Читать книгу: «Пастух, клеймящий рога. Ироническое фэнтези», страница 4
9. Другие миры
Андрей проснулся. Ему стало легче. Здоровый организм прогнал похмелье. Дикари с пушистыми копьями исчезли вместе со сном.
Он снова начал рассматривать шимо, доставшуюся ему таким чудесным образом.
Покрутив в руках шимо, Андрей нажал на красную кнопку – ничего. Нажал одновременно на красную и на зелёную – снова ничего.
Зачем тут кнопки? Что за знаки? А зачем прорези?
Интересно! Он нажал на большую кнопку, расположенную на нижнем торце яблока, там, где у настоящего яблока расположены чашелистики.
Кнопка поддалась и из противоположного конца шара, вместо яблочного черенка, вылезла небольшая игла.
Взял шимо в левую руку, так, чтоб можно было зажав его в ладони удерживать большую кнопку нажатой. Нажал – игла появилась! Попробовал перевести в другое положение зелёную кнопку – она поддалась!
В этот момент зазвонил телефон. Андрей вздрогнул и укололся!
Мир стал кроваво-красным. Через пару секунд, когда пелена рассеялась, он увидел себя стоящим на жёлтом песчаном пляже возле ленивой узенькой речки. Было неимоверно жарко. Вдали чернел какой-то страшный лес.
Над лесом возвышалась огромная пирамида.
Небо было истово синим. Высоко в небе летел самолёт оставляя белый инверсионный след. Над головой полыхало огромное Оранжевое Солнце.
Господи спаси! Он был в своём похмельном сне!
Прямо перед ним стояло существо похожее на огромного краба, только с кабаньей головой. Из кабаньей пасти торчали большие острые клыки, по которым ползали какие-то мелкие паразиты.
Клыки были изогнуты и напоминали турецкие сабли. Цвет у клыков был в точности такой же, как у шимо, которое он держал в руке.
Существо, не мигая смотрело на Андрея злыми свиными глазками. Всё тело свинокраба было усыпано панцирем с острыми шевелящимися шипами. Из пасти потекли слюни, закапали на песок, песок под этими каплями шипел и плавился.
Андрей, часто оглядываясь, побежал к речке, в надежде спрятаться в сине-зелёных зарослях, расползшихся по длинному, приземистому берегу. Бежать было тяжело – тело вязло в плотном воздухе, ноги тонули в песке. Но существо, которое двигалось ещё медленнее, отстало. Почувствовав, что опасность миновала, Андрей перешёл на шаг.
Речка была мелкой – по колено. Андрей легко перешёл её вброд и, пройдя метров двадцать увидел странную группу людей с абсолютно белой, как будто бумажной, кожей.
Аборигены, увидев Андрея, ожили, замахали тонкими пушистыми копьями и бросились к нему. Он снова бросился бежать.
Оглядываясь, он с удивлением понял, – фигуры тех, кто за ним гнался, были плоскими, словно вырезанными из толстого картона с грубо прорисованными глазами и ртами!
На груди каждого человека билось красно-чёрное сердце.
Андрей снова бросился в воду, перебежал на другой берег и швырнул шимо в настигающих его дикарей.
Вдруг наваждение прошло, и он снова оказался в своей квартире.
Шимо ударилось о стенку и отскочив, упало на пол.
Андрей не сразу сообразил, что смартфон, из-за звонка которого он уколол палец, звонит не переставая.
Андрей взял мобильный, взглянул на экран, «Номер не определён» кто это? Неожиданно закашлялся – видимо что-то попало в горло:
– Алло! Кхе… Это кто?
Трубке раздался голос Люси, жены Андрея.
– Ты чего дышишь, как бык в ярме?! Почему кашляешь? Запыхался? Тёлку привёл?!
– Привет! Какую телку, Люся! Я яйца жарил, с кухни бегу! Продуло, что-то!
