Беседы о Дао: Начальные, повседневные и алхимические практики. Даосские секреты женской сексуальности. Даосские секреты любовного искусства

– Но на уровне критериев, которые мы обсуждаем, разницы особой нет? Точно так же у женщины должно быть распределенное внимание, прерывание паттернов, да? В зожевской практике есть различия на начальных этапах?

– Да, есть. Например, в одной из практик набора энергии дыхательный цикл мужчина делает семь раз, а женщина – девять раз.

Когда у женщины месячные, некоторые практики не делаются, а некоторые – делаются аккуратно, вполсилы. Что еще?..

Точно можно сказать, что практикующей женщине для максимальной эффективности нужен мужчина. Точно так же, как практикующему мужчине для максимальной эффективности нужна женщина. Потребность в сексе как в источнике специфической энергии – очень актуальна.

Тебе секс может не нравиться по мировоззрению, но это необходимо делать, причем делать хорошо, качественно и правильно. Иначе не будет правильного поступления энергии и правильного ее баланса.

– Я думаю, мы об этой правильности отдельно поговорим.

– Я про это мало знаю. Я сексуальное Дао почти не изучал, потому что у нас в России его серьезно никто не преподает.

– Ну, может быть, некоторые базовые моменты (зожевские), возможно, нам имеет смысл проговорить?

– ЗОЖ – пожалуйста!

Но сексуальное Дао – это отдельная практика.

– Возвращаясь к нашей теме «Социум и практика», хотел бы вот еще о чем поговорить: что можно сказать о «Я-концепции» даоса?

Я поясню, откуда вопрос рождается. Если мы принимаем идею о том, что «Я» одновременно подключено к множеству социальных процессов, я считаю себя частью разных вещей, то есть ли какая-то идея границы между «Я» и большими системами, между «Я» и «Другими»? Существует ли какое-то «Я» и существуют ли какие-то «Другие»?

– Граница существует, она – плавающая.

Помнишь, на одном из тренингов мы с тобой разбирали модель Стива Андреаса: «Вот Я; не Я; совсем не Я; никогда ни Я!» Жесткие границы, менее жесткие границы и т. д.

Можно сказать, что в отношении даоса жестких границ – вообще нет! Чем дольше даос практикует, тем меньше у него четкого ответа на вопрос: «Кто такой Я?»

Отсюда – эти парадоксальные диалоги. Отсюда – странное, непонятное поведение, нерациональное. По крайней мере нерациональное для внешнего наблюдателя.

Отсюда иногда хаос в критериях внешнего вида: то ухоженная прическа, ногти, то какой-нибудь вонючий, немытый бомж! То какие-то лохмотья, то парадные дворцовые одежды. Для даоса это все – одинаково!

При этом даос может во все эти игры играть: он может сыграть царедворца, может сыграть нищего – без разницы.

– Говоря нашим НЛП-языком, можем мы сказать, что «Я-концепции» переходят на уровень стратегий, становятся стратегиями?

– Да! Можем.

– Я как-то об этом говорил, что «Я – бизнесмен» – это одно, а «У меня есть стратегия ведения бизнеса, стратегия быть бизнесменом, представляться бизнесменом» – это другое.

– Тут фишка какая? Каждый раз, когда ты говоришь про что-то, что это есть, – ты тем самым указываешь на то, что этого нет!

Идея, которую даосы попытались объяснить людям: все слова врут! Вообще все, абсолютно все слова – врут.

Непонятно, кто написал «Дао Дэ Дзин». Мы до сих пор не знаем, кто его реально написал. Возможно, что его никто не писал, а возможно, что он был написан не тогда, когда мы думаем.

Но по факту весь «Дао Дэ Дзин» посвящен попытке объяснить людям, что все слова врут.

Каждый раз, когда мы говорим какое-то слово, – мы тут же вводим в мир идею, что это слово – неправда. Потому что Дао – бесформенное, а все слова – это определенная форма. Как только мы задаем форму, мы указываем на то, что это неправда, это нарушение мирового баланса.

