Три подруги

Глава 14

Неделя быстро пролетела для трех подруг и для каждой она была не легкой. В редакции, где работала Светлана, как в муравейнике, жизнь текла своим чередом, никто не подозревал, что готовится «настоящая бомба», взрыв которой встряхнет не только весь персонал, готовый лишь плыть по течению и выпускать номера со скучными колонками, но и застоявшуюся дирекцию, вечно отдыхающую на Мальдивах или тупо просиживая в своих кабинетах.

У Светланы полным ходом шла проверка подлинности письма, фотографий и сбор информаций о мэре. Все, кому доверила Света секретное дело, активно занимались своей работой. Юля, наконец, дала положительный ответ по поводу сомнительного фото, а младший лейтенант Семен, проверив информацию о мэре города, сообщил Светлане, что уже давно идет слежка и проверка на его счет, и фото которое Светлана передала ему, только подтвердили связь с коррупцией, поэтому никаких сомнений уже не осталось. Теперь Светлана спокойно работала над текстом для спец выпуска своей газеты, который хотела опубликовать уже через несколько дней. Лишь Антон Семенович ехидно потирал руки, зная, что инициативная Светлана Николаевна, обязательно возьмется за это дело, готовился к «взрыву», который по его мнению, точно взбудоражит всю редакцию и город, а самое главное ударной волной выбросит, эту выскочку Светлану Николаевну вон, из стен, где он, наконец, осуществит свою мечту и займет ее место.

Николай Федорович, оправившись от стресса в прошлую субботу, сообщил дочери, что собирается уехать в Германию в Гамбург в гости к своему старому другу и заодно проконсультироваться по поводу своей книги, которую он почти закончил. Светлана долго отговаривала отца от поездки, говорила, что перелет в его возрасте может оказаться не легким, но Николай Федорович был тверд, и заявил, что это жизненно необходимо и что не получив нужных сведений, книгу не допишет. После долгих разговоров, Светлана сдалась и собрала чемодан отцу, надеясь, что писанина действительно окажется сенсацией, как твердил ей отец.

В семье Елены начался учебный год для детей, и она старалась включится в новый режим после летнего отдыха. У старшей было все более или менее гладко, она сама справлялась с навалившимися уроками и секциями, а вот маленький Павлик, который недавно перешел в новую группу, с трудом находил общий язык и интересы с детьми. Его неусидчивый и слегка нервный характер, «весь в мать», как говорил Константин, с трудом воспринимали и одногруппники и воспитатели.

Но случилось неприятное событие, которое еще больше сплотило подруг. У Павлика случился приступ аппендицита и его срочно нужно было забрать из детского сада и везти в больницу. Для Елены это оказалось ударом, до сего дня опасных происшествий в их семье не было. Елена первым делом сообщила мужу и подругам неприятное известие. Когда она звонила Элле и рыдала в трубку, то к всеобщей неожиданности Элла не растерялась и взяла инициативу в свои руки, и сама привезла мальчика к мужу Степану на операцию. Подруги не отходили от операционной, переживали и поддерживали друг друга, Елена плакала утирая слезы простыней, с рядом стоящей каталки. К счастью все прошло хорошо. Степан вышел из операционной с видом победителя и объяснил, что девочки молодцы и вовремя доставили малыша к нему в клинику, что еще каких-то пол часа и Павлика пришлось действительно спасать от разрыва аппендицита. Ребенку был прописан полный покой, но учитывая его неусидчивость, Елена поняла, что перед ней поставлена почти невыполнимая задача, охая и ахая, она выслушивала наставления Степана, периодически хватаясь за голову. Степан зная, что Элла это «Шумахер в юбке» и похвалив ее, что она быстро сообразила и настояла именно на его клинке, поцеловал жену и пообещал прийти сегодня домой по раньше. В эту самую минуту, шедшая по коридору на высоких каблуках Антонина Алексеевна, увидав идиллию мужа и жены, нервно развернулась и пошла в обратную сторону, забыв куда она спешила.

