Я остановился в уютном номере отеля «Меркур Саппоро». Впервые в жизни я попытался сделать что-нибудь сам, без телефонных звонков, кучи помощников и прочего. Бэн до сих пор думает, что я в Риме. В аэропорту, к счастью, не возникло проблем. Многие владели английским языком и в принципе меня понимали. Хотя пока добирался до этого отеля, я чуть с ума не сошел. Местные таксисты чуть ли не подрались из-за меня, когда я протянул пару сотен долларов за поездку. Во время того, пока трое спорили о том, кто же все-таки меня повезет к месту назначения, ко мне сзади подбежали и потянули в сторону, закинули мой багаж и посадили в такси. Похоже, некоторые законы писаны для всего мира, кто успел, тот и съел. Прилетел я в Саппоро поздней ночью и это несмотря на то, что вылетел я с Рима около семи часов вечера. Разница между Италией и Японией во времени около восьми часов. И грубо говоря, я уже бодрствовал почти целые сутки.

В это время года в Саппоро было довольно прохладно. Я налил себе виски, добавив сока цедры и карамельную конфету в бокал. Глотнув излюбленного напитка, я, наконец, почувствовал себя спокойно. От этой всей волокиты в поисках Нако, было немного тревожно. А вдруг все мои действия тщетны и бесполезны. Вдруг она меня отвергнет, и тем более я совсем забыл, что у нее есть жених. Но что делать, если я просто-напросто не могу по-другому. Тем более к чему он, если по ее словам, ей нужен я. Искусственно счастья не построишь, как бы этого не желать. В любом случае, я в Саппоро и дороги назад нет. Хватит уже сомнений, пускай даже у меня отсутствовал банальный план действий на завтра. Я здесь, Нако тоже, что еще нужно. Разыскать ее и объяснить, что той самой доли секунды, о которой она писала, мне хватило, поэтому я тут.

* * *

Карта города в Японии ни к черту. Половина названий на местном языке, как вообще туристы ориентируются. Артур пообещал, что предупредит о моем приезде, мне лишь нужно прибыть в нужное место в нужное время. Я искал «станцию Сусукино». Что за названия, язык сломаешь. Меня должна была встретить, миссис Кусано.

Администратор в отеле примерно разъяснил дорогу, но все так быстро вылетело из головы, что пришлось ориентироваться самому.

– Здравствуйте, извините, вы не подскажите станцию Сусукино. Сусукино! – немного прикрикнул я, думая, что это поможет.

В ответ, от прохожей женщины, я услышал только непонятные слова на японском языке. Я поднял руки над головой и начал размахивать ими.

– Сусукино! Станция! Сусукино! Поезд! Чух-чух! – Я начал изображать стук колес по рельсам.

Она рассмеялась и указала в сторону, вдоль по улице.

– Аригато, – ответил я. Это, наверное, было единственное слово, что я знал.

Осталось только пройти прямо и мое путешествие закончиться. Я, наконец, увижу Нако. Расскажу ей, как безумно скучал и прижму к себе, что есть силы. Спустя минут сорок моих поисков, я, увидел место назначения. Выдохнув от усталости, после пройденного пути, я зашагал быстрее.

На станции толпилось много народу. Среди местного населения будет не трудно отыскать женщину европейской внешности. Немного побродив туда-сюда по перрону, я заметил светловолосую женщину лет сорока на вид. Я сию же минуту отправился к ней.

– Добрый день! Говорите на английском? – женщина одобрительно кивнула. – Не подскажите, это станция Сусукино?

– Да, она самая. Случайно вы не Дим Найт из лондонского журнала? – улыбнулась она. Да, я узнаю эту улыбку из тысячи других.

– Я так полагаю, вы мама Нако Кусано?

– Вы меня раскусили. Что ж меня выдало? – засмеялась она. – Пройдемте домой.

