Читать книгу: «Ты богиня, детка! или На Олимп по обмену», страница 7
Глава 12
– Вы неверно описали место событий, молодой человек! – Гера была явно вне себя.
– Я полностью уверен в своем ответе, верховная! – Николя не постеснялся повысить голос на ректора.
Мы же, притихнув, с любопытством следили за разгорающимся спором. А поводом тому послужила заниженная, по мнению Ларуша, оценка за промежуточный зачет по Истории.
– Вы будете перечить мне? – глаза Геры потемнели от гнева. – Той, кто присутствовал там лично?..
– Вы были тогда малы, верховная, и могли кое-что забыть! – похоже, Николя сам забылся, где и с кем разговаривает. Признаться, мне даже стало страшно за него. – А вот в «Энциклопедии Титанов» информация…
– Отправьте в Тартар вашу энциклопедию!
Мне кажется, или верховная увеличилась в росте? В глазах же ее полыхнул самый настоящий огонь. Беги, Николя, беги… А то поздно будет. Я даже голову вжала в плечи, ожидая чего-то ужасного.
Но, кажется, Гере все же удалось взять себя в руки, и она лишь процедила ледяным тоном:
– Сядьте на место, молодой человек. Ваша семерка заслужена, и оспаривать ее не имеет смысла.
Николя сжал зубы, но на этот раз промолчал. Только зыркнул в сторону преподавательницы ненавистным взглядом. Всю оставшуюся лекцию он просидел молча, уткнувшись глазами в конспект. Но красные пятна на лице и ходящие туда-сюда желваки говорили о том, что обида и злость все еще гложут его.
В таком же взвинченном настроении Николя находился до конца всех занятий, я даже подумала, что наше свидание завтра отменяется, и, грешным делом, порадовалась этому. Но нет. Вечером мой кавалер заявился к нам с Аямэ в комнату, чтобы напомнить о предстоящей встрече.
– Ты уверен, что не хочешь перенести ее? – уточнила я, отмечая по-прежнему понурый вид парня.
– Да, – отозвался тот без тени улыбки. – Я уже все приготовил, поэтому отменять ничего не буду…
Приготовил? Это замечание меня несколько насторожило. Чем уже он собирается поразить меня на этот раз?
– Ладно…– я неуверенно пожала плечами. – Тогда завтра в семь…
В субботу на своем занятии Аполлон «осчастливил» нас новостью: ко дню рождения Геры мы готовим поздравительные плакаты и прочую художественно-оформительскую лабуду. Как будто боги сами не могут создать украшения для праздника!
Поскольку портреты – не мой конек, о чем Аполлон давно понял, мне досталось рисовать плакат с изображением самого Олимпа и здания Академии на одном из его склонов. Остальные же получили задания воплотить именинницу в той или иной ипостаси. При этом кто-то также изображал ее на бумаге, другие лепили из белой глины, а один парень и вовсе взялся ваять ректора из куска мрамора.
Результатами наших трудов Аполлон остался доволен, хотелось надеяться, что Гера будет того же мнения.
«Интересно, Кей что-нибудь подарит Гере?» – очередная непрошеная мысль об этом типе заставила меня разозлиться на саму себя, и на картине вместо последнего мазка расплылась противная черная клякса. Прямо как наш куратор…
Спохватившись, я спешно смыла ее водой, благо что это была акварель, а бледные остатки, закрасив темно-зеленым, превратила в крону незапланированного дерева.
Геракл сегодня долго меня не мучил и даже отпустил раньше времени, поэтому до встречи с Николя я могла спокойно помокнуть в купальнях, а потом еще и поваляться на кроватке.
С нарядом дело обстояло хуже. Часть одежды я уже унесла к Мелии на перешив, а то, что осталось… Может, юбку наконец надеть? Купила когда-то, да так и не осмелилась влезть в нее: уж слишком была коротка для моих объемных ляжек. Сейчас же она сидела на мне куда лучше, вот только не чересчур ли вызывающе? Не хотелось бы, чтобы Николя надумал себе чего лишнего…
– Отлично выглядишь, – прицокнула языком Аямэ. – Юбочка такая симпатичная… Только надень к ней вот этот лиловый топик с воланчиками, он и по цвету лучше подходит, и романтичней смотрится… Николя понравится.
