Это не конец света

Глава 8

Покачиваясь на неудобном стуле, я спросила:

– И что теперь меня ожидает?

Неожиданно сзади раздался тяжелый вздох и сиплое шипение:

– Ну что ж, я рад, что моя седьмая попытка закончилась успешно. Я могу сам ответить на твой вопрос, заново рожденная. Ты принадлежишь мне. Пока ты – моя игрушка, о другом статусе говорить рано.

Я с ужасом и ненавистью посмотрела на фиолетового убийцу. До меня у него было еще шесть жертв?! Целых шесть загубленных жизней?

Судя по расширенным зрачкам, Интарро Каи был просто в бешенстве, оттого что мы мило и чинно общались с его соотечественником.

– С-с-скажи, Ракш-ш-шан, как давно она пришла в себя?

Коричневый напрягся и, виновато склонив голову, прошипел:

– Прости, Интарро, после выхода она была слишком слаба. Я не решился оставить ее в одиночестве. Она любопытна и нервна. Мне пришлось ее успокоить и немного рассказать о нашем народе, чтобы избегала больших ошибок в будущем.

– Ракшан, свою самку я буду успокаивать сам! Твоя работа – сделать ее сантари. И ничего более.

Я отметила, что у обоих сантари встопорщились на голове «перья-щиты». Ракшан практически почернел и склонил голову перед моим хозяином.

– Приношу глубочайшие извинения, Интарро. Надеюсь, моя хорошо выполненная работа сгладит этот инцидент.

Шкура Интарро походила на штормовое небо. Он стоял прямо, сжав кулаки и пытаясь вернуть хладнокровие. Но уже не шипел, а посвистывал:

– Это единственное оправдание, Ракшан! Я хочу знать результат ее сканирования. Насколько она ущербна, в отличие от истинных сантари.

Меня чуть не перекосило от злости, несправедливости и унижения. Так и подмывало крикнуть ему: «Сам ты – ущербный ящер!»

С трудом сдержавшись, я глубоко задышала, чтобы хотя бы внешне выглядеть спокойной.

– Сканирование и биопробы показали, что она прошла трансмутацию в полном соответствии с регламентом и не имеет каких-либо отклонений, – доложил Ракшан. – Детородные органы в норме. Единственное отличие – рост и вес ниже среднего. Массу она наберет и, возможно, подрастет. Интарро, ты должен быть осторожным: она слабее и уязвимее, чем наши самки. И еще… Головной компьютер станции уже зафиксировал рождение новой сантари, ее состояние признано пригодным для заключения брака. Ты согласен внести ее в общий протокол или продашь другому претенденту?

Глаза Интарро потемнели. Не двигаясь, он пялился на Ракшана, широко раздувая носовые щели. Неожиданно я почувствовала запах его ярости и запах страха, который исходил от Ракшана. Я восхитилась коричневым сантари. Он был на голову ниже фиолетового и раза в два мельче, и вообще, больше походил на научного деятеля. Ракшан явно побаивался ящера-громилу, но настойчиво испытывал его нервы на прочность.

Заметив мой интерес к собрату, Интарро подошел к компьютеру и, введя свой личный код, начал вносить какую-то информацию. Ракшан шагнул к нему и добавил что-то. Закончив, Интарро вернулся ко мне. Раздвинув в ухмылке пасть и демонстрируя хороший набор зубов, он прошептал, наклонившись ко мне и заглядывая в глаза:

– Пока ты только моя игрушка. Будешь хорошо себя вести – станешь матерью моих детей.

Ну точно, рептилия подколодная! Загипнотизированная фиолетовым взглядом, я не сразу поняла, о чем речь. Когда же до меня дошло, я не хуже него зашипела, с трудом не переходя на свист:

– Ты фиолетовое чудовище, я никогда не буду ничьей игрушкой! Понял меня, мерзкая двуногая ящерица? Ты не сможешь заставить меня стать игрушкой. Я лучше сдохну прямо сейчас, но не сдамся, урод чешуйчатый. Рабовладелец нашелся!

Оба сантари в ступоре смотрели на меня, а я с ненавистью шипела на новоявленного хозяина, осознавая, что наконец-то научилась ненавидеть. Но что для этого пришлось пережить! Я испытывала сильное и разрушающее душу чувство. И к кому? Земноводной твари!

