Добыча Темного короля

Глава 5. В доме суконщика

– Милли, ты нас помнишь? – меня разбудил детский голос. Я открыла здоровый глаз и почувствовала, что второй тоже уже вот-вот начнет функционировать. Наконец смогла увидеть бинт изнутри, хотя бы сквозь маленькую щелочку между веками. Опухоль спадает.

В комнате горели свечи, обеспечивая неплохую видимость. Я лежала на низком продавленном топчане, накрытая штопаным одеялом. Потолок был невысоким, но без паутины или пыли, стены не закопченные. Даже окошки чистенькие и прозрачные. Вполне ухоженный домик.

Рядом с топчаном стояли двое детей, мальчик лет десяти и девочка лет семи.

– Милли, ты меня не слышишь что ли? – мальчишка подошел ближе, дернул одеяло.

– У нее глаз один, а уха два, – заметила девочка, наверное, его сестра.

– А вы кто? – спросила я, пытаясь сесть. – И сколько времени я уже сплю?

– Точно не помнит, – вздохнул мальчишка, – мы тут живем, в комнате с тобой. Вон наши кровати.

Мы находились в крохотной комнатушке, где кроме моего топчана стояли еще два таких же.

– А спишь ты со вчерашнего дня. И уже вечер наступил опять. Мамка говорит, толку с тебя никакого, – просветила меня девочка.

– Папка вон с утра сукно валяет, Дора и Феликс с ним вместе, мать готовит и убирает. А ты валяешься, – продолжила она, явно повторяя материнские слова.

– Дора и Феликс – ваши старшие брат и сестра?

– Вот, она уже вспоминает! – девочка с торжествующим видом повернулась к мальчишке. – Но если чего-то еще не помнишь, не переживай. Мама сказала, что быстро тебе память вернет, оглоблей.

Я уже начинала ненавидеть их мать.

– Ты во сне ночью кричала на какого-то Феодора, – сообщил мальчишка, – а сегодня опять будешь?

– А спать вам уже скоро? – спросила я. Сама-то я, раз проспала сутки напролет, вряд ли усну.

– Скоро, видишь,свечки зажгли, – девочка показала пальцем на огоньки, – только долго их жечь нельзя, беречь надо. Так что мы сейчас уляжемся и погасим их.

Зачем только будили, спрашивается?

Я услышала шум где-то неподалеку, будто за стенкой. Хлопнула дверь и незнакомый мужской голос рявкнул:

– И что ты мне предложить собрался, Валекс?

– Да все то же, Грэг. Вернулась девка-то наша. Не абы откуда ее забрал. От королевских целителей.

Грэг. Так зовут кузнеца, за которого меня, то есть Милдред, собирались выдать замуж. И если она решила, что у него будет хуже, чем в этом доме, значит дело плохо.

– И ты думаешь,я ее после этого в жены возьму? Она, говорят, без глаза вернулась. И кто ее знает, без чего еще?

– Значит, не хочешь условия выполнять? – в разговор вмешалась Дайна.

– Цыц, женщина! Условия ей. Еще и денег за невесту с меня стребовать решила? Товар у вас порченный. И одноглазый. Сами с ней и любитесь. А меня не трогайте больше. И так опозорили. Все, бывайте.

Дверь хлопнула так, что потолок дрогнул.

Мальчишка быстро подбежал к уродливому низкому столику, задул свечи и велел сестре:

– Быстро в кровать, Сара! А то они увидят, что мы не спим, и придут кричать на Милли.

Кажется, мальчик был самым приятным человеком в этом доме, а даже не знала, как его зовут.

Дети запрыгнули на свои топчаны и затихли. Но это меня не спасло. Тряпка или штора, закрывающая вход, отлетела в сторону, впуская свет и разъяренного Валекса.

– Ты меня разорила, проклятая девка! – заорал он. – На что ты теперь сгодиться можешь?

Что делать? Притворяться спящей не вариант. Я лежала, готовая хотя бы увернуться от ударов, если они на меня посыпятся.

– Как от работницы от тебя тоже толку мало, пока не поправишься… Дайна, тащи лампу.

