Перейти к аудиокниге
Эта и ещё 2 книги за 399 ₽
…Какое всё-таки это ужасное место – школа. Человеку там улыбаться почему-то запрещено. Улыбнулся – и привет, дневник на стол!
…Какое всё-таки это ужасное место – школа. Человеку там улыбаться почему-то запрещено. Улыбнулся – и привет, дневник на стол!
— Миша, ты совсем впал в детство! — говорила мама.
— Вообще-то я из него не выпадал, — говорил папа.
— Миша, ты совсем впал в детство! — говорила мама.
— Вообще-то я из него не выпадал, — говорил папа.
– И я очень прошу тебя, Себастьян, веди себя по-человечески!»
Можно подумать, я обычно веду себя как муравьед.
– И я очень прошу тебя, Себастьян, веди себя по-человечески!»
Можно подумать, я обычно веду себя как муравьед.
Привет, воробьи! Здравствуй, утренний трамвай! («Дзынь!» – сказал он мне в ответ.) Как же это здорово – набрать с утра целый мешок «здравствуй». И солнца. И ветра в ушах.
Привет, воробьи! Здравствуй, утренний трамвай! («Дзынь!» – сказал он мне в ответ.) Как же это здорово – набрать с утра целый мешок «здравствуй». И солнца. И ветра в ушах.
Знаешь, иногда это даже важнее. Важнее, что тебя помнят, чем то, что тебя никак не могут найти.
Знаешь, иногда это даже важнее. Важнее, что тебя помнят, чем то, что тебя никак не могут найти.
— Знаешь, Севка, а давай поедем с тобой к морю, — сказала мама. То есть на самом деле она сказала: — Ешь аккуратно, не кроши.
Но мне неинтересно слушать такие скучные вещи. Поэтому я часто слышу совсем не то, что мне говорят.
— Знаешь, Севка, а давай поедем с тобой к морю, — сказала мама. То есть на самом деле она сказала: — Ешь аккуратно, не кроши.
Но мне неинтересно слушать такие скучные вещи. Поэтому я часто слышу совсем не то, что мне говорят.
Сначала я бродил по городу наугад, надеясь, что ноги сами вынесут меня в переулок Маятников. Но так получилось, что я не только не нашёл неизвестный переулок, но и потерял все известные. Короче говоря, я заблудился.
Сначала я бродил по городу наугад, надеясь, что ноги сами вынесут меня в переулок Маятников. Но так получилось, что я не только не нашёл неизвестный переулок, но и потерял все известные. Короче говоря, я заблудился.
- ...Композиторы строят город из звуков, и любой человек может туда попасть, если слушает. Ходить по улицам. Но жить в этих домах могут только те, кто умеет играть их музыку сам.
- А книги? Это ведь тоже дома, а? Тоже город. Кто читает - как будто в это время живёт там.
- ...Композиторы строят город из звуков, и любой человек может туда попасть, если слушает. Ходить по улицам. Но жить в этих домах могут только те, кто умеет играть их музыку сам.
- А книги? Это ведь тоже дома, а? Тоже город. Кто читает - как будто в это время живёт там.
— Ну ты даёшь, — удивился Марк, — совсем живёшь вне социума. Все вокруг только об этом и говорят!
Я так понял, что «вне социума» — это не знать того, о чём все говорят.
— Ну ты даёшь, — удивился Марк, — совсем живёшь вне социума. Все вокруг только об этом и говорят!
Я так понял, что «вне социума» — это не знать того, о чём все говорят.
Обычно я пытаюсь проскочить в класс незаметно. Просунуть нос в дверь и, когда Анна Сергеевна отвернётся, проскользнуть по стенке на свою последнюю парту. Но она всегда замечает. Всегда!
Обычно я пытаюсь проскочить в класс незаметно. Просунуть нос в дверь и, когда Анна Сергеевна отвернётся, проскользнуть по стенке на свою последнюю парту. Но она всегда замечает. Всегда!
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке: