Читать книгу: «Чужая игра», страница 6

– Что вас так удивило, Евгений Степанович? – насмешливо отозвался наушник. – То, что в качестве мишени выступает ваш вчерашний обидчик, или то, насколько Владимир сам желает, чтобы вы, наконец, оборвали его страдания?

– Ты чёртов псих…

– За всё в этом мире надо платить. Приказ был не причинять вам вреда, и капитан его ослушался. Скажу по правде, я уже вынес ему свой приговор. А вы, полковник, имеете полное право привести его в исполнение.

Евгений, еще раз приблизив оптику к лицу, судорожно сжал руками оружие. Несмотря на вызываемое пленившим его капитаном раздражение, и полученный от него жестокий удар, ненависти к этому вояке, как ни странно, Власов не испытывал. Привязанный за руки и за ноги к широкому деревянному щиту, капитан сейчас мало походил на человека. Весь покрытый порезами и ссадинами, с заплывшими от побоев глазами и с кляпом во рту, он напоминал грязного манекена, безвольно повесившего голову, с равнодушием ожидающий своей участи. Все указывало на то, что он провел в этом положении немало часов.

– Ну, что вы тянете, Евгений Степанович? В отличие от вас, Владимир дожидался здесь всю ночь, своими раздумьями, боюсь, вы только продлеваете его муки.

– Я не буду стрелять в безоружного.

– Считайте это маленькой репетицией к вашему сегодняшнему вечернему выходу.

– Нет. – Полковник, выпрямившись, протянул винтовку обратно Угрюмому, и машинально пошарив по карманам в поисках сигарет, не найдя их, чертыхнулся.

– Жаль. Думал, вы оцените мой небольшой презент.

– ПРЕЗЕНТ?

– Не истерите, Власов.

– Да пошел ты!

Отвернувшись от стола с оружием, Евгений попытался уйти, но охранник преградил ему дорогу.

– Отойди, – процедил полковник, чувствуя растущую в груди ярость.

– Не делайте глупостей, Евгений Степанович. Вы здесь для того, чтобы работать. Вечером вы должны будете сделать то, ради чего вас пригласили. Хочу также напомнить, что от успешно выполненного задания зависят жизни…

– Я всё помню, – прервал Собеседника Власов.

– Тогда выбирайте себе винтовку по душе.

– Среди предложенного тобой арсенала нет того, что мне нужно.

– Неужели? Это же лучшие образцы самого современного оружия! Неужели его ассортимент оказался мал?

– Для твоих бойцов, возможно, он и подходящий. Только все эти новомодные навороты меня слабо интересуют. Много понтов, мало точности. Я должен управлять оружием, а не оно – мной.

Голос в наушнике пару секунд помолчал.

– Хорошо, полковник. Тогда чего же вы хотите?

– В идеале – прокатиться в магазин. Но если ты сочтешь это проблематичным, я могу написать список, думаю, Угрюмый с ним разберется.

– И все-таки, полковник, вы удивительный человек! – со вздохом то ли разочарования, то ли восхищения протянул Собеседник.

– Будем трепаться или приступим, наконец, к делу?

– Конечно, конечно. Время не ждет. Думаю, список будет предпочтительней. Что-нибудь еще?

– Да. Освободите капитана.

Наушник слегка затрещал, Собеседник переключился на общую волну.

– Вы его слышали? – обратился он к охране. – Выполняйте.

Раздавшийся за спиной Евгения внезапный выстрел заставил его вздрогнуть. Угрюмый с лениво расслабленным видом медленно опускал еще дымящуюся винтовку.

Евгений, почувствовав, как что-то внутри него резко оборвалось, сокрушенно покачал головой.

– Зачем?… – спросил он деревянным голосом, хотя уже сам знал ответ.

– Он ослушался. И был наказан. Это избавление, полковник. И урок для остальных.

Голос Собеседника звучал бездушно.