Из-за спины Валекса возникла его вредная жена со стеклянной лампой, внутри которой горела свеча.

В комнатушке снова стало светло.

Сим в два шага оказался у моего топчана и велел:

– Садись!

Пришлось его послушаться.

Опекун резким движением размотал бинты. Я вскрикнула от боли, когда он отдирал прилипшую к коже ткань.

Поднеся лампу ближе к моему лицу, Валекс удовлетворенно сказал:

– Не одноглазая она, мать! Так что забудется эта история, и пристроим ее куда-нибудь. Жаль, так выгодно уже не получится.

– Отчего же! – визгливо сказала Дайна. – Через пару дней глаз ее в норму придет, откроется как следует. И пускай отправляется к Грэгу, прощения просить за то, что бросила его перед свадьбой.

– Точно! – просиял Валекс. – В ноги ему кинешься, Милли. Скажешь, переволновалась, как все невесты, сдуру и пошла в лес. И сразу там в клетку свалилась. Ни с кем не миловалась под деревьями, слышь?

Он строго на меня посмотрел, пришлось признать:

– Слышу.

– То-то же. О тебе же забочусь, Милдред, понимать должна. Даже поспать тебе дал день напролет, работой не грузил. А по хозяйству дел-то сама понимаешь, сколько.

– Как же вы без меня их выполнять будете, когда замуж выдадите? – не утерпела я.

– Ради денег уж готовы претерпеть лишения, – встряла Дайна. Ох, и неприятная женщина.

Вообще в этом мире я пока встретила всего троих доброжелательных людей. Это Матео, Славия и мальчик, имени которого я так и не узнала. Но наверняка их тут должно быть больше.

– Решено!

Валекс наконец убрал лампу от моего лица.

– Подлечили тебя хорошо, царапины заживают на глазах, вчера их у тебя куда больше было. Так что повязку свою можешь не носить больше. Как станешь на себя похожа, повезем тебя к кузницу каяться. А чтоб не сбежала опять, за ногу тебя к кровати прицеплю.

У меня мороз по коже пошел. Это просто кошмар. Я уже чувствовала, что мне пора бы и прогуляться до мест, куда я давно не заглядывала, еще с целительской. А меня грозятся на цепь посадить!

– Ты это брось, Валекс! – возмутилась Дайна. – Простит ее Грэг или нет, это еще вопрос будущего. А бездельничать она будет прямо сейчас? Проследим уж за ней с малыми. Фирт мне поможет.

Она кивнула на мальчишку, что старательно притворялся спящим.

Как ни странно, перспектива работать по дому меня теперь даже порадовала.

На следующее утро я и правда чувствовала себя гораздо лучше. Зря не доверяла магическому лечению. Оба глаза смотрели одинаково хорошо, тело не так ломило, да и голова почти не трещала.

Дайна нагружала меня в меру, боялась, видать, что перетружусь и опять слягу. Многое в организации их быта было для меня в новинку. Воду здесь подогревали камнем, кажется, магическим. Клали его на дно посудины, заливали.

Камень становился красным и прозрачным. Можно было держать его так до кипения. Чтобы остановить процесс, нужно вытащить этот странный нагревательный элемент специальными длинными щипцами и положить на любую поверхность. Он тут же остынет. Эта штука работает только при контакте с жидкостями.

Мне было интересно открывать для себя новый, магический мир, даже в моем плачевном положении.

Для гигиенических процедур в хозяйстве имелась небольшая пристройка, в которой стояла приличных размеров ванна, в нее можно было поместиться и вытянуть ноги. Мне это удалось уже к вечеру первого дня бодрствования. А вот до зеркала я добралась лишь еще через сутки. Удивительно, но такого необходимого предмета в общем доступе не было. Я нашла его с помощью Фирта, сказав, что мне хочется посмотреть, насколько плохо я выгляжу после травмы.

Парнишка привел меня в комнату родителей, которые как раз отсутствовали. Там-то и стояло напольное зеркало, где-то по пояс мне высотой. Взглянув туда, я вздрогнула. Все же непривычно, когда вместо отражения – чужое лицо, хотя и симпатичное. Даже с учетом того, что левый глаз все еще был опухшим, и вокруг него цвели синяки. Но самый большой, на щеке, уже был гораздо бледнее чем тогда, в целительской.

