Измена. Больше чем любовь

Первая глава

– Не подписывай бумаги, Марина! – взволнованным шёпотом прошипела мне в трубку моя подруга Ольга.

– Какие бумаги? – не поняла я.

– Никакие! – громко сказала она и положила трубку.

Что это было?

Обычное утро буднего дня ничем не предвещало таких страстей.

Всё шло как обычно. Своим чередом. По устоявшимся за много лет правилам.

Как я люблю.

Я всегда готовлю завтрак сама. Встаю чуть раньше, и к тому моменту, когда мой муж идёт в душ, у меня уже всё готово, и я иду будить детей.

Всегда помогаю мужу одеваться на работу. Не отпускаю его без женского взгляда на костюм. То поправить галстук надо, то подать нужные запонки, то распрямить ворот сорочки.

Я стояла перед ним в незамысловатом домашнем платье и завязывала галстук, когда он вдруг обнял меня, прижал к своему твёрдому спортивному телу и нежно провёл носом вдоль линии скул, выдыхая.

– Я сто лет не говорил, что люблю тебя! – шепнул он мне на ухо, задевая своим горячим дыханием мои волосы.

– Я тоже тебя люблю. – ответила ему, привычно подставляя губы для поцелуя.

– Моя, только моя Мари, – в миллиметре от меня прошептал Дмитрий и наконец-то поцеловал.

– Иди, работа ждёт. – сказала я ему улыбаясь.

С этого учебного года старший, наш первенец, папина гордость и моя радость, Егор живёт отдельно. Недалеко от его университета мы купили для нашего студента маленькую квартирку, и вот уже почти месяц, как наш сын не завтракает с нами.

Никак не привыкну.

Зато моя принцесса, моя птичка-жаворонок, моя золотая девочка Анечка уже весело щебечет с подружками по телефону. Придерживая его одной рукой, а другой помогая себе обуться.

Анечке тринадцать, и у неё период самостоятельности.

– Жду тебя во дворе! – крикнула мне моя дочь, выбегая на улицу.

Я причёсывалась перед выходом, когда меня застал звонок подруги, и теперь стояла в недоумении, глядя на телефон.

Ольга вот уже лет десять как работала секретарём у моего мужа. Она дочка нашей дальней родственницы и старше меня на пять лет. У нас с ней не принято было болтать по телефону в рабочее время.

Пока я решалась набрать подруге или не отвлекать её, ведь последняя фраза была явно на людях, Оля сама перезвонила мне.

– Встречаемся сегодня в кафе, где мы были в последний раз. В обед. Это важно! Пожалуйста! – быстро проговорила она и отключила связь.

Заинтригованная поведением подруги, я даже не стала ругать Анечку за слишком лёгкую для конца октября одежду.

Мы живём за городом в доме, что с любовью и вниманием выстроили с мужем. Я участвовала и в разработке проекта, и в контроле за строительством, и в отделке. Именно я занималась стройкой и отделкой.

Дом – моё детище и моя гордость.

Но были и минусы.

Детей в школу нужно возить на машине каждое утро.

Я не люблю водить автомобиль. Меня раздражает, что я не могу контролировать соблюдение правил всеми участниками движения. И что меня, удерживающую скоростной режим, всегда с недовольством обгоняют на дороге.

Поцеловала мою белокурую принцессу перед школой и направилась на платную стоянку, а оттуда пешком прошлась до кафе.

Сегодня я планировала с утра заехать к сыну на квартиру. Интересно, как он там устроился. Я созвонилась с ним вчера, чтобы не попасть в неловкую ситуацию и не сконфузить мальчика, а теперь мой визит откладывался на более поздний срок.

Раздражает, когда приходится менять планы.

Ещё я умудрилась в чистом центре города наступить в грязь и испачкала туфлю. Неприятно.

Но подруга говорила со мной утром с неподдельной тревогой, и я не могу проигнорировать её просьбу.

Пока я размышляла о сложностях воспитания взрослых сыновей, бариста приготовил мне кофе. Большая ароматная чашка капучино с воздушной молочной шапкой и с красивым рисунком почти прозрачной бабочки, что красовалась на поверхности белого облака, захватила всё моё внимание.

Я и не смотрела по сторонам.

Но когда случайно подняла глаза, то увидела невозможную картину. Мой муж выходил из машины практически напротив кафе.

