– Садись, Бэкфорд, – кивнул ему Джек. – Вот, смотрите, – он указал на один из экранов. – Это картинка двухдневной давности, те самые непонятные точки. А вот это – уже сегодняшняя ситуация.

Все трое внимательно вгляделись в россыпь ярких искрящихся пятен на другом экране.

– Но где же они пропадали больше суток? – снова высказал недоумение Павел. – Что скажешь, Эмма?

– Это тот метеоритный поток, который я обнаружила сразу после старта с Даймонда. Его траектория, которую я рассчитала, должна была пройти значительно дальше от нашего маршрута, и даже не попасть в область визуального наблюдения.

– Значит, мы отклонились от курса? – продолжал допытываться Павел.

– Мы следуем в точности по расчетному маршруту, – внес справку Гарри.

– Выходит, что этот чертов метеоритный поток, наплевав на все физические законы, решил отклониться от своего пути, специально, чтобы устроить нам грандиозный фейерверк? Да, к тому же, едва показавшись на космическом горизонте, затем больше суток отсиживался где-то в засаде, и теперь внезапно выпрыгнул прямо у нас перед носом?

– Не заводись, Павел, – остановил его Джек. – Разгадывать все эти непонятности будем позже. Сейчас нужно решить, что мы еще успеем сделать, чтобы не оказаться под этим каменным градом, по сравнению с которым взрыв всего Даймонда показался бы нам безобидной праздничной хлопушкой.

– Мы успеем уйти в сторону настолько, чтобы миновать его? Что скажешь, Бэкфорд? – Павел повернулся к Гарику.

– Боюсь, это – не самое лучшее решение, – отозвался штурман, огорченно покачивая головой. – Если мы отклонимся так, чтобы миновать этот поток, то уже не успеем выправить курс до Зу, и проскочим мимо нее. И тогда нам придется не меньше месяца гнаться за ней по ее же орбите.

– Выходит, остается обороняться? – Павел ждал, что скажет Уилсон.

Джек размышлял недолго, время не терпело промедления.

– Да. Эмма, я беру управление на себя, – принял решение капитан. – Объявляю аварийную ситуацию третьего уровня сложности. Мои команды транслирую по внутренней корабельной связи. Всем службам – занять свои места! Девушкам оставаться в своих каютах! Скорость полета сбросить до минимальной. Топливные генераторы поставить на минимум. Задраить окна! Зачехлить передающие антенны внешней связи, кроме аварийных. Выставить максимальный уровень магнитной защиты!

Эмма выполняла его команды, подтверждая результат миганием соответствующих индикаторов на пульте управления.

– Гармашу и Бэкфорду занять места за баллистическими пушками!

Эта команда была лишь подтверждением уже произошедшего, Павел и Гарри сидели за боковыми пультами, готовые привести в действие оборонительные системы звездолета, оснащенные ракетами с дисперсным зарядом огромной разрушительной силы. Джек занял место в центре. На обзорных экранах уже была видна туча гигантских огненных осколков. Расстояние между ближайшими из них и кораблем сократилось настолько, что можно было различить их разнообразные формы.

– Приготовиться к оборонительному обстрелу! Мишенями считать только самые крупные объекты в потоке. Эмма, объяви о досягаемости расстояния.

– Ближайшие объекты в тридцати секундах от корабля.

– Начинай обратный отсчет!

– Двадцать шесть. Двадцать пять. … Три. Два. Один.

– Пуск!

Точно по команде командира сразу несколько пушек ударили ракетными залпами по ближайшим метеоритам. Снопами горящих искр отразилось на экранах попадание в цель. Метеориты, величиной с небольшую планету, рассыпались от взрывов на миллиарды мелких осколков и обрывки пылевых облаков. Последующими залпами каждый из троих управлял самостоятельно. Теперь даже Эмма не могла им помочь, на таком расстоянии просто незачем было производить сложные вычисления траектории движения несущихся на них камней. Нужно было действовать. И от того, насколько точными и умелыми окажутся эти действия, зависело, уцелеет ли их корабль, вместе со всеми своими обитателями, и, если да, то каковы будут потери от борьбы.

Джек не даром предупредил, что расстреливать придется только самые крупные объекты, запас готовых к атаке зарядов был ограничен. Это знали и Павел, и Гарри. Поэтому они сознательно пропускали мелкие и средние метеориты, которые градом сыпались на магнитный щит. Некоторым из осколков, летящих с наибольшей скоростью, удавалось пробить защиту, и от их ударов корпус звездолета дрожал в сумасшедшей тряске.