Эта стремительная поправка меня огорчала. Совсем не хотелось отправляться к кузнецу Грэгу. И сбежать вряд ли получится. Милдред местная была, и то далеко не ушла.

Да и следят за мной. Детишки не оставляют ни на минуту, и Дайна хищной акулой ходит рядом. Вот и сейчас она чудом не увидела, что я в ее спальне рассматриваю себя в зеркало, Фирт вовремя подал сигнал.

На третий день Валекс посмотрел на меня и удовлетворенно сказал:

– Что ж, до красавицы тебе пока далеко, но видно, что глаза на месте и шрамов нет. Так что завтра отправишься на встречу счастью своему. Прямо с утра.

Глава 6. Избавление

Валекс все же притащил откуда-то короткую цепь, надел мне на щиколотку и закрепил на торчавшей из пола скобе. Подозреваю, он и раньше так делал. Стало еще отвратительней.

Всю ночь я мучилась бессонницей и гремела цепью, которая натирала кожу. Детям мое беспокойство если и мешало, виду они не подавали.

Забыться сном удалось лишь под утро, и кажется, меня сразу и разбудили.

– Вставай, умойся, платье чистое мы тебе приготовили, цени доброту нашу, – приговаривал Валекс, снимая с моей ноги цепь.

– Что, ногу ободрала? – хмыкнул он, глядя как я ощупываю ногу. – А привыкай теперь. Как сговоримся, до отдачи тебя кузнецу так и будешь на цепи сидеть. Второй раз я позора такого не потерплю.

Мне выдали чистое платье, сунули в руки нечто, похожее на мочалку и миску с моющей жидкостью. Велели не плескаться водой, которой и так мало, и отправили в ванную.

В тесной комнатенке стояла большая бочка, с водой, которую привозил с утра старший сын Симов, Феликс. Угрюмый неразговорчивый детина, который посматривал на меня так, что дрожь по спине бежала. Как Милдред жилось с этими людьми? Наверняка он ее не трогал лишь потому, что за невинную девушку можно было выручить какие-то деньги.

Сейчас семейка на это очень расчитывала. Главное было доказать, что товар все в том же непорочном состоянии. И я должна убедить человека, который наводил на деревню ужас, в том что пока находилась в бегах, вела себя благонравно.

А я даже сама в этом не могу быть уверена.

С удовольствием приняла ванную. Подольше бы тут спряталась, но в дверь начала колотить Дора, дочка хозяев.

Насчет нее я мало что пока понимала, мы виделись всего два раза. Девушку загоняли работать с самого утра и до позднего вечера. Милдред, когда была здорова, трудилась в таком же режиме. Удивительные люди, и детей своих собственных не жалеют.

– Мать зовет, – Дора хмурилась. Лицом она походила на Дайну, только глаза были как у отца..

– Ты и меня ведь не помнишь? – спросила вдруг девушка.

Я помотала головой.

– Может и хорошо, – загадочно сказала она, – ладно, удачи тебе, Милдред.

Возможно, настоящая Милли дружила с Дорой. Но спрашивать неудобно.

Когда я зашла в домик, Дайна улыбнулась мне впервые за те несколько дней, что я ее знала. И улыбка была почти человеческая, как ни странно. Видимо, очень искренне она радовалась даже иллюзорной пока возможности получить за меня деньги.

– Получше выглядишь уже, Милдред, – одобрительно сказала она.

И тут меня очень удивила Сара, младшая девочка. Малышка кинулась ко мне, обхватила обеими ручками и заголосила:

– Не отдавайте ее страшному кузнецу Грэгу, пожалуйста!

Может, у них есть обычай оплакивать невест, едущих к жениху?

Судя по реакции Дайны, все же нет. Улыбка погасла так же нежданно, как загорелась. Мать начала оттаскивать девочку от меня, бормоча сквозь зубы:

– Вот чего удумала, глупая.

