Пророчество о Златовласой принцессе, или Сказка для больших девочек №1

Глава 1.

Лета шла по полуденному лесу. Солнце, словно чувствуя вину за слишком долгую зиму, теперь старалось вовсю. Косые лучики, пронизывая густые кроны, оставляли на сочно-зеленой траве островки света, и казалось, что солнце играет с землей в пятнашки. Девушка улыбнулась. Лес давно проснулся, прощебетал утренние песни, поохотился, набегался и сейчас, ближе к полудню, уже умиротворенно отдыхал, впитывая солнечное тепло.

Лета остановилась в тени раскидистого дуба. В рюкзаке за спиной, завернутая в непромокаемую ткань, уже лежала ее охотничья добыча, три зайца, и довольно крупных. В принципе, можно было ограничиться и этим. Но Лете так хотелось еще немного побродить по лесу. Может, пристрелить еще одного серого трусишку, тогда завтра получится сварить наваристый бульон, а к нему напечь пирогов с зайчатиной, братьев побаловать. Девушка подняла лицо, и, закрыв глаза, шагнула в полосу света. Солнце ласковой рукой погладило ее по щекам и окрасило веки изнутри в красный цвет.

Пора, пора на ночную охоту. Волки, наверное, уже соскучились. Обижаются ведь, пушистые, – мысленно пожурила она себя, представив этот же лес, полный ночных запахов и звуков, азарт погони и победный вой волчьей стаи.

Конечно, Горн поворчит, что по ночам все порядочные девицы сладко спят в своих постельках, зато Ник озорно подмигнет и покажет из-за спины большой палец, а Рель предложит сложить балладу в честь «великой охотницы Леты».

Некоторое время она стояла, наслаждаясь теплом и покоем, предаваясь своим мечтам. Потом грустно вздохнув, опустила голову и открыла глаза, чтобы увидеть, как серая пушистая тень мелькнула возле соседних кустов. Девушка была одета в крапчатые штаны и такую же куртку с капюшоном, она стояла так неподвижно, что, похоже, заяц принял ее за диковинный куст. Отправляясь сегодня на охоту, она к тому же из озорства раскрасила лицо зеленой краской, как показывал Меч. Он говорил, что в такой боевой раскраске удобнее всего ходить в разведку, особенно, в ночную. Лета надеялась, что успеет смыть все это до прихода братьев.

Лук сам прыгнул в руки. Вдох. Затаить дыхание. Ну же, где ты, серый хитрец?! Ага, вижу тебя, длинноухий! И прежде чем дрогнули нижние ветки, стрела уже сорвалась в свой безжалостный полет. Зайчик, как-то странно дернулся напоследок и поник.

Ну, вот и славно. Теперь можно и домой.

Девушка шагнула вперед, пригибаясь под низкой веткой. Хорошо, что на голове капюшон, жарко только. Но все равно лучше, чем вычесывать потом из гривы все эти листочки-веточки. Косища отросла уже ниже того места, на котором сидят. Лета вспомнила, как заявила однажды братьям: «Надоела она мне, цепляется за все, отрежу ее», и как посуровели их лица, а Док нахмурился и, переглянувшись с Горном, мрачно бросил: «Не вздумай». Она тогда еще удивилась, это был едва ли не единственный раз, когда они что-то так категорично, без всяких объяснений, запретили ей. Странно. А, впрочем, если им нравится смотреть на ее волосы, так, пожалуйста, ей не жалко. Ради них можно и потерпеть.

Лета, улыбаясь своим мыслям, наклонилась над кустом и, раздвинув нижние ветки, подняла за уши свою добычу. И тут же брови девушки взметнулись вверх. Из заячьей тушки торчало две стрелы. Вторая, чужая, была незнакома. И аура от нее исходила какая-то… чужая, не враждебная, не злая, а именно чужая. Не человеческая, поняла, наконец, Лета. Она медленно разогнулась и увидела их.

Ничего себе! Кажется, в этом лесу теперь водятся не только длинноухие, но еще и остроухие! Надо сказать Нику, что у нас пополнение фауны! – мысленно присвистнула Лета.