Приборы наблюдения за техническим состоянием корабля выдавали на вспомогательные экраны текущее положение дел. Количество повреждений звездолета росло с каждой минутой. Эмма, не переставая производить измерения метеоритного потока, комментировала вслух его параметры.

– Общая масса оставшегося хвоста составляет четверть уже пройденного. Отдельных сверхкрупных объектов – не более десяти.

– У меня больше нет готовых к залпу ракет! – доложил Гарри.

– У меня – две, – добавил Павел.

– И три моих. Тем сильнее они нам дороги. Целимся спокойно, до полной уверенности в попадании.

Павел навел лазерный луч прицела на ближайший к его пушке объект, и нажал на пуск. Есть! Снова россыпи искр на экране. Осталась последняя ракета. Джек успел расстрелять еще два метеорита. Значит, у него тоже – последняя. Однако Эмма была права, поток значительно поредел. Но на экранах были отчетливо видны еще четыре громадины, каждая из которых могла разнести звездолет в щепки. Других вариантов нет, из двух метеоритов придется выбрать только один. Джек тоже сделает свой выбор. Только бы не ошибиться! Павел навел прицел. Пуск! Снова взрывы от попадания двух последних ракет отразились на экранах. У Павла замерло сердце – оставшиеся два гиганта росли, заполняя собой обзорные экраны. Вот изображение первого из них, того, что был ближе, сдвинулось в верхний левый угол экрана. Он проходит мимо! Есть! Прощай, великан! И вот, последний. Наползает, но тоже боком. Пройдет, или …

Звездолет, будто подбросило на трамплине, перевернуло и покатило…

Последний метеорит прошел слишком близко от корабля, и его гравитационное поле чуть не увлекло звездолет за собой. Эмма среагировала мгновенно, включив антигравитатор и удержав корабль. Это оказалось тем более полезным, что на время "болтанки" внутри корабля тоже отключилась гравитация и установилась невесомость, в таком состоянии разбиться или получить травмы практически невозможно.

Вывернув плавное сальто в пространстве блока управления, Павел попытался уцепиться за спинку кресла.

– Остаточная масса метеоритного потока составляет одну десятую от безопасной нормы. Я постепенно увеличиваю параметры внутреннего гравитационного поля, – сообщил голос Эммы.

Ощущение падения с высоты, когда перехватывает дыхание в груди, стало понемногу проходить. Едва коснувшись ногами пола, Джек сразу подошел к своему креслу.

– Экипаж? – задал он короткий вопрос, адресованный Эмме.

– Со всеми все в порядке, все на своих местах. Девушки – в кают-компании.

– Ты что, не отключила там обзорные экраны?

– Нет. Уверена, что в неизвестности им было бы еще страшнее.

– Когда вернемся на Землю, нужно будет разобраться, не слишком ли много функций в тебя заложено, Эмма.

Джек стал изучать список повреждений корабля, высвеченный на одном из дополнительных экранов.

– Наиболее сильные повреждения – на корпусе, в лобовой части, – комментировала Эмма. – Сквозная пробоина в хозяйственном блоке. На настоящий момент он герметически изолирован, и в нем потушен пожар. Уничтожены три большие антенны внешней связи. Остальные две – в норме. Несколько мелких повреждений в рекреационном блоке.

– Что еще? В списке значится блок управления автоматической стыковкой с орбитальной станцией.

– На настоящий момент автоматическая стыковка невозможна. Повреждены необходимые сетевые связи со мной.

– Что говорят твои тесты, Эмма, успеем ли мы их починить за то время, что осталось до Зу?

– До Зу еще восемь часов полета, но дело осложняется тем, что робот, содержащий нужные для починки элементы, тоже поврежден. Боюсь, что устранить эти неисправности нам удастся только на самой планете.

– Ты предлагаешь нам провести стыковку вручную?

– Иного выхода нет. Все элементы ручного управления стыковкой – в работоспособном состоянии.

– Понятно. Техническое совещание по стыковке назначаю через два часа, – повернулся Джек к Павлу и Гарри. – Эмма, – продолжал он, – тебе понадобится наша помощь в устранении повреждений хозяйственного блока, или твои металлические подчиненные справятся сами?