Конечно, последнее меня мало заботило, но в остальном с соседкой я согласилась. Да и нарядиться, наконец, во что-нибудь женственное тоже хотелось, ведь последние полгода я кроме удобных джинсов и свободных свитеров-маек ничего и не носила.
Николя сегодня тоже остался верен своей любимой классике, оделся почти по дресс-коду: светлый верх, темный низ. Даже галстук не забыл. Галстук меня почему-то особенно смутил: повеяло неким официозом и торжественностью момента, чего я, на самом деле, отчаянно избегала.
– Идем? – Николя хотел было подставить мне локоть, но я сделала вид, что не поняла этого посыла и просто пошла рядом.
Увидев на лестнице поднимающегося навстречу нам Кея, я трусливо шмыгнула за спину своего кавалера. Но от пристального взгляда куратора спрятаться не удалось. А проходя мимо, он задел Николя плечом так, что тот чуть не развернулся на девяносто градусов. Правда, потом излишне любезно произнес:
– Простите, – но мне-то понятно, что сделал он это специально.
Нет, ну что за мерзкая натура? Только и умеет, что гадить…
Теперь уже я демонстративно взяла Николя под руку и не без злорадства заметила, что Кей, перед тем, как скрыться в коридоре своего этажа, все-таки обернулся.
Николя привел меня на излюбленное место Аямэ и ее жениха: водопад. Впрочем, как я недавно узнала, это было популярное место для романтических свиданий у многих парочек. Только вот я не думала, что здесь можно устраивать такое…
– Как тебе разрешили это сделать? – изумленно спросила я, оглядывая беседку, украшенную цветочными гирляндами.
В центре нее стоял маленький столик, а на нем – ваза с букетом бордовых роз, блюдо, доверху заполненное фруктами, два бокала и… Неужели в графине действительно вино?
– Оно слабоалкогольное, – успокоил меня Николя. – В каталоге это вино было единственное.
О, а я даже не знала, что там был раздел с едой и спиртным…
– Так как тебе удалось все это организовать? – повторила свой вопрос.
– Купил услугу в студсовете…
– И как она называется? «Романтическое свидание»? – попробовала пошутить я, чувствуя себя при этом ужасно неловко.
– Почти, – усмехнулся Николя, предлагая мне присесть.
Все-таки мои подозрения насчет оригинальности платных услуг частично подтвердились. Боюсь предположить, что еще помимо организаций «свиданий» имеется в прайсе студсовета.
Николя разлил напиток по бокалам и один протянул мне.
– Спасибо, – я пригубила чуть вина: действительно, слабоалкогольное, почти сок. Значит, трезвость рассудка сохраню.
– Тебе нравится? – вкрадчиво спросил Николя, пытаясь заглянуть мне в глаза.
– Конечно, – я улыбнулась. – Даже не ожидала подобного…
– Я бы хотел сделать для тебя больше, – он накрыл мою ладонь своей и принялся поглаживать пальцы.
Я едва подавила в себе желание вырвать свою руку тотчас и вновь натянула улыбку. Странное дело, при всей моей симпатии к Николя, его прикосновения, особенно такие интимные, мне почему-то были неприятны. Разве что в танце спокойно сносила его близость. Но там я полностью погружалась в музыку и движения, забывая о том, кто мой партнер. Сейчас же мы не танцевали, и разговор Николя вел явно не туда, куда бы мне хотелось.
– Ты, наверное, потратил все свои бонусы. – Я все-таки осторожно высвободила ладонь и спрятала ее под стол. – Не стоило этого делать… Особенно после твоего конфликта с Герой…
Ну, вот кто меня тянул за язык? Зачем напомнила ему о вчерашнем инциденте?
Я смотрела, как меняется в лице Николя, как его щеки покрываются знакомыми красными пятнами, и проклинала свою болтливость. С другой стороны, кто ж знал, что он до сих пор так остро воспринимает эту ситуацию?
– Извини, я не то хотела сказать… – попыталась оправдаться, но было поздно.
– Ненавижу! – рявкнул Николя, заставив меня подпрыгнуть на месте от неожиданности, и ударил кулаком по столу, так что его бокал жалобно тренькнул и соскочил на пол, разбившись вдребезги.