– Готова? – на пороге уже стоял Валекс.

Я кивнула и пошла на выход.

У телеги стоял Фирт, провожать меня собрался.

– Заскакивай в повозку, – велел суконщик.

Я уже было занесла одну ногу, чтобы запрыгнуть в ветхий транспорт, как за оградой послышался странный звук. Вроде горна.

К покосившимся воротцам подъехала небольшая карета черного цвета. На дверце была изображена львиная голова, прорисована белыми штрихами.

– Поди ж ты, эмблема короля! – выдохнул Валекс.

С козлов соскочил возница, неспешно подошел ограде, пнул ворота, так что они распахнулись немедленно. Да это же Матео! Королевский придворный и житель этой деревни. Одет как рыцарь – торс скрывают легкие латы, на поясе меч в ножнах.

– Куда собрался тащить добычу королевскую? – поинтересовался мужчина, глядя в упор на моего опекуна.

– Дык… к жениху. Она ему обещана.

– Деревня слухами полнится, что отказался он от нее добровольно. На базарной площади объявил, что ищет себе другую невесту. Так что опоздал ты, Валекс.

Суконщик злобно глянул в мою сторону.

– Ничего, увидит, что девка выздоровела, передумает.

– Ты мне вот скажи, с какого перепугу явился в целительскую и забрал ее? – прищурился Матео. – Или за лечение знахарю заплатил? За пребывание в месте достойном?

– Нет, – стушевался Валекс, – я… не подумавши, господин.

– То-то и оно, – покачал Матео головой, – нехорошо. Кто отрабатывать будет?

– Она! – суконщик вытолкнул меня вперед. – Она и отработает!

– За ней и приехал, – важно сказал королевский посланник, – государь Арчибальд желает свое имущество забрать. По охотничьим законам она его добыча.

Имущество? Что за гадкий, ужасный мир? Как может считаться добычей живая женщина?

– Господин! – глаза Валекса забегали. – Вознаграждение бы. Я ведь выгоду теряю с нее. Это и руки рабочие в доме. И невеста, вон какая. Синяки сойдут и хоть куда.

На лице Матео появилось странное выражение. Рука в серой перчатке потянулась к поясу. Валекс отпрянул, решив, что придворный достанет меч. Но Матео открепил мешочек, висевший на ремне и протянул суконщику.

– Этого должно тебе хватить. Больше при дворе не появляйся.

Опекун жадно схватил мешочек, вначале потряс, затем открыл. Глаза его заблестели, как будто в них отразились монеты.

– Благодарю, господин!

И подтолкнул меня к Матео.

– Иди, Милдред. Решилась твоя участь.

– Садись в карету, девочка, – сказал Матео.

– Что, прямо внутрь?

Я уже начала привыкать к тому, что в этой реальности уважения к женщинам куда меньше, чем в моей. И предположила, что меня посадят рядом с кучером или поставят на какую-нибудь заднюю подножку.

– Вот чудная! – удивился придворный. – Пойдем, дверь тебе открою.

Он вывел меня за пределы участка Симов и усадил в экипаж. Внутри никого не было и я свободно разместилась. Карета, как мне показалось, двухместная, очень узкая кабинка с двумя маленькими, обитыми черным бархатом скамейками друг напротив друга.

Всю дорогу до королевского дворца я размышляла – что же могло понадобиться от меня правителю, и как он вообще обо мне вспомнил?

Глава 7. На новом месте

Я уснула в карете, прислонившись лбом к дверце. И поэтому повалилась наружу, как только ее открыли.

– Осторожнее, Милдред!

Матео пришлось меня подхватить.

– Укачало?

– Нет, просто задремала, – призналась я, – где мы?

Я видела дворец короля, но с другого ракурса, словно мы находились позади него. Хотя и с этой точки вид был замечательный. Оглядевшись, заметила несколько флигелей. Крепкие каменные постройки в один – два этажа.

– Здесь живет обслуга короля, – сказал Матео, – вон в том домишке, с краю, приготовили комнатку и для тебя. Недавно один из маляров по старости закончил свою службу и вернулся в свою деревеньку.