Содрав с головы гарнитуру, Власов яростно сжал её в кулаке. Тонкий пластик треснул, наушник, жалобно пискнув, отключился. Уронив его на землю, Евгений вытер руки о штаны, вновь почувствовав себя испачканным в чем-то, что еще не скоро сможет смыть, и через силу заставил себя собраться. Сунув руки в карманы, он поднял на конвоиров равнодушный взгляд, и тихим голосом, от которого у хорошо знавших его людей сразу же по коже пошли бы мурашки, произнес:

– Значит так, ребятки, все готовы записывать? Вот и ладушки. Составляем список, и дуем в магазин. Итак, пункт первый: сигареты…

Глава 14. Алиса

Давно уже ему не приходилось бегать настолько быстро, и на такие продолжительные дистанции. Персик чувствовал, как его кожа под шерстью в буквальном смысле пылает от жара, а пересохший язык вот-вот готов вывалиться наружу.

Надо было слушать Алексея! – Ругался в мыслях кот на самого себя. – Установил же мне кошачий тренажер, и что? Зря я послал его куда подальше… Всё, клянусь… С этого дня… Честно… Каждое утро… Ну как, утро?… Главное, каждое… что-нибудь там… день, два… неделю… Обязательно буду тренироваться… Чтобы не сдохнуть!… Собаки, да чтоб я еще хоть раз!…

Наконец, на горизонте показался долгожданный дом, и Персик, с облегчением, снизил скорость, а потом и вовсе перешел на шаг, с трудом стараясь выровнять дыхание. Уж больно тяжело дался ему этот марш-бросок.

Он присмотрелся к окнам, свет нигде не горел. Котенок прикинул время: из клиники он убегал посреди ночи, и в пути провел пару часов, а значит, сейчас раннее утро, несмотря на то, что рассвет на небе еще не наметился. После операции Горского, Алиса собиралась отвезти сына к няне, и уж точно к этому времени должна была вернуться.

Наверное, спит,  – подумал кот, но времени ждать, когда девушка проснется, у него уже не было, а потому взлетев по ступенькам крыльца, он с разбега запрыгнул в специально проделанное для него окошко во входной двери, и прислушался. В доме стояла полная тишина.

Спальня Горских, как и кухня, находилась на первом этаже. Комнаты второго занимали Власовы, которые в полном составе сейчас отсутствовали, и Алиса, оставшись в одиночестве, не стала запирать свою дверь. Приблизившись, котенок услышал тихий плач, сменившийся судорожными всхлипываниями.

Что это она? С Лёшей всё в порядке, нервы, что ли сдали? – удивился кот, тихонько перешагивая через порог и глядя на девушку, которая, сотрясаясь в беззвучных рыданиях, не сняв даже куртки по возвращении, калачиком свернулась на кровати, по-детски обнимая подушку. – Вот же я скотина бездушная! Все мозги растряслись на этой дороге! Надо ж быть таким идиотом! – внезапно выругался Персик, вспомнив, что Алису, как и Алексея, Герман не стал посвящать в свои планы по внедрению полковника в преступную группировку с целью разоблачения Бота, и сейчас девушка, должно быть, сходит с ума от мысли, что их с мужем близкие погибли в космолете, как гласила официально обнародованная версия.

– Эй, Бесхвостая, хватит реветь! Они живы! – заорал кот, запрыгивая на кровать, и стал тормошить подругу лапами.

От неожиданности Алиса вскрикнула, и уставилась на котенка непонимающими красными от слез глазами.

– Персик? Как ты… Что ты говоришь? – прошептала она, размазывая по щекам растекшуюся тушь в попытке вытереть слезы.

Котенок, понимая, что сейчас на него обрушится удар Алисиного праведного гнева, понуро опустив голову, принялся быстро рассказывать ей правду о произошедшем, делая упор на то, что в этот раз у Старика действительно не было никаких шансов отказаться от участия в самоубийственной авантюре, в связи с чем пришлось пойти на жертву, обманув дорогих ему людей.

Во время этого рассказа, и без того огромные глаза Алисы становились всё больше, слезы постепенно высыхали, а к концу щёки ее начали пылать от гнева, и кулаки, вцепившиеся в подушку, похоже, готовы были разорвать ее в клочья.

Девушка ни разу не перебила Персика, не задала ни единого вопроса, и когда котенок замолчал, еще долгое время сидела, не шелохнувшись, глядя в одну точку.