Не думала, что в этом спокойном на вид парне скрывается столько агрессии.
– Ненавижу! – повторил Ларуш, сузив глаза. – Придушил бы ее собственными руками!
Я, вжавшись в спинку скамейки, даже побоялась уточнить, кого он имеет в виду. Впрочем, вариант тут один: Гера.
– Но это ведь всего оценка…– пролепетала я. – И не такая уж плохая…
Однако Николя меня совершенно не слушал, проговаривая дальше сквозь зубы:
– У меня все было верно, а она прицепилась ко мне, не пойми почему… За что она меня невзлюбила, скажи, а? За что?
– Мне кажется, ты преувеличиваешь…– получилось как-то жалобно и неубедительно, а колючий взгляд, полученный в ответ, заставил меня сжаться еще больше.
– Тебе, конечно, не понять меня, – вдруг процедил он, и теперь уже его ненависть была направлена в мой адрес. – К тебе, наоборот, все преподаватели почему-то благосклонны… А Дионис так вообще чуть ли не облизывает. Почему так? Ты ведь ни черта не смыслишь в настоях. Я видел, я наблюдал… А в табеле у тебя одни десятки… И в других предметах не блещешь.
– Николя…– я настолько опешила от его слов, что сама растеряла все подходящие для достойного ответа.
– Что? – он же, похоже, вошел в полный раж и уже не контролировал свою речь. – Хочешь сказать, что ты умная? Да ты вообще…
– Хватит! – теперь уже не выдержала я и резко поднялась. Внутри все клокотало от обиды и разочарования в человеке, о котором была совсем иного мнения. – Если я такая дура, зачем ты за мной ходишь по пятам? Зачем устраиваешь вот это все…– я обвела рукой беседку. – Что тебе надо от меня? – последнюю фразу почти выкрикнула и отвернулась, ощутив, как глаза против воли все-таки наливаются слезами.
Я отодвинула бедром стол и выскочила из беседки.
– Спасибо за свидание! – бросила Николя через плечо и стремительно двинулась прочь.
Слезы высохли быстро, осталось лишь горькое недоумение и чувство опустошения…
– Ты уже? – встретила меня Аямэ. – А где Николя?
– Больше ничего не хочу о нем слышать, – отозвалась я и принялась переодеваться.
Все воскресенье я усиленно занималась медитацией. После неудавшегося свидания с Николя злость и обида, которые обуревали меня, похоже, стали неким толчком, открывшим во мне новые резервы. С теми заданиями и упражнениями, что дал нам профессор Тахо на выходные, справилась неожиданно с легкостью, за пару часов. Потом же полезла в учебник, чтобы попробовать сделать что-нибудь наперед. Но изъяснения на бумаге были местами скупы, местами расплывчаты. Много теории и почти совсем нет практических заданий. Тогда я вернулась к закреплению прошлых навыков, посвятив этому почти все часы до ужина.
От Николя со вчерашнего дня не было ни слуху, ни духу. Не могу сказать, что это меня расстраивало, но все же в глубине души я ждала от него каких-то маломальских извинений. Но он так и не появился.
В понедельник за завтраком я сама отсела от него за другой столик, а на лекциях так же занимала места как можно дальше. Сам Николя хоть и поглядывал затравлено в мою сторону, но подходить тоже не спешил.
Я уже потихоньку стала забывать и о злополучном свидании, и о том, что вообще когда-то близко общалась с Николя, как он вдруг решил напомнить о себе и выкинуть очередной финт.
Во вторник во время обеда я села уже по традиции с Пашей, Ханной и Гиласом. Этот столик хоть и стоял в центре зала, но рассчитан был на четыре человека, поэтому вероятность, что к нам кто-то подсядет, была ничтожна мала. Николя тоже пока в периметре столовой не наблюдался, и я спокойно приступила к еде.
На несколько поменявшийся звуковой фон сразу не обратила внимания. Когда же к привычному тихому шуму голосов добавились удивленные возгласы, смешки, а также улюлюканья, я медленно повернула голову в сторону дверей…
О, нет, только не это! В ушах сразу загудело, а щеки запылали от возмущения и стыда. По направлению ко мне шагал Николя с целой корзиной своих излюбленных роз, на этот раз кроваво-алых. И где он их только берет?!