Новоиспеченные знакомые Уилл и Олег уехали в Питер, на международную выставку строительных и отделочных материалов, она как раз проходила в те дни, которые были запланированы на трехнедельную поездку в Россию. Элла всю неделю чувствовала себя не важно, и узнав про отъезд Олега, она совсем опечалилась, ее жизненный заряд, как в батарейке был почти на нуле. Элла звонила ему каждый день и справлялась о его занятости и настроении, но Олег говорил, что после выставки они с Уиллом срочно улетают в Лондон, но правда прилетают снова через месяц обратно, что бы подписать окончательный договор по строительству и они могут увидятся. Элла очень опечалилась такому известию, поэтому вызвалась приехать сама в гости к Олегу, как бы на шопинг, но он отнекиваясь сказал, что будет весь месяц в движении по Европе. Эллочка была согласна на все, главное, что бы быть рядом с ним и заодно попутешествовать, но Олег настаивал на своем, говорил, что длительные переговоры, осмотры территорий это очень утомительно, и вряд ли ей понравиться. Вскоре Олег перестал отвечать на звонки в силу своей занятности, но получал каждый день от Эллы СМС сообщения. Читая нескончаемые любовные записки от новой возлюбленной Олег недоумевал, как можно за две недели влюбиться без памяти и бегать как собачонка, в ее то возрасте. «Совсем спятила» – бормотал он про себя, читая очередное послание, и выключив телефон, вытирая пот со лба добавлял: «но все же восхитительна, чертовка!». После Эллиных звонков и сообщений Олег долго думал, что не погорячился ли он с отказом, ведь сейчас после подписания договора с российскими коллегами, он будет часто приезжать в Россию, и Элла как надежный тыл, смогла бы скрашивать его одинокие вечера после рабочих будней, ведь она как сексуальный партнер его полностью устраивала, но видя, как Элла сама тянется к нему, решил, что так будет лучше.

Глава 15

И вот в конце недели подруги снова договорились собраться у Светланы, отдохнуть от суетливой но плодотворной недели, тем более подруга была в эти дни совсем одна. В квартире посреди светлой комнаты на стеклянном столике стоял шикарный букет, но Света поздно сообразила, что хорошо бы его убрать в комнату дочери. Перед отъездом Уилл заказал по телефону для Светы цветы в знак доброго знакомства, но Света не обрадовалась такому событию, она не хотела ничем обременять Уилла и не давала ему повода для симпатии. Конечно же Уилл был хорош собой, стройный, подтянутый, всегда одет стильно, интеллигентный и умный, интересный собеседник, любая одинокая женщина была бы рада такому вниманию, но что то останавливало Свету, вроде и препятствий никаких к их сближению не существовало.

Зайдя в комнату и увидев цветы Элла воскликнула:

– Ой, какой шикарный букет, Светик колись, что за неизвестный поклонник за тобой ухаживает?

Света, не хотела расстраивать подругу, зная, что Олег цветы Элле не дарил, решила соврать:

– Так это, Настин ухажер. – Света оказалась в замешательстве, но быстро переключившись на другую тему, гордо объявила, что отец уехал в Гамбург к другу на неделю, но Элла пропустила эту новость мимо, и продолжила допытывать Свету.

– И где же молодой парень взял такие деньжищи? – хитро посмотрев на свою подругу, Элла решила, что может это и с работы могли преподнести такой букетище.

– Ну, так он из богатой семьи, видимо отец не в чем ему не отказывает. – врала Света не краснея. По счастливой случайности Настя осталась у подружки с ночёвкой, поэтому спросить про цветы было не у кого.

– Вот же молодежь пошла, за душой ни гроша, главное, что бы папаша был с деньгами.

– Элка, хватит приставать, вот займись делом, – Лена протянула подруге бутылку вина итальянской марки Пино Гриджио Маттео Браидо. – Откупоривай, а я помою фрукты.

Пока Элла нюхала цветы и задавала вопросы, слава богу Свету отвлек звонок Николая Федоровича. Отец сообщил, что долетел без происшествий и друг Отто его встретил в аэропорту. Света была спокойна за отца, но все же несколько наставлений дала по телефону. Николай Федорович, выслушав дочку, заверил, что выполнит все предсказания, тем самым оставил Светлану довольной.