Персику стало не по себе. Мало того, что ему пришлось взять на себя ответственность и вопреки приказу Германа открыть Алисе правду, тем самым подставив ее под удар, так еще и всё указывало на то, что сейчас либо случится истерика, либо произойдет чье-то убийство. А, как известно, убивают в первую очередь кого? Правильно, виноватого, а в данном случае того, кто первый попадется под руку. Ну а под руками у нас кто? Конечно же, кот! И судя по Алисиному лицу, она вовсе не была готова сделать скидку на то, что Персик очень мил, пушист и слишком обаятелен для того, чтобы спустить на него всех собак… Да и в конце концов котенок во всей случившейся истории искренне считал себя жертвой ничуть не меньшей, чем сам Власов, ведь только преданные чувства к другу и желание помочь ему в беде заставили кота принять участие в этой дурацкой и опасной по его мнению операции.

– Хорошо, едем, – сказала вдруг Алиса, резким движением проведя пальцами под глазами, избавляясь от остатков туши. – Дай мне пять минут на сборы.

Котенок, не веря своим ушам, удивленно произнес:

– Эммм… И что, никакого крика? Угроз всех нас поубивать? Истерики? Битья посуды? Хлопанья дверьми?

– Персик! – прошипела девушка таким тоном, что кот мгновенно поджал хвост, понимая, что сейчас ему лучше просто помолчать. – Всё вышеперечисленное будет после, уж это я вам всем гарантирую! А пока что советую тебе не произносить не звука, потому как если я услышу хоть малейший писк с твоей стороны в ближайшие несколько минут – то просто взорвусь, это понятно?

Котенок, молча, кивнул.

– Хорошо. Сейчас главное спасти Мию, а со всем остальным успеем еще разобраться… Скажи, ты сможешь показать мне точную дорогу?

Ответом Алисе послужил очередной безмолвный кивок кошачьей головы.

Глядя в перепуганную мордочку друга, девушка, чуть смягчившись, улыбнулась:

– Персик, лично тебя я ни в чем не упрекаю. Давай-ка беги к машине, я должна собрать кое-какое оборудование…

– Пистолет захвати, мало ли что… Стрелять еще не разучилась? – рискнул подать голос кот.

– Ха! – гордо хмыкнула Алиса, и котенок, восхищенно покачав головой, усмехнулся: все-таки девчонка была достойной дочерью своего отца, пусть даже приемной.

Развернувшись, чтобы уйти, Персик было направился к двери, когда сзади вдруг раздался громкий возглас:

– Господи, надо же Леше позвонить!!! Он там совсем никакой, какая же я дура, сразу не сообразила! – Алиса судорожно схватилась за телефон.

– Бесхвостая, да ты с ума, что ли сошла, смерти моей хочешь? – Встрепенулся котенок, оборачиваясь. – Герман с меня шкуру сдерет, если еще и Горский узнает! Ты же понимаешь, что он сразу плюнет на своё лечение, и помчится полковника искать?

– Но это же будет предательством с моей стороны, я не могу с ним так поступить!

– Алиса, пса тебе под хвост!! – крикнул Персик в отчаянии. – Не трать, пожалуйста, время! Если ты так хочешь, звякнем из машины, а сейчас нам надо быстро перебирать лапами, иначе все наши усилия будут напрасны! Эдс там остался, считай, один, я не уверен, что из Вилены, по уши напичканной препаратами, получится достойная помощница, а парень и так до смерти перепуган, хоть и строит из себя взрослого!

– О боже, да, конечно же, ты прав, прости… Просто всё это.. дурдом какой-то! – Выругалась девушка, спешно собирая в сумку медицинские инструменты. Задумчиво повертев в руках скальпель, она бросила его внутрь и задвинула молнию.

– Ну а это тебе зачем? Там такого добра и так хватает, клиника же никак!

– Вот именно, что «никак», судя по твоим рассказам! Инструментов много не бывает, а нам предстоит делать кесарево!

– Кому это, интересно, «НАМ»? – Вздрогнул кот.

Строго взглянув на него, Алиса с расстановкой произнесла:

– А вот это мы решим на месте!