Ну и, соответственно, об этом трудно говорить. Вот я сейчас так подбираю слова, чтобы «не врать лишнего». Есть ощущение, что скажешь лишнее слово – и так сильно соврешь, что самому стыдно станет.

Об этом трудно говорить. Поэтому даосы очень часто, вместо того чтобы говорить, кого-то бьют палкой, над кем-то смеются, кого-то игнорируют. Спектр человеческого поведения даоса всегда шире, чем у любого другого человека. Принципиально!

– Можем ли мы говорить о том, что вот эти парадоксальные ответы даоса – это стратегии. Они указывают на то, чего у человека нет, таким образом, чтобы он уже не мог этого не видеть, не смог не заметить?

– Да. И тут такой момент: для даоса идея помощи другому человеку – она очень условная.

Например, зачем даос лечит кого-то?

Во-первых, потому что он тренируется в искусстве медицины. На других тренироваться проще, чем только на себе.

Во-вторых, он реально изучает новые препараты. Жизнь и смерть – это одинаково, поэтому давай-ка я поставлю эксперимент: дам вот эту травку.

Все равно человек умирает. А так хоть с пользой для науки помрет.

Зачем даос обучает учеников?

Сказать, что он пытается им помочь… наверное, это будет неправильно. Правильнее то, что он проверяет на прочность свои принципы: если он способен обучить вот этого идиота, значит он сам достаточно хорошо подключен к потоку Дао. А если он даже этого идиота научить не способен, то, скорее всего, и сам он – идиот!

Мы помогаем другому не потому, что нам важно помогать, а потому, что нам важно развиваться разными способами.

– То есть помощь другому – часть личной практики?

– Да! И даже получение удовольствия для даоса является практикой.

Может быть, ты видел мою вчерашнюю статью про большой мир? Там есть такой тезис:

– Господь, зачем ты создал женщину и вино? Для отдыха?

– Идиот! Я создал их для твоего развития.

Даже получение удовольствия для даоса является практикой.

Аскеза в даосском понимании состоит не в том, что ты отказываешься от удовольствия, а в том, что ты не вовлечен в процесс получения удовольствия.

– Учишься управлять своей вовлеченностью, включенностью?

– Да! Учишься управлять вовлеченностью и пользой.

От удовольствия ведь можно получить пользу.

Даосы практически умеют управлять Ци.

Когда читаешь описания действия Ци, очень часто это похоже на гормональную тренировку.

И кстати, некоторые современные специалисты прямо заявляют, что цигун – это гормональная, нейроэндокринная тренировка.

По сути дела, даосы нащупали ключики к воздействию, причем очень быстрому (не через несколько часов, а прямо здесь и сейчас), на уровень гормонов.

Соответственно, если тебе нужен серотонин – ты поднял серотонин.

Тебе нужен адреналин – ты поднял адреналин.

А потом тебе, например, окситоцин нужен, а потом кортизол – и ты регулируешь это все.

Ну и, соответственно, удовольствие – это способ управления своим гормональным фоном. Удовольствие и боль!

Поэтому у даосов отношение к боли такое… Жизнь есть страдание.

Опять же, ударить палкой другого – это не потому, что ты его не уважаешь, презираешь! У тебя вообще нет такой системы ценностей: уважение – презрение. Разве что к наставнику может быть уважение, но опять же – пока он твой наставник. Даос бьет человека палкой просто потому, что это помогает наладить поток Ци. Вот это очень важный вопрос.

– Тогда можно ли сказать про человека, которого надо ударить палкой, что из второй позиции мы ощущаем, что у этого человека есть перекос внимания. И он, например, не ощущает своего тела. И тогда мы бьем его палкой, чтобы он тело свое почувствовал, так?

– Да. Во-первых, вообще, чтобы тело почувствовал, это важно.

А во-вторых, чтобы он в данный момент быстро исправил свое физическое положение, свою пластику, свою практику.

Жизнь коротка, чтобы тратить ее на долгие разговоры.

Принцип такой: жизнь довольно коротка. Если мы будем постоянно с учениками разговаривать, то просто жизни не хватит!

