Система

– В засос давайте! Языками работайте!

Когда очередь дошла до Кира, то первую выпало целовать Наташу. Поцелуй был настолько нежным и эротичным, что они долго не могли оторваться друг от друга, пока Света не сказала: – Эй! Я вам не мешаю?

Но следующей была она, и поцелуй показался Киру теперь ещё более страстным. Она прижимала его к себе и играла сильным язычком у него во рту, смотря в упор влажными глазами, в которых были игривые искорки. Потом была опять Света и ещё раз Света, потом два раза Наташа, потом Наташа со Светой, потом еще Света…

Так могло продолжаться бесконечно, но это нужно было остановить, потому что всё вело к тому, чего не должно было быть этой волшебной ночью. Всё было настолько прекрасно и романтично, что ни кому не хотелось нарушить этого тонкого мимолетного счастья и перейти грань.

Потом настал час какой то приятной грусти перед самым рассветом. Они лежали звездой, голова к голове, курили, слушали музыку и молча смотрели в белое звёздное небо. Нежная тёплая ночь, симпатичные люди, которые вдруг оказались рядом, приятное путешествие алкоголя по крови, красивые мелодии, летящие из магнитолы, что ещё может быть нужно человеку.

***

Короткая ночь пролетела мгновенно. Вставало солнце, пробуждая пение тысячи птиц и заливая всё вокруг золотым светом. Утро наполнило всех новой энергией, и веселье продолжилось с новой силой. Тем более, что осталась ещё одна бутылка Хереса.

– Девчонки! Я хочу выпить за нас с вами и за эту прекрасную вечеринку на крыше! – Кир, держал на ладони гранёный стакан, в котором плескалась кровавая жидкость. – Я хочу, чтобы мы запомнили это мгновение до конца своей жизни. – Он поднял улыбающееся лицо к восходящему солнцу. – Вот она жизнь! Вот так надо жить! Только здесь и сейчас! Мне так хорошо с Вами здесь! – Он говорил улыбаясь и зажмурив глаза, словно молился, кому-то там, в высоком безоблачном небе.

– Так может останемся здесь жить? – улыбалась Наташа, но в её голосе Кир уловил какую то слабую надежду, несбыточную мечту.

– Нельзя, невозможно! – Он тяжело вздохнул. – Вся прелесть именно в этом моменте. Когда восходит солнышко, когда поют птички, когда здесь есть вино; – он взболтал жидкость на дне стакана; – когда мы с Вами узнали друг друга настолько, чтобы понравиться, но не узнали дальше, чтобы разочароваться или стать неприятными друг другу. Ещё немного, и вино кончится, солнце зайдёт за тучу и начнётся дождь. Нам придётся спускаться туда, – Кир махнул рукой вниз. – Здесь мы с вами большие. Мы как боги на Олимпе. А там мы станем мелкими как песчинки, во-он как тот мужик, – он показал на одинокого прохожего, который шел внизу по дороге. – Там нас сразу же замотает реальность. Вы пойдете к своим пацанам, я, если повезёт, пойду к своим друзьям. А всё, что было здесь, на этой крыше, так на ней и останется.

– А что нам мешает встретиться здесь снова? Ну на следующей неделе например. И всё можно повторить, – сказала Света.

– Так же повторить точно не получится. Да и мне, дай Бог отсюда выбраться сегодня. А потом уже неизвестно, когда я сюда попаду.

– Да, а нам сегодня к Сержу на дачу ехать, – вдруг спохватилась Наташа. – Они кстати в десять часов заедут уже.

– Ну значит сам Бог велел мотать отсюда в десять, – сказал Кир, и выпил остатки вина в стакане.