Дернувшись к тумбочке и открыв верхний ящик, она вытащила оттуда старенькой модели, но ухоженный блестящий пистолет. За оружием явно хорошо следили, а увидев, как девушка ловко выщелкнула обойму и, проверив патроны, резким движением передернула затвор, Персик присвистнул:

– Лихо! Женькин?

– Мой! – бросив на котенка хитрый взгляд, Алиса весело ему подмигнула.

– А то смотрю, какой-то он … не женский.

– Против серьезных врагов – нужно серьезное оружие.

– Мда… Вырастил Евгений дочку… – протянул котенок, усмехнувшись.

– И вырастит еще, а мы для этого приложим все усилия! – уверенно проговорила девушка, доставая из кармана куртки ключи от машины. – Я готова, едем?

– Погнали, – кивнул Персик, и вдруг фыркнул, замерев на месте, лапой показывая Алисе не двигаться.

Где-то в холе тихо скрипнула половица, чуть заметно потянуло холодом, как будто кто-то приоткрыл входную дверь.

– Ты кого-нибудь ждешь? – еле слышным шепотом спросил котенок.

Девушка молча покачала головой и, сжав обеими руками рукоятку пистолета, медленно сдвинула предохранитель.

Глава 15. Покушение

Алексей чувствовал себя полностью опустошенным. Будто его тело распотрошили, выворотив внутренности, вырвав сердце, растоптав душу. Ему давно уже не было НАСТОЛЬКО плохо!  Вместе с гибелью близких он потерял часть себя.

Однажды им с Алисой уже довелось пережить такое, когда Старик отдал себя на растерзание сорианцам, чтобы спасти жизни друзей. Единственный действующий эвакуационный гидромодуль из приемного отсека города мог быть запущен только с наружного пульта управления, и Власов единолично принял решение остаться, чтобы другие члены команды смогли вернуться на Землю. Обманутые сорианцы тогда от души отыгрались на захваченном в плен полковнике, и спрятали так, чтобы вернувшиеся за ним земляне решили, что мужчина был убит. Поисковый боевой отряд, направленный по приказу начальника космодрома Зеда Террела, перевернул королевство вверх дном, но следов полковника обнаружено не было. О том, что Власова продолжают держать в тайных застенках города, ежедневно подвергая изощренным пыткам, друзья даже не догадывались. Тогда Горский впервые ощутил страшную горечь потери, и какого же было его счастье, когда спустя несколько недель выяснилось, что Евгений жив! Но даже во время, когда руководство его считало погибшим, надежда у членов семьи все же не умирала. Вера в то, что Власов мог каким-нибудь чудесным образом выбраться с враждебной планеты, заставляла их всех жить дальше.

А сейчас имя полковника бездушной строчкой промелькнуло в официальных новостях. Не в качестве представления к награде за все те подвиги, что он совершил. А черным шрифтом в столбце погибших, жутким клеймом отпечатавшись в сознании. Просто кадр, изменивший всё. Озноб, начавшийся с момента этого страшного события, сотрясал тело Горского не переставая. Одеяло вновь пыталось сползти на пол, и Алексей вяло потянул его на себя, только сейчас обнаружив, что до сих пор сжимает в руках телефонную трубку после звонка командира, сообщившего ему эту скорбную новость.

Из приоткрытых жалюзи в палату проникал слабый свет. Всего каких-то несколько часов назад Женя стоял у этого окна, говорил с ним. Хотел быть уверенным в том, что Алексей не предал его дочь, там, на Криптоне, где из него чуть не сделали наложника королевского семейства. Власов всегда был очень правильным человеком. И, несмотря на множество секретов, хранимых им по долгу службы даже от лучшего друга, он никогда не поступал против совести.

Пилот горько улыбнулся. Ох, как бы сейчас полковник ему вставил за такие сопли! Уж что Евгений терпеть не мог, так это чье-либо нытье.

Дверь в палату приоткрылась, и, вкатив перед собой небольшой дребезжащий металлический столик, уставленный лекарственными препаратами, вошел медбрат.

– Алексей Михайлович, так рано, а вы уже не спите?