Девушка с любопытством рассматривала нежданным гостей. Все в травянисто-зеленых походных комбинезонах (удобная, кстати, вещь, только не для девочек!). Капюшоны откинуты назад. Двое – брюнеты, остальные – шатены, волосы зачесаны назад и спускаются за плечи. Что там, коса или хвост, отсюда не видно. И самое поразительное – глаза. Цвета первой весенней зелени. У всех.

Напротив нее, метрах в десяти, почти в центре поляны, освещенные ярким солнечным светом, стояли… эльфы. Целых шесть штук.

Какие красавчики! Совсем как на цветных картинках в книгах! Вот бы Рель полюбовался. Потом бы поэмку какую черкнул, – умилился внутренний голос.

Но «красавчики», похоже, были настроены не слишком дружелюбно. Шатены держали луки наизготовку. Не то, чтобы Лета этого испугалась, но все равно, как-то неприятно. Один из брюнетов, стоящий чуть впереди второго, презрительно ухмыльнулся.

– Эй, человек! Положи, где взял. Не твоя добыча, не тебе забирать.

Говорил эльф на всеобщем. Как, впрочем, и весь подлунный мир, посчитавший глупостью заморачиваться с переводом. Давным-давно уже старые языки использовались только в летописях и ритуалах. Так, что Лета прекрасно его поняла.

Ну, во-о-от! – простонал все тот же внутренний голос. – Тут и сказочке конец! Все очарование разрушил!

Лета даже обиделась, она всегда мечтала посмотреть на живых эльфов. Они казались ей существами возвышенными, почти сказочными, а тут такое банальное человеческое хамство. Да и смотрят на нее, как на…, как на…. Она даже слова подобрать не смогла. Правду сказать – самолюбие пострадает, а неправду – душа не позволяет. Обидевшись еще больше, девушка решила ответить тем же. Как аукнется, так и откликнется!

– Эй, эльф! А с чего ты взял, что это не моя добыча?

От такого ответа остроухие просто остолбенели, явно не ожидали отпора, шатены даже луки опустили. Брюнеты недоуменно переглянулись. Видимо то, что они предъявляют свои права на что-то, было им не в диковинку, но, чтобы кто-то другой…

Брюнет, стоящий позади первого насмешливо прищурился.

– В этом зайце моя стрела. Если ты этого не видишь, то удивительно, как же ты стал охотником при таком зрении. Хотя с твоей экипировкой лучше всего охотиться так: сел, притворился кустиком и жди, пока какой-нибудь неосторожный зайчишка спрятаться решит, а тут уж не зевай, хватай и в мешок, – смеясь, закончил он.

Эльфы дружно захохотали. Их смех был таким мелодичным, звонким, чистым. Это просто издевательство, когда над тобой смеются так… красиво. И от этого было еще оскорбительнее. К тому же они принимали ее за парня. Вот и польза капюшона!

Ну, сейчас ты у меня получишь, остроухий! – мысленно пообещала Лета.

– А мне кажется, что кому-то другому стоит проверить зоркость, – ехидненько усмехнулась девушка. – Если ты присмотришься, то заметишь, что твоя стрела вошла в уже мертвое тело. Крови почти нет, тогда как от моей – только что лужа не натекла, – она покрутила в руке обмякшее тельце убиенного зверька, демонстрируя неоспоримый аргумент, а потом, смерив эльфов оценивающим взглядом, добавила. – Хотя, предложенный тобой способ тоже не плох, что-то в этом лесу многовато стало ушастых.

И, небрежно стряхнув с плеч рюкзак, деловито начала заворачивать спорное имущество в очередной кусок непромокаемой материи.

Эльфы опять возмущенно переглянулись, но второй брюнет нехотя покачал головой. Зато первый был явно не согласен с ним, его идеальное лицо перекосилось от гнева, и он сдавленно прорычал:

– Как ты смеешь разговаривать в таком тоне с Перворожденными, смертный?!

Лета разогнулась, надевая рюкзак на плечи. Ха-ха! Напугал! Сам ты… тоже не вечный.

– Кто это Перворожденные?! Вы что ли?! Льстили бы себе меньше!

