Читать книгу: «Тихие омуты», страница 6

Глава 17

Последующие дни были спокойными. Я взялась за учебу, так как в школе шли годовые контрольные работы. К пятнице все оценки за четверть и год были выставлены, хотя учиться нам предстояло еще всю следующую неделю. По истории в итоге у меня вышло «четыре» в четверти и «пять» в году. В целом учебный год я закончила неплохо.

И все же каждый день после школы меня до участка провожала Лерка.

– Мне так спокойнее, – безапелляционно говорила подруга.

А может, ей нужен был повод заходить к Лехе на обратном пути…

Уроков почти не задавали, и я лежала вечерами на качелях в саду и читала книгу.

В пятницу вечером приехал брат, а в воскресенье мы всей семьей снова отправились на пикник на берег Ладоги. Наши мужчины ловили рыбу, а мы с бабушкой следили за шашлыками. Я подставляла лицо солнцу и радовалась жизни.

Вечером мы с бабушкой пошли провожать Диму до автобусной остановки. Он шел рядом с нами в военной курсантской форме, подтянутый и широкоплечий, и я видела, что все соседи с других участков смотрят на нас. На остановке какие-то девчонки шушукались и хихикали, пытаясь привлечь Димкино внимание. Бабушка все пыталась сунуть Диме дополнительный пакет с пирогами.

– Бабушка, ну куда, и так полная сумка. Уже вся казарма на твоих пирогах растолстела.

– Вот и хорошо, и сам кушай, а то вон какой худенький.

Посадив Диму на автобус, мы в отличном настроении возвращались назад. Не доходя до нашего участка, встретили соседку тетю Таню. Высказав восторги по поводу нашего красавца-Димки, она стала жаловаться на ужасный шум из-за соседей с другой линии на участке, примыкающем к нашему.

– Весь день чем-то жужжали: то ли копали, то ли пилили, просто кошмар, – возмущалась соседка. – Всегда у них тихо было, я даже думала, никто там не живет. А сегодня с утра и до вечера… у меня голова прямо раскалывается.

– А кто там живет? – поинтересовалась я.

– Да нам-то не видно, – развела руками бабушка, – у нас забор высоченный, а дом одноэтажный. Это только им, наверное, видно со второго этажа часть нашего участка. Дед говорил, там живет старушка, лет девяноста. Он к ней ходил один раз, осенью, когда у нас трубу прорвало. Дед волновался, не залило ли у них участок, хотел предложить помощь. Знаю, что зовут ее Вера Ивановна. Живет с внучкой, а на выходные и в отпуск приезжает внук. Больше и не общались, мы же мимо не ходим, у них линия тупиковая.

– Может, они продали кому-то участок, и там теперь полномасштабная стройка начнется? Будем полгода слушать рев пилы и перфораторов, да стук молотка, – тетя Таня вздохнула, поохала, и пошла к себе.

– Сейчас тихо, – заметила я. – Хорошо, что нас весь день не было.

Мы с бабушкой помыли посуду, полили огород, и я, уставшая и разморенная свежим воздухом, свалилась спать.

Глава 18

Понедельник и по совместительству день моего рождения выдался солнечным и теплым. С утра я взяла с собой тридцать шоколадных кексов, испеченных бабушкой, а также пять пакетов сока и одноразовые стаканчики. Решила, что скромно раздам все это после первого урока. Когда я вошла в класс, то услышала пронзительный гудок картонной дудки. Почти на всех одноклассниках были надеты колпачки с изображением торта, на доске было написано «С Днем рождения, Майя!». То же самое прокричали и вслух одноклассники, и кинулись меня поздравлять. Девчонки подарили мне тушь для ресниц, а мальчишки заявили, что у них свой подарок, более полезный, и неожиданно вручили мне рыболовную удочку.

Я была растрогана таким вниманием и пожалела, что взяла только кексы.

– В ближайшем походе класса с меня шашлыки, – заявила я, чем вызвала всеобщий восторг.

Тут же мы стали обсуждать, куда и когда пойдем в поход.

После школы я взяла с собой Лерку, и мы посидели вместе с бабушкой и дедом у нас на веранде. Бабушка приготовила несколько салатов, дедовы любимые «албанские» котлеты и сама испекла торт. Лерка все это уминала, охая и жалуясь, что сейчас лопнет. Я, как водится, задула свечи, мысленно загадав желание встретить следующий день рождения так же радостно и позитивно.

Под вечер Лерка засобиралась домой, и бабушка вручила ей несколько контейнеров с салатами, мясом и тортом. Подруга вежливо отказывалась, бабушка отказ не принимала, приговаривая, что до приезда Лериной мамы еще две недели, а кормить отца чем-то нужно. Мы проводили Лерку до дома и помогли донести угощения.

Засыпала я абсолютно счастливая.

***

Ночью меня разбудил Зевс. Он рычал, шипел и бросался на оконное стекло. Я вскочила и включила свет. Кот продолжал шипеть. Я подбежала к окну и поняла, что ничего не рассмотрю: в стекле отражалась моя комната. Выключив свет, я снова уставилась в окно. Никого не было.

Пытаясь успокоить кота, я взяла его на руки, стала гладить и целовать в нос. Зевс фыркал и продолжал опасливо поглядывать на улицу. Мне вдруг стало жутко. «Коты видят в темноте», – вспомнила я. Зевс что-то увидел. Или кого-то. Деда дома не было. Бабушка спала в соседней комнате.

За шкафом в прихожей висело ружье. Когда-то дед научил меня неплохо стрелять. Время от времени мы тренировались у стены сарая, подвешивая пробки от бутылок: в цель я почти всегда попадала.

Я взяла ружье, зарядила его, подошла к экрану домофона. На улице никого не было. Я решила, что все же было бы неразумным сейчас мне выходить с ружьем из дома и бродить по участку. Даже если каким-то чудом в дом забрались воры, что было маловероятно, учитывая наш высокий забор со штыками и несколько замков, этих воров может быть несколько. Одна я не справлюсь. Будить бабушку было жалко. Вызывать с работы деда, как мне показалось, глупо. Я ведь никого не видела. И еще мне совсем не хотелось портить вчерашний вечер дня моего рождения подобными страхами.

Я включила все уличные фонари – выключатели от них были в доме. Посмотрела в окно. Цветущий сад в свете фонарей выглядел каким-то нереальным и потусторонним. В доме я тоже везде зажгла свет. Стала прислушиваться: тихо. Само собой, больше заснуть я не смогла. На часах было три ночи. Я села в кресло, положила рядом телефон, поставила ружье.

Первые полчаса я сидела и прислушивалась. Потом стало скучно, включила без звука телевизор. Шел старый фильм, который я когда-то много раз смотрела вместе с родителями под Новый год. Слова героев я помнила практически наизусть, поэтому и без звука могла понять, что там происходит. Затем переключила на музыкальный канал. На экране кривлялись одна за другой девушки с огромными губами и широкими черными бровями. Я знала, что не много потеряю, если не буду слышать их пение, поэтому продолжала сидеть в тишине.

В шесть проснулась бабушка. К этому времени я убрала ружье на прежнее место и ушла в ванную мыть голову. За завтраком взяла большую чашку деда и сделала себе кофе. Выйдя из дома, я на всякий случай прошлась вокруг дома, постояла у своего окна. Заглянула в сарай, в беседку и даже в теплицы. Посторонних не было.

Весь день в школе я спала на ходу. На уроках, слушая учителей, подпирала голову двумя руками, а когда писала, старалась не опускать ее низко, чтобы не заснуть и не стукнуться лбом об стол.

Первую половину уроков Лерка на меня подозрительно косилась, а потом все же поинтересовалась, в какой ночной клуб я отправилась с дедом и бабушкой после того, как мы ее проводили, и почему мы не взяли ее с собой.

Пришлось рассказать подруге о произошедшем.

– Слушай, а ты не думаешь, что Зевс действительно увидел кого-то чужого за твоим окном? Коты видят в темноте.

– Я предпочитаю об этом не думать. Тогда я вообще буду шарахаться от всякого звука даже дома.