– Да как-то сон не идет… – автоматически ответил на вопрос пилот, рассеянно оглядывая молодого человека. Почему-то его внешность показалась Горскому немного странной, только он никак не мог сформулировать для себя, что именно вдруг вызвало в нем внезапное внутреннее отторжение. Вроде бы обычный молодой человек, стандартное  лицо с симметричными чертами, правда слишком симметричными, может в этом дело?… Черные волнистые волосы, глаза…

С глазами было что-то не так.

Алексей вдруг по необъяснимой для себя причине напрягся. Очень уж правильными у юноши казались внешние черты, не бывает на Земле людей с такой идеально ровной внешностью, всегда есть пусть и малозаметная, но легкая асимметрия, и глаза у парня выглядят будто бы перекрашенными… Горский все не мог подобрать нужное слово, но решил, что это, пожалуй, подойдет.

Ему внезапно стало нехорошо. Бред. Горячечный бред. Это просто реакция организма на озноб.

Алексей перевел взгляд на медбрата: тот с невозмутимым видом крепил к стойке у изголовья кровати прозрачный пакет с очередным физ. раствором, которых и так за последние часы влили в пилота несколько литров.

– Новое лекарство? – спросил майор с деланно безразличным видом, судорожно прокручивая в голове цепочку мыслей, из-за которых могло сработать его шестое чувство, а уж чему-чему, но своей интуиции пилот привык доверять… Новости… Власов.. самопожертвование.. плен.. Сориана…

Медбрат, не оборачиваясь, распутывал закрутившуюся трубку капельницы. Закончив и проверив узловой зажим, чуть улыбнулся:

– Не думаю, что вам будет интересен его химический состав. Все компоненты направлены на скорейшее восстановление вашего организма после проведенной операции.

– Угу, – хмыкнул Горский, чуть поморщившись, когда брюнет затянул на его предплечье жгут. Но пользуясь тем, что парню при этом пришлось наклониться, он чуть ли не вплотную приблизил к нему свое лицо, и слегка придержал за рукав, заставив того поднять глаза. Медбрат удивленно перехватил пристальный напряженный взгляд майора:

– Что-то не так, Алексей Михайлович?

– Извините, – проговорил пилот, отпуская ткань халата, который парню явно был не по плечу, и стыдливо отворачиваясь. – Вы не поверите, но я просто боюсь уколов.

Алексея проняло. Перед ним был сорианец! Горский не мог ошибиться. Только этот парень вставил в глаза линзы, чтобы скрыть их природный янтарный цвет. Но сквозь искусственную серую радужную оболочку чуть заметно просвечивал желтый ореол, который и смутил пилота при первом взгляде. Кроме того, принимала в больницу и переводила в палату после операции его молоденькая улыбчивая медсестричка по имени Аня, которая сказала, что сменится с дежурства только в полдень. Так куда же она подевалась? И откуда здесь было взяться сорианцу, с какой целью? И для чего нужна вся эта маскировка?

Пульс майора резко участился. Призраки прошлого никогда не проявляются в жизни просто так.

– Скажите, – Алексей старался говорить ровным голосом, – вы давно работаете в этой клинике?

– Одну секундочку, сейчас поставлю вам катетер, и отвечу на все интересующие вас вопросы! Только давайте вначале еще сделаем небольшой укол, чтобы потом уже вас не тревожить.

Сорианец, а в том, что это был именно он, Горский уже не сомневался, взял со столика шприц с толстой иглой, и, вскрыв небольшую ампулу с зеленоватой жидкостью, стал набирать ее внутрь.

– Какой укол? – в мозгу пилота резко замигала тревожная лампочка.

– О, да ничего особенного. Витамины.

– Благодарю, но мне сегодня их уже кололи.

– Очень странно! – наигранно удивился медбрат, но шприц в сторону не убрал, а поднес его к затянутому жгутом локтевому сгибу пилота, ладонью прижав его к кровати за здоровое плечо, чтобы пациент во время введения инъекции случайно не дернулся.

Теперь в голове Горского уже не просто мигала лампочка, а отчаянно выла сирена.

Перехватив запястье сорианца перевязанной после операции рукой, отчего всю правую часть тела Алексея пронзило адской болью, он сжал зубы, чтобы сдержать рвущийся наружу стон, и, глядя в глаза мужчины отрицательно покачал головой.