– Привет… Смотри! Проверю! Почему не на работе?! Я туда звонила, мне твой начальник сказал, что ты два отгула взял! Зачем?! Сегодня вечером мама приедет, скажешь, что постирать и погладить. Борща сварит! Мясо из морозилки достань прямо сейчас, чтоб оттаяло до её прихода! Мясо в жёлтом пакете, на пакете написано «Борщ»!
– Ну, Люся! Зачем маму беспокоить! Я сам все могу! Лучше скажи, как вы там? Тепло? Купаетесь? Включи видео!
– Тут нет видео, мы с почты звоним, интернет паршивый! Гуляем по городу, здесь хорошо! Нам нравится! В следующий раз никакого севера с комарами! С нами сюда поедешь! Даша трубку просит – поговори с ребёнком!
– Привет папулечка! – Затараторила в трубку восьмилетняя Даша. – Здесь хорошо! А у нас кондиционер есть в номере! А мы с мамой купаться ходим! Там море, а я на круге плаваю! А ещё мы ходим кататься с надувной горки, и на каруселях, и на лошадках! А мы обгорели и мажем себя огурцами со сметаной! А я в компьютерном салоне мальчика на машинках обыграла! А мама мне картошку с колой не даёт! Скажи ей, папа! А сама вчера с дядей и тётей пиво в ресторане пила! А мне сказала, что картошка вредно, а я не хочу гречку с рыбой, я тоже хочу картошку, шашлыки и с дядями танцевать! А ты мне купишь ту куклу, какую обещал? И телефон, как у мамы? Ты обещал, обещал, обещал!!!
Андрей вспотел. Голос у него стал ласковый и вкрадчивый:
– Отдыхай, отдыхай, Дашенька, радость моя! Купайся! Конечно, я тебе все куплю. Звони мне чаще! Дай пожалуйста мамочке трубочку!
В трубке раздался скрип, шум, потом появился Люсин голос:
– Да, милый!
– Ты что при ребёнке! Что там за дяди! Что за ресторан! Да я сейчас к вам пешком приду!
– Успокойся. Что-то у тебя, милый, кашель исчез! Кризис миновал? Быстро ты вылечился! – И тут же, с явной угрозой в голосе, спросила: – Пил вчера?! Пил?! А ну дыхни!
– Да кто уже… – У Андрея перехватило дыхание, он автоматически повернул голову вправо, чтоб отвести от смартфона рот, полный перегара, дыхнул.
Потом спохватился:
– Да, что ты Люся! Это ты с кем-то там гуляешь при ребёнке! Дочку не потеряй!
– Ты, чего? С дуба рухнул? Просто посидели вечером в кафе с соседями по гостинице. Приличная семейная пара. Потанцевали. Если я захочу, чего, так и не увидишь, и узнаешь! Все привет! Жди маму, она к шести приедет. Завтра позвоним! Днём нам не звони – с собой на пляж телефоны мы не берём. Будь трезв и верен! Копи силы! Я за месяц, знаешь, как соскучусь?! Целуем! До завтра!
«До завтра!» – Андрей вздохнул. Ладонью смахнул со лба испарину.
Он бросил смартфон на диван и снова взял в руки шимо. Вот загадка!
На лбу выступил холодный пот: а если бы его съели? Или это всё психика? Что они вчера пили? А, может шимо включает такое реальное объёмное кино? Может он стал объектом тайных испытаний новой компьютерной технологии?
Он посмотрел на свои ноги. Ноги мокрые и в песке! На полу песок – а ведь только что он всё пропылесосил! Вот, незадача, блин!
Значит это была реальность?
В голове, как червяк, зашевелилась мысль – не пойти ли к психотерапевту? А то не он будет жену и дочку в Домодедово встречать, а они, как прилетят, его навещать в психушке будут!
В голове пронеслось восьмистишие, прочитанное в интернете:
Нет!
Жить хорошо нынче только в психушке!
Где чай подают в нержавеющей кружке!
Где лечат, и моют, и кормят бесплатно!
И где с Вами врач говорит деликатно!
Не надо работать, сидеть в интернете,
Воюя за правду со всеми на свете!