Но это не значит, что нужно всех палкой бить, – так ты тоже проваливаешься в шаблон. И это тоже проблема.

Дао не про то, чтобы бить людей палкой. Дао не про то, чтобы с утра до вечера сексуальную практику делать.

Дао – про разнообразие.

– А если, например, ученик залип в телесной практике? Вот он делает ее, практикует, и при этом в голове его застряли мысли: «Я – крутой даос! Я стану круче всех! Я всех смогу победить!» И так постоянно. Что с этим делать?

– Так постоянно происходит! У нас в голове постоянно застревают какие-то мысли.

И для этого нужны другие ученики, нужно некое сообщество.

В сообществе у тебя больше шансов, что тебе дадут обратную связь. Тебе покажут: «Братан, ты заигрался!»

Ты можешь быть «крутым» для мирян. Для мирян ты очень быстро становишься «крутым», просто потому что умеешь то, чего обыватели делать не умеют.

Но – не для своих. Свои прекрасно знают твой уровень и твою степень крутизны. Тем более если в сообществе есть наставник! Для наставника ты открытая книга.

Мой учитель по ушу говорит, что процесс обучения идет скачкообразно. Не плавно, а скачкообразно. Вот у тебя – один уровень, а у твоего учителя – другой уровень. И ты не плавно идешь к уровню учителя, а оказываешься на следующем уровне внезапно.

А учитель в этот момент прыгнул еще на один уровень выше. И так далее.

Поэтому всегда есть кто-то, для кого ты как ребенок, как щенок, как открытая книга…

И этот человек всегда видит твои косяки и может их поправить, если это необходимо.

– Я тут знаешь о чем сейчас подумал? Мы с тобой часто говорили, что в традиционных школах боевых искусств есть ступени обучения. Ты приходишь в школу, платишь денежку, и тебя хвалят: «Молодец, что ходишь!»

– Да! Есть такое.

– Через некоторое время у тебя начинает худо-бедно получаться. И – тебя перестают хвалить: получается – и получается.

А еще через некоторое время, когда у тебя уже хорошо начинает получаться, тебя начинают ругать, троллить, на ошибки указывать.

– Есть еще следующая стадия, когда тебя перестают троллить и просто дают следующий уровень практики.

– Я вот что хотел сказать: пока ты только начал заниматься, внешняя поддержка нужна, чтобы ты в практике оставался. Если ты в практике остаешься без внешней поддержки, значит у тебя внутри есть мотивация, что-то, что позволяет тебе оставаться.

Но можно ли сказать, что к третьему уровню (когда практика получается уже достаточно хорошо) у тебя начинается вот это вот залипание в мыслях: «Какой я крутой! Как я уже круто практикую! Я клево машу мечом!»? И тогда тебе нужно эти мысли из головы выбивать, что учитель и делает.

– Знаешь, можно сказать, что все даже еще жестче. Залипание у тебя начинается сразу же, как только что-то начинает получаться.

Как мы помним, у Грегори Бейтсона: «Мозг обожает сходство!» Но учится он, зараза, на различиях.

У нас есть дофаминовое подкрепление. Это, с одной стороны, благо, а с другой стороны – проклятие. Как только у тебя что-то получается (дофамин работает от маленьких успехов), малейшее продвижение – и идет подкрепление дофамином.

Ты знаешь, в чем прелесть малых доз алкоголя?

Даосы же употребляют алкоголь, причем, что характерно, именно в малых дозах. Малой дозой считается 30 г этанола в сутки. Это примерно бокал сухого вина или 50 г водки.

Такая доза, во-первых, гарантированно переваривается человеком за сутки без последствий, без похмелья. Ну если нет каких-то серьезных заболеваний печени, конечно.

А во-вторых, эта доза вырабатывает дофамин. У человека возникает дофаминовый ответ. Условно говоря, тебе становится (от дозы в 30 г) беспричинно хорошо. С одной стороны, это простой способ справиться со стрессом. А с другой стороны, получается, у тебя возникает некая зависимость.

Не обязательно от алкоголя.

