядя на бородача снизу вверх. – Моя говорит: твоя сына – хороший человека будет, однако! Твоя сына – большой человека будет, однако! Великий шаман будет, однако! Пускай твоя, как сына подрастёт – ко мне присылай: камлать научу, слушать землю научу, лечить людей научу, смотреть небо научу, однако! Моя будет называть твоя сына – Хоши! Хороший имя, однако!

.................................................................

03.02.2015