Я так обрадовалась, когда его увидела. Подхватилась с места и выскочила на улицу.

Однако мой любимый не торопился ко мне. Был занят. Он самозабвенно всасывал какую-то длинноногую блондинку прямо напротив пассажирской двери машины.

Я остолбенела на пороге кафе. Как соляной столб. Не могла дышать. Воздух застрял комом в моём горле.

Что происходит?

Кто эта блондинка и зачем Дима целует её так бесстыдно на глазах у всех прохожих? Он же должен быть в офисе. Как такое может быть?

Я зажмурилась и ущипнула себя за руку. Но это не помогло. Мой муж, мой любимый муж на моих глазах целовался с какой-то девкой. При этом одна его рука бесстыдно залезла ей под одежду!

Посреди улицы!

Как в плохом кино.

Девица отлипла от него и переливчато засмеялась наигранным смехом. Кто это?

Дима открыл ей двери автомобиля, помог удобно сесть и, обойдя капот машины, сел за руль. Всё это время он не сводил с блондинки восхищённого взгляда.

Того самого взгляда, которым он смотрел сегодня на меня утром. Когда говорил мне о любви.

В машине они ещё раз поцеловались, и он стартанул с места, взвизгнув шинами.

Я ничего не понимаю!

Наверное, слишком крепкий кофе.

Это какая-то слишком фантастичная картина. Из параллельной реальности. Галлюцинация. Мираж. Фантом. Брат-близнец, наконец!

Увиденная мной сцена настолько выпадала из образа моего брезгливого и немного педантичного мужа, что никак не укладывалась в голове.

Но эта сцена ядовитой краской впечатана в мой мозг.

Мысли прыгают с одной детали на другую.

Муж был на незнакомой мне машине. В другом пиджаке.

Но на манжете его рубашки я отчётливо видела знакомую запонку.

Кажется, другая стрижка? Или это так взлохмачены его волосы?

Я вернулась в кафе и попыталась привести себя в порядок. Мои руки так трясутся, что я не могу достать мобильник, чтобы расплатиться за кофе.

Я видела, как Ольга вошла и села напротив меня. Она что-то говорила, и её голос с трудом пробивался ко мне сквозь шум в ушах.

– Марина, милая, послушай меня! Просто пообещай сделать, что я тебя прошу? Марина! Ты слышишь меня? – взволнованно тараторила подруга.

– Да, я тебя слышу, – выдавила я из себя что-то похожее на человеческую речь.

– Пообещай!

– Обещаю!

– Не подписывай в ближайшее время никаких бумаг, что принесёт тебе муж. Никаких! Марина! Слышишь?

– Да я слышу. Обещаю. Никаких, – вяло пробормотала я.

Какие ещё, к чёрту, бумаги?

Вторая глава

– Марина, посмотри на меня. Что случилось? – с тревогой спросила меня подруга.

– Я не знаю. Я видела что-то странное. Скажи, когда ты уходила на обед, Дмитрий был в офисе? – задала я ей волнующий меня вопрос.

– Да. Он ждал пока кто-то освободится, чтобы пообедать с ним, – ответила Ольга, задумавшись.

От этого кафе до офиса моего мужа минут десять пешком. Представить Дмитрия, бегом переодевающего пиджак и летящего навстречу какой-то девушке.... Ну очень сложно.

– Я несколько минут назад видела мужчину, очень сильно похожего на Дмитрия, на другой машине и в другой одежде с молодой особой. Прямо перед окнами кафе. И, представь, он с ней целовался прямо на улице, – всё ещё не придя в себя, рассказала я подруге.

– Точно он? – спросила она.

– Не знаю, – сокрушённо осветила я.

– Жаль, ты не догадалась сфотографировать. На фото всё было бы ясно, – отодвинув тарелку, завершила разговор моя решительная подруга.

Я хотела попросить Ольгу приглядеться к поведению моего мужа. Спросить, переодевается ли он на работе. Но, мне показалось, что это неудобно. Нетактично. Да и отдаёт какой-то мелодрамой.

Ревнивая жена просит секретаршу следить за её мужем. Гадость какая!

Ольга, побежала на работу, а я побрела обратно к стоянке.

Сегодняшнее приключение выбило меня из колеи. Не представляю, как сейчас общаться с сыном.