Он злобно зашипел, схватив меня за руку:

– Ты не станешь, а уже стала моей игрушкой, Ристин. Знаешь, на сантари твое имя означает «мягкая». Но ты не мягкая, оказывается, а колючая и ядовитая! Может, укоротить твой язычок, чтобы ты больше никогда не оскорбляла меня?

Казалось, что еще чуть-чуть – и у него из носа дым повалит от ярости и злости на такую мелкую языкастую особу.

– Ха-ха-ха! Думаешь, что можешь меня напугать? – не унималась я. – Я разучилась бояться, когда меня предал жених. В отличие от ваших бесчувственных самок, я любила его и доверяла ему. А он продал меня! Я забыла про страх, когда отец отказался от меня, испугавшись за свои деньги и шкуру! Когда за чужое преступление соотечественники приговорили меня к изгнанию на смертельно опасную планету! И даже когда на Рое за мной охотились, словно за добычей на обед, я не тряслась от страха. Когда морты везли меня на продажу и торговались с тобой, говоря обо мне как о вещи. И даже когда поняла, что скоро перестану быть человеком! Ведь ты отнял у меня даже это! Возможность оставаться человеком в любых обстоятельствах! У меня не осталось ничего. Каждый урвал себе по кусочку, но ни разу никто не подумал обо мне. – Я перевела дыхание и указала на «штуковину», в которой прошла семь кругов ада: – Ты знаешь, что испытываешь, когда лежишь в этом саркофаге и умираешь раз за разом? Сто восемьдесят два раза! Нет, не знаешь! Зато сам семь раз обрекал на мучения несчастных женщин. Я заслужила свободу! Заслужила, чтобы меня любили такую, какая есть. Даже такую, как сейчас! И на меньшее я не согласна!

К концу пламенной и отдающей горечью и отчаяньем речи у меня тряслись от слабости ноги, а горло сводило от непривычного языка и сухости. Интересно, они вообще пьют воду? И что они едят?

– Я еще не решил, чего ты заслуживаешь. Но могу сказать точно: в моем мире самки могут быть только игрушками, не более. Это они вынудили нас бежать из родного мира. Они заставляют нас скитаться по вселенной в поисках хотя бы малейшего тепла. Это они разодрали наш мир и до сих пор продолжают рвать наши тени, не испытывая к нам никаких чувств. Отказывая даже в элементарном уважении. Поэтому вы получаете то, чего действительно достойны. Просто не заслуживаете другой участи.

– Я не сантари, я – землянка! Ты слышишь меня? Не надо перекладывать на меня чужие ошибки! Меня уже и так наказали за чужие проступки, выкинув на Рой с шаттла и даже не спросив, умею ли я летать. А теперь и ты туда же. Лучше убей меня прямо сейчас и прекрати мои мучения. Буду весьма тебе благодарна!

Он навис надо мной словно башня и зарычал:

– Глупая самка! Я потратил столько лет и средств, чтобы получить тебя, а ты хочешь умереть? Я привяжу тебя к своему ложу, чтобы ты даже подумать не смела о смерти. Я уверен, ты еще не раз пожалеешь о своих словах, когда привыкнешь к своей никчемной жизни.

О, а ящеры-сантари оказались вполне эмоциональными, вон как эмоции на шкуре отражаются…

Я отвернулась и уставилась в другую сторону, игнорируя Интарро. Для себя я уже решила, что буду делать. Надо только осмотреться и тщательно продумать план.

Глава 9

Интарро повадился наблюдать за мной. Вот и сейчас откровенно пялился, пока я ела, отчего кусок застрял в горле, и я подавилась. Закашлялась и долго не могла остановиться. Наверное, Интарро надоело смотреть на это. Он подошел ко мне, встряхнул и треснул между лопаток.

От неожиданности я не удержалась на ногах и отлетела к переборке. «Приземлилась» возле санблока и замерла. Он подскочил ко мне и осторожно поднял на ноги. Затем быстро ощупал мои конечности. Я бы точно покраснела, если бы оставалась человеком, а теперь лишь сильнее заблестела.

Оттолкнув фиолетовые лапищи, я доковыляла до койки, села и окинула его осуждающим взглядом.

– Я не ожидал, что ты настолько слаба и уязвима, Ристин. Впредь постараюсь быть осторожнее и мягче.

Ну надо же, извинился! И даже бутылку с водой протянул.

Я презрительно хмыкнула, но от воды не отказалась. Выпила всю, прочищая саднившее горло. Интарро смотрел, как я пью, а потом забрал пустую бутылку. Он рывком поставил меня на кровать (чтобы не наклоняться, наверное) и снова уставился голодным взглядом.