У тебя возникает зависимость от самого этого дофамина. Тебе постоянно нужны маленькие-маленькие подкрепления, маленькое положительное достижение. И вот в ходе практики люди в это дело залипают.

Давай будем говорить психотерапевтическим языком. Пока у человека что-то не получается, в нашем случае даосская практика, – человек находится в неврозе.

А что значит человек в неврозе? Он бдителен! Человек следит за своими суставами, человек следит за Мастером: насколько точно он повторяет движения Мастера. Человек, как бы сказать… «на измене», в хорошем смысле этого слова. И мы говорим: «О! Эффект новичка!»

Как только эффект новичка проходит, человек говорит: «Меня Мастер уже один раз похвалил! И вообще, вот я сейчас как круто сделал! У меня получается почти как у Мастера!»

И в этот момент – все! Человек залип! Его нужно прямо уже сейчас выбивать из этого состояния, потому что дальше будет только хуже!

Наш мозг так устроен, что, как только у нас что-то получается, – мы перестаем учиться, развиваться! Вот это проблема.

– Тогда нам нужно в следующий раз поговорить о совмещении вот этой самой бдительности или невроза с жизнью.

Фактически получается, что нам всегда нужно быть бдительными.

Самый легкий путь к бдительности – это сомнение. Всегда. Сомнение всегда в себе и во всем! Можно сказать, тревожность в хорошем смысле этого слова. Именно она, тревожность, нужна, или даосы как-то по-другому это решают?

– Это тема для отдельного разговора.

Глава 5
Начальные практики

– Вопрос такой: прежде чем прийти к какой-то могучей практике, с чего-то надо начать. Надо что-то делать каждый день, так?

Вот с чего можно начать? Какие рекомендации? Какие-то, может, простые техники или что-то еще?

– Тут можно идти двумя путями.

1. Моделирование того, как обучают даосы. У меня есть определенный опыт: я обучался у трех наставников, в разных подходах, но все три подхода про даосизм, про тай-чи, про цигун. Можем начать с моделирования этого. Это один путь.

2. А второй путь – это то, что делаю я сам, когда ко мне приходят люди и говорят: «С чего начать? Что делать?»

Можно, наверное, и то и то разобрать: моя личная практика обучения людей и мои наблюдения, мое моделирование того, как меня учили. Как ты считаешь?

– Я думаю, давай начнем с того, что ты уже превратил в какой-то синтез, в какую-то современность. А к классике и традиции будем обращаться тогда, когда нам будут нужны какие-то дополнительные детали…

Наша задача – превратить это все в четкое и понятное для современного человека описание и, может быть, даже переделать это под современного… даже не то чтобы европейского, а именно – русского человека.

– Хорошо. Моделируем ситуацию: ко мне пришел человек и спрашивает меня: «Давай! Научи меня! Что делать?» Да?

– Да!

– Значит, вот такая ситуация.

Шаг первый: если он занимался раньше, я попрошу его показать, чем он занимался. Сначала МЫ составляем карту телесных возможностей человека по управлению своим телом.

– Есть такая байка, история. Ее рассказывал известный знаток боевых искусств, который путешествовал по всему миру, встречался с Мастерами и потом писал книги, заметки о том, кто как преподает боевые искусства.

Вот он приехал как-то к деду, то ли во Вьетнаме, то ли в Индии – не важно. Просто дед. Все местные говорят: «Он очень крутой Мастер!» Никто не знает: мастер чего? Но – крутой! Путешественник приходит к этому деду и говорит: «Я слышал, что вы – Мастер. Хочу у вас научиться». А дед ему говорит: «Покажи самый сложный комплекс, который ты знаешь. Покажи самую сложную технику, которая тебе доступна».

И тот начинает выполнять какой-то комплекс с прыжками, с кувырками, с ударами ногами. Такой суровый комплекс! Он его долго-долго учил. Супертехника!

Дед посмотрел-посмотрел и говорит: «Все понятно. Сейчас я тебе покажу, как его надо правильно делать, этот комплекс». И тут же начинает этот комплекс выполнять, причем гораздо круче!

Этот исследователь в шоке – спрашивает: «Вы что, тоже изучали эту школу?»