Лета со злорадным удовольствием наблюдала, как перекосило теперь уже всех шестерых. Шатены снова вскинули луки. Но второй брюнет поморщился и сквозь зубы прошипел по-эльфийски:

– Стрелу еще на него тратить. Побреем и к дереву привяжем, чтобы неповадно было старшим хамить.

Остроухие заухмылялись и двинулись, было, вперед, но тот жестом руки остановил их. Он склонил голову на бок и, лениво растягивая слова, надменно спросил:

– Что значит твое «льстили бы себе меньше»? Мы и есть Перворожденные.

– Еще бы. После того, как вымарали историю в угоду себе, любимым. Первыми в этом мире были вовсе не вы. Как вам самоназвание – Второрожденные?! Что?! Не так греет самолюбие?! – Лета скопировала презрительную усмешку первого брюнета.

Смотреть на эльфов стало совсем приятно. Лета почувствовала себя отомщенной.

Первый брюнет уже едва сдерживался.

– Я сейчас отрежу этому наглецу его грязный язык. И не вздумай останавливать меня, – не оборачиваясь, процедил он.

Стоящий за ним, тронул друга за плечо, разворачивая к себе.

– Ты понимаешь, о ком он говорит?! Он что-то знает о драконах, и я должен узнать: что именно. Убить его мы всегда успеем.

Они говорили по-эльфийски, будучи совершенно уверены, что их понимают только свои. Ага! Как бы ни так! Зря что ли Карина столько времени потратила, обучая Лету различным языкам. Правда, давалось это девушке на удивление и радость учительницы достаточно легко.

И Лета, усмехнувшись, выдала по-эльфийски:

– Откуда столько самонадеянности?! Культивируете ее?! Чем поливаете?! Опытом не поделитесь?!

Если бы она когда-нибудь мечтала полюбоваться на скульптурную композицию «Двенадцать вытаращенных глаз и шесть отвисших челюстей», сегодня ее мечта осуществилась бы. Лета сдавленно хихикнула, а потом не в силах совладать с собой захохотала во весь голос.

Быстрее всех отмер Второй (так Лета уже мысленно окрестила его), похоже, он был главным среди них.

Или просто у него реакция получше, – мстительно добавил внутренний голос, не забывший про «убить всегда успеем».

Он шагнул вперед, обходя друга.

– Откуда ты знаешь язык Перво… наш язык? – быстро поправился он.

Голос его был глыбой льда, зеленые глаза метали молнии. Выглядело впечатляюще. Лета даже задумалась: а не испугаться ли?! Нет, как-то настроение не то.

– А вы, конечно, думали, что единственные, кто умеет говорить не только на своем языке. Разочарую вас, – перешла она на всеобщий. – Ну, вот что, светлые, лучезарные, или как вас там, мне пора. И не «до свидания». Прощайте.

Она развернулась, на ходу активируя защитный кокон. Кто их, этих эльфов, знает, что у них на уме, стрельнут еще. Тем более убить тайком грозились. Лета не успела сделать и двух шагов, как за спиной послышалось:

– Остановись! Немедленно!

Ну, понятно, Второй, кто же еще?! Она развернулась.

Эльфы стояли теперь в пяти шагах, на скулах играли желваки, глаза сверкали, как изумруды. И все равно, даже такие злые, они были очень хороши. Особенно Второй.

Красавчики! На перевоспитание бы вас к моим братцам, цены бы вам не было! – вздохнул внутренний голос.

Лете стало немного жаль, что так прозаично и буднично развенчалась для нее сказка про волшебных эльфов.

– Ну, что тебе еще? Не видишь, спешу.

Эльф шагнул ближе, девушка отступила на шаг.

– Ты не ответил на мой вопрос, человек! – он повысил голос.

– И не собирался. Надеюсь, хоть в спину-то стрелять не будете, благородные эльфы? – скептически оглядывая остроухих, спросила она, поправляя рюкзак на плечах.

– Перворожденные никогда не опустятся до этого, – машинально ответил Первый, и тут же закусил губу.

– А вот тут ты прав. Перворожденные – да, – интонацией подчеркивая смысл, согласилась Лета.