– Но мы еще увидимся! Мне не нравится этот прощальный тон, – уверенно сказала Света и зачем-то подошла к краю крыши. – Знаете? Мне недавно приснилось, как будто я птица. И я летаю, то внизу, то вверху, под облаками и это так классно. Это не тот детский сон, когда ты куда то падаешь, а потом тебе говорят, что ты растешь. Здесь всё по другому, намного круче. Там ты падаешь, а здесь ты наоборот всё время поднимаешься. – Она стояла на краю крыши и ветер трепал её роскошные чёрные волосы. – Я мечтаю, чтобы этот сон повторился, но он, почему то не приходит. – В какой-то момент Киру показалось, что она пошатнулась, и он подбежал к ней, обхватив обеими руками её стройное тело.

– Ты чего, думал, я прыгнуть хочу? – хохотала она, глядя на него жадными влюблёнными глазами.

А потом снова веселились, танцевали до упаду под «Комбинацию» и «Ласковый май», обнимались, и хором подпевали певице Анке:

«А ты не лё-ётчик, а ябыла так ра-ада,

Любить героя, из лётного отря-яда…»

Вновь вспыхнувшее веселье оборвали автомобильные гудки, раздающиеся снизу.

– Приехали! – с досадой сказала Света, глядя вниз на натертую до блеска, вишнёвую девятку. – Может не поедем а? Я не хочу. Да и не спали всю ночь.

– Надо ехать, обещали. У Сержа денюха сегодня. – Обреченно вздохнула Наташа.

– Езжайте. Тем более, мне тоже выныривать надо. Меня уже и родители наверное потеряли. – печально улыбнулся Кир. – Девчонки, Вы только посмотрите там… нет ли кого подозрительного, а потом махнёте мне снизу. Так, что прощаться будем здесь.

Сначала подошла Наташа и с глубоким вздохом сожаления о чём то упущенном нежно поцеловала его. – До встречи! – сказала она и, не оглядываясь, пошла в сторону люка. Света, пристально и жадно глядя ему в глаза, сказала – Ну ты понял? Мы не прощаемся. В среду встретимся возле «Руси», – потом поцеловала, крепко прильнув к нему всем своим стройным телом.

Снизу Света махнула ему, что всё нормально, и очень долго не садилась в машину, глядя на поднятую вверх руку Кира. А он тем временем думал: « Всего несколько минут прошло, а они уже такие маленькие и далёкие».

***

Они встретились, но встретились уже вдвоём со Светой. Наташу увёз на юг её ухажор. И было в этой встрече уже всё не то, потому что была она там, внизу. Оказалось, что внизу у них общих тем почти и нет. Блеск и огонь в глазах обоих сменяла усталость и суета. Внешне конечно всё было нормально, но к концу встречи оба понимали, что больше встречаться нет необходимости.

И вся эта история забылась, оставив после себя приятное послевкусие. Наташу он больше так и не видел ни разу. Говорили что она вышла замуж и уехала куда-то. А со Светой пересеклись мельком, где то через полгода. Это было на дискотеке, и она была в компании каких-то парней. Увидев его, она побежала к нему крича через весь зал, на каких то неимоверно высоких каблуках; вдруг запнулась и упала на колени. Но парень, который был с ней, подхватил её под руки, и оттащил к столику. Тогда Киру показалось, что она была пьяна или под кайфом.

А ещё через год в местной газете, которая пестрила криминальными разборками, он вдруг наткнулся на её фотографию. Под фотографией была надпись жирным шрифтом: «С девятого этажа женского общежития выбросилась девушка». Кир долго, как загипнотизированный сидел, держа в руках эту газету. Он думал о том, что Светка, всё таки исполнила свою мечту.

Но была ещё одна мысль, которая засела у него в голове и не давала ему покоя.

Говорят, что в последние мгновенья перед смертью, у человека перед глазами проносятся все самые яркие моменты его жизни.

Была ли та ночь на крыше одним из таких моментов, пролетевшими в голове у Светки перед шагом в пустоту?

Наверное, была. Во всяком случае, он очень на это надеялся!