– Девочки, а у меня новость, – Света разлила всем в бокал вина. – Вы знаете как я вас обеих люблю и поэтому могу вам полностью довериться, и от вас у меня никогда секретов не было. – глотнув вина, она продолжила. – Так вот, скоро в нашей газете будет новость просто сногсшибательная, о мэре нашего города, о его нежелательных связях и взятках. Я сама готовила весь материал, ночами не спала, все ноги обтоптала. И сегодня вечером отдала в печать! Ждите новость в понедельник. Вот! – выпалила Света, как из пушки.

В комнате наступила гробовая тишина. Элла икнула и посмотрела на Лену, вид у обоих был мягко говоря испуганный. Переведя снова взгляд на подругу первой решилась сказать Елена:

– Света, а с тобой все нормально? Нет, я понимаю, что ты у нас самая умная, смелая, бесстрашная, и все такое, но… – тут Лена остановилась, что бы смочить горло. Элла сидела молчала, отрыв рот. – Господи, что ты натворила? – Елена закрыла рукой рот, слова у нее кончились.

– Светочка, дорогая, – Элла начала бледнеть на глазах. – Я может что-то не понимаю, я согласна, я не такая умная как ты, но объясни мне еще раз, ты написала статью про Мэра нашего города, обвинив его в преступлении?

– Девочки, зачем вы меня пугаете, – обиженно сообщила Света подругам.

– Да нет, подруга, это как раз ты нас пугаешь, – уже немного осмелев и оправившись от шока, вскинув голову, снова заговорила Елена.

– Да вы, что? – возмущённо сказала Света. – Я что, первый день работаю?

– Да, не первый. Согласна. – Лена перешла на более спокойный тон, положив ногу на ногу. – Но тебя могут уволить, и это малое что может с тобой случится. А не дай бог и … – но Елена не успела договорить, схватив себя за шею, остановив тем самым самою себя, не смела сказать страшное.

Но Элла, которая стала белой как простыня, не выдержала и от страха набрала воздуха полные легкие, представив в голове яркую картину, как Светлану, ее лучшую подругу уводят полицейские в наручниках. Ей стало плохо и она закачалась на стуле, но схватившись руками за стол, удержалась от падения и попросила воды. Света подскочила к крану и налила Элле полный стакан. Выпив до дна, Элла немного перевела дух. Девочки взяли под руки свою подругу и перевели ее из кухни в комнату, уложив на широкий диван.

– Элла, что с тобой, – Света не на шутку забеспокоилась, села рядом на край дивана и взяла за руку Эллу. Та в ответ улыбнулась, и сказала, что все сейчас нормально.

– Светик, дорогой, не переживай, – продолжила Элла тихим голосом. – Со мной, все в порядке и с тобой я точно знаю, тоже будет все в порядке, это же не я дурочка, ты знаешь, что делаешь, ты молодец, так им всем нужно этим гадам взяточникам.

– Господи, ну слава богу, – встряла в разговор Лена. – Я аж вспотела. – Лена обмахивала себя салфеткой.

– Все правильно Света, пусть подавятся этими деньжищами, не умеют честно зарабатывать, не то что мой Степан. – она снова попросила воды. Елена ушла на кухню, а Элла смогла потихоньку присесть, заверив Свету, что головокружение прошло.

– У меня ведь тоже новость девочки, правда не знаю чья страшнее твоя Света или моя. – Элла опустив глаза, и отпив еще воды, тихо произнесла, – Подружки, я беременна.

Теперь снова с открытым ртом сидела Светлана и все та же Елена, которой новостей сегодня досталось больше всех.

– Господи, счастье то какое, Светик я за бутылкой, – Лена убежала снова на кухню.

– И правда счастье, – Света прослезилась, подозревая от кого будет ребенок, все равно была рада за подругу. Лена и Света принялись обнимать и целовать Эллу, которой действительно стало намного лучше.