– Попытаемся справиться сами, для людей там сейчас не слишком комфортная обстановка, – хмыкнула в ответ Эмма.

– Объяви завершение аварийной ситуации, Эмма, и успокой девушек. Все свободны, – выдохнул Джек.

Только теперь до них дошло понимание, что опасность, чуть не стоившая жизни всему экипажу, наконец, миновала.

– У–у–у! – прогудел Гарик, – Ну и дождичек был, парни! За бортом гремело и сверкало неслабо! В такой переделке мне еще не приходилось бывать.

– Ты отлично стрелял, Бэк! – похвалил его Павел. Поднявшись со своего кресла, он подошел к Гарику и протянул ему руку.

– Не мог же я уступить тебе и в этом соревновании, – отшутился штурман, крепко пожимая руку Павла.

– Вы оба оказались на высоте, ребята! – подошел к ним Джек.

– Тогда уж, не оба, а все трое, – внес справедливость Павел, – ни одной напрасно выпущенной ракеты, если я не ошибаюсь?

Они обнялись все вместе, улыбаясь и похлопывая друг друга по плечам.

– А это что еще такое? – удивился Джек, заметив на одном из вспомогательных экранов изображение этой милой сцены. – Эмма, что ты еще придумала, и кто научил тебя подсматривать?

– Завершение аварийной ситуации я объявила. А на этом экране – то, что наилучшим образом может успокоить девушек. Или я неверно поняла распоряжение капитана?

– Вот теперь я нисколько не сомневаюсь, что на корабле в данный момент не две женщины, а три! – резюмировал Гарри.

Компания смеющихся от души мужчин на экране в кают-компании вызвала сначала радостные улыбки у Саши и Лиды, сидевших, прижавшись друг к другу, на диванчике. А затем и девушки присоединились к этому дружному смеху, не зная, то ли аплодировать этим героям, то ли вытирать со щек катившиеся по ним слезы радости.

* * *

Выполнить ручную стыковку с орбитальным космодромом Зу Джек поручил Павлу. Объективно, Павел мог точнее справиться с этой задачей. Поэтому сейчас он сидел за главным пультом управления и внимательно изучал выданные Эммой данные. Звездолет находился на расстоянии пяти минут от начала торможения. Далее нужно будет выруливать запасными рычагами, выводя корабль на орбиту, приближающую его к космодрому. Однажды Павлу уже приходилось вручную управлять звездолетом. Но тогда это была фактически тренировка в открытом космосе, которую Джек умышленно затеял. Все службы корабля были в полной исправности, и в любой момент Эмма могла подхватить управление, если бы Павлу что-то не удалось. А сейчас он мог рассчитывать только на уверенность собственных рук и оперативность подаваемых Эммой данных.

Индикатор на панели показал начало торможения, и Павел медленно потянул на себя рычаг. Мгновенно на экране отразилось изменение скорости полета. Рассчитанная Эммой траектория Авангарда, по которой он должен был двигаться к орбите космодрома, вычертилась зеленым цветом на небольшом экране перед глазами Павла, а его реальная траектория – красным. Пока обе линии почти сливались в одну.

– Хорошо, Павел, у тебя все получается правильно, – спокойным ровным голосом заметил Джек Уилсон, сидящий в кресле рядом.

Гарик молча наблюдал за показаниями приборов. Сейчас был не тот момент, чтобы отвлекать друга болтовней. Мигающая точка на зеленой линии медленно ползла, указывая с какой скоростью должен двигаться звездолет. Яркая точка на красной линии быстро догоняла ее, готовая оставить соперницу позади. Нет, дорогая, не стоит сейчас торопиться, мысленно обратился к ней Павел, и еще потянул на себя рычаг. Красная точка замедлила свой бег, прикоснувшись к зеленой. Вот так. Теперь держать их рядом, как можно ближе. Сейчас нельзя ошибаться, иначе времени вырулить может и не хватить. Ксмопорт Зу уже предупрежден, что они стыкуются вручную, поэтому, если звездолет не сумеет подойти к станции безопасным образом, сработают ее защитные системы, и корабль будет отброшен прямо на ходу. И, хотя компьютерные расчеты и предполагают безопасность таких действий, чем реально обернется эта встряска, не знает никто. Какой же Уилсон, все-таки, молодец, что тогда, в открытом космосе, смоделировал ситуацию для ручного управления. В тот раз у Павла далеко не сразу все получилось, как надо. Это ведь совсем не то же самое, что манипулировать рычагами на учебном тренажере в классе. В реальности от твоих действий зависят жизни людей. Но тогда на корабле, кроме команды, никого не было. А сейчас… И дернуло же этих девчонок увязаться именно в этот полет! Да еще, Лидия. Не могла со своими красками остаться на Земле! Павел ощутил, будто она стоит у него за спиной, и тотчас же красная точка на экране дернулась в сторону от зеленой.