Глава 6. ПЛАН

Идея – искра, которую задуло в голову благодаря чьей-то фразе, связавшимся внезапно в уме фактам, увиденным образам. Она стремительно разгорается внутри жарким всепоглощающим пламенем, подчиняя себе всё сознание. Она питает жаром, придаёт энергии, словно, появившийся в организме дополнительный генератор. Она мечется внутри, пытаясь найти выход в решении.

Идее нужно дать выход. Нельзя допустить, чтобы она выжгла своё топливо и потухла там внутри, заполняя всё едким дымом бессилия. Нереализованные идеи умирают, образуя собой болото, топь пустого мыслеблудия и неуверенности. Это болото будет постоянно дымить, но уже никогда не будет охвачено огнем.

11 марта 1994 г.

С момента выписки из лазарета, Кир словно пархает на крыльях. Теперь он спокойно переносит все тяжести службы, и она не кажется ему такой уж страшной. Пропало внутреннее сопротивление, он перестал уставать и даже спать не хочется так как раньше. Ему есть ради чего мыть полы, убирать сортиры, отбивать ноги на плаце и периодически получать «люлей» по ночам. Теперь его мозг занят одной мыслью, а всё остальное является лишь фоном, пусть серым, но фоном.

Теперь он не пытается отмазаться от нарядов, как раньше. В наряде можно остаться наедине со своей идеей. Он стал гораздо тише и спокойнее, не лезет без нужды в конфликты и дружелюбнее относится даже к тем, кого не уважает. Наверное, наблюдательный человек заметил бы ту метаморфозу, которая произошла с Киром по его горящим глазам и румянцу на лице, но в роте из семидесяти человек, где одни пытаются всячески унизить других, а эти другие просто выжить, никому нет до него дела. Замечает это только один человек – Медный. Он нарочито держит с Киром дистанцию и при удобном случае пытается его прелюдно унизить.

Кир решил посвятить в свой план Афоню и Емелю только через неделю после его зарождения, когда появились некоторые решения. Друзья собрались в хлеборезке, где теперь работает Афоня. Кир подменился в наряде по роте, и у него есть не более двадцати минут, чтобы дать расклад. Когда он заканчивает говорить вступительную речь, содержащую зерно идеи, друзья молча переглядываются. По их настороженным лицам видно, что они не разделяют его восторга.

– Сейф с бабками это конечно круто, но как ты его собираешься бомбить. Среди нас, по моему, ни одного медвежатника, – говорит Афоня, выдавливая приспособой, похожей на печать, жёлтые кругляши масла из большого прямоугольного пласта.

– Ну, Емеля то у нас слесарь и с замками наверное дело имел. – Кир с улыбкой переводит взгляд на коротышку, увлечённого уплетением масла.

– Ну не с сейфами же. Ты хоть представляешь какие там замки? Индивидуальные, простым подбором не откроешь. Это только специалисту под силу, – бубнит Емеля набитым ртом, проглатывая уже второй кругляш масла, посыпанный сахаром.

– А если взломать, распилить «болгаркой», автогеном наконец, – не унимается Кир.

– Это можно… – Емеля, больше увлечённый процессом еды, чем обсуждением непонятного плана, посыпает сахаром очередной кусок масла.

– На вот, ешь с хлебом, обосрёшься же. – Афоня отламывает горбушку от белого батона и протягивает другу. – Пацаны, Вы чё совсем ёбнулись? Распилить, взломать! Его кабинет через стенку от нашего корпуса. Вы представляете, какой будет шум?

– Я просто спросил, можно ли его открыть, имея «болгарку» и автоген,– спокойно отвечает Кир, и вдруг морщится на Емелю. – Ну как ты можешь столько жрать?

– Теоретически всё можно, не проблема, – вытирает масленые губы, наконец то насытившийся коротышка. – У нас на заводе начальник ключи потерял от сейфа с документами, мы его вскрыли.