Первого, аж, перекосило, он стоял теперь позади Второго, и это явно нервировало его.

Телохранитель, – догадалась девушка.

Второй между тем грозно нахмурился.

– Что ты знаешь про драконов, человек? И откуда?

Охотница досадливо поморщилась.

Ну, и кто тебя дергал за язык, дорогуша? – ехидно осведомился внутренний голос.

– Кажется, мне придется разочаровать тебя еще раз, эльф. Я еще и читать умею, представляешь?!

Лета развернулась и пошла, ощущая на своей спине шесть негодующих взглядов. Но далеко уйти не удалось. Мимо ее уха просвистела стрела и воткнулась в молоденькую осинку справа. Защитный кокон встрепенулся, но не почувствовав реальной опасности, снова встал в режим ожидания. Пришлось обернуться.

– После этого даже не знаю, как вас назвать, – девушка презрительно сузила глаза.

Эльфы дружно шагнули к ней, особенно кулаки, похоже, чесались у Первого, поэтому он обогнул Второго и, наконец-то, успокоившись, ухмыльнулся.

– А сейчас мы тебе все объясним. И как нас называть. И как вежливо отвечать на вопросы. Лес большой. Тебя никто не услышит, только мы.

Лета в притворном удивлении прижала руки к груди.

– Неужели я удостоюсь такой высокой чести?! Благородные эльфы поиграют со мной в прятки?

Первый недобро усмехнулся.

– И в прятки. И в жмурки. А потом и в молчанку.

Лета хихикнула.

– Тогда первым водишь ты, красавчик.

Она шагнула в сторону и пропала. Просто активировала защитный кокон на перенос домой. Поигралась и хватит. На кухне дел невпроворот, скоро братья вернутся, а ужин до сих пор не готов.

Тьфу, на вас, противные эльфы! Все настроение испортили! – фыркнул внутренний голос.

Глава 2.

Лета готовила ужин. Жаркое из зайчатины с овощами весело тушилось в большом котле, постоянно помешиваясь ложкой-мешалкой.

Потрясающая это штука – бытовая магия! Сколько всего можно сделать одновременно, – рассуждала про себя Лета, готовя фарш для пирожков на завтра.

Можно, конечно, было и этот процесс доверить чародейству, но хотелось внести в него частичку души. Когда что-то делаешь своими руками, и на результат смотреть приятнее. И похвала дороже.

Прошел какой-то час с момента возвращения домой, а столько всего уже сделалось. И сполоснулась, и боевую раскраску смыла, и переоделась в легкое светлое платье, и даже покрутиться перед зеркалом успела, а полюбоваться было на что. Стройная фигурка, все положенные выпуклости на месте, волосы золотистым водопадом чуть не до колен, глаза синие-пресиние, как море на картине в столовой, носик маленький, аккуратненький, губки бантиком, ресницы, как опахала, почти до дугою выгнутых бровей, не черные, слава Богам, коричневые (а то, как накрашенные смотрелись бы!), и, если бы не затаенный чертовский блеск в зрачках, просто картинка. Идеальная принцесса. Лета хихикнула.

Вот уж чем-чем, а тщеславием она не страдала. Какая разница: как человек выглядит?! Главное: внутри каков. Вот братья: невысокие, плечистые, бородатые, да и на внешность не сказочные принцы, а лучше них на свете нет! Пока она приводила себя в порядок, все само собой уже почистилось-порезалось, и даже готовиться отправилось.

Магия давалась Лете легко, как дыхание. Сейчас она даже представить себе не могла свою жизнь без этого. Она вспомнила свое первое знакомство с волшебством и криво усмехнулась. Да, дом тогда едва устоял. Большой, двухэтажный с широкой террасой. А она-то всего лишь щелкнула пальцами, так, шутки ради. А что? Нечего было подзадоривать! Тоже мне, «Леточка, детка, ничего у тебя не выйдет». Ах, не выйдет?! Получи! Теперь-то она знала, что Док нарочно провоцировал ее, чтобы активировать Дар. Но тогда, будто небо на плечи упало. Странно было ощущать себя слабой, беспомощной и одновременно невероятно сильной, внутри все разрывалось от противоречий. И это в двенадцать-то лет. Но и в этом Док был прав, впрочем, как всегда. За полгода до этого природа сообщила ей, что теперь она девушка. Тело с неохотой принимало новый образ жизни. Смены настроений ставили в тупик. Вялость и апатия вдруг сменялись активностью и безудержным весельем, чтобы потом выплеснуться горьким плачем на коленях у Горна. Тяжко было. Сама себя не понимала, а после случая с «домотрясением» они отвели ее к Карине, и все стало – не надо лучше.