В психушке Вы мир и блаженство найдёте!
И, что очень важно, с ума не сойдёте!
Да, уж, но, к психам пока рано, надо попробовать ещё раз, чтоб наверняка убедиться, что это за штука.
Он перевёл кнопки на их изначальные места, сдвинул вверх чёрную кнопку. Кнопка легко переместилась, но ничего не произошло. Тогда Андрей попробовал сдвинуть зелёную кнопку – кнопка не двигалась. Он вернул красную кнопку в первоначальное положение и, после этого, тронул зелёную. Теперь зелёная кнопка поддалась.
Скоро Андрей понял, что можно сдвинуть только одну кнопку, при этом остальные фиксируются и сдвинуть их невозможно. Но, если удерживать любую кнопку нажатой, то другие начинают легко двигаться.
Но зачем это всё? Непонятно… Что за игрушка? Что за символы? Древний Китай? Индия? Шумер? Инопланетяне? И гвоздь этот – он из платины, что ли? Название такое певучее – мелица. Чем он ценен?
Андрей перевёл кнопки в случайном порядке, взял шимо в левую руку, прижал пальцами к ладони так, чтоб снова вылезла игла, затем осторожно дотронулся до неё средним пальцем левой же руки. Игла сработала, как прокалыватель от глюкометра – молниеносно пробила кожу до крови. Было не больно, на секунду пропал свет, затем комната наполнилась красным мертвенным сиянием, а у окна появились какие-то странные конструкции, напоминавшие лабораторию средневекового алхимика.
Он вздрогнул, бросил шимо – комната приняла привычный вид.
Это было слишком!
Слишком много событий за одно короткое утро!
В животе засвербело.
Андрей сходил в туалет, вернулся, сел, задумался.
Любопытство пересилило. Он повторил все сначала не трогая боковые кнопки зажал в кулаке шимо, осторожно дотронулся пальцем до иглы – игла сработала.
Комната снова наполнилась красным мертвенным светом – как в склепе при одинокой свече – снова появились какие-то сложные алхимические приборы, стоящие на каких-то тёмных, странных столах.
Андрей бросил шимо – комната приняла обычный вид.
Понятно. Всё дело в нижней широкой кнопке, пока она нажата, то шимо работает, стоит отпустить – всё возвращается на «круги своя!»
Андрей присмотрелся к нижней кнопке, увидел полукруглую стрелку, указывающую влево. Нажал, повернул. Кнопка осталась утопленной.
Дотронулся пальцем до иглы.
Укол – комната снова наполнилась неверным мертвенным светом. Снова появились столы, заставленные непонятными алхимическими приборами.
Столы были уставлены разнообразной химической посудой – реторты, колбы, бутылочки, мензурки, банки – все без крышек, с разноцветными жидкостями. Андрей подошёл поближе к одному из столов. Посреди стола находился какой-то чёрный прибор непонятного назначения.
Прибор был похож на перевёрнутый казан для плова, на поверхности которого перемигивались малюсенькие красные лампочки.
Казан тихо гудел, видимо совершал внутри себя какую-то работу.
Андрей повернул кнопку – кнопка выскочила.
Андрей находился в дочкиной комнате, стоя на Дашиной кровати.
Квартира Люси и Андрея была типичной двухкомнатной «хрущёвкой» «брежневской» постройки, с длинной лоджией, на которую можно было выходить из маленькой и из большой комнат. О том, что неплохо бы сделать её длиннее – чтоб и из кухни был выход, советские архитекторы не додумались.
Мебели в большой комнате было немного – небольшая светлая стенка, в нише которой примостился телевизор, пара кресел, комод и диван-кровать, на котором спали супруги. Обстановку дополнял маленький столик с ноутбуком, стоящий около широкого окна. Даша обитала в маленькой комнате, которая была оклеена весёленькими обоями и оборудована в девичью детскую.
Откуда появились эти лабораторные столы?
Он попал в другой мир?
Где, и как далеко, находится этот «другой мир»?