– Ника. – Он поставил корзину у моих ног, а сам… плюхнулся на колени рядом. – Я пришел помириться…
О, боги… Я подскочила со стула, чуть не перевернув его, и отступила на шаг.
– В субботу мы оба были неправы, – с невозмутимым видом продолжил Николя. – И я, как мужчина, пришел мириться первым…
– Оба были неправы?
До меня только что дошел смысл его слов. То есть, он не извиняться пришел? Вернее, считает, что и я тоже в чем-то виновата?
– Конечно, – спокойно ответил Николя. – Мы много наговорили друг другу сгоряча. Но это не должно стать помехой нашим отношениям. В паре всегда должно быть место пониманию и прощению…
– Какие отношения, Николя? – мой мозг отказывался воспринимать эту чушь. – Какая пара?
– Наша с тобой пара.
Откуда-то сбоку раздался залихватский свист, а следом гогот.
– Прощай уже своего Ромео, Джульетта! – насмешливо выкрикнул кто-то.
Хвостатый уродец с третьего курса. Кто б сомневался.
– Давай быстрее, а то обед стынет! – его дружок тоже тут как тут.
От волнения и гнева у меня все запрыгало перед глазами, а хохот вокруг стал сливаться в единый гул.
– Мы – не пара! – громко произнесла я. – Никогда ею не были и не будем! – на последнем слове голос все-таки задрожал и сорвался. – Запомни это раз и навсегда!
Окружающая действительность превратилась в хоровод пляшущих картинок, среди которых мой взгляд выхватил знакомую фигуру в черном. Кей стоял в стороне ото всех, скрестив руки на груди, и тоже наблюдал за всем цирком, что устроил Николя. Я не видела выражения его глаз, не могла понять, о чем он думает, но именно его присутствие здесь стало для меня последней каплей…
Я оттолкнула Николя и бросилась прочь из столовой. Бежала, сама не зная куда, пока не опомнилась в пустынном коридоре третьего этажа. Подергала дверь одной из аудиторий – закрыто. Ну и черт с ней… Опустилась прямо на пол, закрыв лицо руками, и вдруг расплакалась. Впервые за все время пока находилась в этой проклятой Академии. Хотя и до этого хватало поводов для слез, однако я старалась сдерживаться, но вот сейчас плотину прорвало…
Плакала я не только из-за пережитого позора. Вспомнилось все: и как против воли попала на Олимп, и как до сих пор не могу привыкнуть к здешней жизни, и Дионис, который так и остался для меня темной лошадкой, Кей, видеть которого просто не могла… А тут еще и у Николя оказалась такая низкая душонка. И по родителям я соскучилась, по дому… По Таське, подружке, наконец…
– Вот ты где, – облегченный вздох и теплая улыбка в голосе. – Думал, не найду тебя… Все этажи оббегал…
Пашка приземлился рядом со мной и легонько толкнул плечом в плечо:
– Чего ревешь? Неужели из-за этого придурка Николя?
– Да так, накопилось…– Шмыгнув носом, я принялась поспешно вытирать слезы.
– Держи. – Пашка протянул мне носовой платок. Даже чистый.
– Спасибо, – я улыбнулась.
– Ты, это, брось реветь. Да и не из-за чего. Тебе не идет… Вон, нос распух, глаза красные…
– Благодарю за комплимент, – ничуть не обидевшись, усмехнулась я. – Но кавалер с тебя никудышный…
Пашка на это фыркнул:
– Зато все твои кавалеры как на подбор… Один французик чего стоит.
– Я думала, что вы с Николя дружили, – заметила осторожно.
– Да не…– отмахнулся Паша. – Занудный он какой-то… И все об учебе говорит… А тебе чем он не угодил? Когда ты ушла, он с таким видом отшвырнул корзину со своими, вернее, твоими цветочками…
– Что-то еще сказал?..
– Ну, так…– Пашка замялся. – Ничего особенного.
– Говори уже, – вздохнула я.
– Просто назвал тебя глупой и ветреной девушкой.