– Ну и как, быстро это?– спрашивает Кир.

– Минут двадцать, не меньше. Там несколько слоев металла, а между ними еще песок какой то.

– Всё это бред собачий. Нас повяжут уже через пять минут, – отмахивается Афоня. – Не забывайте, что вам придется ещё решётку от склада спиливать и дверь в кабинет ломать. Не слишком ли много?

Тогда Кир решает воспользоваться тем же приёмом, что и в разговоре с Медным.

– Пацаны, мне нужен от вас только один ответ. Если бы это было реально выполнимо и максимально безопасно, вы бы подписались?

– Я да, – Емеля уверенно кивает головой.

– А кто бы отказался от лаве, – ухмыляется Афоня.

– Ну и отлично, – улыбается Кир. – Мы не будем ломать сейф в кабинете у Носа. Мы его унесём.

– Унесём? – смеётся Афоня . – Да ты знаешь сколько он весит? Это что тебе чемодан?

– Было бы что тащить и откуда, а вытащить это не проблема, – говорит Кир.

Друзья всё ещё сомневаются, но что-то им подсакзывает, что чутьё Кира его не обманывает и ведёт в нужном направлении.

– Главное то, что я получил Ваше согласие. Кстати, с нами в теме ещё один человек.

– Кто? – насторожились пацаны.

– Медный. А как Вы думаете я вышел на эту тему? – говорит Кир, упреждая возражения друзей. – Не волнуйтесь, он нормальный пацан. Будет нам прикрытием. Он кстати прикреплён к складу и завтра поставит меня туда на работы. На месте я уже лучше определюсь. Ну всё, мне бежать надо. – Он окунает в сахар кругляш масла, закидывает его в рот и выскакивает за дверь.

12 марта 1994 г.

– Вот вам тело, товарищ старший прапорщик. Используйте его как хотите. Он правда тупой и дохлый, но других нет уж извините. –Медный подводит Кира к начальнику склада.

Нос – высокий красномордый мужик среднего возраста. Кличку он получил именно благодаря своему носу, имеющему цвет перезрелой сливы и невероятные размеры. Кир слышал гипотезу, что нос является единственной частью тела, которая растет всю жизнь. Глядя на прапорщика, он с ужасом думает, как же он должен выглядеть к старости. Кроме своей колоритной внешности, Нос отличается высокомерием, заносчивостью и показным презрением к солдатам.

– Хули мне с этим доходягой делать? Я на него мешок с мукой уроню, он пополам переломится. – Нос презрительно оглядывает Кира, как рабовладелец, приценивающийся, сколько можно скостить за раба.

– Ладно, возьмешь эти ящики с крупой и аккуратно составишь в тот угол. – Он водит указательным пальцем, показывая на гору серых деревянных ящиков, а потом на то место, куда их нужно составить.

– Ну, че стоим? Выполнять! – внезапно орёт он на слегка замешкавшегося Кира.

Тот хватает первый попавшийся ящик, который оказывается неимоверно тяжелым и кряхтя, раскорячивая ноги, на пузе, тащит его в угол. Склад довольно большой, и Кир чувствует, что выдохся уже после первой ходки.

Нос скрестив руки на груди, ухмыляясь смотрит, как Кир берёт второй ящик и, шатаясь, волочет его в угол. Когда взмокший Кир возвращается за третьим ящиком, наблюдающий за ним Нос злобно орёт: – Ты чё, долбонос, собираешься тут целый день с ящиками корячиться? Тебе ещё муку разгружать надо. Кир стоит и с недоумением смотрит на огромного прапора.

– Хули встал! Бери рохлю, составляй на неё и вози, уёбок! – Нос указывает на железную тележку – рохлю. Это , по крайней мере, лучше, чем таскать каждый ящик. Теперь можно нагружать несколько ящиков на телегу и возить, но всё равно это очень тяжело и Кир уже начинает жалеть о том, что напросился сюда работать.