– Спокойно, парень, все идет хорошо, – услышал он тот же ровный голос.

Не думать о ней, сосредоточиться только на рычагах и приборах. Вот так, – руководил собой мысленно Павел. Линии на экране снова слились вместе.

– Мы выходим в зону прямой видимости, – доложила Эмма, – я открываю обзорные окна.

Во фронтальной части стены в блоке управления появилась и начала быстро расширяться прозрачная полоса. Теперь и Павлу, и остальным была отчетливо видна планета, к которой они подлетали, и мигающая точка орбитального космодрома на ее фоне.

Павел снова перевел взгляд на экран, подправил рычагом линию движения корабля. Сейчас нужно добиться максимальной точности, пока линии на экране не начали расплываться. Как только это произойдет, значит, расстояние между станцией и звездолетом сократилось до предельного, и главными приборами, на которые ему нужно будет рассчитывать, станут его собственные глаза и руки.

Все. Теперь ничто не должно его отвлекать.

Павел хорошо видел перед собой посадочную площадку станции и огромные металлические лапы, управляемые электроникой и готовые накрепко зафиксировать подлетающий корабль. Но он также знал, что малейшая неточность с его стороны заставит сработать магнитно–гравитационную защиту, которая отбросит звездолет обратно в космос.

Очень осторожно Павел поворачивал рулевой рычаг, плавно подводя зависший над площадкой Авангард к месту стыковки. Еще несколько секунд, и звездолет оказался в зоне действия магнитного захвата орбитального космодрома. Павел включил ответное магнитное поле.

Есть! Все приборы на панели управления показали положительный результат стыковки.

– Звездолет припаркован успешно! – объявила Эмма. – Мои поздравления, парень!

– Принимаются! – дал выход своему напряжению Павел.

Глава 18

После бурной встречи, устроенной экипажу Авангарда сотрудниками орбитального космодрома, все прибывшие были доставлены в местный адаптационный блок. Последствия пережитых событий сказывались на всех по–разному. Гарик без умолку болтал, стараясь представить все, что происходило в последние несколько часов, как увлекательное приключение. Павел подчеркнуто молчал, чтобы не выдать своего возбуждения. У него чуть ли не буквально дрожали руки, которые он, на всякий случай, спрятал в карманы пилотской куртки. Фрэнк Дюпон выдал торжественное обещание испечь праздничный пирог по случаю их благополучного прибытия. А Саша, сумевшая оценить, что на самом деле могло произойти, и что сделал для них всех Павел, кинулась к нему на шею и прижалась к его широкой груди.

– Какой же ты молодец, Пашка! Какой же молодец! – повторяла она, не стесняясь проявления своих чувств.

– Ну что ты, Шурик, если бы не удачная оборона, в которой моя роль была лишь третьей, и если бы нам не удалось сохранить оборудование для ручной стыковки, что мог бы сделать я, или кто-то другой?

– Нет, Паша, не всякий другой смог бы так точно пристыковать эту громадину к станции! – Саша имела в виду именно себя, говоря эти слова. Сейчас она хорошо понимала, как ей еще далеко до звания настоящего пилота.

Лида тихонько стояла в стороне, восхищенно глядя на них всех, таких смелых, решительных и точно знающих, что нужно делать в самые опасные моменты. Джек, казалось, отстраненно наблюдавший эту картину, произнес, как всегда спокойным и уверенным тоном:

– Чрезвычайная ситуация позади. Можно сказать, что мы обошлись не слишком большими потерями. Сейчас мы все разойдемся по адаптационным кабинам. А затем, расклад такой: ремонтом звездолета остаюсь руководить я. Штурман Бэкфорд мне помогает. Пилот Гармаш останется в реабилитационном блоке для дополнительной адаптации. Всех остальных через два часа челнок доставит на Зу. Встретимся позже.