Лета вспомнила, как несмело шла по темному коридору штольни, вцепившись в ладонь Меча, почему-то именно он показался ей тогда самым надежным. Конечно, братья брали ее с собой под Гору и раньше, но так глубоко в первый раз. Они шли молча и как-то очень торжественно, Лета оробела, боялась даже громко дышать. Винтовая узкая лестница казалась бесконечной. Потом еще более бесконечный коридор, но вот закончился и он, и ее взгляду предстала просто завораживающая картина.

Посередине огромного зала свернувшись клубочком лежал… дракон! Совсем, как на иллюстрациях в книгах у Дока. Не огромный и ужасный, а небольшой и какой-то… элегантный, что ли. И весь он был искристо-медный, переливчатый. Девушка до сих пор помнила тот неземной восторг, который ощутила тогда. Видимо эмоции Леты не остались незамеченными, потому что дракон вдруг поднял изящную голову, украшенную замысловатой костяной короной, открыл глаза и с любопытством уставился на нарушительницу своего покоя. Глаза были под стать чешуе, золотисто-огненные, с вертикальными узкими зрачками. А потом послышался тихий мягкий голос.

– Да, это она, потерянная принцесса. Я чую знакомую кровь. Спасибо вам, горные мастера. Ах, да, еще, мастер Горн, Вы сделали, что я просила?

Гномы почтительно поклонились. Похоже, говорить позволялось только тому, к кому обращались. Горн прижал руку к груди.

– Да, миледи. Браслеты завтра будут готовы.

Лете показалось, что дракон, в смысле дракониха (или драконица?!) удовлетворенно вздохнула.

– Принесите, я зачарую. Вам не придется делать новые каждый год, я позабочусь об этом. А теперь оставьте нас.

Гномы еще раз поклонились, удостоившись ответного кивка. Меч на секунду прижал Лету к себе и тихонько шепнул:

– Не бойся. Все будет хорошо.

А Лета ничуть и не боялась, она была уверена, что ей не сделают ничего плохого. Она восхищенно рассматривала драконицу (или все-таки дракониху?!), и даже не заметила, как братья ушли. Все сдерживающие барьеры рухнули, и не в силах больше молчать, Лета прошептала:

– Ты такая красавица! Глаз не отвести!

Драконица (или… тьфу, пусть будет драконица!) польщено улыбнулась, блеснув белоснежными зубами-кинжалами.

– Узнаю родную кровь! Мы еще не представлены, но уже на «ты». Впрочем, давай знакомиться. Я Карина. А ты Стелла, сколько я понимаю.

Лета смотрела на нее круглыми глазами.

– Братья не разрешают никому рассказывать, что я – Стелла. Я – Лета, они говорят, это опасно, если кто-то узнает. Ой, погоди, что значит «родную кровь»?

Драконица (как хорошо, что определилась!) фыркнула.

– Для меня ты всегда была и останешься Стеллой. А про кровь… Да ты сядь, разговор у нас долгий будет. Так вот, в давние-давние времена, когда драконы, Перворожденные этого мира, превращались в людей и странствовали по свету, один такой дракон полюбил прекрасную юную принцессу, и она полюбила его. Но принцессы не выходят замуж за бродяг, а раскрыть своей тайны он не мог. Люди не должны знать, что дракона в человеческом обличии можно убить точно так же, как обыкновенного человека. В общем, все закончилось трагично, отец от греха подальше выдал дочь замуж за соседского принца. Но она не вынесла разлуки и меньше чем через год умерла, подарив этому миру прелестную златовласую малышку. Отцом новорожденной принцессы, конечно, считался законный супруг покойной, но безутешный дракон знал, что это его дочь. И он ушел из мира людей и увел свой народ. Сюда, глубоко под землю. Но перед этим наложил заклятие на весь королевский род. И стали, через два поколения на третье, в роду растанских королей рождаться златовласки. Память о прекрасной любви принцессы Авроры и Золотого Дракона. Ты очень похожа на свою прабабку, я знала ее.