– Я буду отрабатывать свой долг за лечение? – спросила я с осторожностью.

Мне уже и не верилось, что все может пойти хоть сколько-нибудь удачно. Этот мир казался слишком суровым и враждебным. Возможно, все это только временная передышка перед дальнейшими испытаниями.

– Не знаю, Милдред, – Матео отвечал уклончиво, – я, знаешь ли всего лишь королевский егермейстер, отвечаю за проведение охоты. Меня попросили тебя забрать, поскольку знаю, как ты выглядишь и мне другую девку не подсунут.

– А зачем вместо меня кого-то подсовывать? – моему удивлению не было предела.

– Да как же? Какая-никакая, но при дворе служба. В тепле и при работе. Пусть и бесплатной, коли отрабатываешь. И жилье свое, не пятеро мал мала меньше друг у друга на головах.

За разговором мы дошли до одноэтажного домика, Матео толкнул дверь, впуская меня внутрь. Я увидела тесный коридорчик с тремя дверьми. У одной егермейстер остановился, вынул из кармана железную пластину с зазубринами, сунул в узкую щель, прорезанную в двери. Такие здесь, значит, ключи и замки.

Щелчок, скрип двери… и я оказалась в своем новом жилище. Комнатка была небольшая, но в нынешних условиях это хоромы. Стройный, как пенал шкафчик с резной дверцей,в котором нет ничего, кроме полок, ни единой забытой вещички. Узкая, застеленная чистым бельем кровать, столик с большим тазом, по размерам примерно как детская ванночка.

– Остальные удобства – на улице, – сказал Матео, проследив за моим взглядом, – а воду для мытья брать в цистерне с краном, он стоит на телеге, как раз рядом с этими удобствами. Вот очаг есть, если решишь еду приготовить. Маленький, но вполне тебе хватит. И ночью обогреться. Дрова – во дворе, там же где цистерна и …

– Удобства, я поняла.

– Верно. Провиант тебе Славия выдавать будет, пока тебе жалованье никакое не положили, с голоду не помрешь.

Матео осмотрел комнатенку.

– Без излишеств, но неплохо тут. Одежонку тебе еще справить бы. Вещичек-то я с твоего опекуна не стребовал. Да и с него вряд ли что взять можно. Это хорошо тебя хоть в платье приличное обрядили. Я думал так тебя и найду в том, что из целительской.

– Меня к кузнецу везти собирались.

– Вовремя я тебя забрал, Милли, – покачал головой Матео, – недобрый человек этот кузнец. Уж на что король наш Арчибальд темный, так Грэг будто из грязи и праха могильного сделан.

Король – темный. Интересно, что это может значить? Что он брюнет, я рассмотреть успела. И носит черную одежду. Но кого здесь называют темными? Людей с неуживчивым характером?

– Ты это, осваивайся. Целительскую сама найдешь?

Он посмотрел на меня задумчиво и сам себе ответил.

– Нет, наверное. Попрошу к тебе прийти Славию. И еще… имей в виду, король может тебя вызвать.

– Меня? – Ахнула я. – Жалкую сиротку, подобранную в лесу на охоте?

– Тоже не очень это понимаю, – признался егермейстер, – но как-то вот так.

Он оставил меня осваиваться на пустом месте. Интересно, что я тут должна делать? Тут же совсем ничего нет. В растерянности я опустилась на низенькую табуретку, пытаясь отследить собственные ощущения.

Чувствую ли я себя здесь в безопасности?

Послышался глухой стук и дверь сразу же отворилась. На пороге стояла Славия, и, кажется, открывала она себе ногой, потому что в руках держала что-то вроде небольшого тазика с ручками. И от него очень аппетитно пахло. Одета знахарка сегодня была не в свою лекарскую униформу, а в черное платье строгого кроя.

– Выглядишь более здоровой, но замученной, – сказала женщина, – я принесла тебе еды. Освободи стол.

Когда я убрала ванну на пол, Славия водрузила на стол свой тазик. Это оказался поднос с высокими бортиками, в котором уместилось несколько тарелочек. Я судила о местной кухне по тому, как питались Симы.