А дед отвечает: «Я первый раз видел эти движения. Просто я видел, что ты их делал неправильно. Я решил немножко поправить…»

В этой истории важны два момента.

Первый момент: Мастеру не важно, насколько сложную технику ты демонстрируешь, насколько сложно ты двигаешься. Мастер всегда может повторить твои движения.

Иначе он не совсем Мастер!

Второй момент: Мастер может поправить тебя, даже если видит движения первый раз в жизни.

Но для этого нужно, чтобы Мастер увидел тебя. Он должен оценить твой потенциал, твою базу, твою культуру движения.

Ко мне очень часто приходят люди и говорят: «Я занимаюсь тай-чи полгода». Или: «Я стою столбом полгода», например.

Я говорю: «Отлично! Вставай в столб!»

– Это как Морфеус в известном фильме: «Окей! Покажи мне, что ты умеешь!»

– Да-да-да! Человек может сказать: «Я карате занимаюсь!» Отлично! Давай, покажи свое карате!

Это нужно для того, чтобы понять, на каком языке с человеком разговаривать. Сразу видно, какие ошибки он, скорее всего, будет допускать, какие у него сильные и слабые стороны.

В этой традиции идеальное обучение – это обучение индивидуальное.

Итак, составлена первая карта, получено первое представление. Дальше бывает так, что учитель понимает: все плохо! Улучшать нечего.

Ученик может спросить: «Скажи, Учитель, что мне нужно улучшить?»

А учитель может ответить: «Забудь про это! Лучшее, что ты можешь сделать, – это забыть про это. Твой прошлый опыт будет тебе мешать!»

А бывает так, что все-таки есть, что улучшать. Тогда сначала пробуем улучшить то, что есть.

Например, человек говорит, что он умеет стоять столбом. Столбовая наработка уже есть – можно улучшить его столб.

Для чего это делается вообще?

Во-первых, это некоторая подстройка к ученику, чтобы он не сбежал.

Даосы – они не идиоты! Они понимают, что если человек сбежит, то дело даже не в том, что он тебе не заплатит. Дело в том, что он просто ничему не научится, если сбежит! Поэтому вначале идет подстройка к ученику.

И второй момент: мы проверяем, насколько ученик способен улучшать то, чему он научился. Насколько у него гибкая модель внутри. Понимаешь?

– Да. Способность учиться, рефлексировать собственные модели.

– Да. Бывает, что ученик, как обезьяна, тупо запомнил какую-то последовательность шагов. Он не способен ничего изменить в этой последовательности.

Ты ему говоришь: «Наполни поясницу!» А у него вообще все рассыпается от этого! То есть ты его чуть-чуть пошевелил, а он говорит: «Я вообще стоять не могу!»

И тогда ты говоришь: «Ладно, забудь! Начнем с нуля».

Такое часто бывает…

– Давай я здесь сразу немного дополнительных вопросов задам?

Есть у меня подозрение, что мы сейчас можем ввести в обсуждение новомодную идею чек-листов.

– Да. (Кивает.)

– Чек-листы – это проверочные вопросы: сделай так, сделай так, сделай так. Как правило, их составляют для значимых контекстов: для бизнеса, для семьи, для чего-то еще. И мы, наверное, можем создать некий чек-лист сейчас?

– Давай!

– Чуть расширим рамку, да? Допустим, человек приходит и говорит: «Не, я ничем не занимался: ни кунг-фу, ни тайцзи, ни карате, только бухал! Но это – не считается!»

(Смеются.)

В практике есть такое, да?

Вот пришел человек в телесную школу: «Хочу заниматься!» Понятно, он в детстве ходил на физкультуру в школе, но это уже тоже не считается.

Ты же должен попросить его сделать какие-то простые телесные действия, так?

– Во-первых, я буду сразу наблюдать за культурой движения человека: как он зашел в комнату, как он сел, если мы сидим. Как он руку мне протянул для рукопожатия. Какая сила в его руке?

– Это ведь вообще отдельная тема: проверка силы в рукопожатии.