Тот, словно сбросив маску, резко переменился в лице, но стараясь все же сохранить хоть какую-то оставшуюся видимость легенды, процедил как можно вежливее:

– Не делайте глупостей, Алексей Михайлович, позвольте вам сделать укол!

– Мне кажется, это не лучшая идея, – выдавил из себя Горский, из последних сил удерживая руку противника со шприцем, но понимая, что в своем нынешнем положении не сможет ему долго противостоять. – Кто ты такой, черт тебя подери?!

Вместо ответа сорианец, оскалившись, резко рванувшись, выкрутился, и тут же со всей силы ударил майора по голове. Алексей, ожидавший чего-то подобного, попытался увернуться, но из-за большой дозы введенных ему после операции лекарств, скорость реакции подкачала, и кулак сорианца достиг своей цели, заставив пилота потерять сознание.

– А ты борзый, землянин! – зло сплюнул ложный медбрат, вводя иглу в вену отключившегося Горского, и приготовившись нажать на поршень.

– Отошел от него, быстро! – раздался сзади властный голос.

Сорианец медленно повернул голову, но отпускать шприц не стал.

В дверном проеме, прислонившись к косяку, стоял человек, облаченный в пижаму нараспашку, и держал в вытянутой руке пистолет с навинченным на ствол глушителем. Голова и торс мужчины были забинтованы, открытые участки тела покрывали багровые кровоподтеки. Но оружие мужчина держал ровно, а взгляд его глубоко посаженных глаз не предвещал ничего хорошего.

– Лучше тебе опустить свою пушку, одна секунда – и я нажму на поршень до упора. Не волнуйся, мучиться он не будет, эта штука убивает мгновенно. – Усмехнулся медбрат.

– Пол секунды – и твои мозги будут соскребать с потолка! – рыкнул Герман, напрягая палец на спусковом крючке.

В глазах сорианца промелькнул страх, но лишь на миг. Увидев, как маленькая жилка на его запястье напряглась, адмирал мгновенно спустил курок. Парень так и не понял, почему он не смог сделать смертоносный укол, а стена напротив внезапно окрасилась красным. Это было последним, что увидел гуманоид, умирая.

– Вот ведь мать твою! – выругался Герман, подскакивая к Алексею и вырывая из его вены иглу, и с облегчением обнаружил, что привести свою угрозу в действие медбрат не успел. – Горский! – Адмирал потряс пилота за плечо. – Давай же, очнись! Приходи в себя, парень, ну!

Замахнувшись, он залепил майору хлесткую пощечину, и это дало результат. Издав слабый стон, космонавт открыл глаза, и тут же резко дернулся в готовности оказать сопротивление противнику.

– Тише, тише, успокойся. Уже всё, – устало сказал Герман, опускаясь на стоявший возле койки стул.

– Что ты… – начал было Горский, но встретившись глазами с адмиралом, замолчал, и проследовав за его взглядом, увидел лежащий на полу труп. – Кажется, я с тобой никогда не расплачусь…

– Потом проставишься, – фыркнул адмирал. – Кто это, предположения есть?

– Сорианец, я почти уверен.

Алексей, содрав с руки жгут, покрутил ею, разминая, и слегка поморщился от боли. Голова после отключки ощутимо кружилась, а на скуле потихоньку наливался синяк.

– Почти, майор, это не ответ.

Герман, игнорируя состояние пилота, поднялся, и обойдя кровать склонился над телом, вглядываясь в мертвое лицо.

– У него контактные линзы.

– Вижу.

Адмирал двумя пальцами прикоснулся к глазу гуманоида, и аккуратно извлек из него искусственную серую оболочку. – Да, и правда… Надо же… – хмыкнул он, нахмурившись каким-то своим мыслям. – Я думал, твои разборки с этой расой дела давно минувших дней. Странная петрушка получается. Вроде, мстить-то уже некому?

– Вот и я так считал. Узнать бы, откуда вдруг взялся этот сорианец, и кто его послал?… – Алексей, вздохнув, провел  рукой по волосам. – Черт, жалко, что ты его пристрелил, надо было брать живым, сейчас бы допросили.

– Ах, простите великодушно! – с издевкой протянул Герман. – В следующий раз подожду, когда тебя прикончат, а потом уже буду вопросы задавать!

– Извини… – космонавт смутился. – Я должен был сказать тебе спасибо. Ты в очередной раз спас мне жизнь.

– Ой, да заткнись ты уже, Горский. Мне твоё «спасибо», знаешь…

– Если б ты случайно не зашел..

– Ну, вообще-то я здесь оказался не случайно. Надо бы поговорить…. Вот только дверь закрою, а то шастают тут всякие! – усмехнулся Герман, запирая замок, и возвращаясь обратно. – Вот что, Лёша, – начал он, присаживаясь. – Не хотел вводить тебя в курс дела раньше времени, но учитывая новые обстоятельства, походу, придется.

– Ты о чем? – напрягся Алексей. На лежащий у его ног труп он старался не смотреть. Адмирала же, напротив, присутствие в палате мертвеца, казалось, вовсе не беспокоило. Положив ногу на ногу и откинувшись на спинку стула, он задумчиво нахмурился:

– Давай-ка, для начала, вместе поразмыслим. Покушение произошло сейчас явно неспроста. Если это, как ты предполагаешь, из-за мести, то причиной могла послужить история, приключившаяся с тобой и Власовым в королевстве. Евгений говорить о плене не любил, я так понимаю, досталось ему там изрядно, судя по его шрамам. Но если бы сорианцы реально хотели развязать ему язык, сделали бы это быстро, есть много эффективнейших способов. Но похоже главной их целью было в большей степени поиздеваться. Как там того парня звали, Теодор? Полковник, конечно, крепкий орешек, но видимо желтоглазому доставляло особое удовольствие следить за его страданиями, поэтому он и не принимался за дело всерьез, и все его пытки – это так… детский лепет.

Горский опешил:

– «Детский лепет»?! Значит всё то, что этот садист вытворял, ты считаешь ерундой?

– Поверь мне, пацан, – блеснул глазами Герман, и продолжил таким тоном, от которого по спине пилота пробежали мурашки. – Я знаю, как разговорить человека всего за несколько минут. И Евгений это тоже знает. Так что не делай круглые глаза и сними уже розовые очки! То, что творили с нашим другом сорианцы – это физическое и психологическое насилие, не более. Развлечение отпетого садиста, для которого полковник стал игрушкой для битья. Но речь сейчас не об этом. Мне нужно точно знать, что там случилось, и из-за чего представители этой расы могут до сих пор могут точить на вас зуб. Террел описывал те события лишь в общих красках. Что вы там наворотили такого, из-за чего к тебе послали киллера?

Алексей, пытаясь подобрать слова, растерянно пожал плечами. С такой точки зрения о нахождении Евгения в плену он еще не думал.

– Откуда я знаю, на что конкретно гуманоиды обиделись?

– Майор!

– Ну… Я убил их профессора, который ставил на мне эксперименты с целью выяснить причину, по которой мой организм мог самоисцеляться… Мы разрушили дворец. Лишили королеву Аими возможности исцелиться от смертельной болезни и тем самым обрести бессмертие. Единственный образец вируса, который удалось синтезировать Алисе, ввел себе ее любовник Теодор, который держал Власова в плену, он же его и уничтожил. Королева была взята под стражу, правда потом ее отпустили по состоянию здоровья, она и так уже никому не могла причинить вреда. Королевство с потерей власти развалилось, что-то из него потом вроде как склеили с помощью правительств соседствующих государств, но про это я уже честно говоря у Террела не спрашивал. Мы оба с Женькой в Сориане нахлебались, но обо всем, что довелось ему там пережить, пожалуй, знает только Мия. ЗналА… – Горский проглотил внезапно вставший в горле ком.

– Алиса, значит, тоже там была… – задумчиво протянул Герман, и внутри Алексея резко всё похолодело.

– Господи!… Если сорианцы действуют и правда с целью мести, то раз добрались до меня, могут охотиться и за ней! Я срочно должен позвонить!

Пилот, не обращая внимания на слабость, вскочил на ноги, и стал озираться по сторонам в поисках оброненного во время нападения телефона. Заглянув под кровать, он обнаружил его лежащим на кафельном полу, и отчаянно выругался. Аппарат оказался разбит.