– Значит, так. После уроком мы идем ко мне, я беру еще одну камеру, и мы ее устанавливаем в твоей комнате, направляя на окно. За окном мы повесим еще один фонарь, чтобы он мог включаться отдельно от других. А то если оставлять на ночь гореть все фонари, то мы и твоих перепугаем, и электроэнергию зря потратим. Еще надо посмотреть запись этой ночи с камеры, которая выходит на улицу.

Так мы и сделали. Лера установила у моего окна камеру с датчиком движения, подключив уведомления на моем и своем телефоне. Видеозапись с улицы мы просмотрели, не заметив там ничего подозрительного. Вечером ездили машины, ходили люди. С десяти вечера картинка стала однообразной, и так до семи утра, пока сосед справа не поехал на работу. Никого и ничего подозрительного мы так и не увидели.

Глава 19

Все же подруга заявила, что пока не разъясним ситуацию, она будет ночевать у меня. Как она собиралась что-то разъяснять, я не знала, но возражать не стала: с Лерой спорить было бесполезно. Бабушке мы поведали, что у подруги дома папа покрасил стены на кухне, а у нее на запах краски аллергия, поэтому она поживет у нас. Бабушка только обрадовалась. Она всегда радовалась, когда дети хорошо ели, а Лера полностью удовлетворяла ее в этом вопросе.

Своему папе Лера сказала прямо, что у меня сложный период в жизни, и мне нужна дружеская поддержка. Он также не стал возражать, гордый своей отзывчивой дочерью.

Мы перенесли ко мне часть Лериных вещей. Возвращаясь домой около восьми вечера, я поняла, что могу в любой момент лечь хоть на землю и заснуть. Лера меня поддерживала за локоть. Встретившаяся нас соседка тетя Таня укоризненно покачала головой, но ничего не сказала. Наверное, подумала, что после своего пятнадцатилеитя я решила, что уже достаточно взрослая для употребления алкоголя.

Лерка привела меня в комнату, посадила на стул, сама разобрала мой диван, сделав его двуспальным, постелила постель и помогла мне переместиться на спальное место. Больше я ничего не помнила, так заснула крепким сном. Зевс не возражал против нашей гости и тоже лег спать пораньше. Так мы и проспали до утра.

На завтрак бабушка накормила нас блинчиками, то и дело поглаживая по голове жующую Лерку. Они обсуждали какую-то душещипательную мелодраму, которую смотрели вместе вечером, когда я уже спала.

– И все же надо было ей выйти замуж за этого Ивана, – спорила Лерка о сюжете фильма.

– Ну что ты, Лерочка, он же бандит, – возражала бабушка.

– Но он же осознал, что пора ему бросать воровать и стать законопослушным! – не унималась подруга.

Я слушала их обсуждение и радовалась, что у бабушки на какой-то период будет подруга по интересам, так же, как и она любящая мелодрамы.

«Все к лучшему», – сказала я себе.

Сегодня я выспалась, моя голова была ясной, поэтому по пути из школы Лера решила обсудить все происходящее со мной последнее время. Снова поиграв предположениями насчет того, кто мог похитить меня в походе и кто мог вытащить из моей сумки ключи, мы подошли к тому, возможно ли было проникнуть на наш участок.

– Тот, кого мог увидеть в окне Зевс, не обязательно мог проникнуть к вам с улицы, – предположила подруга. Может, он попал к вам с соседнего участка. Кто живет в соседних домах?

Я стала вспоминать.

Слева от нас – тетя Таня, медсестра из областной поликлиники. Живет одна, дочь с маленьким внуком в Петрозаводске, они приезжают к ней в отпуск. Справа – молодая семья с трехлетними девочками-двойняшками.

– А кто живет на примыкающем сзади участке? – спросила Лера.

– Бабушка говорила, какая-то древняя старушка с внучкой. Мы с ними никак не пересекаемся, у них же вход с другой стороны, а их линия тупиковая, мы там никогда не ходим. А забор у нас высоченный. И даже не факт, что те люди там еще живут. Соседка говорит, у них последнее время на участке слышен рев какой-то техники. Может, уже кто-то другой там поселился.