С женщинами это сложнее сделать, потому что женщинам не принято руку пожимать. Но, в принципе, можно и с женщинами это сделать. Можно протянуть женщине руку, и не важно, как сильно она стиснет твои пальцы, а важно, насколько ее рука выстроена, насколько она управляет своей рукой.

Вот это обязательно проверяется: насколько человек управляет своим телом.

– Я здесь такое предположение сделаю: движение должно идти из центра. Ты многократно говорил раньше, что движение должно идти из центра.

– Да.

– Если ты протягиваешь руку, то это значит… я тебя сейчас буду переводить немного на более «сенсорный» язык…

Чем больше мышц тела участвует в движении, тем лучше, правильнее. Вот об этом идет речь?

– Синергизм. Синергетическое движение всего тела.

– Если я, например, протягиваю руку для рукопожатия, то у меня должна работать кисть, должно работать плечо, я должен чуть-чуть податься вперед корпусом, да? Возможно, как-то должны смещаться бедра? И когда я пожимаю руку, у меня должно что-то в предплечье, в плече меняться, да?

– Ну да!

– Тут еще такой момент есть: мастер умеет силу прятать. Если ко мне пришел человек тренированный, он может свою силу спрятать. По крайней мере, если он тренированный на сравнимом со мной уровне.

Но, во-первых, тренированный ко мне вряд ли придет: зачем я ему нужен, если он настолько тренированный? Разве что так просто: чаю попить, пообщаться, посмотреть друг на друга. Это тоже важно. Это отдельный элемент даосской культуры. У даосов есть такая идея, что равноправие, равные возможности между людьми – это все чушь! Это даосы сразу отметают!

Люди не равны. И ты всегда ищешь достойных. Достойных тебя в смысле спарринга, например, достойных просто чаю попить, поиграть в го.

Ты ищешь людей, которые примерно равны тебе по уровню силы, по проработке тела, по проработке сознания…

– Почему это важно? Если этот человек ниже тебя по уровню управления собой, то это твой потенциальный ученик. Ты сразу разделяешь людей на категории. Потенциальный ученик – это одна категория. Равный тебе – это другая категория. Это сподвижник, коллега, возможно, партнер по практикам, если ваши уровни мастерства сравнимы. Или это твой Учитель! Это третья категория. Иногда бывает такое, что человек к тебе приходит, и ты понимаешь, что это твой Учитель! Не он к тебе учиться пришел, а ты у него учиться будешь.

Но это редко бывает.

Допустим, человек – ученик. Четко видно, что он менее выстроен, чем ты. Тогда важно вот это целостное движение всего тела – насколько оно присутствует? И где энергия? Сколько энергии? Насколько энергия под контролем у ученика? Насколько хаотично его состояние? Вот это все – культура управления собой. И ты можешь четко человеку сказать: у тебя сейчас энергия вон там, например. И человек говорит: «Да! Как ты это узнал?»

– Вот в этом смысле нам нужно чуть больше деталей! Энергия – как что? Энергия как внимание? Энергия как осознанное действие?

– Как внимание. Как центр, откуда совершаются движения, как некая точка телесной сборки. Точка какой-то аттракции… некое ресурсное состояние в теле. Устойчивое такое, наработанное состояние. Ну и просто: насколько человек здоров? Общий уровень здоровья тоже определяется по тому, сколько энергии у человека и где она.

– Я правильно понимаю, что сюда же, к этому месту, мы относим всякие паразитные движения, напряжения в теле?

– Да.

– Это то, чего в теле быть не должно. Это отрицательные характеристики, да?

– Да! Это есть у многих. Но если оно есть, мы понимаем, что человека надо выстраивать очень тщательно!

Чем больше ошибок, тем больше потребуется выстроить, исправить только для начала занятий.

Многих людей приходится учить с нуля. Дышать, стоять, смотреть – вообще многому с нуля надо учить. И кстати, большинство – таковы. Некоторых нужно только чему-то одному научить. Некоторым можно сказать: «Тебе вообще учиться не надо. Ты просто тренируйся. У тебя база хорошая, просто ты ленивый. Возьмись за себя!» – такой волшебный пендель бывает человеку нужен. Таких людей, наверное, меньше всего. Такие люди приходят ко мне примерно раз в пять лет.