Не поеду сегодня. Не срочно. Можно и отложить на завтра. Очень не люблю менять свои планы. Зачем их строить, если не собираешься придерживаться?

Увиденная сцена никак не отпускала меня. Что-то в ней цепляло. Что-то важное я упускала из вида.

При воспоминании о муже сердце нехорошо сжалось, но я сделала десять глубоких вдохов и поехала домой.

Через несколько дней у моей мамы юбилей. Она очень обидится, если я не приеду. Нужно подготовиться к дороге. Собрать Анечку.

Пока я крутилась, Анастасия Петровна, женщина, что помогала мне с детьми уже много лет, наша няня, привезла Аню из школы после занятий в кружках.

Вот уж кто любил автомобили и чувствовал себя за рулём естественно и легко несмотря на возраст.

И Анюта с удовольствием общалась с ней.

Анастасия Петровна была для нас настоящей находкой. Почти членом нашей семьи. Она иногда оставалась ночевать, и я выделила для неё отдельную комнату в доме.

Дима задерживался.

Господи. Дима. Что это было? Что я такое видела? Это не может быть правдой, ведь мой муж всегда говорил, что брезгует другими женщинами. Даже когда мы недавно просматривали вместе какой-то фильм, уютно устроившись на диване, Дима возмущался поведением героев и осуждал их за неразборчивость в сексуальных связях. Я вспомнила, как тепло и нежно он обнимал меня при этом.

Нет. То, что я видела, не может быть правдой. Это какая-то ужасная ошибка. Или совпадение. Может, розыгрыш. Чёрт знает, что это такое.

Весь день я была в недоумении. Я не понимала, как реагировать, и очень жалела, что не подошла ближе к целующейся парочке и к авто.

Точно бы знала.

А сейчас лучше выбросить эту ерунду из головы или спросить мужа напрямую.

Дмитрий пришёл поздно, и мы ужинали без Анечки. Он выглядел таким уставшим, что мне стало его жаль и немного стыдно.

– Дима, я хочу с тобой поговорить, – тем не менее начала я, убирая тарелки со стола.

– Ты опередила меня. Это была моя реплика! – ответил он. – Давай устроимся в кабинете?

Его кабинет был отдельным царством в нашем доме и единственной комнатой, которая запиралась на ключ. Туда не разрешалось заходить детям, и когда приходила помощница по хозяйству, я всегда присутствовала при уборке в комнате.

Если муж приглашает меня в кабинет, это значит, что нас ждёт серьёзный разговор. Я устроилась на небольшом диванчике рядом с книжными шкафами. Дмитрий снял свой пиджак и бросил его небрежно на стол, затем взял стул и поставил его напротив меня. Потом крутанул несчастный стул вокруг ножки и оседлав, уселся лицом ко мне, сложив руки не спинке стула и положив на них подбородок.

Я молча ждала его слов. Если это такой важный разговор, то пусть он начинает первым.

– Ты знаешь, что ситуация в стране и мире изменилась. Сейчас бизнес везти намного сложнее. У меня есть к тебе просьба. Перепиши на меня свои акции в нашей фирме. Зачем тебе они? Предприятием ты не занимаешься. Только раз в год присутствуешь на собраниях. Мне будет проще управлять одному. Не нужно будет объясняться с клиентами, уменьшится бумагооборот. У нас же всё общее. Мы семья. Зачем тебе эти акции? – начал он говорить мягким голосом.

Меня словно кипятком обдало. Вот то, о чём предупреждала Ольга. Руки похолодели, и сердце сжалось в предчувствии. Что происходит?

– У нас проблемы? – тихо спросила я.

– Нет, что ты. Всё под контролем. Я молодец, ты же знаешь! Просто ты занимаешься домом, бытом и семьёй, а я обеспечиваю нам нормальный уровень жизни. Зачем тебе думать ещё и о предприятии? Или ты мне не доверяешь? – он шутливо приподнял брови и взглянул на меня.

– Что ты такое говоришь? Я родила от тебя детей, как я могу не доверять тебе? Я люблю тебя. Просто не понимаю, почему сейчас? – пробормотала я.

– Я вижу, что озадачил тебя своим предложением. Не ожидал. Я принёс распечатанные бумаги. Подпиши их! – его голос утратил вкрадчивость и стал более жёстким.