– Короче, обозвал дурой, – догадалась я, – и женщиной легкого поведения…
– Ты не переживай, – Паша потрепал меня по коленке, – он это очень тихо сказал… Никто не слышал.
– Да плевать…– Я приткнулась затылком к стене.
– И сам он тот еще придурок, – продолжал меня успокаивать приятель. – Только умеет что красиво говорить да пыль в глаза пускать, а за душой – ничего… Такие любят красоваться на фоне других… Он-то думал, что будет рядом с тобой блистать умом, а ты им восхищаться. А на деле ты оказалась не такая уж глупая, учишься нормально, в некоторых предметах даже лучше него… А ему-то во всем нужно быть первым…
– Ты даже не представляешь, как я мечтаю завалиться по всем этим предметам…– призналась ему с горечью.
– Зачем? – Пашкино изумление было таким искренним, что я не сдержала усмешки.
– Не хочу я здесь учиться… И никогда не хотела. Насильно меня сюда притащили, вот и вынуждена мучиться до окончания года, – очередное признание далось мне нелегко, ведь я еще никогда ни с кем не делилась своими потаенными мыслями.
– Как так?
– А вот так… – я снова усмехнулась. – Расскажу как-нибудь в другой раз…
– Ладно, – Пашка не стал меня доставать вопросами и перевел тему: – Кстати, это… Ты ж на танцы ходишь?
– Хожу, – подтвердила я, посмотрев на него с интересом.
– Я как бы… Это… Тоже хотел записаться. Как думаешь, возьмут?
При упоминании танцев сразу подумала о Николя, с которым стояла в паре. Нет, больше этого не будет. А вот Пашка…
– Конечно, возьмут, – ответила уверенно. – Если хочешь, можешь со мной в пару стать.
– Правда? – приятель обрадовался и прямо засиял. – Тогда я «за»!
– А с чего это ты вдруг захотел танцевать? – полюбопытствовала я.
– Так к балу потренироваться…– Пашка неожиданно смутился и порозовел. – Я ж танцор как бы не очень…
Ясно. Надеется пригласить Ханну на танец на балу, не хочет перед ней выглядеть смешным. Желание похвальное, только если бы сама Ханна это оценила… Но я не стала расстраивать Пашу своими подозрениями и просто сказала:
– Тогда сегодня в семь идем.
Николя на танцах не появился, чему я несказанно обрадовалось. С Пашкой, конечно, танцевалось хуже, но у него было страстное желание добиться в этом деле успехов, а значит, скоро все могло измениться в лучшую сторону.
Оставшиеся три дня пролетели незаметно. Событий особо никаких не происходило, разве что Николя опять поспорил с Герой, да так, что она чуть было не выставила его из аудитории. Нет, все же хорошо, что наши пути с ним разошлись. Правда, я слышала, что его все-таки взял к себе Дионис на допзанятия, но это уже не мои проблемы. Пусть винодел сам с ним мучается.
В субботу Аполлон продолжил нас эксплуатировать для подготовки к балу. На этот раз мы делали приглашения. Вручную, представляете? Более ста штук… Этот скрапбукинг так меня уморил, что на тренировку к Гераклу я еле волочила ноги.
Нехотя переодевшись в спортивную форму, вышла на стадион и замерла в нерешительности: Геракла на привычном месте не было, зато вместо него туда-сюда расхаживал… Кей. Не в своем стандартном облачении, а спортивных штанах, которые я уже видела, когда во время давнишней «слежки» заходила к нему в комнату, и черной майке-борцовке.
Вот и что прикажете делать? Уходить или все-таки поинтересоваться, куда подевался Геракл?
– Э-э-э… А где Геракл? – скрепя сердце я выбрала второе.
Вот же… Не думала, что когда-нибудь придется заговорить с Кеем первой.
– Геракла не будет до следующих выходных, – Кей смотрел на меня прямо, не мигая. – Он попросил заменить его на твоей тренировке…
Глава 13
Ох… И еще раз: ох…
Вот это подстава со стороны Геракла. От мысли, что придется заниматься вместе с Кеем, стало дурно.
– Но почему именно ты? – выдавила, глядя на него исподлобья.
– Потому что я твой куратор, – ответил он.
– Логично, – я тяжело вздохнула.