– Ты Степке то сказала? – Лена стала искать телефон, чтобы доложить приятную новость своему Костике. – Да куда я его положила, вечно ищу этот дурацкий телефон.

– Да нет пока, – растерялась Элла, и посмотрела на Свету, как бы прося о помощи. – Я сама сегодня только утром узнала.

– Да подожди ты, Лена, Элле нужно прийти в себя, сходить к врачу, встать на учет наконец, мало ли что… – Света кивнула в сторону Эллы.

– Тфу-тфу-тфу, – Лена реально плевала через плечо, захмелев от вина она полностью наконец расслабилась, эти две новости выбили ее сегодня из колеи.

Глава 16

Николай Федорович прилетел в Гамбург рано утром, когда солнце только вставало. Погода обещала быть теплой и сухой. Выйдя из здания аэропорта и вдохнув свежего воздуха, у Николая Федоровича приятно закружилась голова. Он вспомнил как давно прилетал к своему другу Отто Шульцу и как они прогуливались вдоль по набережной, пили пиво и закусывали в кафе колбасками. Николай Федорович и Отто Шульц были знакомы почти с детства, их отцы, фронтовые друзья познакомились в далеком 1943 году, когда отец Николая Федоровича, Федор Степанов попал в плен с тяжелым ранение в грудь и был переведен в военный госпиталь для пленных в Германии, где работал Зигмунд, отец Отто, хирургом. В конце войны Федора освободили, но спасение жизни и доброе отношение Зигмунда навсегда осталось в памяти отца Николая Федоровича. Позже, когда они обзавелись семьями и детьми, друзья виделись раз в год, на 9 мая, в Гамбурге, куда переехал после войны Зигмунд. Но Федор Степанов пожил не долго, тяжелое ранение подорвало его здоровье и когда Николаю исполнилось пятнадцать лет, отца не стало.

Отто и Николай Федорович, встретились, уже когда им было по тридцать. Отто пошел по стопам отца и стал военным врачом, и имел свой дом недалеко от Гамбурга в округе Вандсбек в уютном зеленом живописном месте. Здесь, отдыхая от работы, он проводил долгие отпуска, а вскоре и совсем перебрался в загородный дом. Частые переезды по военным частям сыграли злую шутку с Отто, он так и не обзавелся семьей. У Отто не было ни жены ни детей.

Приехав снова в Гамбург и в гости и по делам, Николаю Федоровичу друг приготовил сюрприз, или вернее послание из далеких лет от своего отца, оставшиеся заметки дневника, которые не отдал в прошлые встречи с другом. Во время войны и после Зигмунд собирал информацию о военнопленных из России и других стран. Он составил список тех людей которые находились на лечении в госпитале, прописывая полностью и имя и фамилию, по возможности возраст, откуда они, и что с ними произошло после поступления в госпиталь, а точнее кто-то скончался так и не дождавшись операции, кто-то жил годами и работал, помогая при больнице. Некоторые русские военнопленные переходили служить на сторону немцев, польстившись на хорошее питание, одежду и улучшенное жилье, работая в строительстве, на кухне и по хозяйству. Слушая немецкие марши и вальсы, и проводя свободное время с немецкими женщинами и спиваясь, постепенно забывали вообще откуда они родом. Издевки и смешки в сторону своих же солдат переходили все в более изощренные способы хоть как то услужить немецким офицерам, они становились доносчиками и предателями, некоторые вообще исполнителями приказов в пытках над несломленными солдатами, не потерявших веру.

Зигмунд не мог спокойно смотреть, что происходило во круг, но изменить что-то не в его силах, он смиренно выполняя свою работу врача, и мог лишь помогать выживать солдатам в адских условиях. Под страхом смерти он приносил замученным военнопленным воду и хлеб, а затем дома у себя в квартире рыдал от безысходности, заливаясь слезами, оплакивая героев.