– Мда. Как-нибудь сходим, посмотрим, – задумчиво произнесла Лерка.

***

Сегодня Лера снова собиралась ночевать у нас, и мы решили устроить пижамную вечеринку у меня дома.

Подруга предложила приготовить пиццу по рецепту ее мамы. Оказалось, что для этого сгодятся и самые простые продукты, какие есть в холодильнике. Лера месила тесто, а я резала лук, помидоры и сосиски. Когда тесто взошло, мы его раскатали на самом большом противне, какой нашли у бабушки. Я намазала пласт теста майонезом, и мы вдвоем стали укладывать нашу начинку: сосиски, помидоры, кетчуп, лук кольцами, сверху – тертый сыр. Затем Лера выдавила немного чеснока, заявив, что целоваться сегодня она ни с кем не планирует, а вот для вкуса чеснок в нашу пиццу обязателен.

Поставив пиццу в духовку, мы пошли в мою комнату переодеваться в пижамы, чтобы провести мероприятие по всем правилам. Во время нашей вечеринки мы решили не напоминать друг другу о проблемах. Лера принесла с собой несколько баночек с лаком для ногтей и три упаковки наклеек для маникюра.

– Это мне мама привезла, – как будто оправдываясь, сказала она. – Мне одной как-то неловко все это красить и наклеивать.

Я воодушевилась, такое занятие очень даже вписывалось в наше мероприятие.

Мы сделали друг другу маникюр. У Леры он получился в песочно-золотистых тонах с наклейками в виде солнца и переплетений веток. Мои ногти стали темно-красными, на нескольких красовались силуэты черных кошек или следы кошачьих лапок. «Ну и пусть ярко, – решила я, – учеба почти закончилась, годовые оценки выставлены».

Закрепив все это прозрачным финишным покрытием, мы пошли в сад, чтобы ветер скорее подсушил наши произведения. Через несколько минут мы учуяли аппетитный аромат из кухни и позвали бабушку пить чай. Пицца получилась сказочно вкусной. Растопырив пальцы с недосохшим маникюром, мы откусывали куски и мычали от удовольствия.

Затем Лерка притащила из прихожей пакет со старыми журналами, которые каждый раз привозила из города ее мама, чтобы не скучать в дороге. Мы решили изобразить на большом листе ватмана вечеринку. Вырезая из журналов фото людей, наклеивали их, пририсовывая кому коктейль в руках, кому стол и стул, а кому пару в танце. Получалось довольно забавно, мы хохотали и представляли, что могут говорить наши герои, так неожиданно оказавшиеся рядом.

Проходя мимо, в комнату с улыбкой заглядывала бабушка. А я и сама вдруг подумала, что давно я так не дурачилась и не смеялась по пустякам.

Перед сном Лера накрутила мои волосы на самодельные бигуди из разрезанного на полоски старого полотенца. Утром, раскрутив свои папильотки, я застонала, что не могу идти в школу с таким взрывом на голове и засобиралась мыть голову. Лерка меня не пустила, завязав мне на макушке высокий хвост и выпустив вокруг лица несколько волнистых прядей. Получилось довольно мило.

В школе наш маникюр оценили: на переменах девчонки восхищенно рассматривали наши ногти. После уроков я поняла, что и моя новая прическа сделала свое дело: меня решили проводить до дома сразу два одноклассника. Не то чтобы они мне нравились, но было приятно, что кому-то нравлюсь я.

Лерка блюла свою миссию бодигарда и не стала меня оставлять с ними одну, хоть мальчики были исключительно положительными, а пошла с нами. Остановившись возле Лехиного участка, она делала вид, что разговаривает по телефону, а сама наблюдала, как одноклассники на прощание пытаются со мной шутить и договориться о совместной прогулке на каникулах. Когда я направилась к калитке, она проводила меня взглядом и пошла к Лехе с купленным по пути мороженым.

Через час подруга вернулась, я накормила ее оставленным бабушкой обедом, и мы дружно решили, что завтра в школу не идем.

– Думаю, что сегодня был отличный день для завершения учебы, – уверенно заключила подруга. – Было бы нелогично после такого триумфа приходить еще раз.