Драконица грустно вздохнула. Лета слушала ее, открыв рот. Это что же получается, у нее в роду был дракон?! Самый настоящий?!

– Ничего себе! Выходит, я на чуть-чуть драконица, как ты? – восхищенно выдохнула она.

Карина фыркнула.

– Ну, положим, я не драконица, и не дракониха, хотя спасибо, что выбрала поблагозвучнее. Я – драконесса.

Лета смущенно зажала рот руками.

– Ой, ты, значит, мысли мои читаешь. Извини, если что-то не так подумаю. Братья всегда говорят, что в моей голове полный бардак.

Драконесса (вот, наконец-то, правильное слово!) снисходительно кивнула.

– Не беспокойся, я научу тебя закрываться. Немного практики, и твои мысли останутся при тебе, только если ты сама не захочешь ими со мной поделиться. А насчет твоего вопроса… Ты не просто «чуть-чуть» драконесса, у нас слишком густая кровь, плохо разбавляется. В тебе нашей крови ровно на треть, хотя ты уже седьмая златовласка в вашем роду. И мне ты приходишься, – Карина задумчиво прищурилась, – даже не знаю, как сказать. Мы с твоей прабабкой пытались однажды высчитать, но получилась сущая ерунда. Поэтому мы не стали заморачиваться, и объявили себя кузинами. Видишь ли, тому дракону, от которого все и повелось, я прихожусь племянницей. Так, что приветствую тебя, сестренка.

Карина наклонила голову, явно намереваясь рассмотреть девочку поближе, но Лета, резво вскочив с камня, на котором сидела, смело шагнула вперед и обняла ее за шею.

– И я рада тебя видеть, сестрица, – всхлипнув, прошептала она. – Как хорошо, что мы встретились. А то у меня даже подружки нет. Ты ведь будешь со мной дружить?

И она еще крепче прижала Карину к себе.

– Обязательно, а если ты меня отпустишь, то я и дышать смогу, – просипела та сдавленным голосом:

Лета ойкнула и спрятала руки за спину.

– Прости-прости-прости, Кариночка! Я нечаянно, – покаянно запричитала она.

Драконесса глубоко вдохнула и хихикнула.

– Стелла, тебе кто-нибудь говорил, что ты – чудо?!

Лета сконфуженно сморщила нос.

– Ага, братья. Регулярно. Только они всегда добавляют «в перьях».

И обе залились веселым смехом…

А потом Карина усыпила ее, испросив предварительно разрешения. И занялась «настройкой Дара», как она потом объяснила подруге.

– Понимаешь, Стелла, ты родилась с магическим Даром, очень сильным, тут уж ничего не поделаешь, наследие дракона. Пока ты была ребенком, он дремал, а теперь пробуждается. Контролировать его ты пока не умеешь. Я, конечно, помогу, чем смогу, но многое зависит от тебя. Ты – слишком сильный энергетик. Ой, стоп! Ты хоть понимаешь, что я говорю? Если какие-то слова непонятны, ты спрашивай, не стесняйся.

Лета обиженно надула губы.

– Ну, что уж я, серость безграмотная?! Я, между прочим, у Дока почти половину книг перечитала. Так что поняла я все. Ты сказала, что во мне слишком много энергии. Это вроде того, как я «домотрясение» устроила. Просто щелкнула пальцами, и стены чуть не обрушились. Тебе братья мои рассказывали, так ведь?!

Карина вздохнула.