– Так, солдат, я в кабинете. У тебя на всё про всё два часа. – Нос глядит на массивные позолоченные часы, которые смотрятся странно в сочетании с военной формой, потом неспеша направляется к железной лестнице, ведущей на антресоли, на которых располагается его кабинет.

Задача довольно непростая. За ограниченное время Кир должен выполнить заданную работу и сделать то, ради чего он здесь оказался. Он должен осмотреть все нюансы в помещении: входы, выходы, двери, конструкции замков, наличие сигнализации. Нужно смотреть и запоминать так, чтобы потом нарисовать план. В техникуме Кир научился рисовать планы помещений, и это облегчает задачу даже на стадии запоминания.

«Так, склад квадратный, площадью раз, два, три, четыре…– Кир считает колонны – площадь где то триста квадратов. Закрыт наглухо, выходов на улицу нет…». – он, стараясь не сбавлять темп, грузит ящики и продолжает изучение помещения.

Неизвестно, кто планировал этот склад. Скорее всего, этот человек был больше военным чем инженером. В помещении, куда постоянно привозятся горы продуктов, нет даже ворот для разгрузки с транспорта. Склад соединяется длинным узким коридором с помещением столовой. От коридора он отгорожен решетчатой калиткой, которая закрывается на огромный амбарный замок. Между коридором и складом есть тамбур, с лестницей, которая ведёт вверх на улицу, так как помещение находится на цокольном этаже. Это служебный вход, который частично используется для разгрузки и выходит он во двор учебного корпуса, который построен буквой «П». Но существует и другой вход с противоположной стороны тамбура, через который в основном и заносят продукты на склад. Этот вход смотрит прямо на ворота хоздвора.

Есть и ещё один путь, который ведёт мимо тамбура, вдоль обшарпанного длинного коридора. В этом коридоре за железными дверями находятся служебные помещения: посудомойка, картофелечистка и варочные цеха. В конце коридора есть ещё один тамбур и ещё одна лестница на улицу. По этой лестнице курсанты и служащие спускаются в столовую.

«С выходами всё понятно, по крайней мере, их три, – анализирует Кир, умирая над очередным ящиком. – Амбарный замок, это вообще не проблема. Сложнее всего с кабинетом. Хуже всего, что он находится на антресолях, с которых тяжёлый сейф будет спустить проблематично».

Перевозя ящики, Кир придумывает, на чем они могут перетаскивать сейф. Конечно же, на этой рохле. Но вот как спустить его вниз. Нужно осмотреться там, наверху и желательно заглянуть в кабинет, чтобы увидеть сейф. Напряженно думая, Кир приподнимает ящик, дно которого с треском вываливается, и к его ногам высыпается гора перловки.

«Вот он шанс!» – говорит себе Кир и направляется к лестнице. Осторожно, крадучись на цыпочках, он поднимается на антресоль.

«Раз, два, три, четыре, пять, шесть…восемь ступенек. Внизу железный рифленый настил. Перила, которые могут выниматься, как душки из кроватей. Дверь деревянная, обитая дерматином. Замок один, для плоского ключа». – Кир отмечает всё что считает нужным.

Он робко стучит по рыжему дерматину. Услышав «Войдите!» – открывает дверь.

– Т-товарищ с-старший прапорщик там…. «Вот он родной! Стоит за письменным столом напротив двери. Не такой уж и большой…»

– Ну чё, уёбок. Чё натворил? – развалившийся за столом прапор, как будто только и ждал этого момента. Он просто жаждет выплеснуть свой гнев.

– Т-там крупа рассыпалась. Что с ней делать? – «Метра три до двери. В проем должен войти. Что ещё? Проводов нигде нет, значит, сигнализации быть не должно»

– И ты чё, за такой хуйнёй меня беспокоишь? – опухшая рука ставит на стол стакан с чаем или с чем-то ещё. Огромная фигура Носа угрожающе вырастает над столом, так что Кир задом пятится к двери.