* * *

Лежа в закрытой камере, производящий массаж всего тела, Лида старалась не думать о пережитом ею ужасе, когда на экране в кают-компании они с Александрой наблюдали огромные взрывы, после чего весь корабль сотрясался под градом обрушивающихся на него обломков. Ей было очень страшно, это верно. И несколько раз в голове проносился вопрос, зачем она ринулась в этот полет. Но и сейчас, так же, как тогда, перед экраном, Лида ничуть не сомневалась, что поступила правильно. Даже, если так случится, что она вообще не вернется из этого путешествия, все равно ее решение было верным. Только здесь, в его настоящем мире, она сможет понять, что за человек, тот, кому отдано ее сердце. Образ красавца–повесы, которого там, на Земле, она часто умышленно избегала, теперь сильно изменился. Этот мужчина, оказывается, умеет не только с легкостью покорять женские сердца, но способен в критический момент взять на себя огромную ответственность, и с честью ее вынести. И потом, проявив себя настоящим героем, может с самым обычным видом пожимать руки встречающих и ободрять стажера.

Лида закрыла глаза и представила улыбающееся лицо Павла. Правильно, что она сейчас здесь! Если бы нужно было снова выбирать, как поступить, она сделала бы тот же самый выбор. Массажные щеточки и кулачки продолжали легко поглаживать и постукивать в разных местах, вызывая ощущение приятной расслабленности во всем теле. Воздух в камере, наполненный озоном, навевал мягкий сон. Лида не стала сопротивляться и с удовольствием заснула.

В другом адаптационном блоке в это время Павел выполнял дыхательные упражнения с помощью специального тренажера. Результатом должно было оказаться снятие нервного напряжения, которое, однако, никак не наступало. Молодая девушка в белом халатике уже второй раз заглянула в его блок.

– Хотите, я включу для вас массажную камеру? Или, может быть, ионизированный душ?

– Благодарю. Еще не время. Я потом сам включу.

– Хорошо, – разочарованно мурлыкнула она и скрылась за дверью.

Что это с ним, в самом деле, происходит? Такая милашка предложила свою помощь, а он отказался, как последний болван и невежа! Прежде он никогда не позволял себе такого обращения с девушками. Он знал, как на них действуют его объятия и поцелуи, и щедро дарил им то, что они желали получить. Прежде, но не теперь. И что же изменилось? Уж не метеоритная ли буря слегка повредила ему крышу? Или это произошло еще раньше, и его абсолютно нормальная до того момента психика погибла под обвалом на Даймонде? Кажется, так оно и есть, дыхание сразу участилось, и сердце понеслось в галоп. Хорошенькое у него получается расслабление. В памяти мгновенно всплыло рыжеволосое видение, наклоняющееся над ним и повторяющее, как заклинание "Ни за что! Ты ни за что не умрешь! Слышишь?". Он слышал, но ничего не мог ей ответить, а потом и вовсе погрузился в пустоту. Сколько же в ней оказалось силы. И упорства. Надо же, а он всегда считал ее эдакой бабочкой, порхающей над своими холстами. Интересно, что еще кроется за вывеской ее обворожительных зеленых глаз и милой улыбкой?

Павел решительной походкой направился в душ. Установив желаемый уровень ионизации воды, он уселся в теплой пластиковой ванне, направляя приятные брызги себе на голову и лицо. Напряжение понемногу отступало. Еще несколько минут, и можно будет перейти к массажу. Эта процедура ему всегда нравилась. Мышцы при этом хорошо расслаблялись, а сам он чувствовал себя отдохнувшим. Вдруг Павел представил, что не механические валики мягко разминают его тело, а тонкие Лидины пальцы гладят и ласкают его кожу. Хороши фантазии, ничего не скажешь! Да он просто враг самому себе! Вместо расслабленности он тут же ощутил тугое напряжение определенной части тела. Этого только не хватало! Нужно срочно переключить мысли на что-то более спокойное. Например, подумать, как там сейчас проходит восстановление Авангарда. Досталось-то ему неслабо. Хорошо, что местный космопорт оснащен самым передовым оборудованием для восстановления поврежденных космических кораблей. А еще хорошо, что здесь они пробудут не менее четырех дней, успеют должным образом подготовиться к отлету, и останется время для отдыха. Павлу, как и многим другим звездолетчикам, нравилась эта планета, почти целиком отданная для жительства всевозможным видам животных. Здесь было очень мало каменных и металлических сооружений, люди старались обходиться только самым необходимым. И даже космические туристы, постоянно прибывающие на планету, только чтобы, хотя бы отчасти, приобщиться к сохраненному здесь богатству природы, не являлись здесь более значимыми, чем настоящие хозяева планеты Зу – дикие животные, доставленные сюда из разных уголков Вселенной.