– Если вопросов больше нет, давай разминаться…
– Ты тоже будешь тренироваться? – увидев, что Кей приготовился делать упражнение на растяжку, поинтересовалась я.
– Почему бы и нет? – отозвался он невозмутимо. – Надо же это время с пользой провести…
Разминка шла вяло. Я все время оглядывалась на Кея, чтобы понять, смотрит ли он на меня. Все мои движения сегодня казались мне нелепыми и неуклюжими, словно вернулись потерянные килограммы. Поэтому, когда упражнения закончились, с радостью перешла к бегу. Кей же в это время решил заняться подтягиванием на турнике. Даже отдаляясь от него, я могла видеть, как плавно перекатываются мускулы и вздуваются вены на его руках. Не думала, что подобное зрелище может меня увлечь, но я то и дело ловила себя на том, что пялюсь в его сторону. Ну какого черта, а?.. Злюсь на себя, но все равно глазею.
Бегала я долго, нарочно увеличила время, желая тем самым оттянуть момент, когда придется возвращаться к Кею.
Но он сам позвал меня жестом, давая понять, что пробежку пора бы заканчивать.
– Что вы делаете дальше? – поинтересовался потом.
– Отжимание от опоры, пресс и…
Нет, пожалуй, не буду говорить, что Геракл еще заставляет делать «уголок» на том же турнике. Видок у меня при этом весьма жалкий, да и больше трех-четырех раз поднять ноги не получается. Остальное время просто болтаюсь в висячем положении, пока Геракл не махнет на меня рукой.
– …и все, – соврала я. И тут же поспешила добавить: – Слушай, если тебе все это в тягость, можешь идти. Я сама справлюсь, правда. За месяц уже успела запомнить, что к чему, поэтому могу заниматься одна…
– Нет, мне это не в тягость, – сказал как пригвоздил. – И просьбу Геракла я выполню до конца. Поэтому иди отжимайся….
Отжимание тоже не было моим любимым упражнением, и, как правило, я старалась мухлевать, пока тренер не смотрел. Кей, к счастью, тоже принялся отжиматься, только от земли, и временно отвлекся от созерцания моей персоны. Я же по-быстрому и вполсилы выполнила свою норму и перешла к более приятному – качанию пресса. Для этого сходила за ковриком и расстелила его на траве. Только разместилась на нем и сделала пару качаний, как надо мной навис Кей.
– Давай помогу, – не дождавшись ответа, он сел у моих ног и обхватил мои лодыжки, тем самым не позволяя ступням отрываться от земли. – Так будет проще и правильнее…
Для кого проще? Для кого правильнее? Я ведь теперь даже не могла сосредоточиться на упражнении! Все внимание было приковано только к его рукам, прикосновения которых заставляли покрываться гусиной кожей. Сами посудите, чтобы вы чувствовали, если бы к вам притрагивался человек, который вызывает в вас столько негативных эмоций?
Я все-таки заставила себя продолжить качаться, Кей же внимательно следил за мной. В какой-то момент наши взгляды пересеклись, и мы больше не смогли оторвать их друг от друга. При каждом моем движении вперед его бирюзовые глаза становились ближе, завораживая и затягивая в себя как водоворот, когда же я откидывалась на спину, хотелось немедленно вернуться в прежнее положение. Не знаю, сколько длилось это наваждение, я перестала контролировать счет, видела лишь его глаза перед собой, неожиданно потемневшие и приобретшие оттенок морской синевы… В некий миг появилось нестерпимое желание остановиться, протянуть руку и рывком сорвать с него чертову маску, чтобы наконец узнать, что она скрывает…
Его ладони неожиданно скользнули вверх по икрам, а затем снова вниз, будто поглаживая их. Дыхание, как и движения, сразу сбились, я вздрогнула и замерла.
– Достаточно, – услышала приглушенное из-под повязки. – Шестьдесят раз…
Руки Кея тут же оторвались от моих лодыжек, а сам он поднялся и, отойдя в сторону, принялся перевязывать шнурки на своей обуви. Я же почувствовала себя полной дурой. Вот что это сейчас было? Или мне почудилось, и эти прикосновения – лишь случайность, а я придала им какое-то значение?
Я спешно свернула коврик и ушла в раздевалку.