10. Как из ребёнка сделать урода
Псих с утра сидел в интернете. Пошарил по своим аккаунтам, поиграл в игры, заглянул на сайты со сладкой тематикой – благо их в инете сейчас миллион. На этих сайтах он задерживаться не стал, если и смотрел, то только «садо-мазо», вообще эротика вызывала у него какое-то непонятное отторжение.
Интернет медленно, но, верно, превращает нас в один огромный виртуальный мозг, отягощённый теми же психологическими болезнями и проблемами, что и человеческий разум. Никакой свободы интернет не даёт. Свобода в интернете – это возможность наговорить пошлостей, гадостей и угроз, оставшись безнаказанным.
После садо-мазо-порносайтов, он, как обычно, перешёл на сайты посвящённые тематике эмо, потом на сайты готов, потом начал искать сайты, с издевательствами над животными.
Настоящее имя Психа было Влас.
Почему его так назвали? В роду отца и матери Власов не было.
По славянской мифологии, это имя происходит от Бога Велеса – покровителя животных – может поэтому его тянуло к животным?
По греческой мифологии Влас – неповоротливый, недалёкий, глупый, вялый – конечно, не самый хорошие качества, но имена не являются точными характеристиками людей!
Всё случайно и всё совпадение!
Влас понимал, что он не вполне нормальный. Но его тянуло к жестокости, как мазохиста к боли! Каким-то странным образом психология его поменялась, и он считал, что боль, нанесённая им другому существу, не такая уж и неприятная штука.
Поболит и перестанет, чего страшного! И, потом, как говорится, без слез ума не будет! Людей надо учить и наказывать! Наказывать и учить! За что наказывать и чему учить он сам не знал – да и к чему это знать? Главное ведь – сам процесс!
– Мой отец бил меня и правильно делал! – Влас опять вспомнил перекошенное злобой лицо пьяного отца.
Отец грозно махал широким кожаным ремнём перед лицом мальчика. Маленький Власик испуганно втягивал голову в плечи и тихо плакал, боясь сказать, хоть слово. Тогда, в детстве, он был очень восприимчив как к своей, так и к чужой боли.
Был мечтательным, добрым, спокойным, тихим, но, его, склонная к самосозерцанию душа, сломалась под пьяным напором отца-алкоголика.
Таких, как его отец сейчас называют «абьюзер»
Сухой словарь об этом говорит следующее:
«abuse» – «злоупотреблять, оскорблять, плохо обращаться».
Абьюз – это отношения, в которых присутствует агрессор и жертва. Жертва находится в зависимости от агрессора (абьюзера,), который в процессе абьюза, не получая должного сопротивления, эту зависимость усугубляет.
Таких семей полно, это частая семейная проблема, но в одних семьях абьюзер, перейдя границы дозволенного, получает резкое сопротивление, а то и сам становиться жертвой, в других он постепенно берёт под свой контроль и под свою зависимость всю семью.
Именно в такой несчастливой семье и родился Влас.
Было бы у Власа другое детство, то он, скорее всего, стал бы известным поэтом и прозаиком – темы стихотворений и рассказов, как большие красивые картины, сами складывались в его голове и, если бы отец не устраивал ежедневные пьяные скандалы, а любил бы его, покупал бы ему книги, нанял бы репетитора хорошо разбирающегося в поэзии, чтоб тот показал, как правильно складывать строчки, использовать рифму, определять размер стиха, для той, или иной темы – то и жизнь Власа сложилась бы по-другому – более счастливо.
«Бы» – удивительная формообразующая частица русского языка, служебная часть речи условного наклонения, в которой одновременно смешана мечта и досада!
Жаль, что наше русское «бы» ничего исправить не может!
Сколько раз в жизни мы повторяем: – Эх!.. Если бы!..
Отец Власа, работавший на мясокомбинате обвальщиком, напивался почти каждый вечер, начинал приставать к сыну с нотациями, заводился и избивал его. К сожалению, он не был тихим алкоголиком – был буйным, но трусливым – на улице не дрался, на работе вёл себя тихо – классический домашний тиран.