– Солдат, вон веник, вон совок, вон пустой ящик. Вопросы?

Кир слышал про школу прапорщиков, но теперь он пришёл к убеждению, что главный предмет, который там преподают, наряду с воровством, это общение с солдатами.

Он берёт веник и сметает перловку вместе с пылью в совок. Когда ящик наполнился перемешанной с грязью крупой, Кир спрашивает, наблюдающего за ним Носа, куда его ставить.

– А ты чё не видишь, где у нас перловка стоит? – зло спрашивает прапорщик.

– Так тут же…

– Хватай ящик и ставь его к другим, уёбок!

***

– Сейф с антресолей мы сбросим… – Кир глубоко затягивается и выпускает дым через нос.

– Как? Там, же вроде перила, да и грохот всех подымет, – задаёт уместный вопрос Афоня.

– Перила мы вытащим, они разборные. А сейф сбросим на мешки с мукой, они смягчат удар. – От одного воспоминания про мешки у Кира начинает болеть спина . – Ты по инструментам узнал? – спрашивает он у Емели.

– Резак и «болгарка» у сантехников есть. Баллоны полные. Остального инструмента тоже завались. Все вплоть до перфоратора. – радостно рапортует коротышка. Он часто работает с местными сантехниками, так как по профессии является слесарем.

– Это всё у них в коморке? – спрашивает Кир

– Да там в подвале.

– Это на дальней стороне учебного корпуса и под замком наверняка, – продолжает сомневаться Афоня.

– Замок не проблема, я дубликат ключа сделаю. Вот как туда сейф переть? Слишком далеко, хоть и ночью, но есть большие шансы спалиться, – говорит Емеля.

– Подвал под учебным корпусом, вы прикиньте, сколько будет дыма, когда начнем резать. Да и шум наверняка будет слышен. – Афоня кривит пухлые губы.

– А мы его не потащим в подвал, – удивляет Кир друзей. – Будем работать на улице. Вытащим его с выхода, который ведёт на хоздвор и затащим туда.

– На хоздворе? – хором удивиляются друзья.

– Во первых, хоздвор огорожен забором, это частично скроет нас. – Кир нагло вытаскивает у Афони из-за уха сигарету и прикуривает. – Во вторых, там большая гора снега, которую свозили со всего училища. Мы будем работать между этой горой и забором, так, что огня от горелки не будет видно из окон.

– А где ж ты электричество на улице возьмешь? – задаёт Афоня вопрос на засыпку.

– Да, электричества не будет. Придётся работать одним резаком. Для него не нужно электричества .

– Ну ладно, распилим мы этот сейф, возьмем бабки, если они там есть конечно. А дальше что? Куда мы его денем? И вообще, ты не думал, что будет после того когда обнаружится пропажа. Менты, деды, шакалы все будут носом землю рыть, пока не найдут виновников. – Афоня выхватывает изо рта Кира, наполовину выкуренную сигарету.

– Отвечаю по порядку, – кажется, что Кир готов ко всем вопросам. – Сейф мы разрежем на куски, закинем в кузов к Билли и сверху закидаем снегом. Машину грузят мусором с вечера, а утром Билли вывозит его за город. Я не думаю, что он заметит среди груды мусора несколько кусков металла. А если даже и заметит, то не придаст значения. Вы же знаете Билли?

Билли, гражданский водитель ЗИЛка самосвала, который возит мусор с хоздвора. Он чем то похож на Юрия Никулина, а кличка образована от фамилии Блинов. Простой деревенский мужик, вечно источающий стойкий запах перегара.

Любимым выражением Билли является фраза «А мне по хую». Он вставляет её в свою речь к месту и не к месту. Поэтому, маловероятно, что «похуист» Билли заметит что-то в своём кузове, даже если ему туда закинут слона.