– Вот именно. Энергии много, вектора нет, направления, то есть. Так что, вчера мастер Горн приходил, браслеты принес, я их настроила на твою энергетику. Они будут как бы сдерживать ее, впитывать излишки в себя. А в случае необходимости ты сможешь поделиться ею с кем захочешь. Только помни, это очень опасно. На тебя объявят настоящую охоту, если кто-то узнает, что ты можешь быть энергетическим донором, – Карина вопросительно посмотрела на подругу, та кивнула, мол, знаю такое слово. – Поверь мне, среди магов встречаются корыстные и беспринципные существа. Так что об этом молчок, договорились?!

– Конечно, я себе не враг, – Лета представила себя в сыром подземелье, прикованной к стене, а злобный старикашка в колпаке и мантии пытается пить из нее энергию, фу, мерзость какая. – Ой, погоди, Карина, что значит Горн вчера приходил?! Это что же, я больше суток тут проспала?

Драконесса пожала плечами, во всяком случае, выглядело это так.

– И что? Думаешь настроить такую сложную систему можно на «раз, два, три»?! Конечно, повозиться пришлось. Зато теперь все будет хорошо. Безопасно. И для тебя, и для окружающих. Браслеты рядом с тобой лежат. Смотри, просто чудо! Я, уж, сколько живу, а никогда такой красоты не видела.

Карина указала загнутым когтем на камень по соседству с Летой. Та повернулась. И.… Ах! Вот это да! Браслеты были действительно сказочной красоты. Черного металла с ажурным красным орнаментом. Лета взяла их в руки. Такие легкие, но такие прочные.

Карина наблюдала за ней.

– Они выкованы из небесного камня, метеорита. Он летел, освещаемый блеском звезд, и это вполне символично. Ты ведь знаешь, что твое имя означает «звезда»?! А красный цвет – символ огня, энергии, бушующей в тебе. Так что это и печать, и украшение, и напоминание. Надевай.

Лета защелкнула сначала один, потом второй браслет. Драконесса облегченно кивнула.

– Протяни руки вперед и глаза закрой. И не подглядывай. Я сейчас дуну пламенем, если будешь подсматривать, обязательно дернешься, и я просто спалю тебе ручки. Перспектива устраивает?!

Лета испуганно замотала головой.

– А зачем? Пламенем, в смысле.

Карина фыркнула.

– Чтобы никто их снять с тебя не мог, недогадливая ты моя. Пламя расплавит защелки.

– И что? Я тогда навсегда так с ними и останусь? Руки вырастут, а браслеты нет! – Лета в отчаянии смотрела на подругу.

Драконесса наклонилась и, щекоча ей щеку мелкими чешуйками на морде, прошептала в ухо:

– Ну, доверяй мне, хоть чуть-чуть. Я все продумала. Они будут расти вместе с тобой. Да и видимыми будут, только если ты сама захочешь.

Она отклонилась и вопросительно посмотрела на девочку. Лете почему-то стало стыдно, и она молча протянула руки вперед, закрывая глаза. Волосы разлетелись от потока теплого воздуха и… все.

– Ну, и долго из себя прекрасную статую будем изображать? – насмешливо спросил голос Карины.

Лета тут же открыла глаза и долго потом вертела браслеты, пытаясь разыскать те места, где раньше были защелки.

Карина снисходительно посматривала на нее. Наконец, Лета подняла голову, ее глаза сверкали от восторга.

– Ну, ты сильна, сестрица! Спасибо тебе!

Драконесса польщено склонила голову.

– Всегда к твоим услугам. Да, и гномов своих поблагодарить не забудь, все старались. Они души в тебе не чают.

– Что ты, что ты, конечно! – усиленно закивала девочка. – Я их тоже очень люблю. Я уже соскучилась даже. Можно, я сейчас домой, а завтра вернусь?

Карина улыбнулась.