Когда мать была дома, она бросалась на защиту Власа, в этом случае доставалось ей – отец бил её не только ремнём, но и кулаками. Как-то раз схватил стул и сильно ударил им о стену над головой матери – только щепки брызнули в разные стороны! Однажды в субботу, придя домой из школы, Влас увидел мать, лежащую без сознания в луже крови. Отца дома не было – он пошёл за очередной бутылкой. От испуга Влас закричал так, что на крик прибежали соседи.
Ребёнок, который должен быть защищён домашним теплом, почти каждый вечер был унижен и оскорблён.
Этим же вечером он был наказан за то, что открыл двери соседям, которые вызвали скорую помощь. Мать сказала врачам, что ударилась головой, упав с табуретки.
– Папа, я больше не буду! Я не буду! Прости меня, пожалуйста! – голосил испуганный мальчик.
– Чего ты не будешь?! – Грозно орал отец: – Ты, шмакодявка, тварь, я тебя родил, я и воспитаю!
После чего отец начинал наносить удары, куда попадёт. Власик извивался, кричал, просил не понятно, за что, прощения, но отец бил, пока не уставал.
Из-за этого Влас плохо учился.
Как, при таком отце, делать домашние задания?
Ещё маленьким, в детском садике, когда Власа кто-то сильно обидел, а воспитатели, не разобравшись его же и наказали, и он пожаловался отцу, тот просто дал ему такую пощёчину, что ребёнок отлетел в угол, а затем, нагнувшись над собственным сыном и грозя пальцем, отец-алкоголик проорал:
– Вести себя надо лучше! Я плачу за тебя, щенка, в детсад не для того, чтоб туда ходить! Воспитатели есть! Вырастешь – всё вернёшь!
Влас залез в старый, скрипучий шкаф и долго плакал от горя и обиды. Ему просто повезло, что он в этот вечер не стал заикой.
Ну, а у кого нет защиты – тот вечно обижен!
Его школьные годы пришлись на ту эпоху, когда школа вообще не занималась ни образованием, ни воспитанием.
Учителя говорили – способный, но ленивый, а причина была в постоянном страхе – в любую минуту пьяный отец мог избить непонятно за что. Второй причиной были постоянные домашние скандалы – его мать ненавидела пьянство.
Ещё годовалым ребёнком Влас начал чесаться – у него был зуд по всему телу. Врачи не могли определить причину, а причина была одна – вечный страх, вечное напряжение, вечное беспокойство.
В конце концов пьяные издевательства родного отца привели мальчика на грань сознания – он стал вымещать зло сначала на насекомых – собирал, с наслаждением отрывал им крылышки и лапки, а затем медленно давил. Затем на мышах и крысах – ловил при помощи самодельной крысоловки, обливал бензином и поджигал, позже на кошках и собаках – он не понимал, что он болен.
Одноклассники его не любили, плохо одетый, не имеющий ни компьютера, ни телефона, ни других модных игрушек, всё время занятый какими-то своими мрачными мыслями, застенчивый и забитый он не мог постоять за себя, совершенно не умел общаться с девочками. Кроме того, он был абсолютно равнодушным и безответственным – его нельзя было ни о чем попросить.
Дети, по своей натуре, жестоки – жизнь их ещё не обломала и не научила тому, что любое действие вызывает противодействие. За некоторый шутки могут и морду дать! А Влас этого сделать не мог, он не понимал, что если отмстить обидчику, или хотя бы оказать противодействие, то тот, в следующий раз, подумает, прежде чем разбираться при помощи кулаков.
Но, Влас, которого каждый день оскорбляли дома и называли никчёмностью, в итоге и стал никчёмностью.
Одноклассники любили пошутить: тихонько подобравшись к Власу сзади что-нибудь выкрикивали, а затем ржали, наблюдая, как громкий окрик приводит его в ступор.
Поживи под властью тирана и садиста – кем станешь?