Все что увидел и услышал он записывал, истории с людьми разных национальностей и вероисповеданий. Он долго хранил все записи у себя, так и не успев передать своему другу Федору, то ли боялся огласки и преследования, то ли просто думал, что это никому не нужно. Главное, что Отто сохранив архив отца, наконец решился передать своему другу писателю, может и пригодится для книги.

Давние друзья сидели за столом на отрытой веранде и пили чай с мятой. Они не виделись несколько лет, и сейчас за чаем вспоминали свои молодые годы, своих отцов, да и в жизни каждого произошли события хорошие и плохие, поэтому разговору не было конца и края. Рядом с ними на полу лежал здоровенный немецкий дог и слушал старикову речь. Пес все время поднимал то одно то другое ухо, как будто понимал, о чем шел разговор, иногда он громко лаял, когда хозяин повышал вдруг голос и пес отвечал ему в ответ. После семи часов к ним зашла соседка фрау Марта и принесла пирог с рыбой, она была приятно удивлена нежданному гостю из России, включившись в беседу, она так и просидела до позднего вечера с ними.

Николай Федорович возвращался в Россию. Летев в самолете, он ворошил свежие воспоминания об Отто, о теплом приеме и хорошей погоде, им снова удалось съездить на рыбалку, погулять по старой набережной, правда в этот раз без пива. Он сидел в своем кресле в обнимку с потёртым портфелем, и мысленно перелистывал в голове страницу за страницей, перечитывая истории о войне, со слезами на глазах. Подошедшая стюардесса поинтересовалась все ли в порядке, и Николай Федорович попросил немного воды, что бы запить таблетку. Выпив лекарство, он уснул, так же крепко прижав к себе бесценный клад, который вез в Россию.

Глава 17

Ночь перед выпуском свежего номера газеты далась Светлане не легко. Крутясь в своей постели и не находя сна и места в ней, она лежала и думала, что же она наделала. Вспомнив подруг, как испуганно они смотрели на нее, сон и вовсе пропал. Она встала и поплелась на кухню выпить успокоительного, Ричи, завидев хозяйку вяло зевнул и не шевельнулся с места. – «Какого черта я делаю?» – спрашивала она себя. – «И почему у меня такой характер, всегда мне больше всех надо, а что если я не права и меня с треском выгонят с работы. Господи!» – она заглотнула таблетку запив ее водой. – «Я просто уверена, что письмо так и провалялось бы еще год, пока не нашелся смельчак вроде меня, но ведь дирекция должна была знать о нем, все письма регистрируются а сомнительные идут через верх. Все это странно конечно, ведь кто-то подложил его ко мне на стол вместе с кучей остальных писем и документов, либо кто-то трусливый, но честный, либо полная скотина, которая хотела меня подставить.» – Светлана пересела ближе к мокрому от дождя окну. – «Наверное хорошо быть набитой дурочкой, с мозгами с грецкий орех. Ладно, дело сделано, что теперь, отступать уже нет смысла, завтра все откроется и выльется наружу.» Дождь бил в окно с такой силой, что голова разрывалась. – «И как можно заснуть под такой звон,» – обхватив голову руками она смотрела на залитую водой улицу, присмотревшись, она разглядела молодую парочку сидевшую под детским грибком-песочницей, жавшихся к друг другу, – «Вот точно влюбленные дурочки, как мы когда то с Сашкой…» При приятных воспоминаниях о счастливом времени с мужем, на глазах у Светы появились слезы. Вернувшись в постель, и покрутившись еще с пол часа, таблетка начала действовать, Света наконец уснула.

Холодным, влажным утром, выйдя из метро, Светлана направлялась в сторону редакции, но вспомнила, что забыла позавтракать, в желудке было совсем пусто. В этот день быть злой и голодной она не хотела, поэтому зашла в кафе «Уют», неподалеку от редакции, купив с собой стакан кофе и бутерброд с сыром и зеленью. Отвлекшись на то, что бы убрать бутерброд в сумку, мимо пробегал молодой человек в спортивной одежде, задев локтем Светлану. Выронив стакан с кофе, Света грубо выругалась, чего не делала раньше, нервы сдавали. Махнув на все рукой, она поплелась в офис.

Сенсация которая все утро лилась из газеты «Новости», уже охватила весь город и возмущенному народу не было предела. Люди с разными мнениями разделились на группы и собрались, одни на площади перед зданием администрации, другие возле редакции. Одни требовали немедленного отстранения мэра от службы, и во все горло орали что бы он убирался вон из города, опозорив на всю страну их замечательный город, некоторые даже требовали посадить взяточника в тюрьму, кто-то успел на быструю руку нарисовать неприличные лозунги. Противники, возле редакции, требовали объяснений и доказательств написанного, кто-то кричал пусть накажут автора статьи, который клевещет на нашего мэра.

Вся редакция затихла. Охрана по приказу с выше, закрыла центральный вход, боясь проникновения и раздор протестующих, все сотрудники сидели в офисах и не высовывались.

Одевшись как всегда скромно и серо, Светлана, ожидавшая громкого скандала на работе, сидела у себя в офисе с отекшими глазами и ждала вызова на ковер. За плотно закрытой дверью не было слышно того шума в редакции, который превышал обычный и зашкаливал до предела. Все работники переглядывались, разговаривали и спорили между собой.

– Ты видал, что творит наша Светлана Николаевна? – тряся газетой перед большим носом Антона Семеновича, сказал возмущенно его сосед-коллега. Но Антон Семенович сидел с задумчивым видом и смотрел в никуда, потом вдруг как бы очнувшись произнес:

– А что ты хотел, вроде мышь мышью, а выскочка та еще! – он перевел свой взгляд из ниоткуда на дверь кабинета Светланы.

– Но это же немыслимо! – не унимался, сосед. – Ишь, куда замахнулась? А?!

– А что ты так завелся? – спокойно и уже с ухмылкой продолжал разъяснять ему Антон Семенович. – Видишь какая уверенная, четко ползет вверх. Но ничего, крылья то ей пообломают, вот увидишь.

– Зачем вы наговариваете на нашего главного редактора? – Юля, в красной обтягивающей водолазке вмешалась в разговор и встала на защиту Светланы Николаевны. – Она дело свое знает, и зря ничего и никогда не делает. Это вы все сидите и обсуждаете, а сами то смогли так смело написать? Ругать всякий может. – раскрасневшись от волнения и став под цвет своей водолазки, она немного отдышалась и продолжила. – Она смелая женщина, не каждый мужик смог бы пойти на такой шаг, зарубите это на своем носу! Лучше заткнитесь и помолчите. – Юля складывала в свою большую сумку разные папки.

– Ой никак ты ее оруженосцем стала, носишься со своим фотоаппаратом к ней в кабинет, смотри, не боишься вылететь вместе со своей королевой? – все так же спокойно сложа руки за голову и развалившись в кресле, сообщил ей Антон Семенович. – И мы свою работу знаем, и делаем ее добросовестно, правда Вадим Аркадьевич? Не лезем на рожон.

Вадим, в запачканном старом костюме, как то стал подозрительно оглядываться на заместителя главного редактора, подумывая, не он ли подложил свинью Светлане, «а что… с него станется, хитрец еще тот». Конечно он недолюбливал своего соседа по столу, но в тоже время и побаивался, поэтому всячески потакал и соглашался с любым его мнением, мало ли что. Один раз даже привез в подарок сувенир из Египта, статуэтку в виде верблюда, сейчас она давно пылилась за компьютером Антона.

– Конечно, Антон Семенович, мы не лезем куда не нужно. – Поддакивал и кивал, как старая фарфоровая игрушка Вадим Аркадьевич.

– Ну вот и не лезьте, и не говорите ничего плохого в адрес главного редактора, шуршите тут как крысы… – не договорив, Юля отвернулась от ненавистных ей собеседников.

– Юлечка, прошу не задаваться и не оскорблять, мы все же старше вас, – Вадим привстал с кресла, но живот уперся в стол и посалил его обратно. – Правда Антон Семенович?