Что же делать? Я доверяла мужу. Тут я не кривила душой. Почти двадцать лет счастливого брака давали мне уверенность в своём муже. Я чувствовала себя рядом с ним защищённой от всех невзгод. Он мог решить любую возникающую у нас проблему.

Но я буквально несколько часов назад обещала Ольге ничего не подписывать. И я стараюсь держать своё слово. И всегда учу этому своих детей. Иначе в жизни будет хаос и бардак.

– Дима, я подумаю. Это очень неожиданно. И ты же помнишь, что отец взял с меня слово, что я не отступлюсь от своей доли в нашем семейном деле. Мне сложно нарушить обещание, – тихо проговорила я.

– Я понимаю.

Он резко встал со стула, крутанул его ещё раз за спинку и подсел рядом со мной на диване.

– Я понимаю, родная. Поэтому и прошу, – он немного помолчал, вздохнул и спросил. – А что ты мне хотела сказать?

– Ох. Я и забыла. Я думала поехать к маме на юбилей, но глянула на тебя сегодня вечером и увидела, как ты устал и как ты вымотан. Я предлагаю, давай отдохнём где-нибудь вместе неделю? – сказала я, решив не поднимать тему с сегодняшним недоразумением.

– Милая, спасибо тебе за заботу, но ты же понимаешь, что для меня не время сейчас отдыхать. – Муж нежно поцеловал меня в висок. – Тем более, скоро я поеду на три дня в командировку на восток. Какой уж тут отдых? А ты, конечно, поезжай. Когда планируешь?

– Ещё не знаю. Завтра подумаю. – проговорила я.

– Я оставлю бумаге здесь, на столе. Подпиши их завтра! – сказал мой муж, вставая и направляясь к столу. – Я поработаю немного. Не жди меня. Ложись одна.

Я встала, прихватила брошенный пиджак со стола и направилась в гардеробную комнату, чтобы повесить его. В ярком флюоресцентном свете гардеробной я повесила пиджак на плечики и достала одёжную щётку.

Нужно, кстати, отобрать вещи для химчистки перед отъездом, подумала я. И тут я увидела на чёрной щетине щётки ярко переливающийся в свете ламп длинный блондинистый волос.

Да что же это?

Мир пошатнулся, горло перехватил спазм, и я застыла соляным столбом посреди комнаты. Неужели это моего мужа я видела сегодня днём, бесстыдно сосущего юную блондинку посреди улицы?

Я схожу с ума. Это невозможно. Только не со мной.

Третья глава

Аккуратно положив щётку на столик, я выключила свет, притворила двери комнаты и, накинув шаль, вышла во двор нашего дома.

Там, немного правее от входа, в глубине двора стояла беседка, а рядом зона для барбекю. Часто там собирались и устраивали шашлыки с детьми. Иногда с друзьями. Я забралась в дальний тёмный угол беседки и обняла себя руками.

Холод расползался изнутри по всему телу. Я никак не могла поверить тому, что видела своими глазами. Да и осознать, что это я видела, тоже не могла. Не хватало фактов.

Мог ли он? Как он мог? Как он может быть таким двуличным?

Нет, этого не может быть! Не такой он человек. И что за срочность с этими акциями? Почему именно сейчас?

Нехорошее предчувствие сдавило грудь. Всё складывается, если принять тот факт, что я надоела своему мужу, и он хочет от меня избавиться.

Похоже, ему нужно освободиться от лишнего груза в своей жизни. Освободить место рядом с собой.

Но этого не может быть. Он же любит меня. Ведь любит? Во всяком случае, до сегодняшней нелепости у меня не было в этом сомнений.

Я хотела встать и пойти к нему, чтобы прижаться к такому родному плечу и прямо спросить его, что происходит? Но тут позвонил телефон.

Оля хотела поговорить со мной, и я взяла трубку.

– Ты подписала бумаги? – начала она даже не поздоровавшись.

– Нет. Я же обещала тебе. – ответила я ей устало.

– Какое счастье, что ты так щепетильна в своих обещаниях, – проговорила она.

– Оля, скажи мне, что происходит? – тихо спросила я

– Это не телефонный разговор, моя милая. Давай встретимся в выходные и поговорим. Сегодня четверг, потерпи пару дней. – попросила меня подруга.

– Хорошо. Буду ждать разговора, – сказала я и положила трубку.