– Но, значит, такие люди все равно чем-то занимались!

– Именно. Причем не просто занимались, а занимались долго. Потом по каким-то причинам что-то у них переклинило в голове, и они бросили.

– Про то, что выражается словами «культура движения», я очень много слышал. Это относится практически ко всем боевым искусствам: культура движения!

Культура движения! И в книжках про это пишут: «Он вошел, и сразу видно, что, если что, он так вмажет, что мало не покажется!»

– Да! Причем, знаешь, эти разговоры меня умиляют: «Мирный воин», «Человек мира», «Этот Мастер совсем не агрессивный!» Эти разговоры ведут люди, которые никогда не сталкивались с реальными монахами, хоть буддистами, хоть даосами…

К реальному монаху ты не подойдешь с агрессивной мыслью. Если человек тренированный, если человек воцерковленный, ты к нему с агрессией не подойдешь. Он как-то так делает, что либо тебе страшно, либо у тебя агрессия пропадает. Он тебя как будто обезоруживает. Конечно, он не агрессивный! Просто подойти никто не может.

И вот это – один из признаков Мастера. Он может в этот момент сутру Патанджали читать вслух, или молча, или Ом Мани Падмэ Хум – не важно! А важно то, что ты к нему с агрессией подойти не сможешь.

А все разговоры про «людей мира» – это просто от непонимания, в чем суть практики. Да, это все реально оценивается очень быстро. Оценивается и проверяется.

– Хорошо. Давай такой вопрос решим: мы оформим это все в виде книги, чтобы люди могли сами себя протестировать. Но человек же сам себе руку не пожмет! А вот какие-то движения он может сделать и понять свой уровень культуры движения, свой уровень здоровья в конце концов?

Нам для этого следует описать каких-то два-три простых упражнения.

– Это интересный вопрос: самотестирование…

Первый тест: статика.

К самотестированию можно отнести, наверное, вот что. Насколько человек способен простоять на одном месте хотя бы в течение часа. Встал и стоишь. Не важно, как ноги, не важно, как руки.

– Ну немножко можно шевелиться?

– Можно шевелиться, но не сходя с места.

Если люди проходили армию, они понимают, что такое стоять на посту. Некоторые считают этот опыт фрустрирующим: «О-о! Как тягостно, уныло стоять на одном месте…» А для меня, наоборот, этот опыт был суперпроверкой.

Я в армии недолго был. Короткие сборы младшего командного состава проходил, но тем не менее… Ты стоишь на плацу час, например, и понимаешь, что реально этот час простоишь. Потому что, во-первых, тебя учили, как это делать, а во-вторых, тебе хочется пройти эту проверку. Ты понимаешь: это проверка, ее надо пройти! И самое интересное, что со здоровьем это никак не связано. Это скорее связано со способностью использовать те ресурсы, которые у тебя есть.

– Это, я так понимаю, некоторая проверка на внимание? На управление вниманием?

– Внимание плюс проверка на определенный уровень саморегуляции.

Если ты прошел проверку, это не значит, что ты абсолютно здоровый человек. Это значит, что ты минимально и достаточно здоровый, чтобы в принципе практиковать.

Бывает так, что человек пять минут простоит, и у него голова кружиться начинает – тогда все понятно: это инвалид. Инвалидов мы тоже тренируем, но программа другая.

– Да. Программа другая, это понятно.

– А если человек стоит час – это очень хорошо! Минимум 30–40 минут… Тридцать минут можешь простоять? Можно приступать к полноценным тренировкам. Вот такой тест. В нем сразу все проверяется. Вся комплексная реакция организма, все механизмы саморегуляции.

Второй тест: практика молчания.

