Цитаты из книги «Философия неравенства»
Несчастлив удел народа, который не любит своей истории и хочет начать её сначала.
Неравенство религиозно оправдано неповторимо индивидуальной судьбой человеческой личности в вечности.
Для всякого, у кого есть религиозное чувство и видение лица человеческого, судьба человека таинственна и не может быть решена в пределах того небольшого отрывка огромной и вечной жизни, который мы именуем земной, эмпирической жизнью человека, от рождения до смерти. Судьба каждого человека погружена в вечность, и в вечности нужно искать разгадки её смысла. Всё кажется случайным, бессмысленным и несправедливым в пределах этой кратковременной жизни. Всё приобретает смысл и получает оправдание в вечности.
Из внутреннего аристократизма, из облагораживания души может родиться новая, лучшая жизнь. Но никогда она не родится из бунтующего рабства, из лакейского отрицания всякой святыни и ценности.
Опыты осуществления земного рая всегда вели к аду на земле, к злобе, к ненависти, взаимному истреблению, к крови, к насилию, к оргии.
И потому истинные освободители человека должны призывать его к сознанию вины, а не обиды.
Проблему эту с гениальной остротой чувствовал К. Леонтьев, когда говорил: "Не ужасно ли и не обидно ли было бы думать, что Моисей всходил на Синай, что эллины строили свои изящные акрополи, римляне вели пунические войны, что гениальный красавец Александр в пернатом каком-нибудь шлеме переходил Граник и бился под Арбеллами, что апостолы проповедовали, мученики страдали, поэты пели, живописцы писали и рыцари блистали на турнирах для того только, чтобы французский, немецкий или русский буржуа в безобразной и комической своей одежде благодушествовал бы "индивидуально" и "коллективно" на развалинах всего этого прошлого величия?"
Смысл консерватизма - в препятствиях, которые он ставит проявлениям зверино-хаотической стихии в человеческих обществах.
Революция бессильна изменить человеческую природу; она оставляет её органически ветхой, подчинённой старой и непреодолённой физиологии и психологии, но притязает механически создать из этой старой человеческой природы совершенно новое общество и жизнь. Это и делает революции в значительной степени призрачными, не имеющими корней.
Ожидание социального чуда есть одна из слабостей русского народа, один из самых больших его соблазнов. Этот соблазн был отвергнут Христом в пустыне.