Точнее, что с их стола перепадало мне и младшим детям. Меня они кормили весьма умеренно, поскольку считали “болезной”. Это было правдой, хорошим аппетитом я похвастаться не могла. Нам выдавали жидкую серую кашу и плотный темный хлеб.

Но оказывается, здесь вполне обычная еда, и не такая уж скудная. Славия принесла салат из свежих овощей. Раз они есть в начале весны, то существуют места, где их выращивают.

Отдельно лежали отваренные круглые картофелины и кусок белого мяса, кажется это куриная грудка.

В первый раз в этом мире я почувствовала себя голодной. И сразу поняла, что не знаю, что ж это за мир такой.

– Госпожа Славия, – сказала я, после того как поблагодарила за принесенный завтрак, – память ко мне так и не вернулась. И я ничего не знаю о своей жизни. И даже о том, где нахожусь.

– Это серьезная проблема, – вздохнула целительница, – от беспамятства я еще ни разу никого не лечила, надо будет рецепты поискать. Но что ж делать, пока ты нездорова, расскажу тебе в общем, как тут и что.

Пока я поглощала еду, Славия посвятила меня в главные моменты здешнего мироустройства.

Мы находились в королевстве Бергетея, самом богатом и сильном в западной части мира. Поняв, что я и его название не знаю, Славия пришла в ужас, но сообщила, что имя всего нашего мироздания – Лорчерми. Зовется оно так в честь главного божества этой вселенной, Лорче, объединяющего свет и тьму, добро и зло.

Нам повезло, что мы живем в Бергетее – это очень развитое государство, которое почти не страдает от войн, потому что враги боятся Арчибальда, темного короля. Темный – значит близкий к богам битв и разрушений, тот, кто может договориться с грозой и навлечь на врагов ураганы и бури.

Увидев, что я насытилась, Славия предложила мне пройти к ней в целительскую, осмотреться там уже не как больная, а в качестве помощницы. И заодно взять самое необходимое – кое-что из повседневной одежды, принадлежности для умывания и хозяйственные мелочи, которые ей удалось для меня собрать.

Неужели у меня все же наступила светлая жизненная полоса!

Я даже забыла о травмах, которые еще не до конца прошли, с радостью отправилась с целительницей. Мне было интересно познакомиться с ее работой.

– Нагружать тебя сегодня не буду, – сказала добрая женщина, – возьми вещи и иди обустраивайся. Может тебе удастся хоть какое-то подобие уюта у себя устроить. Хотя… вот что. Завтра с утра приходи поработать со мной, а в обед проветримся. Покажу тебе базар и прикупим хоть немного утвари, чтобы твоя нора смотрелась по-домашнему.

– Но у меня нет денег! – растерялась я.

– Ничего, займу тебе пару махов, мне все равно много одной не требуется.

Махи, это наверное здешние деньги. Не первый раз слышу слово.

Поблагодарив Славию, я сгребла в охапку немаленькую кучу вещей, что она для меня приготовила, отказалась от помощи и уверила ее, что сама найду свой домик.

Дорогу я действительно запомнила, поскольку старалась быть на новом месте предельно внимательной.

Но, увы, когда в руках стопка вещей, закрывающих обзор, это нелегко.

Ничего удивительного, что я не сразу заметила несущихся во весь опор по двору всадников. Они ворвались в ворота и неслись вперед, не сбавляя скорости. Я привыкла, что у нас в пешеходных зонах водители все же притормаживают.

Тут же сориентировалась слишком поздно, когда услышала:

– Куда ж тебя несет, непутевая?

Сказано это было густым, низким голосом с той самой хрипотцой… я слышала его в лесу.

Тряпки и прочие нужные предметы посыпались из моих рук, когда мощный черный конь с ржанием остановился чуть ли не на мне.

– Что за безмозглая! У короля на дороге встала! – зло сказал всадник рядом с ним.

Меня трясло. Подняв голову, я встретилась взглядом холодных надменных глаз то ли стального, то ли пепельного цвета. Он проникал в душу, пронзая ее насквозь, лишая остатков воли.