Когда, выпив бутылку контрафактной водки, отец умер, Влас с матерью вздохнули с облегчением, но психика Власа уже была надломлена, а мать, всё время занятая работой и своими горькими мыслями, этого просто не заметила.
Отцу Власа (не будем здесь называть его имени) сильно повезло. Потому что приходит тот момент, когда сыновья становятся сильнее отцов и, если бы отец Власа дожил до такого времени, то всё, что он вложил в сына, получил бы обратно.
Влас бы у него отбирал пенсию, лишал бы завтрака, обеда, ужина, повесил бы замки на туалет и на ванну – что б отец мог туда заходить только с его разрешения, бил бы его, унижал, издевался, не давал бы нормально спать.
У индийцев есть такое понятие – карма.
Карма – это причинно-следственный закон, согласно которому праведные или греховные действия человека определяют его судьбу. Карма лежит в основе причинно-следственного ряда, называемого сансарой (блуждание, странствование), а сансара – это неблагоприятное положение, из которого необходимо выйти.
Душа, попавшая в «океан сансары», может провести в нём не одну тысячу лет. Кстати нирвана (мокша, мукти, махасамадхи) – является стадией конечного освобождения из цикла сансары, поэтому нирвана является высшей точкой кайфа.
Только что Вам было плохо и вдруг стало очень хорошо! Это и есть нирвана.
К сожалению, у людей нет возможности постоянно сравнивать этапы жизни и время различных жизней.
Не каждый может сравнить жизнь своего деда или прадеда, который во время войны, не смотря на ранения, контузии, вросшие ногти, сучье вымя, растущее от грязи подмышками, гибель товарищей, ночёвки под открытым небом, плохое питание и бесконечные рукопашные, дошёл победителем до Берлина и себя в настоящем.
Когда тебе хорошо, о плохом думать не хочется.
Настоящее – это наше будущее, в которое, рано или поздно, войдёт каждый из нас.
Влас с матерью жил на втором этаже убогой двухкомнатной «хрущёвки»
Жили бедно.
Влас в свои двадцать пять не работал – сидел дома на шее матери пенсионерки, которая подрабатывала уборщицей в двух организациях. Обои в квартире надо было давно переклеить – они потрескались и кое-где отстали от стен. Мебель, со временем, стала ветхой. Плита, унитаз, ванна – ни разу не менялись с момента получения этой квартиры ещё дедом Власа – отцом его матери, который тоже рано умер от пьянства. Бабушка Власа бросила сильно пьющего мужа вместе с дочкой, как любил приговаривать дед: – «Родила и удрала!»
Бывают такие семьи, которых жизнь не любит.
Бэушный ноутбук, одежда, обувь, еда, туалетная бумага, чайник, посуда и другой домашний скарб – всё было куплено матерью. Мать платила за коммуналку, за интернет, за свой телефон и за Власа! Как она умудрялась довольно прилично одевать сына-лентяя, было загадкой даже для неё самой.
Влас этого не замечал. Он обижался, что мать в свои сорок семь не может зарабатывать больше – могла бы и третью работу найти – что ей дома делать? Смотреть на него, вздыхать и плакать? Ставил ей в вину и то, что она, после его рождения, не развелась с отцом. О том, что и он мог пойти куда-то работать – хотя бы грузчиком на мясокомбинат, на котором работал его отец – даже не задумывался.
Образование Власа состояло из десяти классов общеобразовательной школы и военной службы. Вернувшись домой, он решил отдохнуть от армии.
Этот отдых продолжался уже пятый год.
Как-то, поздним утром, ковыряясь в социальных сетях, Влас, каким-то чудом попал на один из сайтов фриланса, на первой странице которого, в ряду других успешных фрилансеров, висела фотография Анны.
Власу фото понравилось – он зашёл к ней на страницу, там увидел предложения по услугам и такую же фотографию. Прочитал имя и фамилию, запомнил, перешёл на другой сайт – социальный, недолго покопавшись, нашёл аккаунт Анны.