Что ж такого важного может быть, что нельзя сказать по телефону из дома? Тем более что я всё равно утром всё прочитаю сама? Ох уж эти тайны!

Оля всегда было немного эксцентричной. Но работа диктовала дресс-код, и ей приходилось сдерживаться, отрываясь только в деталях. Сейчас у неё была экстремально короткая стрижка.

Она также очень любила всякие расследования, детективы, и Олю слегка заносило на этом. Я даже пожалела, что рассказала ей о встрече у кафе. Надумает теперь всякого. И эти бумаги. Разговоров будет на месяц вперёд.

И ещё у неё страсть – всякие канцелярские штучки. Блокнотики, стикеры, скрепочки немыслимых форм. Кстати, на распечатанных бумагах, что оставил Дмитрий, авангардная треугольная скрепка. Похоже, Ольга готовила копии.

Посидев несколько минут, я встала и сделала шаг из беседки. Не хватало ещё простудиться и заболеть. И тут я представила, что сейчас Дмитрий придёт и ляжет ко мне в кровать. Стало так больно и тесно в груди, ноги ослабели, и я вновь присела на скамейку. Закуталась в шаль и спрятала ледяные руки на груди.

Господи, что же это такое? Я не смогу спокойно с ним рядом лежать в кровати, пока не удостоверюсь в нелепости своих подозрений.

Так, погоди. У тебя нет никаких доказательств. Легко разрушить так долго и с такой любовью выстроенные отношения необоснованной ревностью. Мне уже не шестнадцать лет, чтобы бежать – волосы назад – и устраивать разборки, только лишь вообразив себе измену.

Представила, как подойду к нему, и спрошу, не изменяет ли он мне. На основании непонятной подсмотренной сцены у кафе? Или ещё хуже. Принести найденный длинный волос на пиджаке.

Очень веские доказательства. Ага.

И что я добьюсь? Только порушу доверие между нами, если оно ещё есть, горько усмехнулась я.

В голове жестокие кузнецы начинали свою монотонную работу. Виски сдавило и подкатилась тошнота.

– Дима, у меня разболелась голова. Кажется, начинается приступ мигрени. Я лягу в далёкой гостевой комнате. Попроси утром не беспокоить меня, – проговорила я мужу по телефону.

– Конечно, милая! Вызвать тебе врача? Ты сейчас где? Давай я провожу тебя? – взволнованный родной голос раздавался в трубке, ввинчиваясь прямо в мозг.

Муж довольно быстро появился у беседки и, бережно приобняв, проводил меня в комнату.

Эта неудачно расположенная на втором этаже комната с выходящим к близкому забору окном была почти всегда пустая, потому что тёмная. Мне никак не удавалось придать ей нормальный вид. Но когда на меня нападала мигрень, тут, в тишине и удалённости, было моё спасение.

Муж помог мне лечь, принёс и подал таблетки, наполнил и устроил в ногах грелку и достал тяжёлое одеяло. Закрыл плотные шторы.

Разве мой Дима может так притворяться? Нет, это какая-то нелепость и ошибка, думала я, когда он, заботливо укутав меня одеялом, плотно закрыл за собой дверь, выходя из комнаты. Завтра всё образуется. Невозможно быть таким лицемером!

Утро вечера мудренее!

Утро развеет мои страхи. Я не хочу сомневаться в любимом.

Сомнения убивают любовь.

Четвертая глава

Когда я проснулась, в доме уже никого не было. Дима убежал на работу, и он же завёз Анечку в школу.

Походила по дому. Переставила на место сдвинутые стулья. Поправила шторы.

Маятно.

Я позвонила и отменила уборку на сегодня. Мне некогда будет следить за наведением порядка, отслеживать работу персонала, да и желания не было заниматься домом сейчас. Я захватила бумаги, что приготовил мне мой муж для подписи, и как была в пижаме, устроилась на веранде с пледом и чаем посмотреть, что там такого мне приготовил мой благоверный.

Октябрь радовал сегодня погодой. Мягкое осеннее солнце нежно грело ласковыми лучами. Тут, на веранде, в защищённом от ветра с трёх сторон уголке было тепло и комфортно. Пахло землёй и хризантемами, что цвели неподалёку.

Большая глиняная кружка чая с пахучим осенним бергамотом.

Что ещё нужно для восстановления спокойствия?