– Снег имеет свойство таять, тем более, как ты сказал, Билли возит его каждый день, поэтому…– Кир перебивает скептически настроенного Афоню.

– Поэтому времени у нас максимум три-пять дней.

Друзья заметно напряглись. Хорошо строить отдаленные планы, но когда план вот-вот должен обернуться действием, тут и наступает момент ступора. Кир знает об этом. Он знает, что это состояние посетит и его, поэтому торопится, быстрее его перескочить.

Они втроем уже больше сорока минут стоят на задней стороне овощехранилища, и есть опасность, что отсутствие кого-то из них будет замечено.

– А теперь я отвечу на твой второй вопрос, – продолжает Кир, суетливо оглядываясь по сторонам. – Никаких ментов не будет это точно. Бабки то у него левые. Шум он поднимать не будет, но свое расследование проведет. А как он это будет делать и кто ему поможет – второй вопрос. Я думаю, что у этого упыря мало сочувствующих.

– Но они есть, и мы не знаем, кто это…

– По крайней мере, мы сделаем всё, чтобы не быть под подозрением. Да Нос возможно тут и не главный и вообще, всё похоже на какой-то воровской общак. Тем более, все люди, которые в теме в первую очередь будут подозревать друг друга…

– Ладно, чё там загадывать. Не известно во что это выльется и есть ли там что-то, ради чего стоит рисковать. Всё ж на воде вилами писано. – Афоня философски смотрит в одну точку, куда-то поверх голов друзей. – В любом случае мы подписались, и обратного пути нет. Вот только мы не решили, что будем делать со складской дверью и дверью в кабинет Носа.

– На решётке простейший замок. Нос оставляет ключи в замке, когда открывает. Я вытащил ключ и сделал слепок, когда был там.

– Ты чё, пластилин с собой носишь постоянно? Предусмотрительный! –Афоня растягивает в улыбке пухлые губы.

– А это вообще целая история. Пластилина понятно не было, а ключ нужно было срочно срисовать. Я стал искать, что есть такого под руками, но ничего, в чём можно было сделать слепок не увидел. Ну, думаю, такой шанс, а я не могу его использовать. А сам в это время смотрю на коробку с яичным порошком. И тут меня осенило. В умывальнике, который в углу, стырил крышку от мыльницы, насыпал туда порошка и налил немного воды. Помял пальцами и вуаля. Масса получилась ни чем не хуже пластилина.

– А замок от двери кабинета? – не устаёт задавать трудные вопросы Афоня.

– А я выждал, когда он выйдет в туалет и к нему в кабинет с этим пластилином слетал.

– Чё ж ты от сейфа то ключ так же не срисовал? – раздосадовано спрашивает Афоня.

– Не было там, видимо с собой носит. Да и не факт, что они простые для изготовления.

– А кто ключи будет делать?

– Я Емеле слепки передам, они у меня в снегу спрятаны…

– А я на Тихий смотаюсь – перехватывает инициативу Емеля. – Там мужик за час любой ключ изготовит.

– Как то сложно всё, – снова морщит лоб скептик Афоня. – Кустарные ключи могут не подойти. А чё, нельзя просто взломать замок и дверь? Всё равно факт кражи на лицо.

– Если мы сломаем замки, у него будет повод вызвать ментов или особистов. Мол, так и так, замок в склад взломан, товар пропал, ищите вора. Поэтому, всё будет чисто. Только сейф возьмёт и испарится.

– Он так же может вызвать ментов из-за пропажи сейфа.

– А что было в сейфе? Спросят у него. Как ты думаешь, что он ответит?

Афоня наконец то замолкает, понимая, что бессилен против аргументов Кира.

– Ну всё, ребята, разбегаемся. Нам сейчас нельзя палиться. В ближайшее время я поговорю с Медным и назначим точное время, – бросает Кир и первым бежит в сторону казармы.