Мне стало не по себе. Совсем недавно этот ящер смотрел на меня с холодным безразличием, и теперь понятно почему. Зачем растрачивать душевные силы на ту, которая может не перенести мутацию? Да и проявлять чувства к какой-то человечке – сродни привязанности к свинье, выращиваемой ради стейка.

Теперь я не человек, и хоть для него не ровня, зато дорогое и весьма ценное приобретение, которое в будущем принесет хорошие дивиденды. Без которого, как ни крути, домой не пустят. Самка его вида. Причем полноценная и, как выразился морт Ир, плодоносная.

Ы-ы-ы… ну почему мне так везет на уродов? И ведь разные виды и разные планеты, а мужики везде одинаковые. Обертка другая, а нутро едино.

Я горько вздохнула и спросила, глядя ему в глаза:

– Ну и что тебе от меня надо?

Интарро еще мгновение-другое смотрел, потом медленно приблизил фиолетовую морду к моей и потерся носом о мою щеку, глубоко вдыхая и широко раздувая ноздри. Я потрясенно замерла, не зная, что делать дальше. Может, двинуть ему промеж ног?

– У тебя необычный запах, сладкий и нежный. И цвет тоже необычный. Сияющий. Я сразу понял, почему Ракшан тобой заинтересовался и решил перекупить у меня.

Отстранившись, Интарро поднял лапищу и пальцами пробежался по моей голове, чем неожиданно вызвал странные теплые ощущения. Коснувшись каждого пера, его пальцы перебрались к моей шее и, чуть дрогнув, начали спускаться дальше, изучая и словно приручая.

В моей груди росло напряжение, грозившее вылиться в громкую истерику. Пытаясь оттолкнуть, я в ужасе уперлась в него лапами, но он был словно стена – даже не двинулся с места. Мало того, крепко ухватил меня за талию и прижал к себе.

Интарро заглянул мне в глаза, и думаю, ему не понравилось то, что он там увидел. Во всяком случае его глаза нехорошо полыхнули фиолетовым огнем, а затем он угрожающе прошипел мне на ухо:

– Ты принадлежишь мне и не смеешь в чем-то отказывать! Твоя обязанность – приносить мне удовольствие и вынашивать мое потомство. Если подобное повторится еще раз, будешь наказана. Тебе понятно, Ристин?

Мне было страшно, но становиться рабыней? Нет, не дождется! И шипеть на меня, пытаясь запугать и сломать, нечего.

Я усилием воли заставила себя не дрожать и ответила как можно спокойнее:

– Неужели ты не понимаешь, что я еще не готова?! Я не знаю тебя, не привыкла к тебе. Совсем недавно я была человеком, а теперь – ящерица. Разумная, но ведь не человек. Просто представь себя на моем месте. Неужели ты, пройдя все, через что пришлось пройти мне, захотел бы близости с тем, кто объявил себя твоим хозяином? Изменившись полностью, перестав быть тем, кем был раньше? Ты даже имя у меня отнял! Я еще к своему новому облику не привыкла, а ты хочешь, чтобы я приняла тебя. Мне нужно время, понимаешь? Время привыкнуть, время осознать… Ну, и хорошее отношение с твоей стороны. Дай мне, пожалуйста, время!

Интарро оттолкнул меня, и я пребольно впечаталась в переборку. Со стоном отлепилась от нее, охая, сползла на кровать и сквозь зубы выдавила:

– При таком отношении мне долго не протянуть.

Мучитель дернулся, словно самому было больно, и прошипел:

– Даю тебе сутки, чтобы привыкнуть и осознать. Я слишком долго ждал свою самку и не хочу надолго откладывать исполнение своих желаний.

И быстро направился на выход.

Я же, не выдержав, огрызнулась ему вслед:

– Если и дальше будешь обращаться со мной подобным образом, скоро придется искать следующую жертву для исполнения желаний. Потому что ты мне либо шею сломаешь, либо будешь отскребать от стенки мой труп.

Он с такой силой треснул по открывающейся двери, что та вышла из строя, а я язвительно заметила в спину злому дракону:

– Вот-вот, о чем я и говорила.

Судя по долетевшему до меня свисту, в коридоре Интарро нашел на ком спустить пар – накинулся с бранью. Хм, хорошо, что не на меня, хотя я упорно нарывалась, выясняя границы его терпения.