Антон Семенович не взглянул ни на того ни на другого, ему был противен Вадим, с его масляной рожей, который вечно что-то жевал и вытирал руки прямо о пиджак. Юля встала, повесила сумку через плечо и вышла совсем из офиса, с гордо поднятой головой, прихватив с собой фотоаппарат.

Противный и режущий ухо звонок встряхнул Светлану и отвлек от раздумий, это звонил телефон, местной связи. – «Вот, оно, началось…» – подумала Света и собравшись с духом и со своими мыслями, провертев в голове разговор, который она уже себе представляла дома перед сном и не раз, встала и пошла на встречу судьбе.

Вся редакция затихла, разговоры и шушуканья закончились, когда из своего кабинета вышла Светлана, каждый мимо которого она проходила проводил ее с испуганным или с сочувствующим взглядом, лишь Антон Семенович злобно глядел в ее строну, поджав свои и без того невидимые губы.

В огромном зале для приема стоял дубовый стол для переговоров окрашенный в пепельно-белый цвет, по краям стола, приставлены стулья такого же цвета, с мягкой золотой обивкой на сиденьях и спинках. По углам зала расставили зеленые пальмы в горшках, привезенные из Греции. На стенах висели копии картин известных художников, по заказу генерального директора, который был ценителем высокого искусства. Вся обстановка впечатлила бы любого, зашедшего в кабинет директората, но не Светлану, которая бывала здесь очень часто и привыкла к дорогой обстановке.

Ее ожидали двое руководителей, а генеральный директор, бросив любовницу одну на отдыхе, вылетел по первому же вызову и был уже на пол пути к редакции.

– Добрый день! Вызывали? – Света с непривычки, робко, не как раньше, вошла в зал.

– Да, да, ждем Вас, проходите. – Первый заместитель генерального Максим Валентинович, махнул ей по свойски рукой, он был мягче и проще остальных руководителей.

Второй Юрий Викторович, сидел с напыщенным видом, поглаживая себя по яркому галстуку, не сочетавшемуся ни с цветом рубашки ни с костюмом.

– Ну-с, наверное понимаете зачем мы вас вызвали, Светлана Николаевна? – начал Юрий Викторович с легким напором.

– Это по поводу утренней статьи? – спокойно, но с севшим голосом, спросила Светлана. Потом кашлянув добавила. – Что то не так?

– Да вы что, издеваетесь над нами? – уже повысив голос и поправив галстук Юрий Викторович встал из-за стола. – Все не так!!!

– Ну, спокойнее, Юрий Викторович. – Максим Валентинович взял инициативу разговора на себя, вежливо обратился к Светлане, учитывая, что она опытный и самый профессиональный работник в редакции не хотел ее обижать грубостью. – Светлана Николаевна, присядьте пожалуйста, разговор будет долгий. Нам сообщили рано утром из мэрии, что наша газета выпустила скандальный номер, неправдоподобный и лживый. Просили срочно разобраться и наказать виновных.

– Конечно накажем! – не выдержав молчания заорал Юрий Викторович. – Это вам не статья о плохой погоде или урагане, это просто атомная бомба, которую вы нам всем Светочка подложили!

– Юрий Викторович, давайте разберемся, – Максим Валентинович повернулся в сторону Светланы и с пониманием посмотрел на нее. – Светлана, объясните нам пока мы все тут не лопнули от нетерпенья и недопонимания, что действительно произошло, как вам в голову пришла такая идея?

– Я получила корреспонденцию, и нашла письмо от анонима, – Начала вести свой рассказ Светлана, опустев свои тяжелые веки.

– Вот именно а-но-ни-ма! – проорал Юрий Викторович по слогам, все больше краснея. – Что ж вы сломя башку побежали печатать не весть что!! – продолжая кричать, перебивая Светлану, он ходил взад и вперед по кабинету и все время поправлял свой яркий галстук.

– Ну почему, сразу, я сначала все обдумала, потом проверила информацию, саму обстановку вокруг мэра, и неделю ждала результатов подлинности фотографий. – Светлана на минуту затихла, поправляя собранную юбку на коленях. – Ну я …, – не найдя больше слов он затихла.