Нет, на меня точно морок нашел. Иначе я не могу объяснить того, что сейчас произошло. И это странное чувство внутри… Будто все стянуло в узел. И сердце сбивается с ритма.
Дионис говорил, что Кей не уступает ему по силе. Может ли он тогда внушить смертному чувства, которые тому не принадлежат? Да и вообще, возможно ли это?
Когда я вернулась на стадион, Кея там уже не было. Лишь на видном месте стояла непочатая бутылка с питьевой водой.
Он оставил ее для… Меня?..
Выходных я провела в неком рассеянном состоянии. Не могла ни на чем сосредоточиться: ни на чтении, ни медитации… Даже купальни не вернули меня к жизни. А ночью с воскресенья на понедельник мне вдруг приснился Кей. Будто я зачем-то бегу за ним, стараясь не потерять из виду его фигуру в черном. В какой-то момент мне удается нагнать его. Он оборачивается и сам сдирает с себя маску, а в следующий миг превращается в дым, постепенно растворяясь в воздухе…
Лицо… Я так и не увидела его лица…
– Ника! Ника, проснись, – выдернула меня из сна Аямэ.
– Что случилось? – я наткнулась на ее взволнованный взгляд.
– Тебе, наверное, снился кошмар, – она с облегчением улыбнулась. – Ты стонала и что-то бормотала во сне…
Я села на постели. Только разговоров во сне мне не хватало…
Нет, с этим определенно что-то надо делать….
На завтрак я вышла пораньше, чтобы успеть перед первой лекцией заскочить к Дионису. Тот, как я и предполагала, оказался в своей лаборатории.
– Привет, детка! – встретил он меня своей коронной улыбкой. – Какими судьбами?
– Да вот… Хотела тебя спросить, – мне вдруг стало неловко, и я замялась, подбирая слова.
– Давай, говори, не бойся, – подбодрил Дионис.
– Скажи, а боги… Ну, по силе приблизительно равные тебе, они могут заставить людей испытывать определенные чувства и эмоции? – я выпалила этот вопрос почти на одном дыхании.
– Смотря, какие чувства…– протянул винодел, внимательно разглядывая меня. – Страх и даже ужас – да… Эйфорию – вполне… Сексуальное желание тоже…
– Значит, желание все-таки может…– повторила я скорее для себя.
– И кто же это решил разбудить в тебе низменные страсти? – ухмыльнулся Дионис. – Даже я не смею с тобой так поступать.
– Да есть один тип…– я чуть поморщилась. – Скажи, а как это выглядит?
– Искусственно вызванная похоть?.. – буднично уточнил Дионис. – В тебе резко просыпается желание заняться любовью с тем, кто на тебя его наслал. В какой-то момент оно становится просто нестерпимым, съедает тебя изнутри похлеще голода. Ты готова отдаться этому богу здесь и сейчас, не остановит даже толпа людей вокруг…
Я прислушалась к себе… Кажется, ничего такого не ощущаю. Конечно, прикосновения Кея будоражили меня, но выпрыгнуть немедленно из одежки не хотелось точно. Наоборот, сбежать бы от него подальше…
– Что? Не это ты чувствуешь? – Дионис, кажется, понял мои сомнения. – Просто сердечко чаще бьется… Мысли постоянно уплывают куда-то не туда…
– И внутри все натянуто как струна, – закончила я сдавленно.
– Да ты влюбилась, детка, – свой приговор бог виноделия вынес с заметной грустью в голосе. – И кто же тот счастливчик?
– Неважно, – произнесла я сквозь стиснутые зубы. – Лучше дай мне какого отворотного настоя. Ведь у тебя есть такой?
– Нет, такого настоя не существует, – усмехнулся Дионис и вдруг добавил: – К сожалению…
– Но как же?.. – я совсем расстроилась. – Ведь делают привороты-отвороты… Почему ты не можешь создать такой настой? Ведь ты же бог!
– От истинных чувств невозможно избавиться, выпив какого-то настоя, – и вновь произнесено с легкой печалью.
– А если эти чувства глупы? Бесполезны? – заговорила я с раздражением. – Не имеют никакого смысла и будущего? Если я не должна их испытывать к этому… этому… человеку? Как быть тогда?