Спустя некоторое время мы зашли в дом семьи Кусано. Жили они в довольно-таки просторной квартире. У нас бы такая квартирка бы выглядела просто и серо, здесь же все пестрило красками. Стены, расписанные вручную с использованием символики «страны восходящего солнца». Довольно много растительности в районе лоджии. Она буквально вся была забита цветами и зеленью. Может быть, от этого воздух был каким-то необычно свежим дома. Учитывая загазованность самого города, не заметить различие было сложно.

– Вы присаживайтесь, где вам удобно и задавайте вопросы по ходу дела, – проговорила мама Нако.

– А, как вас зовут? – вспомнил я, что даже не познакомился толком.

– Меня зовут Арлин, Арлин Кусано. Нас с Артуром назвали, будто мы брат и сестра близнецы. Можно ведь было, и разнообразить имена. Вы как считаете?

– Мхм, – пробурчал я и разглядывал полки с фотографиями. Улыбающаяся Нако с пожилым мужчиной японцем, скорее всего это и есть Кенджи – ее отец. Посередине красовалась большая фотография, Арлин, глава семейства, Нако и девочка помладше. – А у вас две дочери миссис Кусано?

– Три, а ты чего такой любознательный? – услышал я голос позади.

Я обернулся и увидел ту самую девчушку с фотографии, только она выглядела чуть старше.

– Я Джунко, а еще есть старшая сестра Сэйери. Ее имя означает небольшая лилия, то есть, когда растение начинает цвести, размер…

– Так, стоп. Джу… джун… – пытался я вспомнить ее имя.

– Джунко. Думаю, не трудно запомнить, всего шесть букв. Может, хочешь потренироваться, я недорого возьму за уроки, – хитро улыбнулась она.

Подросток, небольшого роста с черными распущенными волосами, с глазами точь-в-точь как у Нако. Черные густые брови, придавали ей какой-то шарм.

– Хорошо, я тебя понял. Я Дим На… Адамсон, – откашлялся я. – Журналист из Англии. Великобритания, знаешь такое государство?

– Знаю, не нужно меня учить. Поделено на четыре административно-политических деления: Уэльс, Англия, Шотландия и Северная Ирландия. Основано в…

– Джунко, дорогая, может хватить утомлять нашего гостя?! – улыбнулась мать Нако, когда вошла в гостиную и присела за столик.

– Ты не понимаешь мама, знания важнее всего, – начала пререкаться Джунко.

– У вас, довольно-таки, умная дочь растет. Отменно разговаривает на английском, – с этими словами я присел напротив.

– Джунко, иди в свою комнату, – повышенным тоном произнесла она.

– Иду, иду, – вяло ответила дочь.

Нужно сразу переходить к делу, без всяких прелюдий. Половина сделано, я здесь, осталось увидеть Нако. Не знаю, обрадуется она моему появлению или обозлиться.

– А где глава семейства? – спросил я не навязчиво.

– Кенджи? Эм… Он уехал, с Нако и Сэйери в Токио, – она немного запиналась и отводила глаза. – Но я вам могу рассказать все, что вас интересует.

– Хм, понимаете, я проделал такой долгий путь, чтобы лично встретится с Нако. У нас очень уважаемый журнал, и поэтому писать статью со слов родных я не могу.

Боже мой, я пролетел полмира, чтобы снова услышать об отсутствии Нако. Либо судьба испытывает меня, либо я просто-напросто неудачник.

– Простите, но это, к сожалению невозможно. Вам придется ждать их возращения пару месяцев. А это, думаю, при вашей профессии, слишком долго.

– Что ж, тогда я отправлюсь в Токио. Благо я начал привыкать к перелетам, – произнес я и встал из-за стола.

– Стойте, нет, этого нельзя делать. М-м… мо… мой супруг очень будет зол на ваше напористые действия. Я вас, конечно, понимаю, вы преданны своему делу. Но поймите и меня, Кенджи будет расстроен, что кто-то проявляет столь дикий интерес к моей дочери. И в итоге, ваше интервью окончится фиаско, – она нервно терла край своего подола.