Я засмеялась:

– Я тоже так считаю, а то ведь завтра я из принцессы снова превращусь в Золушку. Пусть до осени меня помнят такой, как сегодня.

– Кто это сказал, что ты превратишься в Золушку. Я этого не позволю. Завтра пойдем к моему знакомому парикмахеру, тете Юле. Это моя соседка, она стрижет дома. Она придаст форму твоим волосам, так что они и прямые будут смотреться на все «сто».

Лерка тут же принялась звонить своей соседке и договариваться о стрижке. К нашей идее не ходить завтра в школу бабушка отнеслась с пониманием. Поэтому полночи мы с Лерой праздновали окончание учебного года: смотрели музыкальный канал и в полный голос подпевали звездам.

Глава 20

Следующим утром, напившись кофе с молоком, к десяти часам мы пошли на стрижку. От тети Юли я вышла как на популярной телепередаче о преображениях простых девушек в иконы стиля. Не знаю, откуда у Лериной соседки было столько сведений о модных стрижках и на ком она оттачивала свое мастерство, но ощущала я себя одной из тех селебрити, что мы ночью видели по телевизору.

Дома у Лерки мы обрезали мои джинсы, сделав из них ультрамодные шорты, а подруга подарила мне свой красный топ, который был ей мал, а мне в самую пору. Я повертелась перед зеркалом и пришла в восторг. Нужно было заметить, что мой активизировавшийся в последние недели аппетит пока только пошел на пользу: у меня вдруг появился какой-то намек на женские формы, а шорты и топик это выгодно подчеркивали.

После бутербродов с чаем Лера заявила, что теперь мы в полной боевой готовности.

– Теперь, когда наш мозг свободен от учебы, давай обсудим насущные дела. Все время быть с тобой рядом я не смогу, а твоя безопасность меня беспокоит. В воскресенье, я надеюсь, приезжает мама, и она не поймет, почему я живу не дома, – проговорила Лерка.

Что мы имеем – продолжала подруга. – В походе тебя ночью кто-то похищает, везет на другой берег, и я застаю этого кого-то с ножом в руках. Это может быть историчка, физрук или кто-то неизвестный третий. Далее историчка, наставив тебе двоек, берет выходной за свой счет по каким-то неведомым семейным обстоятельствам, приходит в твой дом якобы поговорить о твоей успеваемости и почему-то ее царапает Зевс, и возможно, не просто так. Возможно потому, что она сунула свой нос и свои руки туда, куда не надо. Далее тебя запирают в классе. Предположительно физрук. При этом, по твоему мнению, он как-то странно себя ведет. Но в тот день из твоей сумки ничего не пропадает, и те же ключи остаются на месте. Можно ли было сделать дубликат ключей за час? Не знаю. При желании можно.

– Но дубликат, видимо, не сделали, потому что дальше у меня из сумки ключи вытаскивают, и появляется еще некто, – вступила я. – Это не историчка, потому что в это время она была на уроке. Хотя теоретически она могла вытащить ключи на перемене, когда выгнала нас из кабинета и кинуть их в окно. Кому кинуть? Физруку или кому-то третьему. Лешка говорит, что видел, скорее всего, водолаза, который раньше часто встречался ему на берегу. А может, и нет. Может это был и физрук, которого Леха выгораживает, потому что это его брат.

– Как могут быть связаны историчка и физрук? Или историчка и водолаз? – размышляла Лерка. – Или же ключи вытащил физрук во время физкультуры и сам пошел к твоему дому: тогда никакого водолаза нет в принципе, так как Лешка его придумал. Далее вы ставите камеру над входом. Но через несколько дней ночью ты чувствуешь, что на участке есть посторонний. Камера ничего не зафиксировала. Вопрос: как он туда проник? Давай вспоминай, что еще кажется тебе странным, чего я сейчас не озвучила.

Я задумалась.

– Я иногда думаю, почему я так быстро заснула в походе. В незнакомом месте, с незнакомыми людьми… это на меня не похоже.

Лерка насторожилась.

– Думаешь, тебе подсыпали снотворное? – напряженно спросила она.

Я кивнула.

– А что ты ела, пила в тот вечер?

Я напрягла память. Есть мне в тот вечер не хотелось. Вспомнилось, как я видела у костра, кто-то справа протянул мне стакан с чаем, я взяла. Всплыл в памяти голос. Голос рассказывал о событиях войны…

Голос Анны Кирилловны, учительницы истории. Это она протянула мне стакан.

Я посмотрела на Лерку широко открытыми глазами.

– Но зачем? – тихо спросила я.

– Майя, кто??? – нетерпеливо рявкнула Лерка.

– Анна Кирилловна…

Лерка выдохнула. Видимо, подруга боялась, что я назову Сергея Олеговича.

– То есть тебе подсыпали снотворное, чтобы была возможность отвезти тебя на остров? Но зачем?

– Я не знаю, Лер.

Я снова попыталась вспомнить события того вечера в походе. Снова рука Анны Кирилловны, в руке стаканчик. Она протягивает его Полине Петровой, но та отказывается. У Полины с собой термос с чаем для похудения. Его она и пьет.

– Его она и пьет, – повторила я вслух.

– Что? Кто пьет? – не поняла Лерка.

– Полина. Она пьет чай для похудения, от чего ночью все время внезапно просыпается и бежит в туалет. Это Данька из седьмого «Б» рассказывал про свойства чая. А ИМ нужно было, чтобы она выпила чай со снотворным и крепко спала. Мы же втроем спали в одной палатке.

– Поэтому тебя выволокли из палатки и скорее повезли на остров?

– Видимо, да. Только зачем? – снова задумчиво проговорила я и вопросительно посмотрела на Лерку. – Хотели бы убить, подсыпали бы тогда яду в чай.

– Ох, Майя, хватит говорить такую жуть, – передернулась Лерка. – Хорошо, получается, Анна Кирилловна достала тебя, крепко спящую из палатки, связала, погрузила в лодку, привезла, потом я ее огрела фонарем. А потом она очнулась и вплавь вернулась к месту нашего лагеря? Лодку-то мы с острова угнали.

– Странно такое представить. Анна Кирилловна не в лучшей форме, честно говоря. И спортивных способностей никогда у нее не замечала. Как бы она плыла в холодной воде? К тому же утром на ней была сухая одежда. Та же самая, что и вечером.

– Значит, физрук, – хором произнесли мы. У Лерки это получилось горестней, чем у меня.

– Он был так же одет утром? Что-то я не помню, – пробормотала подруга.

Я пожала плечами. На Сергея Олеговича я утром вообще не смотрела.

– Хорошо, а кто тогда залез тогда ночью к нам на участок? – спросила я. – Тоже физрук?

– Майя, – осторожно произнесла Лерка, помявшись. – А ты уверена, что кто-то залезал? Что тебе это не приснилось?.. У вас из трехметрового забора такие штыки острые торчат, что только самоубийца на него полез бы.

– Это да. Дед постарался обеспечить нашу безопасность, – вздохнула я. – Честно говоря, я уже ни в чем не уверена.

– Давай, еще вспоминай, что было странного в последние дни.

Я стала напряженно вспоминать.

– Да как-то все было спокойно. В субботу мы все вместе ходили к озеру на шашлыки. Ушли рано утром, вернулись вечером. И это хорошо, а то пока нас не было, здесь какая-то звуковая атака была с соседнего участка, – вспомнила я жалобы соседки, – то ли сверлили, то ли копали.

– Это с какого участка?

– С того, на котором я никогда не видела хозяев. У них вход с другой улицы. А у нас забор высоченный и дом одноэтажный.

– Надо при случае сходить, посмотреть, что там такое, – задумчиво произнесла подруга, – да что тянуть, пойдем, прогуляемся.

Я лениво замычала и попыталась уговорить подругу остаться и посмотреть телевизор.

– Пойдем – пойдем, – потянула меня за руку Лерка, – сама говорила, что набрала три килограмма. После еды полезно гулять.

По дороге подруга прихватила со скамейки ракетки для бадминтона и воланчик и, на ходу играя, бодро пошла к калитке. Я поплелась следом.