Если бы, к примеру, моя подруга встретила своего мужа в такой компрометирующей ситуации, и ей бы предложили при этом полностью положиться на супруга, вверив ему все акции, что бы я ей посоветовала?

Правильно.

Посмотреть, для начала, внимательно на бумаги. Не принимать ничего на веру и собрать, по возможности, факты.

На эмоциях можно наворотить таких дел, что будешь жалеть потом всю жизнь.

И желательно отдать эти злосчастные бумаги на экспертизу юристу. Чтобы он поискал все подводные камни договора.

Потому что, насколько я понимаю, для эффективной работы предприятия совершенно неважен состав акционеров. Если только это не слияние или продажа, к примеру, всей фирмы.

Что же задумал мой муж?

Я не сумасшедшая и не подвержена галлюцинациям. Я адекватный взрослый человек. Так с чего он решил, что я всё подпишу?

Акции у меня оказались по воле моего отца. Он в своё время дал денег на начальный капитал моему мужу и потребовал, чтобы это было зафиксировано в документах. Также это была идея папы, чтобы я владела половиной.

Помню, как злился тогда Дмитрий и как кричал о доверии и ответственности. Они ругались с отцом долго. Но, к счастью, как теперь видно, отец настоял на своём.

Пятнадцать лет назад умер мой папа и мама, погоревав около года, вышла замуж за своего давнего поклонника.

Игорь Вольф как раз приехал в Москву и оформлял какие–то бумаги. У них закрутился стремительный роман. С букетами и театрами. Очень старомодно. И очень странно для меня.

Хотя мамин нынешний муж говорил со мной и просил у меня руки моей мамы, тем не менее, мне было непросто.

Это было очень болезненное для меня решение мамы.

Я тяжело переживала смерть отца, и первое время воспринимала мамино замужество как предательство. Но в то время, как оказалось, я была беременна своей принцессой и, возможно, слишком эмоционально смотрела на мир.

Когда Анечке было три годика, мама приезжала к нам в гости. Она поначалу остановилась в гостинице.

Но это было уж совсем не по-человечески. Я пригласила её в наш тогда только построенный дом, и помирилась с ней. Я поняла и приняла её решение.

Зачем хоронить себя заживо, жизнь ведь продолжается. Она не заканчивается.

Теперь я регулярно на её день рождения, ездила к ней. Навестить и поздравить. Обязательно с детьми. Теперь вот поеду без нашего студента.

Недели у мамы мне хватало, чтобы и отдохнуть и смертельно соскучится по своей семье. По своему мужу. По своему дому.

При воспоминании о муже сердце нехорошо сжалось.

Я сделала вдох. Задержала дыхание. И медленно-медленно выдохнула. Сосредоточилась на рассматривании узора на чашке и набрала номер мужа.

Правила, в том числе и не звонить на работу мужу, больше не работали.

– Ты подписала? – спросил деловым тоном Дмитрий после дежурных вопросов о здоровье.

– У меня встречное предложение! – бодро ответила я.

– В смысле? – он немного сбился и в его голосе проскочило удивление.

– Я сейчас сканирую договор, автозаменой меняю наши имена, распечатываю, подписываю и отправляю тебе! Ты заверяешь. Только срочно! До моего отлёта! – промурлыкала я в трубку.

– Мари?

– Что? Почему тебе не нравится? У нас же всё по-честному? Всё общее? Мы семья? – спросила я.

– Дома поговорим, – стал закруглять разговор муж, прикрыв трубку рукой и давая какие-то указания сотрудникам.

– Ты забыл, что я улетаю? – сказала я.

– Вроде же было на завтра–послезавтра запланировано? – удивился муж.

– А я решила улететь сегодня. Удобный рейс. Не хочу с тобой ругаться перед отъездом, но жду серьёзного разговора. Честного. Что ты задумал? Что за риски нас ждут? Что ты от меня скрываешь? – проговорила я в трубку заводясь.

Так. Вдох. Пауза. Длинный выдох.

– Я провожу вас. Когда самолёт? – тем временем звучал в трубке голос моего мужа.

– Зачем? Не нужно. Я пока ещё дееспособна. А разговора на бегу о таких серьёзных вещах у нас не получится. – ответила я ему.

– Марина! Я тебя люблю. И всё тебе объясню! – услышала я перед тем, как отключить разговор.