Видимо, они готовятся к свадьбе и не хотят, чтобы что-то помешало этому. Да и опасения их оправданны. Журналист, с другой стороны Земли прилетел ради одного интервью. Стоило придумать историю лучше.

– Вы правы, миссис Кусано. В этом случае, я должен вас покинуть. Было приятно познакомиться. Пока, Джунко! – помахал я младшей дочери семейства.

– Ну, что вы так резко. Мне, правда очень неудобно и жаль, что вы проделали столь большой путь напрасно, – извинялась Арлин.

– Ничего страшного, как однажды сказал мой друг Колон: неважно когда, неважно где. Двое встретятся, если сильно тянутся друг к другу, – улыбнулся я на прощание и вышел за порог дома.

Что ж, Дим, все ниточки ведущие к Нако оборвались. Что предпринимать дальше, я не знаю. Видимо, на этом и должна закончиться история любви, которая даже не началась. Порой, даже у сильных духом людей наступает момент, когда они готовы упасть в пропасть по собственному желанию. Я купил пачку сигарет и присел на ближайшую скамью. Вытащив одну, остальное я выбросил в урну. В жизни никогда не курил, даже сторонился курящих людей. Меня воротило от них. Пожалуй, самое бесполезное изобретение человечества. Я поджег, сделал глубокий вдох и резко закашлял. Кашель был такой сильный, что прожгло горло.

– Мерзость! – пробурчал я и затянулся еще раз. Второй затяг дался намного легче.

Серое небо Саппоро наводило на негативные мысли. Нет, я не думал снова о суициде. Благо с того юношеского возраста я уже вышел и мозг давно вырос с размеров грецкого ореха.

Сигаретный яд медленно пропитался в мою одежду, в волокна моего тела, слегка ударив по пути в голову.

– Той самой доли секунд, – произнес я, глядя в небо.

– Каких секунд? – произнесла Джунко, подсев рядом со мной.

– Дурацких секунд, испортивших мою жизнь. Ты меня напугала.

– Ты знаешь, что от курения ежегодно умирает около пяти миллионов человек. И это только подсчитанные данные.

– Я не курю, это так, разбавляю бессмысленную жизнь. Тебе не кажется, что твои знания бегут далеко впереди твоего возраста?

– Нет, – непринужденно пожала она плечами. – Невозможно знать слишком много. Со своими сверстниками мне скучно. Их интересует только тренды, гаджеты, мода и прочий хлам.

– Ого, да ты умница. Чем-то похожа на меня. А психологию изучаешь? Хочешь расскажу о тебе по внешнему виду? – я пристально посмотрел на Джунко. – Так, ты большую часть времени проводишь за чтением либо поиском полезной информации в библиотеках или интернете. Тебе нравятся домашние животные, особенно коты. Тебе бы чаще чистить свой свитер от шерсти. От интенсивного поглощения знаний ты порядком испортила зрение, но носить очки для тебя позорно или стыдливо. Поэтому ты носишь линзы. Ты похожа на отца по характеру, в отличие от твоей сестры Нако. Немного замкнутая, по натуре своей интроверт. Не спрашивай, с чего я это все взял. Просто я тронулся умом в изучении людей, – улыбнулся я.

– Вау! Почти все правильно. Особенно про котов, я их обожаю. Ты либо окончательно свихнувшийся интроверт, либо ты действительно талантлив, раз замечаешь такие мелочи, о которых, и подумать нельзя.

– Если бы я был талантлив, наверное, использовал бы свои навыки для блага или обогащения, ну или, в крайнем случае, помощи людям. Не так ли?

– Что ты этим хочешь сказать?

– Я неизлечимо болен… – произнес я и дернул ее за нос.

– Ты ведь не журналист, да, Дим?

Я потушил сигарету о подошву своей обуви.

– Знаешь, – вздохнул я, – наверное, глупо скрывать дальше. Все равно из этой затеи ничего не вышло. Ты абсолютно права в своих догадках. Я не журналист, я просто влюбленный кретин, что перелетел земной шар ради любимого человека.

– А почему так получилось? Ты действительно приехал ради моей сестры? – удивленно спросила Джунко.