Такие размышления помогли, наконец, Павлу расслабиться и успокоиться. Возможно, он даже задремал, потому что, когда он снова открыл глаза, таймер над дверью показывал, что прошло уже более двух часов. Прекрасно. Осталось только добавить массаж, и можно готовиться к высадке на планету, тем более, что другие, наверняка, уже там.

* * *

Лида была не просто удивлена, а буквально поражена тем, до какой степени Зу, которую она так мечтала увидеть, походила на ее родную планету! Или, если точнее, на самые лучшие уголки Земли, на ее парки, леса и заповедники. С той лишь разницей, что здешний заповедник был абсолютно везде! Куда бы ни обратился взгляд, нигде не было видно не только небоскребов, но даже просто высотных домов. Пышная зелень лесов, бескрайние просторы лугов и чистая синева рек – вот то, что открывалось взорам посетителей планеты. Построек вообще было очень мало, и те, что были – не из стекла и бетона, как на Земле, а деревянные. Мягкий и теплый климат на всей планете позволял строить легкие и небольшие, но достаточно комфортабельные дома. Главный населенный пункт, называемый всеми жителями Зу просто городом, поскольку других городов на ней и вовсе не было, находился в нескольких минутах полета на аэробусе от планетарного космодрома. Здесь постоянно проживали почти все зоологи, дендрологи, натуралисты–исследователи и другие специалисты, для которых пребывание на планете Зу было впрямую сопряжено с их работой. В городе же находился и гостиничный комплекс для размещения в нем экипажей космических кораблей и туристов, поток которых на Зу не прекращался ни на один день. Еще несколько малых поселков было разбросано по всей планете, умышленно размещенных так, чтобы в этих местах проводить специальные исследования уникального биологического комплекса Зу, и одновременно иметь возможность помогать, при необходимости, диким животным справляться с возникающими иногда трудностями.

На космодроме Лиду и Сашу встретила очень симпатичная девушка Таня, с густыми темно-каштановыми волосами, длинными ногами, круглым личиком и чуть курносым носиком. Она же доставила их на легком аэробусе прямо к гостиничному комплексу. Одновременно, по ходу полета над городом, Таня коротко познакомила девушек с его структурой. Запомнить, что и где расположено не составило труда, очень уж компактным и без всяких излишеств был этот небольшой населенный пункт. Татьяна оказалась разговорчивой и легкой в общении, поэтому уже через несколько минут после их знакомства она была в курсе происшедшего с Авангардом, искренне сочувствовала девушкам, сокрушаясь о том, что им пришлось пережить. Когда же Александра стала хвалить второго пилота их команды, так замечательно справившегося с нелегкой задачей ручной стыковки с орбитальной станцией, Таня оживилась еще сильнее. Оказалось, что с Павлом она знакома уже не один год, с тех пор, как прилетела на эту планету работать экскурсоводом, а Павел участвовал в регулярных рейсах Авангарда. Не утаила она и того, что всегда очень грустила, когда красавец–пилот, проведя лишь несколько дней на Зу, отправлялся в обратный полет.

– А тебе никогда не хотелось полететь вместе с ним на Землю? – поинтересовалась Саша, украдкой переглянувшись с Лидией.

– Зачем? Чтобы грустить, когда он будет улетать на Зу? – отшутилась Таня. – К тому же, без расставаний не бывает встреч. Ведь так? – Девушка широко улыбнулась своим новым знакомым. – Вот, здесь вы будете жить в ближайшие несколько дней, – указала она на два рядом стоящих, очень милых домика.

– Они просто сказочные! Мне здесь очень нравится, – призналась Лида.

И эта девушка, Таня, ей тоже очень понравилась. Но, почему-то, оказалось, очень больно сознавать, что кто-то еще, кроме нее самой, с радостью ждет встречи с Павлом. А что, если эта встреча и для него будет столь же радостной и желанной?

Однако долго грустить Лиде не пришлось. Просто невозможно оставаться грустной, когда тебя окружает такая насыщенная красота природы! Деревянные домики буквально утопали в пышной зелени деревьев. Выложенные белым камнем тропинки по краям очерчены яркими цветами, на зеленых лужайках расположились подстриженные в причудливые формы кусты. Все благоухало и свидетельствовало о заботе, с которой относилось здешнее население к богатству этой маленькой планеты.