– Спокойно, майор, позвонишь из машины. У меня там есть необходимое оборудование. Собирайся, здесь дальше оставаться нельзя, – сказал Герман, поднимаясь. – Заодно по дороге введу тебя в курс дела.

– Какого еще дела? – огрызнулся Горский, шаря в шкафу в поисках своей одежды, но вещи, в которых его доставили в больницу, по всей видимости выбросили, а новые Алиса не успела еще принести.

– Расскажу – узнаешь. Не трать зря время, возьми у него. – Кивнув на сорианца, адмирал жестом указал на его брюки.

– Издеваешься?

– А ты думаешь бежать из больницы в трусах – будет удобнее?

С шумом выдохнув сквозь зубы, Алексей покачал головой и, морщась, стал сдирать с трупа одежду.

***

– Да вы издеваетесь! – Выкрикнул Горский, сидя в машине рядом с Германом, сосредоточенно стискивающим руль.

После того, как адмирал выложил ему всю правду о проводимой им операции, ключевой фигурой которой стал Власов, Алексей с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на мужчину и не свернуть ему шею.

Когда Горский, справившись с отвращением, наконец, натянул на себя одежду убитого сорианца, на удивление пришедшуюся ему впору, Герман вышел в коридор и принялся забалтывать пожилую постовую медсестру, беспрестанно улыбаясь и целуя ей руку, чтобы выиграть Алексею время. Пилот же занялся уборкой: затащив труп в душевую и спрятав его под ванной, задвинул пластиковым экраном, что отняло у него практически все силы, и принялся смывать со стены и пола следы крови, на что ушло еще почти с четверть часа. Адмирал грешным делом подумал, что никогда еще не рассказывал столько баек и анекдотов, заставивших румяную полную женщину буквально сотрясаться от смеха, от души кокетничая с обаятельным усатым пациентом, так вовремя решившим скрасить ее скучный до того досуг. Закончив, наконец, оттирать кафель и окинув оценивающим взглядом палату, Горский решил, что выглядит она вполне достойно, по крайней мере кто-нибудь случайно вошедший не сразу сможет догадаться о произошедшем здесь недавно инциденте. Набросив на себя медицинский халат и ухватившись за передвижной столик с медикаментами, с которым ранее появился медбрат, двигаясь спиной вперед, он выкатил его  из палаты, не оборачиваясь в сторону Германа, и неспешно проследовал по коридору. Свернув за угол и убедившись в том, что он один, Алексей скинул с себя халат, и с облегчением выдохнул. Адмирал не заставил себя долго ждать, появившись спустя 5 минут в полной амуниции, удивительным образом успев переодеться.

Далее дело было за малым. Не привлекая к себе особого внимания, мужчинам удалось  свободно выйти из клиники, и добравшись до парковки, сесть в служебный автомобиль, заботливо оставленный конторой до даты выписки адмирала.

Сейчас, выжимая из ревущего джипа все, на что он был способен,  Герман молился только об одном: не потерять сознание раньше, чем они доберутся до места, потому как силы его были уже на исходе, хотя он и старался этого не показывать.

– Не кипятись, майор, – проговорил мужчина, втапливая педаль газа в пол. –  То, что с этого момента ты тоже в деле, секретности нашей операции не отменяет. Если б не случай с покушением, лежать бы тебе и дальше в больничке, да витаминчики пить. Но возникновение сорианцев на горизонте меня, честно говоря, сильно напрягает.

– При чем тут нападение на меня и внедрение Жени в группу Бота? – спросил Алексей, слегка поморщившись от боли, когда машину с силой подбросило на очередном резком повороте.

– Вообще-то, знаешь, назревают некоторые мысли. Поначалу я не особо придал этому значения, разглядев обстановку комнаты, в которую определили полковника для ночлега в особняке. Думал – так, пугануть лишний раз хотят, всякое бывает. Этот матрас на полу, цепи, свисающие с потолка, капающая из трубы вода… Но после твоих рассказов мне начинает казаться, что Бот к сорианцам имеет прямое отношение, мало того, он как-то связан с теми событиями, которые происходили в королевстве по время всей этой вашей заварушки.