– Почему так получилось? Если так хочешь узнать, я расскажу. Представь, что ты каждый божий день просыпаешься с мыслью о ней. Ты чистишь зубы и, вглядываясь в свое отражение, думаешь о ней. Ты несешь свое бренное тело на ненавистную тебе работу, но думаешь о ней. Проводишь скучную, муторную жизнь, думая лишь о ней. Выслушиваешь наказы, жалобы, обиды, ненависть к себе, но стоишь уверенно на двух ногах, а в голове она. Уничтожаешь свое здоровье, которое тебе пригодилось бы в будущие годы, но тебе наплевать, ведь все мысли только о ней. Даже в каждом дыхании и сердцебиении – она! – я сделал паузу, взглянув на Джунко. – Но вдруг приходят люди в черных плащах реальности и уничтожают все, что может быть связано с ней. Стирают мысли, сжигают все собранные усилия за последние годы. Ты вырываешься, бежишь к ней, бежишь со всех ног, что есть силы. Она, увидев тебя, отворачивается, сказав, что слишком мало сил и чувств, ты приложил, чтобы быть с ней. И ты с пустой душой, протянутой рукой и избитыми коленями, глядишь ей вслед. А она… Она ушла, даже не окинув тебя прощальным взглядом.

Джунко так внимательно слушала, что раскрыла рот, поглощая мой рассказ.

– Кто она, что так обращается с тобой? – произнесла она после минутной паузы.

– Мечта.

– Значит твоя мечта, это быть с моей сестрой? – спросила Джунко.

– А ты догадливая девочка. Да, но, к сожалению, не судьба. Мечта мечтой, но настала пора повернуть назад. Твоя сестра изменила меня, она чудо. Я пытался, но Нако выходит замуж и, как я знаю, уже помолвлена. Больше нет никаких шансов. Я, конечно, могу разбрасываться высокими фразами, что в любом случае двое будут вместе. И как последний глупец на Земле верить, что это и есть настоящая любовь. Но, к сожалению, я уже потерял всякую надежду.

Джунко отвернулась, опустив глаза, перебирала пальцами. Видимо, я расстроил маленькую девочку своей жестокой реальностью.

– Дим, ты уж прости, но у человека, у которого есть мечта, больше не может быть отговорок! – стукнула она меня в плечо и резко замерла. – Подожди, ты что-то говорил про свадьбу Нако?

Она захохотала, чуть не упав со скамьи. Не знаю, может Джунко просто потешалась надо мной. Бывает тип людей, которые получают наслаждение от страданий других.

– Джунко, успокойся, это не смешно, – нахмурившись бросил я.

– Свадьба? Да ты с ума сошел! – она перестала смеяться. – Помолвлена?! Ну, ты даешь, однако. Давно я так не хохотала. У вас в Англии все так шутят? Я бы переехала туда, а то мне здесь как-то не по себе жить.

– Так что смешного Джунко? Ближе к делу, – дергал я ее за плечи.

– Тише, тише. Моя мама тебе соврала и вся ее эта улыбка наигранна. Она говорит, что мы не должны думать о плохом исходе. Мы не должны плакать и печалиться, ведь еще рано. У моей сестры, Нако, врожденный порок сердца, понимаешь? И, иногда, я думаю, что лучше бы мне досталось эта болезнь, а не ей. Она ведь так любит жизнь, – Джунко грустно вздохнула, потирая глаза. – Так значит, Нако задержалась в Англии из-за тебя? Видимо, ты ей очень дорог, раз она оставалась там так долго. Пару недель назад у нее случился инфаркт, отец тут же приказал ей возвращаться. Он очень переживает за нее. Не так давно, мы нашли донорское сердце для пересадки. Представляешь, осталось ждать всего пять дней. И Нако снова будет с нами здоровая и счастливая.