– Я тебя понимаю…– Дионис вздохнул и, отвернувшись, принялся с преувеличенной сосредоточенностью переставлять какие-то колбочки в своем шкафу. – Но помочь ничем не могу… Либо ты миришься с ними, либо пытаешься вырвать из сердца сама… Иных путей нет. И да, тебе пора идти… Опоздаешь на лекцию.
Как водится, первой была лекция по истории. На этот раз я забилась в самый дальний угол, всеми силами пытаясь слиться с окружающими предметами. На душе было так паршиво, что хотелось просто исчезнуть. Подобного чувства безысходности я не испытывала, пожалуй, со времен, как рассталась со своим бывшим. Правда, тогда весь свой гнев и обиду направляла на несчастного изменника, сейчас же злилась только на себя. О чем рассказывала Гера, не слушала и в ее сторону старалась даже не смотреть, отгородившись от всего рукой. Один только вид ректора сразу вызывал массу ненужных и болезненных ассоциаций.
Оставшиеся лекции тоже пронеслись словно в тумане, на Час же куратора я шла как на казнь. Когда же вместо Кея на него заявилась Ирида и сообщила, что до бала встречи с кураторами отменяются, моя внутренняя пружина тотчас расслабилась, даже дышать стало легче. Значит, у меня есть две недели, чтобы избавиться от дурмана, замутнившего мой разум и сердце. А если бы еще Кей все это время не попадался мне на глаза, уверена, я бы непременно с этим справилась.
Мои чаяния оправдались: следующие дни пролетали один за другим, бередителя своего сердца я встречала крайне редко и мельком, поэтому к субботе, когда должен был состояться праздник, чувствовала себя вполне сносно и даже пребывала в неплохом настроении.
Накануне, в пятницу, вся Академия только и гудела о предстоящем мероприятии.
– Говорят, на бал желательно приходить с парой, – сказал мне на одной из перемен Пашка. Выглядел он при этом невероятно печальным.
– Пробовал пригласить Ханну, да? – поняла я сразу.
Паша кивнул:
– Сказала, что у нее на примете есть кое-кто другой…
Интересно, кто же?.. Неужели Ханна нашла себе новый объект для обожания?
– Ты… Это… Не хочешь пойти со мной? – предложил вдруг приятель. – Или тоже уже нашла себе?..
– Нет, что ты! – я ободряюще улыбнулась. – Я совершенно свободна. И, конечно, не против пойти с тобой! Тем более мы с тобой столько танцев выучили…
– Тогда заметано, – Пашка тоже просиял, и мы хлопнули другу друга по руке, скрепляя договор.
– Я отойду ненадолго, – предупредила я его после. – Перерыв, вроде, длинный… Надеюсь, успею к началу лекции.
Причиной же моему уходу была утренняя просьба Диониса в свободную минутку подойти к нему в лабораторию. Якобы ему нужно мне что-то передать. Я даже догадываться не могла, о чем шла речь, поэтому направлялась к виноделу, сгорая от любопытства.
Место обитания Диониса в стенах Академии располагалось на третьем этаже, в самом торце коридора, поэтому дверь в лабораторию хорошо просматривалась даже с лестницы. Мое сердце пропустило удар, когда, едва поднявшись на последнюю ступеньку, я увидела Кея, выходящего от Диониса. Я сразу же спряталась за ближайшую колонну, страшась даже встретиться с ним даже взглядом. Но Кей прошел мимо, не заметив меня.
Когда он скрылся из виду, я с облегчением выдохнула и вышла из своего укрытия. «Интересно, что Кей делал у Диониса? Какие у них могут быть дела ни с того, ни с сего?» – размышляла я, открывая дверь в лабораторию. Но каково было мое удивление, когда она оказалась совершенно пуста.
– Дионис…– позвала я на всякий случай, но ответа, как и ожидалось, не получила.
Странно, не помню, чтобы Дионис оставлял когда-либо свою лабораторию открытой, если уходил. Я несколько минут потопталась на пороге, надеясь, что бог виноделия вот-вот появится. Однако время катастрофически убегало и до следующей лекции оставалось совсем ничего, поэтому я вынуждена была покинуть лабораторию.