Другие домики, такие же невысокие, терялись в листве чуть дальше, и к ним тоже вели украшенные цветами тропинки. Там разместятся остальные члены экипажа, после того, как будет закончена их работа по восстановлению звездолета и разгрузке доставленного топлива. А еще чуть дальше, как пояснила Татьяна, находится красивое деревянное здание, похожее на миниатюрный дворец. Это – центр досуга и отдыха, или сокращенно ЦДО, где можно посмотреть интересный фильм, поиграть в шахматы или на бильярде, поплавать в бассейне или размяться на спортивной площадке, расположенной неподалеку. Рядом есть и небольшой фруктовый сад, со скамейками и цветущими кустами.

Расставшись с Татьяной, девушки разошлись по своим уютным, хотя и временным, жилищам. Войдя в домик, Лида сразу ощутила приятный древесный аромат. Она глубже втянула воздух, наполняя им легкие до отказа. Как же здесь хорошо! Кроме прихожей, в домике оказалось две комнаты – небольшая гостиная с двумя креслами на ковре у камина, низеньким столиком и экраном видеосвязи над ним, и спальня, с зашторенным окном и низкой широкой кроватью. Здесь же был небольшой туалетный столик и пуфик перед ним, которые стояли рядом с зеркальными раздвижными дверями гардеробной. Оставив сумку на ковре, Лида прошла из спальни в ванную. Здесь древесный запах смешивался с едва уловимым ароматом каких-то полевых цветов. Широкая округлая ванна почти полностью погружена в пол, а на стенки нанесены голографические изображения полосатых и золотистых рыбок. Лида включила воду, наполняя ванну, и рыбки сразу поплыли, покачиваемые движением воды. Девушке тут же захотелось поплескаться в этом миниатюрном озерце.

Приняв ванну и покончив с обедом, который она заказала к себе в домик, Лида решила прогуляться по цветочным тропинкам и посмотреть на деревянный дворец. Облачившись в джинсы, футболку и легкие тапочки, в самом радужном настроении, она вышла из дома. Тропинка шла по дуге, уводя в тень под раскидистыми деревьями. Чуть в стороне показались еще два небольших домика, похожих на Лидин, а дальше, над верхушками деревьев, высилась резная башня со шпилем, принадлежащая, без сомнения, дворцу ЦДО. Можно было продолжать идти по тропинкам, в обход домиков, но Лиде захотелось пройти по мягкой зеленой лужайке, и она свернула под кроны деревьев. Сделав несколько шагов и ощутив тонкий сладковатый аромат, девушка нагнулась к розовому кусту. Полураскрывшиеся бутоны бледно–желтого цвета радовались теплому солнечному дню, и Лида улыбнулась им, как своим друзьям. Вдруг от тропинки, с которой она недавно сошла, послышался чей-то смех. Лида обернулась и сквозь пышную листву увидела, как по дорожке идут Павел и Таня. Девушка так и льнула к нему, а Павел обнимал ее за талию. Они весело о чем-то говорили, и на лице Татьяны, повернутом как раз в Лидину сторону, отражалась самая искренняя радость.

Лиде вдруг стало совсем тяжело дышать из-за подступившего к горлу тугого кома, и, как она ни старалась, ей не удалось проглотить навернувшиеся на глаза слезы. Соленые капельки скатывались со щек прямо на лепестки нежных роз. Лида приложила ладонь к губам, чтобы нечаянно не выдать своего присутствия. Не хватало только, чтобы кто-то, а тем более Павел, увидел ее сейчас плачущей. Смеющаяся пара направлялась к домику, в котором собирался расположиться Павел. Лиде очень хотелось уйти, а лучше убежать отсюда, но она не могла покинуть своего укрытия, оставшись незамеченной. Молодые люди дошли до крыльца, и Павел, поставив сумку на траву, чуть отстранился от девушки. Видимо, он собирался попрощаться, и наклонился к ее щеке для поцелуя. Но Татьяна быстро прижалась к нему и поцеловала в губы. У Лиды замерло сердце, но она не могла оторвать взгляда от происходящего. Ей было видно, как Павел провел рукой по волосам девушки, что-то ей сказал, а затем, подхватив с земли сумку, махнул Тане рукой и пошел по ступенькам в дом.