Порок сердца? Так вот в чем дело. Нако, почему ты мне не говорила, почему врала, скрывала. Этот объясняет твой болезненный вид в тот день. А я, идиот. Я не мог догадаться, что что-то не так. Понять, что с тобой не все в порядке. Я притащил этот дурацкий букет цветов, злился на тебя, на твою историю с помолвкой. Ты придумала все это в надежде, что я не отправлюсь за тобой вслед.

– Алло, Дим, прием. Выйдите на связь. Тшшш! – махала перед глазами Джунко.

– Можешь рассказать, где она? Мне необходимо, скорее, к ней. У меня куча связей, море денег. Я смогу помочь, – внутри вновь вспыхнула надежда.

– Если ты поможешь, то я согласна тебя отвести. Пойдем, скорее.

Глава пятнадцатая

К моему счастью, к нашему приходу, отец Нако уже отправился домой. Джунко, недолго думая, провела меня в палату. Я снова услышал этот ненавистный пик, как тогда с Колоном. Нахлынули ассоциации со смертью. Сильно зажмурив глаза, я тотчас отбросил все негативные мысли прочь. С дрожащими руками, я медленно, шаг за шагом шел к Нако. Бледная и худая, она лежала на больничной кровати. Куча трубок, воткнутые в руку иглы. Количество всяческой медицинской аппаратуры наводило на плохие мысли.

– Нако, – произнес я шепотом, погладив ее по щеке.

В голове все перемешалось в одну невообразимую кучу. Некий сумбур охватил сознание, я не знал, что мне делать. Буквально пять минут назад, я разрабатывал план, что позвоню Бэну, подключу связи, и это ускорит доставку донорского сердца. А теперь стоя здесь, я не могу взять себя в руки. Джунко присела рядом со мной, положив голову на ладонь сестры.

– Нако. Как же долго я добирался до тебя, – шепотом проговорил я.

В палату вдруг резко вошел мужчина в белом халате. Он замер, увидев меня рядом с больничной койкой. А потом, видимо, успокоился, заметив Джунко.

– О, прошу прощения. Мистер Кусано недавно ушел, я думал, здесь никого нет. Коничуа, я главный хирург Киоши Хидеки, – протянул мне он руку.

– Я Дим Найт, друг Нако, – равнодушно бросил я.

– Доктор Хидеки, что там с сердечком для моей сестренки? – вмешалась Джунко.

– Эм, будет ровно через пять дней, как я тебе и обещал, – Он дернул ее за щечку.

– Слушай, Джунко, тебе пора домой отправиться. Родители будут волноваться, – произнес я.

– Никто ничего не будет. Не придумывай Дим, я хочу посидеть с сестрой.

– Ладно, доктор Хидеки, можно вас на разговор?

– Да, конечно, пройдемте в мой кабинет.

Оставшись с глазу на глаз с доктором Хидеки, я рассказал, кем являюсь на самом деле. Доходчиво объяснил, насколько влиятельна моя компания и, что деньги не вопрос, главное результат. Положительный результат.

– Все это замечательно мистер Найт. Но понимаете, ранее я сообщил мистеру Кусано о том, что у нас возникли некоторые проблемы. Скорее всего, Нако может не дожить до трансплантации. Сердце быстро слабеет, и аппараты жизнеобеспечения уже не справляются.

Что за бред?! Как это может не дожить?! Он с ума сошел!

– Стойте! Всегда же есть решение. Ждать всего лишь пять дней. Я не знаю, поставьте ей временно искусственное сердце.! – перебил я его, слегка повышая тон.

– Поверьте, этот вариант мы рассматривали в первую очередь. Дело в том, что искусственное сердце отторгается организмом Нако. И его применение, к сожалению, бесполезно в данном случае. А если говорить конкретно, срок у Нако – два дня и это максимум.

Я резко сорвался со стула и с яростью стукнул его рабочий стол. С криками, я снес руками все документы, лежащие на нем.

– Какого черта? – взорвался я.

– Прошу вас успокоиться, мистер Найт. Вне зависимости от вашего статуса или власти, прошу сохранять спокойствие. В противном случае, мне придется наложить запрет на посещение вами, нашей больницы.