Перед главным входом в редакцию скопилась куча народа и репортеры телевидения, все они почти забаррикадировали центральные двери. Завидев генерального директора, подъехавшего в такси, камеры защелкали, возмущенные люди загудели сильнее. Сначала Герберт Эммануилович хотел вернуться в такси, но машина быстро уехала и ему пришлось с испуганным лицом пробираться сквозь назойливых корреспондентов, которые тыча в лицо микрофоны на перебой голосили «Скажите, это правда, что вы первые опубликовали известие о взятках», «Это лично вы дали распоряжение выпустить номер в печать», «Вы основывались на проверенных сведениях». Ничего не видя перед глазами и не желая слушать жужжащих телевизионщиков, гендиректор пробивался через толпу, закрывая лицо портфелем.

Светлана не успела продолжить свою речь, так как в зал ворвался генеральный директор Герберт Эммануилович низкого роста, но широкоплечий, в длинном тёмно-коричневом пальто не по размеру. Запыхавшись, он не мог четко произносить слова, но все же постарался нагнать жути на всех присутствующих своим криком:

– Что тут происходит?! Вы представить не можете что творится около здания, еле прорвался! – швырнув портфель прямо на пол, не снимая пальто грузно ввалился в кресло, – Вы что тут все с ума по сходили? Вы что творите? Вы понимаете куда замахнулись? Как вы могли такое допустить в печать? – не сводя глаз с подчиненных, криком давил на всех троих, – Уволить срочно всех кто причастен к выходу этого злосчастного номера. Какое унижение пришлось мне испытать за какие-то секунды.

– Герберт Эммануилович, – Юрий Викторович подошел совсем близко к генеральному и наклонившись к нему произнес почти на ухо. – А это все Светлана Николаевна, это все она, – и дражайшей рукой указал вытянутым пальцем в ее сторону. – Мы совсем ничего не знали с Максимом Валентиновичем, Светлана, так сказать не поставив нас в известность приняла самостоятельное решение о выходе номера. – у Герберта стали открываться глаза все шире, и вылезли бы окончательно из орбит, если бы сама Света не вмешалась. Она встала со стула и уверенным шагом подошла к директору.

– Герберт Эммануилович, простите за инициативу, но я все проверила, вот увидите, что я пользовалась только достоверными сведениями. Если что то пойдёт не так, прошу вас наказывать только меня. – Света поняла, что ее сейчас стошнит от волнения, она качнувшись, взялась рукой за стул, чтобы не упасть совсем. Все смотрели на гендиректора, казалось, что его усы, похожи на те, что носили в семидесятые, зашевелились сами, но это был лишь нервный тик, который мешал ему сосредоточиться.

В этот момент в кабинет руководства вбежала Анна Павлова в короткой юбке, как к себе домой, и включила телевизор, висевший на стене. По местному каналу транслировали репортаж с Мэрии. На экране было видно, как ведут в наручниках самого мэра, который с озлобленным лицом пытался высвободиться от задержания и плевал в сторону камеры. А на заднем фоне была видна наша фотокорреспондент Юлия, шнырявшая с фотоаппаратом, нацеливая свой объектив на мэра и полицию.

Все с открытыми ртами уставились в монитор. Вспотевший генеральный, все еще был в пальто, он шарфом вытирал пот со лба. Юрий Викторович свалившись от удивления в кресло, снял наконец с себя надоевший ему галстук. Максим Валентинович подошел к бледной Светлане, приобнял за плечи, и сопереживающее ей подмигнул. Света кисло улыбнулась, но ей было приятно что Максим Валентинович, как адекватный человек, все-таки поддержал ее. Дослушав до конца спец выпуск новостей, всем стало ясно из репортажа, что мэра действительно арестовали за взяточничество за преждевременное открытие торгового центра, которое построили не в соответствии с требованием всех инстанций, а так же были обнаружены тайные счета и недвижимость за границей, которая не была обнародована ранее, и что их Газета первая в городе сделала такой смелый сенсационный выпуск.