Я бы предложил поместить человека в компанию его хороших знакомых, друзей, и чтобы он там в течение часа молчал. Это тест на способность управлять своими коммуникативными стратегиями. Тебя будут выводить из равновесия, побуждать к диалогу… тебе будут демонстрировать какие-то эмоции, метасообщения. Тебя будут «цеплять». Крючочки какие-то у тебя искать. А твоя задача – сидеть и молчать. Если ты можешь в компании друзей молчать в течение часа, это сигнал, что ты можешь обучаться даосским практикам.

(Молча кивает.)

Третий тест: прогулка в горы.

Наверное, я бы предложил пойти с человеком в горы. Способен ли он залезть на гору на километр вверх? Километровая горочка – это на самом деле немного. Километр подъема по горе – это примерно 2–3 часа ходьбы. Ходьбы, карабканья (понятно, что не по отвесным скалам) – не нужно быть альпинистом. Просто есть тропинка, по ней ходят люди. Твоя задача – по этой тропинке подняться на один километр. Вот если ты на это способен, это уже показатель. В этом тесте проверяется работа дыхания, общая выносливость организма.

– Понятно! Такой вопрос: может быть это тестом или нет? Помнишь, мы делали такое упражнение: берешь в руку пиалу с водой, и нужно ее прокрутить рукой по восьмерке, чтобы вода не пролилась.

– Я бы сказал, что тестом будет повторить это хотя бы с десятой попытки. Потому что с первой попытки, возможно, ты не сможешь этого сделать. Ну ты-то сделаешь, а вот тот, кому впервые показали это упражнение, в первый раз сделать его не сможет.

– Хорошо. А если это упражнение немножко упростить? Наша задача – описать упражнение в тексте. Если, допустим, человек возьмет в две руки две пиалы с водой, и его задача – просто ходить, приседать, перешагивать, например, через что-то.

Такого простого упражнения будет достаточно, чтобы культуру движения проверить?

– В этом смысле да. Но так же хорошо будет и напоить 10 человек чаем. Напоить чаем осознанно, внимательно. Это очень хороший тест. Не надо никакой чайной церемонии: обычные чашки, по-простому, без излишеств. Но единственное, желательно, чтобы пиалы были. Если давать людям кружки с ручками, то это грубая моторика получается, так трудно что-то пролить, уронить. Хотя некоторые умудряются! А пиалочки неустойчивые – это другое дело: их нужно аккуратно ставить, аккуратно туда чай наливать.

Задача – 10 человек напоить чаем. Просто позвать друзей и сказать: «Ребята, я вас сегодня угощаю! Сегодня у нас чаепитие!» И – проверить себя. Это тоже хороший тест.

– А если чуть более строго, «по хардкору»? Например, из пиалок пиво попить? Заодно проверить моторику на «расслабоне»?

– Тогда придется людям как-то объяснять: почему пиво, почему из пиалок? Я думаю, что это уже очень сложное задание: в нем потребуется как раз умение общаться с людьми.

Понимаешь, даосам не важно, насколько ты умеешь общаться. Даосам важнее, насколько ты умеешь НЕ общаться. Если приехал на обучение какой-нибудь весельчак, говорун, душа компании, то, скорее всего, у него проблемы будут. Потому что он будет постоянно отвлекаться на даосском семинаре.

– Как в книге Дюна, да? Контролирует что-то тот, кто может это остановить, прекратить, уничтожить.

– Да-да-да! Совершенно верно! Поить людей пивом – это сложная коммуникативная задача. Поить людей чаем – это что-то попроще, и можно делать молча.

– Понятно!

– Ну или накормить 10 человек обедом. Тоже вариант, кстати! Наливать суп в тарелки – не менее сложная задача, чем наливать чай в пиалки. Накормить 10 человек обедом, каким-нибудь супом – это тоже вариант!

– Хорошо. Фактически получается, что уже 3–4 проверочных упражнения у нас есть. Люди могут их сделать и посмотреть, собственно, кто они после этого.

– Да. Посмотреть и ответить на вопрос:

«Каков твой уровень?»

– Нулевой!

– Отлично! (Улыбается.)

Отрицательный: не понял упражнение, описанное в книге!

(Смеются.)

– Это тоже нулевой уровень. Нулевой уровень – он может быть очень богатым, обширным!