Мое дыхание резко ускорилось. Сжав кулаки, я оперся на стол. Ярость внутри меня, так и норовила вырваться наружу. Сделав глубокий вдох, я попытался успокоиться.

– Так, тише, – пробормотал я.

Доктор Хидеки начал аккуратно собирать разбросанные листы. На удивление он сохранял спокойствие и невозмутимость.

– Вы уж простите, – проговорил я и опустился, чтобы помочь ему.

– Ничего страшного, отчасти я вас понимаю. В конце концов – это моя работа. Иногда я приношу хорошие вести, иногда плохие, но во всех случаях это правда, какая бы она не была, – спокойно проговорил он.

* * *

Весь следующий день, я провел в номере отеля. Я поднял на уши весь Бирмингем. Бэн обзванивал всех влиятельных друзей отца, главных врачей Великобритании, он даже добрался до министра Здравоохранения.

– Бэн, ну что там насчет моей просьбы? Ты связался с нужными людьми?

– Дим, мне нужно время. Ты звонишь мне каждые пятнадцать минут. Ты должен понимать, что за столь короткое время, вряд ли появятся новые сведения.

– Времени нет, Бэн! Пойми же это, наконец! – кричал я в трубку.

– Я прекрасно понимаю, Дим. Я делаю абсолютно все, что в моих силах, чтобы ускорить доставку донорского сердца.

– Так, если не можешь ускорить доставку, то найди новое. Любым доступным способом, купи, вырви, убей, но сделай это!

– Дим, я тебя понял, я постараюсь, – медленно проговорил Бэн.

– Быстрее Бэн! Ты должен стараться лучше! Не бывает ничего невозможного! – проорал я и бросил телефон в стену, вдребезги разбив его.

Я опустился вдоль стены и руками схватился за голову. Я начал рвать волосы, пытаясь притупить свою внутреннюю боль, физической. Куда испарилась справедливость?! Нако не может ждать пять дней, а я ничего не могу с этим поделать. Насколько же я жалок и бесполезен.

* * *

Я прогуливался вдоль набережной реки Тоехира, наслаждаясь красотами вечернего Саппоро. Остановившись у ограждения, я вглядывался в спокойную речную гладь. Никогда не понимал, каким образом вода придает непонятное умиротворение.

– Добрый вечер, молодой человек. Не одолжите огоньку дряхлому старику? – окликнули меня.

Я обернулся. Передо мной стоял пожилой человек, лет шестидесяти, азиатской внешности. Одетый в непримечательную одежку и со своеобразной шляпой на голове, он держал в руках помятую самодельную сигарету. Было примечательно то, что он разговаривал на чистом английском.

– Ничем не могу вам помочь, – ответил я, как можно вежливее.

– А могу ли я вам чем-нибудь помочь? – с этими словами он вытащил коробок спичек и поджег самокрутку.

Почему он просил у меня огня, если у него самого было чем поджечь. После непродолжительной паузы, сопровождаемой треском сжигаемого табака, я вновь направил взгляд в сторону реки.

– Знаете, я потерял себя в самом себе. Как бы это смешно не звучало. Я знаю, как меня зовут, и где живу. Знаю, кто я по образованию и на чем строю свою жизнь. Но я потерял себя. Странно, но все, что я впитал, как губка за всю мою недолгую жизнь, начинает казаться неестественным, фальшивым и наигранным. Как будто жизнь специально не дает мне выпрямить спину и расправить крылья.

Старик медленно втянул в себя очередную дозу табачного дыма.

– Жизнь – это дар. Жизнь – это поиск. Она никогда не даст тебе готовых ответов, но она заставит выучить уроки, которые невозможно прогулять. Жизнь не подаст тебе руку, она лишь вытянет ее, чтобы ты своими усилиями дотянулся до нее. Ответы в тебе, Дим, надо лишь найти их.

Стоп! Откуда он знает мое имя? Я резко обернулся, что разузнать его об этом.