Двое суток спустя я едва не лезла на стену в своей каюте, нервничала и даже грызла когти. Уже по седьмому кругу прогнала план А с учетом всех возможных нестыковок – или, если честно, просто уговаривала себя его выполнить, пока корабль был все так же пристыкован к злосчастной базе. Наверное, еще не все дела здесь закончены.

Интарро вот-вот должен был прийти и принести еду. Не давая себе времени передумать, я подкралась к двери каюты и залезла на выдвижной ящик с каким-то неведомым оборудованием и амуницией. Потом подняла увесистую металлическую штангу, снабженную шкалой с делениями, знаками и цветными индикаторами. Конечно, я рисковала, но уж если люди подходят для обращения в ящеров-сантари, то…

Через минуту дверь отъехала. Мой хозяин шагнул в каюту, и я с силой опустила штангу ему на голову. Мгновение он стоял, а потом рухнул как подкошенный. Прихватив с его груди специальную карту, я юркнула за дверь с твердой уверенностью и спокойной совестью, что не причинила ему большого вреда. Полежит и очухается.

Я кралась по коридору, судорожно ища выход, но услышала шум в соседнем коридоре. Шаги приближались. Я заметалась, оглядываясь вокруг, но увидела только переборки. Прижалась к ближайшей и в отчаянии закрыла глаза. Теперь точно прибьют.

Но удача не отвернулась от меня: кто-то из команды свернул в другом направлении. Уф-ф-ф…

Осторожно осмотревшись и никого не заметив, я рванула в противоположную сторону и через несколько переходов уперлась в заветную шлюзовую дверь. Пара минут ушла на то, чтобы догадаться, что снятая с хозяина карта буквально открывает путь к свободе. А услышав знакомое шипение открывающихся створок, я почувствовала дикое облегчение. Для поддержки себя, умницы-разумницы, хмыкнула: «Хорошие художники копируют, великие художники воруют»^[2].

Подобно мыши в окружении стаи голодных котов я металась по станции в поиске приемлемого для себя судна, неизменно вызывая удивление самых разных гуманоидов. Наконец увидев группу шаасов, направляющихся к своему кораблю, я устремилась прямиком к ним. Четверо шаасов с заметным любопытством наблюдали за моим приближением, остановившись в шаге от стыковочного перехода. Подойдя к ним и отринув все эмоции, я прошипела:

– Приветствую вас, уважаемые шаасы. Надеюсь, вас не обременит просьба за плату доставить меня на Кварт, вашу седьмую планету? Если это невыполнимо или слишком обременительно для вас, порекомендуйте, пожалуйста, судно, на котором можно туда добраться.

Один из четверых, прищурив хитрые глазки и по-беличьи склонив голову, спросил:

– Приветствую тебя, дитя. Позволено ли мне узнать, почему ценнейшая дочь Санроса путешествует без сопровождения? Ведь это небезопасно.

Я прищурила глаза и, не сдерживаясь, засвистела, помня, что Санрос славится своим матриархатом:

– Моя охрана немного отстала, но вскоре догонит, а ваш корабль представляется мне вполне безопасным местом. Уверена, мой род оценит ваши старания, уважаемый.

И ехидно, настойчиво уставилась на него, надеясь, что все остальное он додумает сам. А то по незнанию выдам себя и получу вполне предсказуемые последствия.

Я вынуждена была идти ва-банк, потому что хотела добраться до Кварта, на котором у меня было поместье и счет в банке – наследство, доставшееся от бабушки и дедушки. Для его получения достаточно набрать в регистрате волшебный пароль, которого не знает даже мой отец. И тогда я стану обладательницей средств для жизни и дома. Смогу спокойно приспособиться к дальнейшему существованию.

Шаас, снова склонив голову, прощебетал:

– Ну что же, дитя Санроса… Если сможешь оплатить проезд, мы выполним твою просьбу.

Скорее всего, он решил, что раз я мелкая, значит, еще совсем молодая. Ну-ну, посмотрим.

Я вытащила из-за пазухи украденную карточку и приложила к портативному терминалу, который возник в лапах шааса. Затаила дыхание, потому что боялась, что карту может деактивировать очнувшийся Интарро, но, судя по довольному виду шааса, оплата прошла благополучно. Затем меня провели на корабль, заселили в маленькую каюту и пожелали приятного перелета.

Уф-ф-ф… Я без сил опустилась на пол посредине маленькой каюты. Кажется, мне и спать придется прямо здесь, на коврике. Зато я на пути к свободе, пусть и в самом начале.