– Беги, малышка. Они уже ждут, в начале коридора. А завтра приходи. У нас с тобой впереди много работы, но не пугайся. Тебе понравится…

Карина сдержала слово. Лете с ней было, ух, как интересно. Драконесса учила ее управлять энергией. Обволакивать себя защитным коконом, покрывающим с головы до ног, как броня, перемещаться с места на место, создавать ударную воздушную волну, резко увеличивать скорость, становиться невидимой, и еще много-много всего, что «может однажды пригодиться истинной леди», как говорила, усмехаясь, Карина. И, конечно, далеко не все получалось сразу. Например, при первой попытке переместиться в пределах зала, Лета чуть не расплющилась о каменную стену, хорошо, что в коконе была, а то остался бы Карине на память только барельеф. Зато на третий раз внезапно возникла посреди обеденного стола, и была гоняема Варом по всей столовой за то, что опрокинула на него чашку с горячим бульоном. Вот смеху-то было! А когда, при очередной попытке создать горячую воздушную волну, она перестаралась, то еще недели две ходила, как кудрявая овечка. Братья схватились за бороды и хотели, было, идти к Карине с просьбой оставить ребенка в покое, еле упросила не ходить, пообещав больше экспериментов не ставить и вести себя прилично. Гномы, естественно, не поверили, но к драконессе не пошли. А потом и вовсе все наладилось, как только Карина разрешила Доку давать ей книги по теоретической магии. Оказалось, библиотека-то у него о-го-го. Просто не вся на виду.

Основательные и скрупулезные гномы составили график занятий, и теперь уже нельзя было, захватив с собой еды побольше, целыми днями торчать у подруги, болтая обо всем на свете и между делом учась разным полезным вещам. Теперь Горн преподавал ей металловедение и ковку. Именно под его строгим контролем Лета сковала себе парные мечи, а вот зачаровывать помогала Карина. Док посвящал ее в тайны врачевания, а драконесса потом объясняла, как произносить заживляющие заклинания и наполнять их силой. Меч, прекрасно понимая, что по скорости ему с Летой не тягаться, гонял ее по тренировочному полигону и показывал всякие хитрые приемы из своего богатейшего арсенала. Ник брал ее с собой на охоту, учил слушать и понимать лес, он-то и познакомил ее с волками. Под руководством Вара, все-таки сменившего гнев на милость, Лета жарила и пекла, зарекомендовав-таки себя признанным кулинаром. Только однажды и прокололась, когда Вар нашел в супе золотистый волос. Эх, и стыдно было, зато теперь Лета всегда готовила в чепце, следя, чтобы ни одна волосинка не торчала. И только Ной был ею не слишком доволен. Если шить худо-бедно она научилась, то дальше дело не пошло. Вышивать Лета отказалась категорически, и никакие доводы на нее не подействовали. Мало того, она, уперев руки в бока, заявила: «если принцесса умеет лечить, готовить, стрелять, сражаться на мечах, даже ковать – это нормально, но если не умеет тыкать иголкой в тряпку, то это все – край света?!» На этом вопрос был исчерпан, Ной только плечами пожал, «ночную рубашку она себе сошьет, все остальное – купит». А вот когда очередь доходила до Реля, Лета радовалась от души, память у нее всегда была отличная, а ее учитель знал столько замечательных песен, стихов и баллад, что девушка научилась играть на лютне в считанные дни. У каждого из них были свои любимые песни, и иногда по вечерам они пели их «почтеннейшей публике». Правда, тайком от остальных, Рель как-то напел ей несколько песенок фривольного содержания, они, конечно, похихикали на пару, но, когда Горну случайно попался на глаза черновик такого «произведения народного фольклора», по памяти записанный Летой, разнос получили оба. «Ну, ладно, она – ребенок, не понимает, что творит, но ты-то, Рель!» – это смущенному учителю. «А ты тоже хороша, незачем повторять всякую гадость! Немедленно дай слово, что больше такое не повторится!» – это достойной ученице. Из дома провинившиеся вышли красные и надутые, постояли, искоса поглядывая друг на друга, и захохотали.

В итоге к восемнадцати годам из Леты получилась вполне разносторонне-развитая личность с уклоном в магию.

Лета накрывала на стол, улыбаясь своим воспоминаниям. Скоро придут братья и все сядут ужинать.

Как здорово, что мы есть друг у друга! Ой! Надо будет рассказать им про наглых задавак, – Лета представила эльфов. – Хороши, конечно, похожи на хищные цветы, красивые, но так и норовят цапнуть. Интересно, что им понадобилось в нашем лесу?!