– А теперь, тебе пора проснуться…

Я резко открыл глаза. Шея затекла от неестественной позы сна. Оказалось, от усталости, я не заметил, как уснул в сидячем состоянии у стены. Напротив меня лежал разбитый телефон. За окном проглядывался солнечный свет. Я аккуратно поднялся, пытаясь рукой разогнать кровь в мышцах шеи. «Нако» – промелькнула у меня в голове. Я собрал телефон, который, к моему счастью, включился. Накинув на себя плащ, я начал прикидывать план дальнейших действий.

– Хэй, Дим, – кричала Джунко, заметив меня на входе в больницу. – Ты чего такой поникший?

– Ничего, тебе показалось, – улыбнулся я. Уж кто-кто, но она не должна узнать о последних новостях насчет Нако. – Ты одна?

– Да, одна, родители уехали на работу, а я прогуливаю занятия. Я всю ночь не могла сомкнуть глаз. Знаешь, что я придумала?! Угадай, что я сделаю в первую очередь, когда сестра вернется домой? – заулыбалась Джунко.

– Вряд ли я угадаю, – как же она напоминало Нако.

– Я хочу огромную пиццу и такую же бутылку содовой. С Нако завалиться на огромный диван в пушистых тапочках и смотреть фильмы целый день, – представляла она, то и дело, размахивая руками.

– А мне место среди вас не найдется?

– Нет, я это придумала для нее, а не для тебя. Ты будешь с ней после меня. Я первая. Я ведь больше всех по ней скучаю. Ты только представь, какая она будет счастливая, когда очнется. Эх, ни на долю секунды, о ней не забываю.

Ее последние слова, словно камнем, обрушились на мою голову. Мне вспомнился недавний сон. Он так отчетливо отобразился в сознании, что меня передернуло. Старик, наш диалог, ответы во мне.

– Доли секунды?! – я замер, обдумывая все.

– Что доли? – переспросила Джунко.

– Ничего, – улыбнулся я в ответ. – Беги к Нако, а я тебя догоню, договорились?

– Хорошо, но ты ведь не уедешь от нас? Ты мне нравишься в принципе. Ты, наверное, единственный кто обращается со мной не как с ребенком, – застенчиво закрыла руками лицо Джунко.

– Если все получится, то уже точно не покину вас. Я всегда буду рядом. Будем каждый день есть мороженое и кататься на аттракционах, – улыбнулся я и обнял ее за плечи.

Джунко радостная забежала в больницу. Оставалось чуть меньше суток, нужно было разузнать, что получилось у Бэна.

– Алло, здравствуй. Как твои дела? Есть новости?

– «Я вторые сутки на ногах, Дим. Я обзвонил всех, кто хоть как-то мог повлиять на сложившуюся ситуацию. Дим, прости, я…»

– Остановись, Бэн. Это я должен попросить у тебя прощения, вчера я был на взводе. Конечно же, я понимаю, как много ты делаешь для меня. Раз ничего не получается, видимо сама судьба так распорядилась. Мы сделали все, что в наших силах.

– «Мне очень жаль, Дим», – еле слышно проговорил Бэн.

– Мне тоже очень жаль. Скоро увидимся, до встречи!

Я сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Неподалеку услышал детский смех. Мальчик и девочка бегали друг за другом, играя, по-видимому, в салки. На скамье чуть поодаль от них сидели пожилые люди, о чем-то оживленно беседуя. Небольшая группа людей, с фруктами и коробками наперевес, шли к парадному входу больницы. Всегда радовало, что около таких зданий много деревьев и зелени вокруг. Этот шелест листьев в кронах деревьев придавал некую легкость и умиротворение. Даже гул проезжающих машин, не мог испортить покой, что дарует природа. Решиться на такое действительно тяжело, но оттого и поступок, который совершаешь, кажется сильнее. Переступить через себя, через страхи порой очень сложно. Но приходит время выбирать, главное не оплошать при выборе. Жизнь – наше отражение в большом зеркале этого мира, а мы стоим с закрытыми глазами и не можем увидеть и разгадать тайну, которой на самом деле нет.